| По его костным останкам видно, что он лежал на спине, лицом к востоку. В его ухо вставлена золотая серьга, а на шее у него было бронзовое ожерелье, и на всех пальцах – золотые кольца. Рядом с трупом находился нож с рукояткой из слоновой кости, золотой колчан с 67 бронзовыми стрелами и хлыст с ручкой из слоновой кости. В одной из боковых камер лежало два тела и на них оставшиеся целыми золотые украшения – бляшки, ожерелья, браслеты. В еще одной камере нашли бронзовые носилки с останками женщины, на ней также были надеты золотые браслеты, серьги, кольца, а на ее черепе сохранились фрагменты пурпурной вуали с золотыми бляшками. Около останков обнаружено бронзовое зеркало. Рядом лежали останки мужского тела и около него нож и наконечники для стрел. В камерах Чертомлыкского кургана находились также бронзовые котлы, один из которых, метровой высоты, имел по краю ручки в виде прекрасно выполненных козлов, колчан со стрелами, ножи с железными лезвиями и костяными рукоятками, амфоры с остатками вина и масла, шкатулка из слоновой кости, серебряные ложки, серебряное блюдо и великолепная серебряная амфора для кумыса с рельефным фризом, на котором представлены скифы, стреножащие коней, а также множество золотых бляшек, мелкая золотая пластика, мечи и черепки греческой керамики. Вне камер, но под тем же курганом были обнаружены останки 9 коней, сбруя одного из них была из золота, а других из серебра. Роскошь и изобилие погребений красноречиво свидетельствуют о богатстве скифской знати. По, возможно, преувеличенной оценке Г. Мансуэлли, «скифы... были самым богатым народом античности благодаря золоту. Изобилие этого металла в украшениях, вооружении и конской сбруе остается объектом изумления, хотя скифские могилы были разграблены в различные времена, древние и относительно недавние. Огромное количество драгоценных предметов, привезенных или произведенных на месте, кожи, ткани, меха производят впечатление невероятной роскоши и свидетельствуют о контактах гораздо более широких, чем контакты любой… западной страны» (Мансуэлли Гвидо, в соавторстве с Раймоном Блоком. |
| Но дружиною стали, кланом. Чуть бичи Его засвистали. Он исторгнул из Храма лишних. Торговавших талантом, чтобы Воцарился в сердцах Всевышний, А в торгующих – дух утробы. Вот это очень интересная строфа. Охапкин пишет в поэме " Бронзовый век " о своих друзьях, бронзовых поэтах: он пишет, что Христос изгнал тех поэтов, которые торговали талантом. Интересно, что из всех имён (а здесь два десятка имён он называет) нет поэтов " Политеха " . Ни одного. Тех поэтов, которых мы знаем, как поэтов шестидесятников. Дальше он описывает идеологию поэзии Бронзового века, выражаясь языком политологическим. И пошли по домам поэты. Те, кто Бога встречали – с миром, А купцы разбрелись по свету Золотому служить кумиру. Разбрелися по всем дорогам. Приступили ко всем порогам, И на бронзовосерых лицах Тихо бронзовый век горел. И вот здесь он уже на 10 строфе вдруг говорит о Бронзовом веке, который горел. Почему? Потому что бронза – тёплый металл. И таким образом, Олег Охапкин, описывая идеологию поэзии Бронзового века, перебрасывает мост к Золотому веку, потому что золото тоже горячий металл, в противоположность серебру. Очень интересно! А дальше фантастическая строфа. Но сначала я Вам процитирую эпиграф, который Вы узнаете: На Галерной чернела арка. В Летнем тонко пела флюгарка, И серебряный месяц ярко Над серебряным веком стыл. Галерная – это улица. Она называлась Красной в советское время. Это Анна Андреевна Ахматова. Он берёт её эпиграфом, этот Серебряный век: " И серебряный месяц ярко/Над серебряным веком стыл " . Галерная улица, как известно, заканчивается аркой, которая выходит к Медному всаднику. Охапкин отвечает Ахматовой в следующей строфе: На Галерной пылала арка. (у Ахматой – чернела) Доносились битлы из парка, (парк имеется в виду вокруг Петра) И на жарких старинных шпицах Летний зной день за днём старел. То есть он описывает жар. Такой петербургский жар. Между прочим, когда говорят о Петербурге, его сразу ассоциируют с холодом, мозглостью. Это не совсем так. Перечитайте " Преступление и наказания " Фёдора Михайловича Достоевского. Все события происходят летом, июль, дикая жара. А бронза – жар, религиозный жар (он же о Христе писал до этого). И дальше он говорит о будущем: |
| — Розенбум! Что у тебя на голове? — зловещим шепотом проговорил он. А на голове у Розенбума стоял Нильс и, весело приплясывая, махал Бронзовому рукой. От ярости слова застряли у Бронзового в горле, и он только задвигал челюстями, силясь что-то сказать. Впрочем, он мог разговаривать и без слов — ведь у него была хорошая бронзовая дубинка. Ее-то он и пустил в ход. Страшный удар обрушился на голову Деревянного. Из треснувшего лба взвился целый столб пыли и трухи. Ноги у Деревянного подкосились, и он рухнул на землю… Когда все затихло, Нильс осторожно вылез из-под груды щепок. Бронзового и след простыл, а на востоке из-за леса мачт вырывались красные лучи восходящего солнца. Нильс с грустью посмотрел на кучу обломков — это было все, что осталось от Деревянного. «Да, не промахнись его величество, и моим бы косточкам тут лежать, — подумал Нильс. — Бедный Розенбум! Если бы не я, проскрипел бы ты, наверное, еще годик-другой…» Нильс бережно собрал разлетевшиеся во все стороны щепки и сложил их вместе ровной горкой. Построив памятник своему погибшему товарищу, Нильс побежал к воротам. «Не опоздать бы мне! — с беспокойством думал он, поглядывая на светлевшее небо. — Пока я разыщу ратушу, солнце, пожалуй, совсем взойдет. А вдруг Мартин и в самом деле улетит без меня?» Он выскочил за ворота и побежал по улицам, стараясь припомнить, где он плутал ночью. Но утренний свет все изменил, все выглядело теперь по-иному, и Нильс ничего но узнавал. Он свернул в один переулок, в другой и, сам того не ожидая, выбежал прямо к ратуше. Не успел он отдышаться, как перед ним уже стоял Мартин. — Ну, сегодня ты молодец. Послушался меня, далеко не ходил, — похвалил его Мартин. Нильс ничего не ответил. Он не хотел огорчать своего друга. Когда стая пролетала над площадью, Нильс посмотрел вниз. На высокой каменной тумбе стоял Бронзовый. Видно было, что он очень торопился и поспел на место в самую последнюю минуту. Камзол его был расстегнут, треуголка сбилась на затылок, а палка торчала под мышкой. — Прощайте, ваше бронзовое величество! — крикнул Нильс. |
| Памятник Пушкину подорвало боевое крыло партии Михновского «Оборона Украины». Мотивы своих действий подонки объясняли так: Пушкин в своих произведениях исковеркал образ Мазепы, показав его предателем. Акт был реакцией на празднование 250-летия воссоединения Малороссии и Великороссии. Михновцам было непонятно, почему в городе установлен памятник именно Пушкину, а не Тарасу Шевченко. Как ни странно, за эти действия никто наказан не был. После размещения в театре им. Пушкина театра украинской драмы им. Шевченко бронзового Пушкина перенесли на другой конец сквера, лицом к улице Пушкинской, где он стоит по сей день. А на его место в 1909 г. был поставлен выполненный в том же стиле и тем же скульптором Б.В. Эдуардсом памятник-бюст Н. Гоголю. На площади Поэзии в Харькове минувшей осенью. На заднем плане виден памятник Гоголю Памятник поэту стал символом русской культуры в Харькове. Возле бронзового Пушкина во время оранжевого переворота 2004 г. собирались городские митинги в поддержку и защиту русского языка. В 2006 г. Харьковский городской Совет постановил в день рождения Пушкина по новому стилю, 6 июня, отмечать День русского языка в солидарность с Днем Пушкина в России. У памятника поэту проходят выступления поэтов и чтецов. Русское национально-культурное общество Харьковской области под руководством М. Годунова и при содействии Харьковского государственного технического университета строительства и архитектуры (ХГТУСА) проводят Пушкинский конкурс школьных сочинений и рисунков на пушкинские темы. Молодые харьковчане на сцене ХГТУСА читают сцену из поэмы Пушкина «Полтава» Харьковский областной научно-методический институт непрерывного образования (ХОНМИНО) проводит конкурс на знание русского языка: ученики старших классов харьковских общеобразовательных школ пишут эссе по творчеству Пушкина и Гоголя. Лауреаты конкурса ХОНМИНО у памятника Пушкину С 1933 г. в Харькове работает Академический театр русской драмы имени А.С. Пушкина. Не забыли поэта и харьковские любители стрит-арта. Улица Пушкинская изобилует изображениями поэта, сценами из его жизни и произведений. На одной из стен он предстает читающим стихи дамам, на другой - прогуливающимся с Натальей Гончаровой, на третьей - скачущим на сказочном коне... |
| Яркие памятники неолита и раннего бронзового века И.— мегалитические гробницы (см. мегалиты), к-рых известно не менее 1000 (вероятная датировка, полученная с помощью радиокарбонного метода: 3500–2500 гг. до Р. Х.). Основным способом погребения были кремация и (или) экскарнация (оставление трупов на открытом воздухе до разложения с последующим перезахоронением). Выделяются 4 типа погребальных памятников: курганы, портальные дольмены, коридорные и галерейные гробницы. Курган соединены галереями с ограждённым камнями или плитами двором; они распространены в основном на севере И., содержат останки от 1 до 30 и более человек. Портальный дольмен — огромная плита, положенная на боковые опоры, известны преимущественно в вост. части о-ва (Ляк-ан-Скаль, гр. Килкенни). Коридорная гробница — коридор из каменных плит ведёт в погребальную камеру с каменным ложем для кремированных останков нескольких человек (от 4–5 в Ньюгрейндже, до 65 в Форноксе I, оба гр. Мит). Иногда достигают диаметра в 80–90 м (Ньюгрейндж, Наут и Даут в долине р. Бойн, гр. Мит). Часто образуют «кладбища», крупнейшие — Кэрроукил и Кэрроумор, гр. Слайго, Лохкрю и комплекс в долине Бойна. Для коридорных гробниц характерны орнаменты на камнях (спиралевидные, ромбовидные, зигзагообразные), к-рые интерпретируют как солярные и др. символы. Находки — керамика (тип кэрроукил), украшения (каменные и костяные бусы, костяные булавки), меловые шары (символы душ умерших?). Подобные гробницы и орнаментальные мотивы встречаются в Бретани и на Пиренейском п-ове; огромные трудовые затраты, необходимые для их возведения, свидетельствуют о централизации, выделении элиты, и, возможно, теократии. Клиновидные галерейные гробницы (более 400; в основном на юге И.) — небольшие, длина кургана 10–15 м, погребения — кремации, вход с запада или юго-запада. Они датируются более поздним временем, чем 3 первые типа (возможно, нек-рые относятся к бронзовому веку); мегалитические гробницы др. типов в районах их распространения отсутствуют. Мегалиты оставались центрами культовой и социальной активности даже в средние века, здесь совершали новые захоронения, инаугурации правителей, иные обряды. Нек-рые памятники содержат поздние вотивные приношения (золотые рим. монеты и торквес бронзового века с лат. надписью в Ньюгрейндже). Мн. ритуальные комплексы (Темра (Тара), гр. Мит; Эмайн-Маха (Наван), гр. Арма; Круахан (Раткроган), гр. Роскоммон) включают памятники от неолита до раннесредневек. периода. |
| Богоматерь «Одигитрия». Деталь кацеи. Константинополь. Нач. XIV в. (музей Бенаки, Афины) Богоматерь «Одигитрия». Деталь кацеи. Константинополь. Нач. XIV в. (музей Бенаки, Афины) К визант. ручным кадильницам близка по типу медная К. XIII-XIV вв., найденная во время археологических раскопок в Киеве в 1988 г. (см.: Висоцький, Боровський. 1993; авторы именуют данный предмет «церковной чашей - дискосом» и ошибочно датируют 1527). На рукояти в виде пластины с округлым краем, крепящейся к корпусу К., имеется поясное изображение Христа Еммануила, обрамленное узкой полосой в виде полуциркульной арочки, на к-рой вязью написаны начальные слова молитвы на благословение кадила. Эти детали, а также растительный орнамент на ободке чаши выполнены в технике золотой наводки по меди и характерны для древнерусского церковного искусства домонг. времени. Кацея. Мон-рь Дионисиат, Афон. 2-я пол. XIX в. Кацея. Мон-рь Дионисиат, Афон. 2-я пол. XIX в. Бронзовые К. подобного типа, имеющие вид круглой чашечки с плоскими рукоятями, крепящимися горизонтально, нередко декорировались растительным орнаментом, изображениями животных. Напр., плоская округлая ажурная рукоять К. XIV в., сделанная, вероятно, на Балканах, оформлена парными фигурками грифонов и узором стеблей трав; к рукояти присоединен длинный металлический стержень (Byzantium: Treasures of Byzantine Art and Culture/Ed. D. Buckton. L., 1994. P. 200-201. Cat. 217). У похожей бронзовой кадильницы к округлой рукояти, отлитой в виде плоской пластины с ажурным орнаментом переплетающихся стеблей, отростков и остроконечных листьев, ранее был приклепан длинный стержень, от него остались следы крепления (Βυζαντνη κα μεταβυζαντνη τχνη. Αθναι, 1986. Ν 220). На ажурной рукояти бронзовой К. XIV в., выполненной в Сербии, в растительный орнамент извивающихся стеблей с остроконечными листками-кринами вплетены изображения 2 птиц. На кадильнице имеется крышка с прорезями для выхода кадильного дыма и с крестиком наверху (Byzantium, 330-1453/Ed. R. Cormack, M. Vassilaki. L., 2008. P. 244. Сат. 217). В Херсоне найдена полусферическая ажурная литая бронзовая крышка К. XIII в. с фигуркой птицы вместо крестика (см.: Византийский Херсон: Кат. выст. М., 1991. С. 209. 223). |
| Мне давно приглянулась горка, На которой незримый крест Распахнулся настолько горько, Что вольнее не сыщешь мест. Прохожу вдалеке и вижу: Это место – оно мое . В данный момент мы находимся в новом Бронзовом веке. Советская эпоха предшествовала междуцарствию всемирного превосходства либерализма, до сих пор продолжающегося на Западе. Но то, что последует за этим междуцарствием, сулит нам крестные страдания, которые были так хорошо знакомы Охапкину. Щипков определяет этос нового Бронзового века как «аксиомодерн». Подобно «осевому времени» Ясперса, это поворотный момент в культуре, когда старые ценности могут проявиться с новой силой. Иерархическое уважение к священной власти и сакральным предметам вполне может сочетаться с эгалитарной ценностной моделью. Данная метафора (Бронзовый век) интересна с нескольких точек зрения. Во-первых, она подразумевает прямую отсылку к классическому западному канону, в том числе к Гесиоду и Гомеру, впервые использовавшим этот термин для обозначения определенного этапа исторического процесса. Во-вторых, метафора нового Бронзового века, в противоположность старой гесиодической концепции постепенного регресса исторических эпох, подразумевает не вырождение , а предвосхищение, радикализацию аристократической этики героизма, самопожертвования и борьбы, явившихся следствием советской системы, пытавшейся стереть из памяти народа любое представление об этих понятиях. И этот вывод не кажется случайным. В-третьих, Щипков дополнительно развивает концепцию с помощью художественных образов (с христианской подоплекой). Бронза представляет собой твердый сплав с отсутствием кристаллической структуры, свойственной чистым металлам. Поэты 1970-х годов вливали «в прежний литературный слиток» новую «порцию поэтического “золота”». «Холодной расслабленности и беспочвенности декаданса они противопоставляли обновленную веру» ; и этим золотом было не что иное, как «золото традиции, по-новому переосмысленной и отлитой в ином культурном сплаве» . Или, выражаясь более простым языком, «подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло всё» (Мф. 13:33) . Так и сама идея «аксиомодерна» представляет собой сплав чего-то древнего и драгоценного с более грубым, сырым и низменным материалом для создания нового блестящего вещества: «Аксиомодерн имеет бронзовый оттенок, напоминающий о золотой классике. И этот бронзовый отблеск, конечно, разлит не только в литературе, но и в сфере общественных нравов» . |
| Во время завоевания и последующего периода, особенно 1200-1000 гг. до Р. X., ситуация в Палестине не была стабильной. Территория была разделена на 3 сферы влияния: филистимскую, сохранившихся мощных ханаанских городов (противостоявших как филистимскому, так и израильскому давлению) и сплотившихся израильских племен ( Kenyon. 1979. P. 225). Взаимодействие этих групп, осложненное влиянием Египта, затрудняет интерпретацию археологических свидетельств. Данные исследований, проведенных до нач. XXI в., в одних случаях противоречат библейским повествованиям (напр., о победе израильтян над ханаанеянами у Гая (Нав 7. 2), Хеврона, Иармуфа (Нав 10. 5) и проч.), в других - в общем могут подтвердить их (напр., о взятии Лахиша, Асора, Вефиля в XIII в., возможно Иерихона), хотя и с существенными коррекциями, не позволяющими говорить о едином сокрушительном вторжении ( Мерперт. 2000. С. 228). Подтверждается также и общее направление движения завоевателей: с востока через Иордан и далее на запад. Дискуссия о дате разрушения Иерихона, к-рый, согласно И. Н. к., израильтяне захватили первым, также не завершена. В ходе раскопок были обнаружены следы разрушения в позднем бронзовом веке. Дж. Гарстанг, проводивший раскопки Иерихона в 1930-1936 гг., отнес это событие к 1400 г. до Р. Х., связав его со вторжением израильских племен. Однако Кеньон пришла к выводу, что руины, найденные Гарстангом, относятся к более позднему периоду (ок. 1550 г. до Р. Х.), а следы обживания города израильтянами в период завоевания Ханаана просто уничтожены либо некачественными раскопками Гарстанга, либо в результате эрозии почвы. С выводом Кеньон согласились большинство ученых. Однако в 70-90-х гг. XX в. были и др. попытки обосновать гибель Иерихона ок. 1400 г. до Р. Х. Дж. Бимсон, предположив, что израильтяне разрушили не город позднего, а город среднего бронзового века, отнес рубеж среднего бронзового века к 1430 г. до Р. Х. вместо общепринятого 1550 г. до Р. Х. ( Bimson. 1981. P. 144). Этот вывод Бимсона не получил поддержки у специалистов. |
| Девочка тоже вскочила и закричала в испуге: – Ай-ай-ай! Что это? Ей было лет тринадцать. В тонком и гибком, как змейка, бронзово-смуглом тельце, сквозившем сквозь призрачно-прозрачную ткань – «тканый воздух», странно сочетались ребенок и женщина. Бронзово-розовые кончики сосцов, уже крепко, по-девичьи, круглившихся, подымали, точно пронзали, остриями ткань, а в глазах была еще детская шалость, и в толстых, точно надутых, губках – детская жалобность. Крошечным казалось под огромною шапкою тускло-черных, пушистых, синею пудрою напудренных волос личико, некрасивое, прелестное и опасное, как змеиная мордочка. Мируит была одной из лучших плясуний, учениц Пентаура; на ее примере он учил Дио. Заломила руки над головою, потянулась и сладко зевнула, все еще не понимая, что случилось. Вдруг новая горсть шелухи упала к ногам ее. Глянула вверх – поняла. – А-а, чертовка голозадая! – закричала опять и, схватив глиняный кувшинчик из-под гранатовой наливки – напилась ею давеча, за полдником, оттого и уснула так сладко, – бросила его в обезьянку. Та злобно зашипела, защелкала зубами, – перескочила на соседнюю пальму и спряталась в листьях – только веера их сухо зашуршали. – Что это, право, за наказанье! Только что начнет что-нибудь хорошее сниться, непременно разбудят, – проворчала Мируит. – А что тебе снилось? – спросила Дио. – Мало ли что! Такое хорошее, что и сказать нельзя… Вдруг подошла к Дио, нагнулась и зашептала ей на ухо: – О тебе. Будто ты меня… Нет, нельзя при нем, подслушает, выдерет за уши… – Выдеру и так, егоза! Думаешь, не знаю, куда каждый день шляешься! – Вот, спасибо, напомнил. Опоздала, опоздала! Ждет меня купец мой, ругается, а как раз обещал ожерелье. Мое-то вон как обшмыгалось, стыдно надеть. – Скверная девчонка, распутная! – закричал на нее Пентаур с внезапною злобою. – Со псом нечистым снюхалась, с необрезанным! – Пес, да кормилец, не свят, да богат, а из вашей святости похлебки не сваришь! – огрызнулась девочка бойко и дерзко, подражая старым колотовкам на рынке. – Ни муки, ни крупы, ни пива, ни масти – вот уже пятый месяц, шутка сказать! Подвело нам животы на голодном пайке, отощали, как саранча на Соляных Озерах. Сытый бес крепче голодного бога; и чужой Вааль душу напитал, а свой Овен смирен, да не жирен! |
| Весьма продуктивную на наш взгляд идею, говоря о катастрофе бронзового века, высказал историк Юрий Викторович Андреев: « ... как бы мы ни оценивали долю микенского наследия в общем богатстве греческой культуры I тыс. [до н.э.] , сам факт резкого разрыва между этими двумя эпохами не подлежит сомнению. Переход с одной ступени на другую носил кризисный, катастрофический характер и сопровождался весьма заметным замедлением и даже полной приостановкой культурного развития, утратой многих важнейших достижений микенской эпохи. Очевидно, только такой ценой греческое общество способно было найти выход из той тупиковой ситуации, в которой оно рано или поздно должно было оказаться (или, может быть, уже оказалось), если бы не сошла со сцены микенская дворцовая цивилизация, по всем признакам, представлявшая собой один из вариантов той обречённой на застой социальной системы, которыми так богата история древнего Востока» Применимость этой идеи захождения самой логики восходящего эволюционного развития в тупик, выходом из которого может быть лишь возврат в глубоко архаическое состояние, выходит далеко за рамки одного конкретно взятого бронзового коллапса. По-видимому, эта идея тупиковости дошедших до пределов своего развития высокоспециализированных форм применима универсально ко всем цивилизациям, да и к развитию биосферы тоже (здесь можно вспомнить великие вымирания: ордовикско-силурийское, девонское, пермское, триасовое, мел-палеогеновое, а также множество менее значительных). Каковы же признаки того, что наша собственная цивилизация в настоящее время подошла к пределам возможностей своего прогрессивного развития и близка к коллапсу? 1. Цивилизационный и культурный кризис, выраженный в распаде базовых мировоззренческих парадигм (онтологических, гносеологических, аксиологических, эстетических и этических), лежавших в основании цивилизации, европейской по своему историческому происхождению и мировой по своему актуальному состоянию. Этот кризис или, точнее говоря, не кризис, а коллапс был описан нами ранее достаточно подробно в работе «Инферногенезис. К вопросу о цивилизационном кризисе» Он проявляется в самых различных сферах, включая дехристианизацию, кризис парадигм и подрыв авторитета науки и рационального мышления в целом, комплекс вины за колониализм и пресловутые «доминирование и социальные привилегии белых», самоотрицание собственной расовой и культурно-исторической идентичности, утрату эстетических канонов и вытеснение классического академического искусства нарочито примитивными и вульгарными постмодернистскими формами, паразитирующими на отсутствии в искусстве объективных критериев оценки качества и ценности, утрату общепринятых и общепризнанных норм поведения и образа жизни и т.д. |
|
|
