| Там встретил его философ Фемистий с прочими сенаторами и прочитал пред ним речь о его консульстве, которую потом прочитал он и в Константинополе перед народом. Под управлением столь доброго царя дела римские, как гражданские, так и церковные, без сомнения имели бы счастливый успех, если бы внезапная смерть не похитила у империи такого мужа, ибо в вышеупомянутом местечке, зимою, он умер от завалов, в консульство свое и сына своего Барониана в семнадцатый день месяца февраля, после семи месяцев царствования и тридцати трех лет от роду. Эта книга обнимает два года и пять месяцев. Юлиан, по прозвищу «Отступник», правил Римской империей с 3 ноября 361 г. по 26 июня 363 г. У Юлия Констанция было не два, а три сына и одна дочь. Флавий Клавдий Юлиан родился в маеиюне 332 г. в Константинополе. В момент убийства отца ему было пять, а не восемь лет. Эфес — город в Малой Азии на побережье Эгейского моря. Юлиан был послан в Никомидию, чтобы получить образование у близкого к Констанцию II епископа Евсевия. Сократ смешивает два разных периода пребывания Юлиана в Никомидии — до 343 г. и в начале 50-х гг. В 343—349 гг. он вместе с братом Галлом находился в ссылке в Макеллуме в Каппадокии. Встреча Юлиана с Максимом и Ливанием состоялась во время второго периода его пребывания в Никомидии. Ливаний 314—393 — знаменитый языческий ритор и педагог. То есть своими менее удачливыми и завистливыми коллегами. Это произошло в 343 г. Юлиан прибыл в Афины в начале лета 355 г. Но уже осенью он был вызван в Медиолан ко двору Констанция II. Салических франков и аламанов. Осенью 335 г. франки захватили Кельн. Речь идет о победе Юлиана с 13 тыс. легионеров над 30 тыс. франков при Аргенторате у Страсбурга в августе 357 г. Римляне атаковали франков вечером сразу после долгого перехода и, хотя правый фланг римского войска был смят, командирам удалось восстановить порядок и разгромить врага. Франки потеряли 6 тыс. убитыми, римляне — только 247. Вождь франков Хлодомар попал в плен. |
| Похороны нечестивого отступника сопоставляются с похоронами благочестивого царя Констанция, который, хотя и не был образцовым христианином, все же, по сравнению с Юлианом, заслуживает тех почестей, которые ему воздавали посмертно: (Констанций) сопровождается всенародными восхвалениями, шествиями и нашими священными обрядами... Если же верить молве.., то, когда тело Констанция несли через Тавр.., некоторые слышали в вышине голос как бы поющих и сопровождающих - как думаю, голос ангельских сил, награда ему за благочестие и надгробное воздаяние... Таковы похороны нашего царя! А у этого [ 13 ] и поход был бесславен.., и возвращение еще бесславнее. В чем же было это бесславие? Его сопровождали шуты непристойной театральной музыкой, играли и плясали, обличая его отступничество, поражение и смерть. Какого зла не претерпел он, чего не услышал от людей дерзких.., пока не принял его город Тарс, не знаю, как и за что осужденный на такой срам? Здесь у него и гробница бесчестная, и гроб нечистый, и храм презренный, отвратительный для благочестивых взоров. [ 14 ] В довершение портрета Юлиана Григорий говорит о своем личном знакомстве с императором-отступником и рисует его внешность. Как мы знаем, пути Григория и Юлиана пересеклись в Афинах, где будущий император в течение некоторого времени посещал лекции в Академии. Григорий говорит, что уже тогда внешность и поведение Юлиана произвели на него неприятное впечатление и уже тогда он предсказал плохое будущее этому человеку, который, став императором, отличался особым буйством: Не похвально ли в образе жизни этого философа то, насколько он был безгневен и превыше страстей.., так что, производя суд, [ 15 ] криками и шумом наполнял дворец, будто он сам претерпевал насилие и ушерб, а не других защищал от этого?.. А кто не знает, что многих граждан, даже и крестьян, приходивших к нему за тем, о чем люди обычно просят царей, он при всех бил кулаками, топтал ногами и поступал с ними так жестоко, что не пострадать еще хуже было для них радостью?.. |
| Св. Кириллу не было даже надобности ссылаться в данном случае на Сократа и Платона. Собственные воззрения Юлиана на высшее благо, на достоинства человека по существу очень близко подходили к только что изложенным воззрениям св. Кирилла. Мы уже говорили, что Юлиана считал высшим благом и долгом человека подражание богам, состоящее в добродетельной жизни, т.е. по его воззрениям главных образом в созерцании, в познавании вещей божественных. Лиан усвоял добродетели самое высокое достоинство и великое значение в жизни человека, ставя его выше всех благ мира. Только одна добродетель по его словам делает человека истинно свободным. Она сглаживает собой социальное первенство; она из несчастного делает человека счастливым, из раба делает царем, а без нее царь является рабом; добродетельный раб более свободен, чем его порочный господин. 509 Но признавать добродетель единственным благом и в то же время спрашивать, почему христиане предпочли иудеев грека и римлянам, если у последних власть над всем миром, а у иудеев одно политическое ничтожество, – было непоследовательно со стороны Юлиана. Если смотреть на политические и другие в том же роде преимущества, как на дар богов за благочестие и, следовательно, как на доказательство последнего, то это положение само по себе требует еще доказательств, и найти эти доказательства очень трудно. Сам Юлиан в приведенных выражениях предполагает возможность порочного господина и царя, и общество, на развращенность которого, холодность и равнодушие к богам он постоянно жалуется должно было доставлять ему таких примеров очень много. Св. Кирилл и высказывает именно недоумение, зачем Юлиан, опровергая христианство, говорит о политическом унижении еврейского народа и военных преимуществах греков и римлян. Его цель была показать, что христианская религия ложна, и что истолкователи божественных догматов не достигли истинного познания о Боге, а греческие мудрецы приобрели правильное понимание того, что нужно человеку, и глубоко исследовали дела и божеские, и человеческие. У нас речь о том, у кого истина. А если римляне в военном деле превзошли евреев и другие народы, – достаточно ли этого для порицания еврейского или христианского учения? Не различные ли это вещи? Что в том, что потомки Авраама были странниками и пришельцами? Разве это мешает думать, что они были честны? Юлиан не показал, что они были нечестны. А порочны, преступны. Что в том, что евреи находятся под властью римлян? Разве это свидетельствует об их бесчестности или заблуждении относительно Бога? И если подчиняться победителям бесчестно, то не победители ли делают несправедливость побежденным? Отчего Юлиан, будучи сам императором, не уничтожал этой несправедливости? Если вообще полезно жить по законам, то зачем упрекать тех, которые живут по законам других? Нельзя всем дать царскую власть. 510 |
| Становясь все увереннее в себе и понимая, что никакой мир с Констанцием для него невозможен, Юлиан послал в сенат резкую и обличительную речь против него, в которой поносил его и раскрывал его недостатки. Когда Тертулл, бывший в ту пору префектом города, читал ее в курии, высшая знать выразила свое благородство верным и благожелательным отношением к императору. Раздался общий единодушный возглас: «Aucton tuo reverentiam rogamus», т.е. «Предлагаем с уважением говорить о своем благодетеле» 50 . Нельзя не обратить внимания и на то обстоятельство, что христианское общество и христианские учреждения далеко не имели в глазах Юлиана той обаятельной силы, как язычество. Прежде всего христиане находились между собой в ожесточенной борьбе из-за религиозных разномыслий. Историк Аммиан Марцеллин 51 говорит, что и дикие звери не проявляют такой ярости к людям, как большинство христиан в своих разномыслиях. Независимо от того, христианская община заключала в себе далеко не лучших людей того времени. Когда христианство стало господствующей религией, многие находили выгодным принимать христианство не по убеждению, а из интереса. Говоря о распущенных нравах тогдашнего высшего общества, Амм. Марцеллин 52 отмечает одну черту, которая особенно была распространена в тогдашнее переходное время и весьма невыгодно рисовала вновь обращенных. Одни из них живились грабежом языческих храмов и, пользуясь каждым случаем, где можно было что-нибудь приобрести, поднялись из крайней бедности до колоссального богатства. Отсюда пошло начало распущенной жизни, клятвопреступлений, равнодушие к общественному мнению, дикое обжорство пиров, широкое употребление шелка, развитие ткацкого искусства и особенная забота о кухне. Несомненно, этими чертами характеризуется тогдашнее высшее общество, и аскетически настроенный Юлиан не мог разобраться, что здесь представляло исключение и что входило в общее настроение. Таким путем можно до известной степени объяснить процесс отчуждения Юлиана от христианства и усвоения языческого мировоззрения. Полная языческая система Юлиана могла проявиться лишь после смерти Констанция. В одном письме, относящемся ко времени движения его из Галлии к Константинополю, он говорит, что войско приняло языческий культ, и что открыто и публично приносятся жертвы богам. |
| Феодорит повествует и о таком случае. Однажды до пустынника Юлиана дошли сведения об антихристианских угрозах римского императора Юлиана (361–363 гг.), вошедшего в историю с прозвищем «Отступник», так как он отступил от заветов Константина Великого , признавшего христианскую религию. Узнав о столь позорных деяниях императора, Юлиан-отшельник дал обет в течение десяти дней беспрестанно молиться. Он истово выполнял свой обет и однажды во время молитвы услышал голос, поведавший ему, «что нечистое и мерзкое животное погибло». Так Провидение сообщило отшельнику о смерти, постигшей Юлиана Отступника во время похода на персов. Несмотря на то, что срок обета еще не истек, Юлиан тотчас же прекратил молитву и молитву ходатайственную заменил псалмопением, воссылая благодарственное пение Господу-Спасителю» (Там же). Замена молитвы пением псалмов представлялась Юлиану естественной реакцией на радостное сообщение о божественном возмездии, настигшем врага христианства. Рассказывая о монахе Публии, Феодорит Киррский пишет, что тот никогда не проводил время праздно и что, подобно уже упоминавшемуся Маркиану, «за псалмопением у него следовала молитва, молитву сменяло псалмопение, а после того и другого он обращался к чтению Божественных Писаний» (Там же, 5). Таким образом, мы узнаем, что чередование пения с молитвой – самое распространенное времяпрепровождение для пустынников. Действительно, молитва, псалмопение и чтение Священного Писания – три важнейших дела, посредством которых осуществлялось отрешение от мира и служение Богу. Вокруг Публия группировались монахи-греки, ежедневно возносившие молитвы и песнопения на греческом языке. Под их влиянием местные жители Малой Азии также стали приобщаться к идеям христианства. В конце концов греки и аборигены объединились в единое монашеское братство и «совершали песнопения попеременно то на одном, то на другом языке». Это был своеобразный интернациональный хор, сплоченный идеями христианства и, конечно, едиными песнопениями. Феодорит рассказывает также о служении аскета Афраата, воспитанного «между персами и народами, зараженными нечестием (Там же, 8). Сам Афраат достиг высочайшей добродетели благодаря тому, что после крещения «предавался попечению о своей душе» в построенной невдалеке от месопотамского города Эдессы хижине. Когда во времена правления императоров Иовиана (363–364 гт.) и Валента (364–378 гт.) происходили жестокие гонения на христиан, Афраат вместе со всем христианским народом пел знаменитый 136-й псалом «При реках Вавилона», в котором оплакивается судьба евреев в вавилонском плену. Образы этого псалма были настолько близки униженным и преследуемым христианам, что они воспринимали псалмовое повествование как рассказ об их собственной доле. |
| 18. Напротив того, и поход Юлианов был бесславен (народы и города его преследовали кликами черни и шутов, о чем и ныне еще многие помнят), а возвращение его было еще бесславнее. Какое же это бесславие? Его несли скоморохи, шествие сопровождалось неприличными игрищами: пели, плясали, поносили его за отступничество, за поражение и смерть. И какого оскорбления не понес он? Чего не выслушал от людей дерзких, которые в оскорблении других ставят свое искусство? Наконец, принимает его город Тарс, не знаю, как и за что осужденный на такое посрамление. Здесь и место погребения назначено ему бесчестное, и гроб нечистый, презренный, отвратительный для благочестивого взора. 19. Я описал только самые главные и важные вины Юлиана; но знаю и то, что двум или трем придворным ласкателям, равным ему в нечестии (о других охотно умалчиваю), дана была за нечестие такая награда, что они в короткое время беспрепятственно опустошили бы все владение римлян на суше и на море, если бы сим делам вскоре не был положен благоприятный конец. Столько превосходили они грабительством и жадностью древних сторуких гигантов! Управление областями поручаемо было людям не самым правдивым, но самым бесчеловечным. Одно было право на получение начальства – отступничество; и те только получали дары от Юлиана, которые замышляли наибольшее зло против себя и других. 20. Что сказать о переменах и переиначиваниях в судебных определениях, которые в одну ночь менялись и вращались туда и сюда, подобно приливу и отливу в море? Ибо сей неутомимый муж хотел сам производить суд, все присвояя себе из честолюбия. Может быть, подумают, что я слишком виню за малые преступления и малыми уменьшаю большие. Впрочем, всякий согласится, что такие дела не Елисейских достойны полей и не славы, какую имеет там Радомант 66 и какой удостоивают Юлиана люди одного с ним собратства и разряда. Одному удивляюсь в Юлиане: многих своих сверстников и знакомых, особенно по азийским училищам, настоятельно приглашал он к себе, как бы намереваясь произвести дела дивные, и окрылял надеждами, припоминая свои обещания. |
| Смерть императора Юлиана была событием, которое обратило на себя большое внимание современников и потомков и породило множество рассказов. Оно было очень важно и вообще, и особенно для христиан; произошло оно при обстоятельствах далеко не заурядных: в очень еще молодых годах, после кратковременного царствования, Юлиан совершенно неожиданно умирает в чужой стране, во время своего похода в Персию, убитый кем-то во время сражения; убийца остался неизвестен. Легенда овладела этим событием; передаваясь из уст в уста, она чрезвычайно разнообразилась; различно толковались и обстоятельства смерти, и личность убийцы. Многие писатели сохранили рассказы о смерти Юлиана; можно видеть, что столетия четыре поддерживался живой интерес к событию, так как до VIII века эти рассказы все развиваются и видоизменяются. Христиане видели в нем особое проявление промысла Божия, покаравшего отступника и спасшего верных, и объясняли его сверхъестественным образом. Судьба легенды рассмотрена в специальных работах о смерти Юлиана G. Reinhardm’a 90 и Th. Bümmner-Wobsm’a 91 , собравших приводимые у многих писателей рассказы. Для нас она получает значение со времени появления в ней Меркурия. Я сделаю лишь краткие указания на предшествующую ее судьбу на основании названных работ. Первым по времени рассказом о смерти Юлиана оказывается сообщение Аммиана Марцеллина; исследователи склонны верить его показаниям и видят в них правдивый рассказ: он писал, как очевидец, и изображает событие в совершенно естественном виде. Когда Юлиан углубился в Персию, на его войско неожиданно напали с разных сторон персы; император спешит в битву, второпях забыв надеть панцирь; он ободряет воинов, бросается с одного крыла войска на другое, стараясь всюду поспеть, где требуется его присутствие; в разгаре битвы он глубоко ранен копьем; в суматохе никто не разобрал, кем и откуда брошено это копье. Смертельно раненный, Юлиан отнесен в палатку; он ведет со своими друзьями философскую беседу и утешает их, пока не изнемог окончательно. |
| 101 Migne, Patrol. Gr., t. 94, р. 1277: ...παρειστκει σιος (Βασλειος) τ τς Δεσπονης εκνι, ν κα χαρακτρ γγραπτο Μερκουρου το οιδμου μρτυρος, παρειστκει δ ξαιτν ουλιανο το ϑεωττου κα ποσττου τυρννου ναρεσιν. ξ ς εκνος μυϑη τατην τν ποκλυψιν· ρα γρ πρς μν βραχ φαν τν μρτυρα, μετ ο πολ δ τ δρυ μαγμνον κατχοντα. 102 101 Я позволил себе остановиться на легенде о смерти Юлиана несколько более подробно, чем сколько следовало бы для моей непосредственной цели, в виду того, что в русской ученой литературе эта легенда мало известна. 103 В славянском ее переводе сказано: „и npiuдoxoмъ ... на поле чист именемъ Aciя, идж yбiлъ святый Меркурей Ульяна Поровата» (Тихонравов, Памятн. отреч. русск. лит-ры, II, 67; стр. 60). 106 Pertz, Monumenta Germaniae histor., Scriptores, XXII (Gotifredi Viterbiensis opera), 179 sqq. О смерти Юлиана от руки Меркурия тот же автор рассказывает и в другом своем сочинении, Speculum Regum, но без упоминания о Василии (ibid., 82 sqq). Для нас небезыинтересен по некоторым подробностям рассказ одного из комментаторов Speculi Regum (в примечании к указанному месту): Меркурий замучен был самим Юлианом, незадолго до того (ab ipso Juliano proximo bello fuit interfectus et jam sepultus); теперь он видимым образом возстал из гроба, взял свое оружие, сел на коня, чудесно оказавшегося перед ним (equum a Deo sibi paratum ascendit), и таким образом отправился против отступника. Что касается подробности, будто М. был замучен Юлианом, а не Декием, то ее сообщает и Legenda Aurea (erat autem Mercurius miles quidam qui ab ipso Juliano pro fide Christi fuerat interfectus). Таким образом получало особый смысл убиение Юлиана Меркурием: последний является мстителем за свою смерть; средневековый человек видел здесь проявление божественной справедливости. 108 107 Четьи-Минеи под 1 января (по изданию 1735 г., янв., л. 6): моляшеся стый сей предъ икною престыя Бцы в церкви, при ней же б uзoбpaжehie и стаго великомченика Mepkpia съ konieмъ яко воина. моляшеся же томъ, дабы злочестивый той царь гбитель xpicmiahckiu брани не возвратился живъ. И вид образъ стаго Mepkpia при прчтей Бц стоящаго uзмhшiйcя, и невидимо бысть то uзoбpaжehie мченика на hkiй часъ. По малмъ же времени показася со кровавленнымъ копиемъ .... |
| Открыто приверженцем старой языческой религии Юлиан выступает после провозглашения его императором. Находясь на пути к Константинополю летом 361 г., он писал, между прочим, своему другу философу Максиму: «Мы служим богам открыто, сопутствующее мне войско предано их культу . Мы публично приносим в жертву быков и многими гекатомбами воздаем богам благодарность» Любопытно небольшое замечание в конце того же письма к характеристике Юлиана: «Боги повелевают мне во всем наблюдать по возможности святость, и я охотно повинуюсь им». Личная чистота и до аскетизма доходящая воздержанность и нравственная дисциплина — это было всегдашним правилом Юлиана, от которого он не отступал. Он не только титуловался pontifex maximus, но и старался на самом деле стать во главе культа. Ежедневно утром и вечером он совершал жертвы солнцу и, чтобы никогда не лишать себя этого, приказал устроить жертвенник в самом дворце. Где бы он ни находился, прежде всего наблюдал праздничные дни языческого календаря и был крайне недоволен, если при храмах не находил торжественной службы и богатых жертвоприношений. Любил сам носить дрова к жертвеннику, подводить жертвенное животное к алтарю, изучать внутренности и по ним узнавать волю богов. И все это не было формой, а глубоким убеждением, которое, впрочем, находили слишком неуместным даже близкие к нему люди 15. По мысли Юлиана, империя должна была быть разделена в церковном отношении на более или менее обширные области, подчиненные верховным жрецам или архиереям. Сохранилось несколько законоположений этого рода и писем императора, которые характеризуют его церковную политику. Входя во все подробности культа, как подлинный pontifex maximus, Юлиан так рисует идеального жреца: он должен беречься не только постыдных дел, но и остерегаться непристойных слов Жрецу Юлиан запрещает читать Архилоха, Иппократа и избегать древних комиков. Вместо того ему следует изучать гимны богов, заниматься благотворительными делами, чем так искусно пользуются нечестивые галилеи, агапами привлекая в свою секту неопытных. В особенности широко нарисована его религиозная политика в письме к верховному жрецу Галатии по имени Арсакий, составленном в 362/63г.16 |
| Однако обоснованность такого предположения ослабляется тем фактом, что свидетельства, касающиеся отсутствия священного сана у празднуемого сегодня святого, текстологически в основном относятся к XIII-XIV вв. Это касается и Савваитских уставов, на которые ссылаются балландисты ; это же относится и к сведениям Константинопольского синаксаря . При этом, справедливости ради, стоит отметить, что данные, которые обнаруживаются, в частности, в более поздних версиях того же синаксаря, вполне могут отражать традицию гораздо более раннего времени, когда 25 мая праздновался день мученической кончины святого Тимофея из Пруссы, а не день перенесения его мощей в Константинополь. Как доказывают болландисты, последнее событие произошло и впоследствии отмечалось именно 10 июня и в конце концов вытеснило празднование 26 мая . Помимо этого, остается очень большая вероятность зрительной ошибки, которую допустил, как уже говорилось выше, либо переписчик, либо сам составитель, будь то Савваитского типикона или Константинопольского синаксаря. То есть вопрос о священнической степени остается пока окончательно не решенным. Теперь хотелось бы высказать несколько замечаний по содержанию краткого житийного рассказа о святом Тимофее. В нем есть, думается, несколько несообразностей и странностей. Прежде всего, это указание на то, что святой был казнен в царствование императора Юлиана Отступника по личному приказу императора и вместе с тем за отказ «отречься от Христа» . Однако здесь автор жития явно допускает некоторый анахронизм. Дело в том, что, согласно наиболее достоверным историческим источникам, император Юлиан лично не разу не приговаривал никого из своих подданных к смертной казни за исповедание той или иной религии, в том числе христианства . С другой стороны, отдельные случаи истязаний или гибели христиан во время Юлиана были вызваны и часто совершались толпой язычников, возмущенных разрушением христианами святилищ и храмов богов . То есть в Житии налицо экстраполяция некоторых характерных черт гонений Диоклетиана, Галерия и Максимина Дайи и их предшественников на правление Юлиана. |
|
|
