| Так протекли многие дни; волосы Сампсона начали отрастать. – Однажды собрались князья Филистимские, на празднество бога своего Дагона, и хотели поругаться над узником; они вывели его из темницы, для игралища народу, и поставили между двух столпов храма. Горький слепец умолил вожатого отрока, дать ему осязать руками оба столпа, на которые опиралась храмина, полная мужей, жен и детей; когда же осязал столпы, он воззвал к Богу отцов своих: «Господи сил, вспомни обо мне ныне и укрепи еще однажды, дабы я воздал одну месть, за два моих ока, Филистимлянам, и пусть погибну вместе с ними!» – Сказал и, с прежней силой, опершись руками в оба столпа, сдвинул их с места; поколебалась храмина, и обрушилась крыша, со всеми бывшими на ней и под ней. Так истребил Сампсон, в час смерти, более врагов, нежели сколько погубил во всю свою жизнь; с честью погребли его братья во гробе предков. Не было в то время вождя в Израиле, но всякий действовал по произволению сердца. – Некто Миха, от колена Ефремова, устроил у себя в доме эфод, слил идолов из серебра, похищенного им у своей матери, и нанял себе Левита, чтобы совершал служение в доме его, как бы истинный жрец Господний. Сей начаток идолослужения в частном доме, распространился вскоре на целое колено Даново, которое еще несовершенно основалось в земле обетованной. Соглядатаи, посланные им для отыскания себе участка, около помория Сидонского, пленились кумиром в доме Михи, и потом, пришедши в силе, унесли с собой, убедив Левита быть жрецом их; таким образом племя Даново отделилось от истинного богослужения, совершавшегося в скинии свидения, в Силоме. По безначалию народа, случилось преступление, какого дотоле не слыхано было в Израиле, и которое омылось потоками крови. Некто Левит, взявший за себя жену из Вифлеема, после краткого несогласия и разлуки, пришел опять примириться с нею в дом родительский, и встреченный мирно, возвращался с супругой, на место своего жительства, в горы Ефремовы. Ночь застала их близ Иерусалима, населенного тогда язычниками, Иевусеями, и благочестивый Левит, не хотевший искать пристанища у иноплеменных, продолжал путь до Гаваона Вениаминова; но там никто из жителей не согласился дать гостеприимства страннику; один только старец, возвращавшийся в поля, принял его наконец в дом свой. Тогда ужасы Содомские повторились в Гаваоне; Левит нашел утром жену свою мертвой у порога; он рассек труп её на двенадцать частей и разослал каждому из колен Израилевых, в свидетельство беззакония, совершенного в Вениамине. |
| Таким возвышением они обязаны не столько подъему народного духа, сопровождающему, более или менее, всякий важный переворот, сколько личным качествам своих первых трех царей. Со времени избрания Саула исторические воспоминания евреев группируются около личности их царей, и это совершенно естественно, потому что с этого времени нити всех важнейших событий были в руках царей, и они решительным образом определяли движение исторической жизни. Особенно обильны и характерны воспоминания о трех царях нераздельной монархии, потому что ни один из последующих царей не имел такого важного значения в еврейской истории, как они, и потому, что самые личности их в высшей степени своеобразны и типичны. С этими личностями и их деяниями, важными для истории народа Божия, мы и ознакомимся далее. 3 Эфод – верхняя, важнейшая и самая блестящая часть первосвященнического облачения ( Исх. 28:6–29 ). Посредством его, каким-то, необъясненным в Библии способом, «вопрошали Господа» и получались ответы в затруднительных обстоятельствах ( 1Цар. 23:9–12; 30:7,8 ). Язычествовавшие евреи суеверно относились к нему и думали, что его можно иметь всякому для собственного употребления. Терафимы – по наиболее вероятному предположению, домашние идолы, напоминавшие своим значением римских пенатов. 27 Здесь разумеется возвышенное пророческое учение о нравственных требованиях божественного закона. Оно заключается, напр., в следующих словах Самуила, обращенных к Саулу: «неужели всесожжения и жертвы столько же приятны Господу, как послушание гласу Господа? Послушание лучше жертвы и повиновение – лучше тука овнов. Ибо непокорность есть такой же грех , что волшебство, и противление то же, что идолопоклонство». ( 1Цар. 15:22, 23 ). 29 По-видимому, в это время прекратилось идолопоклонство и в колене Дановом, упомянутое выше. Выражение ( Суд. 18:31 ): «И имели у себя истукан, сделанный Михой, во все то время, когда дом Божий находился в Силоме», предположительно указывает на это время. Так как ковчег, возвращенный филистимлянами, был поставлен не в Силоме, а в Кипиафиариме ( 1Цар. 7:1 ) и так как при Давиде и Соломоне мы находим скинию уже в Гаваоне ( 1Пар. 16:39 , 2Пар. 1:3 ), то, можно подумать, что она была перенесена из Силома куда-либо именно Самуилом, когда он начал устроять религиозные дела народа. |
| Через три месяца Давид услышал, что Бог благословил дом Аведдара, и решил продолжить перенесение Ковчега с великим благоговением. Ковчег теперь не везли, а как великую святыню несли священники и левиты, «как заповедал Моисей... на плечах, на шестах» (6, 13; 1Пар. 15, 15 ), в сопровождении певцов и музыкантов из левитов и через каждые шесть шагов приносили в жертву по тельцу и по овну. Сам Давид, облаченный не в царские одежды, а льняной эфод, проявлял знаки крайнего смирения, чтобы привлечь милосердие Божие и отвратить Его гнев. В Иерусалиме Ковчег Завета был поставлен в Святая Святых новоустроенной на Сионе Скинии (ср. 1Пар. 13, 1–5; 15, 1 ). С этого времени Иерусалим стал религиозным центром ветхозаветной Церкви и сохранял это значение до конца ветхозаветных времен. 7, 1–16. Мессианское пророчество Нафана, возвещенное им в связи с намерением Давида построить храм Господень в новой столице Иерусалиме, является важнейшим местом книги; в нем впервые предвозвещается происхождение Мессии из рода Давида (ср. Быт. 49, 10 , где говорится о происхождении Мессии из колена Иудина). Давиду показалось неподобающим, что он живет в кедровом дворце, в то время как Ковчег Завета находится в палатке – Скинии. Он сообщает о своем намерении построить храм Господу в Иерусалиме пророку Нафану и слышит его одобрения. «В ту же ночь» пророк Нафан получает откровение и именем Господним запрещает Давиду строить храм, но при этом сообщает ему великие божественные обетования, которые хотя частично и исполнились на Соломоне, устроителе ветхозаветного храма, и его преемниках, но полностью осуществились только на Иисусе Христе, великом Потомке Давида по плоти и Сыне Божием по Божеству ( Пс. 109, 1 слл), основавшем нерукотворный храм Божий, Церковь Свою, имеющую обнять все народы ( 3Цар. 8, 15–20 ; Евр. 1, 5 ; Лк. 1, 31–33 ; Деян. 2, 29–31; 13, 22 7 23)./Толкование откровения см. после обозрения кн. Паралипоменон/. 7, 18–29. Молитва Давида. Получив через Нафана божественные обетования, Давид в полной мере понял их непреходящее значение и «предстал перед лицом Господа», вероятно, в Скинии, с благодарственной молитвой. Его молитва проникнута величайшим смирением, глубокой верой и преданностью воле Божией. Давид изумляется, что Господь избрал такого незначительного человека, как он, для осуществления своих спасительных предначертаний. «Кто я, Господи, Господи, и что такое дом мой... ты возвестил еще о доме раба твоего вдаль» (стт. 18–19). «Ты Бог, и слова твои непреложны» (ст. 28). Из этой молитвы видно, что, являясь земным царем, Давид в то же время считает себя лишь рядовым членом царства Божия, таким же, как и всякий человек из народа Господня. |
| Что касается в частности будущего мессианского храма, то идея небесного предсуществования связывалась в представлении некоторых иудеев только с самим зданием храма, но не с его святынями и принадлежностями. Иудеи ожидали, что в мессианский храм будут возвращены все святыни Моисеевой скинии и Соломонова храма; самым существенным недостатком восстановленного Зоровавелем храма было отсутствие важнейших принадлежностей древнего святилища, т. е. ковчега завета с скрижалями, кадильного жертвенника и т. д.: эти-то принадлежности и должны вновь явиться в мессианское время. По представлению иудеев эти святыни сокрыты до предопределенных Богом времен в неведомом месте. «Пророк Иеремия, по бывшему ему божественному откровению, повелел скинии и ковчегу следовать за ним, когда он восходил на гору, с которой Моисей восшед видел наследие Божие. Пришед туда, Иеремия нашел жилище в пещере и внес туда скинию, и ковчег, и жертвенник кадильный, и заградил вход. Когда потом пришли некоторые из сопутствовавших, чтобы заметить вход, то не могли найти его. Когда же Иеремия узнал о сем, то, упрекая их, сказал, что это место останется неизвестным, доколе Бог умилосердившись не соберет сонма народа. И тогда Господь покажет, и явится слава Господня и облако, как явилось при Моисее» ( 2Мак. 2: 4–8 ). Подобный же рассказ о святынях храма передается и в Апокалипсисе Варуха, хотя здесь есть существенные особенности в частностях. Перед самым разрушением Иерусалима халдеями, рассказывает Варух, «я видел, как сошел с неба ангел и спустился в святое святых, и взял оттуда завесу, святый эфод, очистилище, две скрижали, богослужебное одеяние священников, кадильницу, сорок восемь драгоценных камней, которыми украшался священник, и все священные сосуды скинии; и он сказал земле громким голосом: земля, земля, земля! услышь голос всесильного Бога и возьми, что я вверяю тебе, и сохрани их до последних времен, чтобы, когда получишь повеление, ты возвратила их, дабы не овладели ими чужеродные; ибо грядет время, когда Иерусалим будет предан, доколе не будет повелено опять восстановить его навек; и земля разверзла уста свои и поглотила их» (Ап. Вар. 6:3–10 ) 737 . Это свидетельство иудейского памятника, появившагося вскоре после разрушения Иерусалима римлянами, дает основание заключать, что прекращение храмового богослужения внесло новый элемент в мессианские чаяния, именно – ожидание восстановления жертвенного культа; со времени страшной катастрофы возобновление храмовых жертв сделалось предметом самых горячих молитв каждого иудея; в ежедневной иудейской молитве Schmone Esre 738 после прошений (berachoth) о воссоздании Иерусалима и явлении Сына Давидова следует прошение о восстановлении жертвенного культа (aboda). Но в талмудических писаниях иногда высказывается мысль, что во времена Мессии прекратятся всякие жертвы, кроме жертвы хвалы (sacrificium laudis), вследствие чего не будет нужды и в священниках; даже праздники не будут соблюдаться, кроме дня очищения и пурим 739 . |
| Чтобы довершить подобие святилища, Миха сделал эфод и терафимы и самовольно посвятил одного из своих сыновей в священника. Но видя незаконность своего поступка, он скоро воспользовался для этой цели одним праздно блуждавшим молодым левитом из Вифлеема иудейского и нанял его служить себе в качестве священника за ежегодное жалование в десять сиклей серебра с готовым одеянием и пропитанием. Но вот тут случилось проходить сынам Дановым в поисках за новыми владениями для себя. Зайдя однажды в дом Михи, они украли его святыни и сманили к себе молодого левита, а затем, завоевав город Лаис, переименованный ими в Дан, сделали из истукана Михина свое особое святилище, которому и поклонялись во все то время, когда истинная святыня народа, «Дом Божий», находился в Силоме. Другое происшествие еще ярче обнаруживает ужасное нравственное и общественное расстройство израильского народа в период управления судей. Один левит, ездивший в Вифлеем за своей сбежавшей от него наложницей, возвращаясь домой, по пути зашел с ней на ночлег в город Гиву, в колене Вениаминовом. Но когда он, найдя приют в доме одного старца, пользовался его гостеприимным угощением, развратные жители города сделали нападение на этот дом и требовали к себе самого левита-странника для удовлетворения своих гнусных похотей. Старец заступился за своего гостя. «Вот у меня дочь девица и у него наложница, говорил он развратной толпе: выведу я их, смирите их, и делайте с ними, что вам угодно; а с человеком сим не делайте этого безумия. Но они не хотели слушать его». Однако же, левит действительно вывел свою заложницу на улицу и грязная чернь «ругалась над нею всю ночь до утра», и по утру она найдена была мертвою у порога дома. Тогда левит разрубил труп несчастной женщины на двенадцать частей и разослал их во все колена с известием о случившемся злодеянии. И «всякий видевший это говорил: не бывало и не видно было подобного сему со дня исшествия сынов Израилевых из земли Египетской до сего дня». Страшное негодование распространилось по всей земле и отовсюду стали собираться воины для наказания гнусных злодеев. |
| в русской Библии–„верхняя риза“; (39:32–„тканая“) (Ключарев. Ветхо-заветное священство, стр. 79). Белый Эфод, надевавшийся собственно на плечи, состоял из двух кусков материи, составлявших переднюю и заднюю часть одежды и соединявшихся на плечах застежками и ниже руки шнурами или лентами. Эта одежда, кажется, не свешивалась ниже груди. Упоминание И. Флавия о том, что Эфод имел рукава, ученые относят к эфоду позднейшего времени. Отлично от других представляет эфод Деличь (Heil Worterbuh 401–403, где приложен и рисунок). По нему эфод был род широкого пояса, оставлявшего открытой верхнюю грудь, а сзади доходившего до плеч. Здесь концы его, в виде мантии подобных плат поднимались вверх, закрывали плечи и соединялись у горла; внизу же он связывался завязками (402). Деличь ссылается на то, что в 7 ст. 28 гл. Исхода нарамники отличаются от эфода, а в 2 кн. Царств говорится (гл. 6 ст. 14), что Давид был опоясан в льняной эфод, что неприложимо к одеванию одежды. Но нарамниками могла называться не особая одежда, а две половины эфода, а свидетельство о Давиде кн. Царств в русском переводе Библии читается так: .Давид был одет в льняной эфод. Эфод носили и священники и другие знатные лица при религиозных церемониях. И Самуил надевал эфод ( 1Цар. 2:18 ), и Давид при перенесений Ковчега Завета надевал льняной эфод ( 2Цар. 6:14 )( 1Цар. 22:18 ) и о 85 священниках при Сауле, убитых Доиком в Номсе, говорится, что они носили льняной эфод ( 1Цар. 22:18 ). Одежда Адерет, название которой происходило от глагола „быть полным“, –имела покрой широкой и длинной мантии. Упоминание об этой одежде встречаем только в тех местах Библии, где говорится о пророках или царях ( 3Цар. 19:13–19 ; Иовы 3:6; Зах. 11: 3 ). Словом Адерет означается в Библии и милоть пророка Илии ( 4Цар. 2: 8 ), которую он оставил Елисею. Пророческую мантию носили как истинные, так и ложные пророки еврейского народа. Эта мантия была ни более, ни менее, как простая овечья шуба, вывороченная мехом вверх. Если же не была она простым мехом, то, во всяком случае, делалась из шерстяных материй, была власяницею. |
| Неизвестно, был ли золотой телец Иеровоама этим самым идолом, или же Иеровоам приготовил другой подобный экземпляр. О терафимах мы уже говорили выше. Нельзя думать, что это были человечьи головы, как это было, например, у сабеев. Из того, что о них говорится в Быт. 31:19, 30, 34 и 1Цар. 19:13–16 видно, что это были статуйки, имевшие форму человека, по которым гадали и который, вернее всего, имели значение греко-римских пенатов. В культе Данитян и Гедеона они стояли рядом с изображением Иеговы. Культ терафимов был совершенно чужд еврейской религии и заимствован у хананеев. Средством узнавать волю Бога, более сообразным с этой религией, было вопрошение чрез эфод. Так у евреев называлась сшитая по особому фасону одежда, которую носили первосвященники ( Исх. 28:4 ) и священники ( 1Цар. 22:18 ), а иногда и не принадлежавшее к священному сословию ( 1Цар. 2:18 ; 2Цар. 6:14 ; 3Цар. 15:27 ; 1Пар. 15:27 ), хотя у последних эфод отличался от первосвященнического. Что такое был эфод в культе Гедеона, ответить на это с полной достоверностию едва ли возможно, и на этот счет существует множество предположений самых различных 224 . Некоторые, как, например, Эвальд (Gesch. 2, 548), полагают, что этот эфод был литой кумир, причем ссылаются на большое количество употребленного серебра. Но и на первосвященнический эфод, кроме ткани, шел также металл ( Исх. 28:8; 39:2 ); кроме того, собранное серебро, без сомнения, не все пошло на эфод, а также и на другие священные предметы культа (Berthean. D. B. 2, 133). Гораздо сообразнее со смыслом этого слова в ветхом завете предполагать, что так называлась одежда, сделанная по образцу первосвященнического эфода, в которую облекались или которую набрасывали себе на голову, когда вопрошали Иегову. Блюстители Моисеева закона; состояние ветхозаветного богослужения в эпоху судей Несмотря на широкое развитие идолопоклонства среди евреев в описываемую эпоху, все же и тогда среди них были люди, помнившие завет Иеговы и соблюдавшее Его закон. Если всю эту эпоху разделить на трети, то в первую из них найдем таких людей в лице Гофониила, пророка, являвшегося в Бохиме, и Деворы, во вторую – в лице пророка, являвшегося в конце мадиамского ига, Гедеона 225 и в лицах, описанных в книге Руфь 226 ; a в последнюю – в лице родителей Самсона, его самого, родителей Самуила, Илия, самого Самуила и его учеников. |
| Исайя говорит: «тогда вы будете считать скверною оклад идолов из серебра твоего и оклад истуканов из золота твоего». На основании последнего места, Гезениус 275 находит возможным дать точное описание устройства эфода; по его мнению, эфод представлял пустую внутри внешнюю оболочку идола, которая надевалась на каменный, глиняный, или деревянный остов (καρδα), или выливалась по нему; отсюда подобного рода идолы назывались позднее περχρυσα, περιργυρα, т. е. обложенные золотом, серебром. Перечисляя длинный ряд оснований в пользу того, что эфод Гедеона был литым идолом, мы упомянули и такие из них, которые во всяком случае не заслуживают опровержения, но являются характерными показателями сильнейшего желание, несмотря ни на что, доказать свое мнение. Таково, напр., заключение, выводимое из того, что Авиафар нес эфод в руке: если в руке, то будто бы отсюда ясно, что эфод не был одеждой, а статуей. Такого же рода замечание, что меч Голиафа находился позади эфода, завернутый в одежду. Вполне естественно было бы сказать точно так же и в том случае, если эфод был первосвященнической одеждой и висел на стене поверх Голиафова меча. И другие основания, почти все без исключения, имеют одинаковую с этими доказательную силу, или должны быть признаны прямо недобросовестными. Рассмотрим их по порядку. В 27-м стихе сказано, что «из этого сделал Гедеон эфод». Не видно, чтобы материалом для эфода послужило одно только золото, и нет оснований пояснять «из этого», т. е. из золота. Еврейское местоимение с предлогом ото имеет здесь более широкое и неопределенное значение: из этого, т. е. из того, что надарили ему Израильтяне, или из военной добычи. Как видно из 26-го стиха, подарки состояли не из одних золотых вещей; в их числе были пряжки, пуговицы. Из чего они были сделаны, священный текст не говорит, но из библейской археологии известно, что предметы, обозначенные в русском переводе именем «пуговицы», еврейское нетифот, славянское мониста энфофова, испорченное – нетифов, собственно подвески в виде капли, серьги, запонки, мониста и под., чаще всего изготавливались из драгоценных, прозрачных и блестящих камней особенно перлов; отсюда и название нетифот (от натаф – капал); затем, в числе подарков упомянуты дорогие одежды царей мадианитских из ткани пурпурного и, может быть, какого-либо другого цвета (аргаман), и, наконец, шейные цепочки верблюдов, сделанные из золота (χρυσο), по немногим вариантам LXX, без нужды распространяющим подлинник, на самом же деле изготовляемые из медных блях полулунной формы. |
| 17:5. Эфод. Эфод был элементом облачения Аарона и других первосвященников (см. коммент. к Исх. 28:6–14 ). Вероятно, это был род передника, сделанного из ткани, сотканной из шерстяных, льняных и золотых нитей. К эфоду прикреплялся нагрудник с двенадцатью камнями, символизирующими колена Израилевы ( Исх. 28:25 ). Связь эфода с уримом и туммимом – предметами, применявшимися для определения божественной воли, – позволяет считать эфод элементом этой оракульской процедуры. Вероятно, это обстоятельство привело к тому, что эфод превратился в объект поклонения (см. золотой эфод Гедеона в Суд. 8:27 ). Эфод Михи имел целью придать законность его личному святилищу, а упоминание эфода наряду с идолами указывает на то, что он был объектом поклонения (см.: Суд. 18:14–31 ). 17:5. Идолы. Любые изображения строго запрещаются заповедями в Исх. 20:4–6; 34:17 . Однако идолы, сделанные из металла, дерева или камня, постоянно присутствовали в жизни Древнего Израиля (см.: Ис. 40:19,20 ; Ос. 8:4–6 ). Поэтому неудивительно, что Миха сделал идолов. Однако официальный статус, приданный им левитом, получил широкую огласку даже в отмеченный беззаконием период судей. 17:6. Не было царя. Обладая ограниченной властью, судьи не могли предпринимать значительные религиозные или социальные реформы, а также улаживать конфликты между коленами. Повествование Книги Судей ясно показывает, что священники, вожди и судьи не столько помогали разрешать проблемы, сколько сами являли собой проблему. Учреждение центральной гражданской власти могло разрешить некоторые из этих проблем, но только при условии правильного отношения к царской власти. Как явствует из 1Цар. 8–12 , недостатки присущи и царскому правлению, а попытка решения религиозной проблемы политическими средствами является опасным заблуждением. 17:7–10. Домашние священники. Сначала Миха намеревался сделать священником одного из своих сыновей. Однако как только ему удалось заполучить левита, он охотно воспользовался возможностью узаконить свое святилище (о славе, которую оно приобрело, см.: Суд. 18:14,15 ). Понятие «отец» относится здесь к способности изрекать предзнаменования в ответ на заданные Богу вопросы (см. примеры использования этого понятия в 4Цар. 6:21; 8:9; 13:14 ). Применительно к священнику понятие «отец» сопоставимо с титулом «мать Израиля», присужденным Деворе в Суд. 5:7 . Однако по мере усиления царской власти и централизации богослужения в Иерусалиме деятельность местных и домашних священников была запрещена. |
| Эфод, – второе первосвященническое облачение, имел вид небольшой куртки, в один локоть длины, сотканный из нитей голубого, пурпурового и червленого цвета, с вотканными в канву нитями золота. По свидетельству Иосифа Флавия, эфод состоял из двух частей, соединенных по бокам (Antiquit. jud. III, 7, 5), из которых одна охватывала переднюю, другая заднюю часть туловища. На плечах части эфода были сшиты и здесь были прикреплены наплечники из ониксовых камней, с выгравированными на них именами 12 патриархов израильского народа: шесть старших на правом и шесть младших на левом плече. На туловище, несколько ниже груди, эфод стягивался шнурком, непосредственно сотканным с тканью эфода. По Иосифу Флавию эфод имел рукава (Antiquit, jud. III, 7, 5). Сверх эфода, на самой груди первосвященника, прикреплялся наперсник судный (хошен мишпат). Он имел вид складного платка в одну квадратную пядень величины, и был сделан из той же материи, что и эфод. На лицевой стороне его в четыре ряда были вставлены 12 драгоценных камней разных пород, из которых на каждом, как на печати, было вырезано по одному имени из числа 12 имен колен израильских. На верхних и нижних углах наперсника были золотые кольца, к которым сверху и снизу шли витые золотые цепочки, прикреплявшие его, с одной стороны, к наплечникам эфода, а с другой – к поясу, которым первосвященник опоясывал эфод, так что во время богослужения и хождения первосвященника наперсник судный не колебался. В напесрник судный были вложены урим и туммим ( Исх. 28:30 ), подобно тому, как в ковчег завета было вложено откровение ( Исх. 25:16 ) 454 I16 . Весьма правдоподобно, что «урим и туммим» (70– δλωσις κα λθεια, вуль: doctrina et veritas, Лютер: Licht und Recht), представляли собою небольшой свиток, на котором были начертаны «десятословие и суды») (мишпатим) Израиля ( Исх. 21–23 ), вошедшие в книгу завета ( Исх. 24:7 ), исполнение которых обусловливало теократическое предназначение народа ( Исх. 19:5 ), почему и вмещавший в себе урим и туммим наперсник назывался «судным» (хошен мишпат, λογεον, rationale), так как содержание этих заповедей просвещало ум и сердце, олицетворявшего народ Израильский, первосвященника и делало его способным к восприятию божественного откровения. |
|
|
