| Из Кашина в тот же день тело перевезено в Калязин, где тем же архимандритом Евгением с братией встречено было, при колокольном звоне, в воротах монастырских и внесено в соборную церковь , где, по совершении вечернего Богослужения, иеромонахи и иеродьяконы начали поочередно читать пред гробом Евангелие до литургии следующего дня. 23-го ч., по совершении литургии, за которою священником Кашинского Сретенского женского монастыря Яковом Феодоровым произнесена была проповедь , отправлена панихида, при окончании коей два ученика говорили российские и латинские стихи, а два послушника студенты Богословы читали – один русскую, а другой латинскую речи. Затем тело усопшего погребено было, при колокольном звоне в том соборе, против южных алтарных дверей близь правого клироса 65 . Почивший архипастырь мало оставил после себя печатных духовно-литературных произведений 66 : но он как видно из его Дневника, вёл довольно обширную переписку как с духовными лицами, так и светскими высокопоставленными особами. Памятниками переписки его с первыми, т. е. с духовными лицами служит имеющаяся в моих руках до 7О-ти писем (большею частью автографов) к нему разных духовных лиц, или отвечавших ему на его письма, или обращавшихся к нему то с приветствиями по случаю того или другого праздника, то с разного рода просьбами. Некоторые письма всецело, или отчасти, писаны на латинском языке. Письма обнимают период времени с 1785 года по 1798 г. В письмах этих нравственный характер почившего иерарха изображается в самых благоприятных и привлекательных чертах. Печатаемые ниже письма приобретены мною в сентябре 1892 г. от вдовы Ст. Сов. Н.С. Волкова, получившего эти письма от отца своего калязинского священника, женатого на родственнице архиепископа Арсения. Приложенный при книге портрет архиепископа Арсения списан, в уменьшенном виде, с помянутого выше (стр. II) портрета. Письма к преосвященному Арсению (Верещагину) Архиепископу Ростовско-Ярославскому, бывшему епископу Тверскому и Кашинскому Письма к преосвященному Арсению (Верещагину) |
| При переселении в 1924 году турки приставили к отцу Арсению для охраны жандарма, который должен был целым и невредимым доставить его в Нигди. Фарасиоты же отправили с любимым пастырем трех молодых греков, чтобы они позаботились о старце. По дороге их нагнал один свирепый турок на коне и, кивнув в сторону отца Арсения, сказал жандарму: «Что ты с ним возишься? Столкни его где-нибудь в пропасть – и дело с концом». Один из трех греческих юношей, сопровождавших отца Арсения, сильно испугался за него и посоветовал ему сказать туркам, что он официальное лицо и чтобы они обращались с ним повежливее. Отец Арсений ему ответил: «Не стоит. Ну-ка пошли». И они продолжили путь. Всадник не успел отъехать и двадцати метров, как упал с лошади на землю. Увидев это, жандарм сказал отцу Арсению: «Сен син азиз!» (Ты святой)». После этого случая турецкий жандарм относился к отцу Арсению с большим почтением. А преподобный сказал юношам: «Я и слова не успел произнести, а он уже упал». После трудного путешествия корабль причалил в греческом порту Пиреи, у селения святого Георгия. Переселенцев разместили в лагере для беженцев, а потом повезли на Керкиру (греческое название острова Корфу). Здесь отец Арсений заболел. “Вчера приходила Божия Матерь и известила меня. Она показала мне Афон и монастыри” В больнице он сказал навестившему его Продромосу: «Давай прощаться. Послезавтра я перейду в другую жизнь. Вчера днем приходила Божия Матерь и известила меня. Она показала мне Афон и монастыри, которые я очень хотел видеть, да так и не удостоился. Что сказать, Продромос! Знаешь, сколько на Афоне монастырей?! Какие большие храмы?! Красота!» Отец Арсений умер, как и предсказал, через 40 дней после прибытия в Грецию. Ему шел 84-й год. Нестяжательный подвижник не оставил по себе никакого наследства, кроме нескольких потрепанных книг. Узнав о кончине преподобного, фарасиоты были безутешны в своем горе. Собралось много людей, и они устроили любимому пастырю торжественные похороны, на которые пришли и многие местные жители. Отец Арсений был погребен на городском кладбище Керкиры рядом с другими священниками. Чудеса при обретении мощей |
| На письмо священника Георгия Петровского преосвященный Савва приказал ответить: «Ваше Благословение, почтеннейший отец Георгий! Найденный Вами на древнем кладбище близ реки Мологи крест-тельник и присланный на имя Его Высокопреосвященства, при письме от 14-го января сего года, Владыкою получен 16-го сего января. В благодарность за сей дар Его Высокопреосвященству благоугодно было приказать препроводить к Вам «Сборник писем духовных лиц XVIII века к преосвященному Арсению (Верещагину), архи- —387— епископу Ростовско-Ярославскому». Означенная книга отсылается к Вам с сею почтою заказною бандеролью». 7-го февраля преосвященный Савва получил письмо из Костромы от епископа Виссариона, 1674 который от 3-го февраля писал: «Приношу Вам благодарность за книжку Ваших Речей и за Сборник писем к Архиепископу Арсению. Ваши Речи не блещут красноречием, но в них есть другого рода достоинства, которые не часто встречаются в подобных произведениях: они кратки, но вместе содержательны, все удачно применены к случаям и сущность дела представляют в таком виде, что ни одного слова не выкинешь. Письма к Арсению – небогаты содержанием, но умелая рука извлечет из них немало полезных сведений для ознакомления с личностью Арсения и с современными обстоятельствами. Биография Арсения имеет большую ценность по документальности и обстоятельности. Прошу принять от меня посылаемую книгу: 1-й том толкований на паремии. 2-ой появится около Пасхи. Спасибо Тузову, принявшему на себя издание их. Оно дорого и для моего кармана было бы не по силам. Вы уведомляете меня, что не намерены самолично заняться изданием накопившихся у Вас писем митрополита Филарета. Это очень жаль. Лучше Вас никто не может это сделать. Но нельзя ли хоть часть этих писем передать чрез меня в редакцию Душеполезного Чтения. И редакция, и читатели были бы Вам за сие весьма благодарны. О. Григорий 1675 продолжает снабжать Душеполезное Чтение резолюциями: они занимательны, но письма еще занимательнее. Может быть, Вы находите нужным объяснительные примечания; но и без них можно обойтись. Письма к Антонию 1676 изданы без примечаний, а читаются с удовольствием. – Подумайте, нельзя ли поделиться с нами сокровищем, которое лежит у Вас без употребления и после Вас может, пожалуй, затеряться». |
| Синод от 15/22 января 1888 года за 84 определил: «Разрешить оные рукописи (акафисты) к напечатанию, но не иначе, как со сделанными в самих рукописях исправлениями». Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 26 января 1888 года за 393 264 . 98 Акафист св. благоверному великому князю Георгию, Владимирскому чудотворцу 19 сентября 1888 года в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет советом Православного братства святого благоверного и великого князя Александра Невского была представлена рукопись – акафист св. благоверному и великому князю Георгию, Владимирскому чудотворцу, составленный ввиду предстоявшего 4 марта 1889 года празднования во Владимире и Нижнем Новгороде 700-летия со дня рождения св. Георгия. Рассматривавший эту рукопись член Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета архимандрит Тихон 7 февраля 1889 года доносил комитету, что акафист св. благоверному и великому князю Георгию, Владимирскому чудотворцу, «по мыслям и составу соответствует своему назначению и может быть одобрен к печати, но не иначе, как со сделанными исправлениями». Духовно-цензурный комитет согласился с отзывом архимандрита Тихона, о чем и сделал Св. Синоду доношение от 7 февраля 1889 года за Святейшим Синодом 14 марта 1889 года за 920 рассмотрение акафиста св. князю Георгию Владимирскому было поручено преосвященному Герману, который 20 марта 1889 года дал отзыв, что акафист можно дозволить напечатать в исправленном виде. Святейший Синод 14 марта/8 апреля 1889 года за 536 определил: «Представленный Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом в рукописи акафист св. князю Георгию, Владимирскому чудотворцу, разрешить к напечатанию, но не иначе, как со сделанными в самой рукописи исправлениями». Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 13 апреля 1888 года за 1301 265 . 99 Акафист прп. Арсению Великому 21 сентября 1868 года за 695 Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет представил в Святейший Синод донесение с одобрительным отзывом об акафисте с молитвой прп. Арсению Великому , составленным губернским секретарем Андреем Ковалевским. По рассмотрении настоящего акафиста Св. Синод нашел, что акафист не представляет никаких особенных указаний, приложимых собственно к святому, имени коего посвящен, а содержит общие выражения, заимствованные из других акафистов, уже обнародованных прежде, скудные по содержанию. Не находя удобным разрешать напечатание акафиста и молитвы прп. Арсению Великому , Святейший Синод 4/11 октября 1868 года за 2009 отклонил ходатайство цензурного комитета о напечатании рукописи. |
| Гончаренко Михаил, Санкт-Петербург 25 июля 2012г. 22:53 Дорогой отец Иосиф! Ваши слова просто елей на душевные раны! Действительно, сколько можно находиться в состоянии духовного самообмана и постоянно подменять истину фарисейским благочестием, а проблемы - замалчивать? Грустно, грустно. Мария Игнатьева 26 июля 2012г. 01:17 Вот прекрасный образец того, как выбирали игуменью в русском монастыре в 1862 году: по просьбе сестер, при нежелании самой будущей игумении, при посвящении правящего архиерея. А главное - какие чудные наставления принимает она от своей духовной наставницы: В 1862 году игумения Вирсавия подавала прошение об увольнении ее от должности настоятельницы, по старости лет. Вместе с тем, сестры монастыря просили Преосвященного Иоанна, управлявшего тогда Донской епархией, чтобы он не сменял ее. Владыка оставил ее на игуменстве, назначивши ей помощницей мать Арсению, которую определили на должность казначеи 4 мая 1862 года. Но недолго после этого пришлось жить игумении Вирсавии: она скончалась 21 ноября 1863 года. После ее кончины почти все сестры обратились к матери Арсении с просьбой принять на себя начальство над монастырем и быть им матерью и игуменией. Но матушка, не желавшая никакой перемены в своей жизни, просила их отложить избрание начальницы до погребения умершей игумении. Между тем сестры стали одна за другой приходить к схимнице Ардалионе, прося ее убедить Арсению принять настоятельскую должность. Схимница и сама, по своему убеждению, желала этого избрания. Она все время до погребения игумении уговаривала Арсению не отказываться от этой должности. Мать Арсения из-за послушания к схимнице согласилась, говоря, что не только принять игуменство, но даже, по повелению ее, она готова оставить монастырь, чем больше всего дорожила на свете. Так велико было у нее послушание к своей наставнице! Схимница же, видя, как тяжело ей расставаться с безмолвною жизнью, к которой лежала ее душа, видя ее постоянные слезы, убеждала ее добровольно принять на себя новый подвиг. |
| Варвары, устроил девичий монастырь. Но судьба Антония тесно связана с неустойчивыми порядками Новгорода. В 1218 году удалился из Новгорода князь Мстислав, вслед за ним должен был уйти и Антоний, уступив свое место опять Митрофану. За Митрофаном последовал Арсений; но через два года снова в Новгород прибыл Антоний из Перемышля и «седе на своем столе и ради быша Новгородци своему владыце». Однако, по болезни он скоро оставил свою кафедру, уступив ее тому же Арсению. Не долго пользовался он покоем. Случилось, что с половины августа до декабря не было светлого дня, нельзя было ни жать, ни сеять. Народ приписал это бедствие Арсению, который будто бы подкупил князя Ярослава и вытеснил Антония. После шумного веча, новгородцы бросились к Арсению, едва не убили его и в третий раз возвели Антония на архиепископство, дав ему, по болезни, двух помощников. На этот раз Антоний занимал свое место менее года. Новый князь (черниговский) Михаил нашел его неспособным к управлению епархией, и Антоний удалился в Хутынский монастырь, где и скончался в 1231 г. Таковы биографические сведения о нашем паломнике новгородце. Из других паломников новгородцев Стефан сообщает любопытное известие, что его сограждане Иван и Добрила жили в Царьграде, «списаючи в Студийском монастыри, зане-бо искуни зело книжному писанию» 4 . Василий, архиепископ новгородский, современник Стефана, также был из паломников, ибо он, говоря о палестинских святынях, называет себя «самовидцем» всему. Даниил игумен также свидетельствует о паломниках новгородских. Очевидно, что хождения к святым местам были весьма распространены в Новгороде и его области. Множество свидетельств о хождении новгородцев не указывают-ли на то, что русские паломники были преимущественно из этого вольного города. Самое положение Новгорода и характер его жителей могут нас привести к тому же заключению. Во-первых, Новгород, соседний с норманнами, предпринимавшими через него свои странствования, а иногда и нашествия на Царьград по великому пути из варяг в греки, естественно должен был высылать своих жителей по тому же пути. |
| Свою прежнюю жизнь Авсеенков пересмотрел и понял, что давно растерял идеи, и их заменили приказы, стандартные прописные истины и циркуляры. Связь с живым народом, массой людей он утерял, доклады и газетные статьи – вот что заменило ему живого человека. Соприкасаясь с заключенными, увидел Авсеенков жизнь подлинную, невыдуманную, настоящую. К о. Арсению тянулся Авсеенков, необычное отношение ко всем без различия людям, сердечность, доброта, постоянно оказываемая всем помощь в любых ее формах и, как теперь он узнал, глубокая интеллигентность и образованность покорили его. Беспредельная вера в Бога, постоянная молитва вначале отталкивали его от о. Арсения, но в то же время что-то необъяснимо притягивало его. С о. Арсением чувствовал он себя хорошо, трудности, тоска, лагерный гнет сглаживались. Почему? Он не понимал. Сазиков Иван Александрович оказался старым известным уголовником. Был он человек властный, жесткий, уголовную братию знал хорошо и вскоре подчинил себе весь барак и, конечно, установил связь со всеми уголовниками лагеря. Слово его было законом, боялись его, но в дела барака вмешивался он мало и как бы стороной. В первые месяцы после своего выздоровления отдалился он от о. Арсения и вроде бы замечать не стал, но, повредив как-то себе сильно ногу, пролежал пять дней в бараке, рана стала загнивать, и создалась опасность потери ноги. Освобождение продолжали давать, но положение не улучшилось, и вторично выходил Сазикова о. Арсений. Попробовал Сазиков дать о. Арсению подачку, но о. Арсений, улыбнувшись, сказал: “Не ради вознаграждения Вам делаю, а ради Вас – человека, ради Вас самого”. Помягчал Сазиков к о. Арсению, мимоходом вроде бы и о своей жизни рассказывал, а однажды вдруг сказал: “Не верю я людям, а попам, говорят, и совсем верить нельзя, а Вам, Петр Андреевич, верю. Не продадите. В Боге своем живете, добро делаете не для своей выгоды, а ради людей. Мать у меня такая же была!” Сказал и пошел. Записано по воспоминаниям Авсеенкова Александра Павловича, рассказам Сазикова Ивана Александровича |
| 8. Письма к Арсению митрополита Тимофея, Амвросия Крутицкого Вот эти любопытные письма, о которых мы упомянули. В 1761 году, когда Петром III издан был указ об отобрании от монастырей недвижимых имуществ, митрополит Тимофей пишет к преосвященному Арсению Мациевичу в Ростов: «Преосвященнейший архиерею Божий, милостивый отец и искренний благодетель мой! Августа 1-го принял я писание вашего преосвященства всеприятно, в коем объявленные, в прошедшем времени последовавшие, несчастные приключения 173 читал не без сожаления. В нас в отдаленных только местах таким образом поступлено и скот по описе все взято; а в Москве сих наглостей не видели. Лошади хотя все описаны, однако и поныне не втобраны 174 и остались под видением нашим. Но и нам сия отрада невелика, ибо с другой стороны не без жалости видеть можно, что в вотчинах от тех же наших крестьян невозвратные поделаны разорения: лесы порублены, сено наличное расхищено, мелкий скот и птицы инде прежде описи еще побраны, а инде при описи искоренены, в прудах рыба выловлена, и какие только вообразить можно поделали как при описи бывшие офицеры, так и самые крестьяне опустошения. Да и при Москве, в черкизовском моем пруде, не единожды описатели дерзостно рыбу ловили, однако ж не единожды за то и сменяемы были. В таких-то смутительных обстоятельствах одна только суть отрадой – надежда. Spes alit, aliquanto aliter agit. Spem mutat discordia fratrum. Diphtongum ex duabus vocalibus in unum coalescentem in variae dividere, dissensu suo, nostrates in unum non habitantes, vocales. Superi clementissimi de nostra in Possidentis ruribus calamitate adjuvent propitius 175 ». «Впрочем, с неотменяемым моим усердным пребываю доброжелательством вашего преосвященства всех благ всеусердный доброжелатель, богомолец и слуга, смиренный митрополит Московский Тимофей». 1762 года августа 2-го дня. В момент написания этого письма, Петра не было уже в живых. Императрица Екатерина, вступив на престол, поспешила отменить указ, возбуждавший общий ропот, о чем и объявила в изданном ею манифесте. По этому случаю архиепископ Переяславский и Крутицкий Амвросий (имевший местопребывание в Москве) пишет к тому же преосвященному Арсению: |
| Особенно долго толковали о том, кого назначить на место умершего Алексея Самарского. Первое слово по этому вопросу принадлежало Арсению Швецову, как человеку, если и не попавшему, благодаря своему еретическому образу мыслей на главенствующее место среди раскольничьей иерархии – старообрядческого лже-архиепископа Московского, то всё же удерживающего и доселе авторитет разумника и наиболее ловкого, и усиленного из всех раскольничьих лже-архиереев. Арсений Швецов указал, как на достойного, по его мнению, преемника Алексею Самарскому, на некоего старообрядческого» священно-инока Феодорита, проживающего в селе Безводном, а потому очень хорошо известного Арсению, который и сам, долго здесь проживал, углублённый в занятия своими апологетическими сочинениями, направленными к защите раскола. Иосаф Казанский энергично воспротивился кандидатуре инока Феодорита, считая его отнюдь недостойным сана архиерея, хотя ничего не мог привести, что бы оправдывало его нерасположение к кандидату. Это обстоятельство вынудило Арсения сказать несколько колких фраз по адресу Иосафа, сущность которых заключалась в том, что Иосаф вообще не может давать какие бы то ни было места никому, кроме своих родственников... Этот незначительный инцидент не помешал, однако, раскольничьим лже-архиереям, заседавшим в Нижнем Новгороде, проявить удивительное единодушие в решении всех, остальных вопросов, предложенных им на обсуждение. Самым существенным из постановлений собора, с которым придётся считаться и Церкви Православной, было конечно, решение учредить в каждой раскольничьей епархии раскольничьи братства, имеющие своей задачей единение раскольников между собой, пропаганду раскола и противодействие православию. Инициатива этой идеи, конечно, принадлежит пресловутому Арсению (Онисиму Васильевичу) Швецову, давно уже стоящему в самых близких отношениях с прототипом всех затеваемых им братств – раскольничьим братством св. Креста, существующим уже много лет в Москве. Братство это раскольники сочли нужным учредить в противовес возникшему в Москве, слишком 25 лет тому назад, православному миссионерскому братству св. Петра митрополита, поставившего своей задачей борьбу с расколом. |
| Однажды, когда они готовились к бою, он вырыл себе одиночный окоп, в котором спрятался сам и укрыл рацию. Когда ополченцы начали обстреливать их позиции из минометов, один солдат подполз к окопу и спросил: «Арсений, я влезу?» — «Залезай», — разрешил Арсений, но через несколько секунд с тем же вопросом подполз еще один солдат. Чтобы дать место второму, Арсений вылез из окопа. Вокруг рвались мины. Вдруг Арсений почувствовал, как осколок, словно сильный порыв ветра, чиркнул его по голове. Каски на нем не было, только вязаная солдатская шапочка. Осколок сбрил волосы на его голове, оставив голую полоску в шесть сантиметров шириной. Но даже ожога не было — так хранил Арсения Бог. А еще Благой Бог исполнил одно желание Арсения, который все, что у него было, раздавал другим. Исполняя слова: «Даст ти Господь по сердцу твоему», Он прислал Арсению в горы Евангелие. Свое Евангелие он раньше отдал одному своему сослуживцу, но через несколько дней, когда наступил Рождественский сочельник, подумал: «Будь у меня сейчас Евангелие, как бы оно мне помогло!» В самый день Рождества Христова в их роту пришли посылки от жителей города Месолонги с гостинцами и подарками на Рождество. Посылок было 200, Евангелие — только в одной: в той, которая досталась Арсению. Рация спасает роту В феврале 1949 года Национальная армия освободила от ополченцев город Карпениси. Рота, в которой служил Арсений, получила приказ дислоцироваться в городке Арахова в Навпактских горах и подключиться к обнаружению и уничтожению отрядов ополченцев. В одну из ночей на высоте недалеко от Араховы 180 солдат разведроты оказались окружены отрядами ополченцев, общей численностью 600 бойцов. Всю ночь рота отчаянно оборонялась, укрывшись за скалами. Арсений пытался установить антенну, чтобы связаться с центром и попросить о помощи. Один лейтенант кричал: «Брось ерундой заниматься! Помогай лучше таскать ящики с гранатами!» Арсений таскал ящики, но снова и снова возвращался к рации. Антенну постоянно сбивало пулями и осколками, и связь установить не удавалось. Наконец Арсению удалось связаться и прокричать в рацию несколько слов с их координатами и описанием тяжелого положения. Этого оказалось достаточно: на рассвете прилетела штурмовая авиация и разбомбила ополченцев. Рота была спасена. |
|
|
