| —143— период жизни Артемия заволжское направление его объясняет почти всё и потому биографический очерк за это время вышел лучше. Но в Литве для уяснения деятельности и литературного направления Артемия надо было принять в расчет историческую обстановку, на которую автор обратил менее внимания, чем следовало. Из его работы можно видеть, что по своим воззрениям Артемий остался и в Литве учеником Нила Сорского , что в борьбе с «люторами» он пользовался теми же писаниями, которыми обличал иосифлян. Но автор не ставит вопроса о том, усвоил ли себе русский начетчик взгляды противников православия; с какой точки зрения он вел полемику и всё ли удачно опроверг; где причина важного влияния литературно-полемической деятельности Артемия на литовское общество. Одним словом, автор не сосредоточил достаточного внимания на вопросе, какое место занимает Артемий среди древнерусских полемистов против лютеран. Надо притом сказать, что автор крайне осторожен и боится сказать что-либо больше прямого показания источника. От того его изложение выходит суховатым, лаконичным и даже не совсем полным. У него нет ошибок, его материал доброкачественный вполне; но для того, чтобы вышла всесторонняя монография об игумене Артемии, к сказанному нашим автором надо многое прибавить. Его сочинение можно считать только началом такой монографии, но началом вполне удачным. В виду сказанного признаю сочинение г. Волнина весьма хорошим». 9) Ординарного профессора Ивана Корсунского о сочинении студента Германиди Ивана: Геннадий схоларий , патриарх Константинопольский, как греческий писатель ΧV века»: «Сочинение г. Германиди состоит из введения, раскрывающего значение Геннадия в эпоху Ферраро-Флорентийского собора (стр. 1–13) и трех глав исследования, имеющих такие заглавия: I. Жизнь и деятельность Геннадия схолария (стр. 14–98); II. Геннадий схоларий как писатель (стр. 99–183) и III. Особенности языка Геннадия схолария (стр. 184–235). Введение и две первые главы ис- —144— следования написаны по-русски, а последняя глава – по-гречески. |
| Общий и окончательный вывод из всего сказанного таков: сравнительные особенности канонических евангелий —190— по их главным мыслям, содержанию и изложению могут служить веским научно-психологическим доказательством подлинности происхождения и достоверности содержания всего Четвероевангелия и вполне согласуются с древне-церковным преданием о происхождении наших четырех канонических евангелий. М. Муретов Папков А.А. Положение православия и русской народности в Литве до XVII века//Богословский вестник 1899. Т. 1. 2. С. 191–220 (2-я пагин.). (Начало) —191— Одно из наиболее характерных явлений русской церковной жизни составляют православные церковные братства; чтобы уяснить то громадное значение, которое эти братства приобрели в XVI и XVII веках, необходимо бросить взгляд на их историческое происхождение. Церковные православные братства размножились и укрепились в западнорусском крае в ту эпоху, когда край этот, находясь под владычеством Польши, сделался с конца XVI века ареной борьбы между православием и католичеством. Которое из этих вероисповеданий было в крае издревле господствующим, как завязалась борьба между ними, и каким путем этот край перешел во власть Польши, – все эти вопросы, существенные для всестороннего выяснения причин укрепления и размножения на западе России церковных православных братств, разработаны в настоящее время в исторической литературе весьма подробно, и весь труд при изложении на них ответа состоит в удачном выборе и в правильной группировке материала, который в изобилии заключается в многочисленных исторических сочинениях, памятниках и сборниках. Распространение православия на Руси Широкое распространение христианства во всей древней Руси история относит ко временами св. Владимира, крестившего русский народ в исходе X века. 217 Вместе со св. Влади- —192— миром, как известно, приняли св. крещение и его сыновья, которым он роздал тогдашнюю Русь в уделы, послав вместе с князьями священников, и заповедав им крестить и учить народ по всем городам и селам, и строить храмы; «еже и бысть», прибавляет летопись. Вслед за крещением были тотчас же приняты меры к водворению на Руси, в городах и селах, народного просвещения в христианском духе. Владимир повелел собрать детей знатных, средних и убогих, раздавая их, по церквам, священникам со причетниками в научение книжное. «И тако Владимир просвещен сам, и сынове его, и земля его». 218 При Киевском митрополите Леонтии, в 992 году, Русь была уже разделена на епархии, и в областях, вошедших затем в состав «северо-западной и юго-западной России» были учреждены епископские кафедры, кроме Киева и Белгорода, еще во Владимире на Волыни, в Чернигове, а также, по всеми вероятиям, в Полоцке и Турове. 219 Вместе |
| Католичество было затронуто во всей Европе самым существенным образом и оно, как известно, в лице ново-учреждённого в 1540 году ордена иезуитов заставило могущественную армию для противодействия реформаторскому движению XVI века. Этой армией воспользовалось также католическое правительство Польши, которое, со времени окончательного присоединения Литвы к короне польской в 1569 году, стало питать смелую надежду о полном слиянии и подчинении Литвы Польше. Видя в православии и русской народности главнейшее и сильнейшее препятствие к осуществлению этого замысла, польское правительство решилось водворить в королевстве и княжестве иезуитов, в надежде, что эта сила не только остановит протестантское движение в государстве, но и сломит твердыню православия на Литве. Явившись в Литве в 1569 году и опираясь на католическую духовную и светскую власть, иезуиты прямо и открыто приступили к своей пропаганде и направили всю свою энергию к порабощению православия латинству. При —196— содействии латинского бискупа Валериана Протасевича, они свили себе прочное гнездо в городе Вильне, и оттуда рассеялись по разным центрам обширного тогда Литовского княжества. Во главе тогдашних иезуитов стоял энергичный деятель Пётр Скарга, который своей известной книгой: „О единстве церкви Божией и о греческом от сего единства отступлении“ (первое издание вышло в 1577 г.) бросил прямой вызов всему православному миру; в этом сочинении смелый иезуит прямо указывал на „унию“ с римским костёлом, как на единственное верное средство для достижения этого единства. Кипучая и отважная, литературная и практическая деятельность Скарги и его сотрудников, оживлённая содействием другого знаменитого иезуита Антония Поссевина, который находился в Вильне в восьмидесятых годах XVI столетия, – открытие в Риме и в Вильне училищ, предназначенных для уловления западнорусского юношества в недра католичества, – насильственное введение нового григорианского календаря с целью уничтожения разно-времённости в праздниках православных и католиков, – переход в католичество под влиянием иезуитов некоторых литовских магнатов, – все эти явления были грозными симптомами для православия и русской народности всей западной Руси. |
| В лютеранство, и в особенности в кальвинизм, переходили весьма многие магнаты польские и литовские (как, например, Николай Радзивил Черный, Остророги, Кишки и др.), которые открывали в своих имениях в Польше, на Волыни, в Белоруссии и Литве, множество лютеранских и кальвинистских кирх (зубров). Явившись в Литву в 1569 году и опираясь на духовных и светских властей, иезуиты, следуя указаниям из —330— Рима и от папских нунциев в Польше, прямо и открыто приступили к пропаганде. Они свили себе, при содействии Виленского латинского епископа Валериана Протасевича, прочное гнездо в Вильне, а затем, под покровительством короля Стефана Батория, прочно уселись в Полоцке (около 1582 года), тогда только что отнятом от России. В Полоцке в пользу иезуитов отобраны были почти все имения от православных церквей и монастырей, и здесь иезуиты основали свою коллегию. 426 В Литве иезуиты устремили все свои силы против двух, в их глазах, отщепенцев Римской церкви: против многочисленных протестантов и кальвинистов, и главным образом против еще более многочисленных православных, – для совращения которых и было пущено в ход иезуитами их надежное оружие – уния как переходная, в сущности, ступень к латинству. 427 Эта уния была выставлена, как дело уже окончательно решенное вселенскою церковью, в высшей степени угодное Богу, издавна принятое в литовской митрополии и приятное королю. Главной ареной борьбы иезуиты избрали всю северную и среднюю часть западной Руси, так как в Галичине они нашли для себя почву достаточно подготовленной для того, чтобы прямо, по возможности, совращать в латинство. 428 —331— Согласно главному правилу своей воинствующей политики, – основанной на внушении вражды и ненависти ко всем иноверцам, – иезуиты не пренебрегали никакими мерами, лишь бы они вели к намеченной цели. Как позднее в Чехии, так теперь в русских областях Польши, все было пущено ими в ход «ad majorem Dei gloriam»: открытая и смелая проповедь, вызовы на диспуты, распространение догматических и полемических книг и брошюр, направленных против греческой схизмы, торжественные, импонирующие взору, процессии, исповедь, учреждение по всему краю коллегий и школ (как, например – академии в Вильне и коллегии в Полоцке, Ярославе-Галицком, Несвиже) 429 , где уловленные православные юноши развращались в деле веры, уничтожение церковных православных книг и типографий, наконец, подкуп и соблазн некрепких в своих убеждениях и поддававшихся этим соблазнам людей, занимавших видное общественное положение. |
| 1957 Тоже самое говорит об отношении православных литовцев к Свитригайлу позднейший (XVII в.) польский писатель, иезуит Альберт Коялович. 1958 Без сомнения, те князья и бояре, которые приехали с Свитригайлом в Москву, принадлежали к этой расположенной к последнему православной русской партии в Литве. Недовольные Витовтом, они ему изменили в пользу Москвы, с которою их соединяли церковные связи. Особенно любопытен тот факт, что с ними прибыл в Москву владыка Брянский Исаакий. Что могло побудить к этому епископа? Вероятно, вследствие каких-нибудь личных или церковных недоразумений с Витовтом он искал в Москве, этом религиозно-иерархическом центре —167— всего русского народа, защиты своих личных или церковных интересов. – Вот эти-то политические мотивы, в связи с корыстолюбивыми расчетами и личным недовольством Витовта Фотием, побудили литовского князя схватиться за первый попавшийся предлог, чтобы расторгнуть связь с московским митрополитом и создать в Литве самостоятельную православную митрополию. 1959 Мы нарочно подробно остановились на выяснении причин Литовско-Московской церковной распри, потому что, не говоря уже об интересе этого мало разъясненного вопроса самого по себе, с ним связана вся дальнейшая судьба Григория Цамблака: возникший на половину из личных, на половину из политических побуждений раздор между Витовтом и Фотием случайно сделал Цамблака русским митрополитом и тем поставил его в положение видного деятеля нашей русской истории. Но перейдем к изложению дальнейшего хода событий. Поссорившись с Фотием, Витовт в начале того-же 1414 года собрал Литовских епископов 1960 и указав им на то, что Московский митрополит, как он слышал, переносит в Москву Киевские святыни и драгоценности, предложил им избрать и поставить особого митрополита на Киев. 1961 Епископы были очень удивлены таким предложением и не знали, что ответить князю. Для начала —168— дела Витовт потребовал, чтобы епископы подали ему формальную жалобу на Фотия. Очевидно, Витовт хотел вести дело возможно законным порядком; он желал придать ему такой вид, будто инициатива всего исходила не от него самого, а от епископов. |
| Будучи государем почти самостоятельного княжества, Витовт чувствовал себя в неудобном положении оттого, что большая часть его подданных, исповедуя православную веру, подчинялась в церковном отношении митрополиту, живущему в Москве. Витовт видел, что интересы его народа раздвояются и делятся между Литвой и враждебною Литве московскою Русью; что у православных литовцев два совершенно противоположных центра жизни, – политический и религиозный, Вильна и Москва. Такой превосходный политик, как Витовт, должен был хорошо понимать, как невыгодно для него такое раздвоение. При громадном влиянии, какое имели особенно в те времена религиозные связи на политические отношения, сильное и цельное государство, каким хотел сделать Литву Витовт, могло существовать только тогда, когда политические и религиозные интересы его населения не идут врозь, а находятся в полном согласии. Витовт вел в этот период почти постоянные войны со своим зятем Василием Дмитриевичем Московским; во время этих войн ему, вероятно, не раз приходилось испытать измену, обусловленную именно церковными связями его подданных с Москвой. Никоновская Летопись, наприм., рассказывает, что в 1409 году пришел в Москву двоюродный брат Витовта Свитригайло с несколькими князьями и многими боярами, и, между прочим, прибавляет, что в числе его спутников был «владыка Брянский, Исаакий». Свитригайло с князьями предлагал Василию Дмитриевичу —166— свои услуги в войне против Витовта. 1955 О Свитригайле нам известно, что он был постоянным врагом Витовта, у которого хотел отнять Литовское княжество. Вместе с тем мы знаем, что в своей борьбе с Витовтом он опирался на православное население Литвы, которое было очень расположено к нему. Польский историк Длугош говорит, что Свитригайло имел в Литве много друзей, особенно между православными русскими, к обряду которых он, хотя сам был принцем римского вероисповедания, был очень расположен. 1956 Впоследствии, после смерти Витовта, Рутены, по словам Длугоша, желали возвести его на литовский престол, ожидая от такой перемены вещей много лучшего для себя и для своей схизматической секты. |
| Н. Э. Реформа Церкви//Русский вестник. 1906. Т. 304. Август. С. 480–498. О проекте Предсоборного Присутствия 1906 г. Об укреплении начал веротерпимости. Сборник. 17 апреля 1905 г. Именной Высочайший Указ правительствующему Сенату. Высочайше утвержденные Положения Комитета Министров и извлечения из особых журналов Комитета Министров//Русь. Пг., 1905. Издание неофициальное. Обухов А. Общий очерк работы Государственной Думы по сметам Св. Синода за пятилетие 1908–1913 гг. Тверь, 1912. Общий свод по империи результатов разработки данных первой всеобщей переписи населения, произведенной 28 января 1897 г. Т. I–II. 1905. Обухов А. Что сделала третья Государственная Дума и что должна сделать четвертая Дума для народного образования//Русская мысль. 1912. Кн. 11. Отд. 3. С. 33–38. Критика книги А. Н. Роопа «Что сделала третья Государственная Дума для народного образования?» О-в Н. Библиотеки для народного чтения при сельских народных училищах Виленского учебного округа//Русская школа. 1895. 10. С. 199–203. Период 1893–1894 гг. О-в Н. Народное образование в Виленском учебном округе в 1893 г.//Журнал Министерства народного просвещения. 1895. Ч. 298. Март. Отд. 4. С. 1–44. О-в Н. Народное образование в Виленском учебном округе в 1896 г.//Журнал Министерства народного просвещения. 1898. Ч. 315. Февраль. Отд. 4. С. 138–190. О-в К Учительские семинарии Виленского учебного округа//Журнал Министерства народного просвещения. 1899. Ч. 323. Май. Отд. 4. С. 1–27. Огановский Н. У евреев в Литве (поездка по Литве)//Северные записки. 1915. Июль–август. С. 172–191. Выселение евреев из Литвы в мае 1914 г. Оглоблин Н. На озере Светлояре. Из путевых заметок//Русское богатство. 1905. 6. С. 131–158. Религиозные споры православных миссионеров со старообрядцами в г. Светлояре. Огнев Н. В. На пороге реформ Русской Церкви и духовенства//Народное право. СПб., 1907. Автор – священник Яранского уезда Вятской губернии, член I Государственной Думы от партии кадетов, примыкал к левому крылу, кандидат от вятского духовенства в Государственный Совет. |
| И. С. Правительственные законопроекты о веротерпимости//Журнал для всех. 1905. 3. С 197–198. Внутренняя хроника. Обсуждение Комитетом Министров вопросов о веротерпимости и тексты постановлений. Истомин В. А. Немецкие кантораты в Привислинском крае//Русский вестник. 1903. Т. 287. Октябрь. С. 602–618. О преобразовании начальных лютеранских и реформатских училищ в обычные начальные училища. Истомин В. А. Очередные вопросы в Привислинском крае. Православно-русское дело в крае//Русский вестник. 1903. Т. 294. Март. С. 231–244. Католические религиозные и благотворительные общества и учреждения. Усиление католической пропаганды в Холмщине. Истомин В. А. Народная школа в губерниях Привислинского края//Русский вестник. 1903. Т. 288. Декабрь. С. 590–619. Истомин В. А. Свои и чужие враги православно-русского дела в губерниях Привислинского края. М., 1907. Истомин В. А. Очередные вопросы в Привислинском крае. Римско-католические духовные семинарии в губерниях Привислинского края//Русский вестник. 1903. Т. 284. Апрель. С. 527–554. История римско-католических семинарий с 1843 г. Характеристика преподавания в них русского языка и русской истории. Начальное образование в Привислинском крае//Русская школа. 1905. 3. С. 92–93. Недостаточное количество школ и низкий процент учащихся детей. О польской средней школе//Русская школа. 1905. 10–11. С. 104–106. Положение школы в 1905 г. Разные известия и сообщения//Русская школа. 1905. 4. С. 111–112. Заметка по поводу признания большинством особого совещания министров (8 марта 1905 г.) о желательности допущения преподавания в Польше на польском языке. К. Школа и учитель в Литве (письмо из Вильны)//Образование. 1901. 4. Отд. 2. С. 45–53. Каменев. С. Ю. Витте и К. П. Победоносцев о современном положении Православной Церкви//Вестник Европы. 1909. Кн. 2. С. 651–691. Обстоятельства борьбы в 1904–1905 гг. по вопросам веротерпимости и созыва Поместного Собора. Каменский П. В. (октябрист, председатель вероисповедной комиссии III Думы)//Вероисповедные и церковные вопросы в Гос. Думе III созыва и отношение к ним Союза 17 октября. М., 1909. |
| —321— «относительного добра», которое иногда лучше бы назвать неизбежным злом. Так, например, автор старается подыскать идеальные основания для института собственности, которых с идеальной точки зрения ясно осуждается в евангелии; старается найти оправдание для войны, осуждаемой христианским сознанием. Что современное общество не может существовать без собственности, – в этом не станет сомневаться ни один благоразумный человек; тем не менее, пока на свете есть хоть один нуждающихся, идеалом останется не оправдание собственности и спокойное обладание его, а слова И. Христа: продай имение твое и раздай нищим. ( Мф.19:21 и парал.); кроме того, и Самим Христом, и Церковью отречение от собственности рассматривается как требование христианского самоотречения (Ср. Мф.19:24–29 и парал.; Ср. Мф.6:25–34 : ср. монашеский обет нестяжательности). В виду этого ближе к евангелию стоит тот моралист, который говорит вслед за Христом: продай имение твое и раздай нищим, чем тот, который усиливается найти в собственности «реальную точку опоры для благочестивой памяти об отошедших родителях». Точно также мы верим г. Соловьеву, что война принесла большие услуги человеческой цивилизации, но это не мешает нам с большей симпатией относиться к тем моралистам, которые энергично призывают бросить это без человечное средство цивилизации, чем к тем, которые стараются успокоить нашу совесть, указывая, что на войне у отдельного солдата не бывает злого намерения, направленного на определенного человека, «особенно при господствующем ныне способе боя из дальнострельных ружей и пушек против невидимого за расстоянием неприятеля» (Оправдание добра, стр. 497). – Мы согласны с г. Соловьевым в том, что без «относительного добра» не проживешь. Но моралист должен быть как можно осторожнее в его «оправдании», потому что, ставши на этот скользкий путь, можно пойти слишком далеко. Н. Городенский Савва (Тихомиров), архиеп. Тверской и Кашинский. [Хроника моей жизни: Автобиографические записки высокопреосвященнейшего Саввы [Тихомирова], архиепископа Тверского [и Кашинского († 13 октября 1896 г.): Том 2. (1851–1862 гг.) Годы: 1858–1859]//Богословский вестник 1899. Т. 1. 2. С. 417–464 (3-я пагин.). (Продолжение) |
| Никодим 401 , с приглашением, по приказанию владыки, на служение с его высокопреосвященством на следующий день в семинарской церкви, по случаю храмового в ней праздника. Явился я в назначенный час, литургия совершена с обычною торжественностью, после обедни владыка удостоил своим посещением дом семинарского старосты, богатого и гостеприимного купца Н.П. Ильина 402 , когда и мы все были приглашены к обеду. Владыка, сидя на диване подозвал меня к себе и тихо изволил сказать мне: «приходи ко мне в половине второго обедать». Приказание, разумеется, исполнено: являюсь в урочный час на Троицкое подворье. Вхожу в столовую комнату, а владыка идет из своего кабинета, держа в руке небольшой лист почтовой бумаги. Когда я подошел к его высокопреосвященству, чтоб принять от него благословение, он подал мне лист, сказав: прочитай. Читаю и вижу, что это письмо к обер-прокурору св. Синода, где изложено ходатайство о назначении меня ректором Московской семинарии. Прочитавши письмо, я поклонился его высокопреосвященству до земли и поблагодарил за его архипастырское ко мне внимание: между тем сердце мое дрогнуло. Сели за стол, и владыка очень милостиво со мною беседовал о разных предметах (Продолжение следует). Протоколы [=Журналы] заседаний Совета Московской Духовной Академии за 1898 год//Богословский вестник 1899. Т. 1. 2. С. 161–192 (4-я пагин.) —161— лаю Дмитриеву; стипендию имени В.М. Ундольского (после В. Виноградова ) – студенту 4 к. Павлу Масину; стипендию имени Ю. Ф. Самарина (после Е. Ринка) – студенту 2 к. Иустину Гроту; академическую стипендию (после И. Некрасова) – студенту 2 к. Павлу Доброгаеву (пользовавшемуся стипендией Г.И. Хлудова в 86 р.); стипендию М.А. Хлудова (после Н. Величкина) – студенту 3 к. Ивану Рудакову; стипендию Преосвященного Епископа Никодима (после Д. Чистилина) – студенту 2 к. Василию Покровскому. 5) За прочими студентами оставить на 189 8 / 9 учебный год те стипендии, которыми они пользовались в минувшем году, а четырнадцать стипендий: одну имени Высокопреосвященного Иоанникия, Митрополита Киевского и Галицкого, – в 217 рублей, одну имени диакона С.Ф. |
|
|
