| Марфа, рыдая, обнимала Лазаря, который безмолвный, тихий, светлый, как дитя, гладил своею рукою по волосам её. Бардыгин, совершенно смешавшись, зачем-то спешно прятал деньги в конторку. Дети внесли в церковь свежие, молодые ветви берёзы и бросали их под ноги Иисуса. Храм расцвёл... Восковые свечи потухли сами собой, но ещё никогда не было так светло в храме, никогда так ярко не сиял он. Где-то слышалось пение чистое, радостное, как могут петь только дети. — Ангелы, ангелы поют! — кричала юродивая. — Осанна Сыну Давидову! Церковь ликовала, рыдала, верила, надеялась. Церковь жила. Церковь стала необъятной, как мир, как вселенная, как сердце человеческое. И вышел Лазарь из гроба, пал к ногам Иисуса и облобызал ноги Его. Из алтаря в полном облачении показался о. Воздвиженский. Вид его был необычен; гневом пылало его лицо. — Уходи, уходи отсюда! — задыхаясь, крикнул он Иисусу. — Лазарь — мой друг. Я рад, что он жив... Но нельзя в церкви делать этого. Никогда никто не воскрешал мёртвых... Это колдовство... Это выдумки медиумические... Симон Волхв ты... колдун!.. Прочь отсюда!.. Христос не произнёс ни слова и пошёл к выходу; за Ним пошли почти все находившиеся в церкви. У Бардыгина тряслись руки, и он никак не мог попасть в замок ключом, чтобы запереть конторку с деньгами. К нему подошёл взволнованный до последней степени о. Воздвиженский: — Я этого так не оставлю... Сегодня же пойду к митрополиту. Это из рук вон. Вот повадился к нам в церковь! То деньги все по полу развалил; то, изволите видеть, мёртвых воскрешает! — Беспорядок, больше ничего, — едва сдерживая своё волнение, произнёс Бардыгин. От испугу у него не попадал зуб на зуб. — Распустили народ. Вешают мало, вот они и шляются. А ты б того... — обратился он к стоявшему неподалёку околоточному, — узнал бы, что это за субъект... В ограде между тем народ плотной стеной окружил Христа и с благоговением слушал Его слова. Христос говорил: — «Во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними... Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы? |
| Марфа, рыдая, обнимала Лазаря, который безмолвный, тихий, светлый, как дитя, гладил своею рукою по волосам её. Бардыгин, совершенно смешавшись, зачем-то спешно прятал деньги в конторку. Дети внесли в церковь свежие, молодые ветви берёзы и бросали их под ноги Иисуса. Храм расцвёл… Восковые свечи потухли сами собой, но ещё никогда не было так светло в храме, никогда так ярко не сиял он. Где-то слышалось пение чистое, радостное, как могут петь только дети. — Ангелы, ангелы поют! — кричала юродивая. — Осанна Сыну Давидову! Церковь ликовала, рыдала, верила, надеялась. Церковь жила. Церковь стала необъятной, как мир, как вселенная, как сердце человеческое. И вышел Лазарь из гроба, пал к ногам Иисуса и облобызал ноги Его. Из алтаря в полном облачении показался о. Воздвиженский. Вид его был необычен; гневом пылало его лицо. — Уходи, уходи отсюда! — задыхаясь, крикнул он Иисусу. — Лазарь — мой друг. Я рад, что он жив… Но нельзя в церкви делать этого. Никогда никто не воскрешал мёртвых… Это колдовство… Это выдумки медиумические… Симон Волхв ты… колдун!.. Прочь отсюда!.. Христос не произнёс ни слова и пошёл к выходу; за Ним пошли почти все находившиеся в церкви. У Бардыгина тряслись руки, и он никак не мог попасть в замок ключом, чтобы запереть конторку с деньгами. К нему подошёл взволнованный до последней степени о. Воздвиженский: — Я этого так не оставлю… Сегодня же пойду к митрополиту. Это из рук вон. Вот повадился к нам в церковь! То деньги все по полу развалил; то, изволите видеть, мёртвых воскрешает! — Беспорядок, больше ничего, — едва сдерживая своё волнение, произнёс Бардыгин. От испугу у него не попадал зуб на зуб. — Распустили народ. Вешают мало, вот они и шляются. А ты б того… — обратился он к стоявшему неподалёку околоточному, — узнал бы, что это за субъект… В ограде между тем народ плотной стеной окружил Христа и с благоговением слушал Его слова. Христос говорил: — «Во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними… Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы? |
| Наставления им Давая наставление Апостолам, Иисус Христос предвидел, что заботы о пище, одежде и жилище могут отвлекать их от проповеди, а потому и говорит им: « Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха (Мф. 10, 9—10). Ведь вы идете проповедовать о приближении Царства Небесного и учить своих слушателей, как войти в это Царство; вам предстоит много труда, много лишений на пользу ближних, а всякий трудящийся так достоин получать все ему необходимое от тех, для кого он трудится: трудящийся достоин пропитания». Не всякий, конечно, трудящийся достоин награды: трудится вор, ломая замок, чтобы проникнуть в чужую квартиру и совершить кражу; трудится казнокрад, составляя подложные отчеты; трудится кабатчик, спаивая пристрастных к спиртным напиткам... Но такой труд достоин иной мзды — не той, о какой говорил Иисус. Рассчитывать на помощь Божию в воздаянии за труд могут только те, которые, трудясь, исполняют заповедь о любви к ближним; только они достойны пропитания. Заповедуя Апостолам не отвлекаться от исполнения возложенного на них поручения и потому разрешая им принимать от Своих учеников пропитание, Иисус Христос «не отворил этим (по выражению Златоуста) для Апостолов дверей ко всем», а повелел им искать достойных того: В какой бы город или селение ни вошли вы, наведывайтесь, кто в нем достоин, и там оставайтесь, пока не выйдете, то есть кто, по своему благочестию, достоин принять Апостолов. Проповедовать о покаянии и приближении Царства Небесного они должны были всем, даже преимущественно грешникам, но жить могли только в домах достойных, «дабы (как говорит Иероним) недоброй славой принявших Апостолов не посрамить достоинства самой проповеди». А входя в дом, приветствуйте его, говоря: мир дому сему. Слова « мир дому сему» составляли обычное у евреев приветствие и выражали желание спокойствия, счастья. Но желать мира не значит еще дать мир; поэтому Иисус поясняет Своим Апостолам, что их желание мира действительно принесет мир той семье и даже всему городу, которые с радостью примут их и будут достойны того, то есть примут их с чистым сердцем, без всякого лукавства и задних мыслей; |
| Наставления, с которыми Иисус обращается к Своим ученикам и которых так много в Мф. — это правила жизни христианской, т. е. Его (Христовой) Церкви. Но речь идет не просто о правилах жизни в общежитии. Все гораздо серьезнее, и планка максимально высока: Церковь должна быть Царством Небесным здесь, на земле. Точнее, Церковь должна быть началом, зачатком Царства Небесного. Церковь и Царство не отождествляются (как одно и то же) и не разделяются (как жизнь сейчас и жизнь потом). Они находятся в отношениях как часть и целое. Церковь — место, где Царство являет себя. Евангелие, возвещаемое Иисусом, есть «Евангелие Царствия» (4, 23; 9, 35; ср. Мк. 1, 14). Вспомним еще раз, с какими словами обращается Христос к Петру, а значит, к Церкви: 18 и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; 19 и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах (Мф. 16, 18-19). Толкование ст. 19 может быть и более широким, чем просто как санкция прощать и разрешать грехи, врученная только священству, воспринявшему преемство рукоположения от апостолов. Безусловно, ответственными за единство, преемство и благочиние в Церкви является именно священство (епископат и производные от него низшие степени священства). Власть Божьего прощения, врученная Иисусом Церкви, провозглашается устами священника. Но Христовы слова имеют и более широкий смысл. Церковь, состоящая не только из священнической иерархии, но представляющая собой организованный и возглавляемый иерархически народ Божий, общину людей-учеников, — во всей своей полноте основана Христом как «проекция» Царства Небесного, как его предвкушение. Такое существенноее качество Церкви — причастность к будущему Царству Небесному — должно быть присуще каждому ее члену и взаимоотношениям между всеми братьями и сестрами (именно так в Мф. 18, 18; см. ниже). Если внутрицерковные, межличностные братские христианские (т. е. во Христе) отношения лишаются свойства быть подобными отношениям в Царстве Небесном, то тем самым блокируется, « связывается» и причастность общины, церкви к этому Царству, — замок не поддается другим ключам или отмычкам, кроме тех, которые вручил Петру и всей Церкви Христос. |
| Но не пронесена мимо чаша. Возлюбленный мимо не прошел. Возлюбленный мой протянул руку свою сквозь скважину, и внутренность моя взволновалась от него. Бог не пронес мимо чашу, но протянул руку Свою с чашею сквозь скважину милосердия, любви и сострадания, которыми преисполнена была плоть Сына Человеческого. И внутренность Сына Человеческого взволновалась от Него , «Жениха крови». Взволновалась о падшем творении, взволновалась в любви к Нему, Богу, с Которым сочетана была навеки. Я встала, чтобы отпереть возлюбленному моему, и с рук моих капала мирра, и с перстов моих мирра капала на ручки замка. Я встала – зов Божий испить чашу Сыном Человеческим принят. «Встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня», – говорит Иисус ( Мф. 26:46 ). Встала с колен плоть Сына Человеческого, чтобы отпереть Возлюбленному , чтобы пострадать добровольно. И с рук моих капала мирра , капали, как кровь, капли гефсиманского пота. Капли страданий к смерти, ведь мирра символизирует страдания, горька, и ею умащаются покойники. С перстов моих мирра капала на ручки замка . Капли пота и крови, капли мирра великих страданий, с перстов Христовых капали на ручки замка , когда от рук Его святым апостолам даны были ключи замка от Царствия Божия ( Мф. 16:19 ; Ин. 20:22 ). Теперь ими и их преемниками открывается этот замок. Дорогою ценою обретено спасение! Тайны Страшной Пятницы (5:6–8) Отперла я возлюбленному моему – Сын Человеческий вышел на страдания, ниспосланные Ему Божественным определением. А возлюбленный мой повернулся и ушел – это та непостижимая богооставленность, которую претерпел Христос при своих искупительных страданиях. Души во мне не стало – говорит Богооставленный. Это когда душа Его скорбела смертельно в Гефсиманском саду, когда томилась на неправедном суде, когда с телом своим страдала на кресте. Стонет распятая плоть: Я искала Его и не находила Его . Вопияла: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты меня оставил?» – звала Его, и Он не отзывался Мне... Встретили Меня стражи, обходящие город , ночью в Гефсиманском саду и взяли Меня. Избили Меня воины Пилата, когда был судим, и изранили Меня , когда пригвоздили ко кресту. Сняли с Меня покрывало стерегущие стены , разделили ризы Мои себе и об одежде Моей метали жребий. |
| п. – все это в общей совокупности своей составляло такую прекрасную панораму, что ею нельзя было не залюбоваться. Недаром сам Навуходоносор в одной из своих надписей с восхищением и гордостью говорит: «Вавилон и Борсиппа – вот два главные города, мною построенные; в Вавилоне, городе, который я предпочитаю всем другим, который я люблю, есть дворец, служащий предметом удивления для всех... чудный замок – царское жилище...» и т. д. 1194 . И вот, когда однажды царь прохаживался по террасам, устроенным на крыше его роскошного дворца 1195 и, любуясь великолепием и красотою Вавилона, с гордостью произнес: «это ли не величественный Вавилон, который построил я в дом царства силою моего могущества и в славу моего величия!» – тогда вдруг раздался голос с неба: «тебе говорят, царь Навуходоносор: царство отошло от тебя! И отлучат тебя от людей, и будет обитание твое с полевыми зверями; травою будут кормить тебя, как вола, и семь времен пройдут над тобою, доколе познаешь, что Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет!» Немедленно постигнул гордого и высокомерного царя грозный суд Божий: он подвергся одной из самых страшных форм душевной болезни, – так называемой «ликантропии». Больные ликантропией воображают себя превратившимися в волков, быков, собак и других животных и, сообразно с этим, живут и делают то, что делают обыкновенно эти животные: перестают говорить, а вместо этого воют, мычат, подражают лаю собак; не притрагиваются к человеческой пище, а питаются травою, падалью, или, что всего ужаснее, убивают детей и пожирают их; ходят на четвереньках – руках и ногах; чуждаются людей, домов, городов, – и убегают на поля, в леса; или, подобно волкам, днем скрываются, а ночью с ревом и воем бегают по лесам. Все прежние привычки, стремления и чувствования тоже совершенно изменяются и становятся похожими на инстинкт и образ действий животных 1196 . И нужно заметить, что такой род душевной болезни был известен медикам еще с древнейших времен. Так, Геродот рассказывает о неврах, которые, по его словам, превращались в волков 1197 . |
| Почитание Почитание Архангела Михаила началось еще с ветхозаветных времен. Его почитали как вождя воинства Господнего, помогающего избранному народу. В Новозаветной Церкви традиция почитания Архангела Михаила была продолжена. О нем писал в своем Послании святой апостол Иуда: Михаил Архангел, когда говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного суда, но сказал: «да запретит тебе Господь» (Иуд. 1: 9). В связи с эсхатологическими ожиданиями Церкви в ранний период Архангела Михаила почитали, как вестника грядущего Суда и воскресения мертвых. В Первом Послании к Фессалоникийцам апостол Павел так писал об этом ожидании: При возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде (1 Фес. 4: 16). Однако во времена апостольские почитание ангелов вообще, в том числе и наивысших Архангелов, привело к соблазну гностицизма и возникновению первых ересей. Апостол Павел предупреждал об этом в Послании к Колоссянам: Никто да не обольщает вас самовольным смиренномудрием и служением Ангелов, вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно надмеваясь плотским своим умом (Кол. 2: 18). После Миланского эдикта 313 года, изданного равноапостольным императором Константином и даровавшего свободу Христианской Церкви, почитание Архангела Михаила только возрастало – и на Западе, и на Востоке. В Малой Азии центром почитания Архангела стали Колоссы, близ которых произошло знаменитое «Чудо в Хонех». В память этого события Церковью даже было установлено отдельное празднование 19 (6) сентября. На Западе центром почитания Архангела Михаила стал Сипонт, близ которого произошло явление Архангела на горе Гарган, спасшее город от нашествия лангобардов. Столицы Востока и Запада – Константинополь и Рим – также не отставали в почитании Архистратига Михаила. В Риме Архангела почитали за избавление от чумы во времена папы Григория Великого. Поэтому в его честь была освящена главная городская твердыня – Замок святого Ангела. В Константинополе святой Михаил также почитался как великий небесный исцелитель и его главная святыня – Михалион – находился примерно в 80 км от столицы Византийской империи (в этом месте он, по преданию, явился императору Константину). |
| Поэтому молю Тебя, не ходи в мой дом, ибо я недостоин этого, но только скажи слово!Услышав сие, Иисус удивился [ 4 ].Удивился Господь такой вере язычников, которых евреи за многобожие считали псами. Тот сотник не только не принадлежал к " избранному народу " , он не только не знал Священного Писания и не мог ожидать обетованного Мессию, но был обязан поклоняться кесарю и приносить жертвы перед его статуей. И вот такой человек, воспитанный на языческих суевериях, не знающий об истинном едином Боге, выражает свою безграничную веру в безмерную силу Господа Иисуса Христа. И так просто и убедительно объясняет свою веру, что не может не вызвать изумления, и не только человеческого: Сам Бог удивился такой вере! Услышав сие, Иисус удивился и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры (Мф. 8, 10). И, предсказав страшную судьбу неверному Израилю, Господь снова обернулся к верующему сотнику: иди, и, как ты веровал, да будет тебе. И выздоровел слуга его в тот час (Io. 8, удивило бы Господа в современном мире? Конечно же, не звезды небесные или травы земные. И еще меньше тленные произведения рук и ума человеческих. Без сомнения, как некогда, Его удивили бы два явления — неверие и вера человека.Не удивило бы Господа ни одно из научных открытий, ибо, если бы они были необходимы для спасения души человеческой, Он бы перечислил и предрек все открытия, так же как предрек Свою смерть и Воскресение, разрушение Иерусалима, судьбу евреев, гонения на апостолов, создание Своей Церкви и последние события конца времен.Не удивили бы Его современные идолы — электроника и механика, ибо Он знал все силы, сокрытые в тварной природе: и силу пара, и силу магнита, и электричество. Природа все-таки искренней и наивней человека, и ее разгадать легче, чем человека. Намного легче разгадать тайны, которые скрыты в земле, в воде, в огне и воздухе, чем тайны, которые кроются в запертой на замок бездне человеческой души. А Он видел эту бездну еще яснее, чем мы видим физические предметы при свете солнца.Не удивила бы Его скорость нашего передвижения в современном транспорте. |
| Предание церковное сохранило имя этого вельможи, крещенного Филиппом, и несколько сведений о его дальнейшей судьбе. Его звали Индих; по возвращении в страну свою он был в ней первым проповедником Евангелия, обратил многих и в том числе свою повелительницу – царицу, крестив ее (Никиф. Кал. 2, 6). – В Азот: Азот так же, как Газа, один из пяти главных городов филистимских, лежал к северу от Газы (к западу от Иерусалима), верст около 45–50 от него, близ Средиземного моря; ныне деревня, называемая Есдуд. – Проходя, благовествовал и пр.: из Азота путешествие Филиппа продолжалось уже обыкновенным образом, в противоположность необыкновенному путешествию его с газской дороги в Азот. Он шел отсюда к северу, к Кесарии, благовествуя во всех бывших на пути его городах: тут были Аккарон, Ямния, Яффа, Аполлония и др. – Пока пришел в Кесарию: где, кажется, имел постоянное местожительство ( Деян.21:8 и д.). Кесария – большой известный город при Средиземном море, в 68 римских милях (верст около 100) к северо-западу от Иерусалима, – местопребывание в то время римских прокураторов Иудеи. До времен Ирода В. здесь был так называемый замок Стратонов. Ирод В. выстроил здесь город и назвал его в честь Кесаря Октавия-Августа Кесарией. Называлась она Кесарией Стратоновой, в отличие от другой Кесарии в Палестине, которая называлась Филипповой, а в древности Панеей (ср. прим. к Мф.16:13 ). Об этой Кесарии Стратоновой нередко будет речь далее у дееписателя. Глава 9 Обращение Савла Христом и пребывание его в Дамаске (1–25) 1. Савл же, еще дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришел к первосвященнику, 2. И выпросил у него письма в Дамаск к синагогам, чтобы, кого найдет последующих сему учению, и мужчин и женщин, связав, приводить в Иерусалим. Савл же, еще дыша угрозами и пр.: между тем как рассеявшиеся после смерти Стефана ученики Господа, вследствие воздвигнутого на них гонения, распространяли по соседним с Иудеей странам проповедь евангельскую ( Деян.8:1 ; Деян.8:4 и д.), Савл, терзавший церковь в начале этого гонения ( Деян.8:3 ), продолжал свои фанатические действия против учеников Господа (еще дыша – продолжая дышать). |
| Путешественнику интересна только главная башня, выступающая из линии стен и поднимающая свои зубцы высоко над городом. Это собственно и есть древний замок, в котором по преданию, жил библейский царь. По темным переходам его грубых каменных ступень, мы поднимались в тесные сводистые покои, скудно освещенные узкими окнами. Это мрачное жилище гораздо более напоминает темницу для преступников, чем дворец царя-поэта. Проводники, однако, уверенно показывают вам и окно, у которого стояло седалище славного царя, когда он давал суд народу своему, и площадку, с которой женолюбивый вождь Израиля впервые узрел купающуюся Вирсавию, будущую мать Соломона... Пруд Вирсавии не только уцелел до наших дней в своем глубоком, каменном ложе, но даже полон воды, не смотря на иссушающий зной мая. Я долго вглядывался в него с высоты башни, и воображение само собою рисовало картины давно минувшего, когда вместо этих, тесно набитых друг в дружку, глиняных и каменных мазанок, у подножия замка цвели роскошные сады израильтян, журчащие фонтанами, и пламенный царь-поэт одиноко мечтал на верху своей башни под знойным куполом синего неба, – впивая в себя благоухание весенних цветов. «Цветы показались на земле, время пения настало, и голос горлицы слышен в стране нашей! Смоковницы распустили свои почки, и виноградные лозы, расцветая, издают благовоние... Ложе у нас – зелень, кровли домов наших кедры, потолки наши кипарисы!..» воспевал библейский поэт во времена того же Давида. Я смотрел с досадою на суетившуюся у подножия башни толпу грязных арабок, и взор мой не мог отыскать среди них ничего, чтобы хотя издалека напоминало собою соблазнительную красавицу библии. «Дщери Иерусалима, черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завеса Соломонова. Не смотрите на меня, что я смугла, ибо солнце опалило меня. Поставили меня стеречь виноградники, моего собственного виноградника я не сберегла!» Звучит в моих ушах сквозь знойный воздух полудня знойная песня былых веков. Сион в довольно близком соседстве с замком Давида, который венчает собою вершину этой библейской горы. |
|
|
