| Закрыть itemscope itemtype="" > Ключ к русской душе Памяти академика Олега Николаевича Трубачёва (1930 -2002) 29.10.2015 405 Время на чтение 13 минут 25 октября в Международном фонде славянской письменности и культуры прошло торжественное заседание, посвящённое 85-летию со дня рождения академика РАН О.Н. Трубачёва. Он, пожалуй, самый крупный русский славист ХХ в. Трубачёву принадлежит ведущая роль в возрождении в нашей стране славянской этимологии и развитии того направления, которое связано с исследованием лингвогенеза, духовной и материальной культуры славян по данным языка. В своих научных трудах он неизменно сохранял верность историческому языкознанию и обозначал важность исторического подхода для исследования языковых проблем. Именно О.Н. Трубачёв предпринял в начале 1960-х гг. разработку концепции «Этимологического словаря славянских языков», в задачи которого входили реконструкция и этимологизация праславянского лексического фонда. Работу над словарем он начал уже будучи научным сотрудником Института русского языка АН СССР . Проект Трубачёва был новым словом в отечественной филологической науке и, разумеется, его благосклонно принял директор института, выдающийся русист академик В.В. Виноградов, имя которого в настоящее время и носит Институт русского языка РАН. Этот словарь стал делом жизни академика Трубачёва, он увлеченно работал над ним, а в институте специально создали сектор этимологии и ономастики, которым руководил Олег Николаевич до своей кончины. Вспоминая о начале работы над славянским словарем, профессор С.Б. Бернштейн, научный руководитель Трубачёва по аспирантуре, отмечал, в частности, следующее: «На основе коллективно составленной картотеки весь текст словаря пишет Трубачёв. Этим объясняется однородность всех элементов словаря, его цельность, единство в подаче материала и его семантического и словообразовательного анализа. Такого единства нет в польском этимологическом словаре, выходящем под общей редакцией Ф. Славского. Под руководством Трубачёва работать трудно, ибо он требует полной отдачи сил, чёткой организации труда, точного выполнения всех планов. Это, однако, никогда не вызывает нареканий или обид, так как к самому себе он относится ещё строже. Во многих отношениях Олег Николаевич может служить примером». Первые 13 томов (первый том увидел свет в 1974 г.) были написаны самим автором проекта, далее в работу включились и другие сотрудники сектора. Этот труд О.Н. Трубачёва был отмечен золотой медалью В.И. Даля в 1995 г. В настоящее время словарь продолжает выходить, на сегодняшний день издано уже 39 томов. |
| Закрыть И число, и цифра Ответ на статью Вадима Рыбина «Число или цифра?» 22.12.2018 1326 Время на чтение 15 минут 18 декабря 2018 года в Санкт-Петербурге состоялось заседание клуба «Консервативная перспектива» на тему «Цифровое общество и Апакалипсис» под эгидой СЗИУ РАНХиГС и информационно-аналитической службы «Русская народная линия». Были глубоко и обстоятельно раскрыты вопросы духовного, этического, экономического и эсхатологического порядка, касающиеся построения цифрового общества в мире и в нашей стране. Горячая полемика отразила разный спектр мнений по поводу этих серьезнейших вызовов и угроз нашего времени. Были и неожиданные вопросы. Один из участников заседания, обезпокоенный нынешним состоянием русского языка в России, обратил свой вопрос к докладчику и к самим устроителям мероприятия: почему вы используете иностранное слово «цифра» вместо русского слова «число»? Не поддерживаете ли вы этой иностранщиной глобализаторов? Свою тревогу он вскоре выразил в своей статье « Число или цифра? », опубликованной 21 декабря на сайте РНЛ. Ответ на этот вопрос совершенно ясен и очевиден. Слово «цифра» нельзя заменить словом «число» по одной простой причине: каждое из этих слов раскрывает абсолютно разные понятия. Причем слову «цифра» нет аналога в русском языке. Слово «число» раскрывает понятие, служащее выражением количества. Слово же «цифра», а более древнее русское написание «цыфра», пришедшее к нам в незапамятные времена из арабского языка, обозначает знак для обозначения числа. Например, «сумма цифр какого-нибудь числа». Древне-славянское слово «число» имеет корень чьт; глагольная форма – чьсти. Слово «цифра», пришедшее к нам в период Древней Руси, по происхождению восходит к арабскому «цифр» − ноль, пустышка. Со временем, в русском, и в большинстве европейских языков, это слово стало обозначать любой численный символ. Итак, как слово произнесенное являет звук, а написанное – букву, то есть графически выраженное воплощение этого звука, так слово «число» обозначает количество, а самый знак, выражающий графически это количество – «цифра». И если толковый словарь Д.Н. Ушакова указывает на этимологическое значение слова «цифра», то «Толковый словарь живаго великорусского языка» Владимира Даля, современника А.С. Пушкина , глубоко ценившего и изучавшего всю свою жизнь народный язык, указывает на это слово, как на отечественное. |
| 1 . Мне кажется, что вторая половина XVIII века в истории русской литературной речи проходит под знаком борьбы с диалектическими, вульгарными элементами. В эту эпоху происходит в разных направлениях и у разных поколений, у разных типов речи по разным принципам процесс чистки разговорного языка образованных классов общества. Разговорный язык приспособляется к светскому обиходу столицы. Между его «домашней», фамильярной функцией и общественно-светской устанавливаются резкие грани. Процесс «олитературивания» разговорной речи высших слоев, которая принимает своеобразный отпечаток манерного витийства на салонный, французский лад, осуществляется за счет ограничений, переосмыслений церковно-славянского и приказно-канцелярского ее состава. Вместе с тем и диалектическая струя, игравшая столь значительную роль в языковой практике высших классов, особенно провинциальных, в первой половине XVIII b., теперь сужается до последних пределов. Даже сторонники славенщизны и народности, охранявшие литературную речь от галлицизмов и морфологических «снимков» с французского языка, допускали возможность широкого употребления лишь тех «диалектизмов» простонародных слов, которые в свете этимологических теорий того времени могли обнаружить свое «корневое» (и, «следовательно», коренное) родство с церковнославянизмами 56 . Конечно, этот процесс «чистки» литературного языка от вульгарно-диалектической струи не мог захватить всех «простонародных» лексем, в особенности тех, которые утратили непосредственно ощущаемую «жаргонную» или «внелитературную» социально-экспрессивную окраску. Такие слова оставались в «низших» уровнях литературной речи. Среди них была и лексема охинея (ср. «чепуха» в сл. АР 1789 г.). Глагол охинеть в значении «разбогатеть» пародически (быть может, не без оттенка каламбурности) ходил в индивидуальном употреблении у образованных людей, знакомых с северновеликорусским наречием (таков Г. Р. Державин; но необходимо помнить контекст, в котором употреблено Державиным слово охинеть. Это – шуточное письмо к «неизвестному лицу» в форме апостольского послания. Вот цитата: «Здесь тя причислят в моршанское купечество с удовольствием. Снабдят тебя, для обзаведения твоего на новом месте, всем нужным, и ты ни в мале никогда не раскаешися, покинув север и места каменисты, охинееши бо скоро богатством, яко Мартьянов, под покровительством властителя, за доброе поведение твое» – т. 5, с. 660–661). Глагол охинеть не внесен ни в один словарь литературного языка. Он «внелитературен». Охинея же поднималась постепенно в нормы не только литературно-разговорного, но и книжного языка. 20–40-е годы должны были окончательно канонизировать это слово. |
| П. Лопухина : «Библейская история при свете новейших исследований и открытий». Ветхий Завет . Том 2-й. С.-Петерб. 1890 г. 2) v. Ewald. Geschichte des Volkes Israel. 3 Band. Gottingen 1853 2 te Auflage; главным же образом – в области ассириологии и хронологии современных событий, основанной на ассириологии: 3) v. E. Schrader. Die keilinschriften und das Alte Testament, Giessen 1872; 4) v. C. Niebuhr: Die Chronologie der Geschichte Israels, Aegyptens, Babylonians und Assyrians v. 2000–700 vor Chr. Leipzig 1896. – Кроме того, имелись в виду по разным вопросам статьи г. Якимова. И. Троицкого , Орфанитского в «Христ. Чт.» за 1881 и 1884 годы; арх. Антония: «Толкование на кн. пр. Михея», С.-Петерб. 1890 и некоторые другие, указанные ниже. – Еврейский текст употреблялся обыкновенно в издании «Британского и иностран. Библейского Общества», а словарь, (равно как грамматика) – Гезениуса, (как наиболее основательного знатока еврейского языка): Hebraisches und Chaldaisches Handworterbueh uber das Alt. Test. Leipzig 1868, – отчасти Штейнберга: «Еврейский и халдейский этимологический словарь к книгам Ветхого Завета», Вильна 1878. Впрочем, как скоро чтение какого-либо места или значение слова возбуждали сомнение и при этом были небезразличны для решения поставленного вопроса, – в таких случаях обращалось всегда внимание на контекст речи у самого пророка и других св. писателей: делалось нередко сравнение текстов еврейского, русского, изданного Св. Синодом или Британским Обществом, перевода Гезениуса с еврейского языка на немецкий, Leipzig 1829:– иногда «Emendationum» (улучшений масоретского) еврейского текста v. Gratz – (на основании многих переводов); перевода с еврейского языка, сделанного блаж. Иеронимом и других (сделанных толкователями с еврейского), – равным образом – сличение с еврейским текстов греческого 70 (и славянского), Вульгаты; делалось, наконец, критическое сопоставление мнений различных ученых. Впрочем, главнейшее внимание обращаемо было всегда на контекст речи, правильное установление которого сообщает надлежащую цену и всем научным пособиям при изучении текста, но само по себе нередко может обходиться без последних. |
| Надежный способ узнать происхождение слова — не искать похоже звучащие формы в других языках, а заглянуть в этимологический словарь. Например, в словарь Макса Фасмера: он доступен в Сети, и воспользоваться им может любой желающий. Сакральный алфавит — буквица Суть мифа. «В основе русского языка лежит буквица — алфавит из 49 букв, который изображается в виде таблицы (7 — сакральное число). Каждая буква и слоги из двух букв заключают в себе некий образ, скрытое значение. Из этих образов-букв и были созданы все слова. Зная образы, можно понять истинный смысл любого слова. Например, само слово «образ» расшифровывается как «оное боги рекут азу». «Аргументы» в пользу мифа. Аргументов как таковых нет, в буквицу предлагается просто поверить. Так называемая «древлесловенская буквица» Опровержение. Если допустить, что буквица действительно существовала, придется признать, что сначала появились буквы и соответствующие образы, а затем из них кто-то составил слова. Это противоречит и всей истории письменности, и просто здравому смыслу, ведь сначала всегда появляется речь, и уже потом изобретается способ ее записи, а не наоборот. Даже если просто подключить логику, нельзя не задаться вопросом: как люди должны были изобретать язык из букв, еще не умея разговаривать? Как они договаривались, из каких «образов» составить то или иное слово? Буквица сделана очень топорно. В ней есть дублеты (разные начертания «е» в первой строке), исковерканные или странные названия букв («юнъ», «эдо», «ета» и т.д., а греческая омега почему-то названа «омъ») и не зафиксированный ни в одном кириллическом памятнике символ «æ». Видимо, не хватило букв для идеальной таблички, пришлось присочинить. Значения «образов» максимально размыты, под них можно подвести фактически любое слово. Но главная нелепость подобных трактовок даже не в этом. Минимальная единица языка, имеющая некий смысл — это морфема (например, корень, приставка, суффикс, окончание). Так, слово «наездник» состоит из четырех морфем, каждая из которых что-то значит: приставка на- — положение сверху, корень -езд- несет основной лексический смысл, суффикс -ник- указывает на производителя действия, нулевое окончание — показатель грамматической формы (именительного падежа и единственного числа слова второго склонения). И образуются новые слова именно с помощью морфем: «наездник» от глагола «наездить» с помощью суффикса -ник-, а «наездить», в свою очередь, от «ездить» посредством приставки «на». |
| В Москве преподавание и изучение Е. я. в советский период было сосредоточено в основном на совр. иврите (Ин-т стран Азии и Африки МГУ, Ин-т востоковедения РАН). С 90-х гг. XX в. в Москве сформировались новые центры гебраистики: Еврейский ун-т в Москве (ныне Высшая гуманитарная школа им. Дубнова), Ин-т восточных культур и античности РГГУ, Академия Маймонида, Центр (ЦИИЕЦ) при ИСАА МГУ. Преподавание библейского Е. я. входит в обязательную программу обучения на библейских кафедрах духовных академий РПЦ. Вопросами этимологии Е. я. занимаются А. Ю. Милитарёв, Л. Е. Коган (РГГУ). Синтаксису древнеевр. языка посвящены работы С. В. Лёзова и Я. Д. Эйделькинда. Риторические приемы и композицию библейских повествований на Е. я. исследует А. С. Десницкий (ИПБ). Вопросы семит. реконструкции евангельских повествований получили освещение в работах прот. Леонида Грилихеса . Лит.: Gesenius W. F. H. Hebräisches Grammatik. Halle, 1813 (рус. пер.: Гезениус В. Ф. Г. Еврейская грамматика/Пер.: К. Коссович. СПб., 1874); idem. Hebräisches und Aramäisches Handwörterbuch über das Alte Testament/Hrsg. H. Donner, R. Meyer. B.; N. Y., Lfg. Павский Г. П, прот. Краткая евр. грамматика для обучающихся Свящ. языку в Духовных Училищах. М., 1822.; Штейнберг О. Н. Еврейский и халдейский этимологический словарь к книгам ВЗ. Вильна, 1878. Т. 1; он же. Полный русско-еврейско-немецкий словарь, сост. по лучшим источникам. Вильна, 18903; Коковцов П. К. «Книга сравнения еврейского языка с арабским» Абу Ибрагима (Исаака) Ибн Баруна, испан. еврея кон. XVIII и нач. XIX в. СПб., 1893; он же. Новые мат-лы для характеристики Иехуды Хайюджа, Самуила Нагида и нек-рых др. представителей евр. филол. науки в X, XI и XII вв. Пг., 1916; он же. Из «Книги беседы и упоминания» Моисея Ибн Эзры//Восточные заметки: Сб. ст. и исслед. СПб., 1895. С. 193-220; Bauer H., Leander P. Historische Grammatik der hebräischen Sprache des Alten Testamentes. Halle, 1922; Bauer T. Die Ostkanaanäer: Eine philologisch-historische Untersuchung über die Wanderschicht der sogenannter «Amoriter» in Babylonien. |
| В.В. Виноградов Клянчить КЛЯНЧИТЬ В истории русского литературного языка нередко происходили слияния омонимов в одно слово. Эти омонимы представляли собою или исконно русские слова или созвучное русское и церковно-славянское слово, или же русское и заимствованное из других языков (ср. сальный и франц. sâle) или – реже – совпавшие в русском языке по звучанию два чужих, заимствованных слова. В этом последнем случае оттенок «чужого» слова, отпечаток заимствования, очень быстро и легко стирался, в особенности когда хотя бы один из этих омонимов проникал в литературный язык через посредство устной народной речи или областных говоров. Правда, случаи такой скрещенной или слитной омонимии очень часто не распознаются этимологическими исследованиями. Кроме того, иногда очень трудно бывает решить вопрос, что перед нами: или факт слияния омонимов в одно слово, или же случай разновременного существования двух близких по звучанию слов в разных лексических системах или «подсистемах» русского литературного языка. Этимология, по большей части, бывает далека от реальной истории значений слов. Пожалуй, ближе всего подводят к реальной истории слова этимологические изучения поздних словарных заимствований. Но и тут этимологи не всегда бывают достаточно внимательны к географическим путям движения слова и к его социальным приключениям. Так, слово клянчить иногда считается заимствованным из польского языка. Польское klcze значит «пасть на колени»; ср. белорусск. кленчиць – «стоять на коленях». Этимологический словарь русского языка А. Г. Преображенского (1, с. 321) ограничивается этим констатированием факта, указывая на родство глагола клянчить с исконно русским словом кляча (ср. древнерусское клячити– «нагибаться, хромать») (ср. Срезневский, 1, с. 321). Действительно, слово кленчить встречается в русском языке петровского времени в «Архиве кн. Куракина» (т. 1, с. 177): «Папа стал по средине кленчить» (т. е. молиться, стоя на коленях) (Смирнов, Зап. влияния, с. 144). Непосредственная связь этого употребления с влиянием польского языка несомненна. |
| Это слово этимологически связано со словами «реку», «рок». Поэтому «урок» можно понимать как уговор, договор, как нечто установленное. – См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1973.Т. IV. С. 168; Преображенский А. Г. Этимологический словарь русого языка. М., 1959. Т. II С. 200. 1010 Сахаров А. Н. «Мы от рода русского...»: Рождение русской дипломатии. Л., 1986. С. 93. См. также: Сахаров А. Н. Дипломатия Древней Руси... С. 97. Свидетельство летописца о том, как угры «сташа вежами» у Киева, позволило С. А. Плетневой говорить о «характерной форме нашествия». – Плетнева С. А. Кочевники и раннефеодальные государства степей Восточной Европы//История Европы в восьми томах. М., 1992. Т. 2. С. 227. 1011 Шушарин В. П. Русско-венгерские отношения в IX в.//Международные связи России до XVII в. Сб. статей/Под ред. А. А Зимина и В. Т. Пашуто. М., 1961. С. 131–132, 146, 149. 1012 Там же. С. 137, 138, 140–141. Рассказ Анонима о прохождении венгров мимо Киева, об осаде города и покорении русов подвергался сомнению еще в прошлом столетии (см., напр.: Карамзин Н. М. История Государства Российского. Т. 1. С. 251–253; Смирнов М. Судьбы Червонной или Галицкой Руси до соединения ее с Польшею. (1387). СПб., 1860. С. 29–31, прим. 14). Современный исследователь В. П. Шушарин, критически проанализировав источник, прищел к заключению о достоверности его сведений относительно пути венгров-кочевников в Паннонию и свидетельства «о проходе Венгерских племен через район Киева».– Шушарин В. П. Русско-Венгерские отношения в IX в. С. 155, 157. 1013 Об этом писал В. Т. Пашуто. – См.: Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. С. 49–50. См. также: Павлушкова М. П. Русско-венгерские отношения до начала XIII века//История СССР. 1959, 6. С. 151, 153. 1018 О достоверности похода см.: Сахаров А. Н. 1) Поход Руси на Константинополь в 907 году; 2) «Мы от рода русского...». С. 105–113. Ср.: Петрухин В. Я. Начало этнокультурной истории. . С. 135–137. 1024 Эмин Ф. Российская история. . . СПб., 1767. |
| Ю.В. Откупщиков Часть II. Славянские, балто-славянские и балтийские этимологии Барахло 53 В одной из своих работ А. А. Шахматов сопоставил слово барахло с рус. диал. борошень «путевые пожитки, запасы; скарб» (Шахматов 1902: 352–354). Исследование А. А. Шахматова было посвящено фонетическим вопросам, поэтому на этимологии слова барахло он по существу не останавливался и его сопоставление не содержало никаких аргументов семантико-этимологического характера. М. Фасмер хотя и ссылается на указанное А. А. Шахматовым сопоставление, однако не принимает его и выносит этимологии слова барахло малоутешительный приговор: dunkel (Vasmer, I, 54). Наконец, в «Словаре современного русского литературного языка (ССРЛЯ, I, 275)» слово барахло – без единого аргумента – объясняется как заимствование из монгольского языка (монг. бараа »товар»). С интересной попыткой обосновать и развить точку зрения А. А. Шахматова выступили Т. В. Шанская и Η. М. Шанский (КЭСРЯ, 29; Шанский 1962: 18–19), Приведем полностью статью из «Краткого этимологического словаря русского языка»: « Барахлó . Собственно русское. Образовано, вероятно, с помощью суф. –ло от той же основы, что и диал. борошень «пожитки, скарб, хлам». Борохло > барахло в результате закрепления аканья на письме. Исчезнувшее борохъ является производным посредством суф. –хъ от боръ »собранное, присвоенное». См. брать . Первоначальное изменилось в борох после развития полногласия». Ряд возражений (на наш взгляд, существенных) высказал против данной этимологии П. Я. Черных в своей рецензии на «Краткий этимологический словарь русского языка» (Черных 1961: 98). В частности, П. Я. Черных отмечает, что слово барахло позднее, оно впервые зафиксировано у Даля. 54 Н. М. Шанский в связи с этим пишет, что «отождествлять время фиксации слова в словарях с временем их действительного появления в языке – значит делать грубую ошибку: очень многие слова древнерусской эпохи в словарях были зафиксированы впервые в XIX в.» (Шанский 1962: 18). Последний аргумент Η. М. Шанского нам представляется неубедительным. С равным основанием мы можем заявить, что относить непременно к древнерусской эпохе слово, впервые зафиксированное в XIX в., – значит совершать еще более грубую ошибку. Речь, очевидно, должна идти не об абстрактной возможности (полагаем, что в принципе обе возможности допускают и П. Я. Черных, и Η. М. Шанский), а о конкретном слове барахло. Слово же это, действительно, является поздним. И оно останется таковым до тех пор, пока не будет обнаружено в более ранних памятниках письменности или пока не будет с полной очевидностью доказана его древняя этимология и словообразовательная структура. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Церковный энтузиазм 29.05.2008 277 Время на чтение 9 минут Введение Что такое " энтузиазм " ? " Энтузиазм - сильное одушевленье, увлеченье, восхищенье, страстное обаяние, восторженность " . ( В.Даль. " Толковый словарь живого великорусского языка " .) " Энтузиазм - через нем., лат. из греч. " божественное вдохновение " . Энтузиаст - " исполненный божества " " . (М.Фасмер. " Этимологический словарь русского языка " .) В Древней Греции существовали так называемые " элевсинские мистерии " в честь бога Диониса (Вакха), участники которых доводили себя до исступления, транса путём разнузданного поведения, диких плясок, сексуального разврата, пьянства. Впадая в такое безумное состояние, они становились " энтузиастами " , " исполненными божества " (т.е. Вакха). Эти мистерии получили название " оргий " , " вакханалий " , в них находили выход подавленные эротические страсти. Таким образом, энтузиазм - это выход " вовне " , из себя, к " богу " . (Синонимы этого понятия: исступление, экстаз.) Это явление, в изменённом виде, хорошо нам известно по недавнему советскому прошлому, из которого мы все вышли, но не сумели полностью от него освободиться. По сути, вся сила Советской власти держалась на энтузиастах. Революцию делали энтузиасты, мечтавшие " разрушить старый мир до основанья, а затем... " . Колхозы создавались энтузиастами путём отбирания богатств (земли, скота, инвентаря, зерна) у имущих. В космос летели, в Ледовитом океане плавали, БАМ строили всё те же энтузиасты. Энтузиазм равнозначен экстенсивному способу хозяйства, жизни " вширь " , в противоположность интенсивному, " вглубь " . Чтобы было понятнее, приведём сравнение: интенсивная жизнь - это удобрение своего поля навозом, улучшение сельхозтехники, тщательная обработка каждого сантиметра земли. А экстенсивная - это быстренько выжать из земли все соки, истощить её и скакать на другой край страны поднимать целину, которая почему-то " залежалась " . Знакомая история, не правда ли? Советский энтузиазм построен на том же элевсинском " опьянении " , выходе к " богу " , имя которого - " светлое будущее " , коммунизм. Цель, оправдывающая все средства ( " мы будем бороться за мир во всём мире, даже если от мира камня на камне не останется " ). |
|
|
