| Повести XVI в. в сб. Рогожского собр.//Зап. ОР ГБЛ. М., 1958. Вып. 20. С. 189-198 (Повесть «Знамение ужасно и преславно како спасен бысть град Москва...»); Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. Кат. 366 (ил. 7 зеркально), 374, 456, 498, 587, 625, 640, 721, 899; Малышев В. И. Древнерус. рукописи Пушкинского Дома. М.; Л., 1965. С. 37; Лихачева Л. Д. Миниатюристы - читатели новгородских лит. произведений//ТОДРЛ. 1966. Т. 22. С. 335 - 341; Порфиридов Н. Г. Два сюжета древнерус. живописи в их отношении к лит. основе//Там же. С. 112-118; Антонова В. И. Древнерус. искусство в собр. П. Корина. М., С. 54 - 55, 127; Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X - XV вв. М., 1970. Т. 2. С. 139 - 141, 770; Ромашкевич Т. А. Роспись церкви Сергия Радонежского в Новгородском Детинце//ПКНО, 1977. М., 1977. С. 227; Смирнова Э. С. , Лаурина В. К. , Гордиенко Э. А. Живопись Др. Новгорода. XV в. М., 1982. С. 181 - 185, 271 - 272, 317; Новгородская икона XII - XVII вв. Л., 1983, 239, 240; 1000 Jahre Orthodoxe Kirche in der 988 - 1988: Russische Heiligen. in Ikonen, 20 Nov. 1988 - 15 Jan. 1989. Recklinghausen, 1988. S. 39; Синицына Л. П. К иконографии Варлаама Хутынского//Скульптура. Прикладное искусство: Реставрация и исслед.: Сб. науч. тр. ВХНРЦ. М., 1993. С. 149 - 157; Рус. деревянная скульптура/Сост. Н. Н. Померанцев, авт. вступ. ст. С. И. Масленицын. М., 1994. С. 23 - 24, 224; Шалина И. А. Икона «Варлаам Хутынский в житии» XVI в. и ее лит. основа//ДРИ. СПб., 1994. [Вып.:] Новые атрибуции. С. 25 - 39; она же. Икона Варлаама Хутынского в житии XVI в. в собр. Русского музея//Рус. ист. деятели в иконе: Тез. докл. науч. конф., дек. 1989 г. М., 1995. С. 27 - 30; она же. Икона «Видение пономаря Тарасия»//София. Новгород, 1996. 4 (20). С. 15; Попова Л. С. Житийная икона Варлаама Хутынского из собрания Ярославского музея-заповедника//Рус. ист. деятели в иконе. С. 30 - 32; Русские монастыри: искусство и традиции. Б. м., 1997. С. 138, 139, 145; Маркелов. Святые Древней Руси. Т. 1. Ил. 55, 72, 73, 198, 225; Северные письма: Собр. |
| Царь же по воли его сотвори, и отпусти его с великою честию, и царский венец возложи на него, и великим княжением Ярославским почте его. Святый же князь Феодор прииде в славный град Ярославль в велице славе; с ним же придоша многи силы российския и царева двора татар множество и прежде бывшая ему обиды отмстиша царевым повелением; и потом отпусти татар к царю во орду с великою честию. Сам же прочее великий князь Феодор во граде Ярославле державствова, по прежнему своему благому обычаю, благочестно и богоугодно, даже и до старости маститы. По сем болезнию одержим бысть и разуме яко близ скончания болезнь его, призва княгиню свою и дети, и завеща им во любви пребывати и во единстве мирне. И повеле нести себе в монастырь и тамо прият от игумена иноческий образ, с великою радостию и покорением. И весь день той пребысть радуясь и благодаря Бога, яко сподоби его таковаго дара получити, его же от многих лет желаше. Таже при конце своем повеле на себе и схиму возложити и, прощения просив, – тако же и сам всем прощение дав – и мир и благословение, и знаменався крестным знамением и предаде душу свою в руце Божии. И певше над ним подобающая пения надгробная, положиша тело его в церкви Боголепнаго Преображения Господа нашего Иисуса Христа, честне и боголепне, и даже до ныне содевает многа чудеса о Христе Иисусе, Господе нашем, Ему же слава ныне и присно и во веки веков. 6. Убиение Батыем св. Михаила Черниговского и болярина его Феодора (20 сент.) Сей блаженный великий князь Михаил от юныя версты (с юных лет) Бога возлюби, и Пречистую Его Матерь, и ум свой вперив (вперить – устремлять на что-нибудь внимание) кротостию и милостию ко убогим, и вся пустошная мира сего отверг, богатства и славу суетную, еже есть худшее паучины. 63 В лето шесть тысящ семь сот четыредесят шестое (1238) бысть нахождение безбожнаго царя Батыя на русскую землю гневом Божиим за умножение грех наших, и разбегшымся всем христианом и князем. Царь же Батый, призывая их лестию, и повеле поклонятися идолом, канови, и кусту, солнцу же и огню. |
| Диавол часто искушает верующих именно блудом. Когда не может одолеть телесно, то пытается одолеть через сплетни, вывести человека из душевного равновесия. В житийной литературе описан такой случай. Рядом с городом жил один юный монах, каждое утро приходивший на берег реки за водой. Там же брала воду одна девица. Монах видел эту девицу, но никогда с ней не разговаривал, брал молча воду и уходил в келью. Девица же эта, согрешив с одним юношей, забеременела. Родители стали требовать, чтобы она назвала имя этого человека. Побоявшись назвать имя юноши, она обвинила монаха в том, что он силой взял ее. И вот разъяренная толпа жителей этого города врывается в келью к монаху с криками: «Блудник! Злодей!» Избивают и тащат несчастного монаха в центр города, чтобы там публично казнить его. В этот момент у нечестивой женщины начинаются родовые схватки. В родах она умирает, успев признаться, что оклеветала невиновного. Родственники бегут остановить расправу над иноком и спрашивают его: «Почему же ты не сказал нам, что не виноват?» Я думаю, что инок с радостью воспринимал эти гонения. Может быть, он даже подумал, что наступили времена, когда только за одно имя христианина будут истязать. Да и разве поверила бы ему разъяренная толпа? И было великое наказание той девице за клевету – она погибла в родах. А монах был окружен почитанием и, чтобы не впасть в грех тщеславия, ушел из этой местности. Есть другой пример из русской житийной литературы. Одного Новгородского владыку обвинили в блудных грехах. А это бесы в образе блудниц специально вылезали из окон его жилища, чтобы весь город возмутился. И когда жители, поверив бесам, бросили его на плот, то плот поплыл против течения реки. Это был знак людям от Бога, что поступили они неправильно. Иосифа бросают в тюрьму. Но и здесь Господь не оставляет его. И Господь был с Иосифом, и простер к нему милость, и даровал ему благоволение в очах начальника темницы. И отдал начальник темницы в руки Иосифу всех узников, находившихся в темнице, и во всем, что они там ни делали, он был распорядителем. Начальник темницы и не смотрел ни за чем, что было у него в руках, потому что Господь был с Иосифом, и во всем, что он делал, Господь давал успех ( Быт.39:21–23 ). |
| А чтобы в нужный момент нам вспомнить о Боге и Его Промысле, следует и в спокойном, и даже в радостном состоянии чаще прибегать к молитве, а также к примерам из Священного Писания и житийной литературы. Так, если за исполнение Божественной заповеди нам нужно заплатить цену, которая кажется нам непосильной, то вспомним праотца Авраама, готового принести в жертву Богу самое дорогое, что у него было, и чем это закончилось. И скажем вместе с ним: «На горе Иеговы усмотрится» (Быт. 22: 14). Если мы претерпеваем справедливые или несправедливые притеснения со стороны людей, от которых зависит наше земное благополучие, то можем вспомнить историю Агари из Книги Бытия. Агарь в отчаянии убегает от своей госпожи в пустыню, но ей является ангел Божий, который убеждает вернуться обратно и пророчествует о том, что ожидает в будущем ее и ее сына, которому предстоит родиться. «И нарекла Агарь Господа, Который говорил к ней, сим именем: Ты Бог, видящий меня. Ибо сказала она: точно я видела здесь в след видящего меня» (Быт. 16: 13). Когда нам кажется, что наши таланты пропадают даром, окружающие или начальство недооценивают нас, что мы достойны более высокого положения, то следует освежить в памяти историю царя Давида. Кем он был? Неизвестным юношей пастухом, который пас скот отца своего Иессея, фигурой столь незначительной не только в израильском народе, но и в своей семье, что когда пророк Самуил просит Иессея позвать всех сыновей к участию в жертвоприношении, то о Давиде просто не вспоминают. Но Господь избирает его, и неизвестный пастух становится царем Израиля, потому что Бог видит его веру и доброе расположение души. «И кто возвестит Господеви моему? Сам Господь, Сам услышит. Сам посла Ангела Своего, и взят мя от овец отца моего, и помаза мя елеем помазания Своего. Братия моя добри и велицы, и не благоволи в них Господь» (Пс. 151: 3–5). Некоторые супружеские пары скорбят о том, что не имеют детей. И здесь мы находим ряд библейских примеров. Святые Авраам и Сарра, пророк Захария и праведная Елисавета, богоотцы Иоаким и Анна являют нам образец того, как сохранить веру и благочестие в бездетности, сопровождающейся унижениями от окружающих. Они не стали добиваться исполнения своего желания любой ценой и были вознаграждены, прежде всего, Божественными милостью и благоволением, а после – и рождением детей, через которых было совершено спасение всего человечества. |
| «В наших воспоминаниях мы хотели показать живого человека, и праведность — живую, унаследованную от старших и подтвержденную личным опытом, а не вычитанную из книжек и разыгранную в жизни. К могиле Владыки на Даниловском кладбище уже протоптана «народная тропа», — это свидетельствует о том, что народ Божий почитает его и обращается к нему за молитвенной помощью. Но праведность эта не пришла сама собой ниоткуда, а была наградой за многолетнюю борьбу — и с тяжелейшими окружающими обстоятельствами, и с собственным непростым характером. Из своей борьбы он вышел победителем. Но есть и другая сторона. Он искал пути и образа существования Церкви и церковного человека в новых исторических условиях, — думаем, что его опыт может пригодиться многим. Из выступлений и мемориальных публикаций нередко создавалось впечатление, что последние девять лет жизни Владыка не только не издавал никаких книг, не поднимал монастырь, не преподавал, не занимался никакой церковно–общественной работой, но вообще пребывал в летаргии. Все его дела будто бы закончились с реорганизацией Издательского отдела. Кроме того, обидно было видеть, что в целом ряде статей уникальная, неповторимо–обаятельная личность Владыки укладывается в прокрустово ложе принятых «житийных» схем. Вскоре и это сошло на нет, а с течением времени стало создаваться впечатление, что имя Владыки вообще замалчивается. Но ведь были последние девять лет жизни Владыки, наполненные молитвой и трудами, протекшие незаметно для постороннего взгляда отчасти потому, что он сам в непритворном смирении избегал какой бы то ни было саморекламы, отчасти — увы! — по причине, которую тоже смиренно, но твердо указал апостол Павел во 2–м послании к Тимофею: «При первом моем ответе никого не было со мною, но все меня оставили. Да не вменится им!» Нам довелось издали наблюдать его расцвет в 80–е гг., и контраст между тем, что было, и что стало вокруг него, был разителен. Тем не менее были люди, которые не оставили его и в эти годы. К своим последним годам Владыка мог бы применить и другие слова апостола Павла: «Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало. Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил. А теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный». Именно этот период мы застали.» — пишут Александрова и Суздальцева в предисловии к «Пленному рыцарю». |
| Господь равно слушает и монаха, и мирянина, простого христианина, лишь бы оба были православные, и оба любили Бога из глубины душ своих, и оба имели в Него веру, хотя бы яко зерно горушно, – и оба двинут горы. Един движет тысящи, два же тьмы. Сам Господь говорит: все возможно верующему ( Мк.9:23 ), а батюшка святой апостол Павел велегласно восклицает: все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе ( Флп.4:13 ). Не дивнее ли еще этого Господь наш Иисус Христос говорит о верующих в Него: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду, и умолю Его о вас, да радость ваша будет совершенна. Доныне вы ничего не просили во имя Мое; просите, и получите ( Ин.14:12; 15:11; 16:24 )» (Нилус С. Дух Божий на отце Серафиме Саровском . Гл. VI). Таковы мысли о мирянах спасаемых величайшего и Господом прославленного русского подвижника нашего времени. Из жития преподобного Макария Египетского , не только величайшего подвижника, но и глубокомысленнейшего духовного писателя, мы приводим случай, который касается его лично. В этом житийном случае на живых личностях ярко сказался голос и воззрение Вселенской Церкви относительно спасаемых мирян. Именно, в житии преподобного Макария рассказывается следующее. «Преподобный Макарий подвизался в пустыне уже несколько десятков лет, получил от Бога дар чудотворения, пророчества и власть над духами нечистыми. После этого однажды, когда он молился, к нему был голос, который говорил: «Макарий! Ты не достиг еще такого совершенства в добродетельной жизни, как две женщины, проживающие вместе в ближайшем городе». Получив такое откровение, преподобный взял свой посох и пошел в тот город. Найдя там дом, где жили означенные женщины, Макарий постучался в дверь. Тотчас одна из тех женщин вышла на стук и, увидав преподобного, с великой радостью приняла его в свой дом. Призвав к себе обеих женщин, преподобный сказал им: – Ради вас я принял на себя такой великий подвиг, придя сюда из дальней пустыни, ибо я желаю знать ваши добрые дела, о которых и прошу вас рассказать мне, ничего не скрывая. |
| Дорога в очах Господних смерть святых Его! О, Господи! я раб Твой, я раб Твой и сын рабы Твоей. Мученики Марцеллин и Маркелл были пригвождены с разных сторон к одному и тому же кресту и радостно пели 132-й псалом: Как хорошо и как приятно Жить братьям вместе! Неважно, были они монахами или нет, но судьба, соединив их, одновременно привела в вечную обитель, и они приготовились войти в нее с песнопением. Во времена императора Максимиана в Кизике приняли мученичество Стратоник и Селевк. Когда их жарили на раскаленных досках, они пели 26-й псалом: Господь свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться? Можно сколько угодно сомневаться в подлинности таких сообщений, но было бы заблуждением отвергать сам дух «житийных преданий», свидетельствующих о том, что последние дни и часы мучеников не были скованы страхом, не сопровождались безнадежностью. Несмотря на весь трагизм их положения, они, благодаря своей непоколебимой вере, были убеждены, что их смерть – только переход в иную, вечную жизнь. Они не сомневались в том, что кончаются их земные невзгоды и для тех, кто искренне верует, кто не омрачил свое пребывание на земле преступлениями, наступает новое время. В среде ранних христиан существовало глубокое убеждение в том, что на муки за веру нужно идти с радостью. Когда апостолов избили, они радовались, что «за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие» ( Деян.5:11 ). Апостол Павел был «готов умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса» ( Деян.21:13 ). Святой Игнатий считал великим благом «быть поднятым из мира к Богу» ( Рим.2:2 ). Евсевий Кесарийский рассказывает о мучениках в Фиваиде, которые с таким «ликованием, смехом и радостью принимали последний смертный приговор, что [даже] пели и возносили гимны и благодарения Богу до самого последнего дыхания» (Церковная история VIII 9, 5). Некоторые ученые считают, что в тексте «Второго послания к Тимофею» ( 2Тим.2:11–13 ), написанного апостолом Павлом в 67 году в римской тюрьме в ожидании казни, вставлен известный современникам гимн о мученичестве: |
| Евангелия и святоотческая литература утверждают постулат о том, что «власти мирьския от Бога вчинены суть», и «всяк владыка и царь, и епископ от Бога поставляется», в том числе и недостойные правители. Последние поставляются по Божию «попущению» или «хотению». Такие немилостивые правители – результат Божьего наказания людей страны за их прегрешения. Христианство значительно приблизило Бога к Человеку. Оно создало яркий образ Богочеловека Иисуса Христа, соединившего в себе две природы Божескую и Человеческую. Он рожден как человек, проходит свою земную жизнь как человек, терпит страсти как человек, принимает самовольную смерть на кресте как человек. В то же время Иисус рождается в результате благовествования архангела Гавриила, не нарушая девственности матери, как Бог творит чудеса, как Бог воскресает на третий день после своей смерти, является воскресшим ученикам своим как Бог и как Бог возносится на сороковой день после воскресения на небо и занимает на небесах подобающее свое место, одесную Отца, и как Бог он должен вновь явиться на землю, свершить праведный Страшный суд и установить Тысячелетнее царство добра и справедливости. Тексты священного писания и святоотческая литература в лице Богочеловека Иисуса Христа создали идеал человечества «вековечный», по словам Ф. М. Достоевского. Христос своим новым вероучением указывал путь нравственного совершенствования человеку, путь уподобления Спасителю, путь преодоления низменных страстей, путь просветления. Изображению этого пути достижению божественного идеала и была посвящена житийная литература, являвшаяся одним из любимых чтений народа русского. Знаменитая картотека академика Н. К. Никольского , хранящаяся в Библиотеке Российской Академии наук, насчитывает 5 508 названий оригинальных древнерусских житий. Одной из важнейших сторон христианской философии явилась разработка учения о Боге-Слове. Основы этого учения заложены в Евангелии от Иоанна: «В начале было Слово; и Слово было у Бога. Оно было в начале у Бога. Все через него начало быть, и без Него ничто начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков». |
| Если б ты был уверен в том, что желаемое тобою удовольствие не было бы одобрено родителями, то лучше отказаться от него, нежели вкушать запрещённый плод. Даже и самая невинная забава обойдётся слишком дорого в том случае, когда из-за неё образуется некоторое «средостение» между тобою и родителями, а потому полезнее сократиться в удовлетворении, хотя бы и сильного, желания, нежели приносить ему в жертву родительское спокойствие. Заботься, главным образом, о том, чтобы всё было ясно и открыто между тобой и родителями. В противном случае, т.е., допустив в начале едва уловимую тень недоразумения между тобой и ими, ты подвергнешься опасности увеличить его в грозную тучу больших неприятностей, концом которых явится твоё полное отчуждение от родителей. Во избежание такого печального последствия старайся, с первой же возможностью, поведать свои недоумения родителям и будь уверен, что не раскаешься в такой откровенности. Глава вторая Учение Спасителя о пятой заповеди. – Почитание родителей со стороны взрослых детей. – Особое положение юноши по причине различных искушений. – Выбор «призвания». – Житийные примеры. – Важность повиновения родительским советам. – Ливингстон и Гарфильд. – Предел повиновения родителям. – Исключениями не опровергается правило. В Евангелии Сам Христос попутно даёт толкование пятой заповеди. Несправедливо упрекаемый фарисеями за мнимое нарушение «предания старцев» Его учениками ( Мф.15:1–2 ), Господь обличает возражателей в извращении упомянутой заповеди. «Зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? Ибо Бог заповедал: «почитай отца и мать», и «злословящий отца или мать смертью да умрет», а вы говорите: если кто скажет отцу или матери: «чем бы пользовался от меня, то посвящено в дар Богу», тот может и не почтить отца своего или мать свою. Таким образом вы устранили заповедь Божию преданием вашим» ( Мф.15:3–6 ). Из приведённых слов Спасителя очевидно, что требуемое заповедью «почитай» преимущественно относится к взрослым детям и, далее, имеет в виду не одну только нравственную, но и материальную, т.е. |
| Заглавие Песнь песней ( ryX “шир ха-ширим”) выражает лестную похвалу восторженных почитателей (“вот так песнь — всем песням песнь!”). История мировой литературы знает такие почетные заглавия, заглавия-комплименты, данные книгам отнюдь не их авторами. Не Апулей назвал свой роман “Золотым ослом”, и не скромный монах Иаков Ворагинский назвал свой житийный труд “Золотой легендой”; эпитет “золотой” в обоих случаях привнесен теми, кому доставляла радость легкомысленная книга Апулея или назидательная книга Иакова 11 . Песнь песней, как явствует уже из ее заглавия, тоже доставляла поколениям людей радость; но какую радость — легкомысленную или же назидательную? Когда-то на рубеже I и II вв. произошел конфликт между двумя почитателями Песни песней, увековеченный в Талмуде. Один из этих почитателей был просто веселый человек, который был молод и уже потому более или менее влюблен; сидя в кабачке, он с удовольствием распевал страстные пассажи из Песни песней. Вторым почитателем этой же книги был знаменитый законоучитель рабби Акиба, который очень сердился на такую профанацию, ибо видел в Песни песней изображение того, что было для него самым высоким: экстатической любви народной души — невесты Яхве — к ее Божественному Жениху. Такое толкование, превращающее историю в любовную драму между Богом и людьми, вовсе не было придумано рабби Акибой; оно шло от текстов пророков и прежде всего Осии, у которого брачная и любовная символика смягчает, углубляет и делает более человечной юридическую идею “договора” между Яхве и народом: Вот и Я увлеку ее, приведу ее в пустыню, и буду говорить к сердцу ее. И дам ей оттуда виноградники ее и долину Ахор, в преддверие надежды; и она будет петь там, как в дни юности своей и как в день исхода своего из Египта. И будет в тот день, говорит Яхве, ты будешь звать Меня “муж мой”, и не будешь более звать Меня “господин мой 12 ”… (см. Ос 2:14–16). Соответственно рабби Акиба учил, что все дни от сотворения мира, вместе взятые, не стоят того единственного дня, когда евреям была вверена Песнь песней; все другие библейские книги просто святы, но Песнь песней — это святая святых. Удивительный спор! Юноша, для которого Песнь песней была дорога как непринужденное выражение простого человеческого чувства, был, конечно, искренен; но и рабби Акибу, искавшего в этой же книге пыл религиозной и патриотической страсти (ради которой он в 132 г. отдал жизнь в руках римских палачей), тоже не назовешь пустым буквоедом и лицемером. Перед нами книга, одинаково хорошо подходящая к свадебному веселью и к одиноким восторгам самоуглубленных раздумий, и это свое свойство она делит с такими шедеврами ближневосточной поэзии, как стихи Хафиза. |
|
|
