| Эти задачи ярко описывает прп. Никодим в своем предисловии к «Пидалиону», обращаясь к «православным всей земли, которые будут читать эту книгу»: «Поэтому и мы, последуя этому апостольскому учению, пожелали с помощью настоящей книги принести пользу одновременно как образованным и мудрым, так и простым и немудрым. Первым – греческим текстом божественных и священных правил: апостольских, соборных и принадлежащих отдельным святым отцам, а вторым – толкованием и объяснением этих самых правил, изложенным на простом языке. И наоборот, образованным и мудрым мы пожелали принести пользу толкованием, предложив им объяснение тех мест, которые вызывали недоумения у древних мудрецов при чтении правил и которые не всеми могут быть с легкостью поняты; а простецам – греческим текстом правил, побуждая их иметь к ним подобающее уважение и не считать их нашим собственным детищем» 37 . Составители «Пидалиона» взыскали «сладчайшей, чистой и живоносной воды» 38 подлинного канонического Предания Церкви, и их поиски увенчались успехом. 2. Идея составления «Пидалиона» и подбор источников Иеромонах Евфимий, жизнеописатель прп. Никодима, рассказывая об истории составления «Пидалиона», так говорит о прибытии на Святую Гору иеромонаха Агапия в 1787 г.: «После того как Никодим окончил работу над книгой свт. Григория [Паламы], с Пелопоннеса приехал дидаскал отец Агапий и привез с собой свой новоизданный „Каноникон“. Увидев у нас рукопись перевода-толкования, сделанного приснопамятным отцом Дионисием Пипериотом 39 , он возгорелся желанием напечатать и ее. После этого, движимые единым желанием, они вместе с Никодимом с большой поспешностью приступили к переводу-толкованию, желая застать на кафедре святейшего патриарха Прокопия, чтобы без затруднений получить разрешение на печать» 40 . Из этого отрывка мы заключаем, что рукопись, которая содержала текст священных правил в переводе Дионисия Пипериота и хранилась в библиотеке монастыря, где подвизался прп. Никодим, в тот момент вызвала у Агапия издательский интерес скорее всего от понимания того, что перед ним серьезный труд опытного переводчика-толкователя. |
| Если обычно домашние и родственники дружны друг с другом по причине общности плоти и крови (хотя и небольшой), то почему такое же невозможно по отношению к незнакомому ближнему для тебя, христианин? – Ведь благодать выше естества, и единение по духу более единения по плоти? Если ты скажешь, что в родстве по плоти есть единство и причастие по корню родства и крови, общей для всех, то прочти о единении, которое видит Павел между верными: у всех нас один отец – Бог, одна мать Церковь , один Господь – Христос, одна Вера, которая есть сверхприродный свет, ему же мы все причастны. Мы собраны от всех народов. У нас одна надежда, являющаяся уделом славы, в ней мы все – одна душа и сердце. Одно крещение, где мы все народились законными сынами единого и единственного Отца. И мы все – братья. Мы все соединены святым Даром Господнего Тела, и в этом единении становимся едино с Ним; и причащаемся единого духа, который есть Святый Дух. Святый Дух живет во всех душах верных благодаря вере и благодати, одушевляет и укрепляет их в этой жизни. Если члены тела, имеющие разные заботы, делания и формы, столь любят друг друга, потому что они соединены одной душой, то сколь верные должны любить друг друга, – ибо все одушевлены этим Божественным Духом?! Сколь Дух Святый благороднее, столь он и сильнее создавать единство там, где находится. Если единения плоти и крови достаточно, чтобы создавать в родственниках большую любовь, то насколько же теснее будет сплочение от великого единения и причастия Духа? Прежде всего и над всем мысли узаконенную любовь и благосердие, показанные нам многомилостивым Богом без всякой необходимости для Себя, без всяких заслуг с нашей стороны, достоинства или права. И за это благодеяние мы должники – любить ближнего изо всех наших сил, чтобы верным образом исполнить заповедь, которую Он оставил в последний день: Заповедь новую даю вал, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. По этому все будут знать, что вы мои ученики, если будете иметь любовь друг ко другу. Как Я вас возлюбил, хотя вы не сделали Мне никакого доброго дела, но, напротив, были Мне врагами по праотеческому греху, а Я благоутробен вам в дар, облекся плотью, чтобы сделать вас друзьями Моего Отца, – так Я желаю, чтобы вы любили один другого. |
| Самая ясная и достойная многого плача утрата – лишение Бога. Она и есть корень и причина всех остальных. Знай, что когда ты лишается Высшего Блага, то лишаешься всех остальных. Поэтому, совершив грех, ты тотчас должен понимать, что нужно плакать и скорбеть от всего сердца, – ты отпал от великого сокровища блаженства и вершины даров и плаваешь в море невезения. Как можно не плакать, когда человек впал во зло и в ров погибели? Открой глаза, бедная моя душа, и пойми, чем ты была прежде и чем стала теперь?! Ты являлась невестой Высочайшего, храмом Бога Живаго, сосудом избрания, престолом Истинного Соломона. Ты была основой мудрости, сестрой Ангелов, наследницей Небесного блаженства. Плачь более всего и скорби всякий раз, поняв, что у тебя нет больше прежних достоинств. Напротив, ты дошла до такого разврата и отчуждения, что невеста Божия стала блудницей и наложницей беса. Храм Святаго Духа превратился в пещеру разбойников, сосуд избрания – в сосуд погибели, око Христа – в свиную грязь и дрянь. Престол Бога стал основой нищеты, а сестра Ангелов – послушницей бесов. Душа, летавшая по небу как горлица, теперь ползает по земле как змея. Плачь, душа несчастная, и скорби, думая о своей великой беде. Плачь о том, что тебя оплакивают Небеса. Скорби, что о тебе скорбит Церковь и все святые. Проливай слезы, что ты согрешила и не покаялась в лукавстве. Печалься, что за тебя больно пророкам, провидевшим гнев справедливости Божией. Оплакивай, ибо над тобой плачут больше, чем Иеремия над стенами Иерусалима. Рыдай, моя бедная душа, пока не смоешь грязь греха и не возвратишься в прежнее благородное состояние. Третье вразумление. Сколь Господь ненавидит грех Чтобы приобрести святую печаль и ненависть ко греху, ты должен подумать, сколь Всеблагой Бог ненавидит грех. Любой хороший человек любит благость и враждебен лукавому пороку. Бог безмерно благ и, следовательно, к благости у Него великая любовь, а к лукавству – безмерная ненависть. Первое Он награждает вечной славой, а другое – вековечным мучением, то есть лишением безпредельного небесного блаженства. |
| Священное Евангелие, которое есть закон любви, говорит то же. Кто может благословить и восхвалить милосердие больше, чем Владыка Христос? Ибо Он основал все правосудие страшного решения будущего Суда на делах благотворения. Он сказал: Все, что вы сделали одному из этих малейших, вы сделали Мне. Что ты другого желаешь, когда Он в двух заповедях: любви к Богу и к ближнему – положил предел Закона и пророков? В этих двух заповедях простираются весь Закон и пророки. И еще. Что Он возвестил нам в последней беседе на Тайной вечере? Что мы должны сохранять? – Любовь: Это заповедь Моя, чтобы вы любили друг друга, как Я вас возлюбил. По тому узнает всякий, что вы Мои ученики, если вы будете любить один другого. И Он не только сказал это, но и тотчас совершил молитву к Отцу о соблюдении данного закона: Прошу Тебя, Отче, чтобы они были между собой тем же – то есть в единомыслии – как и мы: да знает мир, что Ты Меня ниспослал. Мы понимаем из слов Спасителя, что любовь между христианами должна быть столь велика, столь превышать естество, что она сделает земных людей небесными. То же можно сказать об апостоле Павле. Сколько раз он воспевает и восхваляет любовь? Как он восхваляет и благословляет ее, предпочитая всем другим добродетелям? Он говорит, что любовь самый быстрый путь прийти в рай. В другом месте пишет, что она есть завершение заповедей и полнота всего Закона. Может ли кто произнести более великие похвалы любви? Возлюбленный ученик Христов Иоанн нас также подвигает к Ангельской доблести любви: Кто говорит, что любит Бога, но ненавидит брата – тот лжец, Бог есть любовь, и у кого есть любовь, тот с Богом и Бог с ним. Во всяком месте и во всякий час этот любящий и возлюбленный апостол восхвалял милосердие и любовь. Когда его спросили, по какой причине он столь восторженно говорит о них, он ответил, что даже одной любви достаточно для нашего спасения, если мы сохраним ее, как подобает. А кто не проявляет ее, тот, даже имея все остальные добродетели, не получает никакой пользы. |
| Второй обвинитель – наша совесть, сознание дурного. То есть сами наши грехи, записанные в Книгах, Господь будет видеть, чтобы творить Суд. Как говорит Иоанн в Откровении: И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред лицем Бога. И Книги раскрылись, и судились мертвые из написанного в этих книгах, и дела их. Третий обвинитель весь мир, как говорит Златоуст. В тот день мы не сможем оправдаться перед Судией. Против нас будет небо, земля, вода, солнце, звезды и весь мир. И хранитель и страж души Ангел у каждого, знающий все дела и слова, будет тогда свидетельствовать истину. В «Лавсаике» явлено, что братья попросили авву Аммана сказать им полезное душе слово. Авва ответил со словами: «Кто желает быть искуплен от ловушек диавола, чтобы не упасть в страшную пропасть адского мучения, пусть всегда держит в уме и сердце то страшное решение, которое объявит праведный Судия против грешников. Пусть он стоит с таким страхом и скорбью, который в тюрьме у воров и разбойников, ожидающих своего часа и смертного приговора». Те, кто знают, что они не могут быть искуплены от опасности, пусть с болью плачут всегда и спрашивают о Господе, когда Он придет приговорить их к смерти. Так должен делать монах и всякий другой верный христианин. Он говорит ежечасно с сокрушением сердца и теплотой слез: «Увы, увы мне, несчастному. Как я предстану в тот страшный день на нелицеприятный и неподкупный Суд? Как я дам ответ за мою ленивую и порочную жизнь, безсовестный?» Знайте, братья, что у кого нет этого страха в сердце, тот быстро становится нерадив и впадает в различные грехи. Давайте идти на тот блаженный и желаннейший голос Владыки Своим друзьям». Когда Царь и Владыка совершит проверку и отделит праведных от грешных, и поставит праведных справа, то скажет им с просвещенным ликом: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте приготовленное вам от сложения мира Царствие. Приидите, избранные Мои рабы, вкушайте теперь обильную плату за ваш труд, идите и примите нескончаемое Царствие, неизглаголанную радость, неувядаемую славу. В Первом Моем пришествии Я стал человеком, подверженном страданиям, и претерпел ради любви к вам глумления и бичевания, и позорную смерть. Я вам дал в пищу Плоть Мою. Я вам сделал множество других благодеяний. Теперь Я опять пришел, чтобы обожить вас и даровать вам славу Мою. Мое Царствие – ваше собственное. Мое Божество и блаженство – ваше. Ангелы – ваши сограждане. Моя Мать – Мать ваша. Мой Отец – ваш Отец, а Я – ваш брат. Я не могу вам дать больше благодатных даров, ибо нет ничего более достойного. Приидите, благословенные Отца Моего. Приходите вы, кто были презираемы и гонимы миром за имя Мое. Вы отказались от отца, матери и братьев, да прославлю вас и почту Я. Вы послушались велений Моих. Вы возненавидели мир и вашу плоть. Вы показали к нищим утробы милости ради любви ко Мне. Знайте, что вы Мне оказали эту любезность. Поэтому, как должник, Я вам сегодня возвращаю щедро, со славой неувядаемой и радостью вечной. |
| Седьмое и последнее лекарство – избегать причин и мест, которые заставляют тебя впадать в богохульство. Кто не смотрит, где пропасть, тот убивается насмерть. А причин может быть две. Первое: клятва. Никогда не говори: «Ей, Богу» и не клянись Богородицей или каким святым. Не клясться нам завещал Господь и апостол Иаков в Евангелии, ибо из клятвы ты впадаешь в клятвопреступление, а из него – в богохульство. Как многословие вводит в грех, так и многие клятвы вводят в богохульство. Кто не воздерживается от празднословия, тот впадает в сквернословие. Не клянись ни по какой причине. Или прикуси язык, или ударь себе по лицу, или соверши какое-либо малое правило, сто раз прочти Иисусову молитву, или соверши пост с сухоядением в тот день. И тогда Господь просветит тебя и станет помогать, всякий час, когда ты будешь впадать в подобное беззаконие. Ты будешь помнить всякий раз и отвыкнешь от зла с Божией помощью. Чтобы соблюсти все тщательно, испытывай себя часто, особенно вечером, когда отправляешься спать. Вспомни, если ты поклялся в этот день и не совершил правила, то сделай сейчас же, когда у тебя есть особая возможность оплакать грех. Так, с помощью Божией, вскоре ты совершенно будешь искуплен от такой злой привычки. Вторая причина богохульства – игры, особенно карты. От карт ты должен бежать, как от змеи, никогда не играть на деньги или на вещи, зная, что в них скрыт великий вред. Во-первых, ты теряешь деньги. Во-вторых, – свою честь и доброе имя, ибо картежника никто не уважает, а все его презирают. В-третьих, – драгоценное время, которое тебе подарил Бог , чтобы ты его истратил на благие дела, чтобы получить Небесное Царствие. Эта потеря – потеря времени – сильнее потери имущества, ибо вещи можно обрести, а время нет, оно больше не вернется назад. Говоря просто, игры – причина почти всех грехов: они делают человека сребролюбцем, а сребролюбие есть корень сребролюбия, ибо он хочет иметь больше, хочет раздеть своего брата и забрать у него все. Так что берегись, брат, столь можешь. Не только не играй сам, но и не ходи туда, где играют другие. Ничего особенного ты не получишь, только вред телу и душе. |
| Еще по указу от 26 ноября 1718 года были назначены следующие новые чины по губерниям: ланд-гевдинг, обер-ландрихтер, ланд-секретарь, бухгалтер или камерир, земский надзиратель сборов, ланд-рент-мейстер, ланд-фискал, ланд-мессер, профосе, ланд-комиссар, ланд-рихтер и ланд-шрейбер. Все сии новые чины с иноземными названиями, указывающими на земство, вовсе не зависели от местного общества, и были представителями разных коллегий, и состояли в непосредственно их ведении, смотря по роду службы, и каждый из своей коллегии получал указы и подавал туда отчеты, которые по инструкциям были очень строги и разнообразны и требовали большой письменности и разных форм; и ни губернаторы, ни воеводы над сими чинами не имели власти и не вмешивались в их дела. А посему от сих новых чинов земщина ничего не выиграла, а получила только новых опекунов; ибо с введением нового устройства по областному управлению за губернаторами оказалась еще большая власть, губернатор и при новом порядке по-прежнему был хозяином губернии. По новой губернаторской инструкции в губернии губернатору был поручен прямой и непосредственный надзор, чтобы все чины, приставленные к каким делам, исполняли свою должность и заботились о государевых интересах, а ежели кого заметит неисправным, о том доносить его начальству. Новый порядок областного управления потребовал и нового разделения областей; вследствие чего все Русские владения указом от 29 мая 1719 года были разделены на десять губерний и 47 провинций, которые распределены между губерниями. По указу в губернии были назначены генерал-губернаторы, а в провинции обер-коменданты и коменданты, и воеводы; и во все чины по губерниям, кроме губернаторов, комендантов и воевод, предписано коллегиям назначить своих людей, согласно с инструкциями и регламентами каждой коллегии. Таким образом, почти все управление по областям, хотя и с земскими названиями, перешло от выборных людей к чиновникам, назначаемым от правительства; и только при выборных начальниках остались ремесленные и торговые люди по городам, согласно с регламентом главного магистрата, да еще крестьяне по волостям имели своих выборных старост, но как городские выборные начальники, так и крестьянские старосты были уже вполне подчинены чиновникам, назначаемым от разных коллегий, и не имели голоса в общей администрации. |
| п. Наконец, Докукин в письме своем к народу жалуется на то, что слова и звания нашего славянского языка изменит, и упрекает современное, петровское поколение, в лестных учениях. Это, прежде всего нападки на иностранные, немецкие названия чинов при Петре, а потом и вообще на тогдашнюю порчу русского языка немецкими и латинскими словами и оборотами. На русский слух в самом деле, дико звучали все эти берг-коллегии, мануфактур-коллегии, ратгаузы, магистраты, регламенты, табели о рангах, губернии с провинциями и губернаторами, ланд-рентмейстер, оберкоменданты, оберланд-рихтеры, камергеры, ландраты, ланд-секретари, бухгалтеры, вальдмейстеры, ланд-рентмейстер, ланд- и обер-фискалы, ланд-мейцы, профоссы, ланд-шрейберы, кирхшпильфохты, и т. д. Кроме того, самый язык указов Петра – словно копия или перевод с немецкого – тяжел, темен, совершенно отличен от языка не только живого народного, но и от языка грамот и указов XVI и XVII столетий: то был язык точный, выразительный. Недаром при Петре и автор «Триязычного Лексикона», Поликарпов, жаловался на примесь к славяно-русскому языку множества иностранных слов. А что касается до вопля Докукина против лестных учений, то это нападки на то учение, к которому Петр Первый принуждал некоторые классы народа. Это нападки не одного Докукина, а большей части народа. От ученья при Петре и дворяне многие бежали в раскол. Весьма важно, однако же, узнать причины, почему народ не сочувствовал самому главному благу, какое хотел ему дать Петр – учению, просвещению. Народу, кроме свободных прав ничто так не нужно было, как ученье, просвещенье. По причине отсутствия науки, просвещения, разумной сознательности в древней России, и многие жизненнонародные, плодотворные, зиждительные зачатки земского строенья не получали рациональной, определенной организации, просвещенной, сознательной осмысленности, выясненности и выражались в грубых формах. Таковы, например, принципы вечей, мирских сходов, земских советов, земских соборов, земских училищ, земского значения вопросов религиозных, областной автономии и федерации, общинно-областной гласности, писцовой окладной системы, излюбленного выборного самоуправления и самосуда, круговой поруки, суда в присутствии судных мужей и выборных от мира, и т. п. Выразивши такой самородно-зиждительный архитектонический такт в земском строеньи земский мир, народ – нуждался в научном просвещении и осмыслении своего непосредственно-натурального жизненного творчества. А вот он бежит в раскол от науки Петра. Почему же, однако? Взглянем, хоть бегло, на школы Петра. |
| Часто в апокрифах сюжет определялся евангельским текстом, конкретной притчей или даже отдельным высказыванием. Так, «Сказание отца нашего Агапия (Хождение Агапия в рай)», известное в славянских рукописях, начиная с рубежа XII-XIII веков, является развернутым сюжетным ответом на слова Христа: «И иже не примет креста своего и вослед мене (не) грядет, несть мене достоин» ( Мф. 10:38; 16:2 ). Жизнь старца монаха Агапия после того, как он задался вопросом, зачем люди следуют «за Господом», раскрывается как метафора пути, причем пути реального, через преодоление совсем не вымышленных, а вполне конкретных препятствий. Путь Агапия приводит к раю, которого он сначала не узнает и который описан языком библейских описаний Небесного Иерусалима и путешествий благочестивых паломников по святым местам. Так житийный по жанровой характеристике текст становится одновременно и текстом паломнических описаний, текстом «хождений», жанра, хорошо известного древнерусской литературе по уже упоминавшемуся знаменитому «Хождению в Святую Землю» игумена Даниила. Соотнесение образов рая и Палестины, как она изображалась греческими и древнерусскими паломниками в «хождениях», происходило не только на уровне общих идей и мотивов, но и на лексическом и стилистическом уровне. Поэтому Святая Земля и рай в средневековой книжной традиции сближались: так раскрывается еще одна линия библейского символического образа рая. Апокрифы вносили дополнительные черты в эту аналогию. Путь старца Агапия – это не только реальное путешествие, пусть и в весьма схематическом географическом пространстве, но прежде всего путь духовный, и тот неоскудевающий чудесный хлеб, который Агапий получает в раю от пророка Ильи, есть реализованная метафора евангельского хлеба, евангельского учения. Старец Агапий причащается этим хлебом на престоле посреди рая, куда его приводит пророк Илья. Он выпивает сладкую, как мед, и белую, как молоко, воду из источника и мгновенно забывает «минувшую скорбь и печаль», он насыщается райскими плодами. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание АГАПИЯ, ХИОНИЯ И ИРИНА [греч. Χιονα - снежная], [греч. Ερνη - мир] († 304), мученицы Солунские (Иллирийские) (пам. 16 апр.; сир. 2 апр.; греч. 22 дек.- со святыми Анастасией и Хрисогоном ; зап. 1 или 5 апр., 25 дек.). Память Солунских мучениц А. и Хионии встречается уже в древнейшем вост. Месяцеслове - Сирийском (411/12). Древнейший вариант жития, восходящий к протоколам допросов мучениц, сохранился лишь в Cod. Vat. Gr. 1660 (916). А., Хиония, Ирина и три др. благочестивые женщины (среди них вдова по имени Евтихия) родом из Фессалоники, а также христианин Агафон были схвачены в горах около своего родного города, где они пытались скрыться от преследований (видимо, после 1-го эдикта Диоклетиана от 23 февр. 303 г., а затем вторично после 4-го (зима 304), принуждавшего к принесению жертв под страхом смерти), и были приведены на суд к рим. правителю. Кроме того, в их домах были произведены обыски и изъяты христ. книги, хранение к-рых было также строго запрещено. Отказавшись от вкушения идоложертвенной пищи, вначале перед местным чиновником Кассандром, а затем и перед главой рим. администрации в Фессалонике Дулкитием, они были подвергнуты разным видам наказаний. А. и Хиония были в первый же день преданы огню, а более молодые христиане были заключены в тюрьму с целью дать им возможность одуматься. После следующего допроса Дулкитий приказал отвести Ирину в публичный дом, однако там никто не дерзнул прикоснуться к ней. Тогда и она была осуждена на сожжение (по др. версии, на отсечение головы); о судьбе остальных осужденных житие не сообщает. Мученицы Агапия и Хиония. Миниатюра из греко-груз. рукописи. XV в. (РНБ) Мученицы Агапия и Хиония. Миниатюра из греко-груз. рукописи. XV в. (РНБ) История А., Хионии и Ирины (подобно мученичеству святых Феодоты и Еводия ) была впосл. включена в житие св. Анастасии Узорешительницы , и действие перенесено в Аквилею . Изменяется и сам сюжет: девы обитают у благочестивого старца Зоила. После его смерти и первого допроса Диоклетиан передает мучениц Дулкитию, к-рый вначале слепнет, а потом становится всеобщим посмешищем при попытке публично снять с них одежды. Дело мучениц передается Сиссинию, он выносит приговор А. и Хионии, а за Ириной, после ее чудесного спасения в публичном доме, гонится, но не может поймать, и она умирает на горе, пораженная стрелой воина. В связи с дальнейшим сосуществованием обеих традиций А., Хиония и Ирина почитались то как Солунские, то как Иллирийские мученицы. |
|
|
