| Последний находил все выражения, между прочим, в том, что, при обособленности жителей известного города, бедный приносил в церковь свою икону, пред нею зажигал свои свечи и молился, а богатый строил подле дома своего церковь , чтобы оставить после себя памятник. Естественно, что русский царь, как человек с самыми богатыми средствами в государстве, должен был отличаться особенною ревностию о построении и украшении церквей, и потому понятно, что в его жилище и около него было много церквей, в которых мы часто видим молящимся его самого и членов его царственной семьи 7 . Но главнейшею причиною увеличения числа дворцовых церквей во второй половине XVII в. было значительное расширение дворца, вследствие увеличения числа членов царствующего Дома с особыми дворами, что естественно потребовало устройства для них и отдельных церквей. Так, возникли, напр., церкви «Нерукотворенного Спасова образа, что у царевен меньших», Успения Пресв. Богородицы у царевен «больших», Св. Апостолов Петра и Павла – для двора царицы Наталии Кирилловны. Подтверждение сказанного о главной причине умножения числа придворных храмов находим, между прочим, у г. Забелина. «В древности, говорит он, храмы, обозначаемые выражением «что на сенех», составляли одно из необходимейших условий каждого отдельного помещения в царском быту. Сенные верховые храмы находились и на царициной половине, а также у царевен и царевичей» 8 . Соборная церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы Первое место между дворцовыми церквами XVII в. мы отводим Благовещенскому собору в виду того, что он был первым домовым храмом Московских Великих Князей и Царей 16 века 9 и первого Царя из династии Романовых до времени построения Верхоспасского собора. В официальных бумагах XVII в. он именовался «Соборною церковию Благовещения Пресвятой Богородицы, что у Великого Государя вверху» или «на сенех», так как с западной стороны соединялся с набережными государевыми палатами посредством сеней. По свидетельству предания 10 , которое Снегирев называет сомнительным 11 , а Забелин – легендою 12 , деревянная церковь Благовещения была построена в 1291 г. |
| Соборы Московского Кремля В архитектурный ансамбль Московского Кремля входят восемь соборов. Один из главных храмов русского государства – Успенский. В нем проходила коронация императоров, венчание на царство, избрание глав русской православной церкви и погребение митрополитов и патриархов. Сейчас здесь можно видеть моленное место Ивана Грозного, особо ценные иконы, некрополь и величественный иконостас. Благовещенский собор служил личным храмом великих князей и царей Москвы. Считается, что часть икон храма создана Андреем Рублевым, а также Феофаном Греком. Архангельский собор был родовой усыпальницей великих князей и царей. В нем 47 надгробий и 2 раки. Здесь покоятся великие князья Иван Калита и Дмитрий Донской, Иван III и Иван Грозный, царевич Дмитрий и цари Михаил и Алексей Романовы. Созданный во время Куликовской битвы образ " Архангела Михаила с деяниями " можно увидеть в иконостасе храма. Домовый храм русских митрополитов и патриархов – небольшая церковь Ризоположения. В нем в едином ансамбле представлены четырёхъярусный иконостас в серебряном окладе и настенная живопись. К северу от Успенского храма и колокольни Ивана Великого находятся Патриаршие палаты и небольшой пятиглавый храм Двенадцати апостолов, построенный русскими мастерами Антипом Константиновым и Баженом Огурцовым. Десятиглавый собор Василия Блаженного много раз подвергался опасности сноса. Наполеон в 1812 году мечтал его увести в Париж, а позже хотел взорвать. В Советское время собор мешал прохождению демонстраций и его также хотели уничтожить. К востоку от Теремного Дворца расположены четыре домовые церкви: св. Екатерины и Верхоспасский собор, церковь Распятия Христа и церковь Воскресения Словущего. Московский Кремль - история и архитектура Первое упоминание о Москве встречается в летописи и относится к 1147 году. В 1156 году на берегу Москвы-реки и устья реки Неглинной были построены первые деревянные стены. Русь в то время была разъединена на отдельные княжества, поэтому не смогла в 1238 году устоять от нашествия татаро-монгольского ига. Москва была разорена, а Кремль сожжен. |
| Но преимущественное внимание исследователей XIX века обращено было на обследование и изучение отдельных исторических памятников города Москвы, и о них (конечно, весьма далеко не обо всех) появился целый ряд новых трудов, заслуживающих полного одобрения, ибо при составлении их приняты были во внимание архивные данные. Таких работ особенно много появилось во второй половине столетия, очевидно, вследствие общего развития русской исторической науки. Кроме того, в это же время был издан целый ряд материалов по истории г. Москвы первостепенного значения в «Известиях Московской Городской Думы», как, напр.: «Переписные книги города Москвы» за XVІІ и XVIII вв. (1620, 1626, 1638, 1665–1676, 1688–1696 и 1738–1742 гг.), «Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы», собранные и изданные руководством и трудами И.Е. Забелина (правильнее В. и Г. И. Холмогоровыми, потому что им принадлежал весь труд, две части, М. 1884 и 1891 гг.); издания Московского Купеческого Общества и его Председателя Н.А. Найденова, как, напр.: «Москва. Актовые книги XVIII в.» (т. 1–12, М. 1892–1900 гг.), «Материалы для истории Московского купечества» (т. 1–9, М. 1883–1889) и другие. Благодаря появлению этих трудов, изучение древностей города Москвы поставлено теперь на надлежащий путь, ибо эти издания, сообщая новый материал, бывший доселе малоизвестным или и совсем неизвестным, дали исследователям возможность сообщить подробные, вполне достоверные сведения о том или другом историческом памятнике и при том более полные, чем какие доселе были известны. В каждом труде, посвященном истории и древностям всего города Москвы, уделяется не мало страниц Московскому Кремлю и его достопамятностям, а в том числе и сведениям о дворцовых церквах. Так, в «Путеводителе к древностям и достопамятностям Московским» (Максимовича, М. 1792 г.) находишь исторические известия о большинстве дворцовых соборов и церквей с указанием на более замечательные иконы, вещи и сосуды, хранящиеся в них (о Благовещенском – ч. I, стр. 91–110, Верхоспасском, за Золотой решеткой, стр. 163–169, Сретенском на Сенях, стр. 169, Спасском, что на Бору, стр. 169–171, Воскресения Христова за Золотою решеткою, стр. 267, Положения ризы преч. Богородицы на Сенях, стр. 267–268, вел. муч. Екатерины, стр. 268, Рождества пресв. Богородицы, что на Сенях, стр. 269–270 и Нерукотворенного образа, стр. 270). Точно также подробные сведения читаем в «Историческом путеводителе» по Москве А.Ф. Малиновского (отчасти в ч. I, а главным образом во II). См. также некоторые известия о них и в І части «Истории города Москвы» И.Е. Забелина. |
| Мастерская Г. выполнила ряд ответственных заказов: реставрацию икон ТСЛ, Успенского, Благовещенского и Верхоспасского соборов Московского Кремля, кремлевской Мироваренной палаты; росписи соборов в Варшаве, Петергофе, в Саровской и Югской Дорофеевой пустынях, в Новоспасском, Знаменском, Страстном, Перервинском, Гуслицком, Козельщинском и Никольском единоверческом мон-рях; работы за границей - в Андреевском скиту на Афоне, в храмах Токио, Киото, Мацуямы, в Буэнос-Айресе, Берлине, Вене. К прославлению прп. Серафима Саровского в 1903 г. были выполнены иконописные работы для украшения раки святого и сени над его мощами (сохр. фотография крышки раки - РГИА. Ф. 835. Оп. 2. Ед. 200. Л. 17). Известно неск. крупных работ мастерской Г. для столичных храмов (не сохр.). Ок. 1906 г. были написаны образа для иконостаса ц. Иверской иконы Божией Матери при имп. Жен. педагогическом ин-те в С.-Петербурге. В 1910-1911 гг. исполнен иконостас и запрестольный образ для ц. Благовещения Богородицы при гимназии Рус. собрания. В нач. 10-х гг. XX в. вместе с Н. С. Емельяновым, Г. О. Чириковым Г. писал копии древних икон для собора Феодоровской иконы Божией Матери, возведенного в С.-Петербурге в память 300-летия царствования Дома Романовых. Тогда же по древним образцам в мастерской создан 2-ярусный иконостас с.-петербургского храма Происхождения честных древ Животворящего Креста Господня и свт. Николая Чудотворца (Спас на Водах) - памятника погибшим в Цусимском сражении морякам. Икона работы Г. находилась в нижнем пещерном храме во имя прп. Серафима Саровского в государевом Феодоровском соборе в Царском Селе (освящен в 1912). К 1916 г. написаны иконы для домовой ц. Спаса Нерукотворного при Военно-походной канцелярии. В нач. XX в. по заказу Комитета попечительства о рус. иконописи в числе др. мстёрских иконописцев (известны особой склонностью к «подстаринному» письму) Г. выполнял точные копии древних прославленных визант. и рус. икон для издания Лицевого иконописного подлинника ( Кондаков Н. П. Иконография Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. СПб., 1905. (Лицевой иконописный подлинник; 1)). К этой группе принадлежит 8 икон разных иконографий из собрания ГРМ, скопированных Г. в 1902-1903 гг. с произведений, хранившихся в Никольском единоверческом мон-ре и в старообрядческой молельне на Преображенском кладбище в Москве, «Спас Нерукотворный» 1902 г.- с почитаемого образа из московского Андроникова мон-ря. |
| «В бывшем Крестовоздвиженском монастыре, - повествует свидетель, - смертельно били казначея и монашествующих, допрашивая, где утварь; по вскрытии полов нашли спрятанное». В Богоявленском монастыре неприятели «приходили во множестве, таскали казначея за волосы и бороду, уставляли в грудь штыки, домогаясь, где имущество, разломали кладовые и всё разграбили». В Николаевском Греческом монастыре «3-го сентября неприятели разбили двери церквей и кладовых и расхитили всё». Затем они обнажили архимандрита и братию и «заставили нести награбленное монастырское имение», причем архимандриту пришлось тащить пять пудов муки, «что он и исполнил, прикрывши свою наготу рогожею». В Новинском монастыре неприятели долго истязали престарелого наместника Hukoдuмa»xii. Дошедшими до нас документами не установлено ни единого случая добровольной выдачи супостату православным духовенством церковного имущества. «Дьякон Успенской церкви Алексей Яковлев, священник церкви Казанской иконы Божией Матери села Коломенское Афанасий Ипатов и священник Вознесенской церкви Алексей Марков подверглись побоям, но не выдали врагу местонахождения церковных ценностей. При этом Алексея Маркова французы подвергли оскорблению: обрили ему голову и бороду. Забиты до смерти при защите церковного имущества были: священник Николаевской, в Кошелях, церкви Иван Петров, священник Архангельского собора Иван Гаврилов, священник Николаевской, на Студенце, церкви Алексей Иванов, дьякон Николаевской церкви Михаил Федоров. Измученные пытками, скончались вскоре после освобождения Москвы священник Николотолмачевской церкви Иоанн Андреев и священник Николаевской, в Гнездниках, церкви Петр Kamышeb»xiii. «Грабежи в московских церквах и монастырях сплошь и рядом сопровождались кощунствами. Во многих храмах были устроены конюшни и сеновалы. На иконостасах развешивалась сбруя. Престолы и жертвенники заменяли собою столы. Иконы часто служили солдатам мишенями. Не избежали поругания и кремлевские храмы. В Успенском соборе стояли лошади, покрытые вместо попон ризами. Тут же находились плавильные горны и весы для взвешивания переплавленного в слитки золота и серебра (на иконостасе была пометка: «325 пудов серебра и 18 пудов золота»). В храме Спаса на Бору и Николы Гостунского были устроены сеновалы и склады овса для лошадей Наполеона. В Верхоспасском соборе стояли кровати. В алтаре главного храма Чудова монастыря ночевал обыкновенно Даву, когда приезжал с докладами с Девичьего поля. |
| Так, о некоторых придворных церквах Снегирев ограничивается одним лишь упоминанием, тогда как на основании документов Московского Дворцового Архива он мог бы дать более подробные и обстоятельные сведения о них» (стр. 1–2). Если о. Извеков по отношению к первой задаче является только дополнителем изысканий своих предшественников, то вторую задачу он решает почти самостоятельно, ибо в этой области известны только две, весьма различные и по объему и по качеству, – указываемые им статьи прот. Д. Разумовского и архим. Леонида. Напрасно только о. Извеков преувеличивает значение этой части своей работы, говоря, что «изучение его имеет глубокий интерес и составляет одну из неотложных задач современной историографии, так как в нем кроется ключ к пониманию разносторонних явлений нашей старинной не только придворной, но и общегосударственной жизни, тесно примыкавшей к Формам церковного строя». Читая эти строки, естественно было усомниться в их справедливости, а прочтя все исследование о. Извекова, остается все таки неясным: где же тут «ключ к пониманию разносторонних явлений нашей старинной жизни», в чем он заключается?... Я говорю не о бесполезности труда о. Извекова, а о преувеличенном значении его. Автор приводит сведения о каждой из 13 дворцовых церквей (не считая придельных) в порядке их возникновения: сперва о древнейших из них: Благовещенском соборе и церкви Рождества пресв. Богородицы, основание коих относят к концу XIV в., о Сретенском соборе, построенном в 1560–1561 гг. и церкви вел. муч. Екатерины (ок. 1586–1587 гг.) и затем о возникших в XVII в. церквах: 1) преп. муч. Евдокии, с 1681 г. – Воскресения Христова, 2) Нерукотворенного Спасова образа – Верхоспасского собора (в 1635 г.), 3) Иоанна Белградского (в последствии Иоанна Предтечи (построена при Михаиле Федоровиче), 4) Положения ризы Богородицы во Влахерне (заложена 1451 г., но в дворцовое ведомство перешла в 1653 г., почему о. Извеков и говорит о ней здесь, а не выше), 5) Похвалы пресв. Богородицы (освящена в 1652 г.), 6) Спасова образа у царевен на сенех (ок. |
| Кроме перевода «Добротолюбие», о. Никольскому приписывают перевод, с греческого языка на русский, второй части толкований на воскресные чтения из апостола, составленных преосвящ. Никифором Феотокием. 6 Василий Иоаннович Платонов с 16 марта 1840 г. по начало 1856 г. Родился во Владимирской епархии, сын священника. Обучался в Троицкой семинарии наукам: словесным, философским и богословским; языкам: латинскому, греческому и французскому. По окончании курса был в той же семинарии учителем с 10 января 1810 года по 16 ноября 1814 г., когда определен был на должность учителя высшего отделения Заиконоспасского духовного училища, каковую и проходил по 27 сент. 1818 г. Произведен во священника Замоскворецкого сорока к Никитской, что в Татарской слободе, церкви 14 февр. 1815 г., отсюда в том же году 2 марта переведен Китайского сорока к Троицкой, в полях, церкви. С 20 сент. 1820 г. был увещателем в комиссии об открытых в Москве делателях фальшивых ассигнаций по май 1821 г., а с 18 июня того же года был увещателем в разных губернских присутственных местах до 1831 года, депутатом в комиссии строений и магистрате по спорным церковным землям до 1830 г. Высочайше утвержден директором Московского Попечительного Комитета о тюрьмах 27 дек. 1827 г. Определен на должность протоиерея Московского Придворного Верхоспасского собора 2 мая 1831 г., а 25 авг. Того же года назначен был членом московской духовной консистории. 14 ноября 1837 г. Высочайше переведен из епархиального ведомства в придворное и определен благочинным всех придворных в Москве соборов и церквей. 16 марта 1840 г., на 52-м году своей жизни, протоиерей В. И. Платонов, по Высочайшему повелению, переведен в Московский Большой Успенский собор с переименованием в протопресвитера, и 8 апреля того же года назначен быть членом Московской Святейшего Синода Конторы. О. Платонов получил следующие награды. 10 июня 1821 г. за отличное усердие, оказанное им при расследовании дела о производителях в Москве фальшивых ассигнаций, сопричислен к ордену Свят. Анны третьей степени: 1 февр. 1829 г. награжден скуфьей: 14 ноября 1831 г. камилавкой: 14 мая 1835 г. наперстным крестом от Святейш. Синода выдаваемым. 6 дек. 1838 г. сопричислен к ордену Свят. Анны второй степени; 26 апреля 1841 г. Высочайше повелено ему употреблять при священнослужении митру. 20 апр. 1848 г. сопричислен к ордену Св. Равноапостольного Князя Владимира третьей степени. 28 апреля 1853 г. Всемилостивийше пожалован ему золотой наперстный крест с драгоценными украшениями. |
| Пред местными иконами поставлены медные подсвечники старинного стиля. Царские двери, современные построению самой церкви, гораздо древнее иконостаса; они с двумя столпцами по обеим сторонам; над ними подзор, на коем изображена Св. Троица и Тайная вечеря под двумя видами, так как на Царских вратах у Спаса на Бору. Трапеза, довольно обширная, но ниже церкви, украшена также фресками; освещается слабо из окон с разноцветными стеклами. По углам две изращатые печи в виде столпа, на старинный манер. У северной стены против окошка в церковь прежде была лежанка, у коей стаивали креслы для Царицы. Хотя изустное предание и гласит, будто здесь Царицы разрешались от бремени; но, вероятнее, они в этом предхрамии, в течение сорока дней после родов, до восприятия очистительной молитвы слушали у окна божественную службу. В храмовый праздник Государи и Государыни приходили сюда не только к обедни, но и к вечерни. Царские праздничные выходы сюда бывали на Святой неделе, в дни празднование Богоматери Феодоровской, Одигитрии и Владимирской, Прав. Лазаря и Св. Никиты Столпника. Священник сей церкви Никита, муж житие святого, был Царским духовником. 827 Верхоспасский Собор Церковь сия, именованная по своему месту, верховою, на верху, на сенях, за золотою решеткою, а по образу Спасителя, Верхоспасским собором, даже Спасом новым, построена сперва Царем Михаилом Феодоровичем в 1635 и 36 годах; зодчим ее был подмастерье каменных дел Баженко Огурцов. 828 В последствии она была поновляема. При вступлении своем на престол Царь Феодор Алексеевич повелел своим иконописцам сделать в нее четыре иконостаса; 829 в 1696 году она была освящена Иоакимом Патриархом. По истечении полвека, ее возобновила Императрица Анна Иоанновна в 1733 году. Но в Троицкий пожар сгорела на этой церкви кровля и богатая ризница, хранившаяся над Грановитою палатой. Императрицы Анна, Елисавета и Екатерина II, нередко слушавшие здесь божественную литургию, возобновили и украсили этот дворцовый храм. Одна из ревностнейших любительниц благолепия церковного Матрена Павловна Солтыкова обогатила сей дом Божий своими вкладами: сделала в ней весь серебряный чеканный иконостас, Царские двери и престол, кои сохранены от хищения врагов в 1812 году. Утраты, потерпенные в сию бедственную годину, вознаграждены были Царскими щедротами. Но особенное внимание обратил на этот молитвенный храм своих венценосных предков Император Николай I. По собственному его усмотрению и распоряжению, церковь сия 1836 года отделана в лучшем виде; на стенах ее и трапезы написаны в старинном стиле лики разных Святых. В стене, отделявшей ее от придела, устроена арка; обе трапезы соединены в одну, так как было прежде. |
| Строил его царский архитектор Иван Кузнечик, тот самый, который возвел по желанию Алексея Михайловича и по просьбе его духовника отца Андрея Постникова замечательную церковь святителя Григория Неокесарийского на Большой Полянке. И в Покровском соборе храмовые закомары и барабаны украсили узорчатые поливные образцы «павлинье око» знаменитого белорусского мастера Степана Полубеса. Внутреннее убранство собора было оформлено в традициях того времени: еще была настенная роспись (лишь при царевне Софьи появилась мода вовсе не расписывать стены), но с великолепным иконостасом, в котором сосредотачивалась вся красота и благолепие храмового интерьера. (Теперь мы видим восстанавливаемый иконостас совсем иным, а о подлинном огромном пятиярусном иконостасе 1679 года, пропавшем в советские годы, можно судить только по эпохе, да по именам мастеров, изготовивших и расписавших его.) Первыми были приглашены царские мастера Оружейной палаты, в их числе Карп Золотарев, создавший чуть позднее дивный иконостас Покровской церкви в Филях; Василий Познанский, расписывавший дворцовую Распятскую церковь в Кремле; Федор Зубов, участвовавший в росписи кремлевского собора 12 апостолов и Верхоспасского собора при Теремном дворце. А для Покровского собора Зубов написал храмовый образ Покрова Богоматери. Сил москвичей для росписи огромного храма не хватило, и тогда были приглашены лучшие иконописцы из Ярославля, Костромы, Троице-Сергиева монастыря – всего над росписью Покровского собора трудились 40 мастеров. Примечательно, что его иконостас был сделан по древнему до-никоновскому образу – без Распятия наверху, но, по всей вероятности, его рама все же была украшена пламенеющей резьбой, символизировавшей плоды и изобилие райского сада, как это было в современном ему иконостасе кремлевского Архангельского собора или чуть позднее в церкви Покрова в Филях. Ведь недаром по внутреннему убранству Покровский собор считался лучшим в Москве. В самом его центре стояло расписное патриаршее место, а на западной стороне были устроены хоры для царской семьи, что свидетельствовало о статусе собора. Роль колокольни исполняла Мостовая башня – звонницу устроили в ее верхнем ярусе. |
| —3— Скончавшиеся члены Братства внесены в Братский Синодик для поминовения в Академической церкви. В общем собрании Братства, состоявшемся 17 мая 1907 года, в почетные члены Братства были избраны: 1) Димитрий, архиепископ Казанский и Свияжский; 2) Арсений, архиепископ Псковский и Порховский; 3) Лаврентий, епископ Тульский и Белевский и 4) Тихон, епископ Пензенский и Саранский, ныне управляющий ставропигиальным Воскресенским монастырем. II. Совет Братства, перемены в составе Совета и его деятельность В общем годовом собрании Братства 17 мая 1907 года, вместо отказавшегося от должности Председателя Братства Н. А. Заозерского Председателем Братства был избран профессор Академии А. Д. Беляев . Экстраординарный профессор Академии И. Д. Андреев в виду предположенного им перехода на службу в Петербургский университет не пожелал быть вновь избираемым на должность казначея Совета Братства и казначеем был избран исправляющий должность доцента Академии священник Д. В. Рождественский . За выслугою двухгодичного срока был предложен к избранию и вновь избран членом Совета И. В. Попов . В отчетном году Совет Братства составляли следующие лица: Председателем Братстве по 17 мая был заслуженный ординарный профессор Академии Николай Александрович Заозерский , а с 17 мая заслуженный ординарный профессор Академии Александр Димитриевич Беляев; Товарищем Председателя – священник Димитрие-Селунской, у Тверских ворот, церкви Василий Андреевич Быстрицкий; членами: протоиерей Придворного Верхоспасского собора в Москве Николай Васильевич Благоразумов, заслуженный профессор Григорий Александрович Воскресенский и экстраординарный профессор Академии Иван Васильевич Попов; казначеем – до 17-го мая экстра-ординарный профессор Академии Иван Димитриевич Андреев, а с 17 мая исправляющий должность доцента Академии священник Димитрий —4— Васильевич Рождественский; секретарем – помощник секретаря Совета и Правления Академии Михаил Ильич Бенеманский. Совет Московской Комиссии Братства, имевшей на своём попечении помощь бывшим воспитанникам Академии и их семействам, составляли следующие лица: Председатель – протоиерей Н. В. Благоразумов; члены: а) ректор Московской Духовной Семинарии Архимандрит Феодор; б) Сакелларий придворного Благовещенского Собора протоиерей Николай Михайлович Иванцов; в) настоятель придворного Архангельского собора протоиерей Павел Григорьевич Извеков; г) священник Василий Андреевич Быстрицкий; казначей – Действительный Статский Советник Павел Сергеевич Владимирский; делопроизводитель – преподаватель Московской Духовной Семинарии Николай Иванович Кедров . |
|
|
