| и Бухарестским 1812 г., заключенными после войн России с Турцией. Существенным в отношении к Церкви Константинопольской было решение при императрице Анне Иоанновне (1730—1740) выдавать Патриарху Константинопольскому ежегодно большую денежную сумму. Примечательна оговорка о том, что деньги выдавать Патриарху следует только в том случае, если он занял престол законно, о чем должно быть свидетельство русского резидента в Константинополе. Такая оговорка была вызвана тем, что в указанное время и в последующее из-за интриг, устраивавшихся по преимуществу Портой (правительством Османской империи), происходили частые произвольные низложения Патриархов (например, с 1797 по 1901 г. было 35 избраний Патриархов — некоторые избирались по два-три раза). Что касается непосредственного участия Святейшего Синода в судьбах Константинопольской Церкви, то надо отметить, что Святейший Синод, помимо единовременных субсидий (бывших систематическими) Константинопольскому престолу, со времени основания «Богословской школы Великой Христовой Церкви» на острове Халки (с 1844 г.) ежегодно переводил на ее содержание две тысячи рублей золотом. Высылал также Святейший Синод в Константинополь священные облачения, священные сосуды и т. д. Сносились также Церковь-Матерь и Церковь-Дщерь по вопросам вероучительным, каноническим, административным. В продолжение древней традиции Патриархи Константинопольские после патриаршей интронизации направляли Святейшему Синоду известительные грамоты. Святейший Синод в ответных посланиях приветствовал новоизбранного Патриарха и, в свою очередь, сообщал ему об изменениях в своем составе — избрании нового Первоприсутствующего члена Синода. Начало XX столетия (1902—1905 гг.) ознаменовалось двукратным обменом посланиями между Патриархом Константинопольским Иоакимом и Святейшим Синодом Русской Православной Церкви по вопросам межцерковных сношений, отношения к инославию и реформе церковного календаря. Поставленные Патриархом Иоакимом вопросы были направлены к более тесному единению Поместных Православных Церквей. |
| Тогда было много язычников, и Церковь была отделена от государства, и нас оязычили за 70 лет Всесоветского и всенародного бездуховного лагеря. Действительно похожие времена. Знамением того и нашего времени является то, что к Церкви сознательно потянулись взрослые, образованные люди. Многие из них, до этого были атеистами, по незнанию или сознательно, и сейчас, придя в Церковь их преследуют сомнения оставшиеся от атеистической закваски, и частенько такое умонастроение приводит к пиетизму, алармизму, рационализму, реформаторству, или критицизму. Другие пришли к нам, выбравшись из глубин сатанинских: оккультизма, теософии, которые, несомненно, оставляют глубокий отпечаток в душе. Нечего и говорить о всяком знахарстве и нашем русском двоеверии, доставшимся нам еще с древнейших времен. И все эти умонастроения они приносят в Церковь . У многих людей, воспитанных бабушками в советское время (в основном догматически не образованными, а считавшими главными догматами обряды), осталось недоверие к научному богословию. В те времена оно сильно разделялось: богословие процветало (в патрологии и византологии вышло даже на мировой уровень), но только в кабинетах и аудиториях Духовных академий. А куда было идти простому люду, этим 99 овцам? К старцам, к утешителям и духовникам. Вот и сейчас, частенько можно услышать речи о том, что Кураев или Осипов враги церкви, еретики и т.д., и их слушать нельзя, а надо слушать только старцев, они все знают. И все бегут к старцам, как к гадалкам, а из современных старцев 90 % сейчас или младостарцы или шарлатаны, эти Ферапонты о которых говорит Достоевский в романе «Братья Карамазовы». От нашей современной богословской безграмотности, а что еще хуже – полу грамотности, возникают эти страхи перед паспортами и т.д. Современный церковный человек не в состоянии даже положить грань между индивидуумом и личностью. Дошло до того, что люди бегут из Церкви на поклонение памятнику, производя какие-то незаконные действия типа «Чина всенародной исповеди» перед памятником царя-искупителя Николая II. |
| АГАПЫ (от греч. αγαπη – любовь), или вечери любви – в древней Церкви собрания членов общины (свободных и рабов) на общую трапезу, в процессе которой совершалась Евхаристия. А., таким образом, воспроизводила Тайную Вечерю. Впервые о ней упоминается в послании св. ап. Иуды; в последующие три-четыре столетия – у отцов и учителей Церкви, например в «Апологетике» (гл. 39) Тертуллиана . А. имели характер культовый (совершение Евхаристии) и социальный (равенство всех членов общины и единение их во Христе). Более состоятельные члены общины заботились о пропитании для неимущих; бедняки также вносили свою лепту или труд в общую казну. На вечери любви все давали друг другу целование мира; читались послания от других Церквей, составлялись ответы на послания. Со временем А. были упразднены. Третий Карфагенский собор 391 г. постановил, чтобы верные готовились к Евхаристии говением, и поэтому отделил Евхаристию от агапы. Соборы Лаодикийский и Трулльский (392 г.) запретили совершать А. в храме и тем самым лишили их церковно-религиозного характера. К началу V в. А. начали постепенно исчезать. АГИОЛОГИЯ (от греч. γιος – святой) – богословская дисциплина, изучающая жития святых, выявляющая «типы святости», т. е. духовные направления или «школы» в конфессиональном, национальном и историческом планах с предварит. систематизацией и анализом агиографических текстов с исторической, археологической и литургической точек зрения. АГИОГРАФИЯ (от греч. γιος – святой и γρφω – пишу) – обширный раздел христианской литературы о святых. При единстве манеры изложения агиографические сказания разнообразны по жанрам: жития святых, мартирии (мученические акты), повествовавшие о гонениях и пытках мучеников, хождения, чудеса, видения, сказания о чудотворных иконах. Жития и мартирии разделялись, в свою очередь, на повествовательные и панегирические. Первые описывали жизнь и деяния святого, вторые содержали похвальные слова в его честь. Произведения агиографических жанров – это словесные иконы святых, их подвигов и чудесных явлений благодати Божией. Агиографический канон сложился лишь к Χ–ΧΙΙ вв., поэтому ранним житиям свойственно большее разнообразие форм. Период расцвета русской агиографии – XVI век. При непосредственном участии митрополита Московского Макария были составлены «Великие Минеи-Четьи», куда внесли все имевшиеся к тому времени жития русских святых. Самая подробная рукопись этих миней – Московского собора 1552 г.– была частично переиздана в конце XIX – начале XX в. Св. Димитрий, митрополит Ростовский, воспользовавшись сборником Метафраста, Великими Четьями-Минеями Макария и другими пособиями, составил Четьи-Минеи святых всей Церкви, включая южнорусских (первое издание в 1711–1718 гг.). |
| Беседы по докладам были перенесены, как это в обычае у англичан в более интимные «дискуссионные группы». Здесь были споры. Но чаще всего они носили характер споров между англичанами – между англо-кафоликами и протестантами, которые в небольшом числе были все же представлены на съезде. Не редко православная идея победоносно защищалась устами англикан. Создавалось впечатление, что расхождение между англиканской и русской группами не острее и не глубже разногласий, разделяющих различные богословские школы внутри самой православной (напр. русской) церкви. К русским обращались вопросы. И один очень серьезный, на который нелегко дать ответ: о границах и критерии церковного предания. Англикане хотят знать: что, за пределами Никейского символа и определений вселенских соборов, Православная Церковь признает, как догмат, и признания чего она может потребовать от них при соединении? На частном собрании лидеров вопрос был поставлен епископом Трурским со всею определенностью: соединение церквей может быть достигнуто лишь на основе догматического единства. Где искать его содержания? Определенного ответа дано не было. Этот ответ – несомненно, одна из очередных задач русского богословия, которое не имеет своих «символических» книг. В молитвенном общении,– а эта сторона была очень сильно выражена на съезде – не было никаких преград, до последней, решающей: разделения у евхаристической чаши. Эта боль разделения в близком, почти братском общении, налагает повелительную ответственность сделать все, что в человеческих силах, чтобы иметь право на полное религиозное общение. Не следует обманывать себя насчет легкости путей к этой великой цели. Англо-кафоличество представляет лишь течение меньшинства – пусть возрастающего в своих силах. Оно не хочет порвать с церковью-матерью, стоящей на почве реформации. Оно хочет медленно перевоспитывать ее в духе своих, вселенских идей. Удастся ли это, покажет будущее. Да и внутри англо-кафоличества, конечно, сильнее (по крайней мере, до сих пор) было течение к Риму, а не к Востоку. Всеми своими корнями англиканская церковь уходит в латинское католичество, и не желает порывать этих нитей. Но насколько трудно сохранить верность древней латинской традиции (Августиновско-Бенедиктинской), отказавшись от современного после-тридентинского ее развития (а собственно средневековье?) показывают примеры великих обращений, которые Римская церковь имела и продолжает иметь именно в англо-кафолических кругах. Имена Ньюмэна, Маннинга у всех в памяти. Со стороны Востока трудности не меньшие. Во-первых, обрести орган, способный быть внешним выразителем вселенского голоса Церкви (центр тяжести проблемы в России), во-вторых, найти искомый догматический минимум, составляющий содержание предания Православной Церкви. |
| Викарными епископами Патриарха Сербского избраны протосинкел Иоанн (Чулибрк) с титулом " епископ Липлянский " и архим. Андрей (Чилерджич) с титулом " епископ Ремезиянский " . Собор попросил еп. Захумско-Герцеговинского Григория (Дурича) в качестве заместителя помогать митр. Дабробосанскому Николаю (Мрджа) в исполнении его архипастырского послушания. На американском континенте утверждена епархия Новограчаницко-Средне-Западно-Американская и упразднена митрополия Либертивилльско-Чикагская. При этом монастырь св. Саввы Сербского в г. Либертивилле возле Чикаго получил статус ставропигиального и перешел под прямое управление Патриарха Сербского. Новым местопребыванием кафедры Восточно-Американской епархии определен Нью-Йорк. Также Собор одобрил дополненный текст Статута Канадской епархии и Устав митрополии Австралийско-Новозеландской. Собор отложил вопрос о выделении новых епархий из состава Белградско-Карловацкой архиепископии и Рашско-Призренской епархии до создания необходимых условий. При этом Собор подчеркнул необходимость в восстановлении древней Рашской епархии (которая во время турецкого владычества была присоединена к Призренской) и усиления присутствия Сербской Церкви в южной части Сербии. С целью успешной организации церковной жизни Собор расширил состав постоянной Соборной комиссии по ревизии Устава СПЦ. Ряд решений Собор принял по вопросам церковного просвещения и церковного образования. Так Православному богословскому факультету Белградского университета поручено осуществить перевод творений святых отцов и учителей Церкви с языков оригиналов и их издание с научными комментариями. Новым ректором Карловацкой богословии (семинарии) избран профессор прот. Йован Петкович, а также принято решение вернуть Призренскую богословию в Призрен (во время военного конфликта 90-х г. ХХ в. в Косово и Метохии богословия была переведена в Ниш). Собор выразил надежду на развитие сотрудничества между высшими церковными школами и принял ряд мер для развития образовательно-воспитательной системы в семинариях и включения семинарий, действующих на территории Сербии, в государственную образовательную систему, а также благословил в местах, где имеются необходимые условия, открывать церковные православные гимназии и иные школы. |
| Однако задачи новой эпохи простирались дальше. В рамках активной миссии отцам и учителям Церкви III века нужно было уже не просто показать языческому миру, что он идёт ко Христу и что учение Христово есть истинная, высшая и совершенная философия (эти задачи ставили для себя и апологеты); но показать, наглядно представить языческому миру эту совершенную философию в удобном для него виде, то есть в виде философской системы (ибо именно таковы были философии самого античного языческого мира). Осмысление этой задачи вызревает в недрах александрийской богословской школы, во всей предельной полноте её формулирует Климент Александрийский , а пытается осуществить – его ученик Ориген . Их труды, а также труды их учеников, приносят большой успех в деле церковной миссии. Совокупными усилиями Церкви наиболее значимая часть окружающего её языческого мира в течение III века приходит ко Христу и вливается в Церковь . 15.2.2. Осмысление значения внутритроического бытия для человека С другой стороны, богословие Логоса и вводные догматико-богословские темы времени апологетов подготовили почву для более глубоких размышлений о взаимоотношениях Бога и человека. Этому способствовали как внутреннее историческое вызревание церковной мысли, так и запросы внешнего мира. Так, второй исторической задачей, вставшей перед Церковью в III веке, стало осмысление отношений Бога как Святой Троицы и человека, и точнее – осмысление значения внутритроической жизни Бога для спасения человека. Отношение вневременного бытия Бога и времени человеческой истории становится богословским импульсом и отправной точкой богословия данной эпохи. Эта «сверхзадача» развернула перед церковной мыслью сразу целый ряд важнейших тем, с различных сторон, раскрывающих путь Божественной икономии. Можно сказать, что именно в это время завязывается осмысление теснейшей связи между основополагающими разделами всей догматики: с одной стороны, триадологии и, с другой стороны, представляющих собой три грани грандиозного и всеохватного Божественного домостроительства – протологии, сотериологии и эсхатологии. |
| 29 января 1903 года произошло событие, которого с нетерпением ожидали многие верные чада Русской Православной Церкви. Святейший Синод принял решение о канонизации старца Серафима Саровского . На архимандрита Серафима была возложена работа по подготовке к торжествам. Архимандрит Серафим участвовал в освидетельствовании мощей преподобного Серафима, составил его житие. Также ему пришлось взять на себя большую часть организационно-хозяйственных работ. Празднования в связи с канонизацией преподобного Серафима Саровского прошли 17–19 июля 1903 года и стали настоящим духовным торжеством. 19 июня 1903 года состоялось торжественное открытие мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца, в присутствии Государя Николая II и его семьи. На этом не кончились труды архимандрита, относящиеся к прославлению преподобного Серафима Саровского . Его перу принадлежит «Краткое житие приснопамятного Серафима Саровского », а также «Краткая летопись Серафимо-Дивеевского монастыря» и акафист, который звучит в храмах и в настоящее время. Возвратившись в Суздаль, архимандрит Серафим занялся подготовкой к 500-летию со дня преставления преподобного Евфимия, суздальского чудотворца, и составил его жизнеописание. Издание этой книги способствовало духовному возрождению древней обители. В 1905 году в Успенском соборе Московского Кремля архимандрит Серафим был хиротонисан во епископа митрополитом Московским и Коломенским Владимиром (Богоявленским) с сонмом епископов. Владыка был назначен на Сухумскую кафедру. В предреволюционные годы епископ, а затем уже архиепископ, Серафим Чичагов занимал поочередно Сухумскую, Орловскую, Кишиневскую и, наконец, Тверскую кафедры. Тяжелым испытанием для владыки Серафима вскоре после его переезда в Кишинев стала кончина в декабре 1908 года святого праведного Иоанна Кронштадтского . Владыка Серафим неустанно трудился на благо Православной Церкви и русского народа. В своей епархии при храмах он открывал школы, библиотеки, больницы. Являясь духовным чадом святого праведного Иоанна Кронштадтского , владыка особенно заботился о благоговейном совершении богослужений. |
| — Весьма парадоксальной является глубокая укорененность почитания святого Сергия в русской культуре — книжности, изобразительном искусстве, общественной мысли. В силу каких причин монах, не увлекавшийся написанием духовных сочинений или созданием икон, оставил столь глубокий след в культуре (в том числе и светской)? — Действительно, Преподобный не оставил будущим поколениям писаний и поучений (возможно, они просто не дошли до нас). Но таким поучением стала вся его жизнь, явившаяся евангельским свидетельством миру, величие которого вдохновляло как современников Сергия Радонежского, так и его потомков. Этот Евангельский свет, исходящий от Игумена земли Русской, видели в самых дальних уголках Древней Руси. Он виден и нам, живущим многие сотни лет спустя, вдохновляя и просвещая каждого, кто открывает к нему свой взор. Не стоит забывать заслуг Преподобного в основании новых монастырей, один из которых Свято-Троицкая Сергиева лавра . Также и его воспитанники и последователи разлетелись как птицы, создавая новые обители. В чем важность и нужность монастырей? Дело в том, что монастыри на Руси всегда были центрами образования и просвещения. При них создавались библиотеки, школы. Впоследствии из стен этих обителей выходили выдающиеся богословы, в них создавались шедевры мирового искусства. И сейчас при Троице-Сергиевой лавре действует мощнейшая богословская школа — духовная семинария и академия . — Кем является Сергий Радонежский для Русской Церкви сегодня? В чем актуальное значение подвига святого Сергия? Нет ли у Вас ощущения, что общественная и государственная деятельность Преподобного в сознании наших современников несколько закрывают его образ как монаха-молитвенника и тайнозрителя? — Для Церкви Сергий Радонежский всегда был и остается угодником Божиим. Это значит, что своей жизнью он достиг евангельского совершенства. То есть «угодил» Богу своей благочестивой жизнью. В советское время образ Преподобного освещался лишь с одной стороны — как государственного деятеля, миротворца. Это, безусловно, неполноценное понимание личности святого. Он, прежде всего, подвижник, пример истинной монашеской жизни. Чем важен Сергий Радонежский для наших современников? Знаете, порой мне кажется, что мы, так же, как и наши предки, находимся под игом орды…Но только сейчас орда — навязываемые нам ложные ценности мира потребительства. А подвиги Преподобного показывают нам истинный вектор — жизнь по евангельским заповедям. |
| п. вследствие этого происходит то, что в тексте древних уставов на ряду с новой практикой можно встретить довольно ясные, оставшиеся не изглаженными, следы древней и разновременной практики, так что уставы эти иногда походят на тетради, испещрённые многочисленными и разновременными поправками и помарками, из-за которых можно ещё, хотя и с большим трудом, различать первоначальную основу и многие из дальнейших наслоений. К числу таких уставов относится и изданный А.А. Дмитриевским устав Иерусалимский. Тексте этого устава заслуживаете внимательного и детального изучения не только в виду важности и разнообразия описанных в нём обрядов, но и ввиду возможности отметить факты, относящееся к истории происхождения, развития и осложнения этих обрядов под влиянием различных обстоятельств. В частности, что касается определения времени происхождения той редакции, которая содержится в изданном А.А. Дмитриевским тексте, т. е. последней его редакции, то и это может быть сделано главным образом также на основании анализа и изучения текста, а не возраста рукописи: рукопись можете быть очень поздней и тем не менее воспроизводить памятник очень древний; нужно только, чтобы воспроизведение было по возможности точно. Поэтому, А.А. Дмитриевский поступил совершенно правильно, обратившись за разрешением вопроса, помимо приписок, к тексту самого памятника. К сожалению, текст, бывший у него под руками и им изданный, очень невысокого достоинства: он неточно воспроизводит подлинник и не даёт всех подробностей, полезных для решения вопроса о происхождении редакции, а по некоторым другим вопросам может вводить даже и в заблуждение. Посмотрим, что это за текст. Рассматриваемый памятник сохранился до нашего времени: 1) в пергаменной рукописи святогробской библиотеки, писанной в 1122 г. неким Василием, чтецом церкви св. Воскресения, по повелению Георгия, начальника и судии св. града, хартофилакса и великого скевофилакса церкви св. Воскресения, и 2) в рукописи той же библиотеки 1804 г., содержащей в себе историю города Иерусалима и всей Палестины, составленную архимандритом Максимом Симео, бывшим дидаскалом Иерусалимской богословской школы в Крестном монастыре. |
| Церковь оказалась перед сложной дилеммой. Обе школы, оба учения были по – своему правы и в то же время что – то упускали. Каждая имела свои перекосы и крайности и нуждалась в синтезе и в уточнении друг другом. Задачей богословов было найти универсальный ответ, который устроил бы обе стороны и установил безусловную полноту истины, где могли сойтись и примириться их противоречия. Против Феодора После осуждения Нестория тень пала и на его предшественников в антиохийском богословии, прежде всего на покойного Феодора Мопсуестского. Антиохийцы считали его великим светилом Церкви. После примирения Кирилла с Иоанном Антиохийским восточные отцы опирались на Феодора как на золотую середину между крайностями западного аполлинаризма и восточного несторианства. Именно в этом примиряющем духе известный богослов Ива (Хиба), пресвитер в сирийском городе Эдессе, называл Феодора «учителем учителей» и «толкователем толкователей». В своем письме ардаширскому епископу Маре он сомневался в православии и Кирилла, и Нестория, предлагая опираться на труды Феодора как единственно достойного авторитета. В этой ситуации сторонники победившего Кирилла не стали останавливаться на полпути и взялись за Феодора Мопсуестского. Вначале митрополит Эдесский Равулла – суровый и крутой старик, ослепший на оба глаза, – неожиданно предал анафеме и самого Феодора, и того, кто поддерживал его учение, и тех, кто читал его книги, и тех, кто отказывался их сжигать. Эдесская богословская школа во главе с Ивой была им разогнана, а ее ученики сбежали в Персию. Следующий удар последовал из Армении, где сочувствующие Аполлинарию монахи написали обвинительное заключение против Феодора Мопсуестского, обнаружив в его трудах «возмутительную ересь». Они отослали свой труд константинопольскому патриарху Проклу, потребовав от него ответа, кто прав – Феодор или армянский авторитет Акакий Мелетийский. Прокл не ответил прямо, а составил свое изложение православной веры – томос, – где опроверг учение Нестория и четко разделил божественную и человеческую природы во Христе, в то же время настояв на «нераздельном» и «неслиянном» единстве ипостаси. В отличие от Кирилла, константинопольский патриарх ясно различал, в каких евангельских речениях говорится о человеческой, а в каких – о божественной природе Иисуса. |
|
|
