| существенные черты и несущественные. И а) Самопесненные мелодии художественных произведений вовсе не подряжаемы в других песнопениях; попытки же подражать им механически имеют характер пародий 43 . Самогласные напевы подражаются лишь в главных и общих чертах с применением мелодии к каждому песнопению отдельно. Краткие мелодии подобнов схематического устройства должны быть подражаемы механически и притом, по возможности, с буквальной точностью. б) Подражатель должен основательно знать музыкальные основания и приметы гласов, свойства мелодического движения и способы его видоизменений, формы гласовых строк и их варианты, а равно и употребление их в разных видах песнопений; особенное же внимание он должен обратить на соответствие мелодии, т. е. её деление, ударений и оборотов, со словесным составом текста: слогами, понятиями, фразами и большими или меньшими его частями. в) При подражательном распевании важно не буквальное заимствование мелодических фраз и оборотов с точной передачей их звуковых комбинаций и порядка, а сохранение духа и существенных свойств напева, удачный подбор мелодических строк и художественно-осмысленное их применение к тексту каждого распеваемого песнопения особо с целью наилучшего выражения его мысли и чувства и применительно к его употреблению при богослужении. Не погрешит против характера распева тот, кто по недостатку своего голоса, или для голосов с ограниченным диапазоном, заменит по местам высокие варианты средними по высоте или даже низкими, равно как и тот, кто в виду ясности мысли или симметрии частей, употребит иное ритмически правильное деление на строки, сократит или же распространит и украсит напев в виду частных целей пения, точно удержав лишь музыкальные основания и характер распева. Но он погрешит, если изменит гласовые приметы, употребит не общепринятые варианты, смешает распевы или гласы, отступить от требований словесного ритма, введёт несвойственные распеву мелодические обороты и украшения, упустит главные черты напева, или несущественным его звукам оборотам придаст неподобающе важное значение. |
| муз. варианты церковных песнопений, созданные древнерус. распевщиками и обозначенные в певч. книгах именами мастеров (Крестьянинов, Лукошков, Логинов, Баскаков и т. д.). Одновременно существовали также распевы, обозначенные по принадлежности к певч. школе или месту зарождения (московский, новгородский, усольский и др.- см. Местные распевы ), названию мон-ря (соловецкий, кирилловский, опекаловский, тихвинский, троицкий и т. д.- см. Монастырские распевы ), традиции, восходящей к пению др. правосл. стран ( греческий распев , болгарский распев , антиохийский распев и др.). Расцвет авторского церковномуз. творчества в России приходится на XVI-XVII вв. Различие местных и индивидуальных традиций распевания, происходившее вследствие специфики древней системы муз. письма (оставлявшего часть информации на долю устной традиции), порой приводило к спорам и ссорам на клиросе: «Аз есмь Шайдуров ученик, а ин хвалит Лукошково ученье, а ин же - Баскаков перевод, а ин - Крестьянинов, а прочии - прочих» («Сказание о различных ересех» инока Евфросина , XVII в.). Еще в сер. XVI в. автор «Беседы валаамских чудотворцев» призывал царя Иоанна Грозного «пение скрепити один перевод, а не мнози» ( Моисеева Г. Н. «Валаамская беседа» - памятник русской публицистики середины XVI века. М.; Л., 1958. С. 176). Постепенно авторское творчество наиболее видных мастеров заслуживало признание в России, а их «роспевы» переписывались и распространялись в многочисленных сборниках. Авторство в распевах может выражаться в собственном «розводе» распевщиком сложных «тайнозамкненных» формул, муз. содержание к-рых ранее передавалось изустно или письменно, а также в изложении этих разводов в виде дробных знамен ; в полной замене мастером той или иной мелодической формулы в песнопении; в частичном преобразовании формул; в творческом переосмыслении принципа «пения на подобен», что заключалось в оригинальном преломлении формульно-структурных особенностей образца-модели. Эти особенности отмечаются в распевах, созданных на основе древнейшего архетипа. Высшим проявлением авторского творчества является создание мастерами собственных формульных композиций, не имеющих аналогов в более ранний период, хотя это и не было творчеством в совр. понимании. Оно основывалось на уже сложившихся определенных формульных структурах, в ряде случаев подчиненных еще и гласовой принадлежности (см. Осмогласие ). |
| д) Наконец, в нотных рукописях второй половины 17 века, представляющих собой род сборников пения, есть множество и других русских и иностранных, преимущественно греко-славянских не полных распевов, как-то: сербских южно-русских, монастырских даже польских, а равно и отдельных песнопений – царских, невских; тихвинских и т. п. 19 . К полным распевам позднейшего происхождения принадлежат: южно-русский распев, симоновский и распев московским большего Успенским собора. Распевы эти суть не общеупотребительные, а местные распевы и потому не вошли в нотные печатные богослужебные книги с 1772 года. Многие из них даже сохранялись в устном предании и до 18469 года не были положены на ноты 20 . Совмещение в церковном русском пении разнохарактерных напевов разных народностей не было простым выражением привычки русских 17 века к разнообразию распевов, но имело для того времени более важное значение. Оно, с одной стороны, как и исправление славянских богослужебных книг, служило испытанным средством к восстановлению взаимного общения православных греко-славянских церквей и для всех осязательным памятником их духовного единения 21 . Братское общение Русской Церкви с греческой через церковное пение патр. Никон и восточные патриархи предполагали сделать еще более близким и прочным через употребление при православном богослужении вместе с греческими напевами и греческого текста наряду с славянским 22 , но мысль эта не нашла себе поддержки в преемниках п. Никона и в церковно-певческой практике... Разнообразие напевов с другой стороны было средством к оживлению церковного пения, бывшего дотоле, при всей его сложности и разновидностях, однообразным по своему характеру. А подобного рода средства не отвергаются и церковным уставом Православной Церкви и древней её практикой 23 . 2) С усвоением русскими певцами греко-славянских распевов круг знаменных протяженных распевов и отдельных напевов должен был сократиться, а вместе с тем сокращалось и самое богослужение; ибо новые распевы и напевы, хотя впоследствии своим количеством превышали даже старые распевы, но не имели пространных мелодических украшений; сами мелодии их по своей конструкции вообще короче знаменных. |
| – Жизнью проверялись распевы? – Да! Вот как появлялись эти распевы! О каком авторстве могла идти речь?! Изучая эти песнопения, я всегда поражаюсь произведениям соборного творчества: как эти авторы с непостижимым совершенством вложили в распевы свое понимание идеальных мелодических форм! Как это им удалось? А так и удалось: потому что в этом участвовал собор творческий! Вот и получались идеальные по форме, идеальные по мелодическому выражению распевы. – Я добавлю: идеальные и по воплощению молитвы в звуке, наверное, это не будет преувеличением? Ведь это же все опробовалось в молитве? – Конечно! Но вернемся к истории… Бумагу привозили из западноевропейских стран. Она поступала в небольшом количестве, происходила строжайшая регламентация со стороны государевых и патриарших служб. Что можно было печатать?.. Ну, будем говорить о Церкви: это служебники, четьи-минеи, жития святых и т.д. Когда же дело доходило до певческого искусства, то разрешали записывать только певческие книги, причем графемами, а не буквами. – То есть, была создана какая-то формула, которую учитель должен был раскрыть своим ученикам? – Ну, нельзя строго сказать, что это должна была быть какая-то формула: объяснять ученикам, как им следует петь, он должен был в изустной форме, не писать учебники! Книг таких вообще не существовало! Вот такие парадоксы!.. – Вот тоже один из видов фольклорного предания… – Именно! Учебников теоретического осознания мы не имеем. Два вида так называемых «учебников» существовало и разрешалось к использованию, их в то время называли «азбуками». То есть, знак написали, а рядом с ним – крюк. Знак написали другой – крюк «светлый», следующий знак написали – крюк «мрачный», крюк «тресветлый» и пошло, и пошло… То, что мы называем «толкованием», на самом деле не раскрывает того, «как пети». Нет у нас таких «азбук». Но есть комментарии к этим записям. – А кто толковал? Это что, просто интерпретация современных исследователей? – Да, именно интерпретация. Я приведу сейчас некоторые толкования, они были для них понятны. «Крюк простой – возгласи повыше мрачного», «крюк светлый – возгласи повыше простого», «крюк тресветлый – возгласи повыше светлого». Но отсутствует толкование того, как поется крюк простой, крюк мрачный. Мы только чувствуем, что по высоте – то выше… |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание МЕСТНЫЕ РАСПЕВЫ В рус. церковном пении муз. варианты песнопений, обозначенные по их принадлежности к региональной певч. школе или по месту возникновения (новгородский, московский, усольский , псковский, ярославский, киевский распевы и др.). Монодия. Кон. XVI - XVII в. Образованию М. р. способствовали сложившиеся в церковном пении региональные традиции исполнения общих гимнографических текстов (феномен многораспевности ) в рамках единых традиц. певческих стилей. В ходе централизации гос-ва и формирования единой культуры репертуар рус. профессиональных церковных хоров все более обогащался этими распевами, что особенно заметно по певч. рукописям. Одним из крупнейших центров певч. искусства в Московском царстве того периода был Вел. Новгород. Особый новгородский патриотизм, культ местных традиций, стремление к независимости способствовали появлению особого течения в рус. искусстве - новгородской певч. школы. Центром, способным сосредоточить и содержать высокопрофессиональных мастеров пения, стал Софийский архиепископский (с 1589 митрополичий) двор, при к-ром действовал хор певчих дьяков и подьяков. Из произведений, относящихся к новгородской традиции, сохранился, напр., особый «перенос софийский» (т. е. херувимская песнь - РГБ. Ф. 379. 46. Л. 105, сер. XVII в.). По свидетельству источников (см. изд.: Голубцов. Чиновник. С. 20, 36, 48, 53, 55, 95, 97 и др.), в праздники новгородского происхождения в 20-30-х гг. XVII в. Софийский хор исполнял «Обиход, новгородцкой роспев». В празднование местночтимых чудотворцев, напр. блж. Николая Кочанова , новгородским распевом пели только обедню, причем строчную (см. Строчное пение ) (Там же. С. 65). Рукописи, содержащие эти циклы обиходных песнопений новгородского распева, пока не выявлены. Однако известны отдельные обиходные произведения новгородских мастеров, которые получили бытование в певч. рукописях, напр.: задостойник знаменный «Владычице приими» (РГБ. Ф. 299. 154. Л. 347), задостойник демественный «Светися, светися, новый Иерусалим» (БАН. Осн. 21.2.3. Л. 46), прокимен «Всяко дыхание» (РНБ. Кир.-Бел. 638/895. Л. 180). Для Стихираря праздничного новгородцы также создали собственные распевы к славникам «Волсви персидстии» и «Благовествует Гавриило» (РГБ. Ф. 210. 1. Л. 201-208 об.), славник свт. Николаю Мирликийскому «Доблестей твоихо» (БАН. Осн. 16.7.24. Л. 184-185). В Стихираре Триодном обнаружен новгородский вариант распева 1-го антифона «Князи людестии соберашася» из службы Страстям Христовым (БАН. Осн. 32.16.18. Л. 116). |
| О.Д. Лада Скачать epub pdf Некоторые мысли о церковном пении. И. М. Т. Церковное пение, как и всякое другое церковное искусство: святые иконы, архитектура или убранство наших православных храмов, своим исполнением должно вызвать благоговейные чувства у молящихся. Оно должно способствовать утишению страстей, душевному успокоению и искренней сердечной молитве. В отличие от светского пения оно должно быть совершенно бесстрастно; иными словами, оно должно быть лишено какой-либо эффектности, действующей эмоционально на молящихся, рассеивающей их внимание и отвлекающей ум от молитвы. На Руси с самых давних времен песнопения на богослужениях исполнялись по строго установленному гласовому кругу. Распевы гласов с течением времени и в зависимости от того, где они пелись, видоизменялись и постепенно вылились в определенные формы, которые впоследствии были записаны на ноты и стали известны как распевы: греческий, большой и малый знаменный распевы, распев Киево-Печерской Лавры и ряд других. Св. Церковь установила для церковного обихода 8 определенных гласов, этим как бы оттеняя характер: торжественный, радостный, скорбный или покаянный – поющихся стихир, тропарей, прокимнов. Глас обычно составлен из 2-х, 3-х, 4-х коротких отдельных музыкальных фраз, повторяющихся по порядку столько раз, сколько потребует длина песнопения, и заключительной фразы. (Исключение составляет большой знаменный распев и некоторые другие распевы, где мелодия распространяется на все песнопение и представляет как бы целое законченное музыкальное произведение с более или менее ярко повторяющимися музыкальными фразами). Такое построение гласа исключает возможность каких-либо эмоциональных эффектов в исполнении песнопений: молитва поется ровным речитативом, и этим достигается спокойное и строгое пение, а однообразие повторяющейся мелодии действует успокаивающе на душу и способствует сосредоточенности молитвы. Можно ли сказать то же о вольных произведениях? Может ли их исполнение оказать то же действие, что и гласовое пение, то есть настроить молящихся на тихую сердечную молитву? Если вольное произведение выдержано в строго религиозном духе и лишено каких-либо музыкально-эмоциональных эффектов, оно несомненно подействует благотворно на сердце и ум молящихся и вызовет у них умиление и искреннюю молитву. |
| Я слышал о том, что в Кремле в субботу поет хор, хор очень большой до тысячи человек. Что они исполняли? Это были советские песни. Я не хочу сказать, что они плохие. Они не плохие. Это просто то, что живет в памяти народа. Когда в воскресенье я был на службе в храме владыки Иллариона, я услышал херувимскую песнь. Что это было? Бах, «Страсти по Матфею». Вот вам и сравнение. — Насколько расшифрована первая нотация? Та, которую вы называете простая. Почему мы говорим о ней, что она примитивная, простая? Каково состояние расшифровки ее? — Мы не можем расшифровать первые нотации. Единственное, что мы можем сделать – это сравнить первоначальные нотации с более поздними нотациями, в которых уже содержались все необходимые ноты. Мы можем надеяться, что мы поймем, приблизимся к пониманию того, как звучала музыка в то время, что это сравнение будет верным. Например, был знак, похожий на маленькую змейку, и в одном гласе он обозначал одно, а в другом – другое. Один знак мог обозначать несколько нот. Поэтому эта нотация называется стенографической. Самые ранние греческие распевы можно встретить в славянских рукописях. Эти рукописи были созданы примерно на 200 лет позже, чем эти греческие распевы. Самые древние греческие манускрипты были найдены в Италии под Римом в монастыре. Этот монастырь был не затронут какими-то событиями, то есть они смогли сохранить их в монастыре. — Речь идет о первых расшифрованных? — Это распевы, которые содержатся в книгах «Асматикон» и «Псалтикон». Стиль Асматикон и Псалтикон – это первое, что можно расшифровать. Первые рукописи, содержащие нотации, которые мы можем прочитать, относятся к 1175 году. Кроме того, мы можем воспользоваться более поздними славянскими рукописями, так как они сохраняли эту древнюю греческую практику, византийскую. — Из чего мы делаем такой вывод, что они сохраняли? Если мы не имеем возможности расшифровать более ранние, как можно сделать вывод? Они опирались на эту первую нерасшифрованную фиксацию? Или они опирались на современную изустную традицию? |
| «Вера и Церковь» — сборник произведений классика православного богословия XX века протопресвитера Александра Шмемана. Книга разбита на следующие разделы: «Беседы»; «Я верю в Бога…»; «Новая “религиозная война”»; «Враги одухотворения»; «Псевдонаучность»; «Литургия и жизнь. Христианское образование через литургический опыт»; «Православное богослужение»; «Освящение времени»; «Освящение жизни; Церковь в мире»; «Богословие и богослужение»; «Россия» и пр. «Конфессиональная политика Временного правительства России: сборник документов» — в этом сборнике представлены документы по истории взаимоотношений Временного правительства и конфессий России в судьбоносном 1917 году. Источниковую базу сборника составляют законодательные и правительственные акты, периодическая печать, архивные материалы (в числе их — законопроекты, созданные различными министерствами Временного правительства, но не успевшие обрести статус норм права), документы российских конфессий и проч. Здесь можно найти информацию о законотворческой деятельности Временного правительства по вопросам, общим для всех конфессий или или групп; законотворческой деятельности Временного правительства по вероисповеданиям (православные, инославные, сектанты, иноверцы) и пр. и пр. Выложили аудиокнигу по избранным страницам «Дневника писателя» Достоевского. Музыка «Средневековые распевы Русского Севера» — альбом мужского хора Вологодской филармонии под управлением Альберта Мишина. Коллектив взялся за исполнение одного из наиболее сложных и далеких от современного слушателя пластов русской музыки — древнерусских богослужебных распевов. Большинство из представленных песнопений — одноголосные, остальные относятся к раннему, догармоническому типу русского линеарного многоголосия. Большинство песнопений — особые, редкие монастырские распевы. За редким исключением, они вряд ли могли звучать в обычных приходских храмах. Своеобразие древних распевов Русского Севера привлечет внимание всех ценителей аскетического церковного пения, лишенного внешней красивости, душевности, но обращенного на внутреннее «духовное делание», строительство человеческой души. |
| Первый печатный опыт совместного изложения разных распевов мы видим в Ирмолог, изданном во Львове в 1700 г., который неоднократно издавался и в Почаевской Лавре без всяких изменений. В нем без обозначения названий совмещаются распевы киевский, болгарский и знаменный. В церковном Обиходе Синодального издания 1772 г. распевы знаменный, киевский, греческий и частью болгарский излагаются параллельно в порядке церковных служб. Существующая же ныне система совмещения распевов и распределения их в годичном круге богослужений главным образом установилась певческой практикой и сохраняется обычаем. По этой системе распевы знаменный, киевский и греческий распределены при богослужения приблизительно поровну 33 . Так в каждом отдельном богослужении пение стихир совершается обыкновенно киевским распевом и, редко, малым знаменным, пение тропарей – греческим распевом и в исключительных случаях болгарским, ирмосы – смешанно греческим, знаменным и киевским, литургия св. Иоанна Златоуста – киевским, а иногда (за упокой) знаменным; левый лик на литургии св. Василия Великого – киевским, а задостойник «О Тебе радуется» греческим распевом. Равным образом и прочее богослужебное пение годичного круга распределено между означенными распевами приблизительно поровну. Причем среди этих распевов в обычной практике встречаются дополнения неизвестного происхождения, известные под именем обычных напевов. Знаменный распев, имеющий в своем характере торжественный и часто печальный оттенок, естественно усвоен богослужениям во дни скорби, поста и покаяния. Так пение на Господи воззвах малого распева слышится нами при пострижении в монашество (гласе 1), во св. Четыредесятницу и на Страстной седмице. Знаменным же распевом поются: «аллилуйя» и прокимны во св. Четыредесятницу, «Покаяния отверзи ми двери», песнопения на часах и великом повечерии, а также песнопения на литургии Преждеосвященных Даров, на заупокойной литургии и в чине панихиды, обыкновенно поёмой киевским распевом. Большой знаменный распев, сверх упомянутых случаев, употребляется еще во дни торжественных праздников в Богородичных догматиках, в величаниях, ирмосах (преимущественно катавасиях) и задостойниках, как незаменимый другими распевами по его торжественности и протяженности. |
| Иногда Г. п. д. сами выступают в роли распевщиков. Безымянный певец, упомянутый как ученик Феодора Христианина, оставил свои варианты распевов: «Мастер пропел по знамени, зри мое»; «Мастер пел Християнин... Мое в довольном разводе разумно» и т. п. Творчество этого Г. п. д. проявилось в создании разводов для отдельных сложных знамен, строк песнопений и целых распевов, помечавшихся словом «мое». Это распевы к стихирам «Подокрово твои» и «Радуйся, солнечный облаче», к величаниям Богородице, к стихам «Хвалите имя Господне», к пасхальному задостойнику «Светися, светися» (Там же. 1577. Л. 1 об.; 1585. Л. 1; 1588. Л. 1). Зафиксированы песнопения Михаила Осипова с ремарками «перевод Михайлов», «Михаила»: путевой распев стихиры Богородице «Свето превечный» и цикла пасхальных стихир, «ин Михайлов» вариант фрагмента «из крещенских ирмосов» и др. (Там же. 1729. Л. 1-1 об.). В описи царской б-ки 1682 г. нередко упоминаются рукописи «Михайлова письма Осипова». Среди проч. безымянный Г. п. д. отметил распевы сыновей Христианина: «Сын Федор пел так», «Иван сын пел так» (Там же. 1591. Л. 1). Здесь же - богородичен «Покрово Твои», что в 1607 г. был «взят у Християнина, знамя сына его Федора, а развел-де он его» (Там же. 1579. Л. 8). Из песнопений мастеров местных певч. центров Г. п. д. знали «Стихиры крестные Варламовские», т. е. распетые мастером Варлаамом (Роговым), происходившим из Новгородской земли. Славник «О колико блага» пелся в варианте распевщика усольской (строгановской) школы Исаии (Лукошко). Нередко исполнялись лишь «розводы» сложных знамен и «строк» определенной школы. Кроме того, в рукописях Г. п. д. имеются распевы: «Большой Опекалов» («Придите, ублажимо Иосифа»), «по крылоскы» («Слава Тебе, Христе»), «мастерской» (строки из стихир), «мирской» («Слухо услышахо»). В описи царской б-ки 1682 г. упоминаются пришедший из Новгорода «софийской» вариант херувимской; «Достойно есть» с пометой «слобоцкая» (вероятно, в распеве, возникшем в Александровой слободе, где во времена Иоанна Грозного пребывал государев хор); «Крестные стихиры старого роспеву низом», литургия свт. Иоанна Златоуста «киевского роспеву» и др. |
|
|
