| Тут я сел на лошадь гуммоса Дауда. Она весьма бойко шла впереди нашего поезда, так что порой мне надлежало поджидать его. В семь часов небо помрачилось, и с запада подул резкий сухой ветер, предшественник палящего и зловредного Хамсина. Бедуины окутали тряпицами свои головы и зажали ими уста; и я платком обвязал свои уши и накинул на себя Арабскую шерстяную Абаю для защиты от ветра, который проникал до костей. В восемь часов мы достигли до Уади Ахедыр и по этой ложбине, имеющей дождевое русло, дотянулись в направлении к юго-востоко-востоку, понижаясь неприметно. Ветер усилился и взметал крупный лесок. Кругом ничего не было видно в бело желтоватом сумраке. Лишь привычные и зоркие глаза одного Бедуина заметили дикую серну, перебежавшую нам дорогу. Он помчался за него до всю прыть, согнувшись в дугу и держа подмышкою ружье с зажженным Фитилем. Серна исчезла. Стрелец воротился с обманутой надеждой. Наступил десятый час дня. Удушливый ветер обратился в вихрь. Тогда шех посоветовал мне своротить с большой дороги к первым возвышенностям ближнего горного кряжа Ель-Арейда, и там между холмами проехать до одного родника воды. Я, увидев позади себя некоторых навьюченных верблюдов наших и полагая, что и все прочие пойдут за шехом, своротил с ним да лево в первую горную дебрь, тянущуюся вдоль помянутого кряжа к югу. Она узка, камениста и ухабиста. Тут было тише. Но порой палящий вихрь прорывался сквозь ущелья, и ударяясь о левые скалы дебри, отражался от них, кружился и засыпал нас крупным песком. У меня в глазах иссохла вся влага, а в уши, ноздри и уста набился песок. В течении ста двадцати минут я мучился таким образом, и в самом конце одиннадцатого часа спешился у родника воды, называемого Ель-Арейда по имени горы, у подошвы которой он укрыт в яме под осокою. Вода в нем чиста, прозрачна и холодна, но пахнет серою. А осока зелена, густа и высока. Под нею у самой воды я укрылся от палящего Африканского ветра, этого беса полуденного, и освежился не много. Сижу тут, поджидая дружину свою, и порой поглядываю на бойную дорогу. |
| Тельца твоего, Самария, сделал художник, а потому он не бог, и потому еще, что он заставил вас блуждать во тьме неведения истинного Бога, обольщал вас ложными мечтами, вел и приводит к погибели. 7. Яко ветром истлено 119 всеяша, и разрушение 120 их приимет я: рукоять 121 неимущая силы, еже сотворити муку, аще же и сотворит, то чуждии поядят ю. С Евр.: «поскольку ветер сеют они, то вихрь и пожнут; не будет у него жатвы; выросшее не дает муки. Если же и даст, то чужие съедят ее». Здесь идолы уподобляются зловредному ветру и пустым снопам или соломе. Кто сеет вредный ветер, тот пожинает одну погибель, у кого снопы не имеют силы, т.е. зёрен, тот не сделает муки из таких снопов. Таковы и плоды идолослужения, как зловредный ветер они приносят одну гибель; идолы, как пустые снопы, не принесут пользы. Если же кто, имея хорошие снопы, и сделает муку, то ее поедят враги. Св. Ефрем Сир. так читает и объясняет: «Сеяли ветер, нет у них ни соломы, ни колоса, еже сотворити муку. Как ветер не приносит плодов и солома не имеет в себе, из чего можно было бы сделать муку для напитания тела: так и тельцы Самарийские бессильны к тому, чтобы дать и защитить жизнь душам». – «Никакого плода не получите – так поясняет бл. Феод. – от служения идолам; собранные от них рукояти (снопы) будут походить на колосья, обитые ветром; по-видимому наполняют они собою житницы, но не имеют в себе ни зерна. Таково и свойство идолов. Наружный вид мужа или жены, или льва, или иного какого животного идол приемлет от искусства; но лишен всякой силы и самодеятельности. Посему-то и сами идолы погибнут вместе с поклоняющимися им; ибо сказано: разрушение их приемлет их, и чуждии поедят это». 8. Поглощен бысть Исраиль, ныне бысть во языцех яко сосуд непотребен. С Евр.: «гибнет Израиль; вот они среди народов, которой никто не любит». Поглощен (прошедшее вместо будущего), т.е. Израиль будет поглощен бедствиями плена, погибнет и будет в презрении у язычников, как презирается непотребный сосуд. 9. Понеже тии взыдоша ко Ассириянам: процвете о себе Ефрем, дары возлюби. С Евр.: «они идут к Ассуру, ослы дикие, пустынножительствующие на своей воле; Ефремляне дарами покупают союзы прелюбодейные» 122 . |
| Однажды, ранним утром, сидела она у Макиной березки и слушала, как в горной степи, над Мару-Атону, плачет пастушья свирель. Знала песнь и певца: песнь об умершем боге Таммузе, а певец – Энгур, сын Нурдагана, вавилонянин, старый пастух, слуга Таммузадада, привезенный ею в Египет с острова Крита. Медленно падали звуки свирели, однообразно-унылые, звук за звуком, как слеза за слезою: О Таммузе далеком плач подымается! Матка-овца и ягненок заколоты, Матка-коза и козленок заколоты. О Сыне возлюбленном плач подымается! Дио слушала, и казалось ей, что плачет в этой песне вся тварь о Сыне грядущем – не приходящем: «Когда же, когда же, Господи?» Все было тихо, недвижно; только над песчаными дорожками сада, несмотря на ранний час, воздух уже мреял от зноя, струился, как расплавленное стекло. Вдруг на верхушке пальмы зашевелился, точно ожил, веерный лист: один, другой, третий. Жаркий ветер пахнул, как из печи; закурился песок на дорожке; свет померк; небо помутнело, пожелтело необычайно, невиданно, похоже на конец мира. И не успела она опомниться, как весь сад зашумел, загудел под внезапно налетевшим вихрем. Сделалось темно, как ночью. Дио побежала домой. Вихрь валил ее с ног, жег лицо, слепил глаза песком. Дыханье спиралось, кровь стучала в висках, ноги подкашивались. Двадцати шагов не оставалось до дому, но казалось, не добежит, упадет. – Скорее, скорее, доченька! – закричала ей Зенра с крыльца, схватила за руку, втащила в сени, с трудом, под рвущим ветром, захлопнула дверь и засунула засовом. – Что это, няня? – спросила Дио. – Шехэб, язва Сэтова, – ответила старушка шепотом, приложив, как на молитве, обе ладони ко лбу. Шехэб, юго-восточный ветер, дует из Аравийской пустыни. Огненные тучи песка, взметаемые вихрем до неба, падают косо и шумно, как град. Солнце багровеет, чернеет, как уголь. В полдень надо зажигать огни. В черном, душном, как бы подземном, мраке люди и животные задыхаются, растенья погибают. Вихрь длится не более часа; если бы продлился, все сгорело бы, как в огне пожара. |
| до н. э. и оставался верным им до тех пор, пока господство Навуходоносора не сделало это невозможным. После падения Аскалона под натиском Навуходоносора в 604 г. до н. э. Иоаким в течение нескольких лет платил ему дань. Но когда провалились попытки Навуходоносора оккупировать Египет в 601 г. до н. э., Иоаким снова встал на сторону Египта и перестал посылать ежегодную дань на восток. Таким образом, в 597 г. до н. э., когда Навуходоносор организовал против Иерусалима военную карательную операцию, Египет был главным союзником Иудеи, на которого она могла положиться. В том же году Навуходоносор посадил на трон Седекию. Он почти незамедлительно начал переговоры с небольшими западными государствами с целью создания коалиции против Навуходоносора (см. коммент. к 27:3). В 595 г. до н. э. новым фараоном Египта стал Псамметих II. Он одержал победу над нубийцами на юге и, как написано в одном папирусе, отпраздновал свой успех поездкой по Палестине. Возможно, это свидетельствует о том, что, хотя Египет и не был инициатором подобной коалиции, он поддержал бы Иудею в ее борьбе против Вавилона. Какие именно народы вошли в коалицию и когда она окончательно оформилась, неизвестно. Случилось так, что египетская армия, выступившая в 588 г. до н. э. против Вавилона, была обращена в бегство (см.: 37:5–7), а эдомитяне, судя по Пс. 136:7 , решительно перешли на сторону Вавилона, когда стало ясно, что судьба Иерусалима предрешена. И только Аммон и Тир продолжали вызывать раздражение Навуходоносора своей непокорностью. 30:23. Яростный вихрь идет от Господа. Поэтический язык этого текста перекликается с языком шумерского «Плача о разрушении Ура» (ок. 2000 г. до н. э.). Разрушение и опустошение в обоих случаях приписывается буре или штормовому ветру. В одной строфе шумерского текста ветер «прорывается через городские ворота» как наступающее войско, а в другой автор в отчаянии восклицает: «День бури грядет в моей судьбе». Более близкий ко времени Иеремии текст 1-го тыс. до н. э., вошедший в историю под названием «Он есть яростный исцеляющий вихрь», изображает гнев богов в образе бури, сметающей на своем пути все народы. |
| Принято говорить, что у крестьян (мы говорим, главным образом, о крестьянства, т. к. оно полнее всего сохранило в себе православие) нет никакой культуры. Предпосылкой такого утверждения является мысль, что существует только одна культура – европейская. Конечно, это неправда. Очень прочная, глубоко вросшая и сложная культура есть не только у крестьянина, но и у дикарей всех материков и частей света. В частности, свою культуру имеет и русский крестьянин. Мы упоминаем об этом здесь потому, что культура эта – религиозного характера и покрывается одним обозначением – православие. Это не будет злоупотреблением словом; православные сами употребляют это слово в таком смысле. С их точки зрения быть православным не значит отрицать filoque и чистилище и признавать причастие sub utraque. «Он ест не по-православному», «не по-православному одевается» – это ходячие выражения. Православный православен не только в догматах и, может быть, менее всего в них, а в том, что он не ест прежде, чем не прослушает раннюю обедню, что в праздннк он есть пироги, что, не перекрести лба, он не сядет за стол, что по субботам он парится в бане, словом, живет в определенном быту, что он сын православной культуры. Третья сфера, к которой религиозно относится православный, это – природа. Область эта тесно сливается с тем, что мы рассматривали выше под именем быта. Здесь мы будем иметь в виду отношение православного не только к природе в узком смысле, но и к земледелию, которое будучи основой крестьянского быта, все же не меньше относится и к природе. Кроме того, в ту же категорию войдут те остатки природных языческих сил в виде леших, домовых и проч., с которыми православный крестьянин и доныне имеет дело. Травы, птицы, деревья, насекомыя, всякие животные, земля, – каждая стихия вызывает к себе у крестьянина, непонятное сочувствие. Послушайте, как крестьянин разговаривает со скотиной, с деревом, с вещью, со всей природой: он ласкает, просит, умоляет, ругает, проклинает, беседует с нею, возмущается ею и порой ненавидит. Он живет с природой в тесном союзе, борется с ней и смиряется перед ней. Вся природа и все вещи – нечто живое и личное. Это – бесчисленные существа – лесовые, полевые, домовые, половинники, сарайники, русалки, кикиморы и т. д. и т. д. – двойники вещей, мест и стихий. Они живут своей жизнью, требуют от человека пищи, вергает житейские дела, женятся, едят, пьют, спят, ссорятся, дерутся, плачут, умирают. Все вещи и события принимают особый вид. Нет просто еды, просто болезни, просто одежды, просто огня. Все – просто и не просто. Вот вихрь крутится вдоль по дороге, но это не просто ветер. Это – ведьма празднует с чертом свою нечистую свадьбу. И в этом можно убедиться. Надо только бросить в этот вихрь нож, и нож упадет на землю окрававленным. |
| идолослужения, каким и был некогда Вефиль. 64 Стрекалом стречема παροιστρωσα παροιστραησεν oestro percussa sev agitate – уязвленная оводом. Οιστρος – жало, овод, сильная страть, бешенство; стрекало – бодец, остен; стрекать – колоть, уязвлять и т.п. 66 Соблазны σκανδαλα – петли, западни, претыкания, соблазны, т.е. идолы. Идолослужение было ловушкою, претыканием для других; идолы в Евр: абацим собственно скорби (от эцев dolor), ибо идолы приносят человеку несчастие, зло. 67 Избра ηρετισε – возлюбил. Израильтяне, сдружившись с Хананеями, от них заимствовали свое идолослужение. В Евр. вместо Хананеев стоит: севаим (от сова упивался), что значит: чистое, т.е. вино (merum vinum), возлюбили чистое вино. LXX, вероятно, читали: севоим, – и видели в сем слове, может быть, Евеев – народ, произошедший от Ханаана. – Толковники читают и объясняют это место в Еврейском различно. 69 Вихрь духа συστροφη πνευματος – turbo venti – вихрь ветра. Слова: возсвищет нет в Греческ. изд. LXX; своих αυτης. В Вульг.: ligavit eum spiritus (ventus) in alis suis – связал его ветер в крыльях своих. 71 Стражбе τη σκοπι – смотрение, наблюдение; в Евр: мишпат суд, право обычай. Но толковники читают: мицпат. Мицпа есть имя горы, близ Ливана, Нав. 11:8 , и нескольких городов в кол. Вениаминовом, Иудином и Дановом. 72 Итавирии ιταβυριν, в Вульгате: Thabor – Фавор. Так переводят и разумеют и толковники. «Гора Фавор или Итафирион (так говорится в свящ. географии) в колене Завулоновом, 30 стадий высоты». Т.е. вы своим идолослужением на горах Мицпе и Фаворе служите петлей, уловляющей других, или как охотники на горах Мицпе и Фаворе уловляют силками зверей, так и вы уловляете других в погибель своим идолослужением. 73 Поткнуша κατεπηξαν (καταπηγνυμι – водружаю, крепко утверждаю) – крепко утвердили. С Еврейского, по темноте сего стиха, переводят и объясняют различно; напр. «закалая жертвы, глубоко они грешат», и т.п. См. у Калмета и Поля. В Вульгате: et victimas deslinastis in profundum и проч. Гроций думает, что этими словами намекается на обычай язычников бросать остатки жертв в яму, в которой огонь. |
| Кости ваша яко трава прозябнут, т. е. расцветут подобно зелени. Это выражение значит то же, что и подобное ему у Премудрого: сердцу веселящуся, лице цветет: в печалех же сущу сетует ( Притч. 15:13 ), именно, что от радости лицо цветет или кости расцветают. В данном случае этими словами выражается та мысль, возвещаемая пророком радость будет весьма сильною и искреннею (ср. выше Ис. 9:3 ), будет проникать все, так сказать, существо участников её, даже до костей (ср. Пс. 37:4 ). – И запретит непокаряющимся (греч. πειλσει τος ποιθοσιν), непокорным будет угрожать, подраз. – наказанием. Пророк не сказал, что «Бог непокорных накажет», но «будет только угрожать им», с тою целью (как думает бл. Иероним), чтобы устрашенные угрозою обратились к служению Господу». 2) Наказание непокорных воле Божией пророк наглядно изображает так: а) «Ибо вот Господь придет подобно пламени (яко огнь) и колесницы Его подобно бури (яко буря, как бурный ветер или вихрь), чтобы воздать с яростью (или в гневе) мщение Свое и прещение в огненном пламени» (15 ст.). Это, по объяснению св. Ефрема Сирина , образ тех народов, рукою которых Господь хочет наказать непокоряющихся закону Его. Для устрашения и вразумления непокорных пророк говорит, что Господь разгневается за упорство их и накажет их в пламени огненне, т. е. пошлет на них страшные и опустошительные, как огонь, бедствия (огонь в Св. Писании очень часто служит образом бедствий – Мк. 9:43–48 ; Ис. 33:11; 64:2 ), которые постигнут их также быстро и внезапно, как быстро настигают колесницы и внезапно налетает вихрь. Воздати яростию отмщение Свое, и прещение в пламени огненне – это человекообразное выражение, представляющее Бога в образе гневного мстителя по отношению к грешникам, нужно понимать не в том смысле, чтобы Бог действительно был таковым. Нет, Божие все чуждо гнева и раздражения, как и всякой другой страсти, ибо Бог – любы есть ( 1Ин. 4:8 ). Гневным мщением здесь, как и в др. местах выше (ср. Ис. 1:24; 13:3, 9, 13; 14:3, 6; 63:3, 5 ), называется справедливое и следовательно строгое и грозное воздаяние грешникам за дела их. – Прещение с греч. – ποσκορακισμς (от π и σκορακζω, собственно посылаю к воронам – ες κρακας, ругаю, поношу) собственно упрек, поношение, поругание, а затем – такое наказание, которое служит унижением для наказываемого. 110 |
| Мардук доказывает, что он способен творить чудеса; перед глазами собрания он делает невидимым одеяние, и снова возвращает его. Боги убеждаются в его могуществе и поощряют к битве. Мардук снаряжается. Он берет лук, стрелы, колчан, божественное оружие, молнию и сеть; свиту его составляют ветры; главное его оружие, впрочем, было какое-то «абубу», может быть, «поток пламени». «Он создал новый злой ветер, ураган, стремительную бурю, четверной ветер, седьмеричный ветер, вихрь, невыносимую бурю. Он выпустил все ветры, созданные им, все семь, чтобы смутить Тиамат»... Затем он восходит на боевую колесницу и мчится на бой, произнося заклинания и держа в руках «траву волхвования». Воинство Тиамат приходит в ужас, но сама она обращается к Мардуку с дерзкою речью; тот упрекает ее в отпадении от богов. Затем, после словесного, начинается действительный бой. «Сходятся Тиамат и вождь (?) йогов Мардук, на битву и бой. Владыка простирает свою сеть, охватывает ее, пускает против нее бурный ветер. Когда Тиамат открыла пасть, чтобы поглотить (?) его, он вгоняет туда ураган, чтобы она не могла закрыть рта. Ветры наполнили ее тело... Он пронзил ее копьем, разорвал, разрезал внутренность, растерзал внутренности, уничтожил ее жизнь, труп бросил и стал на него». Потом он ловит свиту и чудовищ Тиамат и связывает их, наконец, и самого Кингу, у которого исторгает скрижали судеб. Затем он возвращается к трупу Тиамат, разрубает его на две части, половину поднимает вверх и делает небом, запирает засовом и приставляет сторожей, чтобы не давать воде излиться... «Измерив океан, владыка воздвиг великий дворец подобный ему – Эшару, в дворце Эшара, который он выстроил, как небо, он дал жить Ану, Энлилю и Эа в их городах». Таким образом, вавилонская триада поселилась во дворце, который является символом вселенной. Табл. 5 подробно рассказывает о сотворении небесных светил, знаков Зодиака и их отношении к 12 месяцам, северного полюса; затем в потерянной части, очевидно, шла речь о создании растений и животных. |
| Известно, что канал, идущий с севера на юг, был сооружен в этот период (Сети I) и проходил по региону Кантира (Qantara), в нескольких милях к западу от Силе (Sile). 14:2. Мигдол. Древнееврейское слово migdol, означающее «башня», «форт», было заимствовано египтянами из семитских языков. В Египте существовало несколько пунктов с таким названием, и один из них находился в этот период недалеко от Сокхофа. 14:2. Ваал-Цефон. Ваал-Цефон связан с Тафнисом, упоминаемым в Иер. 44:1; 46:14 , который, в свою очередь, идентифицируют как Телль-Дафана (Dafana), примерно в 20 милях к западу от Силе. Если стоянка израильтян была устроена где-то поблизости, то ближайшим «морем» было озеро Бала. 14:5–9. Египетское войско. В то время число колесниц в одном воинском подразделении колебалось от 10 до 150, поэтому 600 колесниц – очень большое количество, и это были только колесницы фараона. Когда Рамсес II сражался с хеттами при Кадесе, его противник хвастливо утверждал, что имеет 2500 колесниц. 14:19,20. Скрытые облаком. В анналах хеттского царя Мурсили сообщается о боге грозы, давшем облако для укрытия хеттского войска от врага; об этом же говорил Приам, царь Трои, а также другие герои «Илиады» Гомера. 14:21,22. Восточный ветер отгоняет море. Никакое море, столь мелкое, что его могли осушить восточный ветер и отлив, не потопило бы египтян и не образовало бы стен воды. Поэтому предложить сколько-нибудь правдоподобный сценарий для объяснения фактов, изложенных в тексте, довольно затруднительно. Этот восточный ветер не khamsin (сирокко), который ассоциируется с девятой казнью. Скорее всего, это явление было вызвано процессами, происходящими в области сильно пониженного давления в Северной Африке, обычно сопровождающимися обращением восходящих потоков теплого воздуха. Описываемый здесь восточный ветер приходит из области повышенного давления над Месопотамией, и, в отличие от торнадо, образующего вихрь над областью пониженного давления, приводит к резкому повышению атмосферного давления. 14:23–25. |
| Еще одна особенность Книги Второзаконие состоит в том, что она представлена как обращение Моисея к народу. Моисея можно рассматривать как посредника завета, поскольку, выступая в роли посланника Бога, он оглашает условия договора. В хеттских договорах запечатлены только тексты соглашений, но ничего не говорится о роли посланников, преподносивших эти договоры народам. Но другие тексты позволяют составить некоторое представление о роли посланника. Обычно он провозглашал свою весть устно, хотя имел письменный экземпляр текста, подтверждающий его слова и предназначенный для помещения в архив. Обращенные к народу увещания Моисея о необходимости выполнения условий завета полностью соответствуют тому, что полагалось говорить царскому посланнику. Вассалу следовало напомнить о том, что его привлечение к участию в этом соглашении – большая привилегия, и потому было бы разумно воздержаться от всяких действий, угрожающих этой привилегии. Бытие 1:1–2:3 Творение 1:1. В начале. В египетских текстах о творении из Фив рассказывается о боге Амоне, который возник в начале из первобытного хаоса. Египтологи считают, что это не отвлеченное представление, а указание на некое действительно имевшее место событие. Древнееврейское выражение, переведенное «в начале», обычно указывает не на момент времени, а на начальный период. 1:2. Безвидна и пуста. В египетских представлениях о началах содержится идея «несуществующего», весьма похожая на то, что описано в Бытие. «Несуществующее» рассматривается как нечто еще не разграниченное и не получившее назначения. Никакие пределы и определения еще не утверждены. Тем не менее египетская мифология также передает мысль о потенциальных возможностях и качествах абсолютного бытия. 1:2. Дух Божий. Некоторые переводчики истолковали это выражение как «вихрь», или «ветер» (древнееврейское слово, переведенное как «Дух», иногда переводится в других местах как «ветер»). Это находит параллель в вавилонской поэме «Энума элиш», где бог неба Ану, создает четыре ветра, которые тревожат морские глубины и их богиню, Тиамат. Там ветер действует как разрушительная сила, вызывающая волнение. Описание подобного явления можно обнаружить в видении Даниила о четырех зверях, где «четыре ветра небесных боролись на великом море» (7:2), вследствие чего эти звери были потревожены. Если это предположение верно, то слово «ветер» могло входить в описание ст. 2 наряду со словом «тьма». |
|
|
