| В позиции автора трактата «О ересях» наблюдаются особенности по сравнению со взглядами др. авторов-халкидонитов VI в. В изложении церковной истории он называет Феодора Мопсуестийского «великим мужем» (Ibid. Col. 1221) и считает его заслугой борьбу с ересями Ария , Македония I , еп. К-польского и Аполлинария Лаодикийского (младшего). В полемике с монофизитами, ставившими в вину Халкидонскому Собору участие в нем антиохийцев, некогда споривших со свт. Кириллом Александрийским, он неоднократно защищает антиохийцев, особенно еп. Феодорита Кирского (Ibid. Col. 1224). В изложении христологического учения Л. С., по всей вероятности, ближе к Антиохийской школе с ее акцентом на двух природах во Христе, чем к Александрийской с акцентом на единстве Ипостаси Логоса воплощенного (см. ст. Богословские школы древней Церкви ). Лучше всего эта близость к антиохийской традиции видна в изложении ереси агноитов. Кратко описав ее историю и зарождение в среде монофизитов, Л. С. высказал мнение, что, во-первых, не следует тщательно вдаваться в этот вопрос, поскольку и Собор (видимо, речь идет о Халкидонском Соборе) не усердствовал в этом, а во-вторых, «следует знать, что многие отцы, почти все, кажется, заявляли, что Он (Христос.- Г. Б. ) не знает [всего]. Ведь если говорится, что Он во всем единосущен нам, а мы не знаем,- значит, и Он не знает. И Писание говорит о Нем: «преуспевал в премудрости и возрасте» (Лк 2. 52), то есть познавая то, чего не знал» ( Leont. Schol. De sect.//PG. 86a. Col. 1264). Такое изложение учения о неведении Христа по плоти и о постепенности в Его познании явно «антиохийское», оно существенно отличается от учения по тому же вопросу, напр., писавшего после автора соч. «О ересях» прп. Максима Исповедника (ср.: Maximus Conf. Quaest. et dub. 1. 67// Maximi Confessoris Quaestiones et dubia/Ed. J. H. Declerck. Turnhout, 1982. (CCSG; 10); Idem. Opusc. 19//PG. 91. Col. 217-220) и мн. др. св. отцов, которые исповедовали, как правило, что неведение Христа по плоти проявлялось лишь по относительному усвоению, по причине же обожения человеческой природы Христос по человечеству обладал и ведением Божественным, но не потому, что оно присуще человеческой природе по естеству, а из-за принадлежности Его человеческой природы Ипостаси Логоса (см.: Сидоров. 2005/2006. С. 255-258; Беневич. 2014. С. 85, 99, 100, 112). |
| Отдельно следует отметить такую выдающуюся фигуру поздневизантийской истории и культуры, как Иоанн VI Кантакузин, император ромеев, выдающийся политический и государственный деятель, крупный богослов и духовный писатель XIV в. Отдельные статьи в 24-м томе посвящены и крупнейшим представителям византийской музыкальной культуры XIII-XIV вв. Это, в частности: Иоанн Кукузель, Иоанн Глика и Иоанн Дука, а также видные деятели византийской музыкальной культуры 2-й половины XIV — начала XV вв. Иоанн Клада и Иоанн Ласкарь. Среди крупных христианских мыслителей, уклонившихся от православного пути в своих богословских воззрениях, следует отметить таких деятелей, как Иоанн Филопон, александрийский богослов и философ VI в., приверженец монофизитской ереси, приверженец учения тритеизма, и другой видный монофизит VI в. Иоанн Эфесский. О деятельности и учении обоих этих представителей монофизитства читатель может узнать из крупных публикаций в новом 24 томе энциклопедии. Жизненный путь и труды видных деятелей других Поместных Православных Церквей также нашли свое отражение на страницах нового тома. В частности, следует отметить материалы, посвященные Иоанну Петрици — знаменитому грузинскому писателю, философу и поэту XI-XII вв., представителю Гелатской литературно-богословской школы, и Иоанну, экзарху Болгарскому, выдающемуся духовному писателю эпохи царя Симеона (IX-X вв.). Из числа крупных исторических деятелей Древней Руси в материалах нового тома «Православной Энциклопедии» фигурируют великий князь Иоанн Иоаннович Молодой (+1490 г.), сын Иоанна III, а также великий князь Иоанн Иоаннович (+1581 г.), сын царя Иоанна IV Грозного, известный также своим вкладом в русскую церковную гимнографию, о чем также можно узнать из посвященной ему статьи. В числе современных церковных деятелей, удостоившихся статьи в 24-м томе энциклопедии, — митрополит Пергамский (Константинопольская Православная Церковь) Иоанн (Зизиулас), видный греческий богослов. Помимо статей об упомянутых православных деятелях в новый том «Православной Энциклопедии» вошло множество материалов о крупных представителях католицизма и протестантизма. Прежде всего, следует отметить публикации о Римских Папах Иоанне Павле I и Иоанне Павле II. И если первый из них мало что успел сделать за несколько недель своего пребывания на папском престоле, то другой, чей понтификат стал одним из самых длительных в истории Католической Церкви, успел внести гигантский вклад в ее развитие. Все это отражает обширнейший материал, освещающий различные аспекты жизни и деятельности Папы Войтылы. |
| Сам он, по очень обыкновенному обороту судеб, тоже подвергся суровой оценке. Фотий 645 не без основания находит, что его „Пир“ содержит не совсем правильные выражения; он даже снисходительно предполагает наличность в нем арианских и иных интерполяций. Это весьма мало вероятно; но Мефодий писал раньше, чем догматические споры IV и V веков придали точность богословскому языку и даже самым понятиям. Несмотря на богословские странности Мефодия, к его имени сохранилось большое уважение. Ему поставили в заслугу, что он подверг критике Оригена и превознес девственность. Он окончил к тому же свою жизнь мученичеством. Низложение Павла Самосатского не устранило всех затруднений в Антиохии. Кажется, что Домн, избранный на его место собором, правил церковью недолго, так же как и Тимей, вступивший на его место. Напротив, правление Кирилла продолжалось слишком двадцать лет, вплоть до гонения. О правлении этих епископов неизвестно ничего, кроме того, что они, как это естественно, боролись с приверженцами Павла. Последние образовали маленькую церковь , о которой было слышно еще во времена никейского собора. Но оппозиция православию нашла себе еще выражение в школе пресвитера Лукиана. Лукиан 646 был очень ученым человеком; он рано прославился своими работами над текстом Ветхого Завета, который он исправил по еврейскому подлиннику, ибо владел этим языком; его исправленный текст был принят в большинстве сирийских и малоазийских церквей. Он работал также над Новым Заветом. Его толкования сильно отличались от оригеновских. В Антиохии аллегорический метод были не в ходу; старались держаться буквального смысла. Что же касается богословских воззрений этой школы, то достаточно сказать, что, как вполне удостоверено, Лукиан был автором того учения, которому суждено было произвести так много шума под именем арианства. Уже в ту эпоху, о которой мы теперь говорим, вокруг него сплотились главари этой ереси, сам Арий, будущий никомидийский епископ Евсевий, Марий, Феогнис и многие другие. Пришлось отказаться от взглядов Павла и допустить личное предсуществование Христа, т. |
| Сохранился ряд фрагментов не дошедшего до нас памятника подобного рода — так называемой “Керигмы Петра”; фрагменты эти содержатся в творениях Климента Александрийского. Сам Климент считал это произведение подлинным. Затем авторство Петра было поставлено под сомнение Оригеном, Евсевием и бл. Иеронимом. Временем создания этого писания можно считать период между 80 и 140 гг. Возможно, что памятник происходит из Египта. Само название апокрифа — “Благовествование Петра” — как бы подчеркивает, что его содержанием является не одна лишь миссионерская проповедь. Неясно, следовало ли из первоначального полного текста, что непосредственным автором произведения был Петр; более того — мы не можем судить даже о структуре и содержании апокрифа. В сохранившихся благодаря Клименту Александрийскому фрагментах “Керигмы” благовествуется Единый Бог, проповедуется отказ от многобожия, говорится об искажениях в иудейском богопочитании. Текст содержит речения Иисуса, будто бы относящиеся ко времени после Его Воскресения. Это писание, по предположению авторов книги, как бы знаменует собой переход от раннехристианской литературы к апологетической и является неким промежуточным звеном, соединяющим оба эти направления. Другому раннехристианскому памятнику, называемому “Керигмы Петра”, присуща явно эвионитская[ 4 ] окраска. По определению авторов, “Керигмы Петра” — новая ступень эвионитской мысли, постепенно развивающейся в сторону становления богословской традиции кафолической Церкви. В свое время этот апокриф был выделен из корпуса “Псевдо-Климентин” представителями Тюбингенской школы. Таким образом, “Керигмы Петра” — это памятник древней иудео-христианской литературы, содержащийся внутри возникших несколько позднее “Псевдо-Климентин”. По их сюжету апостол Петр пересказывает книги своих “Керигм” Иакову и просит его о соблюдении особых мер предосторожности при их использовании, дабы воспрепятствовать некоторым “враждебным людям” в возможном искажении истинного апостольского учения. При этом Петр просит огласить послание лишь среди неких 70 пресвитеров. |
| Сохранился ряд фрагментов не дошедшего до нас памятника подобного рода – так называемой «Керигмы Петра»; фрагменты эти содержатся в творениях Климента Александрийского. Сам Климент считал это произведение подлинным. Затем авторство Петра было поставлено под сомнение Оригеном, Евсевием и бл. Иеронимом. Временем создания этого писания можно считать период между 80 и 140 гг. Возможно, что памятник происходит из Египта. Само название апокрифа – «Благовествование Петра» – как бы подчеркивает, что его содержанием является не одна лишь миссионерская проповедь. Неясно, следовало ли из первоначального полного текста, что непосредственным автором произведения был Петр; более того – мы не можем судить даже о структуре и содержании апокрифа. В сохранившихся благодаря Клименту Александрийскому фрагментах «Керигмы» благовествуется Единый Бог , проповедуется отказ от многобожия, говорится об искажениях в иудейском богопочитании. Текст содержит речения Иисуса, будто бы относящиеся ко времени после Его Воскресения. Это писание, по предположению авторов книги, как бы знаменует собой переход от раннехристианской литературы к апологетической и является неким промежуточным звеном, соединяющим оба эти направления. Другому раннехристианскому памятнику, называемому «Керигмы Петра», присуща явно эвионитская 4 окраска. По определению авторов, «Керигмы Петра» – новая ступень эвионитской мысли, постепенно развивающейся в сторону становления богословской традиции кафолической Церкви. В свое время этот апокриф был выделен из корпуса «Псевдо-Климентин» представителями Тюбингенской школы. Таким образом, «Керигмы Петра» – это памятник древней иудео-христианской литературы, содержащийся внутри возникших несколько позднее «Псевдо-Климентин». По их сюжету апостол Петр пересказывает книги своих «Керигм» Иакову и просит его о соблюдении особых мер предосторожности при их использовании, дабы воспрепятствовать некоторым «враждебным людям» в возможном искажении истинного апостольского учения. При этом Петр просит огласить послание лишь среди неких 70 пресвитеров. |
| Здесь греческая философия обнаруживала еще некоторую жизненность и подвижность вследствие соприкосновения с восточными культурами 22 и выгодно отличалась от замкнувшейся в старых застывших формах Афинской школы 23 . Естественно, что именно здесь христианская Греция должна была создать свою первую богословскую школу. Как известно, Александрийская школа возникла из элементарной катехизической школы, которая, по преданию, основана была св. Марком 24 , и которая, вероятно, очень рано включила в свою программу вместе с обучением вероучению и элементарные сведения из γκκλια μαϑματα 25 . Включение в программу наук высшего курса произошло в конце II в. При заведовавшем школой Пантэне (181– ок. 200): по крайней мере, на него именно ссылается позднейший учитель Ориген в оправдание своих занятий философией 26 . Возможно, что при Пантэне же и произошло отделение высшей школы от средней с разделением преподавательства между двумя лицами, ибо Пантэн с 190 года имел помощника в лице Климента Александрийского 27 . Исторически несомненным выделение высшей богословской школы становится в начале III в., когда школа, после временного прекращения своей деятельности вследствие гонения С. Севера, вновь начала функционировать при Оригене 28 . Последний, при свидетельстве Евсевия всех поступающих делил на две группы: «Тех, кого он находил хорошо одаренными [подготовленными] (σους εφυς χοντας ρα), он вводил в философские учения геометрию, арифметику 29 и другие пропедевтические науки (разумеется, в научной постановке), – большинство же из более простых (πολλος δε και διωτικωτρων) он направлял к наукам энкиклическим, говоря, что не малая будет им от них польза для уразумения божественных писаний 30 . Дальнейшая судьба средней ступени неизвестна. Несомненно только то, что со времени Пантэна центр тяжести переносится на высшую школу, и Евсевий вместе с Филиппом Сидским дают нам почти непрерывный ряд учителей высшей школы от конца II до начала V в., – от Пантэна до Родона 31 ; последний перенёс свою учительскую деятельность в Памфлийский город Сиды 32 , и после него Александрийская школа, вероятно, существовала недолго 33 . |
| Привлекает внимание то, что у нек-рых деятелей Александрийской школы (напр., у Климента и Оригена) «умозрительный аспект» христ. миросозерцания часто выступал на первый план и само христианство представлялось прежде всего в качестве всеобъемлющего и единственно истинного любомудрия. Что же касается иносказательного (а точнее, духовного) метода толкования Свящ. Писания, то он частично восходит к традиции эллинизированного иудаизма ( Аристовула и особенно Филона Александрийского ). Однако у александрийских богословов данный метод претерпел кардинальное преображение и прежде всего стал органично сочетаться со специфично христ. типологической (прообразовательной) экзегезой, ставящей своей задачей показать единство Ветхого и Нового Заветов (события и личности первого суть «типы», предвосхищающие события и личности второго). Именно типология являлась объединяющим началом различных экзегетических традиций Александрийской и Антиохийской школ и лежала в их основе. Склонность к духовно-иносказательному методу у александрийцев во многом определялась их общим представлением о богодухновенности Писания, не содержащего никаких обыденных слов и выражений, а потому таящего под покровом «телесности букв» сокрытый духовный смысл. Поэтому в Библии иногда выделялись 3 смысловых уровня: телесный (буквальный, исторический), душевный (нравственный) и духовный (мистический), но чаще подразумевались только 2 смысла: буквальный и духовный. Предпочтение обычно отдавалось последнему, хотя и смысл буквальный отнюдь не оставался в пренебрежении. Наконец, своеобразные черты христологии представителей Александрийской школы, и прежде всего «асимметричность» этой христологии (признавая наличие во Христе двух природ - Божества и человечества, а также их полноту, александрийские богословы более акцентируют значимость Божественной природы и особенно подчеркивают тесное единство обоих естеств Господа), появляются уже сравнительно поздно и присущи в полной мере свт. Кириллу Александрийскому. Характерные черты богословского мировоззрения Александрийской школы претерпели определенное изменение у святителей Афанасия Великого и Кирилла Александрийского (иногда их объединяют в т. н. «новоалександрийское направление»). Отсутствие серьезной угрозы со стороны языческой философии, уже вступившей в стадию угасания, позволило им уделять полемике с ней сравнительно мало места в своих творениях. Крайности духовно-иносказательного толкования, встречающиеся иногда у Оригена и Дидима Слепца, явно смягчаются у двух святителей. Основной акцент в их богословии перемещается на проблемы триадологии, христологии и сотериологии, не столь активно решаемые представителями «старой» Александрийской школы, но ставшие наиболее актуальными в IV-V вв. |
| Эта общая точка зрения автора или общая руководящая мысль его довольно оригинальна. Он задался мыслью объяснить догматические споры 4 и 5 вв. и догматическую деятельность Вселенских соборов за этот период из характера и взаимоотношения двух главных и противоположных по духу направлений богословской мысли в древней церкви – александрийского и антиохийского, исходивших из из двух ученых школ того же имени. Эта мысль, подобно путеводной нити, проходит через всё его сочинение от начала до конца. С различных сторон и в разных местах книги характеризует он эти две школы, эти два направления богословской мысли и сторонников их. Напр., он не раз указывает на то, как приверженцы той и другой школы смотрели на жгучий в то время вопрос об отношении веры к знанию; откровения и вселенско-церковной истины к разуму и мнениям. По воззрению автора, александрийцы выше всего ставили авторитет веры и соборных вероопределений и постоянно и настойчиво восставали против мысли о возможности изменять или даже только пополнять последние; разум же человеческий они считали слишком слабым для исследования тайн Божественной веры. Совсем иначе, по мнению автора, думали об этом антиохийцы: 3 для них тайн веры как бы не существовало; они стремились всё исследовать, всё объяснить и непостижимое сделать доступным и понятным; они до крайности возвышали значение разума в богословии и полагали, что церковные вероопределения можно и должно пересматривать, исследовать, пополнять и даже изменять, если того требуют обстоятельства и нужды времени. – Впрочем автор рассматривает две богословские школы не с этой только одной стороны, но делает и общую их характеристику. По его мнению, александрийцы отличались выспренностью, созерцательностью в мышлении; между тем как характерными особенностями антиохийцев были рассудочность, строгий и точный анализ. Но автор не ограничивается тем, что дает теоретическую характеристику Александрийской и Антиохийской школ в общем и в частностях. Он описывает и характеризует их в самой их деятельности, показывая, как характерные черты той или другой школы отпечатлелись на самых исторических фактах, сказались в исторических событиях и в воззрениях и деятельности представителей этих школ. |
| Научным руководителем А. П. Лебедева в его студенческие годы был профессор философии МДА Виктор Дмитриевич Кудрявцев-Платонов . 16 У него Алексей Петрович писал свою магистерскую диссертацию. В. Д. Кудрявцев-Платонов был учеником Ф. А. Голубинского и преподавал философию в МДА с 1854 г. до своей смерти в 1891 г. Его ученики выделяют три главных качества, присущих его характеру: скромность, аккуратность и постоянство. 17 Они проявлялись и в профессорской деятельности Виктора Дмитриевича. Хотя в дальнейшем А. П. Лебедев не стал заниматься философией, но все же Виктор Дмитриевич во многом повлиял на него. Скромность, аккуратность и постоянство стали и его качествами. Следует сказать также о старших товарищах А. П. Лебедева по Московской Духовной Академии. Это представители молодого и свежего направления: проф. церковной истории России Е. Е. Голубинский , профессор церковной археологии и литургии И. Д. Мансветов и доцент, а в дальнейшем профессор русской гражданской истории В. О. Ключевский . По мнению А. А. Спасского, все они внесли в церковно-историческую науку свежую струю и продвинули ее далеко вперед. Опираясь на традиции школы А. В. Горского и Ф. Гумилевского, они отказались от жесткого консерватизма в науке, присущего МДА во время митр. Филарета, когда церковная история должна была служить интересам богословских наук. Она была поставлена в самостоятельное положение и на серьезную научную почву. 18 Кроме Московской Духовной Академии, церковная история начала развиваться и в Санкт-Петербургской, и в Казанской Академиях. Можно указать на таких ученых, как И. Л. Янышев, И. В. Чельцов , А. Л. Катанский , Т. В. Барсов , И. Е. Троицкий . Они разрабатывали историю Восточной церкви в СПбДА. В Казани во второй половине XIX века появляются работы Ф. А. Курганова о взаимоотношении церковной и светской властей, в Киеве профессор Ф. А. Терновский посвятил свою научную работу проблеме истории древней церкви. Естественно, в этом развитии церковной истории как науки А. П. Лебедеву принадлежит одно из видных мест. |
| В отличие от древней Церкви, когда оглашение длилось два-три года и проходило в несколько этапов (слушание, просвещение, тайноводство), сейчас под оглашением понимается определенный цикл предкрещальных бесед и наставлений. В разных епархиях длительность этих циклов может различаться. Как правило, это три — пять бесед, в некоторых случаях 12 бесед. Оптимальным, по нашему мнению, является предоставление нескольких вариантов оглашения в зависимости от возможности и готовности человека, как это принято сейчас в некоторых епархиях. В каждом конкретном случае продолжительность и объем оглашения для нецерковного человека должны определяться катехизатором в зависимости от обстоятельств. Тем не менее в Положении устанавливаются минимальные требования к оглашению. Следует проводить две огласительные беседы и покаянно-исповедальную беседу со священником. Подчеркивается, что в случае отрицания основополагающих истин православной веры и нравственности или желания креститься по суеверным причинам крещение должно быть отложено. Следует отметить, что оглашением в современных условиях для человека воцерковление не заканчивается. Необходима дальнейшая духовно-просветительская работа с уже крещенными людьми. В документе описываются направления так называемой послекрещальной катехизации, которые, как показала практика, сейчас наиболее востребованы в регионах: воскресные школы для детей и взрослых, воскресные школы семейного типа; богословские или катехизические курсы и библейские беседы; беседы по вопросам брака как с людьми, готовящимися вступить в брак, так и с желающими создать семью в будущем; приходское консультирование; организация библиотек, медиатек. Важным направлением является просветительская работа с сотрудниками храмов. Она может осуществляться как внутри прихода, так и на благочиннических или епархиальных курсах. В итоге можно сказать, что следование указаниям и рекомендациям данного документа на всех уровнях — от общецерковного до приходского — должно существенно способствовать развитию образовательной и катехизической деятельности в Русской Православной Церкви. 18 июля 2012 г. HTML-koд для сайта или блога: Поделитесь с друзьями |
|
|
