| Относительно обвинения в неподобающем его званию поведении Арсений 19 апреля того же 1820 г. заявил в консистории, «что он, архимандрит, жизнь ведет соответственно званию своему и никаких худых дел, как недавно приехавшие из Иерусалима иеромонахи Фаддей и Гавриил и иеродиакон Каллиник показуют, не чинил и не чинит; равно и худых или излишних расходов из собираемой им от доброхотных дателей суммы не делает, и в сем показании, как несправедливом, они, монашествующие, его, архимандрита, ничем изобличить не могут, что и объявил он, архимандрит, по монашеству, самую сущую правду». 19 мая в прошении к московскому митрополиту Серафиму, по приказанию которого были осмотрены ящики, поставленные Арсением в Чудовом и Никитском монастырях, Арсений заявляет, «что в числе-де поставленных им в Чудовом и Никитском монастырях собранных от доброхотных дателей ризничных вещей находятся ему собственно принадлежащие вещи, как-то: архимандричии крест, кипарисные иконы, рясы и подризники, серебряные ложки и молочник, рубашки, холст, убор для шапки и прочее, которые ему необходимо иметь при себе», почему он просит указанные вещи ему выдать. В другом прошении к митрополиту Серафиму архимандрит Арсений заявляет, что в июне в Иерусалим от него отправляется иерусалимский монах Тимофей, с которым он считает себя обязанным отправить к Иерусалимскому патриарху Поликарпу находящиеся в Чудовом и Никитском монастырях ризничные и все прочие вещи, собранные им от доброхотных дателей, почему и просит митрополита о выдаче ему из означенных монастырей тех вещей для отправления их к Иерусалимскому патриарху. Эти два прошения архимандрита Арсения митрополит Серафим передал на предварительное рассмотрение консистории, которая нашла, что в просьбах архимандриту Арсению следует отказать, а все дело о нем «с прописанием всех значащихся по сему делу обстоятельств и с приложением с описей о вышепомянутых ризничных и прочих вещах копий представить Святейшему Синоду на благоусмотрение доношением». Митрополит Серафим согласился с мнением своей консистории и, посылая все дело об Арсении в Святейший Синод, заключает свое донесение: «Получил я от Иерусалимского патриарха касательно худого поведения архимандрита Арсения отношение, которое в подлиннике и с переводом оного на российский язык прилагаю при сем, также и две копии с таковым донесением, что и до меня много доходило весьма вероятных слухов о предосудительных и соблазнительных его поступках, и я лично заметил, что он весьма упрям и начальству не оказывает должного послушания». |
| При раке А. в Чудовом мон-ре хранились принадлежавшие ему, по преданию, облачения (саккос, епитрахиль и подризник) и посох. К выносному образу А. в Чудовом мон-ре был привешен золотой перстень - по преданию, подарок исцеленной ханши Тайдулы. В 1722 г., будучи в Москве, имп. Петр I Алексеевич распорядился снять его и передать в Синодальную ризницу (ПСПиР. СПб., 1872. Т. 2. 1722 г. 509. С. 156), где позднее он был заменен медным и исчез. В Оружейной палате хранится др. медный перстень с печаткой из прозрачного камня или стекла с изображением животного, к-рый, по описям Патриаршей ризницы XVII-XVIII вв., значится как дар А. хана Джанибека ( Орешников. С. 171-186), однако, несмотря на несомненную древность изделия, его материал в сочетании с саном дарителя и одаренного вызывает сомнение в достоверности предания. До 1722 г. в Чудовом мон-ре богомольцам продавался «чудотворцев мед», служивший целительным средством от болезней и от порчи ( Лавров А. С . Колдовство и религия в России, 1700-1740 гг. М., 2000. С. 414-415). 28 февр. 1722 г. был издан имп. указ, вскоре напечатанный, запрещавший эту продажу (ПСПиР. СПб., 1872. Т. 2. 1722 г. 445. С. 90). После уничтожения в 1929 г. всего комплекса построек Чудова мон-ря мощи А. находились в музеях Московского Кремля. В 1947 г. по просьбе Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского) они были переданы РПЦ и помещены в Патриаршем Богоявленском соборе в Елохове , где находятся до наст. времени. Жития А. разных редакций и службы ему сохранились в огромном числе списков XV-XIX вв., с трудом поддающихся учету (наиболее полные, хотя и не исчерпывающие сведения об их рукописной традиции содержит картотека Н. К. Никольского в БАН), и в изданиях начиная с XVII в. Древнейшим житийным текстом, посвященным А., является летописная повесть «О Алексее митрополите». Текст повести изобилует хронологическими выкладками, относящимися к разным периодам жизни А., не во всем, однако, достоверными и не согласующимися с упомянутыми в том же тексте историческими реалиями. |
| – самого Автора, человека творчества; – Онегина, который «ничем заняться не умел»; – тот знаменитый тип, который характеризуется словами: Блажен, кто смолоду был молод, Блажен, кто вовремя созрел... И «народно-деревенская среда» выдает две противоположности: Ольгу и Татьяну. Эти две девушки даже произошли от одних родителей и выросли в одних условиях. Казалось бы, кто должен более походить друг на друга? В «Евгении Онегине», безусловно, есть единство, но, в отличие от Бого-человеческого единства «Капитанской дочки», – единство человеческого, вечно ищущего духа. В романе нет традиционного героя, вроде Фауста, который на пути к истине проходил бы через преграды, перекрестки и развилки, расставляемые жизнью. Здесь субъектом поиска истины открыто является сам Автор. Он лишь по своей воле перемещает центр наблюдения с одного героя на другого, с одной ситуации на другую, четко выхватывая из потока жизни очередную проблему бытия. Так, первая глава посвящена отношению к чувственно-материальному, вторая – отношению к социальному, третья – проблеме кумиротворения и т.д. Автор постоянно, отчетливо виден в романе: многочисленные отступления, тесно вплетаясь в сюжетные узлы, усиливают и заостряют их; Автор высказывает сочувствие или осуждение, дает объяснения, делает предположения и пожелания. В «Борисе Годунове» есть внешнее единство определенных исторических событий. Но и это произведение, по существу, содержит отдельные, самостоятельные проблемы бытия, связанные друг с другом лишь единством авторского ищущего духа. Например, проблеме ненависти к чудесному посвящена сцена «Кремлевские палаты», а проблеме отношения к чувственно-материальному – сцена в Чудовом монастыре и т. д. В «Борисе Годунове» действующее лицо может появиться только в одной сцене и бесследно исчезнуть. А центральный герой драмы, Самозванец, хотя и появляется номинально в нескольких сценах, но в каждой он почти ничем не напоминает своих прежних «тезок». То он – кипящий молодыми силами юноша, мечтающий пожить полнокровной жизнью («Ночь. Келья в Чудовом монастыре»), то – просвещенный монарх («Краков. Дом Вишневецкого»), то – почти Божий избранник («Лес»). |
| Четверг. 14-е февраля – мирской день Ангела. Получил письмо от обер-прокурора К.П. Победоносцева . Письмо – очень раздражительное по поводу семинарских движений, в чем он обвиняет Московскую академию, т.е. студентов, за их прокламации, а потом вообще начальствующих в семинариях 56 . Я ему ответил очень резко, указав на то, что и до прокламаций в семинариях были частые бунты, что причину их нужно искать в другом. Эту причину я указал в отсутствии определенных взглядов на характер духовной школы в самих правящих сферах. В доказательство привел последние события в Московской академии за пять лет моего пребывания здесь. Письмо это и приблизительный черновик есть у меня 57 . Пусть гневается, – пора говорить не обиняками, а прямо. Все несчастье наше, что мы играем в прятки. Сегодня был у нас студенческий вечер, посвященный памяти Гоголя и Жуковского 58 , по поводу 50-летия со дня смерти. Чтение и пение состояло исключительно из произведений этих писателей. Вечер прошел очень хорошо. Особенное впечатление произвел студент III курса малоросс Григорий Ващенко 59 своим прочувствованным стихотворением на тему сожжения «Мертвых душ» 60 . Он награжден был шумными/аплодисментами студентов, а я расцеловал его. Предполагаю на несколько дней уехать в Москву и послужить в Успенском соборе. Пятница. 15-е [февраля]. Сегодня после лекций, по исконному обычаю, студенты отпущены на масленицу и первую неделю поста, так как завтра поминальная суббота. Таким образом, треть эта прошла спокойно, значит, и год окончится уже благополучно. 16–19-е февраля. В Москве. 16-го, в субботу, в два часа выехал в Москву, которую я довольно редко посещаю. Остановился в Чудовом монастыре. Всенощную слушал на Саввинском подворье, у преосвященного Парфения 61 . Он сообщил мне, что 19-го предполагается заупокойная литургия в Чудовом и панихида у памятника Александру II по инициативе рабочих московских фабрик, что является контрманифестацией рабочих 62 и опровержением тех слухов, которые о них распространяются, главным образом студентами, как о революционерах и бунтарях. Не скрыл он и того, что по этому поводу ходят очень нелепые слухи, будто это повод только к страшной противоправительственной демонстрации, которая имеет произойти в этот день у памятника. |
| 344. Беседа в день восшествия на Всероссийский Престол Благочестивейшего Государя Императора Александра Николаевича (Говорена в Чудовом мон. февр. 19-го; напечатана в Твор. Св. Отц. 1858 г. и в собр. 1861 г.) 1858 год Не своих си кийждо, но и дружних кийждо смотряйте ( Фuлun. II. 4 ). Торжественно и благодарственно пред Богом воспоминая ныне, что в сей день Бог " вознес избраннаго от людей своих» ( Ncaл. LXXXVIII. 20 ), Благочестивейшего Императора нашего Александра Николаевича, исполняем, благоверные Россияне, праведный и прекрасный долг. Царь, по священному закону наследия, мирно восходящий на престол, и мирно простирающий благотворную власть над царством, как свет утра над землею, есть высокий дар Божественного Провидения народу, и благонадежный залог его благоденствия. К благоговейному воспоминанию воцарения, последовательно будет присоединить внимательное воспоминание, что вместе с оным дали мы пред Богом обет верности Благочестивейшему Самодержцу нашему. Обет сей тверд царственным законом, тверд именем Божиим, тверд у каждого из нас сердечным к Царю расположением, так что, если бы на кого между нами пало нарекание в нарушении сего обета, сие болезненно поразило бы не только его, но и всех. Но чем более все мы дорожим верностию к Царю: тем более каждый из нас должен быть внимателен, чтобы иметь сие качество в полной силе и в совершенной чистоте. Царь, по истинному о Нем понятию, есть глава и душа царства. Не возразите мне, что душею государства должен быть закон. Закон необходим, досточтим, благотворен; но 830 закон в хартиях и книгах есть мертвая буква: ибо сколько раз видено было в царствах, что закон в книге осуждает и наказывает преступление, а, между тем, преступление совершается и остается ненаказанным; закон в книге благоустрояет общественные звания и дела их, а, между тем, они расстроиваются! Закон, мертвый в книге, оживает в действователях: а верховный государственный действователь, и возбудитель и одушевитель подчиненных по закону действователей, есть Царь. Итак, Царь, по истинному о Нем понятию, должен быть душею царства. |
| Художник, на чьих иллюстрациях к сказкам выросло несколько поколений, о похоронах Сталина, о потрясении от Рафаэля и Дюрера и о законах любви 21 ноября исполняется 80 лет художнику Борису Аркадьевичу Диодорову. Несколько поколений выросло на его иллюстрациях к сказкам Андерсена, Сельмы Лагерлёф, Александра Милна. В интервью «Правмиру» он рассказывает о своём детстве в довоенной Москве, о похоронах Сталина, о своей дружбе с архиепископом Саратовским Пименом (Хмелевским) и продолжении традиции российской книжкной иллюстрации. – Расскажите, пожалуйста, про ваших родителей, про ваши истоки. Откуда вы, кто ваши предки? Как ваша семья оказалась в Москве? – Мой дедушка, Леонид Диодорович Смирнов, был у Прохорова на Трехгорке директором. И Прохоров хорошо к нему относился. На месте того дома, где я родился, теперь корпуса Агентства печати «Новости» ( МИА «Россия сегодня» – прим.ред.) . У деда была очень хорошая восьмикомнатная квартира, там потолки были с лепниной, все дубовое, медная фурнитура, как в домике Толстого в Хамовниках. Правда, в 1934-м году, когда я родился, квартира уже была превращена в коммуналку. Там еще жили две прекрасные семьи, и папе досталась только одна пятнадцатиметровая комната, где сначала я до 1940-го года был одним ребенком, потом у меня родились еще две сестры, мы оказались впятером в пятнадцатиметровой комнате. Так прожили очень долго, за это время я закончил три художественные школы плюс институт Сурикова. Даже какое-то время после войны, после папиной демобилизации, приходилось спать с папой на одном диване. Примерно до моих двадцати лет мы так жили. Работал на табуреточке, естественно, и в классах, это было замечательная школа, куда я сходил в одиннадцать лет, и меня туда приняли, художественная школа в Чудовом переулке, там преподавали блестящие художники – Константин Клавдианович Зефиров, Перуцкий, Дорохов, это имена в изобразительном искусстве. Они потом меня отправили сдавать экзамены в МСХШ, это, если вы помните, Средняя художественная школа при Суриковском институте, напротив Третьяковки. И окончив ее, я оказался в институте. |
| Лучшие стихи Тютчева Ф. И. 17 мая, 2012 Содержание статьи Портрет Тютчева Ипполиты Рехберг Федор Иванович Тютчев (1803-1873 г.г.) — русский лирик, поэт-мыслитель. Кроме того Федор Иванович был дипломатом, консервативным публицистом, членом-корреспондентом Петербургской Академии Наук с 1857 года, тайным советником. С раннего детства Ф.И. Тютчев проявлял интерес к стихосложению и классическим языкам, изучил латынь и древнеримскую поэзию, а уже в двенадцать лет переводил оды Горация. Ему довелось служить в Государственной коллегии иностранных дел. Во время службы Ф.И. Тютчев отправился в Мюнхен в качестве внештатного атташе Российской дипломатической миссии. По возвращению в Россию в 1844 году, Тютчев вновь поступает в Министерство иностранных дел в качестве старшего цензора. Поэзию Тютчева называли «фрагмент», он мог кратко переложить высокий одический жанр для читателя. Отличительная черта стихов Тютчева -«дублеты» — повторяющиеся из стихотворения в стихотворение образы. Поразительно но стихи Тютчева не пользовались особой популярностью у… Самого автора. Тютчев был невысокого мнения о своей гениальной поэзии. В стихах Тютчева часто звучат экзистенциальные мотивы. Стихи Тютчева о любви часто носят трагический характер. В нашей подборке: Стихи Тютчева о природе Здесь, где так вяло свод небесный… Здесь, где так вяло свод небесный На Землю тощую глядит, — Здесь, погрузившись в сон железный, Усталая природа спит!.. Лишь кой-где бледные березы, Кустарник мелкий, мох седой, Как лихорадочные грезы, Смущают мертвенный покой. 17-ое апреля 1818 На первой дней моих заре То было рано поутру в Кремле, То было в Чудовом монастыре. Я в келье был, и тихой и смиренной, Там жил тогда Жуковский незабвенный. Я ждал его, и в ожиданье Кремлевских колколов я слушал завыванье, Следил за медною бурей, Поднявшейся в безоблачной лазури — И вдруг смененной пушечной пальбой — Все вздрогнули, понявши этот вой. Хоругвью светозарно-голубой Весенний первый день лазурно-золотой Так и пылал над праздничной Москвой. |
| Вообще невозможно объяснить, как рождается творческая личность. Это тайна, хотя думаю, что творческое начало есть в каждом человеке, просто кто-то его развивает и приумножает, а кто-то так и не реализовывает. Комната у нас была в трехкомнатной квартире, в двух других комнатах жили семьи с двумя и четырьмя детьми, а еще раньше, в военные годы, перед тем как многодетная семья поселилась, в их комнате жил художник-любитель, и мне запомнились картинке на стене, видимо, копии: «Золотая осень» Левитана, еще что-то. А главное – запомнился запах масляной краски. В фабричном клубе висела огромная копия репинских «Запорожцев», в школе – какие-то пейзажи, я на всё это обращал внимание. Рос, как все мальчишки – играл во дворе, ходил в лес за грибами и ягодами, на лыжах катался, на коньках, купался в речке, – но другие ребята на все эти картинки на стенках не обращали внимания, а мне они запали в душу, интересно стало, захотелось самому так научиться. На уроках рисования рисовал танки, самолеты, даже портреты Сталина пробовал, а в 5 классе, помню, для стенгазеты рисовал портреты Ломоносова, Пушкина. Рисовал с фотографий, с репродукций. И в 7 классе, когда мы писали сочинение на тему: «Кем я хочу стать», написал: «Хочу быть художником, как Репин, Левитан…..». И дальше перечислял великих, но уже не помню, кого еще назвал. К тому времени я с натуры писал и натюрморты, и пейзажи. Закончил семилетку и надо было решать, где продолжить учебу: в другой школе или в ПТУ. Дочь маминых знакомых, уже взрослая девушка, рассказала мне про Федоскино, что есть такое замечательное место, но в тот год там не было набора, и я, чтобы не терять время, а поднатореть и попрактиковаться, поехал поступать в Москву в детскую художественную школу в Чудовом переулке, недалеко от метро «Парк культуры». (Как узнал про эту школу, уже не могу вспомнить). Показал там свои рисунки, и меня приняли сразу во второй класс. Ездил туда из дома, электрички через Ивантеевку еще не ходили, поэтому до Болшево добирался на паровозе – кукушками их называли, – там переходил на другую платформу и садился в электричку до Ярославского вокзала, потом на метро до «Парка Культуры» – Сокольническая линия уже существовала. И обратно так же. Естественно, никто меня не сопровождал, мы были ребята самостоятельные, росли на улице, мамы почти у всех работали на заводах и фабриках. |
| Признавая земледелие коренным богатством России, Никита Иванович Романов и венценосные его потомки завели в Измайлове образцовый хутор, где сеялся разного рода хлеб русский и чужестранный. Поселив крестьян, тогда уже прикрепленных к земле, в слободах Измайлова, они отвели для себя собственно пахатной земли в четырех полях по 400 десятин, в пятом поле 293 десятины; сверх того, отведены были особо 34 десятины для посева гречи, 50 десятин для пастбища рогатому скоту, а на продовольствие лошадей поемные луга взяты были к селу Измайлову от пустоши чудотворцевой вотчины Черкизова и вместо их, справлены за Чудовом монастырем пустоши в Клинском уезде. (1) Петр I указом своим 1714 года, Мая 26, запретил «писать в крестьянство и крепость посадских людей, вышедших из слобод в села Покровское, Тонинское и Измайлово». При Царе Алексие Михайловиче, в Измайлове построен обширный замок на острове, разведены плодовые сады и аптекарские огороды, насажена роща на 115 десятинах, выкопаны двадцать прудов на речках Измайловке и Пехорке, поставлены мельницы. В приходных книгах Измайлова описаны следующие строения, принадлежавшие к сельскому хозяйству: 1) Каменныя риги, за виноградным садом, с пятью садилами, длиною каждое в 5 сажен, шириною 3 сажени; в них 19 печей с каменными по сторонам токами, длиною 36, а шириною 30 сажен; 2) Житный двор, огороженный забором, занимал в длину 46, а поперек 36 сажен; в нем построено было 20 житниц; 3) Льняной двор с амбарами, устроен был для мятия и сбережения льну; 4) Скотный двор, рублен в замок, длиною 45 шириною 24 сажени: в нем 16 денников, 3 избы, 4 амбара и погреб с ледником. Там содержалось быков 903, дойных коров 128, телиц 190, телят 82, баранов 284, свиней и боровов 26; 5) Конюшенный двор в длину 73, в ширину 39 сажен, с семью денниками, где находилось иноходцев, коней, меренов, жеребчиков и кобыл 701; 6). Сенной двор в длину 69, в ширину 66 сажен; 7). Винной завод, пивоварня и медоварня, солодовня и маслобойня; 8) Стеклянный завод, коим управлял Италиянец Франц Карпов Насте; 9) Птичий двор, где находилось 484 лебедя, павлина, гуся, утки и разных охотничьих кур; 10) Запасный двор, занимавший в длину и ширину 56 сажень, с погребами для напитков и припасов, с амбарами для хранения в них разных хозяйственных потребностей; там между прочим на ходились разные земледельческие орудия, как то: 500 заступов, 852 косы, 153 резца для сечки соломы, 50 грабель с железными зубцами, 25 вил, 1130 отрезов, 400 сох, 48 сошников с полицами, 900 серпов и проч. |
| Да, и Хлестаков и пушкинский Отрепьев не злостные обманщики, а два милых авантюриста (П.;10.143). И в этом их сила. Быстрота и непредсказуемость реакций (ср. сцену «Корчма на Литовской границе»), способность принимать решения мгновенно, не предвидя, а потому и не боясь возможных препятствий, - вот что отличает Самозванца. «Беспечен он, как глупое дитя» (П.;5.267), - говорит о безмятежно спящем Отрепьеве «благоразумный» Гаврила Пушкин. Но разве не то же самое мог бы сказать о своем барине Осип? И вот еще замечательное совпадение: А дело было наше; Я было смял передовую рать - Да немцы нас порядком отразили; А молодцы! ей - Богу, молодцы, Люблю за то - из них уж непременно Составлю я почетную дружину (П.;5.266), - говорит Отрепьев, наголову разбитый войсками царя Бориса. А вот проигравшийся в пух Хлестаков: «Пехотный капитан сильно поддел меня: штосы удивительно, бестия, срезывает. Всего каких-нибудь четверть часа посидел - и всё обобрал. А при всем том страх хотелось бы с ним еще раз сразиться. Случай только не привел ... Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!» (Г.;4.27,63). Масштаб событий, конечно, несопоставим, а вот логика мышления совершенно та же: это логика игрока, милого авантюриста, человека, у которого «легкость необыкновенная в мыслях» (Г.;4.45). И только такой, беспечно-авантюрный тип мышления и отношения к миру может обеспечить столь невероятный, фантастический взлет: от безродного послушника до царя и от «канцелярской крысы» до «государственного человека». Обе пьесы воссоздают картину мнимо-реального бытия, где «всё обман, всё мечта, всё не то, чем кажется» (Г.;3.39). Если пушкинский Самозванец - сознательный обманщик, то Хлестаков своего рода персонифицированный мираж, ибо он - «лицо фантасмагорическое, лицо, которое, как лживый олицетворенный обман, унеслось вместе с тройкой бог весть куда» (Г.;4.356). Совершенно закономерно поэтому, что в обоих случаях «миражная интрига» о фантастическом взлете облечена в форму сна. Григорий Отрепьев, как уже давно замечено исследователями, появляется в трагедии, пробуждаясь от троекратного пророческого кошмара о своем воцарении (см. сцену «Ночь. Келья в Чудовом монастыре» - П.;5.200), и уходит, засыпая (см. сцену «Лес» - П.;5.267). Сюжетная линия Самозванца решена в форме фантастически сбывшегося сна о его восшествии на московский престол. |
|
|
