| На следующий день, приобщившись Святых Таин, после литургии, я отправился к моему новому духовному отцу. Старец ласково встретил меня, благословил просфорою и подарил получасовою беседу, в которой высказал мне несколько наставлений и указаний в пути моей жизни, которых я никогда не забуду и которые поныне служат часто мне и утешением, и поддержкой в трудные минуты. Прощаясь, он опять благословил и поцеловал меня и дал завернутую в бумагу просфору для передачи его духовной дочери. При выходе моем из скита меня встретил послушник отца игумена пустыни с приглашением на стакан чаю. Маститый старец встретил меня приветливо, поздравил с принятием Святых Таин, также благословил просфорою, а при прощании подарил мне книгу. Вернувшись в гостиницу, я застал приготовленный для меня прекрасный грибной обед. Распорядившись относительно лошадей, я потрапезовал в обществе отца гостинника и, отслушав вечерню, помчался на почтовой тройке по направлению к Калуге, унося с собой самое лучшее воспоминание о приветливой Оптиной пустыни, а в сердце своем – любовь и уважение к старцу отцу Амвросию, этому великому наставнику и целителю душ и сердец человеческих». А вот и еще рассказ, подобный предыдущему. Родитель шамординской монахини Екатерины Лебедевой, по ее собственным словам, был человек неверующий. Случайно приехав в Оптину, он остановился на гостинице, где в то время гостинником был монах Феодосий (впоследствии иеромонах). Только что приехавший гость почувствовал в душе сильное смущение и уже засуетился уезжать из обители. «Лошадей, лошадей скорее!» – шумит он. Успокоив несколько гостя обещанием, что за лошадьми сейчас пошлют, монах предложил ему, в ожидании лошадей, пройтись по монастырю. «Но я к старцу не пойду», – решительно сказал гость. «Да я и не прошу вас», – ответил монах. Походили по монастырю. – «Ну теперь, – приглашает монах, – посмотрим скит, – тамошнюю пасеку, сад, цветы»... Пошли в скит и там походили. Между прочим подошли к корпусу, где жил старец, батюшка Амвросий. «Не угодно ли теперь посмотреть келью старца?» – продолжает монах. |
| Наконец, многолюдная Шамординская обитель, куда старец принимал, как выше замечено, множество бедных и больных, не служит ли наглядным доказательством его любви и милосердия к ближним? Всех их собирал он и покоил, как собирает кокош птенцов своих под крылья; всех их согревал любовью, как доилица греет чад своих. Теперь представим примеры, как старец помогал ближним своими мудрыми советами и наставлениями, которые были плодом отчасти его опытности, главным же образом – следствием полученного им от Господа благодатного дара рассуждения и прозорливости. Например, как много произведено было по его планам и указаниям построек в скиту, на монастырских дачах и в особенности в упоминаемой Шамординской женской общине, и все эти постройки всегда оказывались годными и удобными. Так что в этих случаях ошибок у старца не бывало. Один посторонний наблюдатель пишет: «Кто приезжал (в Шамордино) видеть батюшку, прежде всего поражался необыкновенным строем обители. Здесь нет ни лавок, ни купли, ни продажи, ни начальствующих, ни подчиненных; здесь всё – от батюшки. Это центр, которым всё двигается, всё живет. Пораженный в первый мой приезд туда таким полным беспрекословным подчинением каждому его слову, я многих спрашивал: отчего так охотно, свободно готовы все исполнять его волю? – и получал от разных лиц один и тот же ответ, что всякий на себе испытал, что только то хорошо бывает, на что батюшка благословит, а если кто и решался иногда не исполнить его совета, тот сам видел, что выходило дурно, без удачи, без пользы» 133 . Или вот частные случаи мудрых старческих советов иеросхимонаха Амвросия. Приходит к старцу богатый орловский помещик и между прочим объявляет, что хочет устроить водопровод в своих обширных яблоневых садах. «Люди говорят, – начинает старец со своих обычных в подобных случаях слов, – люди говорят, что вот как всего лучше». И подробно описывает водопровод. Помещик, вернувшись в деревню, начинает читать об этом предмете. Оказалось, что батюшка описал последние изобретения по этой части. Помещик снова приехал в Оптину. «Ну что водопровод?» – спрашивает старец. Водопровод устроен по указанию старца и уже успел принести великую пользу: у соседних садоводов урожай яблок плохой, а у этого помещика богатый, и яблоки прекрасные. |
| Скончался о. Анатолий 25 января 1894 года. При таком характере его, в отношении хозяйственных распоряжений и брезгливости его к деньгам, конечно, о. Амвросий не мог поручить ему продолжение после своей кончины, возведение построек и устроение хозяйства в Шамординской общине, которые и возложил на своего келейного, нынешнего старца, о . Иосифа. Настоятельство о. Исаакия По кончине мудрого восьмидесятилетнего настоятеля, архимандрита Моисея , последовавшей 15 июля 1862 год, почти вслед за старцем Макарием (через год и 9 месяцев), в настоятели пустыни был утвержден епископом Григорием о. Исаакий, в миру Иван Иванович, живший в скиту под старчеством о. Амвросия, из богатой семьи курских купцов Антимоновых, занимавшихся оптовою торговлю скотом и арендовавших рыбную ловлю в Черномории; родился 10 мая 1810 года; в миру жил до 36-летнего возраста, при крепком здоровье имел почти богатырскую силу (мог поднимать тяжести до 15 пудов), очень любил церковное пение и певчих, и сам пел сильным басом – октавою. Почитал отца и мачех; характера был тихого и простого. Неудавшееся неоднократное сватовство, и, в особенности в последний раз, когда на приисканной им невесте женился его родитель – третьим браком, укрепило его в мысли, что он для мира не жилец. В 1847 году он поступил в Оптину, где он был однажды у старца и Леонида, и именно в то время, когда старший брат его был в Оптине иеромонахом (перешедший в Киево-Печерскую Лавру). По назначении в должность настоятеля он явился в Калугу к архиерею и заявил в простоте сердца, как тяжела для него власть6 «Я лучше бы согласился пойти на хлебню, чем быть настоятелем». «Ну что же, – ответил владыка, – пожалуй, пеки хлебы». «А кто же настоятелем будет?» «Да ты же и настоятелем будешь», сказал Владыка. По принятии монастырского хозяйства о. Исаакий был очень озабочен недостатком средств; «Я принял обитель с одним гривенником» – говаривал о. Исаакий. И действительно, иначе не могло быть после управления идеального настоятеля, каков был о. Моисей, щедрого и нищелюбивого. Со введением старчества, хотя и являлись жертвователи для обители, при помощи которых образовался неприкосновенный капитал в 70 т. руб., но зато накопились долги около 10 т. руб., которые уплатил в уважение к памяти старцев малоярославецкий помещик Облеухов. Дальнейшие заботы по содержанию пустыни были облегчены при участии старца – о. Амвросия. И за время управления о. Исаакия неприкосновенный капитал увеличился почти на 80 т. рублей, большей частью от самих монашествующих. Также пожертвованы разными лицами в пользу пустыни лесные дачи в разных уездах Калужской губернии. Это облегчило положение Пустыни, так как отопление потребно для пяти церквей, для 150 келлий и для разных хозяйственных заведений. Хозяйство на всех дачах ведется монастырское, без отдачи в аренду. |
| В этот раз, как бы в подтверждение старцевых слов, моя знакомая барышня, приезжавшая с нами в Пустынь, случайно узнала, что в оптинской больнице, которая тогда находилась при Владимирской церкви, лежит много лет разбитый параличом иеродиакон Мефодий. В народе говорили, что он хорошей жизни и предсказывает. Одни передавали, что во время службы с ним сделался паралич и он остановился на словах: «Господи, помилуй!» Другие же говорили, что это был его обет, кроме слов – «Господи, помилуй» ничего не говорить. Моя знакомая неотступно стала меня тащить к нему в больницу. Народ ходил к нему во множестве в полдень. И так как это было единственное время, когда пускали к нему – то от множества народа около него бывало тесно. Я – признаюсь в своей глупости – ужасно боялась таких. Да еще кто-то успел напугать меня наружным его видом. А больше всего я боялась, что он скажет мне вперед что-нибудь такое страшное. Но отделаться от своей знакомой я не могла. Она резонно доказывала мне мою глупость и почти насильно притащила меня в больницу. Налево, как взойдешь, был коридор, и крайняя келлия была его. Когда мы взошли, народ стоял и в коридоре, и в его келлии. Протиснуться сквозь толпу было трудно; но мы все-таки прошли. Я же подумала в себе: если я его увижу издалека и он покажется мне страшным – то уйду, и собралась было бежать. Не успела я это подумать, как раздался хохот больного, и он приподнялся с войлока, на котором лежал на полу. В его келлии не было ни койки, ни даже скамейки, он тогда лежал на полу уже 26 лет. Плаксивым голосом закричал о. Мефодий: «Господи, помилуй! Господи, помилуй!» – и, показав правой рукой, чтобы раздвинулась толпа, громко смеясь, показывал пальцем здоровой правой руки на меня. Другая рука и нога были у него парализованы. Это продолжалось до той поры, пока меня, рабу Божию, чуть не силком подвели к нему. Я, перепугавшись, опустилась перед ним на колена. Он правой рукой обнял мою голову и, смеясь, поцеловал в лоб. Затем говоря: «Господи, помилуй!» – выслал всю толпу народа вон и велел запереть дверь, оставив меня с моей знакомой подле себя. |
| Тяжкую кончину послал Господь рабу Своему. Он был затравлен собакой в одном поместье каким-то подвыпившим барином. Тело его неизвестно где погребено. Его книги, усадьба и цветы перешли к его двоюродному брату - одному из второстепенных масонов начала XIX века. " Когда человек молится чистым сердцем, то все окружающее представляется в восхитительном виде: дерева, травы, птицы, земля, воздух и свет - все молилось со мною, все воспевало песнь Богу " , - говорил один из странников. Этот же странник говорил, что когда он забывал о молитве Иисусовой, то тварь сама напоминала ему о святом слове Божием. Интересны встречи этого странника с животными. Волка он прогоняет четками, с птицами ведет разговор и понимает их язык. Радостью исполнены строки воспоминаний о страннице сороковых годов, изданные Шамординской обителью. " Веселитесь, ныне время благоприятно ко спасению. Время настало молитвы, Господь с нами, Он ведет нас к радости, к свету " , - говорит она. Тихим светом радости наполнена жизнь странницы Дарьюшки. Каждый год она пять месяцев странствует по святым местам. Остальное время подвизается дома, питает нищих, призирает странных, устраивает в своей малой хатке среди соснового бора странноприимницу, где утешает приходящих к ней. Но вот вырастают брат и сестра, живущие с ней, она становится свободной. Странноприимницу поручает брату и идет в странствие, и вот тут-то наступает радость: " Несет меня матушка земля по всем уголкам своим, а я, грешница, только и говорю: слава Тебе, Господи, слава, люди добрые. Все в мире радость да мир, тишина да благоволение " . Любопытен один из ее рассказов. Близкий ей человек рассказал ей о путешествии в Петербург, когда ездила она вслед за своим другом, матушкой Феофанией, основательницей Новгородского монастыря. Говорит она о себе в третьем лице: " И побежал он по дороге в Питер. Бежал, бежал, а вот и река, ходит по ней труба и пьет воду. Бежал он по берегу, смотрит, стоит какое-то чудище, а из него дымище так и валит, а искры так и блестят, и шумит и стучит и свистит. Господи Боже Христе, что такое? А это и есть огненная труба, что без лошадок скоро ездит, словно птица летит, поучают добрые люди. Ну, слава тебе, Господи, что научил человека уму-разуму. Живая тварь не мучится, а железо и дерево трудятся во славу Божию " . |
| Теперь, когда мне случается стоять над его могилой, я сознаю, как бесконечно много для меня ушло в эту могилу, потому что никогда больше не увидать мне воочию такого явления, не встретить более такой души. На надгробном памятнике я с волнением читаю выбитые золотом в белом мраморе слова из Апостола: Бых немощным, яко немощен да немощныя приобрящу. Всем бых вся, да всяко некия спасу 3 . Эти слова воскрешают мне старца, ласкового, улыбающегося, греющего. Кажется мне, что я снова вижу его, как он, прославленный, святой, старается казаться простым человеком, чтоб его высота не смущала нас, пришедших к нему с грехами и слабостями... Точно слышится опять незабвенный тихий голос и смотрит дорогой приветливый взгляд, который один дает душе такое невыразимое счастье... Словно нет больше разлуки; спустилась снова на жизнь отрада, и стало все в жизни хорошо... А потом, закрывая собою тот теперь дальний земной образ, встает предо мною другой – весь озаренный нездешним сияньем. И моя вера мне говорит, что тот, кого я знал живущим на земле, теперь на небе великий чудотворец. Е. Поселянин. Царское Село. Октябрь 1898 г. 1 Примечание составителя. В настоящем очерке, в виде повествования, веденного от первого лица, изложены рассказы, слышанные составителем очерка от одного лица, знавшего почившего старца о. Амвросия. Остановившись на этих рассказах, вследствие искренности, а также потому, что они проливают некоторый свет на крайне интересное значение старцев в жизни верующей части образованного общества, составитель убедил то лицо позволить ему передать слышанное в виде связного рассказа, не стесняясь тем, что в нем будут затронуты некоторые стороны внутренней жизни, что неизбежно уже по самому содержанию рассказа. Вот несколько сведений для лиц, не читавших появлявшихся в повременной печати статей об Оптиной пустыни и об о. Амвросии. Старец о. Амвросий родился 21 ноября 1812 г. в Тамбовской губернии в семье сельского причетника и, по окончании курса в семинарии, был некоторое время преподавателем в Липецком духовном училище. Рано поступив в Оптину, он в последние годы жизни известного старца о. Макария был его ближайшим сотрудником и, по смерти его, заменил своего учителя. Очень слабого здоровья, о. Амвросий изнемогал несколько последних десятилетий и, большей частью, принимал, лежа на кровати. Он имел громадную, рассеянную по всей России паству, стяжал дары толкования Священного Писания , прозорливости, исцелений и утешения. О. Амвросий был полон обаятельной силы, привлекавший к нему людей. У него спрашивали совета в затруднительных случаях жизни и несли ему тягости душевные и горе. Он скончался 10 октября 1891 г. в основанной им в 15 в. от Оптиной, Шамординской женской общине, и погребен в Оптиной. При погребении его, были знамения. После кончины его были явления его и исцеления от него. Оптина пустынь выпустила подробное жизнеописание старца. |
| И вот начали делать пристройку к настоятельскому корпусу – зимнее помещение для старца. Архимандрит Исаакий приезжал в Шамордино и пытался как-то способствовать переезду старца, но скоро понял, что это сделать невозможно. Отец архимандрит очень сокрушался по этому поводу, но батюшка предложил ему смириться под крепкую руку Божию ( 1Пет.5:6 ). В ту осень рано начались заморозки, в воздухе стояла холодная сырость... 4 октября старец написал в Оптину: «Я доселе задержался в Шамордине по особенному промышлению Божию; и почему – это должно означиться после» 352 . В Оптиной пустыни между тем происходили следующие события. 30 июля 1890 года скончался казначей обители иеромонах Флавиан. Архимандрит Исаакий просил Калужскую духовную консисторию утвердить в этой должности иеромонаха Макария (Струкова), но та, в связи с соответствующим указом преосвященного, предписала отцу Исаакию провести выборы казначея при участии всех постриженных монахов, а руководителем этого избрания назначить настоятеля Тихоновой пустыни архимандрита Моисея . Это, однако, не связывалось с уже сложившимся духом Оптиной – с беспрекословным послушанием братии, с подчинением настоятелю и старцу. В ответном письме отец Исаакий сообщил, что даже один слух об этих выборах нарушил мирный дух обители, начались возбужденные разговоры и даже сходки по келиям. Отец Исаакий от огорчения захворал. Старец Амвросий писал 19 сентября из Шамордина одному из своих корреспондентов: «В Оптине новость великая. ...С отцом архимандритом сделался паралич; не вдруг мог говорить, а теперь, хотя говорит, и свободно, и в памяти, но слаб и с трудом мог подписать квитанцию. Одна из причин болезни, как полагают, есть та: отец архимандрит приготовил в казначеи отца Макария, а Преосвященный не утвердил. Из Консистории прислан указ, чтобы казначей был избран по голосам братии» 353 . Выборы были все же проведены. Большинством голосов казначеем был утвержден иеродиакон Ксенофонт. Управление монастырем в отсутствие старца затруднилось, так как большинство благотворителей, относившихся к нему, теперь ездили в Шамордино. Отец Исаакий стал входить в долги. |
| Поступила в Шамордино в 1887 году. В 1892 году определена в число послушниц. Несла послушание благочинной по церкви. Кроме этих записок, источниками для жизнеописания стали также другие записки шамординских сестер, которые перечислены самим автором: Записки бесед и изречений о. Амвросия, сделанные верной ученицей покойнаго, N. N. Записки бесед и рассказов о. Амвросия, веденные с 1869 года монахиней М. О-вой. Запись изречений старца, сделанная рясофорной монахиней, Е. Л-вой. Слова батюшки, о. Амвросия. М. И. К-ой. Этими монахинями могли быть: Екатерина Лебедева, из дворян Московской губернии, обучалась в Московском Мариинском институте, поступила в обитель в 1887 году и исполняла должность письмоводительницы, а также Мария Кобякова, из купеческого звания, определена в число послушниц в 1907 году, служила при детском приюте. Воспоминания Шамординских сестёр рисовали облик старца с особенной убедительностью и любовью. Составленные преданными ученицами, эти воспоминания стали одними из основных источников для составления жизнеописания старца. Кроме воспоминаний шамординских сестёр, для составления жизнеописания старца о. Григорий использовал «Историческое описание обители», составленное Леонидом (Кавелиным) , жизнеописания оптинских старцев Льва, составленное Климентом (Зедергодьмом), преп. Макария, составленное о. Леонидом (Кавелиным) , преп. Моисея, составленное о. Ювеналием (Половцевым) , жизнеописание Климента Зедергольма , составленное К. Н. Лентьевым, а также другие материалы, из которых следует отметить публикации о старце Амвросии, появившиеся в печати сразу по его кончине. Отец Григорий работал над жизнеописанием старца быстро и увлечённо. В конце 1891 года он опубликовал небольшую заметку в «Церковных ведомостях» 48 , а с января 1892 года (т. е. через два с половиной месяца после кончины старца) в журнале «Душеполезное чтение» стали печататься первые главы «Сказания о житии оптинского старца, отца иеросхимонаха Амвросия» 49 . Кстати, с декабря 1891 года в журнале «Душеполезное чтение» стали выходить «Изречения старца Амвросия Оптинского , записанные разными лицами себе на память, преимущественно сестрами Шамординской, устроенной старцем, общины» 50 . |
| Но это все присказки, а рассказать-то я хотела вот что. Через несколько месяцев мы с моим братом и старинной моей подругой поехали в большое паломничество по монастырям. Это было в 1996-м году. Побывали мы в Сергиевом Посаде, в Ниловой и Оптиной пустынях, в Шамординской обители, в Борисоглебском и Пафнутьево-Боровском монастырях, а закончили Псково-Печорской Лаврой и поездкой к отцу Николаю Гурьянову на остров Залита. Дивное было паломничество! И везде, во всех монастырях, во всех храмах, я подавала за мужа годовые поминания, делала от его имени пожертвования (все монастыри тогда еще стояли в лесах) и много денег раздала бедным старушкам с просьбой молиться «за раба Божия Владимира». Не помню уж точно, сколько денег я тогда раздала, но много. И вот я вернулась из паломничества домой. Сходила на кладбище, конечно, поплакала. Ночевать потом пошла к сыну с невесткой, они недалеко от кладбища жили, а назавтра мы должны были с моими внучками идти на службу в храм. Меня уложили у них в комнате на раскладушке: и вот под утро сквозь сон слышу, как кто-то осторожно садится у меня в ногах на раскладушку. Кто-то из девочек проснулся и боится меня сразу разбудить, думаю я, и открываю глаза… И в ногах вижу сидящего моего Володю! Не очень ясно вижу фигуру в какой-то ослепительно бело: одежде, но лицо вижу очень хорошо. И лиц это сияет и полно невыразимой любви. «Володька!» — шепчу я радостно, а он кладет мн руку на руку и говорит: «Тихо! Закрой глаза — и я послушно глаза закрываю. — Я пришел поблагодарить тебя за все, что ты дл меня сделала». Я спрашиваю: «А ты где, Волеодя?» — «я там, куда ты и хотела меня отправить». «В Раю?» — «Да». «А как там, Володенька? Расскажи!» — «Хорошо, очень хорошо. Н рассказывать нельзя. Закрой глаза и спи». — «Ну, пожалуйста! Хоть чуть-чуть!» Он тихонько засмеялся и говорит: «Там одних аспарагусов сто шестьдесят сортов! А теперь — спи!» Пожал мне руку и исчез, а я мгновенно уснула. Просыпаюсь через какое-то врем и чувствую, что моя рука лежит на том же месте и она теплая-теплая, как будто муж только что снял с нее свою руку… |
| Глава V. Отец Александр — монах и иеромонах под крестом болезней Глава VI. Жительство иеромонаха Амвросия в скиту до кончины блаженной памяти старца Макария Глава VII. Первые годы самостоятельного старчествования иеромонаха Амвросия, до кончины скитоначальника иеросхимонаха Илариона Глава VIII. Общий взгляд на подвиг старчествования иеросхимонаха Амвросия Воскресные и праздничные дни и особые случаи Глава IX. Некоторые общие наставления старца Амвросия, записанные большей частью хибарочными посетительницами Глава X. Основание старцем Амвросием Шамординской Казанской Горской женской общины Глава XI. Нравственный облик иеросхимонаха Амвросия как старца Глава XII. Евангельская любовь старца Амвросия, выражавшаяся по отношению к ближним вещественной помощью и мудрыми советами Глава XIII. Еще несколько случаев прозорливости старца Амвросия по рассказам мирских лиц, его письменные советы и наставления Глава XIV. Любовь старца Амвросия к ближним, выражавшаяся, вследствие его действенной молитвы к Богу, сверхъестественной помощью и исцелением болезней телесных и душевных Глава XV. Сила слова старца Амвросия, его обращение с посетителями и наружный вид ЧАСТЬ II Глава I. Старческое окормление иеросхимонахом Амвросием некоторых лиц Записка оптинского иеромонаха отца Мелхиседека Рассказ схимонахини Шамординской общины матери Параскевы Рассказ схимонахини Борисовской женской пустыни Курской губернии матери Леониды Глава II. Записанные слова отца Амвросия, старца Оптиной пустыни Глава III. Из воспоминаний одной духовной дочери незабвенного Оптинского старца отца Амвросия Чудесные случаи и изречения старца Амвросия Глава IV. Кончина первой шамординской начальницы Софьи Михайловны Астафьевой и ее преемница Глава V. Первый и второй приезд старца Амвросия в Шамординскую женскую общину в 1888 и 1889 годах, при новой начальнице монахине Евфросинии и его там пребывание Глава VI. Перемещение старца Амвросия из Оптинского скита в Шамординскую общину Глава VII. Келейная жизнь старца Амвросия в Шамординской женской общине и его попечение о ней |
|
|
