| И дав монастырю Пречистой Богородицы милостыни сколько он мог, взяв благословение у святого, он поспешно выступил со всем своим воинством на недруга своего, и, соединившись с Тверским великим князем, они вместе пошли на Шемяку. А князь Димитрий Шемяка со своим воинством стоял, ожидая их, на Волоке. Но уже многие люди побежали от него к великому князю Василию Темному. И, услышав о приближении страшной силы, со срамом и стыдом бежал он от города Москвы в Галич, а оттуда в Великий Новгород, и там, рассказывают о нем некоторые, был отравлен своим поваром и умер, бедственную смерть приняв, и положен был в Юрьевом монастыре. Князь же великий Василий, о котором прежде говорилось, придя к Москве со многими людьми, сел снова на своем великом княжении, а Тверского великого князя, одарив, с великой честью отпустил в его отечество. А в 6960 (1452) году он женил своего сына, великого князя Иоанна, у великого князя Бориса на дочери того Марии. Об этом – до сих пор. А в то время случилось, что в Сергиевом монастыре, у Живоначальной Троицы, преставился игумен, пятый после Сергия Чудотворца. Князь же великий Василий Васильевич вспомнил свое обещание преподобному Мартиниану и взял и тотчас же послал на Белоозеро за игуменом Мартинианом в Ферапонтов монастырь. И хотя тот не хотел, уговорил, взял его, привел в Москву и дал ему игуменство у Живоначальной Троицы в Сергиевом монастыре. А на его место у Пречистой в Ферапонтове поставил игуменом их же постриженника по имени Филофей, – он после того в Великой Перми и в Вологде тридцать лет, рассказывают, владычество держал. Что тут подробно писать или говорить о преподобном Мартиниане? И там, у Живоначальной Троицы, много он послужил, и многие труды совершил, и о братии добросовестно бдел, и великому князю Василию духовным отцом был, и великую от него любовь и честь получил. И вот что нехорошо предать забвению о блаженном Мартиниане. Такой случай произошел с этим дивным отцом. Один боярин отъехал от великого князя Василия Темного к тверскому великому князю. И очень сожалел великий князь Василий об этом боярине, потому что тот был из его ближайших советников, и не знал он, что сделать и как возвратить его назад. И послал он к преподобному Мартиниану в Сергиев монастырь, прося, чтобы тот его возвратил, обещая почтить и обогатить того гораздо больше, нежели раньше. Святой послушал его и, понадеявшись на духовное сыновство, возвратил того боярина. И во всем доверился князю преподобный. А когда (этот боярин) пришел к великому князю, тот не сдержал ярости и гнева на него и повелел его заковать. |
| Случилось однажды великому князю всея Руси Василию Васильевичу поехать помолиться к Живоначальной Троице в Сергиев монастырь. Позавидовав же его власти, словно некий новый Каин-братоубийца, князь Димитрий Шемяка, собрав много людей, послал вослед его в Сергиев монастырь и, схватив того великого князя Василия Васильевича, поступил с ним немилосердно: привел его в Москву со своими ближайшими помощниками, на третий день вынул у него оба глаза – увы! – и, лишив этого света, сослал его в Углич с великой княгиней и с детьми. Мать же его, великую княгиню Софию, отослал в Чухлому. А сам пошел и сел в Москве на его столе, на великом княжении, самовольно, потому что никто не возбранял ему и не противился. Об этом пророк сказал Духом Святым: «Если Господь не созиждет дом, понапрасну трудится строящий». Прогневался Бог на того князя Димитрия Шемяку и отвратил от него свое святое лицо. И оттого большое смятение и великий страх вызвала та неправда, измена в крестном целовании, которую он совершил перед великим князем Василием Васильевичем. Если Господь Бог оставит человека и отнимет благодать Свою от него за многие прегрешения его и неправды, которые тот сотворил перед Ним в течение всей своей жизни, а покаяться и отвратиться от своих зол не собрался, то не бывает человек тот способен к благим свершениям, но в большом смущении и беспокойстве, как во тьме, дни свои проводит, неисправлением губя душу свою. Так же и здесь произошло из-за нашей неправды и грехов. После сильного смятения тот князь, о котором я выше сказал, – не осуждая говорю, – да не будет! – но истину представляя, – начав раскаиваться и тужить, а в первую очередь принужден будучи святителями той Московской земли и своими ближайшими советниками, поехал с владыками, со своими князьями и боярами в Углич к великому князю Василию Темному, выпустил его, его великую княгиню Марию и их детей и, бив ему челом, помирился с ним и отпустил его в Вологду, в дальние от Московского царства земли, потому что дал он их ему с великой княгиней и детьми в вотчину. |
| Дав же и милостыню Пречистыа Богородица монастырю елико сила можааше, взем благословение от святаго, изыде скоро съ всмъ воинствомъ своим на недруга своего, и снятся съ Тверскымъ великымъ княземъ, поидошя вкуп на Шемяку. А князь Димитрей Шемяка съ своимъ воинствомъ противу их на Волоц стоит. 368 А уже мнози людие от него побгли бяху к великому князю Василию Темному. Он же, услышавъ, непреподобный, страшный тъ приходъ, съ срамомъ и студомъ бжит от Московы-града в Галичь 369 и оттол в Новъградъ Великый, 370 и тамо – о немъ нцыи повдают – окормленъ бысть злием от повара своего и умре, смерть бдную приать, 371 и положенъ бысть въ Юрьеве монастыр. 372 Князь же великый Василие, якоже прежде речеся, пришедъ к Москв съ многыми людми, сде пакы на своем великомъ княжении, а великаго князя Тверскаго, одаривъ, и с великочестию отпусти въ свое отечьство. В лто 6960-го жени сына своего великаго князя Иоана у великаго князя Бориса дщерию его Мариею. И о сих – до зд. В то же время прилучися в Сергиев монастыр у Живоначалныа Троици игумену преставитися, пятому по Сергии чюдотворц 373 Князь великый Василие Василиевичь въспомяну обтъ свой еже къ преподобному Мартиниану и, вземъ, часа того посла на Блоезеро по Мартиниана игумена в Ферапонтовъ монастырь. И, нехотящу ему, умоли и взяти его, и сведе к Москв, и дасть ему игуменство у Живоначалныа Троица в Сергиев монастыри. 374 В него же мсто у Пречистыа в Ферапонтов постави игумена их же постриженика именемъ Филофиа, – посл того Великой Перми и Вологд 30 лтъ, повдают, владычьство дръжалъ. 375 Что же сиа подробну писати или глаголати о преподобнм Мартиниан? И тамо, у Живоначалныа Троица, много послужи, и многыа труды показа, и братию добр снабд, и великому князю Василию духовный отець бывъ и великую от него любовь и честь приатъ. И сия нелпо забвению предати о блаженнем Мартиниан. Сице прилучися дивному сему отцу. Боляринъ нкый отъеха от великаго князя Василиа Темнаго к Тверскому великому князю. Он же зло зжалиси о болярин томъ и не вд, что сътворити или како възвратити его назадь, понеже от ближнихъ его съвтникъ. Посылает моление къ преподобному Мартиниану в Сергиевъ монастырь, дабы его възвратилъ, и общавает много паче прьваго честна и богата сътворити его. Святый же послуша его, надався на духовное сыновство, възврати болярина того. И въ въсмъ нятся ему преподобный. И яко прииде боляринъ тъ к великому князю, он же не удержа ярости гнва на болярина того, повел и оковати. |
| О беды и неправды! Что сотворил над родственником своим ближним! Такому великому господину и самодержавцу Русской земли и только один город дал в управление! А ведь прежде ему мало было всей Русской земли! Но Господь не захотел и не позволил этому случиться, ибо милостив Он к кротким и смиренным сердцем, им же дает царство и власть. И ему дал. Послав ему на помощь не только православных людей, витязей и бояр, но из иных многих стран бесчисленное воинство: даже враги душам нашим, варвары, называемые татары, из Черкас пришли с двумя царевичами на помощь к великому князю Василию Васильевичу Темному. Но если не поверишь, я тебе истинного свидетеля представлю: возьми Книгу Летописную Русской земли, там и найдешь дополнения к моему рассказу. Нельзя, нельзя самодержцу Русской Великой земли в такой дальней пустыни быть заточенному, да еще с детьми, благородными великими князьями! Великий князь Василий Васильевич, видя милосердие Божие и помощь Пречистой Богородицы и великих чудотворцев, приобрел уверенность и, исполнившись радости, всех к себе призвал и укрепил словом Божиим. И увидел около себя бесчисленное множество готового к бою войска и многие слезы, изливающиеся о невзгоде господина своего, отряс уныние печали своей. Как орел некий почувствовал быстроту крыльев своих, так и он стольким народом обогатился внезапно! Помолившись Богу и Пречистой Богородице, с великой княгиней и с детьми своими и со многими бесчисленными воинами, послал в тот же час за великим князем тверским Борисом Александровичем, чтобы шел он к нему на помощь против князя Дмитрия Шемяки. Тот же отвечал его посланнику: «Если возьмет дочь мою за сына своего, великого князя Ивана, то я готов идти на помощь против недруга его». Посланник же, возвратившись к великому князю Василию, господину своему, сказывает все, что слышал от великого князя Тверского. Великий князь Василий Васильевич Темный, дав ему слово, послал своего сына для обручения, и договорились между собой. После этого князь Василий пошел из Вологды помолиться Пречистой Богородице в Кириллов монастырь. Также ив Ферапонтов пришел со всеми воинами своими тамошнюю братию накормить и благословиться от них. Встретил его игумен Мартиниан со всей братией у монастыря с великой честью и радостью и благословил его честным и животворящим крестом, отслужил молебен и пригласил на трапезу, успокоил его и утешил, благословил и велел идти на супостата, который причинил ему такое зло. Ведь знают все, что не Божьей волей сел на великом княжении князь Дмитрий Шемяка, но понадеявшись на гордыню свою, смущен был врагом рода человеческого ум его. Великий князь Василий Васильевич взял благословение от святого и, выслушав слова душеполезные, полюбил его и сказал: «Отче Мартиниане, если будет ко мне Божие милосердие и заступничество Пресвятой Богородицы и великих чудотворцев и твоими молитвами сяду на престоле своем, на великом княжении, если даст Бог, о монастыре твоем позабочусь и тебя устрою близ себя». Так оно и случилось. |
| Всемилостивый же Богъ не въсхот забыти трудовъ слугы своего, како пострада за имя его и святыа церкви, и за православную вру христианскую въ плнении и на ратхъ за земское устроение. Аще и телеснаго свта лишенъ бысть, но душевнаа доброта просвщает умъ всякого человека. И Псаломник глаголеть: «Господь умудряетъ слпца» 362 и «дает премудрость» 363 емуже хощетъ и силу. Сътвори обратитися всмъ людемъ к великому князю Василию Василиевичю Темному, и начяшя съежжатися мнозии князи, и боляре, и все въинство дръжавы его от всхъ странъ и градовъ, якоже прежде речеся, не въсхотшя никакоже князю Димитрию Шемяк служити, ни же крестнаго цлованиа дати. Князь же великий Василие Василиевичь, вид на себ милосердие Божие и Пречистыа Богородица помощь и великых чюдотворцевъ, благонадеженъ сътворися и в радости велицй бывъ, всхъ к себ призывает и укрпляет словом Божиим. И поразум около себе бесчисленое множество срищущихся войска его и многыя слезы изливающя о незгод господина своего, и уныние оттрясъ печали своеа, якоже орелъ нкый приемъ быстрость крилъ своихъ – толикым народомъ обогатися внезаапу. Помолився Богу и Пречистй Богородици и с великою княгынею, и з дтми своими, и съ многыми бесчисленными вои, посла часа того и к великому князю Тферскому Борису Александровичю, 364 дабы шелъ с нимъ на помощь на князя Димитриа Шемяку. Он же к посланнику его отвща: «Аще женитъ у мене сына своего, великаго князя Иоанна, 365 то азъ готовъ с ним на помощь на недруга его». Посланник же тъ възвратися к великому князю, господеви своему, и сказает вся от великаго князя Тверьскаго еже к нему реченнаа. Князь же великый Василие Василиевичь давъ ему слово на томъ и обрученнаа пославъ сынови своего, и укрпишася между събою. 366 И посем князь великый Василие иде с Вологды помолитися къ Пречистй Богородици в Кириловъ монастырь. Такожде и в Ферапонтовъ прииде съ всми вои своими сущую тамо братию накормити и благословитися от них. Срте же его игуменъ Мартинианъ съ всю братиею вн монастыря с великою честию и радостию и благослови его Честнымъ и Животворящим Крестомъ. Молебнаа пвъ и любезно трапезою учреди, доволно покой подавъ и благонадежна сътвори его утшителными словесы, благословляеть его и повелваетъ итти противу супостата, 367 иже толику неправду над нимъ сътворшаго, понеже и вдят вси, яко не Божиею волею сде на великом княжении тъ князь Димитрией Шемяка, но надася на гордыню свою, и възмущенъ бысть врагомъ весь умъ его. Князь же великый Василие Василиевичь, вземъ благословение от святаго и словеса душеполезна, възлюби его зло, глаголя: «Отце Мартиниане! Аще будеть на мн милосердие Божие и Пречистыа Богородица и великых чюдотворцевъ моление, и твоими молитвами сяду на стол своемъ, на великомъ княжении, аже дасть Богъ, монастырь твой упокою доволно и сътворю тя близъ себе». Якоже и бысть. |
| Однако и национальные голоса стали звучать громче, хотя официальные церковные круги не сразу признали их. Проявление их было двояко: а. Донесения русских духовных лиц, сопровождавших Исидора во Флоренцию, во всем следовавших за митрополитом на соборе и, как в случае епископа Суздальского Авраамия, формально подписавших акт. Совершенно как греческие епископы и сановники, решившие по возвращении отречься от своей подписи, русские хотели дать благовидное оправдание своим колебаниям. Греки обычно — и неубедительно — ссылались на физический и моральный шантаж, которому подвергали их латиняне. Русские — на закоснелость Исидора и «отступничество» греков. Один автор, риторически вопрошая императора Иоанна VIII Палеолога, восклицает: Что вы сделали? Вы променяли свет на тьму; вместо божественного закона вы получили латинскую ересь, вместо истины и праведности, вы полюбили лесть и обман. А так как сами византийцы убедили русских, что константинопольский император — это император «всех христиан», что «невозможно христианам иметь церковь, а императора не иметь», что, при этом, «христиане отвергают императоров–еретиков», то неминуемо возникала почва для идеи о translatio imperii. Так как Василий Темный держался правой веры, то он и становился «новым Константином», независимым правителем и «боговенчанным царем православным». В письме к князю Александру Киевскому, митрополит Иона ставил в заслугу Василию Темному подражание «предкам» — св. императору Константину и св. князю Владимиру. b. Стремление определиться самостоятельно заметно усилилось после падения Константинополя (1453 г.) и поставления особого митрополита Киевского во владениях польского короля Казимира (1458 г.), который к тому времени вполне признал авторитет Рима. Посвящение нового митрополита — Григория Болгарина, бывшего протодиакона при Исидоре, — совершил униатский патриарх Константинопольский Григорий Мамма, вынужденный теперь жить в Риме. Эта акция была предпринята на основании декрета папы Каллиста III, которым Русь в отношении церковного правления разделялась на «верхнюю», где правит «сын беззакония схизматик Иона», и «нижнюю», подвластную Польше и управляемую новым митрополитом Киевским Григорием. |
| Через 2 года после отставки В.Я. Ельчанинов скончался. Кроме Александра в семье было еще трое детей: Николай, родившийся 30 апреля 1879 года, Борис, родившийся 2 ноября 1886 года, и Евгения, родившаяся 3 января 1883 года. Оставшаяся без кормильца семья поселилась в Тифлисе и жила на пенсию всего в 48 рублей в месяц . Обратимся к родословию фамилии Ельчаниновых. Интерес А.В. Ельчанинова к прошлому своего рода пробудил его друг П.А. Флоренский, много занимавшийся генеалогическими исследованиями. В 1916 году отец Павел знакомится, сначала по переписке, а затем в Сергиевом Посаде лично, с Иваном Николаевичем Ельчаниновым (1862–1923), историком, краеведом Ярославской губернии, исследователем генеалогии дворянских семей России. По просьбе отца Павла И.Н. Ельчанинов сообщает ему о своих изысканиях, касающихся дворянского рода Ельчаниновых, к которому принадлежит и он сам, а отец Павел, в свою очередь, пересылает полученные сведения своему другу Александру, который в это время находится на военной службе в Тифлисе. Согласно этим сведениям, а также последующим изысканиям, Ельчаниновы, или ранее Елчаниновы, принадлежали к дворянскому роду потомственных военных. Родоначальником фамилии был тевтонский рыцарь Алендрок, пришедший из Польши на службу к великому князю Василию Темному b cepeдuhe XV beka. Его потомки были пожалованы от государей поместьями в 1476 году. Однако есть основания считать, что сам Алендрок происходил от поволжских тюрок, ha pyбeжe XIV–XV bekob ушел в Польшу, сохранив свое тюркское имя: Алендрок от тюркского алындырк — «налобник, науза», а Елчанинов от тюркского елчи — «вестник, глашатай». В письме от 14 января 1916 года А.В. Ельчанинов, находящийся на военной службе в Тифлисе, пишет отцу Павлу: «Не знаю, уж как тебя благодарить за присылку портрета Богдана и герба. Я часто думаю о тебе, но писать трудно по многим причинам. Работы много. Погода хорошая. Возможно, что к весне отправлюсь на фронт. Постараюсь попасть в Персию: меня страшно привлекают места теперешних боев: Хамадан (Экбатан), Ктезифон и т.д. |
| Церковь воспевает: «Избегая шума многомятежного мира, мудрый Савватий, ты поселился на пустынном острове, и в ладье телесной, при кротком дыхании всеоживляющего Духа, легко переплыл пучину житейскую, в которой мы теперь подвергаемся бурям и напастям; молись о душах наших»! 187 «Воссияла весна духовная в стране лютого мороза, когда ты, богомудрый Зосима, руководимый доблестным Германом, проник в незнакомые отоки моря, в селение Савватия, и там собрал множество подвижников, неусыпно прославляющих Господа». 188 Глава V Подвижники и основатели монастырей в конце XV и начале XVI века: преп. Мартиниан и ученик его блаж. Галактион; преп. Макарий Калязинский, Паисий Углицкий, князь Иоанн – Игнатий, Кассиан грек, Савва Крыпецкий, Александр Свирский , Корнилий Комельский и Кирилл Новоезерский. Прежде нежели приступим к изложению общецерковных и соединенных с ними гражданских событий при преемнике Uoahha III , обратим благоговейный взор на подвиги тружеников Божиих, насадителей иночества, основателей пустынных обителей, которые светили, как яркие светильники, среди лесов, болот и дебрей покрытой мраком земли Русской. В стране Белозерской доживал последние дни долгой своей жизни дивный подвижник Мартиниан, ученик преп. Кирилла Белозерского, основатель общежительной обители на безлюдном острове озера Вожа, а после преп. Ферапонта настоятель в монастыре его. Там подал он совет державному слепцу изгнаннику, Василию Темному, искать наследия, отнятого Шемякой, 189 и благодарный великий князь, возвратив снова престол, вызвал Мартиниана к себе и поручил ему игуменство в Лавре чудотворца Сергия. Искренно любя великого князя Василия и желая ему добра, преп. Мартиниан всегда прямо говорил ему правду. Однажды Василий поручил ему уговорить вельможу, удалившегося к Тверскому князю, возвратиться в Москву, и обещал, что тот не только будет прощен, но и получит награду. Боярин послушался преподобного, но, вместо почести, заключен был в темницу. Услышав о том, Мартиниан, немедленно явился к великому князю и сказал ему: «Таков ли праведный суд твой, государь! Ты продал грешную мою душу, лишив свободы того, кому ручался я за свободу душою моею. |
| Преподобный Варлаам Важский, или Шенкурский (+ 1462) Память его празднуется 19 июня в день преставления и в 3-ю Неделю по Пятидесятнице вместе с Собором Новгородских святых Прп. Варлаам, в миру боярин, воевода Василий Своеземцев, принадлежал к древнему новгородскому боярскому посадничьему роду. Деды его ходили на далекий север к диким языческим племенам, отражали их набеги на Новгородские пределы, завоевывали их земли и, присоединяя их ко владениям Господина Великого Новгорода, заселяли новгородскими крестьянами. Они обращали язычников в христианство и вели торговлю с мирными племенами. От отца и деда унаследовал боярин Василий Степанович обширные земли на реке Ваге, в нынешней Архангельской области. Жили там бродячие языческие племена. Чтобы обратить их в христианство и сделать оседлыми, он основал на реке Пинеге город того же имени. Но управлял он этим землями не сам, а через других лиц. Сам он жил в Новгороде и принимал участие в управлении им. Не раз приходилось ездить ему послом к вел. князю Василию II Темному. Не раз приходилось водить войска против воинственных диких языческих племен: так, он победил страшного князя вогуличей — Асыку, убийцу святителя Питирима, епископа Пермского (память его 29 янв.). В преклонном возрасте он удалился в основанный им на реке Ваге вблизи Шенкурска Иоанно-Богословский монастырь, принял там постриг с именем Варлаама и последние годы своей жизни провел в суровых иноческих подвигах. Скончался прп. Варлаам в 1462 г. В 1552 г. было записано первое чудо, совершившееся на его могиле, а в 1630 г. он был причислен к лику святых. Святые мощи его почивали до последнего времени под спудом в церкви его упраздненного монастыря, ставшей приходской. • В 1444 г. на р. Ваге, притоке Северной Двины, был основан Иоанно-Богословский мопастырь. Место это ныне в Шенкурском р-не Архангельской обл. Святитель Трифон, епископ Ростовский (+ 1468) Память его празднуется 1 февр. в день тезоименитства со св. мучеником Трифоном и 23 мая вместе с Собором Ростово-Ярославских святых |
| Однако и национальные голоса стали звучать громче, хотя официальные церковные круги не сразу признали их. Проявление их было двояко: а. Донесения русских духовных лиц, сопровождавших Исидора во Флоренцию, во всем следовавших за митрополитом на соборе и, как в случае епископа Суздальского Авраамия, формально подписавших акт. Совершенно как греческие епископы и сановники, решившие по возвращении отречься от своей подписи, русские хотели дать благовидное оправдание своим колебаниям. Греки обычно – и неубедительно – ссылались на физический и моральный шантаж, которому подвергали их латиняне. Русские – на закоснелость Исидора и «отступничество» греков. Один автор, риторически вопрошая императора Uoahha VIII Палеолога, восклицает: Что вы сделали? Вы променяли свет на тьму; вместо божественного закона вы получили латинскую ересь, вместо истины и праведности, вы полюбили лесть и обман. А так как сами византийцы убедили русских, что константинопольский император – это император «всех христиан», что «невозможно христианам иметь церковь , а императора не иметь», что, при этом, «христиане отвергают императоров-еретиков», то неминуемо возникала почва для идеи о translatio imperii. Так как Василий Темный держался правой веры, то он и становился «новым Константином», независимым правителем и «боговенчанным царем православным». В письме к князю Александру Киевскому, митрополит Иона ставил в заслугу Василию Темному подражание «предкам» – св. императору Константину и св. князю Владимиру. b. Стремление определиться самостоятельно заметно усилилось после падения Константинополя (1453 г.) и поставления особого митрополита Киевского во владениях польского короля Казимира (1458 г.), который к тому времени вполне признал авторитет Рима. Посвящение нового митрополита – Григория Болгарина, бывшего протодиакона при Исидоре, – совершил униатский патриарх Константинопольский Григорий Мамма, вынужденный теперь жить в Риме. Эта акция была предпринята на основании декрета папы Каллиста III, которым Русь в отношении церковного правления разделялась на «верхнюю», где правит «сын беззакония схизматик Иона», и «нижнюю», подвластную Польше и управляемую новым митрополитом Киевским Григорием. |
|
|
