| Дукшта-Дукшинской от 27.04 1937 г.//Рерих Е.И., Рерих Н.К., Асеев А.М. Оккультизм и Йога: Летопись сотрудничества. М., 1996. Т. 2. С. 303.), не замечая, что звучит оно скорее «обзывательски» 151 Письма Елены Рерих, 1929–1938 гг. Т. 1. С. 439. 152 Там же. Т. 2. С. 12. 153 Блаватская же отказывает Христу даже в этом. Для нее Иисус – просто человек. 154 Тареев М.М. Христианская философия. М., 1917. Ч. 1: Новое богословие. С. 31–32. 155 Свт. Григорий Нисский. Против Евномия. 6, 3//Творения. М., 1863. Ч. 6. С. 52 156 См.: Доддс Э.Р. Греки и иррациональное. С. 76–77. 157 См.: Циркин Ю.Б. Карфаген и его культура. С. 132. 158 Циркин Ю.Б. Карфаген и его культура. С. 180–182. 159 Тураев Б.А. История древнего Востока. Т. 2. С. 132. 160 Честертон Г.К. Вечный человек. С. 162. 161 Разрушенный в 146 г. до Р.Х., Карфаген был вновь заселен при Цезаре – в 44 г., но уже римскими колонистами. Религиозный культ был романизирован 162 Ханаан – самоназвание жителей той страны, что греки нарекли Финикией. Латиняне называли их пунийцами. В Септуагинте (греческом переводе книг Ветхого Завета) Карфаген поименован как Кархедон; в масоретском тексте (и, соответственно, в русском синодальном переводе) это – Фарсис (см.: Ис.23 6, 10, 14). 163 Тураев Б.А. История древнего Востока. Т. 1. С. 162. Подробнее см.: Там же. Т. 2. С. 17–18. О знакомстве библейских авторов с этим финикийским обычаем свидетельствует Иисус Навин: В то время Иисус поклялся и сказал: проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своем он положит основание его и на младшем своем поставит врата его ( Нав. 6:25 ). Ср.: И поставил он Ваалу жертвенник в капище Ваала, который построил в Самарии. И сделал Ахав дубраву, и более всех царей Израильских, которые были прежде него, Ахав делал то, что раздражает Господа Бога Израилева, и погубил душу свою.. В его дни Ахиил Вефилянин построил Иерихон: на первенце своем Авираме он положил основание его и на младшем своем сыне Сегубе поставил ворота его, по слову Господа, которое Он изрек чрез Иисуса, сына Навина ( 3Цар.16:32–34 ) |
| Затем возвратимся, если угодно, к порядку нашего чтения. " Вышел " , говорит Писание, " Лот из Сигора и стал жить в горе, и с ним две дочери его, ибо он боялся жить в Сигоре. И жил в пещере, и с ним две дочери его " (Быт.19:30). Праведник, еще будучи в сильном страхе по случаю казни, постигшей жителей Содома, отходит далеко и поселяется " в горе " , как сказано, с дочерьми своими. Он остался, таким образом, в совершенной пустыне и уединении только с двумя дочерьми, поселившись на горе. " И сказала " , говорит Писание, " старшая младшей: отец наш стар, и нет человека на земле, который вошел бы к нам по обычаю всей земли; итак, напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восставим от отца нашего племя " (Быт.19:31-32). С благоговением и с большим страхом, возлюбленные, будем внимать сказаниям божественного Писания. В нем ничего не написано без цели и напрасно, но все с пользой и к нашему благу, хотя мы иного и не разумеем, потому что мы не можем знать всего в точности, и хотя пытаемся, сколько можем, излагать причины некоторых (сказаний Писания), однако и затем много еще остается в нем сокровенного, сокровищ, скрытых от нас и неисследимых. Итак, посмотри, как Писание, обо всем повествуя с ясностью и давая нам разуметь намерение дочерей праведника, представляет достаточное оправдание и для них, и для праведника, чтобы никто по случаю такого события не осуждал ни праведника, ни дочерей его, как будто бы такое кровосмешение произошло от невоздержания. Как же Писание оправдывает дочерей праведника? " Сказала " , говорит, " старшая младшей: отец наш стар, и нет человека на земле, который вошел бы к нам по обычаю всей земли " . Обрати внимание на цель, и ты освободишь их от всякого осуждения. Они думали, что в мире все совершенно погибло и уже не осталось никого из людей; притом же видели и старость отца. Итак, они говорят: чтобы не прекратился род наш и нам не остаться без имени (и древние более всего заботились о том, чтобы через преемство поколений продолжить род свой), – чтобы и нам, говорят они, не подвергнуться совершенному уничтожению, так как отец наш уже склоняется к старости, а нам не с кем сочетаться, для распространения своего рода и оставления после нас семени, – " итак " , говорит одна другой, чтобы этого не случилось, " напоим отца нашего вином " ; так как отец наш сам никогда не потерпит и слышать об этом [т.е. |
| Затем Иаков, желая выразить свою особенную любовь и благодарность Иосифу, – выразил желание усыновить его детей: Ефрема и Манассию и передать им право владеть землей Ханаанской наравне с сыновьями Иакова, наравне с Рувимом и Симеоном. Иосиф подвел к отцу обоих сыновей, чтобы Иаков благословил их; при этом Иосиф поставил старшего Манассию против правой руки Иакова, а меньшего Ефрема – против левой руки его. Но Иаков, неожиданно, по внушению свыше, переменил прямое положение рук на крестообразное, и возложил правую руку на голову младшего Ефрема, а левую – на голову старшего Манассии, и затем благословил обоих, призвав троекратно имя Божие. Иаков сказал: «Бог, перед Которым ходили отцы мои Авраам и Исаак; Бог, пасущий меня с тех пор, как я существую и до сего дня; Ангел, избавляющий меня от всякого зла, да благословит отроков сих; да будет на них наречено имя мое и имя отцов моих Авраама и Исаака, и да возрастут они во множество посреди земли». (Дети повторят хором эти слова). А кто еще, дети, раньше подобным же образом предсказал будущую судьбу не сыну, а его потомству? Кто, желая выразить проклятие сыну, проклял не самого сына, а его потомство, зная, что это проклятие будет вдвое тяжелее ему? Дети должны ответить, что Ной, проклиная Хама, проклял не его самого, а сына его Ханаана и сказал ему: «Проклят Ханаан, сын Хама, рабом будет у братьев своих». Ной проклял сына Хама, Ханаана, зная, что это проклятие должно было быть вдвое тяжелее, чем, если бы Ной проклял самого Хама. Так и Иаков, желая излить свое особенное благословение на Иосифа, благословил его сыновей, и это благословение должно быть вдвое приятнее Иосифу. В этом благословении сыновей Иосифа – надо обратить внимание, во-первых, на обряд руковозложения; благословляя внуков, Иаков впервые возложил руки на главу благословляемых. Во-вторых, – на то, как возложил Иаков руки, – крестообразно, – правую руку на голову младшего, а левую на голову старшего. Здесь, впервые, значит было употреблено знамение креста, которое означало силу креста Христова. |
| И он повелел им привести своего младшего брата, ибо они сказали ему, что их отец и младший брат живы. И они вышли из страны Египетской, и пришли в землю Ханаанскую, и рассказали своему отцу все, что с ними случилось, и как правитель страны говорил с ними, и как он посадил Симеона в заключение, пока они не привезут к нему Вениамина. И Иаков сказал: «Вы похитили у меня моих детей; Иосифа нет более, и Симеона нет, и Вениамина еще хотите взять? Ваши дурные действия ложатся тяготою на мне». И он сказал: «Сын мой не пойдет с вами; он может заболеть во время пути. Ибо мать их родила только двоих; один из них потерян, и еще этого хотите у меня взять? С ним может случиться в путешествии болезнь, и вы доведете до смерти мою седую старость от горя». Ибо он видел, что золото их принесено назад в их мешках, и посему он боялся послать его с ними. И усилился голод, и сделался великим в стране Ханаанской и во всех странах, кроме только земли Египетской. Ибо многие из египтян собирали себе семена в пищу, после того как увидели, что Иосиф собирает семена, и кладет их в житницы, и сберегает на голодные годы. И жители Египта прокармливались этим в первый год голода. И когда Израиль увидел, что голод в стране очень усилился, и не было более спасения, он сказал своим сыновьям: «Идите опять, и приобретите себе пищи, чтобы нам не умереть». И они сказали: «Мы не пойдем; если наш младший брат не пойдет с нами, то мы не пойдем». И (Иаков) увидел, что если он не пошлет его с ними, то все они погибнут от голода. И Робел сказал: «Передай мне его в мои руки, и если я его не приведу к тебе назад, то умертви двух моих сыновей за его душу». Но он сказал: «Он не пойдет с тобою». И Иуда подошел и сказал: «Отпусти его со мною, и если я его не приведу к тебе назад, то буду пред тобою преступником во все дни моей жизни» . И он отпустил его с ними во второй год седмины в новолуние, и они пришли в Египетскую страну вместе со всеми другими, шедшими туда, с дарами в своих руках, с стираксой (стакти), и миндальными орехами, и фисташками, и чистым медом. И они пришли и предстали пред Иосифа, и он увидел Вениамина, своего брата, и узнал их, и сказал им: «Это ваш младший брат?» И они сказали ему: «Это он». И он сказал: «Да будет милость Господня с тобою, сын мой!» И он послал их в свой дом, и выдал им также Симеона, и приготовил им обед. И они передали ему дар, который они привезли для него. И они ели пред ним, и он дал каждому из них по части, но часть Вениамина была в семь раз больше, чем часть остальных. И они ели, и пили, и встали, и оставались у своих ослов. И Иосиф придумал способ, посредством которого он мог бы узнать их помышления, господствуют ли в них человеческие помышления. И он сказал мужу, который управлял его домом: «Наполни им все их мешки хлебом, положи им также назад их золото в их хранилища, и мою серебряную чашу, из которой я пью, положи в мешок младшего, и отпусти их». |
| Иерихон , в 8 верстах от Иордана и в 20-ти верстах к северо-востоку от Иерусалима. Он находился в плодородной равнине, украшенной великолепными садами, и получил название города пальм ( Втор.34:3 ). Первый город, который Израильтяне должны были взять по переходе чрез Иордан, был Иерихон. Бог повелел Иисусу Навину обходить этот город в сопровождении ковчега завета с войском в течение 7 дней. В 7-й день, в который Израильтяне обошли город 7 раз, стены его, при звуке труб, пали сами собой. Когда город был разрушен, Иисус Навин сказал: «Проклят пред Господом тот, кто восстановит и построит город сей Иерихон. На первенце своем он положит основание его, и на младшем своем поставит врата его» ( Нав.6:25 ). В царствование Ахаава, Иерихон был построен снова Ахиилом Вефилянином; но Св. Писание говорит: «На первенце своем, Авираме, он положил основание его, и на младшем своем сыне, Сегубе, поставил ворота его» ( 3Цар.16:34 ). После плена Вавилонского, Иерихон был знаменитейшим городом после Иерусалима. Ирод Великий украсил его великолепными зданиями и избрал его для своего местопребывания; в нем он и умер. Иисус Христос исцелил в Иерихоне двух слепых, которые взывали к Нему: «Помилуй нас, Господи, Сын Давидов!» ( Мф.20:34 ), и посетил дом мытаря Закхея ( Лк.19:2–7 ). В наши дни Иерихон только деревня (Рига). Михмас , город, в котором Филистимляне стояли лагерем в то время, когда Саул, намереваясь вступить в сражение, принес жертву, не дождавшись Самуила ( 1Цар.13:5, 11 ). Галгал , знаменитое место близ Иордана, против Иерихона. Здесь, по переходе реки, Израильтяне долгое время стояли лагерем. После на этом месте был построен город, известный несколькими происшествиями. Долгое пребывание в Галгале ковчега завета сделало это место часто посещаемым Израильтянами. В Галгале был помазан на царство Саул и здесь же этот царь возбудил гнев Божий, заклав жертву до прихода Самуила; здесь же Самуил разрубил Агага, царя Амаликитского ( Нав.4 ; 1Цар.11, 13, 15 ). Эммаус , селение в 10-ти верстах от Иерусалима, известное беседою Иисуса Христа, который, по воскресении своем, шел сюда с двумя учениками, бывшими в Иерусалиме по случаю праздника Пасхи ( Лк.24:13 ). Эммаус евангельский не должно смешивать с другим Эммаусом, который Римляне называли Никополем. И в том, и в другом Эммаусе были минеральные воды. В евангельском Эммаусе Юлиан отступник закрыл минеральный источник, потому что жители, вследствие посещения Эммауса Иисусом Христом, почитали этот источник чудотворным. |
| — Иосиф хотел царствовать над нами и по заслугам был съеден зверями. С другой стороны ты задумал украсть царскую чашу и привел это в исполнение. Не вы ли сыновья Рахили, которая похитила отцовские идолы и не призналась в этом, сказав: «Я ничего не украла». Вениамин зарыдал и в слезах проговорил: — Сам Бог отца моего, взявший, как было Ему угодно, из живых Рахиль и узнавший причину смерти брата моего, Бог, Который утешает Иакова, горюющего о Рахили и детях ее, и Который видит теперь всех нас и познает сердца наши, — Сам Он знает, что я не воровал чаши, как говорите вы, и даже не думал об этом. Клянусь тем, что не увижу седин Иакова и не услышу голоса Его; клянусь всем этим, что я не украл чаши! Горе мне! Горе мне, Рахиль! Что стало с твоими детьми! Иосиф, как говорят, съеден зверями, а я оказался вором на чужой стороне, и меня оставят здесь в рабство; Иосиф не нашел себе помощи в пустыне, когда звери поедали его; так и я, мать моя, тщетно обращаюсь к братьям своим, и никто не верит мне, сыну твоему! Не зная, что ответить начальнику, братья взяли Вениамина и возвратились в город. Они пришли к Иосифу и пали пред ним на землю. Иосиф сердито сказал им: — Так-то вы отплачиваете за мое благодеяние? Разве затем я почтил вас, чтобы вы украли чашу мою, которой я гадаю? Не правду ли я говорил, что вы не честные люди, а шпионы и соглядатаи? Иуда сказал на это: — Мы не знаем, что отвечать нашему господину, что говорить, чем оправдываться. Бог открыл грехи наши и за то наказывает нас. Поэтому все мы, господин наш, будем рабами твоими — и мы, и тот, у кого нашлась чаша. Иосиф отвечал: — Нет, я не поступлю так, как говоришь ты, ибо боюсь Бога. Тот юноша, у которого нашлась чаша, останется рабом, а вы в целости идите к отцу своему. Иуда же, подойдя к Иосифу припал к ногам его и стал просить: — Господин, не прогневайся на меня, если я скажу тебе. Господин, ты спрашивал рабов твоих: «Есть ли у вас отец или брат?» Мы ответили: «У отца было два сына, которых он любил больше нас. Одного из них разорвал в горах зверь, и отец до сих пор плачет о нем; другого же сына отец постоянно держит при себе, и этот сын служит утешением ему в старости». По твоему приказанию, господин, мы привели к тебе младшего брата нашего. Теперь мы неожиданно провинились пред тобою. Я умоляю тебя, владыка, оставить меня рабом вместо отрока, чтобы только он мог возвратиться к отцу. Ведь я взял его на свои поруки. Поэтому я не могу возвратиться домой. Я не хочу видеть горькой смерти отца нашего, который тотчас же умрет от безмерный печали, как только не увидит меж нас младшего сына своего. |
| Когда война окончилась, и Евстафий уже с миром возвращался в свое отечество, случилось ему быть в одном селении, расположенном на живописном месте, при реке. Так как это место было удобно для стоянки, то Евстафий остановился с своими воинами на три дня: ибо Богу было так угодно, чтобы верный Его раб свиделся с женою и детьми, и чтобы рассеянные вновь собрались во едино. Жена его жила в том самом селении, имея сад, от которого с большим трудом снискивала себе пропитание. По смотрению Божию, Агапий и Феопист, ничего не зная о матери своей, поставили себе палатку около ее сада; воспитанные в одном и том же селении они имели одну общую палатку и любили друг друга, как единоутробные братья. Не знали они, что они — родные братья, однако, не ведая своего близкого родства, хранили между собою братскую любовь. Оба они ложились отдыхать около сада свой родительницы, недалеко от того места, где был стан воеводы. Однажды мать их около полудня работала в своем саду и услыхала разговор Агапия и Феописта, которые в это время отдыхали в своей палатке. Беседа их была такая: они спрашивали друг друга, какого каждый из них происхождения, и старший сказал: — Я помню немного, что отец мой был воеводою в Риме, и не знаю, почему он удалился с матерью моею из этого города, взяв с собою меня и моего младшего брата (а нас было у него двое). Помню я еще, что мы доли до моря и сели на корабль. Затем, во время морского плавания, когда мы пристали к берегу, отец наш вышел из корабля, а с ним и мы с братом, мать же наша, не знаю по какой причине, осталась на корабле. Помню я и то, что отец горько о ней плакал, плакали и мы с ним, и он с плачем продолжал путь. Когда же мы подошли к реке, отец посадил меня на берегу, а младшего брата моего, взяв на плечо, понес на противоположный берег. Когда затем он, перенеся его, шел за мною, прибежал лев, схватил меня и унес в пустыню; но пастухи отняли меня у него, и я воспитан был в том селении, которое ты знаешь. Тогда младший брат, быстро встав, бросился на шею его с радостными слезами, говоря: |
| лица их были обращены назад, и они не видали наготы отца своего. Мелкая, но весьма характерная деталь, доказывающая, до какой степени нравственной чуткости доходило моральное чувство двух этих достойных сынов Ноя. Быт.9:24 . Ной проспался от вина своего Отсюда ясно, что все предшествующее случилось с Ноем во время его сна, т. е. помимо участия его сознательной воли. и узнал, что сделал над ним меньший сын его, «Откуда он узнал это? – спрашивает Иоанн Златоуст и отвечает так: может быть рассказали братья, не с тем, чтобы обвинить брата, но чтобы объяснить дело, как оно происходило, дабы Хам получил соответственное своей болезни врачевство» (Бес. 24.). Не менее мудро разрешает Иоанн Златоуст и другое недоумение – каким образом следует понимать здесь наименование Хама «меньшим» или младшим сыном, когда достоверно известно, что он был средним ( Быт. 9:18 ): «Хам, конечно, не был самым младшим; он был второй и старше Иафета, но если он и был старше его по возрасту, то по душе оказался моложе и дерзость поставила его ниже младшего брата». В еврейском тексте слово «меньший» выражает собой сравнительную форму, а не превосходную и следовательно не указывает на Хама, как на самого меньшего из всех сынов Ноя, а лишь на сравнительно младшего именно по отношению к Симу. Ной проклинает Ханаана Быт.9:25–27 . Три данных стиха заключают в себе вдохновенное пророчество Ноя, который, исходя из фактов, обнаруживших склонности и поведение его детей, предрекает будущую судьбу каждого из них, вместе с их потомством. Быт.9:25 и сказал: проклят Ханаан; На вопрос, почему вся тяжесть этого проклятия падает не на Хама, главного виновника всего, а на сына его Ханаана, существует несколько более или менее правдоподобных догадок. Так, Ориген , следуя иудейской традиции объясняет это тем, что отрок Ханаан будто бы первый заметил непристойное положение своего спящего деда и указал на него своему отцу Хаму: но это объяснение, помимо всего прочего, не выдерживает критики уже по одному тому, что никогда нельзя считать в одном и том же проступке более ответственным юного, неразумного отрока, чем зрелого мужа. |
| Наконец, пришло время голода в Египте и в других землях. Иосиф стал продавать хлеб не только жителям Египта, но и других стран. В земле Ханаанской, где жил отец Иосифа, Иаков также был голод. Иаков слышал, что в Египте продается хлеб и сказал своим сыновьям: «поезжайте в Египет и купите там хлеба». Десять братьев Иосифа, те самые, которые продали его, поехали в Египет. Только самый младший сын Иакова Вениамин остался у отца, потому что Иаков боялся, не случилось бы с ним несчастие. Когда братья приехали в Египет к Иосифу, они не узнали его и поклонились ему до земли. Но он узнал их, и вспомнил о своих снах. Иосиф хотел узнать, жив ли его отец, исправились ли братья и жалеют ли о своем проданном брате, и потому не открылся им. Он сурово сказал им: «вы дурные люди и пришли высмотреть, где слабые, незащищенные места нашей страны, чтобы потом привести войско и ограбить жителей». – «Нет, господин наш, – отвечали ему братья, – мы честные люди и пришли купить хлеба у тебя. Мы все дети единого отца, нас двенадцать братьев. Младший остался с отцом, а одного не стало». – «Я до тех пор не поверю вам, – сказал Иосиф, – пока не увижу младшего брата вашего. Пусть один из вас останется здесь до тех пор, пока вы не привезете младшего брата вашего». Братья стали говорить между собою: «Бог наказывает нас теперь за Иосифа; как он горько плакал, как просил нас не продавать его, и мы не сжалились над ним. За это Господь и послал нам такое горе». Они не думали, что Иосиф понимает их, потому что он говорил с ними на египетском языке через переводчика. Иосиф отошел от них и заплакал. Потом он велел оставить одного из братьев, Симеона, у себя, а в мешки братьев положить хлеб и деньги, привезенные ими за хлеб, и дать им запасов на дорогу». Дорогою один из братьев хотел покормить своего осла, открыл мешок свой и увидел свои деньги. Когда он сказал об этом братьям, они очень Испугались и сказали: «что это Господь делает с нами?» Приехав домой, они рассказали отцу, что случилось с ними. Они открыли мешки, нашли в них свои деньги и еще более испугались. |
| Нет, жизнь Богоматери гораздо вернее описывается другими словами того же святителя: «Христианин! Будь, а не кажись: вот одно из важных для тебя правил. Познай несравненное достоинство скромной, тихой, сокровенной добродетели. Ей свойственно быть тайною для земли, потому что она небесной породы и для неба существует». Пресвятая Дева Мария всегда предпочитала именно быть, а не казаться. И потому земная жизнь ее была таким же небесным величием, целомудренно скрытым одеждами смирения, как и провождаемый нами сегодня праздник Введения Ее во Храм… Давайте вслушаемся еще раз в евангельское чтение, которое сегодня, в день отдания праздника Введения, предлагает нам Церковь. В нем описываются, казалось бы, весьма далекие от праздника события: как две благочестивые сестры-иудейки, Марфа и Мария, принимали в своем доме странствующего по стране Спасителя с учениками, и как старшая из них заботилась об угощении гостей, суетилась по хозяйству, а младшая только сидела у ног Учителя и слушала Его наставления. И именно усердие младшей Спаситель оценил выше: Марфа, Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у неё ( Лк.10:41–42 ). Зачем же читают этот отрывок сегодня, если Пресвятая Богородица в нем не только не упомянута, но и вообще не присутствовала при этом разговоре? Затем, что похвала Спасителя младшей из двух хозяек как нельзя лучше применима и к Его Матери. И, нет, совсем не потому, что Ее тоже зовут Мария. Евангелие говорит о Богоматери очень скупо – но как говорит? И все слышавшие дивились тому, что рассказывали им пастухи. А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем ( Лк.2:18–19 ). Матерь Его сохраняла все слова сии в сердце Своем ( Лк.2:51 ). Иными словами, Богоматерь, смиренно оставаясь как бы в тени Своего Божественного Сына, тем не менее непрестанно занималась богомыслием: вслушивалась и вдумывалась во все, что было с Ним связано – и не просто вслушивалась и вдумывалась, но собственную жизнь сообразовывала с услышанным. Именно это означает традиционный иврито-арамейский оборот (старательно переданный евангелистами на греческом языке) «слагать в своем сердце». |
|
|
