| Средний класс кричит, и его крик слышат творческие люди, в том числе и кинематографисты. Но передать его в художественных формах… как-то неудобно… невыигрышно… непрогрессивно. А по большому счету — неполиткорректно. Это же проблемы «не самых бедных белых», а от них сейчас принято отворачиваться. Ведь это они «во всем виноваты». Но с течением времени крик становится всё громче, всё явственнее. И вот один за другим появляются фильмы, где страхи и поражения среднего европейца выведены на сцену с пугающей ясностью. Четыре ярких примера: «Мужской стриптиз» (Великобритания, 1997) «Сады осенью» (Франция, Италия, Россия, 2006) «Спящая красавица» (Австралия, 2011) «Полетта» (Франция, 2012) Первый из фильмов — милая, исключительно «крепкая» в сюжетном смысле комедия, обеспечившая превосходные кассовые сборы. Английские работяги с металлургического комбината лишились работы, живут на пособие и пытаются как-то устроить свою жизнь. Нищета, руины промышленности, грубоватый юморок парней с промасленными руками и сварочным аппаратом в душе. Отчаянно стараясь выкарабкаться со дна, они решаются устроить мужской стриптиз… силами бывших токарей, сварщиков и фрезеровщиков. Весь фильм смеешься, а потом начинаешь думать: а ведь много тысяч квалифицированных рабочих лишились заработка, поскольку производство оказалось более выгодным разместить в Третьем мире. Там такие же работяги, но жизнь давит на них еще сильнее, и они готовы работать вообще за копейки. Но этим-то, английским, что делать? Идти в охранники? В стриптизеры? Навсегда? Фильм «Сады осенью», поставленный Отаром Иоселиани, это уже смех сквозь слезы. Некий Венсан, министр сельского хозяйства во Франции, когда-то был умным, волевым, деятельным человеком. С течением лет он обрюзг, одряблел. Для него политика превратилась в сумасшедший дом. Какие-то бессмысленные митинги, невнятные вопли, крикливые нападки на его особу. Он уходит в отставку, лишается жены. Пытается поселиться в своей квартире, но ее заняли незаконные иммигранты. Когда полиция помогает ему все-таки отвоевать жилплощадь, он получает от экспансивных «гостей» по лбу. Неприкаянная душа, Венсан хотел бы только отдохнуть от бурной жизни. Его удел — прогулки по чудесным французским садам и паркам, тоже созданным когда-то умными, деятельными, волевыми людьми… Он никому не нужен. Да все его время, вся его культура, весь старый мир его никому не нужен. Старой Европе еще разрешено гулять по собственным садам и жить не впроголодь. Но… ее осень и впрямь наступила. В садах — холодновато. Сила ушла. Страсть ушла. Всё вокруг живет в заторможенном ритме; всюду царят безделье и расслабленность. Резвец-популист, занявший место Венсана в министерском кресле, быстро обращается в пародию на бывшего хозяина кабинета. И, в общем, очень хорошо видно: кого ни посади за министерский стол, разницы — никакой. Всё бессмысленно. Даже высокопоставленные политики не в состоянии всерьез повлиять на ход жизни: осень европейского общества быстро набирает силу, им ее не остановить. |
| В зависимости от специфики обучения нейросети на выходе получаются разные текстовые данные, ведь расшифровка текста — процесс крайне вариативный. Транскрипция может быть просто графической, графетической (учитывающей начертание букв), графемической (передающей оригинальную орфографию) и, наконец, приведенной в соответствие с современными нормами языка. В результате в разных редакциях будут варьироваться как содержание текста, так и пунктуация, перенос слов и деление текста на части. Венсан Жоливе утверждает, что подобные вопросы встают не только перед филологом, готовящим критическое издание источника, но и перед филологом, создающим обучающий набор данных, поскольку погрешности в работе финальной модели являются прямым отражением выборов, сделанных при создании «ground truth». Опасность также заключается в создании слишком узкоспециальных моделей, которые дают одну специфическую редакцию текста и, таким образом, не раскрывают своего полного потенциала. Каким же образом можно решить данную проблему? Венсан Жоливе предлагает постобработку расшифрованных текстов не только для улучшения результатов, но и для их конвертирования. Постобработка может производиться такими инструментами, как Boudams и Pie, разработанными для сегментации и лемматизации текста соответственно. Такой подход к расшифровке текстов позволяет создавать множество критических изданий, отвечающих требованиям и задачам конкретного исследования. Таким образом, целью филолога больше не является создание одного окончательного критического издания, его задача — получение текстовых данных, которые можно обрабатывать разными способами для получения разных результатов. Впрочем, чтобы переход от филологии критических изданий к филологии данных произошел, необходимо предоставление не только Открытого доступа (Open Access), но и Открытых данных (Open Data). Это позволит исследователям свободно пользоваться как источниками, так и базами данных, которые можно обрабатывать при помощи упомянутых инструментов. В конце лекции Весан Жоливе предоставил примеры применения подобных данных в разных дисциплинах: стилометрии, стемматологии, скриптометрии и пр. Становится очевидным, что компьютерная филология несет в себе огромный потенциал для науки и для международного научного сообщества, в котором она создает более открытую площадку для общения и эксперимента. |
| Если кто-то помог тебе сделать то, на что ты сам неспособен, благодари не своего спасителя, а заплати вперед – сделай то же самое для трех других людей. Если каждые три человека помогут еще трем, а те, в свою очередь, продолжат эту цепочку добра – представьте, какая нас ждет перспектива! Легко ли маленькому мальчику оказать кому-то важную услугу? Как запустить движение, которое перевернет вселенную? Раз за разом Тревор сталкивается с сопротивлением этого косного и тяжелого мира: страхом, низостью, предательством, слабостью, болью. Мир действительно оборачивается к нему своей мрачной стороной, словно испытывая его силы. Сдаться – значит проиграть. «Многие боятся. Многие боятся того, что мир можно изменить. А он не так уж плох. Это нелегко признать тем, кто привык к тому, что уже есть. Они не хотят ничего менять. Они поднимают лапки. И тогда… они проигрывают». Слова Тревора применимы практически ко всем ситуациям нашей жизни. Сколько раз мы сдавались, отчаивались, переставали верить? Сколько раз нам удавалось изменить мир благодаря нашей настойчивости? Готовы ли мы хотя бы поверить в то, что мир можно изменить? Перемены всегда сложны. Вспомните «Изумительную благодать» , «Господина Венсана» , «Миссию» . Это – кинокартины о путях перемен, о битве добра и зла, граница между которыми порой кажется такой неразличимой. Хотя в этом фильме не появляются ни священники, ни купола или шпили церквей, ни святые, безусловно, он является ярчайшей иллюстрацией к евангельским строкам: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф, 7,12). Обычно эти сроки трактуют как «не делай другим того чего не желаешь себе», но ведь суть не в отрицании, а в утверждении. Вчитываясь в эти слова внимательно, понимаешь, что по Евангелию требуется именно опережающее действие, действие вперед. Поступать по отношению к другим так, как хотел бы, чтобы поступили с тобой. Задумайтесь, возможно ли это? Легко это или сложно? Чего я жду от других людей? Предательства, и поэтому сам ненадежен? Низости, и поэтому сам таков? Равнодушия, и поэтому прохожу мимо? Благодарности, и поэтому всегда благодарю? Помощи, и поэтому спешу помочь? |
| В сочинениях и объяснениях проповедников теософического общества я пока нашел оригинального не особенно много; но все же они служили дополнением в моих занятиях. Я терпеливо дочитывал два объёмистых тома Isis unveiled 13 Блаватской, да еще вдобавок в рукописном французском переводе, оставленном мне Еленой Петровной для соображений – можно ли издать его с очень значительными сокращениями. При чтении первой части этой книги, еще во время пребывания Блаватской в Париже, я как-то сказал г-же Y.: «мне кажется – «Isis unveiled» – самый интересный из феноменов Елены Петровны и, пожалуй, самый необъяснимый.» 14 . Теперь, отлично зная объяснение всех этих «феноменов», я тем более подтверждаю мое мнение. Немало потрудилась «madame» над своей книгой, не мало прочла для нее и запомнила. Без ватиканских «уник» она, конечно, могла обойтись; но несомненно должна была одолеть целую специальную библиотеку. Ея «Изида» – это огромный мешок, в который, без разбору и системы, свалены самые разнородные вещи. Есть в ней, безспорно интересное и серьезное, добытое как старыми, так и, сравнительно, новыми авторами, есть несколько остроумных замечаний и выводов и самой Блаватской; но вместе с тем и всякого вздору, ни на что непригодного,– сколько угодно. Для того, чтобы сделать такой вывод об «Изиде», вовсе даже не надо в течение трех лет изучать мистическую и оккультическую литературу, ежедневно принимая эту пряную пищу в аллопатических приемах,– для этого достаточно прочесть хотя бы Элифаса Леви, Сент-Ива, Франка, Венсана, Гёрреса и др., достаточно быть au courant новейших изследований по гипнотизму и близким к нему предметам. Да, вряд ли мудрецы Тибета принимали участие в литературной деятельности «madame» – по крайней мере они не могли подсказать ей иной раз самых простых вещей. Вот маленький образчик этого – письмо из Эльберфельда, в начале осени 1884 года. 15 «Всеволод Сергеич, милый, найдите мне, Бога ради по-русски перевод термина génération sponmanée-hy как это по-русски «мгновенное зарождение» что-ли? Чорт бы побрал ученых, которые выдумывают слова, а в диксионерах их нет. |
| С Библией же все не так однозначно. Здесь соседствуют исторические повествования, подразумевающие буквальное понимание, книги Притчей или Екклесиаста, написанные в поучительном жанре, и пророческие книги, в которых историческое изложение переплетается с мистическими фрагментами, толкуемыми только иносказательно. Книга Бытие в части повествования о сотворении мира в этом смысле бьет все рекорды по сложности проведения границы между историческим и иносказательным пластами текста. Сотворение мира и человека — это, несомненно, историческое событие, и здесь мы имеем дело с реальностью, доступной восприятию. Но при этом тут присутствует и элемент таинственной, умопостигаемой реальности. Во-первых, это событие — не только историческое, но и мистическое: Бог творит мир и человека с определенной высшей целью, которая не укладывается в рамки исключительно материального существования. Во-вторых, «таинственность» связана с самой расшифровкой образов. Она обусловлена тем, что пророк Моисей, который является автором книги Бытие, был вынужден и физическую реальность, и ее мистическую, невидимую сторону доносить до своей аудитории максимально понятным для его времени языком. Так же, например, впоследствии поступали святые отцы, излагая для языческой аудитории истины христианской веры в категориях знакомой ей греческой философии. «Моисей использует грубые слова, приспособленные для нашей немощи» Helmuts Rudztis Очень показательным в этом смысле является именно сюжет о сотворении Евы из ребра Адама. Сталкиваясь с ним, мы с полным основанием можем задаться вопросом, были ли в том культурном контексте, в котором существовал избранный израильский народ, символы и образы, способные послужить ключом к расшифровке этого рассказа. Исследования и гипотезы ученых (например, ассиролога Жана-Венсана Шейля и шумеролога Самюэля Ноа Крамера) позволяют проследить такое влияние. В шумерской поэме о Дильмуне (а шумерская цивилизация оказала мощное воздействие на культуру народов ближневосточного региона) есть сюжет о том, как богиня Нинхурсаг исцеляет умирающего бога Энки. В ходе врачевания Нинхурсаг для каждого из восьми больных органов Энки творит особую богиню, благодаря чему Энки постепенно исцеляется. Когда Энки на вопрос богини: «Что у тебя болит?» отвечает: «Мое ребро», она говорит: «Для тебя родила я богиню Нинти», что в переводе означает либо «госпожа ребра» либо «госпожа, дающая жизнь», так как шумерское слово «Ти» имеет оба этих значения. Заметим, что Ева, сотворенная из ребра Адама, тоже переводится с еврейского как «дающая жизнь» или, как сказано в Библии, «мать всех живущих». |
| Компьютерная филология стремится создавать электронные публикации текстов на основе принципов, декларируемых движением за открытый доступ к информации (Open Access Movement). Под этим подразумевается не только оцифровка традиционных бумажных изданий и размещение их в интернете, но и создание программ и алгоритмов для расшифровки рукописных текстов и публикация их электронных критических изданий. На данных момент Национальная школа хартий работает в основном со средневековыми текстами, написанными на латыни, а также на старо- и среднефранцузском. Согласно Венсану Жоливе, перед исследователями стоят две основные проблемы: им приходится работать с рукописными текстами и языками с большим количеством вариаций. Именно на этом этапе в дело вступают новые цифровые технологии. Для распознавания текста применяется технология оптического распознавания символов (Optical Character Recognition, OCR), способная перевести машинописные и печатные тексты в текстовые данные. С этой задачей справляются такие программы, как ABBYY FineReader и Tesseract. Для современных печатных текстов данная задача решена, однако при работе с рукописным текстом и древними языками возникают трудности. Их можно устранить при помощи нейронных сетей и долгой краткосрочной памяти (Long short-term memory; LSTM). Процесс распознавания текста начинается с цифровой обработки изображения, которая должна на выходе дать изображение хорошего разрешения с минимальным количеством «шумов» (для этого можно использовать программу ScanTailor). Следующий этап подразумевает анализ макета или же организации документа (строки, колонки и пр. — DHSegment, Transkribus) и создание «Ground Truth» (то есть сбор эмпирических данных: в данном случае — традиционная расшифровка текста). Только после этого можно перейти непосредственно к распознаванию рукописного текста (CLSTM, OCRopus). Расшифровка же необходима для создания обучающего набора данных, которые используются в машинном обучении для «отшлифовки» и «подгонки» параметров при построении окончательной модели. В ходе контролируемого обучения можно понять, какой размер и тип «ground truth» необходим для успешного функционирования модели. |
| Занимаясь любовью с кем-то, кого мы любим, кто любит нас, мы тоже прикасаемся к счастью. Опять-таки ты не знаешь, что упускаешь… Конечно, это источник удовольствия, но и нечто гораздо большее. Нечто вечное. Я помню каждый из моих лучших оргазмов. Могу точно указать дату и место десяти моих высших достижений, да-да! Наркотики, алкоголь после этого – лишь мимолетные радости. Да и слово «радость» тут – преувеличение. Пожалуй, это способ отвлечься, сбежать, забыть тревогу. Ну и что, спросишь ты: одурманившись на славу и удачно с кем-то переспав, становишься счастливым? Как сказал Бодрийяр: «Что делать после оргии?» Апокалиптический гедонизм Запада, это бегство вперед, к роскоши, комфорту, потреблению, доходит до стадии, когда наступает отвращение. Пусть у тебя хоть три спортивных машины, и ты спишь с моделью, и вхож в «VIP Room» и тому подобные модные заведения – счастливым от этого не будешь. Стало быть, чего-то не хватает. Может, как раз в этом заключается последний шанс для Церкви. Вероятно, последний шанс Бога – разочарование, к которому мы, кажется, близки, в частности, когда замечаем урон, нанесенный окружающей среде, природе, потепление на планете, разрушение всего, что любим. Возможно, в какой-то момент человек осознает происходящее, что приведет нас, допустим, не к Богу, но к новой иерархии приоритетов. В чем смысл нашего присутствия здесь? Я стараюсь быть оптимистом, двигаясь в том же направлении, что и ты. Например, я имею в виду романы Венсана Равалека «Венди 1» и «Венди 2», где речь идет о колдовстве, шаманстве, но также о Боге, «Театр операций» Мориса Г. Дантека, где много говорится о его обращении в католичество. Я думаю о романах Уэльбека, проникнутых сожалением об отсутствии абсолюта. Визит в таиландский публичный дом не возвысит тебя в собственных глазах. Все эти романы, как и произведения Камю, Сартра и других, рассказывают истории людей потерянных. Такова характерная черта литературы XX века, описывающей блуждания человека без Бога. Глава X. О смерти Бегбедер: Наше общество одержимо идеей смерти, и это логично. |
| выразить, может быть выражено лишь в пределах возможностей данного материала. Итак, если только вы не безнадежно и обезнадеживающе упрямы (обезнадеживающе как для Бога, так и для себя и для других), и в ваших руках только один какой-нибудь материал, то вопрос будет не в том, " как сделать мрамор из слоновой кости или гранит из кривого сучка " ; вы просто посмотрите на этот наличный материал и скажете: " Какое произведение искусства может родиться из того, что я держу в руках? " (Что не препятствует вам впоследствии осуществить другой замысел и из того материала, который вам хочется иметь.) Так же точно мы должны были бы действовать и в нашей внутренней жизни. Мы должны научиться вглядываться разумным взором, проницательным взором, с возможно большим реализмом, с живейшим интересом в тот материал, который у нас в руках, потому что строить мы можем только из этого материала. Если вы - Петр, то вы не Антоний, и что бы вы ни делали, Антонием вы не станете. Существует присловье: " На Страшном суде никто тебя не спросит, был ли ты святым Петром, тебя спросят - был ли ты Петей " . Никто не требует от вас быть тем, чем вы не являетесь, но можно у вас спросить, можно от вас требовать, чтобы вы были самими собой. И это очень существенно: если вы не примете всего материала в целом, вы ничего не создадите. Не воображайте, что занимаясь утверждением своего ума, своего восприятия, то есть половины вашей индивидуальности, вы сможете создать целого гармоничного человека. В какой-то момент вы обнаружите, что не смогли этого сделать, но тогда перед вами уже будет урод, какая-то незавершенная статуя и огромное количество неиспользованного материала - и все! И тут нужны мужество и вера. Прежде всего вера в том смысле, как я уже говорил, что Бог дает нам видеть только то, что мы можем вынести; и мужество: нам ведь вовсе не доставляет удовольствия видеть всю нашу безобразность. Может быть, вы помните слова св. Венсана де Поль перед зеркалом, которые случайно услышал его отец, войдя в комнату: «Боже, я |
| В данной работе много говорилось о теософии, но почти ничего не говорилось о ее основательнице. В последней главе хотелось бы привести небольшую подборку цитат из книги Вс. С.Соловьева «Современная жрица Изиды» 189 . Будучи современником Е.П. Блаватской, близко общавшимся с ней, Соловьев в своей работе сумел талантливо передать как атмосферу, в которой жила Е.П. Блаватская, так и многие черты характера этого человека. Обратимся к его воспоминаниям: «…(с) их (феноменов – В.П.) помощью Е. П. Блаватская создала свое теософическое общество, в их всеоружии она явилась в 1884 году в Европу для насаждения своего учения, ими она сделала себе рекламу и собрала вокруг себя людей, желавших их видеть с той или иной целью. Только эти феномены заинтересовали и привели к знакомству с нею таких людей, как Крукс, Фламмарион, Шарль Рише и английские ученые, учредители Лондонского общества для психических исследований. Эти феномены, к сожалению, неразрывно связаны как с нею самой, так и с ее теософическим обществом… . В них могла быть ее истинная сила и оказалась ее слабость. Из-за них она погубила нравственно и себя, и многих, из-за них терзалась, бесновалась, убивала в себе душу и сердце, превращалась в фурию… 190 » 191 ; «А вы сами остались христианкой? – спросил я (Соловьев – В.П.). Нет, я никогда и не была ею, – ответила Блаватская, – до моего перерождения, до тех пор, пока я не стала совсем, совсем новым существом, я и не думала о какой-либо религии... Затем я должна была торжественно принять буддизм, перешла в него со всякими их обрядами. Я нисколько не скрываю этого и не придаю этому большого значения – все это внешность... в сущности я такая же буддистка, как и христианка, как и магометанка» 192 . Мнение Вс. С.Соловьева о книге Е.П. Блаватской «Разоблаченная Изида»: «Ее «Изида» – это огромный мешок, в который, без разбору и системы, свалены самые разнородные вещи. Есть в ней, бесспорно, интересное и серьезное, добытое как старыми, так и сравнительно новыми авторами, есть несколько остроумных замечаний и выводов и самой Блаватской: но вместе с тем и всякого вздору, ни на что не пригодного, – сколько угодно. Для того чтобы сделать такой вывод об «Изиде», вовсе даже не надо в течение трех лет изучать мистическую и оккультическую литературу, ежедневно принимая эту пряную пищу в аллопатических приемах, – для этого достаточно прочесть хотя бы Элифаса Леви, Сент-Ива, Франка, Венсана, Герреса и других, достаточно быть в курсе новейших исследований по гипнотизму и близким к нему предметам. Да, вряд ли мудрецы Тибета принимали участие в литературной деятельности «madam» – по крайней мере, они не могли подсказать ей иной раз самых простых вещей. Вот маленький образчик этого – письмо из Эль-берфельда, в начале осени 1884 года. |
| составление и перевод А.А. Бурова Святая Водрю, покровительница Монса († 686, память 9 апреля) Святая Водрю (Waudru), или Вальтруда (Valtrude), святая покровительница города Монс, жила в VII веке (612–686). Она происходила из семьи, принадлежавшей высокой аристократии из провинции Эно (hennuyere), которая насчитывала много святых: святого Вальберта (Walbert) и святую Бертилу (Bertilie), ее родителей; святую Альдегонду из Мобежа (Aldegonde de Maubeuge), ее сестру; святого Венсана Мадельгера (Vincent Madelgaire), ее мужа. Этой же семье принадлежали святой Ландри (Landry), святой Дентелин (Dentelin), святая Адельтруда (Adetrude) и святая Мадельберта (Madelberte), четверо их детей. В жизнеописании святых, мы нашли следы только святого Венсана Мадельгера и святой Альдегонды. Рассказы, касающиеся этих святых, считаются в большой степени апокрифическими. После смерти своего супруга Водрю основала монастырь «Castrilocus», первой канониссой и игуменьей которого была она сама. Начиная с этого момента, она вела праведную и молитвенную жизнь, окруженная своими компаньонками, которые все были из дворянства. Вокруг монастыря Кастрилокус разрастётся город Монс. Она скончалась там в 686 году (или в 688 согласно некоторым авторам) и была канонизирована в 1039 году, а датой поминовения установлено 9 апреля, дата ее смерти. В ее честь совершались крестные ходы с вынесением мощей на Введение в Храм Пресвятой Богородицы, на Вербное воскресение, на трехдневные молитвы об урожае перед Вознесением Господним (Rogations), на Вознесение Господне, на Троицу (наиболее важная из процессий) и на Успение. Начиная с 1348 года, чума произвела много разрушений, и в 1349 году население Монса обратилось к своей святой покровительнице и организовало процессию в ее честь, надеясь таким образом повлиять на бедствие. Чума была остановлена, и город сохранил обычай совершать крестные ходы, благодаря столь чудесному ее вмешательству. Во время процессии 1352 года мощи святой встретили мощи святого Венсана Мадельгера в лесу, расположенном между Монсом и Суани (Soignies), двумя городами, откуда вышли обе процессии. Процессия в честь святой Троицы существовала, между тем, и до чумы, как говорят, начиная с 1248. К святой Водрю обращаются во время чумы, отравления спорыньей, называемого также «огнем святого Антония». С XV века ей посвящают процессии, когда опасаются катастрофы, войны или эпидемии. Читать далее Источник: Избранные жития святых, в Европейских и иных землях просиявших : А-Э/Сост. и перевод А.А. Бурова. – Москва : 2005–2015. Поделиться ссылкой на выделенное |
|
|
