| Недоброжелатели его, с попом Петром во главе, справедливо опасающиеся, что в звании архиепископа Швецов своим фанатизмом и сектантскими наклонностями причинит много зла старообрядчеству, сильно хлопочут об устранении его от московской кафедры и стараются склонить в тому самого белокриницкого митрополита Афанасия: к этому последнему они посылали даже нарочитых послов, рогожского дьякона Ивана и купца Мусорина, объяснить неудобства, сопряженные с назначением Швецова в московские архиепископы. Швецов, недавно приезжавший в Москву, очень раздосадован этим и в качестве местоблюстителя московской кафедры намеревался подвергнуть дерзновенного дьякона суду. Между тем, воспользовавшись его пребыванием в Москве, и к нему самому явились попечители Рогожского Кладбища, человек 12-ть, с предложением – по доброй воле отказаться от московской кафедры. Швецов надменно ответил, что он не приказчик их, а пастырь, и что будет так, как решит освященный собор. В свою очередь сторонники Швецова, именуемые братчики, усиленно хлопочут в его пользу, разъезжают по разным местам, собирая подписи под прошением о бытии епископу Арсению московским архиепископом, которое, вероятно, и будет представлено на упомянутый Швецовым собор. Собор этот должен произойти в наступающем августе месяце, но не в Москве, а в Нижнем, или в Безводном. Недавно, именно 27 июли, туда отправились из Москвы сам Швецов, Анастасий Измаильский и Сильвестр Балтский, всего соберется до девяти раскольнических епископов. Итак, вопрос быть, или не быть Арсению московским архиепископом у раскольников, решится скоро и заинтересованные в этом решении раскольнические деятели находятся в напряженном состоянии. Словом, теперь происходит у московских австрийцев нечто подобное тому, что творилось, тридцать пять лет тому назад, когда Антоний Шутов хлопотал переменить свой титул Владимирского архиепископа на Московского, и поэтому кстати напомнить теперь, что писал в то время митрополиту Кириллу умный ясский старообрядец Василий Фомин: «Жаль, вдадыко святый, что наши духовные не смотрят жить как посмирней, поревновать житию св. |
| При входе в зал заседания взоры присутствующих были обращены на выражение лица Мациевича, который, вместо страха и уныния, обнаружил крайнее негодование на свою со братию, действовал и говорил, так, будто он был вполне самовластный владыка у себя в епархии. Секретарь прочел указ о его низложении. Мациевич, выслушав сие, громко и твердо сказал: «благо мне, яко смирил мя еси! Государыня же Екатерина за сие не удостоится христианской кончины». При таком трогательном зрелище поругания пастыря один митрополит Московский Тимофей не мог удержаться от слез и заплакал; Мациевич указал на него рукой и сказал: «сей воистину израильтянин, в нем же льсти нет». Первый приступил к нему митрополит Петербургский и Новгородский, чтобы снять клобук, Арсений не до пустил до сего, но с приличною молитвою снял его сам и, подавая его митрополиту Дмитрию Сечинову, сказал: «язык твой для меня был острее меча, ем задохнешься и умрешь!» (Митрополит Дмитрий умер странною смертью: от паралича язык его вытянулся на четверть аршина и вид его представлял страшное зрелище, от этого неестественного состояния языка, от длины его и толщины он мучительно кончил жизнь свою). Вторым приступил к Арсению архиепископ Псковский, бывший друг Арсения, Амвросий Зертис-Каменский, чтобы снять с него омофор, но Арсений с молитвой снял его сам и подавая Амвросию, оказал: «ядый хлеб мой со мною, ты возвеличил на меня заклание и как вол ножом заклан будеши». (Амвросий впоследствии был митрополитом Московским, во время чумного бунта в Москве в 1771 г. он бежал от разъяренной черни я хотел укрыться в Донском монастыре, но там в воротах оного мясник зарезал его ножом). Третьим по очереди приступ к Арсению архиепископ Афанасий Болховский, что бы снять панагию, но Арсений с молитвою снял ее сам и, поддавая Афанасию, сказал – «младший благословляется от старшего устнама моима возвещу вся судьбы уст твоих; язык твой велеречив был на меня, как у Ария, ты и умрешь, как умер Арий», (Афанасий был преемником Арсения на Ростовской епархии, – и кончил свою жизнь как Арий, исходом вон всех своих внутренностей). |
| В 1611 году, зимой, св. чудотворная Казанская икона Божией Матери была отправлена обратно в Казань, но на пути туда, в Ярославле, её встретило ополчение из Нижнего Новгорода, собранное Мининым, над которым принял начальство князь Пожарский и которое, узнав о чудесах, совершённых от иконы в Москве, взяло её с собой и постоянно молилось перед нею, прося усердную Небесную Заступницу рода христианского о ниспослании им помощи. Пресвятая Богородица явила Свою милость, взяла под Свой покров верных сынов отечества, и с Её помощью Россия была спасена. Прибывшее к Москве с князем Пожарским ополчение встретило много непреодолимых для человеческих сил препятствий, а именно: нужно было взять хорошо укреплённый и упорно защищаемый поляками город, отбить подошедшее к Москве свежее, многочисленное польское войско, усмирить своеволие и буйство русских отрядов, встретивших прибывшее ополчение почти с ненавистью и выказывавших им лишь вражду и измену. Кроме того, отсутствие продовольствия в разорённой местности и недостаток оружия производили сильный упадок мужества в прибывшем войске. И многие из верных сынов отечества, теряя последнюю искру надежды, в глубокой горести восклицали: «Прости, свобода отечества! Прости, Кремль священный! Мы всё сделали для твоего освобождения; но видно, Богу не угодно благословить наше оружие победой!» Решившись на последнюю попытку освободить дорогое отечество от врагов, но, не надеясь на собственные силы, всё войско и народ обратились с молитвой к Господу и Пречистой Его Матери, установив для этого особое торжественное молебствие и строго соблюдая трёхдневный пост. Бог услышал молитвенный вопль пекущихся об отечестве и неприкосновенности Православной Церкви и явил им Свою милость. Находившемуся в тяжком плену у поляков в занятом ими московском Кремле, приехавшему в Россию с Греческим митрополитом Иеремией, больному архиепископу Елассонскому Арсению явился во сне преподобный Сергий и объявил, что, по молитвам Божией Матери и великих чудотворцев Московских Петра, Алексия, Ионы и Филиппа, Господь в следующий же день низложит врагов и возвратит спасённую Россию сынам её, и для уверения в исполнении своих слов даровал Арсению исцеление. |
| 18. Авва Антоний говорил: «Кузнец, взяв кусок железа, сначала смотрит, что ему делать: косу, меч или топор. Так и мы сначала должны поразмыслить, к какой нам приступить добродетели, чтобы не напрасно трудиться». 19. Он же говорил: «Покорность с воздержанием покоряет зверей». 20. Сказал некто блаженному Арсению: «От чего мы, при всем нашем образовании и мудрости, никаких добродетелей не имеем, а эти простолюдины и египтяне имеют столь великие добродетели?» Авва Арсений отвечал ему: «Мы от учености «мира сего» ничего не имеем, а эти простолюдины и египтяне приобрели добродетели от своих трудов». 21. Спрашивал некогда авва Арсений одного египетского старца о своих помыслах. Другой брат, увидя его, сказал: «Авва Арсений, как ты, столько сведующий в учении греческом и римском, спрашиваешь о своих помыслах у этого простолюдина?» Арсений отвечал ему: «Римское и греческое учение я знаю, но азбуки этого простолюдина еще не выучил». 22. Он же говорил: «Если взыщем Бога, Он явится нам, и если станем удерживать Его, пребудет с нами». 23. Авва Даниил сказывал об авве Арсении, что он всю ночь проводил в бдении и, когда перед рассветом природа побуждала его заснуть, говорил сну: «Иди, злой раб» – и, заснув на некоторое время сидя, тотчас вставал. 24. Рассказывали старцы, что однажды прислано было в скит несколько мелких смокв, и их, как ничего не стоящие, не послали к авве Арсению, чтобы он не обиделся. Старец, услышав об этом, не пошел в церковь и сказал: «Вы отлучили меня, лишив благословения, которое Бог послал братиям и которого я не удостоился получить». Все, услышав об этом, получили пользу от смирения старца. После того пресвитер пошел, отнес ему смокв и с радостию привел его в церковь. 25. Они же сказывали, что авва Арсений не более одного раза в год переменял воду, в которой размачивал ветви, только иногда подливал новой воды. А из ветвей вил он веревку и плел корзины до шестого часа. Старцы убеждали его, говоря: «Для чего не переменяешь воды на ветвях, она уже дурно пахнет». Арсений отвечал им: «За благовония и масти, которыми наслаждался я в миру, надобно мне терпеть это зловоние». |
| В 30-х годах XVIII века была снаряжена камчатская экспедиция к реке Оби для проверки и расширения открытий, сделанных Берингом. Пред отправлением ее Арсений по каким то делам приехал в Архангельск!. Архиепископ Герман как раз отыскивал надежного иеромонаха, который бы отправился в числе членов экспедиции для совершения служб, и предложил ехать Арсению. Арсений согласился. До отплытия он жил в Соловецком монастыре, где были заключены многие раскольники-безпоповцы. Даже игумен монастыря Иоасаф и некоторые иноки ложно мыслили о прекращении на земле Церкви Христовой. Арсений долго убеждал их и, наконец, написал Иоасафу увещание. Экспедиция не выполнила назначенного ей дела; члены были отданы под суд. Пришлось и Арсению быть заключенным в Пустозерском остроге. Несколько раз его возили для допроса взад и вперед в Петербург. Наконец, он был назначен экзаменатором ставленников в Петербурге, а потом – законоучителем гимназистов в С.-Петербургской академии наук; – все в виду того, что Адмиралтейство требовало, чтобы он, до окончания следствия, не отлучался из Петербурга. С окончанием дела, кончилось пребывание Арсения в Петербурге. Он был прямо назначен митрополитом в Тобольск, и через год, по своей просьбе, переведен на древнюю Ростовскую митрополию, где архиереи носили титул „Ростовских и Ярославских“. Он участвовал в короновании на царство императрицы Елисаветы Петровны, был сделан членом Св. Синода. В царствование этой Государыни, бывшей искренно набожной и искренне преданной церкви, жизнь митрополита Арсения шла мирно, хоть иногда и прорывались в его деятельности поступки, которые могли повлечь за собой крупные неприятности. Так, назначенный членом Св. Синода, он не являлся в Синод для принесения установленной присяги, находя несогласными с требованиями его совести его следующие входящие в нее слова: „Исповедаю же с клятвой крайнего судию духовный сея коллегии быти самую Всероссийскую Монархиню, Государыню нашу“. Митрополит указывал, что выражение это неправильно, так как единственный крайний судья и глава Церкви есть Христос. Он заявил Синоду, что „подал Императрице письменное справедливое, по христианской совести, донесение, к которому ничего прибавить не может“. В нем он пояснял, почему не может принять присяги. |
| Епископ Алексий, замещавший правящего архиепископа, не имел никакой связи ни с ним, ни со Святейшим Синодом. Известия о происшедших чрезвычайных событиях поступали к епископу первоначально лишь от военного коменданта города, в распоряжении которого находилась телеграфная связь с Петроградом и Псковом (где находился штаб Северо-западного фронта). Об отречении императора Николая II и его брата вся страна была уведомлена в срочном порядке. Относительно образования новой власти стали известны лишь главные факты. Губернатор был тотчас же отрешён от управления губернией. Губернский комиссар Временного правительства появился не сразу, и для поддержания порядка и снабжения в городе и губернии возник местный комитет общественного спокойствия. Все эти переживаемые драматические события нашли отражение в письмах епископа Алексия к владыке Арсению. 11 марта 1917 года он писал: «Будем надеяться, что теперешнее безвременье минует и наступит больший порядок и закон во всех делах. Трудно этого ожидать и надеяться на это, особенно в ближайшее время, в особенности ввиду опасности со стороны германского вторжения, когда может только разрушиться вся власть теперешняя, – а также ввиду того, более чем холодного, отношения к религии и к Церкви, какое изъявляет настоящее правительство. Но может быть ради неизвестных нам, а Богу видимых праведников, мы будем пощажены Богом». Во второй половине марта 1917 года в Новгороде уже стали появляться признаки брожения и в церковных кругах. Это брожение, которое Патриарх Алексий впоследствии назвал «керенщиной в ограде Церкви», было направлено против церковной дисциплины и канонической иерархии. Инициатором оказался один из священников новгородского Знаменского собора Николай Бабкин, который и в дальнейшем был, до конца обновленческого раскола, его глашатаем в Новгороде, окружив себя численно ничтожной, но упорной и шумной кучкой единомышленников. (Знаменский собор был за всё время церковной смуты единственным храмом, захваченным в Новгороде обновленцами.) Весь 1917 год епископ Тихвинский Алексий вновь провёл в управлении Новгородской епархией, так как архиепископ Арсений был полностью вовлечён в работу по подготовке Поместного Собора. Как викарный епископ преосвященный Алексий не принимал участия в Соборе. В письме от 10 июля 1917 года он писал владыке Арсению: «Ваше отсутствие ощутительно и все чувствуют себя овцами без пастыря… Здесь настроение в общем тревожное, в связи с полной анархией в войсках. Мы не обеспечены, что может быть нападение и на ценности святой Софии. В некоторых монастырях были обыски и, пока, – перепись запасов… Какое печальное положение на фронте, да и в тылу. Полное разложение России. Я с самого 1 марта настроен пессимистически, но за последнее время совсем отчаялся в том, что мы можем подняться из той бездны, куда нас кинула революция. В этом чувстве есть тот плюс, что уже ничего не боишься и ничто в земном смысле ценное не имеет для меня значения: все земные ценности утратили свою привлекательность». |
| Очевидно, автор канона Арсению и повествователь о его чуде 1566 года – разные писатели, разделенные целым веком: тожество их имен – простая случайность. Но в житии нет прямого указания, что оно написано тем или другим Феодосием. Между тем есть признаки, показывающие, что оно составлено в конце XV в., по крайней мере раньше чуда и 1566 г. Проложное сокращение его помещено уже в сборнике, составленном около половины XVI в. 235 . В предисловии к житию автор говорит «по многих летех еже к Богу отшествия его (Арсения) написахом от части жития его, изыскахом духовными мужи, еже слышаху от преподобных его уст». Так не мог написати автор, составлявший житие во второй половине XVI в., более полутораста лет спустя по смерти Арсения. Наконец, по началу предисловия видно, что житие писано на праздник памята святого. На этом можно основать только вероятность мнения, что составитель службы Арсению в 1483 г. был вместе в автором его жизнеописания, как обыкновенно бывало в литературной истории житий. Об источниках биографии Арсения читаем в предисловии, что современники тверского епископа, люди, пришедшие с ним из Москвы, писали краткие записки о жизни и чудесах его, «на памятех изо уст», и эта отрывочные записки много лет хранились в монастыре на Желтикове, переходя из рук в руки между братией обители: иные изодрались, иные обветшали, когда биограф начал собирать их для своего труда: «елика изыскахом, то и написахом», заключает он свой рассказ о собирании материала. Очевидно, в этих записках он не нашел обстоятельного описания жизни Арсения до епископства: современники не допустили бы ошибки, в какую впал биограф, сказав, что Арсений в юности еще пришел в киевский Печерский монастырь и пострижен игуменом этого монастыря Киприаном, тем самым Киприаном, за которыми, по рассказу жития, посылал великий кн. Димитрий духовника своего, симоновского игумена Феодора, чтобы призвать его на русскую митрополию (1381 г). Дальнейший рассказ жития, вообще не богатого содержанием, ограничивается тремя эпизодами: о поставлении Арсения на тверскую епископию, о построении им монастыря на Желтикове и о кончине епископа. |
| Арсений Ивасава приходил просить: послать о. Петра Кано в Идзу «для успокоения» будто бы «тамошних христиан», то есть для удовлетворения каприза Моисея Исии, его родственника. Оказалось, что вчера катехизаторы Цуция и Кобаяси не вернулись домой, как я им советовал, а отправились к Арсению Ивасава просить его ходатайствовать о вышеозначенном. Экая ничтожность наши катехизаторы, да и вообще служащие Церкви! Я, конечно, отказал Арсению. Раз о. Кано безнадежно слабый человек – он не успокоил бы никого, а расстроил бы всех, кто способен к расстройству, своею податливостью всем на все; другое – исполнить капризы Моисея – было бы прецедент сделать для всех капризных требовать всего, что им вздумается. 22 сентября/4 октября 1899. Среда. Отослал в Нагасаки на имя консула для препровождения на пароходе Добровольного флота в Одессу и Петербург к Жевержееву ящик с лоскутными его облачениями. Извиняется он за них и пришлет вместо них другие – одной парчи – все шесть священнических и диаконских облачений; объясняет прежнюю присылку тем, что «прежде выписывались сюда одиночные облачения»; лжет, никогда этого не было: всегда выписывались по шесть облачений совершенно одинаковых до последнего случая, когда не только все облачения враздробь, но и все части облачений разной парчи; мало этого – два стихаря таковы, что рукава одной парчи, полы другой. По письмам от о. Иоанна Катакура, о. Бориса Ямамура и катехизаторов их, в северной части Ниппона особенно свирепствовала и доселе еще не утихла дизентерия (секирибёо), очень много помешавшая проповеди – «нельзя собираться», «нельзя путешествовать» (заставы) и подобное. Письма из Церквей – или бессодержательны, или и неприятны, как, например, письмо Романа Фукуи, описывающего упадок Церкви в Оцу, найденный им после катехизатора Иоанна Судзуки. Письмо это я велел секретарю отослать для прочтения о. Павлу Морита, который слишком хорошего мнения о Судзуки, и, если не присмотрит за ним в Такасаки, может со временем найти Церковь там в таком же жалком состоянии, как в Оцу. |
| 1) 1819 год, преосвященнейший Михаил, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский, при обозрении некоторых церквей и монастырей своей митрополии, 26 июля, посетил и здешнюю обитель; 27 числа на литургии говорил проповедь о пользе уединенной молитвы, а по окончании ее слушал благодарственный молебен. Того же числа праздновал чудотворной иконы Коневской Божьей Матери и преподобному Арсению и на всенощном бдении сам изволил выходить на литию и величание, а 28 числа совершал божественную литургию соборно, говорил проповедь из слов Христа Спасителя: «Марфо, Марфо! печешься и молиши о мнозе, едино же есть на потребу»; по окончании же литургии, служил молебен Богоматери и преподобному Арсению. В трехдневное свое пребывание в здешней обители, милостивый архипастырь обозрел все братские кельи, скит и окрестности монастыря, всем остался доволен и в знак своего благорасположения к обители, представленный бывшим в то время строителем Илларионом, им самим написанный устав для коневских пустынников, утвердил своеручным подписанием так: «Со испрошением благословения Божия сей устав яко душеспасительный, утверждаю, смиренный Михаил, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский, 1819 года июля 29 дня, в бытность мою в сем монастыре». Но чтобы более увековечить память о своем посещении, христолюбивый архипастырь перед отъездом изволил пожертвовать 808 руб. асс. на поминовение своих родителей и осенив каждого архипастырским своим благословением, 29 июля выбыл из обители в Санкт-Петербург. 2) В 1836 году в августе месяце, обитель эту удостоил своим посещением другой архипастырь, преосвященнейший митрополит Иона, бывший экзарх Грузии; он провел три дня в здешней обители, оставив память по себе благоприветливым и истинно-святительским обхождением с братством. 3) 1844 года 14 мая в самый день Св. Пятидесятницы, рано поутру, Коневский монастырь имел счастье неожиданно принять августейшего посетителя, Его Императорское Высочество, Великого Князя Константина Николаевича, прибывшего на пароходе «Ладога», на пути своем в г. |
| Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Когда люди долго живут рядом – бок-о-бок, к плечу плечо, то зачастую многое очень-очень важное стирается, очень что-то искреннее и то, что необходимо иногда сказать, прочувствовать, выразить, вдруг отходит на потом, на второй план. И не всегда люди понимают, насколько они, по сути, родные друг другу. А вот когда сегодня привезли тело отца Арсения, и когда мы по установленному обычаю молились о нем и говорили: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего, брата нашего иеромонаха Арсения», вот тогда с особой силой и ясностью понимаешь, что вот перед тобой во гробе лежит не кто-нибудь, а брат твой. Скачать (MP3 файл. Продолжительность 14:16 мин. Размер 13.7 Mb ) скрыть способы оплаты Комментарии Малх из Тбилиси 16 мая 2013, 21:47 -Христос Воскрес! -Воистину воскрес! Буди воля твоя! Господи Помилуй и дай бесконечное блаженство в твоих блаженных селениях, душе иеромонаха Арсения, исполнившему свой монашеский обет с любовью, ради надежды отложенной Тебе. Аминь " блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его " Ирина 27 февраля 2013, 23:09 Дорогой батюшка, о. Арсений, чувсвую себя сиротой без вас. Вечная память Юлия 23 февраля 2013, 17:43 Запомнилась ситуация, которая повторялась на моих глазах неоднократно: воскресная Литургия, о.Арсений исповедует. Очередной исповедник, ожидая разрешения грехов, повергается ниц пред аналоем... и тихий голос батюшки: " Зачем же Вы на колени? Сегодня же - воскресный день " . Вечная память о.Арсению! Давид-Сослан 23 февраля 2013, 01:38 Упокой, Господи, душу новопреставленного раба Твоего иеромонаха Арсения! Благослови, Боже, братию Сретенского монастыря! Слава Тебе Господи! Людмила 21 февраля 2013, 12:54 Упокой, Господи, душу новопреставленного раба Твоего иеромонаха Арсения во Царствии Твоем! Сердечная и душевная боль.Вечная память О.Арсению. Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе! Шио 20 февраля 2013, 22:56 Упокой, Господи, о. Арсения! Наталия 20 февраля 2013, 22:12 Упокой Господи душу усопшего раба Твоего новопреставленного иеромонаха Арсения и даруй ему Царствие Небесное и вечный покой! |
|
|
