| 29 декабря он уведомлял Ольденбурга о ее получении: «Свидетельствую Вам свою признательность, радуюсь, что мог более или менее удовлетворительно исполнить Ваше поручение, принятое мною при исключительно трудных условиях» 1311 . Спустя несколько дней после отправки рецензии в Академию наук Глубоковский писал академику Η. П. Кондакову, с которым был хорошо знаком: «Заключение мое благоприятное, но, искренне скажу, за самое сочинение никак нельзя дать полной премии» 1312 . При этом он обращал внимание на то, что в конкурсе участвует профессор СПбДА А. А. Бронзов , получивший вполне благоприятный отзыв и «нуждающийся в полной премии уже потому, что он человек безденежный, а ему надо еще издать 2-й том» 1313 . Далее Николай Никанорович замечал: «Если проф. Вл. И. Герье, прослуживший 50 лет, имея хорошие средства и состоя членом Госуд[арственного] Совета с солидным жалованьем, ищет Ахматовской премии за сочинение о блаж. Августине, то нельзя ли и мне претендовать на это за свою книгу об Ап. Павле? Она не специально-богословского, догматического или экзегетического содержания, а библейско-исторического, по связи с тогдашнею культурой вообще. Ведь свой труд г. Герье озаглавливает как первую книгу в серии «зодчих и подвижников Божьего Царства», а едва ли можно сомневаться, что это достоинство в несоизмеримо большей степени принадлежит Ап. Павлу по сравнению с Августином» 1314 . Мысль о соискании Ахматовской премии возникла, вероятно, вследствие необходимости издавать отдельно указатели к вышедшим в 1905 и 1910 гг. двум томам книги о св. апостоле Павле и отсутствия для этого средств. А. А. Шахматов и В. В. Латышев нашли предложение Глубоковского вполне оправданным и допустимым, А. И. Соболевский же сомневался. «Насчет рецензентов – задача деликатная для меня и тем более трудная, что я не знаю конкретных людей по этой части в числе «светских» ученых (профессоров университета и пр.) и авторов вообще, – замечает Глубоковский в следующем письме Кондакову. – Кажется, никто из них не занимался этим делом и даже не подходил к нему» 1315 . Из церковных ученых он называл профессоров А. А. Бронзова (СПбДА), Д. И. Богдашевского (КДА), М. Д. Муретова (МДА) и М. И. Богословского (КазДА). Кондаков также поддержал идею представить сочинение на соискание Ахматовской премии. «Ободренный (...) добрым советом» 1316 Кондакова, Глубоковский, однако, прежде решил «запросить» мнение Непременного секретаря Академии наук С. Ф. Ольденбурга, через которого следовало подавать сочинение на конкурс. |
| По общепринятому порядку исследование профессора Богдашевского разделяется на две части: исагогическую (1–270 стр.) и экзегетическую (271–678 стр.). Содержанием первой части служат вопросы обще-исагогического характера. В первой главе (1–42 стр.) автор занимается обследованием вопроса о месте и времени написания послания: при этом он относит происхождение его к римским узам Апостола, а не к кесарийским, и устанавливает точно время написания послания через сопоставление его с посланиями к Филиппийцам, Колоссянам и Филимону. Во второй главе (43–126 стр.) автор трактует о назначении послания и о поводе к его написанию; здесь он приходит к тому выводу, что послания назначалось первоначально Ефесской церкви, а затем, по особому поручению Апостола, было передано Лаодикийцам. Главной же целью написания послания было желание Апостола, с одной стороны, изобразить величие христианского домостроительства, а с другой – показать необходимость хождения достойно тому великому званию, к которому призваны христиане; ближайшим же поводом к его написанию было желание Апостола предостеречь Ефесян от пороков, которые могли легко развиться в Ефесе на почве восточных умозрений и языческой нравственной распущенности. В третьей главе (127–209 стр.) автор рассматривает вопрос о подлинности послания. В удостоверение подлинности послания он приводит многочисленные свидетельства древних отцов и учителей Церкви и подробно опровергает все возражения отрицательной критики, опирающейся в своих выражениях против подлинности послания частью – на богословие послания, будто бы отличное от подлинных посланий Апостола (к Римлянам, Коринфянам и Галатам), частью – на отношение послания к посланию к Колоссянам, переделкой или сокращением которого оно будто бы является, и наконец – на язык и стиль послания, отличных будто бы от языка и стиля других Павловых посланий. Четвёртая глава (210–270 стр.) посвящена рассмотрению вопроса о взаимном отношении послания к Ефесянам к первому соборному посланию св. апостола Петра; здесь автор опровергает воззрения отрицательной критики, ставящей в зависимость послание к Ефесянам от первого соборного послания ап. Петра, тем соображением, что соборное послание Петра более позднего, в сравнении с посланием к Ефесянам, происхождения; в конце же главы (265–270 стр.) рассматривается вопрос о разделении послания. – Все вышеуказанные положения раскрыта и обследованы автором с замечательной эрудицией; тон изложения выдвинутых им вопросов спокойный, чуждый полемического задора и научно-объективный. |
| По тем же критическим исследованиям слова о Небесных Свидетелях пропущены в английской ревизованной Библии без всякого замечания и, таким образом, признаны несомненною вставкой. В виду такого положения, занятого научной критикой священного текста в отношении к 1Ин.5:7–8 , «как молния с ясного неба», оказалось неожиданным решение высшего римско-католического авторитета. Congregationi sanctae Romanae et Universalis Inquisitionis предложен был вопрос: utrum tuto negari aut saltem in dubium revocari possit esse authenticum textum S. Ioannis in epistola prima, cap. V, vers. 7, quod sic se habet: Quoniam tres sunt, qui testimonium dant in coelo Pater, Verbum et Spiritus Sanctus: et hi tres unum sunt»? Кардиналы «omnibus diligentissimo examine perpensis», «respondendum mandarunt: Negative». Постановление состоялось 13 января 1897 г., а 15 января папа Лeb XIII решение это «approbavit et confirmavit» 403 . Впрочем, римско-католические богословы и после этого стараются доказать, что исследования о чтении 1Ин.5:7–8 не исключаются и что указанное определение совершенно не затрагивает поля библейской критики 404 . В нашей литературе этот вопрос, насколько нам известно, еще не был подвергнут обстоятельному рассмотрению. Несколько страниц в «Православно-догматическом богословии» преосв. Макария 405 , две страницы у проф. М. И. Богословского 406 , примечание у Д. И. Богдашевского 407 и замечания в руководстве А. Иванова 408 – только весьма слабые отголоски того продолжительного и оживленного спора, который на западе породил довольно обширную литературу. Вообще же наши отечественные богословы принимали этот текст так, как он стоит в нынешних славянских изданиях. Решать важный вопрос о чтении 1Ин.5:7–8 одним взмахом пера, причисливши всех отрицающих подлинность спорных слов к «неблагонамеренным критикам» 409 , по нашему мнению, и ненаучно и несправедливо: можно не соглашаться с теми принципами, которые полагаются в основу критического исследования священного текста и оспаривать конечные выводы его (разумеется, не голословно); но нет никаких оснований заподозривать добросовестность почтенных тружеников науки, посвятивших всю жизнь исканию истины в избранной области 410 . |
| Светлова“. Но и к моему „богословствованию“ внимание Z. следует назвать также случайным: „Слово“ Z., носящее заметно редакционный характер, попросту говоря, вынуждено лишь желанием „продёрнуть“ о. П. Светлова за то, что, как оказалось, „о. П. Светлов не принадлежит не только к почитателям, но и к читателям нашего академического органа“ (454), и тем опровергнуть его „дурное“, но верное мнение о журнале, мимоходом высказанное им, что „журнал этот известен большинству духовных читателей только местом своего издания и выдающеюся мертвенностью среди других, сродных ему, духовных журналов“ (Богосл. Вестн. 1904, янв., стр. 35–36). При этом, не желая обидеть возможных „почитателей“ даже такого журнала, я не назвал его, и всё-таки вызвал негодующую брань... виноват – „слово“! Чувствительность редакции Тру- —723— дов К. Д. Ак. к нескольким правдивым моим словам о них тем более неожиданна и непонятна, что в них я высказал сложившийся об этом журнале взгляд в духовной среде, следящей за печатью, и этот взгляд нашёл себе выражение в самой духовной печати и, следов., сказанное мной не было ни для кого секретом и новостью для самого журнала. Могу подтвердить это ссылкой на отзыв о журнале, помещённый в годичном „Обзоре журналов“ в Страннике 1899, декабрь, стр. 758–759, где сказано, пожалуй, немного побольше, чем у меня. Здесь мы читаем, между прочим: „Нам остаётся рассмотреть содержание ещё двух, академич. журналов: „Трудов Киев. Дух. Акад.“ и „Прав. Собес.“ Что касается первого из этих журналов, то он, бесспорно, за настоящий год побил рекорд скуки и мертвенности между всеми духовными журналами. Вот статьи, напечатанные в нём“, – и далее обозреватель свой список статей с именами, большей частью, постоянных и главных сотрудников журнала ( П. Линицкого , Д. Богдашевского, П. Певницкого, свящ. Н. Стеллецкого, свящ. Ф. Титова и др.) заканчивает: „во всяком случае, трудно представить, чтобы такой подбор статей мог кого-нибудь из обыкновенных смертных заставить интересоваться журналом“. |
| 341 Против Weiss’a, Der Petrinusche Lehrbegriff, S. 179, vgl. Die katholischen Briefe, S. 125; Kühl’я, Die Briefe Petri u. Judae, S. 25, vgl. 121 Anm.; Nösgen’a, который в 1, 18 видит ясное указание на прошлое читателей именно иудео-христиан, «так как ни у одного народа жизнь по отеческим обычаям не имела такого значения, как у иудеев». Geshcichte der Ntl. Offenbarung, II, 38. Но здесь речь о языческих отеческих преданиях… 344 Богдашевский. Послание к Ефесянам, стр. 215 против Биспинга. Биспинг приближается к старым рационалистам, когда в ματαα ναστρο видит указания на «пустые иудейские богослужебные обряды» (Geremoniendienste). Erclärung, S. 126, vgl. Grotius. Hammond bei Steiger. Der erste Brief Petri, S. 176–177. 348 Против Kühl’я, Die Briefe Petri… S. 151–153; Weiss’a, Der Petrinische Lehrbegriff, S. 116 ff.: Фронмюллера (см. у Богдашевского, Послание к Ефесянам. Стр. 216). 349 Против Kühl’я, Die Briefe Petri… S. 25–26. Оба тезиса подробно будут выяснены при экзегетическом анализе данных мест. 350 Против Weiss’a, Der Petrinische Lehrbegriff, S. 105 ff., Kühl’я, Die Briefe Petri… S. 63, vgl. Nösgen, Geschichte der Ntl. Offenbarung, II, 37 u. Anm. 6. 351 Против Weiss’a, Der Petrinische Lehrbegriff, S. 110 ff., Kühl’я, Die Briefe Petri… S. 193; Nösgen’a, Geschichte der Ntl. Offenbarung, II, 37. 359 Zahn даже утверждает, что это не пилигримы, которые по окончании праздника вернулись в родные места, но поселившиеся в Иерусалиме иудеи из чужих краёв ( Деян. 2, 5; 6, 9 ), которые стали членами Иерусалимской церкви. Einleitung, II, S. 3. Но против него Мищенко. Речи св. ап. Петра… Стр. 74–75, срв. 73. 360 Kühl, op. cit., S. 26–28, vgl. 68; Weiss, Der Petrinische Lehrbegriff, S. 114 ff., vgl. Lenrbuch der Einleitung, S. 425. 364 Совершенно произвольно и странно предположение Бенсона, Михаелиса, Креднера и некоторых других, что послание адрсовано прозелитам врат, тем более, что существование собственно прозелитских общин никак нельзя доказать. См. у Huther’a, op. cit., S, 22. |
| На стр. 324 проф. Богдашевский пишет: „возможны два грамматически правильные перевода данного места: 1) „ибо он лжец и=даже (он) отец лжи“; и 2) „ибо он лжец —210— и (лжец) отец его (или как и отец sicut et pater), т. e. демиург. Но последний перевод явно невозможен вследствие получаемой при нём мысли“. Итак, вопреки всей своей полемике г. Богдашевский признаёт правильным принимать φευστης за предикат и πατηρ за подлежащее. Это почти всё, что я желаю от г. Богдашевского, хотя он облекает своё признание в туман, скрывающий его отступление. Βο-1-х он продолжает признавать правильным и принятый перевод, о котором сам же пред тем сознался, что он противоречит правилу. Итак, нужно признать правильным только тот перевод, в котором принимается φευστης за предикат, а πατηρ за подлежащее. Βο-2-х – хотя г. Богдашевский соглашается принять „лжец“ за сказуемое и „отец его“ за подлежащее, но подставляет к этому сказуемому новое подлежащее (он), а к этому подлежащему новое сказуемое (лжец), т. е. то же сказуемое, но лишь ещё раз повторенное. Лишь бы не казаться уступающим!.. Нет, лжец сказуемое при подлежащем отец его. В-3-х – г. Богдашевский признаёт правильным второй перевод в связи с толкованием, которого я не предлагаю и ради которого он отвергает перевод. Но ведь я предлагаю иное толкование: я разумею под πατηρ ατου не демиурга, а Бога. Конечно, в этом случае необходимо τι переводить не „ибо“, а „что“, против чего нельзя сделать ни одного грамматического возражения. Итак, грамматика новозаветного языка за меня. Также и древнеславянский перевод за меня. Это очевидно. Я предлагаю перевод: лжец (сказ.=лжив) и Отец (подл.) его (диавола, а не лжи, или её). Древнеславянский перевод гласит: яко ложь (прилаг.) есть и отец (или даже господь) его (а не её, не лжи). Но вот приём, которым г. Богдашевский скрывает пред читателями своего журнала значение славянского перевода. Нужно заметить, что перевод союза τι не может иметь исходного и самостоятельного значения, потому что τι может означать и „что“ и „ибо“. Как перевести союз, зависит от понимания всей фразы: если переводить „он лжец и отец лжи“, то конечно „ибо“; также, если переводить „лжив истец его“, но разуметь демиурга, то также |
| Эта историческая справка напомнила мне слова Евангелия: „всяк книжник, научився царствию небесному, подобен есть человеку домовиту, иже износит от сокровища своего новая и ветхая“. Новое, „своеобразное“, критическое отношение к евангельскому тексту приводит к древнему сокровищу церковного предания, тогда как трусливое и вялое прозябание на тине обычного и принятого, не допуская до нового края критического разума, не доводит и до святой древности, удерживая на старом, на дряхлом. Ещё одно замечание об идее лживого Бога в писаниях Иоанна. В 1Ин.5:10 читаем: „неверующий Богу представляет Его лживым ( μη πιστευων τ ϑε φευστην πεποιηχεν αυτον= Ин.8:44 φευστης στιν πατηρ) ср. I, 10: представляем Его лживым (φευστην ποιουμεν ατον). Не попал ли проф. Богдашевский в „тупик“, высокомерно объявив моё объяснение Ин.8:44 „весьма странным“, „весьма своеобразным“ (in malam partem) и „ненатуральным“ и величественно заявив о своём „согласии с нашим славянским переводом и большинством древних толкователей“? —149— Редко полемика приходит к такому определённому, неотразимому, „документальному“ результату, – и проф. Богдашевскому остаётся возможность благородно сознаться в своей ошибке и не позорить себя упорством. II. Мамона неправды Выявив, таким образом, своё критическое остроумие, проф. Богдашевский в той же статье даёт образчик своего экзегетического творчества. Он объясняет притчу о неправедном домоуправителе. „И похвали господь дому строителя неправедного: похвалил не за его неправду, а за его мудрость, т. е. житейскую опытность, находчивость, предусмотрительность; факт неправедности домоуправителя ясно поставляется на вид в словах: неправедного домустроителя; домовладыка хвалит только мудрую заботливость домостроителя о будущем, но не одобряет избранных им для этого средств“. Итак, по мнению Богдашевского, если „господин похвалил управителя неверного (неправедного)“, то значит „неправедность поставляется на вид“ как не заслуживающая похвалы. Это ясный образчик схоластической увёртливости, подправленной дешёвым благочестием. Евангельский текст нужно понимать обратно этому толкованию. Если господин похвалил управителя неверного (неправедного), то значит похвалил именно управителя неверного, и следовательно притча научает нас именно неверности (неправедности), хотя бы эта мысль претила дешёвому благочестию и азбучной этике. В самом деле, читайте притчу: управителю отказывают от места: он спешит войти в сделку с должниками; и вот „похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил“ (ст. 8). Здесь уж поистине „всякому непосредственно очевидно“, что господин похвалил управителя за его догадливость, за „избранное им средство“ обеспечить свою будущность. Увёртываться от этого прямого смысла притчи может только искусившийся в схоластике. – Рекомендуя нам неверность управителя, притча оговаривается: „ибо сыны века сего догадливее сынов света в своём роде“. Нам рекомендуется |
| Имеются данные об архипастырской деятельности архиеп. Василия (Богдашевского) в конце 1932 г. Так 30 октября 1932 г. он участвовал в епископской хиротонии сщмч. Александра (Петровского) во епископа Уманского в малом Софийском кафедральном соборе, совместно с архиепископом Киевским Сергием (Гришиным) и схиархиепископом Антонием (Абашидзе) 35 . 3 ноября 1932 г. архиеп. Василий (Богдашевский) , там же, в малом Софийском соборе, участвовал в епископской хиротонии Вячеслава (Шурко) во епископа Новоград-Волынского (как викария Киевской епархии с назначением управлять Житомирской епархией). Помимо архиеп. Василия (Богдашевского) в хиротонии участвовали: архиепископ Киевский Сергий (Гришин), архиепископ-схимонах прп. Антоний (Абашидзе) и епископ Уманский сщмч. Александр (Петровский) 36 . Сведения о последнем годе жизни и кончине архиеп. Василия (Богдашевского) содержатся в воспоминаниях В. П. Рыбинского . Он сообщает о бедственном материальном положении Владыки, его подорванном здоровье, однако, наряду с этим он свидетельствует, что «методичность свою он сохранил до старости. И в последние годы жизни он гулял в свои определенные часы. Но, конечно, ученой работы вести уже не мог» 37 . Согласно В. П. Рыбинскому смерть архипастыря датируется 10 марта 1933 г., но некоторые исследователи указывают иную дату – 25 февраля 38 , возможно данное разногласие обусловлено разностью между старым и новым стилем. О смерти, архиеп. Василия (Богдашевского) В. П. Рыбинский говорит в следующих словах: «Кончина его была трогательна и такая, которая, по мнению верующих людей, посылается только праведникам: будучи тяжело больным, несмотря на запрещение врача, он все-таки пошел служить всенощную, сказав, будто бы: “хочу умереть в церкви”. И, действительно, по дороге в церковь , около Успенского собора упал и моментально скончался. Сейчас же его перенесли в Братский монастырь, облачили, и всенощную, которую он хотел служить, ему пришлось слушать уже во гробе. П. П. Кудрявцев писал мне, что кончина арх. Василия произвела сильное впечатление и воспринята была подолянами именно как кончина праведника. Последнее место упокоения он нашел в церкви Братского монастыря, у ближайшего ко входу столба с правой стороны» 39 . Известно, что позднее, в виду уничтожения церкви Киево-Братского монастыря в 1935 г., останки архиеп. Василия (Богдашевского) были перенесены на Лукьяновское кладбище. |
| См.: K. Adam. Der Kirchenbegriff Tertullians. S. 24. 312 Tertull. De praescr. C. 37: «Si enim haeretici sunt, christiani esse non possunt, non a Christo habendo, quod, de sua electione sectati, haereticorum nomine admittunt». Ita non Christiani. PL. T. 2. Col. 61B. Cfr.: C. 16: non est christianus. Ibid. Col. 34B. 313 De bapt. C. 15: «Non idem deus est nobis et illis, nec unus Christus, id est idem». CSEL, 20, P. 214, 2–3. 314 De praescr. C. 42: «Hoc sit negotium illis, non ethnicos convertendi sed nostros evertendi. Nostra suffodiunt, ut sua aedificent». PL. T. 2. Col. 69A–B. 321 «В самом понятии Церкви даны авторитеты». Harnack A. Entstehung und Entwickelung der Kirchenverfassung und des Kirchenrechts. S. 13 ff. 323 Все эти мнения собраны у Д. Богдашевского («Лжеучители, обличаемые в Первом послании апостола Иоанна». Киев. 1890. С. 113–114). Также см.: Клитин Александр. Подлинность посланий святого апостола Павла к Тимофею и Титу. Киев, 1887. С. 152 и далее. 324 См. только что цитированные исследования Д.И. Богдашевского и А. Клитина. Ср. также работу: Иеромонах (епископ) Евдоким. Святой апостол и евангелист Иоанн Богослов. Сергиев Посад, 1898. С. 249–253; также см.: В.Н. Мыщцын. Устройство христианской Церкви. С. 219–221; Сагард Н. Первое соборное послание святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Полтава, 1903. С. 142 и далее. Ср. экзегетическую заметку проф. Д.И. Богдашевского (ТКДА, 1904. Т. 2. С. 310–314); A. Harnack. Dogmengeschichte 4 . 1.262 ff.; Die Mission und Ausbreitung des Christentums 2 . 1. S. 23–30; Thomasius. Die Dogmengeschichte, I. S. 70 ff.; Knopf R. Das nachapostolische Zeitalter. S. 290 ff., 339; Batiffol. L’église naissante 3 . P. 118, not. 2. 326 Приводимое Rimschl’eм свидетельство Климента Алекс. (Strom. VII, 17. 106. 4–107. 1. GrchSch. 17. S. 75–76) о появлении «измысливших ереси около царствования Адриана» относится к определённым ересям Василида, Валентина и Маркиона. Свидетельство же Егезиппа (Eusebius. History Ecclesias. III, 32, 7–8. GrchSch 9, 1. S. 270, 7–18) говорит именно о существовании заблуждений гностических в апостольское время. « Церковь пребывала чистой и непорочной девой: если и были люди, посягавшие на здравый смысл спасительного учения, то они скрывались ещё во мраке неизвестности (ν δλ το σκτυς). Когда же священный лик апостолов различно окончил жизнь и когда поколение людей, удостоившихся собственным слухом внимать Божественной мудрости, прешло, тогда под влиянием обмана лжеучителей началась крамола нечестивого заблуждения. Ободряясь тем, что уже нет в живых ни одного апостола, еретики начали лжеимённое своё знание открыто (γυμν κεφαλ) противопоставлять проповеди истины». См. разбор этих свидетельств у Богдашевского (Лжеучители. С. 116–119). |
| Трагические события 1923 г., связанные с архипастырской деятельностью еп. Василия (Богдашевского) , самым негативным образом сказались на деятельности возглавляемой им Киевской Академии. В частности, как полагает М. Л. Ткачук, «арест епископа Василия 4 апреля 1923 г., в ночь разгрома Киевского епархиального управления, не принявшего обновленчества, его последующее осуждение и ссылка в с. Ижму сыграли роковую роль в судьбе КПБА, прекратившей свое существование, по свидетельству историков, в 1924 г.» 22 . О дальнейшей деятельности еп. Василия (Богдашевского) , после возвращения из ссылки, известно очень мало. Согласно В. П. Рыбинскому , «последние годы жизни архиеп. Василия, конечно, были тяжелы. Невозможность заниматься научно-литературной работой, к которой он привык и которую любил, скудость средств, т. к. община Братского монастыря платила ему, кажется, только 100 рублей, бесправие, органическая неспособность приятия нового порядка – все это сильно его тяготило» 23 . Наряду с этим, и В. П. Рыбинский , и осведомители ГПУ 24 отмечали существенные проблемы со здоровьем у еп. Василия (Богдашевского) . Следует отметить, что эти проблемы начались у него еще до революции. Об этом свидетельствует сохранившийся архивный документ, – счет санатория «Крюково», датированный 6 августа 1915г., в котором говорится, что «курс лечения в санатории составил 114 р. 50 коп.» 25 . После возвращения в Киев в 1924г., здоровье владыки, очевидно, еще более ухудшилось, т. к. он «практически не выходил из дома» 26 . Митр. Мануил (Лемешевский) приводит данные о том, что Василий (Богдашевский) «в 1925г. возведен в сан архиепископа с правом ношения креста на клобуке» 27 . Точную дату возведения владыки Василия в сан архиепископа нам пока выявить не удалось. Митр. Феодосий (Процюк) приводит данные о Соборном осуждении раскольничьей деятельности Феофила (Булдовского) и Сергия (Лабунцевского) 25 марта 1925 г., где в числе подписавших епископов указан и «Епископ Каневский Василий (Богдашевский) » 28 . Декабрем 1925 г. датируется «Решение православных епископов автономной Украинской Православной Церкви об епитимии главарям «Лубенского раскола» в Полтавской епархии, распространяющегося и по другим епархиям», под которым стоит подпись: «Смиренный Василий, архиепископ Каневский, г. Киев» 29 . |
|
|
