| Сие. ½ первого. О. Константий (Кладианос) пожертвовал в нашу церковь малейшие частицы мощей св. Василия Великого , св. муч Феодора Тирона и св. муч Фоки. По заверению СП-бургской полиции, старцу Божию в 1871 г. было 63 года, след в настоящее время только 73 года. От этой цифры довольно-таки далеко до 102-летнего возраста... Пожалуй, что недаром стихарный Скараманга отозвался о человеке как о пройдохе, и именно выставил его торговлю или духовную аферу св мощами на вид мне, как бы предрекая, что именно этого рода история будет иметь место между ним и мною. Некая grande-dame грозит, что вскоре, и навсегда, покинет Иерусалим, не вынося притеснений и всяких несправедливостей. Среда, 29 апреля Вдруг, ни с того ни с сего, на небе морочно и даже прохладно, что, после вчерашней духоты, делается чувствительным. В 6 ч. обедня. Чай. Раздражение глаза, и вследствие сего – полное безделье. Опять покойница в больнице нашей. Операции над красильною кистью. С. с цветами. Вас Стеф 676 с кружкой и лганьем. Нотация ему по сему случаю. Тут же, кстати, и Зананири. Никола с русскою почтой, состоящей из одних газет. На, нежданно Якуб Иерихонский! Все там обстоит благополучно. Новая смотрительница приюта нашего вступила в управление им, а старая, в отместку мне, выдумывает небылицу, будто бы в Вербное Воскресение мне передал для нее два денежных письма архим Даниил Святогробский, а я их замотал. Вот такое-то сокровище мы держали у себя! По дороге в Иерихон недавно случился большой грабеж, давно уже не слыханный. Еще два письма с турецкой почты, из СП-бурга и из Ананьева. Последнее извещает о смерти «внучки», бедненькой Светланы П Нищинской 677 . Немедленно письменное соутешение скорбному родителю. К. Отправка писем. Обед. Аркадия. Погребение усопшей рабы Божией Анастасии. Грустное чувство. Докторов «Tageblatt» 678 с курьезами многими. Иерихонская кружка, ублажившая меня на сей раз 1400 пиастрами. Вот это похоже на дело. Возился с цифрами часов до 2-х ночи. Четверток, 30 апр 7 часов, и все еще спать хотелось. |
| Я рассказал всю эту историю борьбы крепко верующей души с диаволом очень кратко. Я хочу обратить ваше внимание на силу крестного знамения. Как хорошо про эту силу знали древние христиане! Они пользовались им во всех затруднительных случаях жизни и потому никогда не терялись: перекрестятся, и Господь им сейчас же поможет, научит, что надо сделать или сказать. Вот вам пример из жизни прп.Макрины, старшей сестры св. Василия Великого . Однажды она заболела – у неё был рак груди, который грозил распространиться по всему телу. Несмотря на убеждения своей матери, лечить его у докторов она не хотела, потому что «тяжко себе вменяше», как говорит житие, «еже мужеским очесам дати зрети на обнажение тела персей своих, или попустити их касатися себе». Тогда женщины были очень целомудренны, носили, как я недавно на одной беседе говорил, покрывала на головах, так что открытым оставалось одно лицо, а шея и плечи всегда были закрыты; это теперь для женщины и даже девушки ничего не стоит идти к врачу, раздеться при нём... «Он доктор». Что же из того, что доктор?.. Тогда, говорю, было не так. И вот Макрина, решившая уже в крайнем случае «и самую смерть подъяти», в один вечер затворилась и пробыла всю ночь на молитве, прося Бога об исцелении. Потом, взяв земли, смочила её слезами, приложила к больному месту. Поутру же, когда мать её опять стала стужать ей, чтобы она показалась врачу, она попросила её саму положить правую руку на язву и перекрестить её. И когда блаженная Эмилия это сделала и захотела ощупать больное место, просунувши руку свою ей за пазуху, то язвы уже не оказалось. Вот ещё пример из жизни знаменитого св.епископа Епифания Кипрского . По происхождению он был еврей. Однажды мальчиком он упал, будучи сброшен неистовым ослом, на землю и расшиб бедро; случившийся здесь христианин подошёл к нему и, ощупавши разбитую ногу, перекрестил трижды больное место, и Епифаний встал здоровым. По обращении своём в христианство (потому что этот случай, конечно, не мог не поразить его), Епифаний и сам уже совершал подобное. Так, один раз он трижды перекрестил слепого на один глаз сына одного языческого философа, с которым препирался о вере, и отрок прозрел совершенно. |
| Пока шло следствие, в храме Воскресения продолжались богослужения. Несмотря на вопиющую «антисоветчину» этой «резиденции иосифлян», храм не был закрыт, и власти на протяжении еще целого года «терпели» эту «открытую трибуну контрреволюционной пропаганды» в самом центре Ленинграда. Очевидно, что таким образом они отслеживали новые связи и постепенно «изымали группировавшийся вокруг него контрреволюционный церковный элемент» 311 . Оставшийся на свободе епископ Сергий (Дружинин) должен был возглавить «иосифлянский центр». По его словам, он вступил в управление и продолжал руководить иосифлянами совместно с епископом Василием (Докторовым): «В управление руководителя я вступил по указанию митрополита Иосифа Петровых . От митрополита я получал все указания и инструкции» 312 . Однако теперь владыке Иосифу пришлось уже самому непосредственно участвовать в руководстве. Как он сам свидетельствовал: «Более близко пришлось мне проявлять себя в делах лишь после ареста архиепископа Димитрия, когда место его заступил престарелый болезненный и неопытный епископ Сергий, и духовенство стало иногда обращаться со своими нуждами непосредственно ко мне». Проблемы возникли сразу: какие-то серьезные разногласия между епископом Сергием и частью петроградских клириков и мирян существовали еще и до ареста архиепископа Димитрия. Возможно, это было связано с выборкой патента на продажу свечей, хотя, судя по показаниям председателя «двадцатки» храма Воскресения Михаила Ивановича Сазонова, конфликт по этому вопросу разгорелся скорее всего уже после ареста владыки Димитрия, в декабре 1929 или январе 1930 года. Епископ Сергий собирался служить в Охтенской церкви, выбравшей патент, узнав об этом, Михаил Иванович вместе с членом церковного совета Николаем Александровичем Колобковым потребовали от владыки, «чтобы он продолжал вести линию, взятую епископом Димитрием» 313 . Очевидно, «требование» прихожан не понравилось епископу Сергию, по их словам, «епископ Сергий был с нами груб». Тогда прихожане во главе с Михаилом Ивановичем составили письмо и «послали к митрополиту Иосифу Наталию Николаевну Андрееву» 314 . |
| Между тем эта группа, по версии следствия, являлась «церковно-политическим центром Всесоюзной контрреволюционной организации церковников». Помимо профессора А. Ф. Лосева и М. А. Новоселова в нее включили еще ряд известных московских ученых, преподавателей, студентов, а также священнослужителей. Этой группе, «осуществлявшей общеполитическое руководство», приписали создание второго «церковно-административного центра» организации в Ленинграде, а решающую роль в этом создании – М. А. Новоселову, об этом в «Обвинительном заключении» говорилось так: «Новоселов был человеком борьбы… Он был одним из представителей той реакционной части русской интеллигенции, которая боролась с Соввластью через Церковь ». «С момента выпуска митр. Сергием своей декларации, вызвавшей протест со стороны монархически настроенной части православного духовенства, представитель московской группы к-р церковников М. А. Новоселов развивает лихорадочную деятельность, стремясь объединить разрозненное, антисергианское духовенство и иерархов, придать их выступлениям организованный характер; побудить их увлечь за собой массы на борьбу с Соввластью и за ее свержение путем выступлений и восстаний под религиозно-фанатическими лозунгами». «Руководителям к.-р. церковников в Москве удалось создать в Ленинграде достаточно влиятельный, спаянный общей ненавистью к Соввласти и готовый к борьбе за идеалы «старой Руси» – самодержавие и православие, церковно-административный центр организации «истинно-православных» вокруг храма Воскресения на крови». Во главе этого центра следствие поставило митрополита Иосифа (Петровых) , архиепископа Димитрия (Любимова), епископа Сергия (Дружинина), епископа Василия (Докторова), назвав их «махровыми монархистами». В отношении митрополита Иосифа указывалось, что его «церковно-политические взгляды ярко выражены в изданном им дневнике «В объятиях отчих», напоминающем творения Иоанна Кронштадтского , церковного апологета монархизма». Несмотря на то что владыка Иосиф был поставлен во главе «церковно-административного центра организации», однако каких-либо подробных показаний о деятельности этого " центра», его связях с «филиалами» на местах и»контрреволюционной деятельности» от него не добились. Все, что показал митрополит, судя по протоколам его допросов в материалах дела, – это упомянутые приезды к нему Новоселова да краткие объяснения по поводу епископа Иерофея (Афонина) и «подгорновцев» на Украине 330 . |
| Иосифлянам удалось довольно быстро – к лету 1928 г. распространить свое влияние далеко за пределы Ленинградской области – в Новгородскую, Псковскую, Тверскую, Вологодскую, Витебскую епархии. В Великоустюжской епархии часть приходов увлек за собой епископ Никольский Иерофей (Афоник), в Архангельской – епископ Каргопольский Василий (Докторов). Эти Владыки быстро установили связи с ленинградскими иосифлянами. В Московской епархии движение охватило города Коломну, Волоколамск, Клин, Загорск, Звенигород, но признанным центром стал Серпухов. В мае 1928 г. сюда был назначен иосифлянского поставления епископ Максим (Жижиленко) 594 . 7–8 храмов находилось в разделении в Москве. На Украине наибольших успехов иосифляне добились в Киеве, Харьковском, Сумском и Полтавском округах. К ним присоединились живший в Харькове епископ Старобельский Павел (Кратиров) и епископ Бахмутский и Донецкий Иоасаф (Попов) из г. Новомосковска 595 . В Центрально-Черноземной области и на юге России десятки иосифлянских или как еще их называли здесь -»буевских» приходов возглавил епископ Козловский, управляющий Воронежской епархией Алексий (Буй). Его представителем на Северном Кавказе стал еп. Майкопский Варлаам (Лазаренко). Отдельные приходы присоединились к иосифлянам на Урале, в Татарии, Башкирии, Казахстане, в городах Красноярске, Перми, Енисейске, Арзамасе, Смоленске. Параллельно с ленинградским в декабре 1927 г. возникло самостоятельное разделение во главе с 3 епископами в Вятской и Вотской (на территории Удмуртии) епархиях. Оно получило название «викторианского движения» и быстро объединилось с иосифлянским. В целом же волна отхода от митрополита Сергия охватила меньшую часть территории страны. Согласно данным государственных органов регистрации за Заместителем Патриаршего Местоблюстителя последовало до 70% приходов (в 1928 г. 8–9% приходов отпали в автокефалию – иосифлянство, викторианство и т.п., около 5% подчинялось григорианскому Церковному Совету и около 16% -обновленческому Синоду) 596 . Так как в конце 1927 г. в стране имелось примерно 30 тысяч действующих православных храмов – иосифлянскими по этим, вероятно несколько заниженным данным, являлись 2400–2700 или до 11,5% приходов Патриаршей Церкви. Численность же иосифлянского духовенства как белого, так и черного составляла, по подсчетам автора, как минимум 3,5 тысячи человек. |
| Широкая всероссийская известность отца Иоанна как молитвенника-целителя началась с опубликования в 1883 году в газете «Новое время», в номере от 20 декабря, благодарственного заявления за подписью многих десятков лиц. Подписавшиеся заявляли, что они благодарят отца Иоанна «за оказанные… исцеления от многообразных и тяжких болезней, которыми… страдали и от которых ранее не могла… (их) исцелить медицинская помощь, хотя некоторые… подолгу лежали в больницах и лечились у докторов». «Благодарность приносилась также и за исцеления от «немощей нравственных…». Кончалось заявление так: «Стараясь твердо памятовать сами, сообщаем и для других единственный, преподанный нам много достойным пастырем-исцелителем… спасительный совет: жить по Божией правде и как можно чаще приступать к Святому Причащению». 3 Исцеления, происходившие при молитвенном участии отца Иоанна, можно разделить на имевшие место в его присутствии и на заочные, совершенные в ответ на письменные или телеграфные просьбы. Последних было особенно много. В отношении самих болезней, очень разнообразных, можно выделить, как имеющих особый характер, исцеления бесноватых, слепых и пьяниц. В его личном присутствии – целительная сила молитвы отца Иоанна проявлялась прежде всего тогда, когда он причащал больных. Силою ее он настолько укреплял веру причащающихся, что Святое Причастие действительно воспринималось ими как должно, «во исцеление души и тела 87 ». Вот что повествует, например, о таком исцелении священник отец Василий Шустин 88 : «Когда я был еще совсем юным, отец мой серьезно заболел. Профессор Симановский определил, что у него горловая чахотка. Все голо покрылось язвами, и голос пропал. Симановский заявил, что ему жить дней десять. В это время вернулся в Кронштадт отец Иоанн. Послали ему телеграмму. Дней через пять он приехал: «Что же вы мне не сообщили, что он так серьезно болен?! Я бы привез Святые Дары и приобщил бы его». Мой отец умоляюще смотрел на батюшку и хрипел. Тогда батюшка углубился в себя и, обращаясь к отцу, спрашивает: «Веришь ли ты, что я силою Божией могу помочь тебе?» Отец сделал знак головой. |
| После революции отношение церковной власти к иоаннитам не изменилось. С одной стороны, отдельные представители этого движения принимались в полное церковное общение, а с другой – на них по-прежнему смотрели как на полусектантское объединение. При этом иоанниты практически сразу начали обвинять Патриаршую Церковь в компромиссах с советской властью. 778 В отчете Е.А. Тучкова, курировавшего церковные дела по линии ОГПУ, уже в 1923 году сообщалось, что секта иоаннитов полностью уничтожена, 779 однако в действительности иоаннитские общины продолжали существовать, тесно взаимодействуя с наиболее непримиримыми православными группировками. Известны попытки возвращения иоаннитов в лоно Церкви. Н.П. Зимина 780 обнаружила материалы, свидетельствующие о том, что в 1929 году в Уфе группа епископов, принадлежащих к «непоминающим», рукоположила для иоаннитов епископа. Инициатором хиротонии был епископ Иов (Афанасьев), 781 пригласивший в Уфу иеромонаха Агафангела (Садовскова), 782 который хотя и принадлежал к иоаннитскому движению, но, по всей видимости, не порывал с патриаршей Церковью. Епископ Иов возвел Агафангела в сан архимандрита, а затем был одним из участников его архиерейской хиротонии. Кроме епископа Иова в хиротонии участвовал еще один или два архиерея, имена которых пока не удалось установить. Результатом этой хиротонии стало то, что в Уфе, Златоусте и ряде других мест иоаннитские общины приобрели правильное церковное устройство. По наблюдениям Н.П. Зиминой, в общинах автономного течения епископа Агафангела не было обожествления Иоанна Кронштадского и других сектантских особенностей, характерных для иоаннитских общин. По данным М.В. Шкаровского иоанниты были и среди донецких иосифлян. 783 Однако отношение к ним оставалось настороженным. Сам митрополит Иосиф (Петровых) был против сближения с иоаннитами, полагая, что такое сближение может скомпрометировать церковную оппозицию. 784 Неоднозначность отношения к иоаннитам отразилась и в опубликованном М.В. Шкаровским фрагменте допроса епископа Василия (Докторова), 785 относящегося к 1931 году: |
| слова... приводят в движение (лат.). Да, verba только movent, и то не очень. В. Р-в. ______________________ Наконец, отчего бы столичным пастырям не завести своего ежедневного органа или, по крайней мере, свой недельный орган превратить в издание, выходящее 3-4 раза в неделю? У пасторов, у патеров свои газеты, чрез которые они и проводят свои идеи. Припомним при этом достолюбезного и приснопамятного о. Иоанна Наумовича, как он просвещал и руководил своих соотечественников? Книжками и газетой; и это он делал с весьма немногими сотрудниками. Кроме газеты, печатное слово может служить нашему делу еще в виде брошюр. Область жизненных явлений, затрагиваемых незаконным сожительством, весьма обширна и разнообразна; поэтому может быть составлено очень много разных книжек и листков, которые, быв выпущены десятками тысяч, должны распространяться по самой дешевой цене, а в иных случаях раздаваться и даром. Я мечтаю об устройстве особой издательской для подобного рода книжек и листков. Эта комиссия могла бы устроиться хотя при " Обществе религиозно-нравственного просвещения " , так как задача предполагаемой комиссии есть, в сущности, одна из задач общества. Неужели у нас будет меньше ревности и энергии, чем у сектантов. А они, когда было можно, печатали и распространяли брошюрки известного направления в великом множестве. Вероятно, многие помнят, как всюду распространялись в бесчисленном количестве и притом необыкновенно дешевые книжки издания, если не ошибаюсь, книгопр. Блиссмера, за печатью " Общества поощрения духовно-нравственного чтения " . К составлению подобных брошюр можно будет попытаться пригласить авторитетных докторов, социологов, а также вообще всех лиц, желающих поработать на пользу нравственного оздоровления нашего общества и народа. Даже компилятивно составленные книжки, если только авторы их задаются доброю целью, будут для дела очень полезны. Пишу это по опыту. Как образец подобных книжек приведу заглавие имеющейся у меня под рукой, это - книжка Л. Золотарева " Что говорит наука о половой потребности " . |
| Бутошин, полный горячей благодарности к Богу за такую неизреченную милость Его, возвратившую несчастной семье любящую мать и верную жену, поспешил сообщить о сем новом благодеянии присного молитвенника нашего Преподобного Тихона своему отцу духовному и прислал посильные дары на украшение честной обители. 1886 года, марта 9 дня, Калужской губернии, Лихвинского уезда, деревни Гулева, Грязновской волости, крестьянин Василий Максимов Кузнецов, явился в Калужскую Тихонову пустынь и заявил о полученном им, по молитвам Преподобного Тихона, исцеление от ревматизма. Обстоятельства болезни Кузнецов объясняет так: с 1880 года я заболел ревматизмом, который год от года постоянно усиливаясь, наконец, довел меня до того, что с декабря месяца 1885 года я не имел сил ни ходить, ни сидеть; когда же я лежал, то испытывал страшную боль в таком мучительном состоянии, находился я до 16 января 1886 года. Лечился я и домашними средствами, брал лекарства и у докторов, – ничего не помогало. Наконец жена моя посоветовала мне отправиться в Тихонову пустынь и молить об исцелении своем Преподобного Тихона, Калужского чудотворца, о чудесах которого у нас носится, очень много слухов, я охотно согласился на это и решил уже отправиться в пустынь. В туже пору, нужно заметить, я почувствовал большое облегчение; но по своему нерадению я откладывал поездку в пустынь, за что Бог наказал меня: я опять стал невыносимо страдать. Видя в этом явлении промысел Божий, наказывающий меня за неисполнение предпринятого благочестивого намерения, я решил безотлагательно отправиться в Тихонову пустынь. Прибыв в оную 15 января, сказанного года, во время всенощного бдения, отправился я прямо в храм, а на другой день, т. е. 16 числа, отслужив, после ранней обедни, молебен Преподобному Тихону, Калужскому чудотворцу, я отправился с женою к св. кладезю Преподобного Тихона, искупавшись в котором, я тотчас же почувствовал большое облегчение. А затем началось быстрое выздоровление. В настоящее же время, можно сказать, я получил совершенное исцеление о моей болезни; хотя по временам в глазах и чувствуется боль, но сравнительно с прежним гораздо легче. Убежденный в том, что от болезни моей я получил исцеление по молитвам Преподобного Тихона, Калужского чудотворца. Я не могу умолчать о сем чудном моем исцелении и заявляю о сем, по чистой совести, во славу Божию и к прославлению имени угодника Его, Преподобного Тихона, Калужского чудотворца. |
| В один зимний вечер, в квартире Петра Степановича собралось довольно многочисленное общество. Все лица были озабочены и как будто расстроены. Видно было, что не для веселья сошлись они, или что даже, сойдясь вместе, не могли избавиться от печальных, тревожных мыслей. – Слышали, холера уже в Мокром! – зловещим тоном сообщал один из гостей, длинный, худощавый господин с желтым, болезненным лицом. – А в Болотне, говорят, умерло 30 человек, – прибавлял другой. – Что вы – тридцать?! Семьдесят, – подхватывал третий. – Из Осиновки уехал доктор: сам, говорят, заразился. Неизвестно останется ли жив, – рассказывал четвертый. – Муж говорил, – тревожным голосом сообщала одна молоденькая дама: – что вчера привели в городскую больницу человека с явными признаками холеры. – Да, конечно, уж нас не минет! – вскричало несколько голосов. – Помилуйте, Мокрое всего в шести верстах от города! Если там болезнь появилась, то и у нас начнет косить! – И какое ужасное положение! – рассуждал худощавый господин, сообщивший о появлении эпидемии в селе Мокром. – У нас и докторов-то почти нет, один разве Шрейбер; а то Василий Петрович стар, – где ему лечить! Присухин сильно пьет, а Ласточкин сам больше всех трусит, собирается улизнуть. – Говорят, приехал из Петербурга какой-то новый, молодой доктор? – спросила хозяйка, хорошенькое личико которой побледнело от страха при тревожных рассказах гостей. – Да, приехал, – подтвердила молоденькая дама. – Только он вчера же уехал в Болотню. Муж его видел. – Вот, очень нужно! Лучше бы остался здесь. В городе он нужнее, чем в деревне, – заявило несколько голосов. – И муж тоже говорил ему, – подхватила молодая дама, но он какой-то ужасно странный, говорит: «мне кажется, наоборот, здесь вы легко обойдетесь без меня. У вас есть свои доктора, а если мало, так вы можете еще пригласить себе из Петербурга или из Москвы, – у вас есть чем заплатить, а в деревне нечем». – Ужасно дикий! – Что же, он пожалуй и прав; только нам от того не легче, – вздохнул Петр Степанович. |
|
|
