| но весьма с науки Добронравие идет из рук в руки... Каждо учися чадо наставляти, Образ и слово по себе им дати: Да образ помнят, слово же читают, Добродетели твоя подражают... Плод от древа си поблизу падает, Чадо от отца нравы получает... Ты убо родший и честная мати Тщитеся чада ваша соблюдати, Дабы ничто зло слышати и зрети Тако добрии будут ваши дети... 369 Вторая книга представляет собою духовную повесть об обращении в христианство Варлаамом пустынником индейского царевича Иоасафа, приписываемую Иоанну Дамаскину и изобилующую назидательными наставлениями и притчами. В славянском переводе она издавна была весьма распространенною в русской письменности; но в 1637 году снова была переведена на белорусское наречие иеромонахом Иоасафом Половко и напечатана им в Кутеинском монастыре 370 . На основании этого перевода Симеон, по-видимому, и приготовил свое издание, очистив его со стороны языка прибавив в нему, по своему обыкновению, стихотворные статьи: «Предисловие к читателю», «Списки краесогласнии в похвалу преподобного отца нашего Иосафа, царя Индийскаго», и «Молитву св. Иосафа, в пустыню входяща» 371 . Однако ж, при своей жизни он не успел его напечатать: издание это выпущено было из верхней типографии 4-го сентября 1681-го года, уже после смерти Симеона 372 . Так выразилась просвещенная заботливость Симеона относительно распространения в современном русском обществе первоначального школьного образования. – Сознавая настойчивую потребность в нем времени, он, как человек, слишком высокого развития, не мог конечно удовлетворять ей путем своей личной непосредственной деятельности и потому избрал здесь путь косвенный, но в сущности гораздо более действенный. В новооткрытой им верхней типографии он издавал руководства к начальному образованию юношества, убеждая в каждом из них родителей и детей в необходимости стремится к учению и указывая в их общем содержании на основной состав и направление этого учения. – Но труды Симона на пользу русского просвещения этим далеко не ограничивались. Заботясь о распространении первоначального образования в Москве, он прилагал не меньшие попечения и относительно образования высшего, также находившегося здесь в крайнем пренебрежении. К делу распространения последнего он относился с особенным участием, примыкая к нему своими личными наклонностями и интересами, как всегдашний практический деятель его и как образованнейший человек своего времени. И действительно, деятельность Симеона в этом отношении была в особенности замечательна и проявилась в таком важном предприятии, что получила важное историческое значение: мы здесь разумеем его новые старания об учреждении в Москве высшего училища, – старания так рельефно выразившееся в составленной им знаменитой привилегии Славяно-Греко-Латинской Академии. |
| После крещения Авенир всю царскую власть отдал сыну, а сам жил уединенно в безмолвии и, всегда посыпая голову пеплом, сокрушался о грехах своих: так прожил он четыре года и, получив от Бога прощение грехов, преставился в мире. В сороковой день по кончине царя Авенира Иоасаф, совершая память ему, созвал всех своих вельмож, советников, воинских начальников и других важных должностных лиц и объявил им свою тайну, именно, что он желает оставить земное царство и все мирское, уйти в пустыню и иночествовать. Все опечалились и проливали слезы, так как все очень любили его за его кротость, смирение и благотворительность. Вместо себя он хотел поставить царем одного из своих вельмож, именно — Варахию, давно уже бывшего христианином, — того самого, который держал сторону мнимого Варлаама в прении о вере против всех языческих мудрецов. Иоасаф знал, что Варахия весьма тверд в вере и имеет великую любовь ко Христу. Но Варахия отказался от царства, говоря: — Люби, царь, ближнего, как самого себя. Если царствовать — хорошо, царствуй сам. А если — нет, то зачем отдаешь мне царство? Зачем налагаешь на меня тяготу, от которой бежишь сам? Тогда все усердно, со слезами, стали умолять святого Иоасафа, чтобы он не оставлял их. Но он ночью написал грамоту к всему синклиту и ко всем начальникам, в которой поручал их Богу и повелевал, чтобы они никого не ставили себе царем, кроме Варахии, и, оставив эту грамоту в своей опочивальне, сам тайно вышел и поспешно отправился в пустыню. На утро пронесся слух о его удалении. Народ смутился и впал в печаль. Многие рыдали. Наконец все жители столицы бросились разыскивать его и нашли в одном высохшем ручье молящимся с воздетыми руками. Здесь его окружили и, павши пред ними, с рыданиями упрашивали возвратиться во дворец и не покидать их. Иоасаф, вынужденный этими мольбами, возвратился, но скоро опять собрал всех и сказал: — Напрасно вы, удерживая меня, противитесь воле Господней. Затем он клятвенно подтвердил свои слова, так что с этой минуты он и одного дня не может уже оставаться царем. На Варахию он против желания его возложил свой венец, посадил его на своем престоле и дал ему должное наставление об обязанностях царя, а сам, простившись с народом, вышел из дворца и из города, спеша в пустыню. Весь народ вместе с Варахиею и со всеми властями, убедившись, что Иоасаф непреклонен в своей мысли оставить царство, не в силах будучи удержать его мольбами и не смея вернуть его с пути насильно, шли за ним с плачем и далеко провожали его; он же просил их не огорчать его и оставить одного; но некоторые всё-таки издалека следовали за ним, с рыданиями, до самого захода солнца, когда ночь скрыла от их глаз любимого владыку и они перестали видеть друг друга. |
| А. был включен в число святых Римской Церкви. Память А. указывается 31 авг. в древнейших зап. мартирологах (Римском, Адона и Узуарда). Сведений о древнем почитании его в Вост. Церкви нет, но апологет внесен в совр. календари Элладской и Сербской Православных Церквей под 13 сент. Фреска с изображением А. создана известным греч. иконописцем Фотием Кондоглу. Соч.: CPG, N 1062, 1065, 1066; S. Aristidis philosophi Atheniensis Sermones duo. Venetiis, 1878 [арм. текст, лат. пер.]; Pitra. Analecta Sacra. Т. 4. [арм. текст с новым лат. пер. Мартена]; The Apology of Aristides on Behalf of the Christians from a Syriac Manuscript/Ed. J. R. Harris, with an Appendix by J. A. Robinson. Camb., 1891 [сир. версия]; Boissonade J. F. Anecdota Graeca. Vol. 4. P., 1832 [греч. текст «Повести о Варлааме и Иоасафе»]; PG. 96. Col. 860-1246 [то же]; The Oxyrhynchus Papyri. Part. XV/Ed. by B. P. Grenfell, A. S. Hunt. L., 1922. N 1778. P. 1-6; Hagedorn D. Ein neues Fragment zu P. Oxy. XV 1778 (Aristides, Apologie)//ZfPE. 2000. Bd. 131. S. 40-44; Milne H. J. M. A New Fragment of the Apology of Aristides//JThSt. 1923/4. Vol. 25. P. 73-77 [Lit. Lond. 223]; Alpigiano C. L " Apologia di Aristide e la tradizione papiracea//Civiltà classica e cristiana. 1986. T. 7. P. 333-357; реконструкции: Geffcken J. Zwei griechische Apologeten. Lpz., 1907; Vona C. L " Apologia di Aristide//Lateranum. 1950. Vol. 16; Alpigi-ano C. Aristide di Atene: Apologia. Firenze, 1988. (Biblioteca Patristica; 10); рус. пер.: Остроумов С. Разбор сведений Евсевия Кесарийского и блж. Иеронима Стридонского о греч. апологетах христианства II в. М., 1886. С. 22-26 [пер. с нем. арм. версии]; Эмин Н. О. Переводы и статьи по духовной армянской лит-ре (за 1859-1882 гг.): апокрифы, жития, слова и др. М., 1897. С. 249-255 [пер. арм. версии]; Покровский А. Философ Аристид и его недавно открытая апология: (Ист.-крит. очерк). Серг. П., 1898; Сказание о жизни преподобных и богоносных отцев наших Варлаама и Иоасафа, составленное св. Иоанном Дамаскиным. Серг. П., 1910; Памятники византийской литературы IV-IX вв. М., 1968. С. 305-308; ПЛДР. XII в. М., 1980. С. 215-225; СДХА. С. 275-340. |
| Васильков, 1987. – Васильков Я. В. Древнеиндийский эпос и рыцарский роман Европы: сходные мотивы. – Индия 1985–1 986. Ежегодник. М., 1987. Веккер, 96. – Wecker О. India. – RE. 1916, Bd. 18 (IX. 2). Вертоградова, 1978. – Вертоградова В. В. Пракриты. М., 1978. Вертоградова, 1983 – Vertogradova V. V. Indian Inscriptions and Inscriptions in Unknown Lettering From Kara-Tepe in Old Termez. Moscow, 1983. Веселовский, 1868. – Веселовский A. H. Заметки и сомнения о сравнительном изучении средневекового эпоса. – ЖМНП. 1868, ч. 140. Веселовский, 1872. – Веселовский А. Н. Калики перехожие и богомильские странники. – Вестник Европы. СПб., 1872, т. 34. Веселовский, 1872а. – Веселовский А. Н. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. СПб., 1872. Веселовский, 1876 – Wesseloffski A. Sagenstoffe aus dem Kanjur. – Russische Revue. Lpz., 1876, Bd. 8. Веселовский, 1876a – Wesseloffski A. Zur bulgarischen Alexandersage. – Archiv fur slavische Philogie. В., 1876, Bd. 1. Веселовский, 1877. – Веселовский A. H. Византийские повести о Варлааме и Иоасафе. – ЖМНП, 1877, 7. Веселовский, 1880. – Веселовский А. Н. О славянской редакции одного аполога Варлаама и Иоасафа. – СОРЯС 1980, т. 20, 3. Веселовский, 1884. – Веселовский А. Н. К вопросу об источниках сербской Александрии. – ЖМНП. 1884, ч. 233. Веселовский, 1884а – Веселовский А. Н. Южнорусские былины – СОРЯС, 1884, т. 36, 3. Веселовский, 1885. – Веселовский А. Н. Лекции по истории древней русской литературы. СПб., 1885. Веселовский, 1886. – Веселовский А. Н. Из истории романа и повести. – Материалы и исследования. Вып. I. Грековизантийский период. СПб., 1886. Веселовский, 1887 – Веселовский А. Н. Лорренские сказки. – ЖМНП. 1887, ч. 250. Вессловиц, 1890. – Wesslovits N. Prinz und Derwisch. Ein indischer Roman, enthaltend die Judendgeschichte Buddhas in hebraischer Darstellung. Munchen, 1890. Вздорнов, 1978. – Вздорное Г. И. Исследования о Киевской Псалтири. М., 1978. Вигасин, 1983. – Вигасин А. А. Представления об Индии в древней Руси. – Индия 1981–1 982. Ежегодник. М., 1983. |
| Ганг (Индос). Памятники агиографического цикла в этом плане частично повторяют александрийские тексты. Так, в «Деяниях апостола-Фомы» ясно различаются «Рахмане» и остальная часть страны вплоть «до последних стран Индии». О том, что «александрийские» принципы деления ее территории сохраняются и в этих памятниках, свидетельствует, в частности, одна из рукописей «Повести о Варлааме и Иоасафе», называющая Иоасафа царевичем Великой Индии. В целом, однако, этот цикл обнаруживает существенно новые географические названия. В житии апостола Фомы сообщается, например, что он обходил Южную Индию, а мученическую смерть принял в «Каламидстей стране», находящейся, видимо, на крайнем юге: в отреченных «Деяниях» фигурирует название одного из индийских городов – Еньтрахт (передача Andrapolis) [Новакович, 1876, с. 69–74]. Природа и население Поскольку древняя Индия русских памятников – это конгломерат областей, данные их о природных условиях и обитателях страны целесообразно дифференцировать по трем основным индийским регионам, каждый из которых образует как бы замкнутый мир. В пределах любого из них мы будем придерживаться определенного порядка изложения «страноведческой» информации – климат, рельеф, вода, природные богатства, флора, фауна (природа), этнические характеристики, род занятий (население) . Рахманьский остров. Свидетельства о нем исходят из двух источников: «Хроники» Амартола и редакций хронографической «Александрии», где он называется, как правило, «Остров Рахманьский» (Врахманьский, Размальскый). Сведения о природных условиях противоречивы: с одной стороны, тексты указывают на обилие пустынь на острове, с другой – на наличие пяти рек. Георгий Амартол сообщает о какой-то особой сладкой воде, «Александрия» – о некоей реке, которая охватывает всю территорию и вода которой светла и бела, как молоко. Одна из главных природных достопримечательностей острова, согласно хронике, – камень-магнит, именуемый Маниолуи. Из рассказа Палладия в «Александрии» I следует, что когда туда подплывают нормальные корабли – с железными гвоздями, этот камень задерживает их и не пускает дальше, а потому проходят суда только с деревянными гвоздями. |
| Большое собрание текстов – «Махавасту» (букв. «Великая история»), именуемое Mahavastvavadana (букв. «Авадана великой истории [жизни Будды]»), создано в отличие от поэмы Ашвагхоши не на классическом, а на гибридном (буддийском) санскрите. Редактирование текста можно датировать II–IV вв. н. э. Биография Будды изобилует мираклями, что и неудивительно, ибо «Махавасту» принадлежит тому переходному «предмахаянистскому» направлению, которое интерпретирует Будду уже как божество (ср. lokottaravada – «учение [о Будде как] сверхъестественном существе»). В целом памятник обнаруживает многие сходства с текстами палийского канона, и его генезис был частично связан с процессами, приведшими к стабилизации последнего. Возможно, столетием позднее сформировалась «Лалитавистара» (букв. «Подробное описание игр [Будды]») – один из самых авторитетных текстов в махаяне и одна из «девяти дхарм» непальского буддизма. Традиционное наименование текста – Mahanidana («Великая [сутра] о начале [жизни Будды]») и в соответствии с этим самоназванием биография Будды в нем не доводится до конца, но завершается первой проповедью. Текст включает 27 глав, открывающихся событиями доэмбрионального периода жизни Будды как небесного существа, долженствующего спуститься на землю, и состоит из прозаических разделов и стихов-гатх, написанных частично на гибридном санскрите. Памятник восходит к более древнему источнику, точнее, – к североиндийскому континууму текстов (традиционно соотносится с сарвастивадой). «Лалитавистара» имеет исторический интерес как памятник, по которому можно проследить становление образа Будды в качестве «бога над богами». Биографию Будды содержат и китайские переводы санскритских памятников. Среди них наиболее известный – «Фо бэнь син», который обычно датируется VI в. [Эйтель, 1904, с. 39], но, по данным ряда китайских источников, перевод был осуществлен еще в ханьскую эпоху [Бил, 1875, с. VI]. В этой главе предпринимается попытка конкретного сопоставления повествования о юности царевича Иоасафа с соответствующим материалом биографии Будды (Сиддхартха) по поэме Ашвагхоши «Буддачарита» (санскритский оригинал) – наиболее репрезентативной беллетризацией древних буддийских преданий (см. гл. 3). При этом мы будем исходить из порядка развертывания сюжета по «Повести о Варлааме и Иоасафе» с указанием соответствующих глав по изданию [Повесть, 1985], в то время как материал биографии Будды с указанием глав и стихов по изданию [Буддачарита, 1936, ч. 1, санскр. текст]. Параллели, привлекаемые из других биографий Будды, – прежде всего текстов палийского канона (Р), «Махавасту» (М) и «Лалитавистары» (L), – касаются лишь значимых трактовок темы, не отраженных в поэме Ашвагхоши, и даются в примечаниях к главе. |
| Полученные же Русью через античную и раннесредневековую исторические традиции древнеиндийские исторические реалии значительно расширили саму перспективу историко-культурного мышления русского книжника. Он узнал о том, что в древности наряду с эллинским миром существовала великая страна Востока, чьи боевые слоны доставили много волнений македонским воинам, а богатства глубоко впечатлили их. История о вразумлении могущественного Александра нагими, но сильными духом индийскими рахманами стала одним из самых популярных назидательных сюжетов восточнославянской письменности и литературно очень успешным решением темы победы мудрости над властью. Узнала Русь немало нового и об истории христианства, которое и в далекой Индии в свое время поспорило с язычеством, не допускавшим уклонения последователей от веры отцов. Эти книжные образы не остались, однако, достоянием одной книжности, но быстро нашли отражение в устной поэзии, народных верованиях и обрядах. Правда, вместе со словесным золотом, разными путями пришедшим из «Индии богатой», русский книжник приобрел и двух золотых тельцов. Через индийские литературные реальности он некоторым образом усвоил воззрения тех, кто видел в человеке только лишенную надежды жертву единорога смерти, возложив вину за все беды на телесный состав человека, а в судьбах мира – лишь действие безличных космических сил. Через индийские же исторические реалии он воспринял прямо противоположную полуправду тех, кто считал бы кощунственным малейшее подозрение в собственном несовершенстве и кто всецело» полагался на свою «чистоту». Обе идеологии посредством многих промежуточных звеньев восходили к реальным элементам моделей мышления древнеиндийских религий. История распространения древнеиндийских сюжетов в русской культуре не ограничивается рассмотренным в этой книге периодом; в нем были заложены лишь основы, правда, первостепенно важные их культурной рецепции. Литературоведческие справочные издания свидетельствуют, что повествование о царевиче Иоасафе продолжало переписываться вплоть до начала нашего столетия и представлено к настоящему времени в списках, число которых (вместе с притчами) выражается четырехзначными цифрами. Сейчас известны десятки рукописей «Слова о двенадцати снах Шахаиши» и «Физиолога», принесшего на Русь индийский сюжет из далекого Египта. Популярность «Повести о Варлааме и Иоасафе» и ее апологов уже раздвигает рамки рукописной традиции: первые русские типографии печатают биографию царевича Иоасафа. В; издании Симеона Полоцкого она иллюстрируется гравюрами Афанасия Трухменского по рисункам знаменитого Симона Ушакова. Одна рукопись сохранила несколько отрывков из сделанной по повести пьесы для молодого русского театра XVII в. Древнеиндийские литературные реальности сохраняют значение и для русской словесности нового времени. Аполог о преследующем человека единороге смерти нашел созвучие в пессимистических религиозных настроениях Л. Н. Толстого («Исповедь»). |
| В 17-й день. Житие вкратце и чудеса Св. Григория Чудотворца , л. 766–807 об. Нач. «Град есть некий славен старейшина Римский, ему же бе имя Кесар.» – В той же день житие и подвизи Преподобн. отца нашего игумена Никона, ученика блажей. Сергия Чудотворца, л. 808–831. Нач. «Кто убо исповедати возможет многая и великая Божия дарования.» – Чудеса Преп. Никона, л. 831–834. – О Акакие, оказавшем непослушание Преподобному, л. 831. – О Симеоне Антонове, л. 832. О Архимандрите Матфее, л. 833. В 18-й день. Мучение Св. Платона, л. 836–857. Нач. «Не диву Гафом есть еже хощу глаголати.» В 19-й день. Мучение Св. Варлаама, л. 859–86о. Нач. «Многим христианом восхищающимся и мести предающимся.» – Житие Варлаама пустынника и Иоасафа царевича, сына Авенира Царя Индийского, л. 867–1082. Нач. «Елицы Духом Божиим водими, сии суть сынове Божии.» – Житие Иоасафа, л. 869 об. Нач. «Бысть же некий царь в земли той, именем Авенир.» • – О Варлааме, л. 894 об. – Притча 1-я Варлаама от Евангелия, л. 898. – Притча 2-я Варлаама Иоасафу, л. 899. – Варлаам показует Иоасафу камень драгий – Иисуса Христа, л. 903. – Варлаам учит Иоасафа о царствии небесном, л. 922 об. – Варлаам сказует Иоасафу притчу Еванг. – о блудном сыне, л. 929 об. – Притча Евангельская поведана Варлаамом Иоасафу царю о покаянии, л. 930. – Притча Варлаама Иоасафу царю о безвестности суетного жития, л. 938. – Притча Варлаама Иасафу о блазей милостыне и о суете богатства, и о жене, и о детях, л. 940. – Притча Варлаама о суете мира с толкованием, л. 943 об. – Притча Варлаама о некоем Царе, л. 950. – Крещение Иоасафа царевича, л. 962. – Причащение Иоасафа тела и крови Христовой, л. 966. – Поучение Варлаама Иоасафу по причащении, л. 966 об. – Молитва Варлаама о Иоасафе цар., л. 971. – Разлучение Варлаама с Иоасафом, л. 974 об. – Молитва Варлаама о Иоасафе цар., л. 976. – Иоасаф беседует со отцом своим о правоверной вере, укоряя отчую веру суетную и бездушных идол, л. 988 об. – Молитва Варлаама по пришествии в пустыню Иоасафа, л. 1077. В 20-й день. |
| 688. (1870.) Жития свв. Варлаама и Иоасафа индийских и Иоанна Дамаскина с прибавлением, полууст., XV века, в четверть, 327 листов. л. 3. Заглавие: Житие и жизнь преподобных отець наших Варлаама и Иоасафа, душевныя ради ползы списано от препод. отца нашего Иоана Дамаскина. См. предыд. 687. Впереди отрывок: Златоустово еже от Матфеа еуангелиа, слово 11. л. 271 об. Житие и жизнь препод. отца нашего Иоанна Дамаскина , списано Иоанном патриярхом антиохийскым. Нач. Иже по образу Божию схранившиим и сблюдшимь нетленно и неврежденно. л. 315 об. Препод. и богоносн. отца нашего Ефрема Сурина Слово о Отцех скончавшихся, иже в посте просиавших, в суботу сыропустную. Нач. В сий день прьвый и благознаменитый таинства Сына единороднаго славне поюще, взпиим песньми в церкви невесте Христове. 689. (1871.) Жития свв. Варлаама и ИоасаФа индийских и Иоанна Дамаскина с прибавлением, XVII века, в четверть, 314 листов. Три статьи те же, что выше под 688, писаны скорописью бойкою, но неразборчивою и без надписей. По листам внизу: Лета 7173 (1665) дал в дом Живоначалные Троицы в Сергиев монастырь сию книгу царевича Иоасафа келарь старец Симон Азарьин во веки неотъемлемо никому. 690. (1849.) Житие св. Варлаама и ИоасаФа индийских, полууст., XVI века, в лист, 321 лист, заглавная заставка с красками. Заглавие. Се писание душеполезно от внутреннее ефиопьскые страны, глаголемые Ендиа, в святый град пренесеном Иоанном мнихом, мужем честном и добродетелным монастыря св. Савы, в немже житие Варлаама (и) Иоасафа приснопамятною и божественою. Редакция другая. На верхней доске: Сия книга препод. отец наших Варлаама (и) Иоасафа царевича индийских Живоначалныа Троицы Сергиева Киржатцкаго монастыря. 691. (1887.) Житие св. Паисия Великаго, полууст., XVII века, в четверть, 85 листов. Заглавие: Мес. августа в 10 день (сверху: июня 19), житие препод. отца нашего Паисея Великаго. Списано препод. отцем нашим Иоанном Коловом. См. 685 л. 347. 692. (1619.) Жития Святых русских и Апокалипсис толковый, полууст. тщательный, исх. XVI века, в лист, 728 листов. |
| На месте сожительства с преподобным Варлаамом святой Иоасаф прожил до самой своей кончины. На 25-м году от рождения оставил он земное царствование и принял на себя подвиг постничества, и, прожив в пустыне 35 лет, преставился ко Господу. Один святой пустынник, живший неподалеку, узнавши, по вдохновенно, о преставлении святого Иоасафа, пришел к нему в тот же час, когда он скончался, воспел над честным его телом со слезами любви обычные песнопения надгробные и положил его вместе с мощами преподобного Варлаама, чтобы и тела тех, которые были нераздельны по духу, почивали нераздельно в одном месте. После погребения святого Иоасафа, пустыннику было откровение от Бога, повелевавшее ему идти в Индийское царство и известить царя Варахию о кончине святого. Получив это известие, царь со множеством народа отправился в пустыню и, прибыв в пещеру преподобных отцов, открыл гроб их и нашел мощи святых Варлаама и Иоасафа нетленными, причем от них исходило великое благоухание. Взяв святые мощи, Варахия с честью перенес их из пустыни в свое отечество и положил в церкви, созданной святым Иоасафом, славя Бога в Троице, Которому и от нас да будет честь и поклонение ныне, и присно, и во веки веков. Аминь. Тропарь, глас 4: От духовнаго наставника научився царю Иоасафе, Бога познати, крещением же просветитися, люди к вере обратил еси, и отцу твоему от купели приимник быв, царство оставив, пустыню достигл еси, и в ней трудолюбне подвизался еси: моли Христа Бога со учителем твоим Варлаамом, спастися душам нашим. Кондак, глас 8: Ведый твое из младенства благое изволение, Иоасафе, един сердцеведец Бог. И от царствия земнаго в монашеское пребывание приведый тя великому Варлааму последовати сподоби, с нимже и ныне горний Иерусалим всесветлый отечество имея, желаемыя доброты красно наслаждаяся Святыя Троицы, молим тя царская красото, поминай нас верою чтущыя тя. 7528 ( Чис. 22:1–41, 23:1–30, 24:1–25 ). Валаам – пророк из города Пефора, близ Харрава, в Месопотамии. О нем была такая молва, что кого он благословит, тот будет благословен, и кого проклянет, тот будет проклят. Валак, царь Моавитский, устрашенный победами Израильтян, призвал Валаама, чтобы он проклял их, но, вразумленный Богом, Валаам вместо проклятия произнес слова благословения. |
|
|
