| И она ему поклонилась любезно, но холодно и, быстро окинув глазами Татьяну, скользнула мимо… Ратмиров высоко приподнял шляпу, Потугин что-то промычал. – Кто эта дама? – спросила вдруг Татьяна. Она до того мгновенья почти не раскрывала губ. – Эта дама? – повторил Литвинов. – Эта дама?.. Это некая госпожа Ратмирова. – Русская? – Да. – Вы с ней здесь познакомились? – Нет; я ее давно знаю. – Какая она красивая! – Заметила ты ее туалет? – вмешалась Капитолина Марковна. – Десять семейств можно бы целый год прокормить на те деньги, которых стоят одни ее кружева! – Это с ней шел ее муж? – обратилась она к Литвинову. – Муж. – Он, должно быть, ужасно богат? – Право, не знаю; не думаю. – А чин у него какой? – Чин генеральский. – Какие у нее глаза! – проговорила Татьяна. – И выражение в них какое странное: и задумчивое, и проницательное… я таких глаз не видывала. Литвинов ничего не отвечал; ему казалось, что он опять чувствует на лице своем вопрошающий взгляд Татьяны, но он ошибался: она глядела себе под ноги, на песок дорожки. – Боже мой! Кто этот урод? – воскликнула вдруг Капитолина Марковна, указывая пальцем на низенький шарабан, в котором, нагло развалясь, лежала рыжая и курносая женщина в необыкновенно пышном наряде и лиловых чулках. – Этот урод! Помилуйте, это известная мамзель Кора. – Кто? – Мамзель Кора… Парижская… знаменитость. – Как? эта моська? Да ведь она пребезобразная? – Видно, это не мешает. Капитолина Марковна только руками развела. – Ну ваш Баден! – промолвила она, наконец. – А можно тут на скамейке присесть? Я что-то устала. – Конечно, можно, Капитолина Марковна… На то и скамейки поставлены. – Да ведь Господь вас знает! Вон, говорят, в Париже на бульварах тоже стоят скамейки, а сесть на них неприлично. Литвинов ничего не возразил Капитолине Марковне; он только в это мгновенье сообразил, что в двух шагах оттуда находилось то самое место, где он имел с Ириной объяснение, которое все решило. Потом он вспомнил, что он сегодня заметил у ней на щеке небольшое розовое пятно… Капитолина Марковна опустилась на скамейку, Татьяна села возле нее. |
| Двадцать седьмой день. Поучение 1-ое. Св. муч. Капитолина. (Богатство и бедность в отношении к спасению человека). I. Св. мученица Капитолина, память коей совершается ныне, была из Каппадокии и происходила от богатой и знатной фамилии. Приняв христианскую веру и услышав проповедь о том, «как трудно богатому войти в царство небесное», она раздала все свое имение и отпустила рабов своих на волю. Когда узнал об этом начальник Каппадокии Зелекинфий, то заключил ее в темницу, затем, выведя из темницы, требовал, чтобы она принесла жертву каппадокийскому идолу Серапису. Капитолина отказалась, и ей отсекли голову. Скончалась св. мученица в 304 г. по Р. Хр. Мы видели, братия, что св. муч. Капитолина, услышав евангельскую проповедь о том, как трудно богатому войти в царствие небесное, владея великим богатством, раздала все свое имение и отпустила рабов, дабы с большим удобством следовать учению I. Христа. Таким образом, она нашла, что при бедности, или по крайней мере при отсутствии великих земных стяжаний, ей легче войти в царствие Божие, которое действительно и наследовала, увенчавшись венцом мученическим. Рассматривая жизнь богатых людей, не редко весьма сильно располагающую их идти широким путем, ведущим в пагубу, мы действительно должны сказать, что трудно богатому войти в царствие небесное, по причине множества искушений ко греху, хотя, с другой стороны и бедность, доводящую до нищеты, мы не можем назвать всегда и для всех благоприятствующею нашему спасению, так как она порождает нередко зависть, ропот на Бога и др. грехи. II. Рассмотрим же, братие, подробнее, как действуют на человека богатство и бедность в деле его спасения. а) Не должно скрывать от себя, что, при испорченности воли нашей, богатство может поставлять великие препятствия на пути к царствию Божию. Сам Господь сказал: «яко неудобь богатый внидет в царствие небесное». И апостол свидетельствует, что «хотящии богатитися впадают в напасти и сети и в похоти многи несмысленны и вреждающия, яже погружают человека во всегубительство и погибель». |
| Хотя категорическое утверждение, что богословие было «исключено» из программы Капитолийской школы 147 , не имеет за себя вполне твердых оснований 148 , тем не менее, несомненно, что эта школа носила преимущественно светский характер и была не похожа на позднейшую богословскую школу в στο βασιλικ. Так как источники настаивают на непрерывном существовании последней школы от IV до VIII века 149 , то нужно думать, что названные две школы существовали в V–VI вв. параллельно, а отсюда естественно предполагать, что после выделения светской Капитолийской школы, школа в στο βασιλικ получила тот преимущественный богословский характер, каким, несомненно, она отличалась позднее. Хронологически этот момент приблизительно совпадает с временем закрытия Александрийской школы, которую призвана была продолжить школа Константинопольская. Другой вопрос, – когда школа получила ту организацию, которая описана у Георгия Мономаха. Для решения этого вопроса может иметь значение следующее обстоятельство. О закрытии Капитолийской школы никаких сведений не имеется; между тем, в эпоху Юнистиана всякие указания на её существование прекращаются 150 , и вместо этого появляются указания на существование церковной школы с «вселенским учителем» во главе 151 . Отсюда можно сделать предположение, что при Юнистиане произошло слияние Капитолийской школы с духовной школой в στο βασιλικ, причем, средства, отпускавшиеся на первую, были перенесены на вторую, однако с сокращением числа кафедр более, чем на половину. Такая реформа соответствовала общему направлению в развитии образования, которое в VI веке становится все более и более церковным. Но вероятность её подтверждается еще и следующими соображениями. Во-первых, при Юнистиане обнаружилась полная неудача попытки латинизировать восточную империю 152 ; вследствие этого многочисленные латинские кафедры Капитолийской школы должны были оказаться излишними, и, следовательно, при Юнистиане должна была неизбежно совершиться реформа школы в смысле сокращения числа кафедр. Во-вторых, Юнистиан, как это видно из многих источников, систематически сокращал школьный бюджет и закрывал школы 153 . В-третьих, первый известный нам «вселенский учитель» дьякон Георгий Хировоск по всей вероятности учительствовал около половины VI века 154 . Что касается «термина a quo» преобразования школы, то оно определяется титулом οουμενις διδσαλος, который, несомненно, указывал на отношение школы к кафедре Константинопольского патриарха 155 и не мог возникнуть ранее титула οκουμενικς πατριρχης, а последний становится известным впервые в 518 г 156 . – Таковы факты и предположения относительно истории Константинопольской школы. Что касается её устройства, то из сопоставления рассказа Георгия Мономаха с отрывочными данными предшествующего времени, можно заключить, что Константинопольская школа в |
| В 2013 году «Храм сатаны» ввязался в культурные войны страны. Так, его активисты попытались саботировать инициативу губернатора штата Флорида Рика Скотта разрешить совершать молитву на добровольной основе в государственных школах штата: встав на ступенях Капитолия штата, они развернули транспаранты с лозунгом «Слава сатане! Слава Рику Скотту!» Затем, в 2015 году, представители «Храма» объявили войну памятнику десяти христианским заповедям, установленному напротив Капитолия города Оклахома-Сити штата Оклахома, заявив, что они имеют право установить статую идола бафомета рядом с христианским монументом. «Мы считаем, что все памятники должны делаться со вкусом и соответствовать общественным стандартам. Установка предложенной нами скульптуры, как дань уважения историческому и литературному персонажу сатане, несомненно, будет в полном соответствии с существующими правилами», – сказано в письме представителя «Храма» Люсьена Гривса (также псевдоним), адресованном Комиссии по сохранению Капитолия штата. В итоге памятник десяти заповедям у здания Капитолия демонтировали после того, как Верховный суд Оклахомы в 2015 году решил, что его установка на территории Капитолия противоречит Конституции. Рейтинг: 6.1 Голосов: 108 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Миссури – один из восьми штатов США, где по закону с момента обращения до операции по прерыванию беременности должно пройти 72 часа. Пункт поправки к Конституции США, запрещающий Конгрессу издавать законы, учреждающие государственную религию. Фундаментальный принцип государственной системы США, предусмотренный I поправкой к Конституции США. Был принят по настоянию Т. Джефферсона, который еще в 1786 г. добился внесения этого принципа в Конституцию штата Вирджиния, губернатором которого он был в то время, предвосхитив Билль о правах (1791 г.). скрыть способы оплаты Комментарии А.Соболевский 7 сентября 2018, 03:59 В России больше миллиона детей каждый год убивают в утробе. Страшно. Подпишитесь на рассылку Православие.Ru Рассылка выходит два раза в неделю: |
| (Прот. Г. Дьяченко). Двадцать седьмой день Поучение 1-е. Св. мученица Капитолина (Богатство и бедность в отношении к спасению человека) I. Cb. мученица Капитолина, память коей совершается ныне, была из Каппадокии и происходила от богатой и знатной фамилии. Приняв христианскую веру и услышав проповедь о том, как трудно богатому войти в Царство Небесное, она роздала все свое имение и отпустила рабов своих на волю. Когда узнал об этом начальник Каппадокии Зелекинфий, то заключил ее в темницу; затем, выведя из темницы, требовал, чтобы она принесла жертву каппадокийскому идолу Серапису. Капитолина отказалась, и ей отсекли голову. Скончалась св. мученица в 304 г. по Р. Х. II. Мы видели, братия, что св. мученица Капитолина, услышав евангельскую проповедь о том, как трудно богатому войти в Царствие Небесное, владея великим богатством, роздала все свое имение и отпустила рабов, дабы с большим удобством следовать учению Иисуса Христа. Таким образом, она нашла, что при бедности или, по крайней мере, при отсутствии великих земных стяжаний ей легче войти в Царствие Божие, которое действительно и наследовала, увенчавшись венцом мученическим. Рассматривая жизнь богатых людей, нередко весьма сильно располагающую их идти широким путем, ведущим в пагубу, мы действительно должны сказать, что трудно богатому войти в Царствие Небесное, по причине множества искушений ко греху, хотя, с другой стороны, и бедность, доводящую до нищеты, мы не можем назвать всегда и для всех благоприятствующей нашему спасению, так как она порождает нередко зависть, ропот на Бога и др. грехи. Рассмотрим же, братия, подробнее, как действуют на человека богатство и бедность в деле его спасения. а) Не должно скрывать от себя, что, при испорченности воли нашей, богатство может поставлять великие препятствия на пути к Царствию Божию. Сам Господь сказал: яко неудобь богатый внидет в Царствие Небесное. И апостол свидетельствует, что хотящии богатитися впадают в напасти и сети и в похоти многи несмысленны и вреждающия, яже погружают человека во всегубительство и погибель. |
| «Верно, заметил что-нибудь!» – подумал Литвинов. «Хоть бы… другой кто-нибудь!» – подумал генерал. Татьяна играла в пикет с своею теткой, когда Литвинов вошел к ним в комнату. – Однако хорош ты, мой батюшка! – воскликнула Капитолина Марковна и бросила карты на стол. – В первый же день, да на целый вечер пропал! Уж мы ждали вас, ждали, бранили, бранили… – Я, тетя, ничего не говорила, – заметила Татьяна. – Ну, ты известная смиренница! Стыдитесь, милостивый государь! Еще жених! Литвинов кое-как извинился и подсел к столу. – Зачем же вы перестали играть? – спросил он после небольшого молчания. – Вот тебе на! Мы с ней в карты от скуки играем, когда делать нечего… а теперь вы пришли. – Если вам угодно послушать вечернюю музыку..– промолвил Литвинов, – я с великою охотой провожу вас. Капитолина Марковна посмотрела на свою племянницу. – Пойдемте, тетя, я готова, – сказала та, – но не лучше ли остаться дома? – И то дело! Будемте чай пить, по-нашему, по-московскому, с самоваром; да поболтаемте хорошенько. Мы еще не покалякали как следует. Литвинов велел принести чаю, но поболтать хорошенько не удалось. Он чувствовал постоянное угрызение совести; что бы он ни говорил, ему все казалось, что он лжет и что Татьяна догадывается. А между тем в ней не замечалось перемены; она так же непринужденно держалась… только взор ее ни разу не останавливался на Литвинове, а как-то снисходительно и пугливо скользил по нем – и бледнее она была обыкновенного. Капитолина Марковна спросила ее, не болит ли у ней голова? Татьяна хотела было сперва отвечать, что нет, но, одумавшись, сказала: «Да, немножко». – С дороги, – промолвил Литвинов и даже покраснел от стыда. – С дороги, – повторила Татьяна, и взор ее опять скользнул по нем. – Надо тебе отдохнуть, Танечка. – Я и так скоро спать лягу, тетя. На столе лежал «Guide des Voyageurs»; Литвинов принялся читать вслух описание баденских окрестностей. – Все это так, – перебила его Капитолина Марковна, – но вот что не надо забыть. Говорят, здесь полотно очень дешево, так вот бы купить для приданого. |
| Капитолина Марковна посмотрела на свою племянницу. – Пойдемте, тетя, я готова, – сказала та, – но не лучше ли остаться дома? – И то дело! Будемте чай пить, по-нашему, по-московскому, с самоваром; да поболтаемте хорошенько. Мы еще не покалякали как следует. Литвинов велел принести чаю, но поболтать хорошенько не удалось. Он чувствовал постоянное угрызение совести; что бы он ни говорил, ему все казалось, что он лжет и что Татьяна догадывается. А между тем в ней не замечалось перемены; она так же непринужденно держалась… только взор ее ни разу не останавливался на Литвинове, а как-то снисходительно и пугливо скользил по нем – и бледнее она была обыкновенного. Капитолина Марковна спросила ее, не болит ли у ней голова? Татьяна хотела было сперва отвечать, что нет, но, одумавшись, сказала: “Да, немножко”. – С дороги, – промолвил Литвинов и даже покраснел от стыда. – С дороги, – повторила Татьяна, и взор ее опять скользнул по нем. – Надо тебе отдохнуть, Танечка. – Я и так скоро спать лягу, тетя. На столе лежал “Guide des Voyageurs”; Литвинов принялся читать вслух описание баденских окрестностей. – Все это так, – перебила его Капитолина Марковна, – но вот что не надо забыть. Говорят, здесь полотно очень дешево, так вот бы купить для приданого. Татьяна опустила глаза. – Успеем, тетя. Вы о себе никогда не думаете, а вам непременно надо сшить себе платье. Видите, какие здесь все ходят нарядные. – Э, душа моя! к чему это? Что я за щеголиха! Добро бы я была такая красивая, как эта ваша знакомая, Григорий Михайлыч, как бишь ее? – Какая знакомая? – Да вот, что мы встречали сегодня. – А, та! – с притворным равнодушием проговорил Литвинов, и опять гадко и стыдно стало ему. “Нет! – подумал он, – этак продолжать невозможно”. Он сидел подле своей невесты, а в нескольких вершках расстояния от нее, в боковом его кармане, находился платок Ирины. Капитолина Марковна вышла на мипуту в другую комнату. – Таня… – сказал с усилием Литвинов. Он в первый раз в тот день назвал ее этим именем. Она обернулась к нему. |
| Капитолина осталась с Дайнькой. Помогал им, чем мог, Макарий Силуаныч. А скоро его княгиня-баронесса в хорошую богадельню поместила. На Калитниковском Липочку похоронили. Прошло годков пять, пошла Капитолина с Даринькой на богомолье, воротилась - а на могилке и крестика нет. Продала Липочкино колечко, купила крестик, и решеточку поставили " Вот что мог дознать адвокат. XXXV ПРЕОДОЛЕНИЕ Слушая справку адвоката, Даринька лежала, сомкнув глаза, и Виктору Алексеевичу казалось, что она приняла смиренно все. Ночью он услыхал из комнаты, где спала Даринька, подавленные всхлипы. Он вошел и увидал на ковре, под образом, белую Дариньку. Она лежала " комочком " , вздрагивая, и из этого " комочка " вырывались толчками всхлипы. В этих зажатых всхлипах слышались отчаяние, безнадежность, бессильная жалоба, дрожащее, детское " Ма-а-а " . Он стиснул зубы, чтобы не закричать от боли Он поднял ее, без чувств, с повисшими руками, и отнес на постель. Взбудили врача. Тот удивился, какой продолжительный обморок. К утру Даринька пришла в себя. Доктор сказал, что такое бывает у детей, - " младенческая " . И удивил Виктора Алексеевича, высказав, что, по-видимому, больная живет очень напряженной внутренней жизнью, не облегчает себя высказываньем, и оттого-то и обморок, как разряд. Этот молодой врач, невропатолог, впоследствии приобрел известность своей книгой " Душевно-духовные силы " . Лечение ограничил покоем и переменой обстановки. В Москве пришлось задержаться, прием в Уютове был отложен. На другой день Даринька чувствовала себя вполне здоровой и заявила, что надо повидать старушку-няню, поехать на могилу матери, на тетину могилу и непременно в Высоко-Княжье, где похоронен отец. Виктор Алексеевич ужаснулся: " Все могилы! " Доктор посоветовал не заграждать выхода душевным проявлениям: - Ваша жена знает лучше нас, что ей нужно для душевного здоровья. Очень она религиозна? Тогда предоставьте ей полную свободу, вот ее леченье. Через два дня они поехали в Набилковскую богадельню, видели старушку, одарили. Мало узнали нового. Приезжала к Капитолине сестра покойного барина Ольга Константиновна, просила отдать ей Дайньку. Капитолина отказала: покойная Липочка просила ее - никому Дайньку не отдавать. И денег не приняла, так ожесточилась. Но деньги откуда-то приходили, помалости. Квартирку переменила, кормилась вышиваньем приданого. В Страстном была у ней землячка-монахиня, давала ей заказы от знакомых. Капитолина, говорили, померла вдруг, от сердца. Хоронили монашки, на Даниловском. Сиротку тоже монашки устроили, в золотошвейную мастерскую, а ей тогда годков 12 было. |
| В Ричмонде, который четыре года защищала армия Северной Виргинии, портрет Роберта Э. Ли было приказано убрать из галереи знаменитых виргинцев, а затем картину осквернили местные вандалы .На аллее Памятников, где установлены статуи четырех великих сыновей Конфедерации – Ли, Джексона, Стюарта и Дэвиса – добавилась пятая, статуя чернокожей теннисной звезды Эндрю Эша, поставленная там, дабы разрушить ненавистный кому-то символ. День Ли-Джексона был отделен от Дня Мартина Лютера Кинга, и многие полагают, что его празднование в Виргинии, где похоронены оба героя, вскоре отменят совсем. После десятилетнего бойкота, возглавляемого ПААСР, боевой флаг Конфедерации был спущен с флагштока на здании Капитолия Южной Каролины, стены которого до сих пор хранят выбоины от снарядов Шермана, спалившего Колумбию дотла. Жители Южной Каролины хотели сохранить флаг, вывешенный в 1962 году, после того как президент Эйзенхауэр призвал американцев отметить столетний юбилей победы в Гражданской войне. Но мнение населения не имело ни малейшего значения. Были отменены общественные мероприятия, спортсмены и продюсеры эстрадных исполнителей грозили бойкотировать штат. В итоге законодательное собрание капитулировало и флаг переместился в музей Гражданской войны на первом этаже Капитолия. Однако это не удовлетворило ПААСР: бойкот продолжался до тех пор, пока флаг вообще не убрали из Капитолия. Джорджия, которой также угрожали бойкотом, отказалась от своего флага, представлявшего собой копию боевого знамени Конфедерации. Это решение побудило бывшего мэра Атланты Мейнарда Джексона поблагодарить губернатора, “который мужественно избавился от свастики” . В Техасе, по распоряжению губернатора Джорджа У. Буша, были сняты две мемориальных таблички со здания Верховного суда штата. Эти таблички, изготовление и установка которых были оплачены из Фонда вдов конфедератов, были посвящены памяти солдат Конфедерации, погибших в боях с южанами . Во Флориде 2 февраля 2001 года губернатор Джеб Буш удалил боевое знамя Конфедерации с Капитолия штата в Таллахасси, где оно висело с 1978 года . |
| – Да тетя, – промолвила Татьяна с оттенком нетерпения в голосе. Но Капитолина Марковна не слушала ее. – Скажи только «да!» – твердила она Литвинову– а уж я все улажу… Ну хоть головой мне кивни! головкой-то хоть разочек, вот так! Литвинов охотно, кажется, умер бы в эту минуту; но слова «да!» он не произнес; и головой он не кивнул. С письмом в руке появилась Татьяна. Капитолина Марковна тотчас отскочила от Литвинова и, отвернув лицо в сторону, низко нагнулась над столом, как бы рассматривая лежавшие на нем счеты и бумаги. Татьяна приблизилась к Литвинову. – Вот, – сказала она, – то письмо, о котором я вам говорила… Вы сейчас пойдете на почту, не правда ли? Литвинов поднял глаза… Перед ним действительно стоял его судья. Татьяна показалась ему выше, стройнее; просиявшее небывалою красотой лицо величаво окаменело, как у статуи; грудь не поднималась, и платье, одноцветное и тесное, как хитон, падало прямыми, длинными складками мраморных тканей к ее ногам, которые оно закрывало. Татьяна глядела прямо перед собой, не на одного только Литвинова, и взгляд ее, ровный и холодный, был также взглядом статуи. Он прочел в нем свой приговор; наклонился, взял письмо из неподвижно протянутой к нему руки и удалился молча. Капитолина Марковна бросилась к Татьяне, но та отклонила ее объятия и опустила глаза, краска распространилась по ее лицу, и с словами: «Ну, теперь скорее!» – она вернулась в спальню; Капитолина Марковна последовала за ней, повесив голову. На письме, врученном Литвинову Татьяной, стоял адрес одной ее дрезденской приятельницы, немки, которая отдавала внаем небольшие меблированные квартиры. Литвинов опустил письмо в ящик, и ему показалось, что вместе с этим маленьким клочком бумажки он все свое прошедшее, всю жизнь свою опустил в могилу. Он вышел за город и долго бродил по узким тропинкам между виноградниками; он не мог отбиться, как от жужжания назойливой летней мухи, от постоянного ощущения презрения к самому себе: уж очень незавидную роль разыграл он в этом последнем свидании… А когда он вернулся в гостиницу и спустя несколько времени осведомился о своих дамах, ему ответили, что они тотчас после его ухода велели отвезти себя на железную дорогу и отправились с почтовым поездом неизвестно куда. Вещи их были уложены и счеты уплачены с утра. Татьяна попросила Литвинова отнести письмо на почту, очевидно, с целью удалить его. Он попытался спросить швейцара, не оставили ли эти дамы на его имя записки; но швейцар отвечал отрицательно и даже изумился; видно было, что и ему этот внезапный отъезд с нанятой за неделю квартиры казался сомнительным и странным. Литвинов повернулся к нему спиной и заперся у себя в комнате. |
|
|
