| Здесь и далее Арнобий развивает своеобразный взгляд на происхождение и природу человеческих душ, ошибочно отождествляемый им с христианским учением. Так, он приписывает душам некоторого рода телесность (II, 30), подобно Тертуллиану , который говорит: «Если душа имеет что-либо такое, через что она существует, то это и есть ее тело. Все, что есть, есть тело своего рода. Бестелесного нет ничего кроме того, что не существует... Душа имеет тело невидимое... Телесность души ясно засвидетельствована в самом Евангелии... Бестелесность свободна от всякого рода заключения, от всякого наказания и от награды... Ибо бестелесность ничего не может ощущать, так как она не имеет того органа, посредством которого могла бы ощущать; а если она имеет его, то она есть тело. Как все телесное имеет способность ощущения, так все, что имеет способность ощущения, телесно» (Tert. De carne Chr. 11; De anim. 7). Нужно, впрочем, заметить, что некоторые из древних учителей Церкви (например, Амвросий, Григорий Великий , Дамаскин), «усвояя душе человеческой духовность, в то же время приписывали ей своего рода грубость и вещественность или некоторого рода телесность» (Сильвестр, еписк. Опыт православного догматического богословия. Киев, 1885. T. III.C.222). Приписывая душам среднюю природу, Арнобий, по-видимому, обнаруживает влияние «Тимея» Платона и смешивает естественную жизнь души с благодатной жизнью ее. Также ученик Арнобия, Лактанций , говорит, что «если одержит верх [над телом] душа, то она, не умирая, будет пребывать в постоянном свете; если же тело победит душу и подчинит ее своей власти, то она будет находиться в вечном мраке и во власти смерти». Но «сила этой смерти, – поясняет Лактанций в противоположность Арнобию, – не в том, что она обращает нечестивые души в ничто, но в том, что подвергает их вечному наказанию. Это наказание называем мы второй смертью, которая и сама вечна, как и бессмертие» (см.: Садов А. И. Древнехристианский церковный писатель Лактанций . СПб., 1895. С. 164). Также многие отцы и учителя Церкви, признавая души бессмертными, приписывали им бессмертие не по самой природе их, а ставили его в полную зависимость от одной только воли Божией (см.: Сильвестр, еписк. Указ. соч. С. 240–254). |
| Арнобий с особой настойчивостью проводит мысль о Христе как Боге. Он называет Христа истинным Богом (I, 36, 42, 47, 53; II, 60), Богом вышним (sublimis), Богом по самому существу (radice ab intima) (I, 53), Богом и Господом всех сил (I, 42, 65), Который подлинно (ге certa) и вне всякого спора и сомнения есть Бог (I, 42) и должен быть признан Богом уже по причине великих и щедрых даров, полученных нами от Него (I, 38, 42). В частности, доказательствами божественности Его, по Арнобию, служат: а) божественная сила, проявленная Им в чудесах (I, 42, 46, 47; II, 11, 12); б) предоставление избранным Им простым, необразованным людям власти совершать такие же чудеса во имя Его (I, 50, 51); в) преодоление и разрушение определений судьбы (1, 42, 47); г) вера народов и племен в эти чудеса (I, 42, 54); д) проникновение в тайные желания и помышления людей (I, 46); е) страх демонов перед Ним и обращение злых духов в бегство именем Его (I, 45, 46); ж) великий страх и смятение всех стихий мира после оставления тела Христом, когда был узнан как Бог Тот, Кто считался одним из нас (I, 53); з) явления Его по оставлении Тела бесчисленным людям, с которыми Он беседовал, уча и наставляя их, и явления Его теперь людям праведным (I, 46); и) необычайное, быстрое распространение христианства во всем мире (I, 46, 55; II, 12); к) непоколебимость веры христиан, несмотря на жестокие преследования и мучения (I, 54, 55). Он также выясняет, что вере в Христа как в Бога нисколько не противоречит крестная казнь, посредством которой Он был умерщвлен, как потому, что висел на кресте и умер не Сам Он как Бог, а человеческое естество (homo), которое Он принял и носил с Собою (I, 62, 65), так и потому, что крестная смерть Его была вполне добровольна (I, 63). Но, говоря о Боге Отце, или о высочайшем Боге и о Христе как Боге, Арнобий ничего не говорит о том, каким образом это согласуется с учением о единстве Божием. Он нигде также не говорит о рождении Христа от Бога Отца и не называет Его Сыном Божием или Богом Сыном. |
| Святитель Филарет Московский (XIX век) усматривает главную ошибку младшего сына в том, что полученное в дар от Бога он воспринял как собственность, которую решил растратить по своему усмотрению: [%Кого представляет сия притча под образом отца? Бога в отношении к человекам… Кого изображает притча в лице и действиях младшего сына? Человека-грешника… Что значит в притче взятие и присвоение младшим сыном своей части отеческого имения? Сим изображено начало греховного состояния, когда человек на то, что имеет от Отца Небесного и от Его Провидения, перестает взирать как на дары Божии, а начинает смотреть как на свою собственность и с самоуслаждением думает: это моя способность, мое знание, мое искусство, мой подвиг, моя заслуга, мое достоинство, мое богатство; а за сим естественно последует то, что данные ему блага он и употреблять будет только для себя, а не для Бога… Что значит удаление младшего сына от отца и дома его в чужую, дальнюю страну? Удаление грешника от Бога… Что значит в притче голод в чужой стране, постигший и удалившегося туда от дома отеческого сына? Сим означается то, что в мире греховном человек-грешник только на краткое время может находить услаждение чувственное, но вскоре ощущает глад душевный, потому что греховный мир предлагает только тленные, скоро исчезающие услаждения, но душа человеческая нетленная нетленной и пищи требует… Кто житель дальней страны, который послал несчастного сына пасти свиней? Это диавол… 251 Грех младшего сына заключался в блуде, а блуд, согласно христианскому пониманию, оскверняя тело человека, отделяет его от Бога. Апостол Павел включает блудников в категорию лиц, которые Царства Божия не наследуют ( 1Кор. 6:9 ). Тело христианина принадлежит не ему, но Христу, поэтому блуд является изменой Христу: Разве не знаете, что телá ваши суть члены Христовы? Итак, отниму ли члены у Христа, чтобы сделать х членами блудницы? Да не будет! Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею? ибо сказано: два будут одна плоть. А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом. Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела. Не знаете ли, что телá ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии ( 1Кор. 6:15–20 ). |
| 29Возвратившись в Ханаан, к своему отцу Иакову, они рассказали ему всё, что с ними случилось: 30«Человек, который управляет той страной, был строг с нами и принял нас за лазутчиков. 31 Мы сказали ему, что мы люди честные и вовсе не лазутчики, 32что было нас двенадцать сыновей у отца: одного из братьев уже нет в живых, а младший остался в Ханаане, с отцом нашим. 33 Тогда сказал нам правитель той страны: «Вот как я смогу узнать, честные ли вы люди: оставьте одного из ваших братьев у меня, возьмите зерно и отвезите своим голодающим семьям, 34но ко мне приведите вашего младшего брата, чтобы мне убедиться, что вы не лазутчики, а честные люди. Тогда отпущу я вашего брата, и страна наша будет открыта для вас “». 35А когда они стали опорожнять мешки, оказалось, что у каждого в мешке был его узел с серебром. Ужас охватил и братьев, и отца их при виде того серебра, которое они отдали в уплату за зерно. 36«Лишаете вы меня детей! – воскликнул Иаков, отец их. – Иосифа нет, Симеона нет, а теперь еще и Вениамина взять хотите! Как тяжко нести мне всё это!» 37Рувим сказал отцу: «Убей моих двух сыновей, если я не приведу Вениамина к тебе. Доверь его мне, и я верну его тебе живым». 38«Не пойдет сын мой с вами! – возразил им Иаков. – Брат его умер, и он один у меня остался. Случись с ним несчастье в пути – не перенесу я утраты. Скорбью по нему в могилу сведете вы седую голову мою ». Второе посещение Египта 43 Т ем временем голод в земле ханаанской усиливался. 2 И когда иссякли все запасы зерна, привезенного из Египта, отец сказал сыновьям: «Идите опять и хоть немного купите зерна, чтобы была у нас пища». 3Но Иуда напомнил ему: «Человек тот, о котором мы говорили тебе, строго–настрого наказывал нам не являться к нему без нашего младшего брата . 4 Если ты отпустишь его с нами, мы пойдем за зерном, чтобы была у тебя пища. 5Если же не отпустишь, не стоит нам идти туда, ведь человек тот сказал: «Без вашего младшего брата мне и на глаза не показывайтесь!“» 6«Надо же было вам такую беду навлечь на меня! – сетовал Иаков. – Зачем вы сказали, что у вас есть еще брат?!» |
| XLIII. И он сделал, как сказал ему Иосиф, и наполнил мешки их пищею, и золото их положил также в их мешки, и чашу в мешок Вениамина. И рано утром они отправились. И когда они выехали оттуда, Иосиф сказал мужу: «Гонись за ними, беги и обличи их, говоря: «Вы отплатили злом за добро, и похитили серебряную чащу, из которой пьет господин мой». И приведи назад ко мне их младшего брата, и приведи его немедленно, прежде чем я займусь своими делами». И он побежал за ними и сказал им по его словам. И они сказали ему: «Да будет это далеко от рабов твоих; они не сделают ничего подобного, и не украдут никакого имущества из дома твоего господина. И даже золото, которое мы в первый раз нашли в наших мешках, мы, рабы твои, принесли назад из земли Ханаанской, крадем ли мы какое-нибудь имущество? Вот мы здесь и мешки наши: ищи, и тот из нас, в мешке которого ты найдешь чашу, пусть будет наказан смертию, и мы с своими ослами будем в подчинении у твоего господина». И он сказал им: «Нет; мужа, у которого я найду, его одного только возьму я в рабы; а вы идите с миром». И когда он искал в их сосудах, он начал со старшего и кончил младшим, и она была найдена в мешке Вениамина, младшего. И они пришли в ужас, и разорвали свои одежды, и навьючили своих ослов, и возвратились назад в город. И они пришли в дом Иосифа, и пали все пред ним на свое лице на землю. И Иосиф сказал им: «Вы сделали это». И они сказали: «Что нам сказать и как оправдаться, когда наш господин нашел вину за своими рабами? Вот мы рабы господина нашего вместе с нашими ослами». И Иосиф сказал им: «Я страшусь Господа, и вы пойдете домой; но ваш брат будет принадлежать мне, ибо вы сделали злое. Вы не знаете, что муж, как я, пьющий из этой чаши, дорожит своею чашею? И вы похитили ее у меня». И Иуда сказал: «Да будет позволено мне, господин мой, сказать слово в уши господина моего. Двоих братьев мать моя родила нашему отцу, рабу твоему: один ушел и погиб, так что его уже не нашли; и только тот один остался от своей матери, и раб твой, отец наш, любит его, и душа его привязалась к этой душе. И будет, что если мы возвратимся к рабу твоему, отцу нашему, и младшего не будет с нами, то он умрет, и мы погубим нашего отца, и он умрет от печали. Лучше я буду рабом твоим вместо дитяти, рабом моего господина; но юноше позволь идти с его братьями, ибо я поручился за него пред рабом твоим, отцом нашим; и если ты не отдашь его, то раб твой будет всегда виновным пред нашим отцом». |
| После того учитель делает общий вывод из беседы о необходимости таинства причащения: зачем нужно это таинство? кроме хлеба обыкновенного, который нужен для тела и не сохраняет от смерти, какой хлеб нужен человеку? Ответ: Тело и Кровь Христовы. — Для чего же нужно причащение Святого Тела и Крови Христовой? Ответ: для того, чтобы иметь жизнь вечную для души. Этот вывод учитель закрепляет сравнением, заимствованным из речи Самого Господа. Так как дети младшего отделения во время усвоения беседы детьми среднего и старшего отделений могли принимать сравнительно мало участия (и дисциплину в младшем отделении учителю приходилось поддерживать иногда лишь тем, что он становился около детей младшего отделения), то учитель спешит перейти к младшему отделению. Он спрашивает, видели ли дети младшего отделения деревья и могут ли сказать, из чего состоят деревья (рисуется схематическое изображение дерева и указываются части его — ствол и ветви). Учитель спрашивает еще детей, что было бы с веткой, если бы ее отсечь от ствола. Ответ: она засохла бы. — Учитель: значит, она перестала бы жить, как живет дерево. Так не могут иметь жизни вечной и люди, которые не веруют в Иисуса Христа и не причащаются Его Тела и Крови. «Слушайте, дети, что Он сказал об этом (обращается учитель и к детям среднего и старшего отделений): «Я — ...лоза виноградная... Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы (ученики Мои), если не пребудете во Мне. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин. 15:1, 4, 6). Мысль о том, что нельзя жить без веры в Иисуса Христа, учитель для большей живости подтверждает примером евреев, не веровавших во Христа, у которых город Иерусалим был разрушен, так что не осталось в нем камня на камне; во время осады был великий голод, так что люди ели нечистоты; одна мать даже решилась употребить в пищу свое дитя; многие от великих бедствий желали лучше умереть, чем жить. Указывает также учитель на самоубийц, которые сами оканчивают жизнь свою; а почему? потому что бывают неверующими искренне во Христа, без Которого тяжело и нельзя жить человеку. Предполагалось привести еще несколько примеров, показывающих необходимость и важность самого Святого Причащения, а также сделать общее определение этого таинства, но за недостатком времени все означенное отложено до следующего раза. |
| Авва Макарий поведал: “Постясь неделю, я молился Богу, чтобы Он открыл мне образ жизни двух братьев, поселившихся невдалеке. По прошествии недели я пошел к ним посмотреть, как они живут. Когда постучался в дверь, они отворили и приветствовали меня молча. Я помолился и сел. Тогда старший дал знак младшему выйти, а сам сел и плел корзину, не говоря ни слова. В девятом часу постучался и вошел младший, приготовил немного кашицы и, по знаку старшего, поставил стол, положил на него три сухих хлеба и стоял молча. Я сказал: “Встаньте, поедим.” Встали мы и поели. Потом он принес кружку воды, и мы пили. Когда же настал вечер, они спрашивают меня: “Пойдешь ты от нас?” – “Нет, – отвечал я, – усну здесь.” Они постлали для меня рогожу, а сами легли в углу на другой стороне на одной рогоже, сняв пояса и верхние одежды. Когда они легли, я стал молиться, чтобы Бог открыл мне их образ жизни. Тогда отверзлась крыша и стало так светло, как днем. Они не видали света. Думая, что я сплю, старший толкнул в бок младшего. Оба встали, подпоясались и воздели руки к Небу. Я смотрел на них, но они не смотрели на меня. Тут я увидел, что демоны, как мухи, кружились около младшего. Одни хотели сесть на его уста, другие – на глаза, и я видел, что Ангел Господень с огненным мечом ограждал его, отгонял от него демонов. А к старшему они не могли приблизиться. Под утро они опять легли. Но я сделал вид, будто просыпаюсь, и они встали тоже. Старший сказал мне: “Хочешь, мы пропоем двенадцать псалмов?” – “Хорошо,” – отвечал я. Тогда младший пропел пять псалмов и после каждых шести стихов пел одно “аллилуиа.” При пении каждого стиха огненный луч выходил из его уст и восходил на Небо. Подобным образом, когда и старший отверзал уста для пения, из них выходила как бы огненная вервь и достигала Неба. И я проговорил несколько стихов и, уходя от них, сказал: “Помолитесь обо мне!” Они поклонились молча. Так я узнал, что старший уже был совершен, а младшего еще искушал враг. Через несколько дней старший брат почил, а в третий день после него и младший.” Когда отцы приходили к авве Макарию, он водил их в келию умерших братьев и говорил: “Пойдите посмотрите, как мучились юные странники!” (Достопамятные сказания. С. 151. 32). |
| В старшем проснулся прокурор, разразившийся неожиданным обвинением в адрес и отца и брата: «Но он сказал в ответ отцу: «вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего; но ты никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими. А когда этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка» (Лк. 15:29-30). Раздражение брата понятно. Тем более, что мы знаем истинные мотивы младшего. Как бы мы ни понимали фразу «пришел в себя», младший сын возвращается на Родину не потому что ему стало стыдно за свои проступки, а потому что ему просто некуда было идти. К отцу его вернул голод, нищета и одиночество. Притча о блудном сыне – пасхальный текст Каждый христианин, читая эту притчу, ставит себя на место непутевого сына, и это самое естественное тождество. Но оно же и показывает истинную цену нашим «трудам покаяния»: гордиться нам нечем, предъявить тоже нечего, мы пришли к Богу, потому что – а к кому же нам еще идти? Дар покаяния иногда настигает нас спустя многие годы после вынужденного исправления собственной жизни. Кто знает, вернулся ли бы беспутный сын домой, не случись на чужбине голода? И отец знает, что вернула ему сына не любовь, не раскаяние, а нужда. И он все равно рад и радости этой не скрывает. Он не пускается в укоры, выяснение мотивов и отношений. Отец – сама неудержимая радость! Читая эту притчу, я с большим трудом отвожу взгляд, чтобы не увидеть его танцующим. Отец ничего не требует. Не справляется о судьбе наследства и без слов отдает найденышу все лучшее, что осталось в доме. Притча о блудном сыне – пасхальный текст. Это важно помнить, когда мы читаем его в преддверии Великого поста, времени созерцания Пасхи Креста и Воскресения. В центре притчи вовсе не история беспутного наследника. В центре притчи – пир. Пасха – это вхождение в праздник Победителя смерти, Пасха – трапеза Царства. Пасха – точка Омега, в которую стекаются ручьи и реки всех наших жизней. Трагичен путь младшего брата. Но меня всегда ужасал образ старшего брата, который сознательно отказывается войти на праздничный пир: «Он осердился и не хотел войти. Отец же его, выйдя, звал его» (Лк. 15:28). Отец выходил на дорогу, выглядывая младшего сына, который очень хорошо знал, что он не смеет даже надеяться войти на такой праздник. И отец снова зовет, ищет и убеждает войти и разделить радость. Теперь он ищет старшего сына, который тоже потерялся, предпочел остаться в темноте, в одиночестве, в обиде, только бы не видеть рядом с собой того, кого он даже братом не хочет назвать, «его сына». |
| Возлюбила Анна Бога своего, и послужила Ему в доме Его, и созерцала неотступно красоту Его, во все годы не отвращая от Него очей, не насыщаясь видением лика Его. и Христовы же девственницы, увы, блуждают вне дома своего, и в обители своей развлечены умом; телом в затворе, но душою не там, леностно изживают свое житие. Переходя со строфы семнадцатой к теме выбора истинного «блага», Ефрем возвращается наконец к сюжету о мученичестве семи братьев, оставленному, как мы помним, еще после шестой строфы – десятью строфами ранее. Перед выбором стояли, собственно, все семеро, и библейский рассказ приводит слова первых шести братьев, суммирующие выбор каждого из них ( 2Мак. 7:2, 8–9, 11, 14, 16, 18–19 ). Почему Ефрем спешит сразу же перейти к выбору последнего, младшего брата? Во-первых, контраст между юным возрастом мученика и твердостью его ума и воли не только особенно трогателен, но и особенно назидателен, открывая возможность для укоризны: нет оправдания слабости в зрелые лета, если отрок победил слабость в нежные лета! Во-вторых, одного лишь младшего брата, согласно библейскому повествованию, не только запугивали, как других, но и улещивали соблазнами: «Антиох же […] убеждал самого младшего, который еще оставался, не только словами, но и клятвенными уверениями, что и обогатит, и осчастливит его, если он отступит от отеческих законов, что будет иметь его другом и вверит ему почетные должности» ( 2Мак. 7:24 ). Это приближает ситуацию мученика к ситуации аскета и девственницы, нормально искушаемых не угрозами, а именно соблазнами. Но мученик имеет перед собой еще и жестокую угрозу, что особенно обостряет его выбор: О, дивный божий атлет, досточтимый Самонин сын! Испытуя крепкого, тиран меж пыток и приманок поставил его, между блаженств и горчайших зол. Злой царь сулит «блаженство» (tuba), «благо» (tUbta), но посулы его – ложь, ибо зло не может быть источником блага. И это умозаключение справедливо также в обращенном виде: скорби, подаваемые Богом, подаются во благо, потому что благость не может быть источником зла. Критерием для различения, распознания добра и зла должна быть мысль об источнике того и другого: |
| Дальнейшее повествование содержит мотив, характерный для ВЗ: соперничество 2 братьев, моральное превосходство младшего над старшим (старшими), угодность младшего брата Богу. Ближайшими аналогами являются истории Измаила и Исаака, Исава и Иакова. Однако в случае с К. и Авелем угодность младшего брата Богу приводит не к его торжеству, а к его гибели. С т. зр. лит. критики рассказ о К. и об Авеле служит классическим примером хиазма (т. е. «перекрестной» перестановки элементов в следующих друг за другом предложениях): «...она зачала, и родила Каина... И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец. Спустя несколько времени Каин принес от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел» (Быт 4. 1-5). Повествование о судьбах К. и Авеля ведется параллельно, при этом по очереди то один брат упоминается первым, то другой. Такая композиция иконически изображает соперничество братьев. Два сына Адама и Евы становятся зачинателями 2 основных занятий людей древнего аграрного общества - земледелия и скотоводства (впосл. в той же главе будет рассказано о происхождении и др. профессий и ремесел), но ничего не говорится о том, как был установлен институт жертвоприношений. В МТ жертва братьев названа одним словом - (Быт 4. 3), в Септуагинте употреблены разные термины: жертва К. парадоксально названа θυσα (обычное название для кровавых жертвоприношений; в синодальном переводе - «дар»), а жертва Авеля - δρον («подношение», в синодальном переводе - тоже «дар») . Вопрос о том, почему Бог принял жертву Авеля и отверг жертву К., всегда волновал толкователей, предлагавших разные, подчас спекулятивного характера объяснения (см. разделы «К. в еврейской традиции» и «К. в христианской традиции»). Кровавые жертвоприношения занимали центральное место в религ. культе западных семитов, в частности в ветхозаветном богослужении. Однако в текстах ВЗ, посвященных жертвоприношениям, наряду с кровавыми жертвами упоминаются, пусть на 2-м месте, и хлебные (напр.: Лев 1-2). Поэтому отвержение Богом жертвы К. вряд ли может быть связано с тем, что его жертва была бескровной. Не вызывает доверия и такое объяснение, согласно к-рому древним евреям скотоводство было ближе земледелия: в ВЗ эти занятия часто упоминаются вместе (напр.: Иер 51. 23). |
|
|
