| Поэтому нельзя согласиться с мнением тех западных ученых, которые отрицают литературную самостоятельность Арнобия, и, в частности, с мнением о зависимости Арнобия от Цицерона 53 , нашедшим выражение также в русской богословской литературе 54 и основывающимся главным образом на свидетельстве бл. Иеронима (в Epist. 70 ad Magn.), тем более, что это свидетельство скорее может относиться к Лактанцию 55 , нежели к Арнобию. Арнобий как человек основательно образованный и как один из лучших риторов, хотя был, без сомнения, хорошо знаком с сочинениями «красноречивейшего», по его словам, «из римлян» Цицерона, на которого и сам он делает ссылки (III, 6, 7; V, 38), и мог, даже без особого намерения, невольно подчиняться в некоторой степени влиянию его способа изложения и воспроизводить некоторые мысли его, однако при тщательном исследовании у Арнобия можно найти лишь несколько мыслей, отражающих, по-видимому, влияние религиозных воззрений Цицерона, и весьма незначительное число выражений, напоминающих более или менее некоторые места из его сочинений (именно из трактатов De natura deorum и Tusculanae disputationes) 56 , но не носящих явных, не подлежащих сомнению признаков заимствования их именно из Цицерона. Нельзя признать опирающимся на достаточные данные также мнение о влиянии Виргилия на Арнобия, потому что в единственном опыте сличения апологии Арнобия с произведениями Виргилия это влияние признается «незначительным» 57 и ограничивающимся лишь немногими фразами, в которых находятся отдельные слова или состоящие из двух-трех слов выражения, сходные с встречающимися у Виргилия, а также у других писателей, и даже принадлежащие к числу общеупотребительных выражений (например: VII, 39: ventum rei ad cardinem) или имеющие слишком отдаленное сходство (например: IV, 26: Saturnus jamdudum obsitus canis atque annorum vetustate; cp. Aen. VII, 790 относительно Ио, превращенной в корову: obsita saetis, и Aen. Vili, 307; obsitus aevo). И если автор утверждает, что Арнобий в некоторых местах своей полемики против язычества имел в виду именно Виргилия как язычника, то это следует признать слишком смелой гипотезой, не имеющей достаточных оснований. |
| Христиане веруют во Христа, как в Бога, поклоняются (adorant) Ему, ежедневно молятся Ему, чтут Его (I, 36). Христос должен признаваться Богом, и Ему должно быть оказываемо всякое наивысшее богопочитание (I, 39). Мы повергаемся ниц перед именем и величием Его (II, 34). Мы верим Христу и на Нем основываемся; мы слушаем и принимаем во внимание то, что было сказано Христом; мы последовали за Христом (II, 11). Христиане не могут отказаться от того, чтобы наивысшим образом чтить Его (I, 22). Они предпочитают подвергаться мучениям, нежели нарушить христианскую веру и оставить «знамя спасительного служения»; будучи проникнуты любовью ко всем добродетелям, они держатся познанного ими учения и предпочитают общение (amicitias) с Христом всем благам (rebus) мира (II, 5). Истинное богопочитание или служение Богу состоит, по Арнобию, не в посвящении Ему храмов, не в жертвах, приношениях и дарах (VI, 13), а в сердечном настроении и в надлежащем, достойном истинного Бога представлении о Нем, или вере в Него и богобоязненности, или в благочестии, равно как о безбожии или нечестии должно судить на основании настроения сердца: cultus verus in pectore est atque opinatio de diis (IV, 30); opinio religionem facit et recta de diis mens; ex pectorum sensibus pietatis debeat atque impietatis ratio ponderari (VII, 39). Настаивая с особой силой, в противоположность языческим культам, на внутреннем богопочитании, или духовном служении Богу, Арнобий не отрицает, как видно из вышеприведенных мест, и внешнего богопочитания. Но в чем именно оно должно состоять, он не проясняет и ограничивается лишь краткими указаниями на молитвы частные и общие (I, 26, 27, 31, 38; II, 2; IV, 36), на поклонение (adoratio) (I, 25, 27; III, 2), коленопреклонение (genu nixo procumbere) (I, 31), повержение ниц (I, 27), общие собрания для молитвы и назидания или богослужение (divina officia) (I, 27; IV, 36). Но это должно делаться, поясняет он, не потому, что Бог желает нашего преклонения (supplices nos esse) и Ему нравится видеть столько тысяч людей, выражающих перед Ним благоговение (substerni venerationem): это служит нам на пользу и имеет целью наше благо (utilitas haec nestra est et commodi nostri ratio nem spectans) (I, 27), т. |
| Сущность истинной религии состоит, по Арнобию, в познании истинного Бога и в надлежащем, достойном Его, представлении о Нем: ап ulla est, religio verior quam Deum Principem nosse (II, 2); opinio religionem facit et recta de diis mens (VII, 37). У всех людей – врожденная идея о Боге (I, 33). Все люди «по природе» (naturaliter) знают Бога и инстинктивно признают Его (II, 3). О Нем свидетельствует вся природа (I, 33). Бытие Бога столь несомненный для всех людей факт, что сомневаться в Его существовании может только безумец (I, 31; II, 60), и одинаковое преступление составляют как отрицание истины бытия Божия, так и всякая попытка защищать ее путем доказательств (I, 32). Но естественного богопознания недостаточно. Бог непостижим в Своем существе, и никакой силой воображения не может быть дан образ Его. Наше блуждающее гадание (errans suspicio) может следить за Ним лишь по тени (per umbram) (I, 31), как бы созерцать Его (auram Ejus) (II, 60). Неудивительно поэтому, если люди не знают Бога, – более удивительно, если они знают Его (I, 31). К тому же люди слепы; они блуждают во тьме неведения, сами по себе не могут достигать знания истины даже относительно того, что находится перед их глазами, и тем более о предметах далеких от них и темных (I, 38; II, 7, 60, 72 и др.). Относительно того, что недоступно человеческому познанию, руководствуются верой в авторитет людей мудрых и сведущих в науках, хотя эти авторитеты ничем не могут гарантировать достоверность своих утверждений и не обладают несомненным знанием истины, а только предположениями, и основываются в своем учении на вере в их истинность (II, 9–11) – на вере, господствующей во всех проявлениях человеческой мысли и жизни (II, 8); в частности, о божественном люди судят по человеческим отношениям (II, 57; ср. III, 19). Вследствие этого среди людей возникают извращенные представления о Боге и мире и ложные религии, приводящие людей к неизбежной гибели. Все это указывает на необходимость веры в то, что имеет божественный авторитет (II, 11, 78), и сверхъестественного, божественного откровения, виновником которого был Христос Бог . |
| п. Хотя Арнобием сказано далеко не все, что можно было бы сказать в защиту христианства, тем не менее он большей частью подробно и основательно рассматривает и искусно, метко, с большим воодушевлением и не без оригинальности отражает нападки на христианство, затрагивающие многие основные пункты христианства, и в частности божественность Христа и совершенное Им дело спасения рода человеческого, и успешно выполняет одну из основных задач христианской апологетики, выясняя, что христианская религия есть божественная, единственно истинная и спасительная. Поэтому мы не можем согласиться с мнением Монсо, что Арнобий в своей апологетике «оставил в стороне все существенное», и в суждениях Арнобия о Христе можно видеть защиту не христианства, а иудейства или Митры и т. п. Но Монсо совершенно справедливо признает аргументацию Арнобия в тех пунктах, в которых она представляет сходство с аргументами других апологетов, более полной, более систематической и обнаруживающей широкую эрудицию и необычайную живость 97 . Так же Геффкен, хотя слишком строго относится к Арнобию и приписывает как апологету многие недостатки, чуждые тому в действительности, однако признает некоторые аргументы его не только оригинальными, но и искусно построенными, как, например, аргумент о достоверности христианских Священных Писаний (I, 57–59) или ответ на вопрос, почему Бог допускает преследования и мучения христиан (II, 76–77) 98 . При этом нельзя не обратить внимания также на то, что удары, направляемые язычниками против христиан, Арнобий очень искусно обращает нередко против них самих. Так, он доказывает, что виновными в безбожии и оскорблении богов, равно как и виновниками общественных бедствий, если боги действительно существуют и могут гневаться, должны быть признаны не христиане, а сами язычники (I, 2, 29; III, 11; V, 30, 31 и др.). Вообще, хотя защита христианства Арнобием не лишена слабых сторон, он должен быть признан одним из наиболее искусных и заслуживающих внимания христианских апологетов. VII. |
| Больше указаний встречается у Арнобия относительно злых духов, которых он называет большей частью демонами или бесами. Иногда он приводит лишь мнение язычников о них. Так, в I, 23 он говорит, что свойства, приписываемые богам язычниками, едва ли применимы и к тем, кого сведущие ученые уже давно называют демонами и героями, подразумевая под демонами, по-видимому, низшие божества – посредников, по верованию язычников, между богами и людьми, составляющих нечто среднее между богами и полубогами, или героями. В II, 25 он также ограничивается лишь упоминанием демонов, говоря, что душа, по мнению тех, кто имеет слишком высокое мнение о себе, занимает после Бога, демонов и гениев четвертое место. В II, 35 Арнобий, как мы уже упоминали, приписывает демонам и ангелам среднюю природу исходя из воззрений самих язычников. Но в некоторых местах он высказывает о демонах мнение, свидетельствующее о знакомстве его с христианским учением о них. Так, он приписывает им духовную, но злую, природу, называя их духами злыми или причиняющими вред (noxios spiritus) (I, 46), и злобу или стремление к причинению зла (malevolenza) (I, 56). Они стараются, по Арнобию, пагубно действовать как на тело, так и на душевное состояние, вселяются в людей, подвергают их болезням и мучениям, приводят их в исступление и лишают ясного сознания (I, 45, 50). Но в особенности направляют они свою деятельность на погибель душ человеческих. Они стараются посредством обмана и т. п. средств удерживать людей от познания истины, распространять тьму и заблуждения, препятствовать утверждению христианской веры в душах людей и приводить их к адским мучениям и вечной погибели. Так, опровергая мнение некоторых противников христианства, что Христос был маг, он вопрошает: «Разве дела Его были обманом демонов и проделками при помощи магических искусств?» (I, 43)? Когда он говорит, что при призываниях один мог являться вместо другого, «обманывая, глумясь, вводя в заблуждение и принимая вид призываемого» (IV, 12), то, как видно из дальнейших слов, подразумевает демонов (antithei), выдающих себя «за тех, которых нет», т. |
| а) Общие трактаты об Арнобии в сочинениях: Ebert. Geschichte d. christl. latein. Literat. 2 Aufl. Lpz., 1889; Freppel. Commodien, Arnobe, Lactatice et autres fragments inédits. Paris, 1893; Monceaux. Hist, littér. de l’Afrique chrét. T. III. Paris, 1905; Teuffel. Gesch. d. röm. Literat. III Bd. 6 Aufl. 1913; Schanz. Gesch. d. röm. Literat. III Teil. 2 Aufl. Münch, 1905: Harnack. Gesch. d. altchristl. Literat. II Bd. 2 Lpz., 1904; Bardenhewer. Gesch. d. altkirchl. Literat. II Bd. Freib., 1903; Geffcken. Zwei griech. Apologet. Lpz., 1907. b) Об источниках апологии Арнобия: Jessen. Lucrez und sein Verhältniss zu Catull und Späteren. Kiel, 1872; Klussmann. Arnobius und Lucrez, oder ein Durchgang durch den Epikureisraus znm Christentum. Phiiol. 26. 1867; Kettner. Cornelius Labeo, ein Beitrag zur Quellenkritik d. Arnobius. Naumb., 1877; Niggetiel. De Cornelio Labeone. Miinst., 1908; Röhricht. De Clemente Alexandrino, Arnobii in irridendo gentilium cultu deorum auctore. Hamb., 1892. с) О воззрениях Арнобия: Leckelt. Über d. Arnobius Schrift Advers. nation. (Ihr dogmat. Lehrgehalt). Neisse, 1884; Francke. Die Psychologie und Erkenntnisslehre d. Arnobius. Lpz., 1878; Grillenberger. Die Unsterblichkeitslehre d. Arnobius (Jahrbüch für philos. und spekul. Theol. V. 1891); Röhricht. Die Seelenlehre d. Arnobius nach ihren Quellen und ihrer Entstehung untersucht. Hamb., 1893; Sehuke. Übel in der Welt nach der Lehre d. Arnobius. Jena, 1896. d) О стиле и языке Арнобия: Stange. De Arnobii oratione. Saargem, 1893; Schantagl. De Arnobii Majoria latinitate. I–II. Görz, 1894–1895: Spindler. De Arnobii genere dicendi. Strassb., 1901; Lorenz. De clausulis Arnobianis. Breslau, 1910. В русской литературе встречаются, насколько нам известно, лишь краткие, общего характера сведения об Арнобии. Исключение составляет сочинение И. Реверсова «Очерк западной апологетической литературы II и III вв.» (Казань, 1892), где более внимания уделяется Арнобию и сообщаются более обстоятельные сведения о жизни, апологии и вероучении его на основании непосредственного ознакомления автора с произведением этого писателя и с общей патрологической литературой, но только со старой. |
| Хотя Христос всех призывает и всем дает возможность прийти к Нему, Он никого не принуждает, и спастись могут только те, кто обращаются к божественному милосердию и благости (II, 14, 32, 64). Поэтому надежду на спасение могут иметь только христиане (II, 65). Но спасение простирается и на тех, которые умерли до пришествия Христа на землю (II, 63). Совершенное Христом Спасение состояло, по Арнобию, главным образом, в приведении людей от заблуждений к истине и, в частности, в открытии им истинного познания о Боге (I, 38, 39), которое в особенности плодотворно и спасительно и служит закваской или, источнком, жизни (I, 38; II, 32; ср. Ин. 17:3 ); в избавлении душ от погибели или мучительной смерти и в даровании им бессмертия и истинной, вечной жизни (I, 65; II, 34, 63, 65, 66). Поэтому он называет Христа Спасителем (Sospitator) (I, 53; II, 74, 75), (Conservator) (II, 63, 64), облагодетельствовавшим мир великими и щедрыми дарами, которые мы получаем во время своей жизни и которых еще более ожидаем по ее окончании (I, 6, 38, 39). Арнобий называет Христа также Посредником (Ministrator) Бога (I, 47) и указывает, что Он предоставил нам общение с Богом через молитву (I, 38), но никогда не называет Его Искупителем и ничего не говорит об искуплении в собственном смысле. Хотя он упоминает о pontificium Christi, но понимает это в общем смысле совершения спасения людей (unius hjntificium Christi est dare animis salutem et spiritum perpetuitatis adponere) (II, 65). Неоднократно Арнобий говорит о добровольной крестной смерти Христа – не как Бога, а как человека, – которая последовала, по таинственному божественному определению, ради совершения великого дела спасения и была необходима для избавления людей от опасности смерти (I, 62, 63, 65); но не указывает на искупительное значение смерти Христовой и не объясняет, каким образом она может избавлять людей от смерти. Он, по-видимому, даже отрицательно относится к самой идее искупления, как можно предполагать на основании следующих указаний его на бесполезность языческих жертв и даров для умилостивления богов: «... |
| 1–2) и полемическую (кн. 3–7). В первой книге Арнобий, подобно Тертуллиану и свт. Киприану, опровергает клевету язычников, что христиане, не почитая языческих богов, вызвали их гнев и виновны в стихийных бедствиях и социальных катаклизмах; здесь же кратко излагаются основные положения христианского учения о едином Боге и о Христе как Боге (I.31; 34; 47; 53; 60–65). Во второй книге говорится о том, что Христос принес на землю истинную религию, которую доказал Своими делами, и многие ее положения подтверждают сами языческие философы. В главах 14–62 Арнобий делает большое отступление, в котором исследует вопрос о происхождении и природе человеческой души, а также о происхождении зла. В третьей книге едко высмеиваются языческая религия и антропоморфические представления о Боге. В четвертой книге Арнобий подвергает критике представление о богах как гипостазированных понятиях. В пятой книге высмеивается языческий культ (в частности, практика мистерий), а также аллегорические толкования мифов о богах. В шестой книге подвергается критике материальная сторона языческих культов (идолы, храмы) и утверждается духовность истинного богопочитания. Наконец, в седьмой, незаконченной книге высмеиваются языческие жертвоприношения, которым Арнобий противопоставляет христианское служение Богу в духе и истине (VII.37), а также показывает несостоятельность представления о гневе богов, который, по его мнению, несовместим с природой истинного Божества (VII.38–51). Источники сочинения Арнобия разнообразны. Из античных авторов Арнобий лучше всего знаком с Платоном, которого он цитирует 14 раз. Помимо Платона во 2-ой книге встречаются отрывки из орфиков, Сивиллиных оракулов, многочисленные аллюзии на Corpus Hermeticum, неоплатоников, Халдейские оракулы и другие эллинистические религиозно-философские сочинения 1122 . Кроме того, Арнобию известно учение kakux-moviri novi «новых людей» (II.15), скорее всего христианских гностиков. Из римских авторов почетное место Арнобий уделяет Цицерону, «предшественнику христианства» (III.6–7). |
| Человеку Арнобий дает очень низкую оценку и практически не отличает его от животных (II.16; 25) 1145 . Согласно Арнобию, человек не занимает в мире центрального, царственного положения (II.37–38). В человеке нет ничего привлекательного иудивительного, что он не имел бы общим с обезьяной (III.16) 1146 . Если человечество погибнет, то Вселенная все равно будет существовать как и прежде (II.37). Вопреки Св. Писанию Арнобий утверждает, что человек сотворен не высшим Богом (Dei principis, Regis maximi, II.36; 37; 48), но каким-то «другим родителем» (alterum genitorem) из «средних кругов», скорее всего ангелом (II. 36 1147 ; 48). По мнению Арнобия, об этом свидетельствует природа человеческих душ, которая «неопределенна и двойственна» (medietas quaedam et anceps ambiguaque natura, II.31), так что они не бестелесны и не бессмертны (II.26; 30; 32; 35) и находятся посередине между жизнью и смертью (in medio limite vitae atque interitus, II.35), подвержены непрестанным изменениям и склонны ко всякого рода грехам (II.45) 1148 , а в тела заключены как в оковы (vinculis, II.13 1149 ; 30). Спасение, принесенное Христом, как раз и состоит в даровании душам людей бессмертия (II.32 1150 ; 34). Арнобий приводит множество доводов в пользу свободы человека, которого Бог насильно непринуждает ко спасению (II.64–65). Вместе с тем Арнобий развивает учение о судьбе и «естественной слабости» (naturalis infirmitas), которая делает человека грешником (peccatorem hominem faciat), вследствие чего Бог оказывает Свою милость (benignitatem) не по заслугам (I.27; 49 1151 ; II .50). Так еще задолго до блаж. Августина Арнобий независимо от богословия св. апостола Павла поднимает вопрос о соотношении человеческой свободы и Божественной благодати. 6. Экклезиология Учению о Церкви Арнобий уделяет очень мало внимания. Так же, как и у Минуция Феликса , экклезиология Арнобия отличается чисто духовным характером. Он полагает, что христианское богопочитание (cultus verus) – это прежде всего правильное представление о Боге (opinatio, recta mens), за которым следует поклонение (adorare) Богу в духе (in pectore), почтительное призывание Его имени (obsequio venerabili invocare), теснейшее соединение с Ним всеми чувствами (totis sensibusam plexari), любовь и благоговение (amare, suspicere) к Нему (I.25–27 1152 ; IV.3; VII.37). Кроме того, Арнобий упоминает общие молитвы (collatae preces, orare, supplicare, I.26–27), коленопреклонения (genu nixo procumbere, I.31), общие собрания (conventicula) для молитвы и назидания (IV.36), что и есть христианское богослужение (divina officia, I.27). При том все это необходимо только для людей, а не для Бога (utilitas haec nostraest, I.27). 7. Эсхатология |
| Его сочинение De natura deorum дает Арнобию множество аргументов против политеизма (см. Adv. nat., кн. III–IV). Римскую религию Арнобий знает по Варрону. Кроме того, Арнобий знаком с сочинением Лукреция De rerum natura и даже испытал его философское влияние. По-видимому, Арнобий не был знаком с Ветхим Заветом и плохо знал Новый (ср. непрямые цитаты в Adv. nat., 1.6; II.6). Из христианских писателей Арнобий знает Климента Александрийского (в частности, его Protrepticus, II.36 цитируется в Adv. nat., IV.25). Кроме того, у Арнобия встречается множество параллелей с апологетическими сочинениями Минуция Феликса , Тертуллиана и свт. Киприана, хотя он ни разу не упоминает их по имени. Язык Арнобия чрезвычайно богат. Его сочинение изобилует архаизмами, поэтическими словами, отвлеченными и специальными понятиями, относящимися прежде всего к языческому культу. Арнобий не оказал сколь-нибудь значительного влияния на последующих западных богословов, что во многом было связано с теми нецерковными взглядами, которые встречаются в его сочинении. Даже ученик Арнобия Лактанций остался чуждым тех идей, которые были присущи его учителю, и нигде ни разу не упоминает о нем. Блаж. Иероним свидетельствует о широком распространении сочинения Арнобия в IV в. 1123 По-видимому, на основе трактата Арнобия был составлен псевдотертуллиановский трактат De execrandis gentium diis («О достойных проклятия языческих богах») 1124 . Считается, что Арнобий оказал влияние на возрождение античного жанра Quaestiones в христианской письменности (см. Adv. nat., II.64–65). Ввиду множества еретических утверждений Арнобия его сочинение в V веке в Декрете Псевдо-Геласия 1125 было включено в список запрещенных книг. Для новоевропейской науки Арнобий дал ценные сведения о языческой религии, почему и получил титул Varro christianus («христианский Варрон»). После реформации у него также черпали аргументы против католицизма. II. Учение 1. Апологетика и полемика. Особенности богословия Как апологет Арнобий успешно доказывает, что христиане –не атеисты, но почитают единого Бога Творца и поклоняются не человеку, но Богу, ставшему человеком. |
|
|
