| Фото: Виктор Велин Канон Андрея Критского в изложении для детей — Как научить ребенка молитве, если большинство молитвословий носят покаянный характер, а нашим детям ещё и каяться, по сути, не в чем? Они радостны и открыты миру, а мы их в сокрушение о каких-то грехах пытаемся вогнать… — Начало понимания своей греховности знаете где полагается? — В нашем сострадании чужой ошибке. Когда нам жалко, что человек преткнулся, и мы просим Бога, чтобы Он его простил, и радуемся вместе с этим человеком, когда он получает от Бога и прощение, и оправдание. Собственно говоря, на этом и построены наши покаянные каноны. Есть личный покаянный канон, и он, действительно, может быть для ребенка пока сложен. Но, например, Великий покаянный канон преподобного Андрея Критского весь состоит из жизненных событий, которые можно изложить ребенку так, чтобы он понял: вот история о том, как человек ошибся, какой вред нанес себе и окружающим, как иногда ожесточался в этих ошибках, а потом всё равно осознавал свою неправоту. На таких примерах ребенок получает способность анализировать собственные поступки и своё положение и, когда повзрослеет, сможет применить навык этого анализа к своей духовной жизни. Но за этим инфантилизмом — когда человек не чувствует ответственности перед Богом и внешним миром, пребывает как бы под родительским «покрывалом» — необходимо внимательно следить. Это сейчас в наших детях очень сильно проявляется, по разным причинам. У каждого ребенка своя мера взросления, но нужно употреблять и наше педагогическое чувство, чтобы помочь ему из этого инфантилизма вырасти. Беседовала Юлия Коминко Читайте также: Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме |
| Увидеть себя таким, каким видит тебя Господь. О покаянном каноне Андрея Критского Источник: Православие и современность Обычно, когда заходит речь об этом изумительном творении критского песнописца, говорят о многом. Говорят о нем как о совершенном образце церковной гимнографии. Говорят о том, что в его тропарях перед нашим мысленным взором проходят, словно ожившие, примеры как добродетели, так и порока из Священной истории Ветхого и Нового Завета. Говорят, наконец, о его глубочайшем воздействии на душу человека. И это, безусловно, самое важное из вышеназванного. Но всегда ли мы это воздействие ощущаем? И всегда ли оно приносит достодолжные плоды? И если нет, то почему? Великопостное время действительно совершенно особое. Время, когда небо оказывается отверстым для человека, когда открываются для него врата покаяния — единственные, через которые может вернуться к Богу тот, кто оставил прежде Отчий дом, подобно блудному сыну, уклонившемуся на распутия греха. К этому направлено все — и то утеснение нашего телесного состава, которое предполагает пост, и строй богослужения, и умилительные покаянные песнопения, и, конечно, более всего — сам Великий канон. Небо отверзается, врата покаяния для нас снова открыты, но открывается ли в то же время и наше сердце, готовы ли мы бываем услышать голос Господа, вновь и вновь зовущего нас к Себе? Вот, наверное, самый главный вопрос… …Когда-то, уже достаточно давно, будучи только-только рукоположенным в сан иеромонаха, по издательским делам я навещал на одной из московских окраин семью из двух старичков, из тех, которых ровесниками XX века мешало назвать лишь то, что они были его лет на 10 помоложе. Мы обсудили вопрос, связанный с литературным творчеством этих супругов, а потом между нами просто завязалась беседа — как водится, о том, что было пережито и что привело в храм. Собственно, «привело», наверное, не самое верное здесь слово: ведь супруги родились в то время, когда Россия, по выражению Семена Людвиговича Франка, еще не совершила коллективного самоубийства. А значит, нетрудно предположить, что и крестили их в младенчестве, и в храм сначала носили, а потом и водили, и исповедовались они, и причащались... Так оно и было. Только вот потом... Потом затянула в себя воронка той жизни, о которой, как видел я, моему собеседнику (назовем его, скажем, Иваном Сергеевичем) и вспоминать было больно. И тем не менее он вспоминал. |
| § 7. Искусство конструктивной нумерологии: «Великий Покаянный канон» святого Андрея Критского по древнерусской рукописи первой половины 14 века Удивительные и еще совсем неизведанные факты средневековой церковно-религиозной, литургической культуры хранят древние славяно-русские рукописи. Таков пергаменный сборник канонов из Постной и Цветной Триодей первой половины 14 века – РГБ, Вологодское собр. (ф. 354), 241, 4°, 130 лл. В этой замечательной по содержанию книге (написанной, согласно орфографическим особенностям, на Руси – вероятно, в северных или северо-западных ее пределах) среди многих любопытнейших для литургистов и филологов гимнографических текстов нашло место самое знаменитое сочинение святителя Андрея Критского – «Великий Покаянный канон» (см. л. 39 об.–49). Переписанный неизвестным русским книжником вместе с другими памятниками христианской богослужебной поэзии, текст означенного сочинения весьма необычен. Последнее легко обнаруживается даже при беглом его сравнении с ныне употребляемой церковнославянской версией. Отличия разительны, и потому вполне закономерно размышление о смысле и причинах появления таковых. Однако без предварительных сведений и замечаний по поводу указанного «Канона» вообще подобное размышление вряд ли целесообразно. Знаменитый византийский гимнограф создал свой покаянный плач, по-видимому, на рубеже 7–8 столетий. И хотя это величественное произведение до сих пор сохраняет значительное место и огромную роль в молитвенных и душеспасительных трудах православных, ему, к сожалению, совсем не повезло в плане интереса к нему со стороны науки. Исследований, посвященных «Канону», крайне мало; слабо изучены его формально-содержательные особенности, и еще хуже обстоит дело с историей его текста в греко-византийской и славянской книжно-письменных традициях. 268 Собственно, и пишущий эти строки основывается лишь на частных и случайных наблюдениях. Содержание «Канона», поскольку он является лирико-поэтическим, медитативно-эвхологическим произведением, адекватно охарактеризовать трудно. |
| Но если триадологию «Повести об Андрее Критском » объяснять только традицией, литературным этикетом, то вряд ли правомерно усматривать в ней глубокий смысл и значение, кроме разве что эстетического (повторение одной детали – в данном случае числовой – создавало эффект ритмичности; к тому же и сама тройка от древности считалась полным и совершенным числом). Древнерусский писатель, наполняя апокрифическую историю Андрея Критского троичными деталями и формами, мог, помимо означенной литературной традиции, иметь еще в виду и тринитарную суть христианского вероучения. Таким образом (мистико-символически, эстетически) он богословствовал о Божественной Троице, то есть в троичном характере событий и явлений воспроизводимой действительности (пусть и художественной) он усматривал знаки произволения триединого Бога о мире, в частности, о герое повести, великом грешнике, которому предназначено было стать – благодаря покаянию, слезам и милостыне – великим праведником. Если это так, то тогда триадология анализируемого произведения придает ему теолого-философское звучание. А значит, задача литературного текста была отнюдь не развлекательной и не кощунственной. Автор данной версии повести побуждал своих читателей к серьезнейшим размышлениям на тему Творец и творение. В этом отношении его философское понимание природы бытия и художественно-практическая позиция, его онтология и гносеология вполне тождественны взглядам, возможно, современного ему древнерусского мыслителя и писателя середины 16 века Ермолая Еразма, согласно которому « Бог убо Творец сам вообрази во всяком сотворении своем разумети Троическую ипостась...». 513 Иными словами, Божественная Троица отражается в «тричастных совокупностях» тварного мира, где всё « треглагольно восписует», – таких, как «свет, сумрак, тьма» или «ум, слово, душа» и т. п. 514 Наконец, числовая структура рассматриваемого повествования о лже-Андрее могла быть определена пафосом поэтической деятельности настоящего Андрея, епископа Критского, равно и пафосом церковной интерпретации его личности. В самом деле, этот выдающийся византийский писатель явил себя как автор многочисленных богослужебных канонов: с его именем исследователи связывают 51 полный канон (не считая трипеснцев и четверопеснцев), из них по крайней мере 19, в том числе и «Великий Покаянный канон», читались в славяно-русских рукописных Минеях, Трефолоях и Триодях 11–17 веков, 515 то есть были прекрасно известны в Древней Руси. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Великий покаянный канон Андрея Критского, объяснение. Часть 5 11.03.2022 344 Четверг первой седмицы, пятый тропарь первой песни. Богатство душевное иждив грехом, пуст есмь добродетелей благочестивых, гладствуя же зову: милости подателю, Господи, спаси мя. «Богатство душевное я растратил из-за своих грехов, поэтому пуст стал многоразличных добродетелей благочестивых. Но, от голода изнемогая, зову: милости Подателю, Господи, спаси меня!» Тут обыгрывается новозаветная история блудного сына. Он все свое богатство растратил, живя блудом, стал голодать. От голода стал изнемогать и просить у Господа милости. Хотя это не ветхозаветная тема, я включил этот тропарь, потому что мне очень важно эту мысль до людей донести. Вы понимаете, грех – это не просто некое нарушение какого-нибудь важного или неважного закона. Грех – это не просто нечто, что, скажем, я нарушил. Папа мне сказал сделать это, а я не сделал, меня поставили в угол или шлепнули по мягкому месту. Грех не такой. А мы его воспринимаем именно так. Грех – это как отрава. Никто же не будет есть яд, как бы его ни расписывали, ни расхваливали на рынке. Никто не будет есть яд как яд. Если там написано: яд, умрешь мгновенно, сразу; мучиться не будешь, страдать не будешь, сразу в ад – и никаких разговоров. «Покупай, отдаем даром или тыщу рублей на благотворительные цели». Никто не будет покупать. Даже те, кто говорит о самоубийстве, не будут покупать. Их испугает категоричность утверждения. А вот если сказать, что этот яд на самом деле не убивает, а дает наслаждение, что ты будешь радоваться долго и эта радость перейдет в вечную жизнь вместе с тобой, – конечно, его все купят. И умрут. Предыдущая часть Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть Сообщение для редакции Закрыть Закрыть Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. |
| После вечерни же в трапезе бывает утешение братии. Когда же восстанем от трапезы, поем повечерие малое по уставу дней поста с поясными и земными поклонами. ВЕЛИКИЙ КАНОН ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО АНДРЕЯ КРИТСКОГО, ИЕРУСАЛИМСКОГО В ПОНЕДЕЛЬНИК ПЕРВОЙ СЕДМИЦЫ ВЕЛИКОГО ПОСТА НА ПОВЕЧЕРИИ Поем настоящий Великий канон преподобного отца нашего Андрея Критского, Иерусалимского, повторяя перед каждым тропарем припев: Помилуй меня, Боже, помилуй меня. Песнь 1, глас 6 Ирмос: Помощник и покровитель/сделался мне спасением:/Он – мой Бог, и прославлю Его,/Бог отца моего – и вознесу Его,/ибо славно Он прославился! (2) Припев: Помилуй меня, Боже, помилуй меня. С чего начну оплакивать/злосчастной моей жизни деяния?/Какое положу начало, Христе,/нынешней песни плачевной?/Но Ты, как Милосердный,/даруй мне согрешений прощение. Приди, несчастная душа с плотию твоею,/Создателю всего исповедайся,/и воздержись, наконец, от прежнего безрассудства,/и принеси Богу в покаянии слезы. Первозданному Адаму в преступлении подражав,/познал я себя отлученным от Бога,/и вечного Царства, и сладости/из-за грехов моих. Увы, несчастная моя душа!/Зачем уподобилась ты первой Еве?/Ибо посмотрела порочно, уязвилась горько,/прикоснулась к древу и вкусила дерзостно/безрассудной снеди. Вместо Евы чувственной/мысленная восстала во мне Ева –/во плоти страстный помысел, –/показывающий приятное,/но вкусу доставляющий всегда/горькое питие. Достойно из Эдема изгнан был,/так как не сохранил единую Твою, Спаситель, заповедь Адам;/как же я пострадаю,/отвергая всегда животворные Твои слова? Слава, Троичен: Сверхсущественная Троица, во Единстве поклоняемая,/возьми от меня бремя тяжкое греховное/и, как Милосердная,/даруй мне слезы умиления. И ныне, Богородичен: Богородица, Надежда и Защита Тебя воспевающих!/Возьми от меня бремя тяжкое греховное,/и как Владычица Чистая/кающегося прими меня. Песнь 2 Ирмос: Внимай, небо, – и возвещу,/и воспою Христа,/от Девы во плоти Пришедшего. (2) Внимай, небо, – и возвещу;/земля! Слушай глас,/кающийся пред Богом/и воспевающий Его. |
| Разделы портала «Азбука веры» епископ Августин (Гуляницкий) Оглавление Предисловие Предлагаемый опыт нового перевода Великого Канона на церковнославянский язык сделан в виду неудовлетворительности существующего старого перевода. Этот последний вообще слишком буквален, а в некоторых местах и совсем неправилен, что много затрудняет, разумное чтение и надлежащее понимание великого произведения св. Андрея Критского . Наш перевод имел своею целью, устранить указанные недостатки старого перевода, и чрез это сделать Канон легче для чтения и доступнее для понимания. Ничего в собственном смысле нового перевод наш не вносит в это покаянное творение св. песнопевца, и от начала до конца есть именно перевод, а отнюдь не свободный перифраз этого творения. Только в нескольких, весьма немногих случаях, указанных ниже, в своем месте (в подстрочных примечаниях), переводчик счел за необходимое – не просто только перевесть, но и несколько перефразировать слова переводимого текста, для лучшего уразумения мысли свящ. певца. Любители разумного церковного чтения, надеемся, не посетуют на нас за это, равно как и вообще за сделанный нами перевод. Е.А. В понедельник на повечерии Песнь 1я Ирмос . Помощник и покровитель бысть мне во спасение. Он мой Бог, и прославлю Его, Бог отца моего, и превознесу Его: славно бо прославися. Тропари . Откуду начну оплакивати окаянного моего жития деяния? Кое положу начало нынешнему рыданию? Но даждь ми, Христе, яко благоутробен, прегрешений оставление. Гряди, окаянная душе, с плотию твоею, Зиждителю всех исповеждься, и воздержися уже от прежнего неразумия, и принеси Богу в покаянии слезы. Первозданному Адаму поревновав в преступлении, познах себе удалена от Бога и вечного царствия и блаженства, грех ради моих. Увы мне, окаянная душе! Почто уподобилася еси первозданней Еве? Воззрела бо еси зле, и уязвилася еси горце, и коснулся еси древа, и вкусила еси дерзостно обольстительные снеди. Вместо Евы чувственный восста во мне Ева мысленная—плотский страстный помысл, иже показует сладкая, вкушати же подает присно горькое питие 1 . |
| Не нужно думать, что покаяние заключается в том, чтобы копаться в собственных грехах, заниматься самобичеванием, стараться выявить в себе как можно больше злого и темного. Истинное покаяние – это когда мы обращаемся от тьмы к свету, от греха к праведности; когда мы понимаем, что прежняя наша жизнь была недостойна высокого призвания, когда перед лицом Бога мы сознаем, как ничтожно все то, что мы делаем, как ничтожны мы сами, и сознаем, что единственная наша надежда – Сам Бог. Истинное покаяние – это когда перед лицом Бога, “призвавшего нас в чудный Свой свет”, мы понимаем, что жизнь дана нам для того, чтобы стать детьми Божиими, чтобы приобщиться к Божественному свету. Истинное покаяние – то, которое выражается в делах, а не только в словах, в готовности прийти на помощь людям, в открытости по отношению к ближним, а не в обращенности на себя. Истинное покаяние – это когда мы обращаемся к Богу с надеждой, что, хотя и не в наших силах стать настоящими христианами, в Его силах сделать нас таковыми. Как говорится в Великом каноне, “идеже бо хощет Бог, побеждается естества чин”. Там, где Бог хочет, происходят сверхъестественные события: Савл становится Павлом, Иона изводится из “чрева китова”, Моисей проходит через море по суху, умерший Лазарь воскресает, Мария Египетская из блудницы превращается в великую праведницу. Ибо, по словам Спасителя, “человекам это невозможно, Богу же все возможно” (Мф. 19:26). “Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное”, – говорит Господь (Мф. 3:2). И сегодня, когда мы вступаем на путь, ведущий нас к светлому Христову Воскресению, мы должны принести покаяние за наши прежние грехи, за наше отступничество, за то, что мы бежали от Бога, когда Он хотел, чтобы мы служили Ему. У каждого из нас еще есть шанс, есть время – короткое ли, долгое ли – и это время мы должны употребить на то, чтобы принести достойные плоды покаяния. 1998 Путь покаяния. Великий покаянный канон преподобного Андрея Критского В первые четыре дня Великого поста каждый вечер мы слышим чтение Покаянного канона преподобного Андрея Критского. Перед нами проходят образы людей из Ветхого и Нового Заветов, людей, которые согрешали и приносили покаяние, подали и вновь восставали. Всякий раз их путь возвращения к Богу пролегал через покаяние, осознание своих грехов, несовершенства, несоответствия тому, чем должен быть человек. |
| – Не более 20 минут. – Да, 20 минут. Бывает даже 15, сильно-то не разбежишься. За 15 минут можно три вещи рассказать, максимум четыре. Самое тяжелое в изложении нового материала – это примеры. По каждому из этих положений должен быть пример, а лучше не один. И нужен какой-то зрительный образ, картинка, которые отпечатываются в сознании человека. Например, в прошлом году мы делали ежемесячник «Покров» на тему Великого поста. На первую страницу обложки нужно было поместить какую-то внятную красивую фотографию, взглянув на которую, можно сказать: это Великий пост . Кстати, это загадка и для вас: какую фотографию опубликовать? – Чтение канона Андрея Критского . – А как фотографически изобразить, что это канон Андрея Критского ? – Черное облачение молящихся, свеча, темный храм... – Опубликовать фотографию тернового венца... – А что, терновый венец – символ поста? В другое время о нем нельзя говорить? – Вывеска на Макдоналдсе: «Закрыто. Пост». – Эту творческую задачу я оставляю вам до следующего раза – решение принимаю в любом жанре. Таким образом, когда излагаешь новый материал, требуются зрительные образы. В крайнем случае, педагог изворачивается и что-то рисует словами, создает словесный образ. Но тогда надо владеть словом так, чтобы слушатели живо представляли себе некую картину со всеми подробностями. Однако на этом история не заканчивается. Дальше идет четвертая часть урока, которая называется закреплением материала. Как в фотографии – сначала проявка, потом закрепление. Вот вы дали новые знания, а дальше их надо закрепить. Необходимо привести примеры, как этим пользоваться в реальной жизни, в каких-то типичных ситуациях. Здесь уместно какое-то творческое задание, в котором нужно что-то доделать, дописать, дочитать, доосмыслить. То есть новую информацию вы включаете в некий контекст других знаний или в контекст реальной жизни. Как-то наши благотворители взяли в Москве пароходик и поплыли на Валаам. Они путешествовали семьями, дети бегали, шалили, пара из них чуть не свалилась за борт, и родители решили их чем-то занять. Они обратились ко мне: «Отец Киприан, ты там уроки даешь, давай, позанимайся с детьми, а то они здесь друг друга покалечат от безделья». |
| Сколько внутренней правды мы слышим в словах канона: «Вместо Евы осязаемой в мыслях моих, словно Ева, обитает страстный помысел плотской, сладкой мне показывающий горькую отраву» . Сколько раз в жизни мы обманывались и иных обманывали своими добрыми намерениями? Почему именно добрыми намерениями выстелена дорога в ад? Потому что «добро, как мы его понимаем», чаще является формой нашего эгоизма. Мы ищем «добро для себя», при этом под добром мы понимаем то, что нам приятно, полезно, выгодно. Но рано или поздно все равно наступает разочарование. А пока мы «очарованы» земными благами, мы пребываем в духовном сне. Великий канон, с моей точки зрения, является своего рода «православным психоаналитиком»: он нам показывает глубину нашей собственной испорченности. Мы живем в этом мире — в таком мире, какой он есть. И для нас самое страшное искушение сейчас — это злоба и желание перенести свою ответственность на других. Как часто мы думаем, что «все было бы иначе», «если бы» была другая власть, «если бы» у нас были деньги, «если бы» мы жили в другое время и т. д. И таких «если бы» у нас бывает очень много. Но за этими самыми «если бы» мы прячем свое нежелание видеть реальное положение дел: мы, во-первых, не знаем, как бы все сложилось лично для нас, «если бы» что-то было иначе. На самом деле добро и зло берут корень не во внешних обстоятельствах нашей жизни, а в нашем неумении адекватно и правильно отвечать на адресованные нам извне условия и требования. Добро и зло берут начало в нашем духовном мире, в нашем отношении к тому, что у нас есть в наличии. И нам не надо бежать в виртуальные миры, выдумывая себе, как «было бы» все иначе, «если бы» было так или этак. Нам нужно учиться отвечать свято и с достоинством на то, что у нас есть в наличии сейчас. Мне кажется, что именно в современном мире Великий канон актуальнее некуда! Ведь почти все современные «тренинги», «сеансы у коучей» сводятся к тому, чтобы надломленному и потерявшему надежду на собственное исправление человеку внушить, что аномалии не существует, что он — сам себе мерило и критерий нормы. Такие понятия, как «грех», «норма» и «покаяние», вытравливаются из человеческого сознания всеми возможными средствами. |
|
|
