| В период понтификата Климента IX (1667–1669) под натиском турок пал последний христианский бастион на Крите (6 сентября 1669 г.); попытка папы оказать помощь защитникам острова оказалась безуспешной: сплотить европейские державы для отражения агрессии не удалось, а направленный папой флот незадолго до этого, в июле 1669 г., был разбит турками. Главной задачей своего понтификата Климент X (1670–1676) считал создание большой антитурецкой коалиции для освобождения Венгрии и Балкан. Климент X оказал финансовую поддержку польскому гетману Яну Собескому, который 11 ноября 1673 г. разбил турок под Хотимом. Папа пытался привлечь к антитурецкой коалиции шведского короля Карла XI, а также русского царя Алексея Михайловича, который направил в Рим посольство. Отметим, что в Ватиканском архиве хранится письмо (1672) царя Алексея Михайловича папе Клименту X по поводу создания Европейской антитурецкой лиги 8 . Иннокентий XI (1676–1689) главной своей целью считал сплочение европейских держав для освободительной войны против турок. При Клименте XI (1700–1721) европейские государства смогли потеснить турок. Пытаясь восстановить престиж папства, понтифик стал вдохновителем христианской лиги против Османской империи, объявившей в 1714 г. войну Венеции. В начавшейся в 1716 г. войне с Австрией Османская империя потерпела поражение и потеряла северную часть Сербии с Белградом, а папский флот освободил от турок остров Корфу 9 . Во второй половине XIX–XX в. основным средством проведения папской политики стала наука. Так, католические миссионеры создали ряд научных центров в арабских странах: Католический университет св. Иосифа в Бейруте (иезуиты), Доминиканский институт восточных исследований в Каире (доминиканцы), Миссионерское общество «Белые отцы» в Тунисе. Сегодня это не только крупные научные центры востоковедения, но и основные «очаги» исламо-христианского диалога. Более подробно о ситуации взаимоотношений европейских стран и мусульманского мира можно прочитать в книге «Ислам в Европе» 10 . В данной статье используются материалы из нее, касающиеся отношений Ватикана и ислама , а также приводятся новые сведения о христианско-мусульманском диалоге на Западе в последнее десятилетие. II Ватиканский Собор (1962–1965) и ислам |
| Если в 1106 году Яну было 90 лет, то он родился, следовательно, приблизительно в год смерти Владимира (1015), а отец его Вышата был, значит, современником этого князя, о котором он многое мог рассказать своему сыну. Заметим также, что Вышата принадлежал к знаменитому боярскому роду, занимал при Ярославе должность тысяцкого и, следовательно, был человеком близким к княжескому двору. Второй факт, заслуживающий нашего внимания, записан летописцем под 1051 годом. Сказав о поставлении знаменитого Феодосия игуменом Печерской обители и заметив, что он принимал всех, приходивших к нему, летописец добавляет: «к нему и аз придох, худый и недостойный раб, прият мя лет ми сущу 17 от рожения моего». Итак, наш летописец был иноком печерского монастыря, который служил центром просвещения на Руси и в котором, следовательно, больше чем где-нибудь, могли понять и оценить значение заслуг св. Владимира и где, поэтому должны были собирать и хранить предании о нем. Но что всего важнее, в этом же монастыре жил старец Еремия, «иже помняше крещенье земле Руськыя». Вот почему, если даже допустить, что от времен Владимира не осталось никаких письменных записей, что представляется мало вероятным, то и тогда, в виду указанных фактов, подобных которым в действительности могло быть гораздо больше, исследователь имеет полное право ждать от летописца более или менее точных и, во всяком случае, вполне добросовестных показаний о жизни и деятельности этого князя. Так как самым крупным фактом в жизни Владимира было бесспорно принятие им христианства и объявление последнего государственною религией, то летописец, равно как и другие писатели, в своем повествовании о нем, останавливаются главным образом на этом моменте, ставя его центральным пунктом в своем рассказе. Что же говорит летописец о тех обстоятельствах, при которых совершилось крещение Владимира? Этому факту в жизни Владимира летописец посвящает целую повесть, которую делит на три части и размещает их под тремя годами: 986, 987 и 988 гг. В первой части говорится о прибытии к Владимиру иноверных миссионеров и о их проповеди , причем особенно видное место отводится проповеди греческого философа; во второй части говорится об отправлении Владимиром послов для проверки показаний иноверных миссионеров и сообщаются результаты этой своего рода экспертизы; третья часть, начинаясь рассказом о походе Владимира на греческий город Корсунь, передает ряд следовавших затем событий и оканчивается сообщением нескольких отрывочных известий, не имеющих прямого отношении к главному предмету рассказа – к крещению князя и народа. |
| Найден Геров (1823-1900) - болг. писатель, языковед, фольклористь и общественный деятель, почетный член Болгарского книжевного дружества (ныне Болг. академии наук, 1884). Учился в России, принял русское подданство. После Освобождения был губернатором г. Свищов. Составитель 5-томного Словаря болг. языка с толкованиями речей на болг. и русском языках - б.а. Отрывок из народной песни о Иоване Балканджи (т.е. жилец гор), в которой турки спрашивают его: отдадишь ли сестру свою, прекрасную Яну (Иоанну) нам, чтобы она приняла турецкую веру; он же отвечал им - " Воевода, главу свою даю, но прекрасную Яну не даю в турецкую веру " , тогда ему отрубили руки и опять спросили тоже; он сказал тоже самое; отрубили ему и ноги, паки спросили, но Иово опять ответил теми самыми словами; когда уже выкололи ему глаза, взяли прекрасную Яну и уезжая от него, он говорить: " Прощай, сестра моя, с Богом! У меня нет рук, чтобы прижал тебя, нет ног, чтобы провожать тебя, нет глаз, чтобы хотя-бы ими провожать " . С того времени Балканджи Иово - символ крепости в вере тех болгаров, кто не приняли ислам даже ценой злостраданий и смерти - б.а.] Ещё один случай указывает на неисчислимые другие мученичества того времени злостраданий. " Две девушки из Перущицы, после долгих скитаний, в конец сдумали прииди сюда (в Пловдив). Близ имения [турка] Мистроболу двое турок зарубили их, после того, как обезчестили и насильно затавляли их потурчиться, но безуспешно " .. 8 июня 1876 года были избиты 12 новосельских христиан, и между них - два священника, один 80-летний. Из одной заметки Дьо Вестин, помещённой в Фигаро от 30 июля 1876 г., мы узнаём о другом потрясающем мученичестве: " Вели покинутих детей, которые остались сиротами. Из них большое количество было продано, и не находились больше покупателей. Продавцы шли в другое место, предложить свой товар, число которого увеличавалось всеми уличными детьми, встреченными по пути. Эти детки, уставшие и умирающие от голода, не могли следовать за своими палачами и поэтому началось их уничтожение. Некто заметил, что между этими детьми могут иметься дети европейцев, а власти приказали не трогать тех, кто не болгары. Один башибузук посоветвал, и так и было принято решение, заставить детей прекрестится. Те, кто перекрестились по-восточному, были повешены. " |
| Но такое провождение времени, особливо с иностранными, не нравилось другим архиереям, и преимущественно митрополиту Стефану Яворскому , который и жаловался на то Государю. –Один из архиереев узнавши однажды, что помянутые иностранные министры ужинают у Феофана, донес о том его величеству. Государь сказал на это: хорошо, поедем батюшка к нему с тобою и увидим правда ли то, и назначил для этого самую полночь. В назначенный час Государь с тем архиереем, в простых санях, без веякаго шуму, прибыл к самым дверям Феофановой залы. Слышат звуки музыки и – пирующих. Государь с архиереем вошли в собрание. Случилось так, что хозяин в то самое время держал в руке кубок вина; но увидя Государя, дав знать, чтобы музыка замолкла и подняв руку, громогласно произнес: со жених грядет в полунощи и блажен раб, его же обрящет бдяща, недостоии же, его же обрящет унывающа. Здравствуй всемилостивейший Государь! В ту же минуту подносится всем присутствующим по такомуж бокалу вина и все пыот за здоровье его величества. Государь, обратившись к сопровождавшему его архиерею, сказал: «ежели хотите, то можете остаться здесь; а буде не изволите, то имеете волю ехать домой, а я побуду с столь памятной компанией». 523 2 . Юмористическое письмо Феофана к лекарю Яну Говию. 524 «Высокоблагороднейшему господину, Яну Говию, нашему давнему любимому камерату и милостивому благодетелю – здравие и веселие. За показанную вашу прибывшим нам в Кронштадт благосклонность премного благодарствуем. Что же касается до вашего в погреб сошествия, понеже нужда нашего скораго отъезда словесно предложить высокоблагородию вашему нашего о том разсуждения не допустила, того ради сим всепокорнейше предлагаем. Вся сила разсуждения в том, которому бы случаю оное ваше подземных посещение было подобное, и что бы знаменовало? Приходило нам на мысль прекраснаго Иосифа в ров от завистной братии заключение: но сие тому делу не подобно, попеже вы никаких снов к чести вашей, а и нашей зависти, не сказывали. Подумали мы и о Иеремии, всажденном в яму: да ваше высокоблагородие ничего нам страшнаго пророчествовать не изволили. |
| (два списка), что является значимым аргументом в полемике о подлинности творческого наследия Ивана Грозного. Кроме того, существует латинский перевод Ответа Грозного, сделанный вскоре после получения послания литовским протестантом Ласицким. Русский текст Ответа Грозного (обе редакции) был издан четырежды: два раза по древнейшему списку Холмской духовной семинарии, хранящемуся ныне в Гарварде (см.: Холмско-Варшавский Епархиальный Вестник, 1878, 13, 18, приложение; Tumins V. Tsar Ivan IV " s Reply to Jan Rokyta. The Hague–Paris, 1971); один раз A. Поповым no списку из своего собрания (РГБ, ф. 236, 19), также XVI в. (см.: Древнерусские полемические сочинения против протестантов//ЧОИДР. М., 1878. Кн. 2. Вып. 1), и краткая редакция – по списку из собрания Уварова (ГИМ, Ув. 423) (см.: Послание к неизвестному против люторов. Творение Парфения Уродивого. Сообщил архимандрит Леонид. СПб., 1886. С. V–VI). Ответ Яну Роките выделяется из других сочинений Ивана Грозного прежде всего потому, что это иное по жанру и тематике произведение. Жанр – прение о вере – и тема сочинения – опровержение протестантских догматов и защита православия – диктуют автору и тональность послания, и определенный характер использованных в прении аргументов. Иван Грозный опирался при написании своего ответа на письменный источник – запись речи Яна Рокиты, отсюда в тексте то и дело встречаются ссылки на этот источник: «Да писал еси так...», «А что еси писалъ...» и т. д. В то же время в сочинении четко выдержана устная природа жанра прения о вере: на каждый тезис оппонента Грозный дает антитезис и его развернутое обоснование. Таким образом, это произведение в наибольшей степени жанрово выдержанное по сравнению с другими сочинениями Ивана Грозного. Ответ Яну Роките обладает многими качествами яркого индивидуального стиля Ивана Грозного, хотя и в меньшей степени, опять же в силу жанра и темы послания. Особенности стилистики, выделенные Д. С. Лихачевым (см.: Лихачев Д. С. Стиль произведений Грозного и стиль произведений Курбского (Царь и «государев изменник»)//Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. |
| — Скорее! Пускай Яна как сядет, сразу дернет за тросик, на котором держится сиденье. — За какую ниточку? — послышался голос снизу. Надо бы приказать, чтобы дети замолчали, но Алиса не хотела их совсем уж пугать. Кто быстрее? Голоса уже так близко, что кажется — вот-вот голова первого из пиратов поднимется над откосом. Но тут Алиса увидела, как в колодце показалось лицо Яны. Она смотрела на Алису, запрокинув голову. Как только сиденье выбросило Яну наверх, Алиса буквально одним движением отправила подъемник за мальчиком. — Я сейчас буду плакать, — сказала Яна. — И умру! — Погоди умирать и помолчи. — Почему? — Слушай! Яна услышала близкие голоса пиратов. — Беги вон туда! — Алиса показала в сторону густого кустарника вверх по склону. Яна поняла ее и, шатаясь, побрела наверх. Алисе некогда было обернуться, она смотрела в колодец. Голова Дениса появилась над краем колодца через две минуты. — Бежим! — страшным шепотом произнесла Алиса. И видно, ее шепот на самом деле был таким испуганным, что Денис не издал ни звука. Алиса подхватила рюкзак и паутинки подъемного устройства. Она побежала к кустарникам выше по склону. Денис — за ней. Яна лежала без чувств на полдороге. Алиса и сама не думала, что в ней еще остались силы. Она потащила девочку к кустам. Денис помогал ей, но сил и у него было всего ничего и пользы столько же. Кустарник все не приближался — до него бежать и бежать… Алиса обернулась и увидела, как снизу по тропинке поднимаются мужчины. Если бы они посмотрели вверх по склону, то наверняка увидели бы детей. Но они были заняты разговором и громко смеялись. — Ложись! — прошипела Алиса. Денис уже сам догадался. Они упали, уткнувшись носами в землю. Очень щекотный жук бежал по руке Алисы. Слепень укусил ее ногу… надо терпеть! Большая змея выглянула из кустов и пристально посмотрела на Алису. Еще этого не хватало! Пираты — их было трое — заглянули в колодец и принялись звать пленников. Никто им не отвечал. Один из пиратов начал разматывать веревочную лестницу. Алиса снова потащила Яну к кустам — осталось совсем немного. |
| «Как-то во время скудости в Ростовской области восстали два волхва от Ярославля, говоря: мы знаем, кто обилие держит». То есть они говорили людям во время голода, из-за кого, якобы из-за некоторых людей произошел этот голод, то есть он держит это обилие. «И пошли по Волге, и где приходили в погост, тут же называли лучших женщин, говоря: сии жито держат, а сии мед, а сии рыб, а сии шкуры», и привозили к ним сестер своих и матерей и жен своих. Они ж в месте прорезали за плечами и вынимали либо жито, либо рыбу, либо меховую шкурку, и убивали жен тех многих, а иных их забирали себе». Вот чем занимались эти волхвы. Это вовсе не было восстанием против иудохристианских крестителей, как нас уверяют неоязыческие тексты – это люди, которые решили воспользоваться голодом для того, чтобы подняться, для того, чтобы сколотить группу последователей и общем-то реализовывать свою власть. Интересно, что действительно волхвы добились власти в этом городе Белоозере. И для чего они ее использовали – использовали для того, чтобы убивать людей. Читаем дальше. «Пришли на белоозеро и было у них людей 300. В это же время случалось прийти от Святослава собирать дань Яну Вышатину, и поведали белозерцы, что два кудесника убили уже множество жен по Волге, по Шексне и пришли уже сюда. Ян же, расспросив, чьи это люди, увидел, что они его князя есть, подлежат подати его князю, и сказал им: выдайте волхвов, которые здесь. Они же сего не послушали. Ян же пошёл сам, без оружия. Сказали ему отроки его (те, кто сопровождал): не ходи без оружия, они осрамят тебя. Ян же, повеле отрокам своим взять оружие, пошёл в месте со своими помощниками». Ну в общем-то да, один, без оружия, с двенадцатью отроками против вот этих волхвов, рядом с которыми было 300 человек. «Завязалась там» — уже не будем в подробности, кому надо, тот может погуглить и найти этот текст полностью — в общем-то, завязалась небольшая драка, в результате которой один из людей Яна был убит, а волхвы были захвачены живыми. И когда привели волхвов к Яну, он сказал им: «Чего ради столько изрубили человек?» Они же сказали: «Потому, что те держали обилие, да если истребите и побьете сих, и будет обилие. Если же хочешь, то перед собою вынем из них жито, или рыбу, или иное что». |
| Окончание похода ознаменовалось 10 сентября пиром, который царь устроил в Валмиере. На пиру вместе с воеводами и дворянами из царского войска присутствовали князь Александр Полубенский и «вся литва», которая сдалась русским воеводам по его совету. Царь «давал им шубы и кубки, а иным ковши жаловал», а затем отпустил их в Речь Посполитую. Вместе с Александром Полубенским царь отправил в Речь Посполитую целый ряд посланий. Полубенский вез с собой грамоты царя королю Стефану Баторию и своему непосредственному начальнику — «администратору» Яну Иеронимовичу Ходкевичу. Грамота королю была короткой и довольно сухой по тону. Царь ставил короля в известность, что «мужики Лифлянские земли, нам большую свою израду являючи, подкло-нилися под Литовскую руку», но теперь «мы ту свою отчину Лифлянъскую землю чистили». «И ты б, — писал Иван IV Баторию, — о том досаду отложил и с нами нежитья не хотел, занеже то не при тебе делалось». Совсем иным по тону было письмо Яну Ходкевичу. Этот уникальный в письменном наследии Ивана IV текст показывает, каким был эпистолярный стиль царя, когда он хотел произвести благоприятное впечатление на своего корреспондента. «Мужныей храбрый и велемудрый и дородный» — такими словами открывалась царская грамота. Царь давно «дивился» его «храборству» и «исках еже любити тя и жаловати». Он с особой похвалой отзывался об отваге, проявленной Ходкевичем при осаде русской крепости Улы в 1568 году. «Муж велеразумный и храбрый» не должен огорчаться тем, что от него «отошла» Ливонская земля: «А убытка тебе здеся ни в чом нет, и ты б о том не кручинился». Гораздо лучше «сия смущения отложити и промышляти о покое християнском», а мир, давал понять царь, вполне возможен, если Речь Посполитая не будет пытаться восстановить свою власть в Ливонии. Тон письма ясно показывает, что царю хотелось бы избежать возобновления войны, добиться того, чтобы Речь Посполитая согласилась признать новые границы, установившиеся после его похода в Ливонию. Эту цель преследовали и те миролюбивые жесты по отношению к Речи Посполитой, которые он неоднократно предпринимал во время похода. Мнению короля он явно не придавал при этом особого значения. Этого правителя, не «природного», наследственного, а выборного государя, Иван считал игрушкой в руках магнатов, которые и будут решать вопрос о войне или мире с Россией и которых поэтому царь пытался заранее расположить к себе. |
| Митрополит пожаловался королю. И король Сигизмунд, хотя бискуп Ян был его родной сын (побочный), принял сторону митрополита и приказал Яну, чтобы он произвел справедливый суд над капланами, звонившими на Пречистенском соборе, и дал удовлетворение митрополиту; чтобы не требовал к себе на двор русских попов для расправы, чего никогда не бывало, а предоставил обиженным ими капланам искать правого суда над попами пред митрополитом на его дворе, как прежде издавна бывало, и чтобы строго обязал своих духовных не делать впредь подобных обид церквам греческого закона . Несмотря, однако ж, на это, если не сам бискуп, то его врадник продолжал вступаться в права митрополита: хватал попов и людей митрополичьих в Вильне, сажал их в заключение, судил и рядил их, а некоторые попы, провинившись в чем-либо, сами бежали к нему, и он заступался за них и не хотел выдавать их митрополиту. Митрополит вновь пожаловался. И король дал новую грамоту (22 августа 1531 г.) бискупу Яну, в которой объяснял, что это «вещь непотребная», чтобы его врадник судил попов греческого закона, и затем приказывал строго воспретить враднику все такого рода бесчинства и отнюдь не вмешиваться в законные права Русского митрополита . С канониками виленского католического собора святого Станислава митрополит Иосиф имел спорное дело о земельном владении. Назначено было время, когда обе стороны должны были явиться на суд и представить свидетелей. Митрополит явился лично с своими свидетелями, а каноники не захотели явиться и свидетелей не прислали, между тем продолжали владеть и пользоваться спорною землею. Нужно было в другой раз назначить время для разбирательства дела, и потребовалась грамота самого короля (25 февраля 1532 г.) каноникам, чтобы они исполнили законные требования суда и митрополита . В бывшей Галицкой митрополии сам король Сигизмунд, как мы видели, предоставил латинскому Львовскому архиепископу вмешиваться в дела православного митрополита и избирать его наместников. К счастию, сам же король отчасти поправил теперь незаконное дело, хотя, быть может, и ненамеренно. |
| Первый случай: около 1071 г. восстал волхв в Киеве, прельщенный бесом, и начал утверждать, будто явилось ему пять богов, которые повелели ему возвестить людям, что чрез пять лет Днепр потечет вверх и земли переменят свои места: Русская земля станет на месте Греческой, а Греческая – на месте Русской. Невежды (невегласи) слушали его, а твердые в вере насмехались над ним, говоря: “Бес играет тобою на пагубу тебе”. Так и случилось: в одну ночь волхв пропал без вести. Другой, более замечательный случай: однажды, когда в Ростовской области сделался голод, восстали два волхва из Ярославля и говорили: “Мы знаем, кто обилие держит”. Они пошли по Волге и, куда ни приходили, указывали на лучших женщин, присовокупляя: “Вот эти жито держат, эти мед, эти рыбу, эти меха”. Легковерные приводили к ним сестер своих, матерей, жен, волхвы, прорезывая несчастным тело за плечами, по-видимому, вынимали оттуда либо жито, либо рыбу и убивали многих жен, забирая себе их имение. Дошли волхвы и до Белоозера, имея уже с собою шайку из 300 человек. Здесь прилучилось в то время находиться Яну, сыну Вышатину, который был прислан от князя Святослава для собрания дани. Белозерцы возвестили Яну о появлении волхвов и о совершенных ими злодействах. Ян, узнав, что эти волхвы суть смерды князя его Святослава, послал сказать провожавшей их толпе, чтобы элодеи были выданы, толпа не послушалась. Тогда Ян отправился сам к непокорным, расположившимся около леса, взяв с собою двенадцать отроков и священника, и хотя при случившейся схватке священник был убит, но мятежники бежали в лес. Возвратившись в город белозерцев, Ян потребовал, чтобы они сами схватили волхвов и представили ему, угрожая в противном случае пробыть у них целое лето. Белозерцы повиновались и представили ему волхвов. Ян спросил их: “За что вы погубили столько людей?” “За то, – отвечали волхвы, – что они держат в себе всякое обилие; если истребим их, будет во всем довольство; хочешь, мы и пред тобою вынем жито, или рыбу, или что другое”. Ян сказал: “Поистине лжете; сотворил Бог человека от земли; составлен он из костей, жил и крови; ничего другого в нем нет, и он сам не знает; один Бог весть”. |
|
|
