| Настоящая книга не есть исследование. Это — компилятивный труд, как и всякий курс лекций. Целью его было удовлетворить разные слои православных читателей. Хотелось бы верить, что и священник, и мирянин, равно как и начинающий студент, и специалист в литургике найдут в ней для себя что-нибудь полезное. Париж, август 1946 г. Сергиевское Подворье . Божественная Литургия " Велия благочестия тайна " , Воплощение Сына Божия, " таинство, от века утаенное и несведомое ангелом " , обновляется в литургической жизни христиан ежедневно в евхаристическом священнодействии. Евхаристия была, есть и будет центральным нервом христианской жизни. Если в наше время евхаристическая жизнь ослабела настолько, что мы утратили почти совершенно подобающее евхаристическое сознание и относимся к совершающейся в храмах Божественной Литургии, лишь как к одному из обрядов, и почитаем служение благодарственного молебствия или акафиста чуть ли не более важным в богослужении, то во времена подлинной церковной жизни было не так. Евхаристия в сознании древних византийцев и москвитян до вв. была основой и завершением всей богослужебной жизни. Последующая жизнь докончила постепенно совершавшийся процесс расцерковлевания быта. Все то, что концентрировалось около Евхаристии, как центра богослужебной жизни, все таинства, молитвословия и чинопоследования Православной Церкви постепенно превратились в сознании христиан в частные требы, стали частным делом данного человека, данной семьи, до которого соборному сознанию общины, казалось бы, нет и дела. Между тем, как во времена древнейшие, апостольские, так и в период роста и расцвета церковного сознания, в Византии, да и в древней Руси дело обстояло не так. Все, совершавшееся в церковной и храмовой жизни христиан, концентрировалось около Литургии, связывалось с ней, включалось в ее состав. Действительно, уже во времена седой древности христианства крещение катихуменов совершалось во время Литургии во дни, особо для того предназначенные, как то Пасха, Рождество, Богоявление и некоторые другие. |
| В-пятых, запрещается православным праздновать с еретиками,о чем свидетельствует 37–е правило Лаодик. соб: «Не должно принимати праздничные дары, посылаемые от иудеев, или еретиков, ниже праздновати с ними». Православные священники не должны преподавать еретикам таинства, или исправлять для них другие духовные требы (если они не изъявят намерения соединиться с Церковию), а также не допускать еретиков к совершению сих треб для православных (см. Апост. вр. 46 и 65; Лаодик. соб. 6–е, 9–е, 33–е и 37–е). Все эти правила, запрещающие христианам религиозное общение с неправославными, нисколько не противоречат духу христианской любви и той веротерпимости, которая столь присуща Православной Церкви, ибо иное дело терпеть вблизи себя заблуждающих, ожидая их добровольного обращения, и заботясь о том, чтобы иметь с ними внешнее (гражданское) общение, иное – вступать с ними в безразличное общение в вере, что уже значит – не их обращать к Православию, а самому колебаться в нем. Здесь все дело направляется к предохранению православных от религиозного индифферентизма, или безразличия в делах веры, равнодушия к ним. В видах предохранения православных от измены вере, правила часто запрещают последним не только религиозное, но и житейское общение с еретиками и неверными (особенно с иудеями); так, именно в этих видах они не дозволяют православным «вступати в содружество с неправославными и неверными, ни в болезнех призывати их, и врачевства принимати от них, ни в банях купно с ними мытися» 259 ; епископам же, под страхом предания анафеме, воспрещают оставлять еретиков наследниками, своего имущества: «Определено и сие: аще который епископ еретиков, или язычников, сродников, или не принадлежащих к сродству, оставит наследниками своими, и предпочтет их Церкви: таковому и по смерти да будет изречена анафема, и его имя никогда от иереев Божиих да не возносится. Да не может быти ему в оправдание и то, аще без завещания отыдет. Понеже быв поставлен епископом, по приличию, должен был учинити назначение своего имущества, сообразное своему званию» (Карфаг. соб, 92–е пр.) 260 |
| Когда я сюда пришел, здесь фактически остался один человек. – Даже так! – Сейчас мы живем в совершенно других условиях, мы уже давным-давно оторвались от эпохи советской, когда почти все храмы в России были закрыты, духовенства было катастрофически мало, и те единичные монастыри, которые существовали, порой буквально выживали в условиях непрекращающихся явных и скрытых гонений, вынуждены были в силу объективных исторических обстоятельств нести на себе бремя окормления всей российской паствы, помогать народу церковному сохранять и приумножать веру – нести обязанности приходских храмов. Сейчас же нам заниматься этим, как мне видится, совершенно не нужно, да и некому у нас этим заниматься. – А в какую эпоху мы сейчас живем? – Мы должны сейчас потихоньку, медленно, кирпичик за кирпичиком восстанавливать разрушенный порядок монашеской жизни – правильной монашеской жизни. Вот, например, в монастырях собирают братию и тут же начинают их постригать-рукополагать – чтобы они окормляли народ. Вопрос: братия зачем? Кого нам окормлять? Вокруг достаточное количество храмов, во многих отношениях более опытное белое духовенство. Не стоит думать, что если нам на голову наденут клобук, то мы станем выше и умудреннее приходских священников и лучше них сможем руководить жизнью мирян. Это раньше были люди, которые прошли через ссылки, через лагеря, которые были исповедниками, живыми свидетелями о Боге, они знали прекрасно человеческую душу и, будучи сами многократно испытаны, могли искушаемым помогать. А мы-то что? От горшка два вершка – и сразу в наставники к людям? Нет, так нельзя. Есть верующие церковные люди, есть для них приходские храмы и приходское духовенство, и воцерковление, забота и воспитание в вере этих людей – их хлеб, их обязанность: они должны исповедовать, причащать, они должны ходить по домам, совершать для мирян таинства и требы, они должны всё это делать. И, соответственно, распорядок богослужения на приходах должен подстраиваться под мирян, а в монастырях – под монахов. |
| В современной России все иначе. Священники, окормляющие больницы, перегружены другими обязанностями: они совершают богослужения и требы у себя на приходе, преподают в воскресной школе, ведут приходскую отчетную документацию, выполняют дополнительные послушания, которые дает им благочинный или архиерей. Поэтому часто у священников просто нет возможности уделить каждому больному достаточно времени. В 2016 году в больницах Москвы прошли лечение около двух с половиной миллионов человек. При этом в столице около ста священнослужителей, посещающих больницы. Два с половиной миллиона человек — и сто священников! Получается, что на одного священника приходится более 20 тысяч больных! Конечно же для священника это непосильно. В результате к огромному количеству людей мы не приходим, хотя они ждут. Тем более что в российских больницах в основном лежат люди, которые считают себя православными, но в большинстве своем никогда не исповедовались, не причащались, не знают, что такое молитва, никогда не читали Евангелие. Жатвы много, а делателей мало ( Мф.9:37 ). Больничному священнику очень трудно нести свое служение без помощников-мирян. Кто может стать помощником Чтобы у священника появились помощники, ему нужно рассказывать о нуждах больных своим прихожанам, писать об этом в социальных сетях, активно приглашать в больницу приходскую молодежь, находить средства для оплаты труда требных сестер, объединять в сестричества женщин, желающих послужить больным, обучать миссионеров-катехизаторов. Помогать священнику нести больничное служение могут: сестры милосердия; требные сестры; добровольцы; миссионеры-катехизаторы. Почему православный человек приходит в больницу? Потому что он стремится исполнить заповедь Христа о любви к ближнему : Был болен, и вы посетили Меня ( Мф.25:36 ). Больной человек нуждается в сочувствии, он одинок, растерян, не может примириться с болезнью, понять, почему она с ним случилась. Кроме того, ему бывает нужна и физическая помощь, помощь в уходе. Иногда нужно помочь ему связаться с родными или купить что-то недостающее. Если человек осознает потребность в церковных таинствах, нужно помочь ему подготовиться. |
| Об этом лучше всего у L. Bouyer: Où en est le mouvement liturgique? «Maison Dieu» 25, 1951, рр. 49 et suiv. 22 Dom Olivier Rousseau, op. cit., p. 188. 23 о. Г. Флоровский, цит. соч., стр. 516. 24 «Под именем Священного Предания разумеется то, когда истинно верующие и чтущие Бога словом и примером передают один другому и предки потомкам учение веры, закон Божий, таинства и священные обряды» (Катехизис: о священном Предании). 25 Так, например, автор известного католического свода православного 6огословия M. Jugie в определении состава Предания по русским и греческим богословам вообще не упоминает богослужения. Срв. Theologia Dogmatica Christianorum Orientalium ab Ecclesia Catholica Dissidentium, I. Cf. F. Gavin. Some Aspects of Contemporary Greek Orthodox thought, London — Milwaukee 1923, рр. 27 ff. 26 См. Y. M. Congar. Art. «The " ologie» in Diction. De Theol. Cath. 15, col. 492 suiv. — J. Brinktrine. Zur Einteilung und zur Stellung der Liturgik innerhalb der Theologie, in «Theologie und Glaube», 1936, pp. 588–599 — J:M: Dalmais: «The " ologie et Liturgie» in Initaition The " ologique, vol. I (Les sources de la the " ologie), Pqris 1952, pp, 102. et suiv. 27 Филарет, Архиепископ Черниговский. Исторический обзор песнописцев и песнопений Греч. Церкви. Чернигов 1864, стр. 5. 28 См., например, Никольский. Пособие к изучению Устава, стр. 6 и 656. Л. Миркович, цит. соч., стр. 22–23. 29 См. архим. Киприан. Евхаристия. Париж, 1947, стр. 25 и сл.: «Если в наше время евхаристическая жизнь ослаблена настолько, что мы утратили почти совершенно подобающее евхаристическое сознание и относимся к совершающейся в храмах божественной литургии, как к одному из обрядов и почитаем служение благодарственного молебна или акафиста чуть ли не более важным в богослужении, то во времена подлинной церковной жизни было не так. Евхаристия… была основой и завершением всей богослужебной жизни. Последующая жизнь докончила постепенно совершавшийся процесс расцерковления быта. Все то, что концентрировалось около Евхаристии, как центра богослужебной жизни, все таинства, молитвословия и чинопоследования постепенно превратились в сознании христиан в частные требы, стали частным делом данного человека, данной семьи, до которого соборному сознанию общины казалось бы, нет и дела». О соотношении таинств с Церковью см. о. Н. Афанасьев. Sacramenta et Sacramentalia, «Прав. Мысль», 8, Париж, 1951. 30 |
| Новою задачею для избранных учителей было обучение 3) правильному совершению таинств, при чем предписывалось обратить особенное внимание на таинство крещения, миропомазания и покаяния; и 4) служению во все высокоторжественные и викториальные дни молебнов и панихид по нарочито изданным на эти случаи книгам. 170 Не имея возможности предусмотреть наперед всех других богослужебных «нестроений», которые могли оказаться среди священства, митрополит полагал общую задачу обучения в том, чтобы «вразумить каждого во всем том, чего прямая должность пастырская требует». Для вящшего успеха, он предписывал уполномоченным протоиереям «повторять наставления неоднократно, со всяким снисхождением и с таковою ясностью, дабы они (т.е. ученики) все то понять и в незабвенной памяти содержать могли». Самое обучение велось практическим путем и происходило таким порядком. Все поименованные выше протоиереи уполномочивались завести школы (большею частью у себя на дому или в церквах) и вызвать для обучения из духовенства порученных им округов прежде всего благочинных. Один из собравшихся учеников, под «прилежным» смотрением учителя, должен был совершать богослужение или отправлять те или другие требы, а другие (от двух до пяти) – наблюдать. И только тогда имел право учитель отпустить того или другого благочинного на приход, когда тот обнаруживал «довольное и совершенно исправное во всех частях своей должности знание». Для достижения возможно лучшего успеха, митрополит внушал учителям особую ревность в столь важном, порученном им, деле, предписывая не очень-то спешить с отпусками своих учеников. Возвратившись к своим приходам, обученные благочинные сами становились в положение учителей. Они обязывались вызвать к себе подведомых приходских священников и в свою очередь научить их правильному совершению богослужения по той же точно программе, какую и сами прошли и список с которой получали при отпуске. Но эти вторые учителя не заканчивали сами дело обучения. Для окончательной «апробации» (как бы для сдачи государственного экзамена) они должны были отправлять своих учеников все к тем же компетентным протоиереям, которые были учителями и их самих. Высшее наблюдение за всем делом обучения священства митрополит оставил за собою. Уполномоченные протоиереи обязывались представлять ему каждый месяц рапорты со списками учеников и их успехов. |
| Вообще за службами, а особенно при совершении таинств, в голосе священника должны звучать убежденность (власть совершающего священнодействия), теплота и участие (личное переживание момента), и доброжелательность к своим духовным чадам. Б. Борьба священника с приметами и суевериями, связанными с венчанием Браковенчание связано с будущей судьбой вступивших в брак. Это будущее премудро закрыто Богом от людей. Многие же лукаво хотят приподнять эту завесу неизвестности и узнать, что же ожидает новобрачных, какая будет их совместная жизнь. Из различных, ничего не значащих случайных поступков и действий строится хрупкий, карточный домик человеческих предположений и примет. Эти, «забывая Всемогущий Промысел Божий, ведущий людей по предначертанному пути, делают свои ложные заключения и с большим авторитетом «открывают» будущее новой семье предсказатели». Так, примечают у кого из новобрачных быстрее сгорает свеча или кто первый вступил на коврик («подножку») у аналоя и из этого делают вывод, кто раньше умрет или, кто из двоих будет главенствовать в доме. А если, не дай Бог , при обручении упадет на пол кольцо, то в этом случае предсказывается неудачный брак. Замечается каждая мелочь в одежде (особенно невесты), во внешнем виде, во взаимных взглядах жениха и невесты и из всего делаются свои предположения, большей частью не в пользу брачующихся. Если молодые, запивая вино, поперхнутся или при обхождении вокруг аналоя невеста наступит на шлейф, то всему этому придается зловещий смысл и значение. Священнику следует бороться с суевериями своих прихожан вообще, а со связанными с венчанием, особенно. Ведь сказанное «недоброе слово» может оставить горький след в душе венчающихся и угнетать их долгое время. Совершение венчания в храме обычно вызывает большой (чаще всего нездоровый) интерес людей: собирается множество народа, но не для молитвы, а просто так, посмотреть и посудить. Во время венчания со всех сторон раздаются наставления молодым: «Крестись» Кланяйся! Целуй! И прочее. Бедные молодожены теряются от необычной обстановки храма, а множество советов делают их совершенно беспомощными. Забывается самое главное для чего они пришли – молитва. В этом отношении лучше венчать без множества посторонних зрителей. |
| В рассмотренном случае важно отметить полное единство представителей Церкви самых различных рангов: священник, епископ и Патриарх подтвердили необходимость соблюдения церковных канонов. (Письмо епископа Исидора и резолюция Святейшего Патриарха Алек сия I сохраняются у священника). 2 . В приходе г. Т. священник повенчал молодую пару. Спустя некоторое время повенчанная женщина пришла к священнику и в слезах рассказала, что вскоре, после венца они с мужем поехали в деревню к родным. Погода была дождливая, она стала мыть свои ботинки в канаве с водой. Кольцо соскользнуло с пальца и потерялось на дне канавы. В связи с потерей кольца родные и знакомые предсказали ей несчастный брак. Как можно было помочь страдающей женщине? По совету священника она купила новое кольцо, которое священник возложил на Престол, а затем с молитвой одел женщине на палец. Горе с сердца женщины было снято, и она всегда с благодарностью говорила священнику о своей дальнейшей счастливой семейной жизни. 3 . Надо ли предлагать венчаться людям, живущим много лет без церковного брака? В г. Н молодой священник, поступив на свой первый приход стал постоянно искать прихожан, живущих без церковного брака. Нашлось немало желающих получить благословение Церкви на свою семейную жизнь. В связи с этим запомнилось венчание пожилой пары, более 25 лет живущей без венца. Венчание было трогательным, со слезами. Вскоре муж умер, а вдова с благодарностью говорила священнику: «Спасибо, батюшка, ты с меня позор снял, теперь я осталась честной вдовицей, а так была бы блудницей». 4 . В г. Т. при венчании лиц, проживавших уже в гражданском браке и имеющих детей, продавщица свечей требовала, чтобы родители привели своих детей в храм, т.к. при венчании вокруг аналоя трижды с родителями должны ходить и дети. Этим «добрачные» дети якобы узаконяются. Свечница при этом ссылалась на практику одного из священников, служившего когда-то в этом приходе. 5 . Иногда к священнику обращаются родители с просьбой дать заочное благословление на брак их детей (!?). Бывает, что кто-либо один из вступающих в брак просит благословить на начало новой семейной жизни. Плохо, если уже в самом начале совместной жизни нет согласия, единомыслия и уважения убеждений старших или своей другой половины. Для успокоения совести приходящих можно отслужить молебен перед началом доброго дела. 6. Таинство елеосвящения |
| § 29. Настоятель предстоятельствует при всех богослужениях пред помощниками; он же в храмовые и во все важнейшие двунадесятые праздники и в важнейшие седмицы святой четыредесятницы – первую, средокрестную и страстную – имеет право отправлять все богослужения, хотя бы они случились и не в его очередь; помощнику же в эти дни предоставляет или служение ранней литургии, или сослужение с собою. § 30. Настоятель исправляет очередное седмичное служение в принятом порядке наравне с прочими священниками, кроме настоятеля кафедрального собора, который, по лежащим на нем преимущественным правам и обязанностям, не несет очереди в простые дни седмицы. Настоятели же городских соборов и церквей, которые несут обязанности членов консистории, в этом отношении пользуются тем преимуществом, что в те дни очередной седмицы, в которые они, по своим служебным обязанностям, не могут отправлять очередной службы, имеют право письменно или словесно поручать отправление оной своим помощникам, с тем впрочем, чтобы, на очередных седмицах помощников, и они также помогали им в очередном служении в дни свободные для них от других обязанностей. § 31. Во время болезни настоятеля, или когда ему предстоит надобность отлучиться от службы по делам собственно церкви и причта, в очередную седмицу, исправление служений и треб за себя письменно или словесно он поручает помощнику, если один, или обоим, если два, и последние не имеют права отказываться от исполнения сего поручения. § 32. В случае отлучки помощника, или его болезни, смерти, увольнения от службы, очередное служение и требы за него исправляет настоятель с другими помощниками, если таковые положены; при чем, если болезнь слишком продолжительна, или после смерти и увольнения долго не назначается другое лицо, настоятель доносит об этом епархиальному начальству и просит назначения помощника или же приглашает постороннего благонадежного священника; на время же продолжительной отлучки, наприм., на месяц, даваемой епархиальным начальством, помощник обязан сам, с ведома и согласия настоятеля, пригласить постороннего свободного священника для отправления вместо его очереди, не возлагая этой заботы на настоятеля. |
| Все остальные священники, находящиеся «за ленточкой», вне двух этих структур, — самочинцы, даже если у них есть благословение их правящего архиерея. Приведу пример. Священник по благословению правящего архиерея едет в зону СВО, попадает под обстрел, погибает. Кто будет за него нести ответственность, если по факту его гибели заведут уголовное дело, он же незаконно находился в зоне военного конфликта? Если у него есть дети, кто позаботится о них? За внештатных священников несет ответственность Управление делами Московской Патриархии и Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами (далее — Отдел), за штатных — Министерство обороны. Я знаю одного священнослужителя, который поехал на передовую, ничего не сказав даже правящему архиерею. Слава Богу, вернулся живой и здоровый. Свою поездку он воспринимал как однодневное приключение. Но ведь и одним днем можно попасть под обстрел, и погибнуть можно за секунду. А у него шестеро детей! Это называется — потешить свое самолюбие. Дескать, я был на войне. Я окормляю те подразделения, с которыми знаком еще с чеченской операции. Иногда меня приглашают и туда, где уже слышали обо мне. Но возможна ситуация, когда, зная своего собрата, я могу порекомендовать его вместо себя в то или иное подразделение. Вопрос, как добраться до места, решается исходя из собственных возможностей священнослужителя. Можно приехать туда на личном автомобиле, что рискованно, поскольку он может пострадать из-за обстрела, отсутствия нормальных дорог и т.п. Есть варианты прибыть в расположение части на машине с гуманитарной помощью, с боевым подразделением, в котором надлежит служить, с медиками. Но вся организация командировки лежит на плечах самого священника, зависит от его инициативы и умения выстраивать отношения с самыми разными людьми. Обмундирование (см. справку) священник приобретает за свой счет. — Какие задачи Вы решаете в зоне СВО? — Главная и единственная задача — духовное окормление военнослужащих (в том числе раненых в госпиталях), которое включает в себя богослужения, таинства, требы, духовные беседы и моральную поддержку бойцов. |
|
|
