| Закрыть itemscope itemtype="" > Крахъ Uмnepiu и Цepkobhocлabяhckiй Языкъ Доклад на Монархическом совещании в Санкт-Петербурге 21 июля 2018 года 27.07.2018 785 Время на чтение 9 минут . «Русский Язык... является универсальной основой Русского государства и шире - русского мира» (В.В. Путин ) Вспомним об истоках и корнях современной языковой картины мipa. Ниточка, протянутая от русского языка, приведет нас к святым Кириллу и Мефодию. Много знаю людей, у которых сердца болят о России. И они не молчат, говорят о патриотизме, образе России, о высокой идее - много программ разных, которые... почему-то не действуют - ситуация продолжает ухудшаться. Как педагог церковнославянский язык я вижу одну из главных причин этого в пренебрежении русским языком, оторванности от своих корней. Корни русского языка ещё живы, потому что жив церковнославянский язык. Цся - это корневая основа русского языка. Для специалистов - это «азбучная истина». Мы привыкли это выражение применять, когда говорим о чём-то простом, незначительном, «дважды два - четыре», «дураку ясно»... А на самом деле историко-этимологический словарь говорит нам что, слово «азбука» несет такие удивительные значения, как основа основ, столп, краеугольный камень, становой хребет и т.п. Вот на этом становом хребте и держится всё, что нам дорого - и культура, и Богослужение Церкви, и всё нравственное. Отвергли краеугольный камень, выдернули этот становой хребет из жизни народа, и... образовалась чёрная дыра, куда стремительно утекает наша культура, когда-то мощный пласт, ныне же истончившийся до предела, вот-вот рухнем в бездну. Убрали основу ткани Бытия народа и потому наблюдаем сейчас - падение нравов, вымирание народа, разрушение экономики, экологическую катастрофу... Когда мы все осознáем, наконец, что живем в словесной среде обитания (слово «экология» говорит об этом), мы буквально дышим словесной средой наших предков? Надо ясно понимать, что язык наш - Ангел хранитель. Часто слышу от православных, что вернуть церковнославянский язык в жизнь общества уже невозможно, но в свою-то жизнь, в свою семью - возможно прямо сейчас. Не для того, чтобы разговаривать на нём, не для этого он создавался святыми братьями, а чтобы, всматриваясь в образ буквы, слóва начинать мыслить святыми образами, очищаться ими. «Дьяволъ потому не любитъ церковнославянский язык, что въ немъ лжа и прелесть никáкоже места иметь не можетъ...». |
| Также не допускается использование иностранных слов, если в русском языке у них есть общеупотребительные аналоги. Исключение составляют иностранные слова, которые не имеют общеупотребительных аналогов в русском языке и перечень которых содержится в нормативных словарях. Закон также указывает перечень сфер, где русский язык как государственный обязателен к использованию. Туда входят информация для потребителей товаров, работ и услуг, а также сфера образования, государственные и муниципальные информационные системы. Если в этих сферах используются тексты на иностранном языке, то у них должны быть и аналогичные тексты на русском. При этом тексты на русском должны быть равнозначными по размещению и техническому оформлению, включая цвет, тип и размер шрифта. Закон, ограничивающий употребление иностранных слов в русском языке, был принят Госдумой 16 февраля, сразу во втором и третьем чтениях. Как рассказала «Известиям» член комитета Госдумы по науке и высшему образованию Ольга Пилипенко, документ направлен на то, чтобы усилить национальные ценности и чтобы они охранялись законом, тем более что русский язык прописан в Конституции как основной государственный. Закон проанализировал в телефонном интервью «Русской народной линии» председатель Общества православных педагогов Санкт-Петербурга, кандидат педагогических наук Василий Васильевич Семенцов: Я воспользуюсь интервью «Русской народной линии», чтобы сообщить Президенту одну грустную новость: он сам нарушил закон, причём в главном слове – «норма». Если мы заглянем в словарь иностранных слов и в этимологический словарь, то узнаем, что слово «норма» появилось на рубеже 12-13вв. в Западной Европе. Норма – латинское слово и обозначает оно «угольник каменщика». Причём угольник каменщика с тех пор распространился по всей Европе и Америке как известный символ мирового масонства. «Масон» в переводе с французского языка – каменщик. И вот все нормы в мире устанавливают эти «вольные каменщики». Причём обличители говорят масонам: Почему вы навязываете свои нормы миру? Вы же достраиваете Вавилонскую башню и устанавливаете свои законы вместо законов Бога. Может, хватит вам? |
| Lagrange M. Évangile selon saint Marc. Paris, 1911. Lange J. Die Genesis. Bilefeld, 1864. Meyer H. Kritisch-Exegetischer Kommentar über das Neue Testament. Evangelium des Matthäus. Göttingen, 1864. Его же. Kritisch-Exegetischer Kommentar über das Neue Testament. Evangelium des Lucas. Göttingen, 1867. Montefiore C.G. The synoptic Gospels, vol.II. London, 1909. Olshausen H. Biblischer Commentar über sämmtliche Schriften des Neuen Testaments, bd.1. Königsberg, 1833. Procksch O. (Sellin E. Kommentar zum Alten Testament, bd.I) Die Genesis. Leipzig, 1913. Schanz P. Commentar über das Evangelium des heiligen Matthäus. Freiburg im Breisgau, 1879. Его же. Commentar über das Evangelium des heiligen Johannes. Tubingen, 1885. Schegg P. Die heiligen Evangelien, th.II. Evangelium nach Matthäus. München, 1857. Schlatter A. Die Sprache und Heimat des vierten Evangelisten. Gütersloh, 1902. Schumacher H. Die Selbstoffenbarung Jesu bei Matt.11:27 (Luc.10:22). Freiburg im Breisgau, 1912. Steuernagel C. Handkommentar zum Alten Testament. Das Deuteronomium. Göttingen, 1898. Strack H. und Zöckler O. Kurzgefasster Kommentar zu den heiligen Schriften Alten und Neuen Testaments. München, 1892. Weiss B. Das Matthäus-Evangelium. Göttingen, 1910. Его же. Die Evangelium des Marcus und Lucas. Göttingen, 1901. Его же. Das Johannes-Evangelium. Göttingen, 1893. 1902. Wendt H.H. Die Apostelgeschichte. (Kritisch-Exegetischer Kommentar über das Neue Testament begründet von Meyer). Göttingen, 1899. Vigouroux F. Manuel Biblique. Ancien Testament, t.I. Paris, 1886. Zahn T. Einleitung in das Neue Testament. Leipzig, 1907. Его же. Das Evangelium des Matthäus. Leipzig, 1910. Его же. Das Evangelium des Marcus. Leipzig, 1910. Его же. Das Evangelium des Lucas. Leipzig, 1913. Zöckler O. Der Prophet Daniel. Leipzig, 1870. (Theologisch-homiletisches Bibelwerk, die heilige Schrift Alte Testament von Lange). Александров А. Полный англо–русский словарь. СПб., 1891. Горяев Н.В. Сравнительный этимологический словарь русского языка. Тифлис, 1896. |
| «Первоучители Кирилл и Мефодий в большинстве случаев практиковали пословныйперевод». «Пословный принцип переводческой техники, вне всякого сомнения, является основным…». – Верещагин Е. М. История возникновения древнего общеславянского литературного языка. Переводческая деятельность Кирилла и Мефодия и их учеников. М., 1997. С. 22. 18. «Хотя пословный принцип переводческой техники, вне всякого сомнения, является основным, все же – пусть значительно реже – в ней присутствует и два других принципа, т.е. такие повторяющиеся приемы переводческой работы, когда ее элементом выступает или составная часть слова, или же словосочетание». – Верещагин Е. М. История возникновения древнего общеславянского литературного языка. С. 18. Подробнее о поморфемном и других методах перевода и в целом о переводческой технике свв. равноапп. Кирилла и Мефодия и созданной ими переводческой традиции см. там же. С. 12-50. Старцы: о. Паисий Величковский и о. Макарий Оптинский и их литературно-аскетическая деятельность. – В кн.: Жизнеописания Отечественных подвижников благочестия 18 и 19 веков. Сентябрь. Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1996. Репр. изд. 1909. С. 473. По причине несовершенства компьютерных технологий, не могущих правильно передать греческий шрифт, и в целях наибольшего сохранения начертаний греческих букв здесь и далее мы опускаем или изменяем некоторые надстрочные знаки. Василик В.В. Происхождение канона. (Богословие, история, поэтика). Спб., 2006. С. 22. явь, въявь – очевидно, открыто, наяву, в действительности; явить – открыть, показать, обнаружить; явственный– отчетливый. Явно – ясно, видимо. Ср.: сскр. vís– явно, очевидно. Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка. М.-Л., 1949. С.132. Ильминский Н. Материалы для сравнительного изучения церковнославянских форм и оборотов, извлеченные из Евангелия и Псалтири. Казань, 1888. С. 10. Ильминский Н.. Указ. соч. С. 20. Мнение Н.Д. Успенского по этому вопросу ошибочно. Ср. Успенский Н. Д. Византийская литургия: Историко-литургическое исследование. Анафора: опыт историко-литургического анализа. М., 2006. С. 181. |
| Уже нашли свое отражение в новом Словаре опубликованные в ЭИРЯ этимологии слов апорт, бедокур, борозда, борона, вено, гнев, гумно, жучка (с положительной или с относительно нейтральной оценкой), а также багульник, будоражить, врач (с отрицательной оценкой). Если сопоставить между собой данные четырех этимологических словарей русского языка (изд. МГУ, КрЭС, Г. П. Цыганенко и русский перевод Словаря М. Фасмера), то, с учетом незаконченности двух словарей и хронологических расхождений, окажется, что публикации ЭИРЯ нашли довольно широкое отражение в этих словарях. В трех словарях из четырех так или иначе отмечены этимологии слов борона, манишка, невеста, в двух словарях – слова апорт, бедокур, борозда, врач, гнев, гумно, ласка, лоно, норка, пихта, подражать, сапог. Около 20 этимологий, опубликованных до выхода соответствующих томов русского перевода Словаря М. Фасмера, нашли свое отражение в дополнениях О. Н. Трубачева к этому Словарю. В большинстве случаев соответствующие ссылки даны в положительном или нейтральном плане. И только новым этимологиям слов апорт и изба даны отрицательные оценки. Все это свидетельствует о том, что издание периодических выпусков ЭИРЯ вполне себя оправдывает. Очередные выпуски, как правило, очень быстро расходятся, к ним постоянно обращаются преподаватели вузов на практических занятиях со студентами, которые широко пользуются статьями ЭИРЯ при подготовке курсовых и дипломных работ по исторической лексикологии, диалектологии и иным аспектам изучения русского языка. На статьи ЭИРЯ может опираться и учитель средней школы, особенно при проведении внеклассной работы, например, в кружках по изучению родного языка. И в заключение хотелось бы выразить пожелание, чтобы интересное и полезное издание «Этимологических исследований по русскому языку» выходило бы более регулярно. 438 Например, одни только дополнительные замечания Р. Брандта к этимологическому словарю Ф. Миклошича составили около 50 страниц (Брандт 1891: 27–40, 213–247). 439 Сюда я мог бы отнести этимологии таких слова, как авгур, антрацит, ахинея, баранка, барахло, белокурый, бердо, берег, блюдо и др. |
| М. Шанского нашли свое отражение в рецензируемом этимологическом словаре. Возьмем для сравнения статьи быть в словарях А. Г. Преображенского и Η. М. Шанского. В первом из этих словарей статья быть занимает более двух столбцов убористого шрифта, в ней приводятся многочисленные славянские формы и их индоевропейские соответствия с различными вариантами огласовки корня. В словаре Н. М. Шанского статья быть состоит всего из нескольких строк, где приведены основные славянские соответствия, отмечено семантическое развитие «пухнуть, расти» → »становиться» → " быть» и даны ссылки на этимологические словари, в которых приводится более подробный индоевропейский и славянский материал. Обратимся теперь к статье беличий в словаре Η. М. Шанского. На первый взгляд, самое появление такой статьи в этимологическом словаре русского языка может показаться странным. Ни А. Г. Преображенский, ни М. Фасмер не выделяют слово беличий в особую статью. Да и в самом словаре Η. М. Шанского нет особых статей для таких производных, как, например, барсучий, барочный и т. п. Этимологическая связь слова беличий с белка и далее – с бел(ый) представляется совершенно несомненной, а поэтому, казалось бы, нет никаких оснований для выделения этого слова в самостоятельную статью. И все же эти основания есть – основания словообразовательно-исторического характера. Дело в том, что обычным производным от белка должно было бы быть прилагательное белочий, а не беличий. В то же время слово беличий могло возникнуть лишь на базе существительного белица (ср. девичий – девица и т. п.). Это уточнение к этимологии слова беличий, насколько мне известно, впервые было предложено в КЭСРЯ. 437 Против словообразовательной реконструкции беличий ← белица высказался проф. П. Я. Черных, который в рецензии на КЭСРЯ писал, что слово белица «белка» не отмечено ни в письменных памятниках, ни в говорах русского языка (Черных 1961: 98). Ошибочность этого утверждения была убедительно доказана Η. М. Шанским, которому удалось обнаружить слово белица »белка» в памятниках письменности (Шанский 1962: 16–17). |
| Заметка В. М. Мокиенко о слове шваль – весьма удачный и хорошо аргументированный этимологический этюд, проливающий новый свет на происхождение этого трудного слова. Если говорить о всех семи выпусках ЭИРЯ в целом, то необходимо отметить, во-первых, постепенное сокращение от выпуска к выпуску собственно этимологических статей. Особенно это бросается в глаза при сопоставлении первого выпуска с седьмым. В I выпуске только статьи В. В. Виноградова и П. С. Кузнецова были посвящены скорее вопросам истории слова, нежели этимологии. Во всех остальных статьях, как правило, предлагались новые этимологии русских слов. В последнем, VII выпуске ЭИРЯ, строго говоря, только в статьях А. И. Корнева, В. М. Мокиенко и Н. М. Шанского мы находим новые оригинальные этимологические толкования. Остальные 15 статей, обладая самыми различными достоинствами, по своей этимологической значимости не могут быть поставлены в один ряд со статьями I выпуска. Второе – это небрежность в оформлении некоторых статей. Я не буду здесь перечислять разного рода недосмотры, опечатки и прочие погрешности. Замечу только, что если взять, например, всего лишь две статьи из последнего выпуска (с. 63–85), то количество ошибок в передаче и понимании греческой и латинской терминологии здесь явно переходит за грань допустимого. И, наконец, последнее. В предисловии к I выпуску ЭИРЯ говорится (с. 3), что данное издание имеет своей целью систематическую публикацию этимологических исследований в области русского языка в качестве материалов, которые могут быть использованы при подготовке нового «Этимологического словаря русского языка», выпускаемого издательством МГУ. Публикация этого Словаря в настоящее время дошла только до буквы Ж, к тому же новые этимологии, появившиеся в последних выпусках ЭИРЯ, не могли найти отражения в ранее или одновременно с ними опубликованных выпусках Словаря. Поэтому довольно трудно судить, насколько успешно осуществляются цели, которые преследуются изданием ЭИРЯ. И все же некоторые наблюдения в этом отношении можно сделать. |
| От 4 июля 1815 г.: – «Прошу также уведомить меня о новостях и открытиях казанских. А в вашей Америке много для нас нового и свету неизвестного. Гг. академики, путешествовавшие по вашим краям... себе собирали собольи шубы, но для русских ничего не сделали и не открыли нового». От 29 сент. 1815 г.: – «Уведомьте, получило ль и общество ваше мой ответ с книгами и 25 р. денег? Читал я в газетах и о двух задачах общества вашего. Уверяю вас, что вы ответов не получите, и потому что туне требуете, и потому что в ответчике потребно обширное сведение языков. Покойный Шлецер касался второй задачи, но решать ее предоставил другим. Впрочем в своей Русской грамматике он собрал довольно достаточный этимологический словарь для сличения нашего языка с другими. Недавно оконченный уже и Линдов Словарь много поможет сему. Прибавьте к сему и Екатеринин двухсотязычный». В письме от 15 апр. 1817 г. есть заметка о том же, что и в письмеот 4 июля 1815 г. и от 26 апр. 1815 г.: – «Жаль весьма, что ваш ориенталист Френ оставляет ваш университет. Он много бы еще нам открыл в вашем полутатарском краю. А сколько еще за Волгою в степях и под землею неисследовано памятников восточных! Прежние академики-путешественники за незнанием восточных языков многого и понять и отгадать не могли». По случаю переезда своего в Казань адъюнктом словесности, Городчанинов просил Евгения означить ему пособия для преподавания. Вот что ответил ему Евгений в письме от 6 сент. 1806 г.: – «Вы опять спрашиваете о книгах, нужных для профессора словесности. Сами вы живете в море книг и не нагнетесь ошупью выбрать. Так и быть, рекомендую вам следующие книги, какие при первом воображении вспали на память: Риторика Блерова, 2. 3. Риторика и Логика Рижского, Логика Кондильяка, 5. Ролленев способ словесных наук, Мейснерова теория изящных наук и искусств, книга необходимая. И этого довольно для правил. А примеры? Ломоносов, Державин, Карамзин, Измайлов и журналы. Что впредь вспомню уведомлю». От 13 сент.: – «Мейснера купите в Москве, когда будете. Он только нынешнего года напечатан с примечаниями переводчика. Перевод лучше оригинала, который писан на Немецком.» |
| Итак, с первой группой лексических трудностей проблем не так много. Главное – обратить на это внимание учащихся, подключить языковую догадку, вызвать интерес к словообразовательному и этимологическому анализу. Именно эта группа лексики даёт благодатный материал для языковых открытий, прибавляет учащимся уверенности в своих силах, мотивирует к дальнейшему изучению языка. Во вторую группу лексических трудностей можно включить такие слова, которые вообще неизвестны русскому человеку и не поддаются «дешифровке» без контекста. Да и контекст не всегда проливает свет на их семантику. Если не знать смысл слова выну, трудно догадаться, что же оно значит, например, во фразе Грех мой предо мною есть выну (то есть ‘всегда’). К этой группе относятся также «любимые» всеми учащимися служебные словечки зане, обаче, убо, ниже, во еже, дóндеже и под. Есть такие слова и среди любых других частей речи. Как, например, понимать слово срящ? На первый взгляд трудно, но можно всё же найти ассоциацию: это слово обычно толкуют как ‘несчастный случай, случайная встреча’ (ср. срящет ‘встретит’). Что значит труднопроизносимое слово превыспренняя? Запомнить его смысл ‘поднебесье, высоты’ помогает старинное выражение выспренний (то есть высокопарный) слог. Глагол непщевати (‘думать, полагать’), не вызывающий подобных ассоциаций, всегда приводит учащихся в недоумение, сколько бы раз они его ни встретили. Значение таких слов, конечно, тоже лучше определять в контексте, по догадке, а потом выписывать в специальный словарик. Но если контекст не подсказывает, можно обратиться к большому словарю (например, прот. Григория Дьяченко – это полезная и эффективная работа, которая способствует запоминанию лексики. Особенно незаменим словарь в том случае, когда встречаются прямые заимствования из греческого, ставящие в тупик читателя (в одном только 103 псалме обнаруживаются и онагри (‘дикие ослы’), и скимни (‘молодые львы’), и еродиево жилище (‘гнездо аиста’)). Таким образом, и с этой группой лексики проблем не так много, если прилагать усердие и не забывать о возможности заглянуть в словарь. |
| В.В. Виноградов Кутить КУТИТЬ Словарь русского литературного языка является той национальной сокровищницей, в которую текли словесные богатства из разных народных говоров. Вступая в строй литературной речи, народные слова и выражения приспособлялись к ее экспрессивно-семантической системе, к ее стилистическим особенностям. Смысловой облик, экспрессивная окраска и стилистические функции народно-областных слов и оборотов резко изменялись в новом литературном окружении. Блистая самобытными красками народно-поэтического творчества, эти выражения получали литературную шлифовку. Кроме того, в новой языковой среде часто изменялись направление и общий характер их семантического развития. Старые значения могли отмирать, не выдержав сопротивления и напора более веских литературных смысловых синонимов. В этом случае отраженные и бледные следы старых народно-диалектных значений сохранялись иногда в новой смысловой структуре слов. Пример– история глагола кутить. Этимология этого слова точно не открыта, но его семантическая история в русском литературном языке национального периода восстанавливается более или менее полно. А. Преображенский в своем «Этимологическом словаре» отнес глагол кутить к словам неизвестного происхождения. От лишь подчеркнул – и совершенно правильно, – что в этом слове современное диалектное значение «кружить, крутить (о ветре)» и ставшее общерусским «пьянствовать, буянить» тесно связаны между собою (1, с. 421–422). Автор другого этимологического словаря русского языка Н. В. Горяев, напротив, склонен был эти значения разъединить. Ему казалось, что литературное кутить является только омонимом областного слова кутить в значении «кутить, кружить» (Горяев, Этимол. сл., 1896, с. 177). Это – ошибка, которая вскрывается наблюдениями над ходом изменения значений этого слова. Еще И. Желтов в своих «Этимологических афоризмах», сопоставляя кутить с чеш. kutiti «трясти, шевелить, рыть, копать», писал: «Нынешнее употребление глагола кутить в смысле «бражничать» возникло уже впоследствии, на том основании, что хмельные обыкновенно бывают беспокойны. Впрочем, глагол кутить и доселе еще употребляется у нас в первоначальном своем значении: «быть беспокойным» в выражении: кутить и мутить, означая именно беспокойную деятельность. Ср. выражение: на дворе закутило, страшная погода кутит» (Фил. зап., 1876, вып. 4, с. 65–66). |
|
|
