| Принципиально иначе трактует вопрос о фундаментальных причинах схизмы Варлаам Калабрийский. С его точки зрения, « Церковь Христова в идеальной действительности пребывает Единой, и задача христианина состоит в том, чтобы это стало верным и для действительности реальной. Нет двух Церквей, испытывающих потребность в соединении, а есть одна Церковь , на определенном плане своего бытия оказавшаяся разделенной» 18 , и потому причины разделения имеют характер в первую очередь не вероучительный, а психологический (и вина, соответственно, лежит уже на обеих сторонах, хотя и на латинянах в первую очередь). Обращаясь к папе, Варлаам прямо утверждал: «Знайте, что греков отделяет от вас не столько различие догматов, сколько та ненависть, которая внедрилась в них по причине многих бедствий, испытанных ими в разные времена от латинян» 19 . Эта мысль у него повторяется неоднократно: «В первую очередь мы считаем вас друзьями и близкими нам. Ибо из всего множества необходимых для христиан догматов мы согласны в большей части – или, точнее сказать, во всех, кроме одного. Поэтому мы полагаем, что скорее нам надлежит хранить дружества ради общности в большинстве [учений], чем предпочесть обратное из-за разногласия в одном» 20 . Таким образом, причиной разделения (точнее разделенности) христиан для Варлаама является оскудение любви и «дружества» (позиция вполне понятная при своеобразном догматическом агностицизме калабрийского богослова в вопросе об исхождении Святого Духа 21 ); сильной стороной этой позиции калабрийского богослова, таким образом, можно счесть ясное видение исторических и политических аспектов разделения. Созыв Вселенского Собора в таком случае является уже не требованием церковной традиции или орудием определения богословской истины, а средством, необходимым «для убеждения простого народа» после того, как ученые мужи договорятся о прекращении бесплодной полемики о Filioque 22 . Тем не менее и для Варлаама институт Вселенских Соборов (и коллегиальная форма церковного управления) оказывается единственным способом преодоления разделений. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 КОНСТАНТИНОПОЛЬСКИЙ СОБОР 1341 Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Константинопольский Собор 1341 года , оправдавший свт. Григория Паламу и осудивший его обвинителя - Варлаама Калабрийского В полемике свт. Григория Паламы и Варлаама Калабрийского , продолжавшейся с 1335 по 1341 год, выделяются два этапа: 1335-1337 годы - вероучительный конфликт и 1337-1341 годы - полемика об исихазме . Полемика на первом этапе затрагивала два основных вопроса: о природе человеческого знания о Боге и об использовании языческой философии в богословии. Второй этап полемики связан с обвинениями в мессалианстве , выдвинутыми Варлаамом в адрес монахов-исихастов. Уже в начале 1337 года Варлаам общался с монахами-исихастами в Фессалонике , через которых он, в частности, познакомился с некоторыми сочинениями исихастских авторов о молитве. На основании этих сочинений он составил несколько трактатов, в которых обвинил монахов в мессалианстве, назвав их при этом " пуподушниками " (μφαλψυχοι). Синод нашел необоснованными выдвинутые Варлаамом обвинения, а патриарх приказал ему оставить монахов в покое . В конце 1337 года свт. Григорий Палама прибыл в Фессалонику, где много раз встречался с Варлаамом, пытаясь примирить его с монахами посредством увещеваний . Весной 1338 года свт. Григорий написал первую из трех " Триад в защиту священнобезмолвствующих " , в которой он, не будучи знаком к тому времени с антиисихастскими трактатами Варлаама, не упоминал последнего по имени. Но Варлаам, даже несмотря на письма Григория Акиндина , вставшего на защиту монахов, остался непреклонен и в том же году обнародовал свои первые трактаты против исихастов. В первой половине 1339 года, пока калабрийский философ находился в Западной Европе, где в Авиньоне перед папой Римским Бенедиктом XII он выступал с политическими речами по поводу объединения Церквей (это была секретная миссия, порученная ему императором без официального мандата), свт. Григорий Палама ответил на его трактаты второй " Триадой " , построенной по тому же плану, что и первая (опровержение языческой философии; изложение сути исихастской молитвы и того, каково есть истинное и спасительное знание Бога, получаемое посредством благодати), но содержащей публичное опровержение писаний Варлаама. |
| Варлаам признает авторитет Откровения, но отрицает возможность доказательства богословских концепций: аподиктический силлогизм, по его мнению, можно применять только к чувственным объектам, что же касается абсолютных начал, то они не требуют доказательств, ибо как аксиомам в геометрии, так и этим началам и вообще богословским идеям святых отцов доказательств не нужно. Поэтому, по мнению калабрийского философа, толкование есть не что иное, как объяснение истин веры, которые раз и навсегда были установлены в прошлом: они могут быть объяснены и классифицированы разумом, но не могут опытно переживаться и доказываться. Посему вместо аподиктического силлогизма у Варлаама Калабрийского преимущество отдается диалектическому силлогизму, основанному на разуме и чувственном искусстве: единственное доказательство сознание извлекает из аналогии, которая существует между чувственной реальностью и Богом. Подчеркивая значение диалектического силлогизма, Варлаам провозглашает автономию разума, превращая Откровение во что-то статическое. Его чрезмерный гносеологический интеллектуализм становится основой для приписывания духовного просветления языческим философам. Происхождение таких идей Варлаама нужно искать в его отрицании духовного опыта исихастов-молитвенников, а через это – и опыта святых пророков и апостолов; и первое, и второе проистекает из отрицания вечного характера Божественного света, через который Бог открывается и даруется святым. Все это привело Варлаама к заключению, что все ветхозаветные Богоявления – это тварные символы, временные явления, которые появляются и исчезают. Чтобы нам была яснее та глубокая уверенность св. Григория в доказательности апофатической и недоказуемой тайны Божией, уверенность, на которой основан его экзегетический подход к Откровению, необходимо прикоснуться к центральной мысли его богословия, т. е. его учения о различии Божественной сущности и Божественной энергии ( νργεια το Θεο). То, что сверхразумно в Боге, непознаваемо и непостижимо, является Божественной сущностью ( οσα το Θεο), которая отличается от Божественных энергий. |
| Последнюю точку в полемике с евномианством поставил святитель Иоанн Златоуст, который полемизировал уже не столько с самим Евномием (это было уже на рубеже IV-V столетия), сколько с его последователями. Примером того, каким образом движется мысль святителя Иоанна Златоуста, являются его слова из третьей Беседы против аномеев, представляющие собой толкование на 1 Тим. 6, 16. Стих этот звучит следующим образом: «Единый, имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может». Вот слова свт. Иоанна Златоуста ( Против аномеев. Бес. 111,2): «Обрати внимание на точность выражения Павла. Не сказал он «сущий светом неприступным», но: «во свете живый неприступней», дабы ты знал, что если жилище неприступно, то гораздо более живущий в нем Бог… Притом не сказал: «в свете живый непостижимом», но «неприступном», что гораздо более непостижимости. Непостижимым называется то, что хотя бы исследовано и найдено, но остается непонятным для ищущих его, а неприступное — то, что не допускает и начала исследования, к чему никто не может приблизиться». 2.2. Споры о характере и границах богопознания в XIV веке После окончания евномианского спора вопросы, связанные с гносеологией, т. е. с теорией познания, в христианском богословии не поднимались практически 1000 лет. Ровно через 1000 лет вновь возникает спор о границах и характере нашего познания о Боге. Этот спор связан с именами святителя Григория Паламы и его главного оппонента — калабрийского монаха Варлаама. 2.2.1. Доктрина Варлаама Калабрийского Варлаам, грек по национальности, ученый человек, происходил из Калабрии (Калабрия — историческая область в Италии). Он был православного исповедания. Будучи националистически настроен, он переселился из Италии на территорию тогдашней Византии, в Константинополь, интеллектуальный центр христианского Востока, но образование, которое получил Варлаам на Западе, было ориентировано не столько на святых отцов, сколько на схоластические методы обучения. |
| «Одни посвящены в таинства собственным опытом – это те, кто ради Евангельской жизни отвергли стяжание денег, человеческую славу и непристойные наслаждения плоти и еще закрепили свое отречение тем, что вошли в послушание к преуспевшим в возрасте Христовом; беспопечительно в молчании внимая себе и Богу, в чистой молитве став выше самих себя и пребывая в Боге, при помощи таинственного, превышающего ум единения с Ним, они стали причастны таинствам, которые недоступны уму. Другие же – за почтение, веру и любовь к таким людям... Святой Максим, когда пишет о Мелхиседеке, называет эту благодать Божию нетварной и вечно сущей из вечно сущего Бога... Этому обучили нас Писания, это восприняли мы от наших отцов, это познали на своем малом опыте. И об этом писал в защиту священно безмолвствующих честнейший во иеромонахах и брат наш Григорий. Удостоверяем его точное следование преданиям святых... " 50 Это торжественное заявление афонских монахов стало решающим для исхода спора. Два собора, созванные, соответственно, в июне и августе 1341 г. в галереях св. Софии в Константинополе, осудили калабрийского философа. Его надежды обрести на Востоке родину древнего эллинизма не осуществились. На Западе его гуманистические дарования и неоплатонические убеждения находили гораздо более широкое признание. Поэтому он предпочел вернуться в Италию. Там он был поставлен в епископы Гераче и в старости преподавал греческий язык Петрарке. Осудив Варлаама, византийская Церковь осудила дух Возрождения. Однако короткая карьера калабрийского философа в Византии оказалась возможной только потому, что его идеи нашли хотя бы частичный благоприятный отклик в определенных кругах. Тот номинализм, который Варлаам довел до крайних выводов, соответствовал внутренним убеждениям многих византийских гуманистов. Уже в течение весьма долгого времени интеллектуальная элита христианского Востока переживала внутренний кризис, подчас скрытый за строгими рамками византийского образа жизни и внешней верностью догматам «семи Вселенских Соборов», которые интеллектуалы волей-неволей должны были признавать. Но за фасадом кажущегося согласия начиная с IX в. шла постоянная борьба между защитниками светского эллинизма, пытавшимися восстановить в философии традицию неоплатонизма, сохранив максимально возможную автономию по отношению к христианским догматам, и защитниками духовного и богословского учения, стремившегося быть чисто христианским и независимым от древних философов. |
| По возвращении, зимой 1339/40 года, Варлаам обнародовал новое, отредактированное собрание антиисихастских трактатов под заглавием " Против мессалиан " . Вскоре после этого свт. Григорий возвратился на Афон , где добился подписания наиболее авторитетными монахами Святогорского томоса - документа, осуждавшего идеи Варлаама, хотя и не упоминавшего его имени. Примерно в то же время он написал в ответ на трактаты " Против мессалиан " третью " Триаду " , в которой изложил учение об обожении , о Фаворском свете как нетварной энергии Божества, а также свое понимание различия между божественной сущностью и энергиями. В ноябре 1340 года, после обвинений со стороны Варлаама Калабрийского афонских монахов в мессалианстве , было принято соборное послание о призвании свт. Григория Паламы и монахов для разбирательства . После жалобы Григория Акиндина , что послание было направлено не лично свт. Григорию Паламе, но Фессалоникийской Церкви,- это ставило свт. Григория в положение обвиняемого, - весной 1341 года было составлено новое послание; передать его свт. Григорию Паламе должен был Акиндин . В начале мая 1341 года было решено созвать Собор (несмотря на попытки патриарха Иоанна XIV Калеки решить дело патриаршим судом) для решения спора между Варлаамом и афонскими монахами . Первый Собор Заседание Собора, на котором Варлаам выступил обвинителем, состоялось 10 июня 1341 года . Варлаам выдвинул обвинения против учения исихастов о способе молитвы и о Фаворском свете, который Варлаам считал тварным. Свт. Григорий Палама получил право на защиту, и было рассмотрено собрание трактатов Варлаама " Против мессалиан " (зачитывались отрывки из текстов, которые монахи опровергали цитатами из св. отцов), после чего обвинитель превратился в обвиняемого. Итогом Собора явилась победа свт. Григория Паламы: Варлаам был осужден (хотя и не предан анафеме) в возведении хулы на священнобезмолвствующих и по совету вел. доместика Иоанна Кантакузина просил прощения у святителя . Собор запретил все дальнейшие как письменные, так и устные обсуждения рассмотренных вопросов. В июне-июле 1341 года (после 10 июня) патриарх Иоанн XIV Калека издал окружное послание о Соборе и об уничтожении писаний Варлаама, через несколько дней после заседания Собора уехавшего в Италию . |
| В начале 1338 года, отправившись в Константинополь, он даже послал жалобу на монахов в патриарший Синод, но жалоба не была принята. 10 Между тем, в Фессалониках, куда Варлаам вернулся, монахи, во главе с будущим патриархом Константинопольским Исидором, упросили Паламу выступить с письменной защитой исихастов от нападок Варлаама 11 . Так увидела свет первая «Триада». В это же время Палама и Варлаам неоднократно встречались и публично спорили 12 . Варлаам согласился несколько смягчить свои писания против исихастов и, в этой новой редакции, опубликовал их. Интересно, что спор с монахами отнюдь не помешал карьере Варлаама при константинопольском дворе. Весной 1339 года его проект соединения церквей получает принципиальное одобрение и он отправляется в Авиньон, к папе, в качестве личного посла императора Андроника III Младшего 13 . В отсутствие Варлаама Палама создает вторую «Триаду» 14 , уже на основании только что опубликованных писаний калабрийского философа. Кроме того, вернувшись на Афон, он представляет на подпись всех видных афонских монахов своеобразный манифест исихазма- «Святогорский томос» (Τ μος γ ωρειτ χ ς) т. е. определение веры афонского монашества по вопросам, затронутым в споре 15 . Варлаам и Палама имели еще одну, последнюю, встречу по возвращении Варлаама из его неудачной западной миссии 16 . Но и эта встреча оказалась безуспешной. Почти сразу после нее калабрийский философ выступил с новым публичным обличением монахов, озаглавив его «Против мессалиан» (Κατ μασσαλιαν ν) и отождествляя исихастов с осужденным Церковью еще в XI веке еретиком Феодором Влахернитом 17 . Отвечая ему, Григорий издал в начале 1341 года третью «Триаду» в защиту своих братьев-монахов. Между тем, видимо, надеясь на свои связи в столице, Варлаам добивается формального синодального обсуждения вопросов, затронутых в его полемике с Паламой. Патриарх Иоанн Калека вызвал Паламу и других монахов в Константинополь, где 10-го июня 1341 года состоялось публичное соборное разбирательство дела в храме Св. |
| Там, вероятно, и состоялось знакомство Давида с молодым свт. Григорием Паламой . Давид Дисипат и свт. Григорий Палама стали близкими друзьями; о степени духовной близости Давида и свт. Григория свидетельствует то, что свт. Филофей Коккин говорит о них не только как о единомышленниках, но и как об «общниках в подвижничестве ( κοινωνν… σκσεως) " 2 . Крепость этой дружбы была проверена временем; недаром Давид, по словам протопресв. Иоанна Мейендорфа , «станет одним из главных защитников учения свт. Григория» 3 . Самоотверженная борьба Давида дала свои плоды: в частности, по оценке Х.Ф.Байера, Давид стал составителем самого популярного антиварлаамовского и антиакиндиновского сборника. Важно также, что через посредничество Давида Дисипата свт. Григорий Палама был связан с исихастской школой прп. Григория Синаита 4 . Имея в виду обширные знания Давида, о чем можно судить из его сочинений и которые проявляются, в частности, в его умении слагать ямбы правильным метром, – можно сделать вывод о том, что Давид получил очень хорошее образование. Давид неплохо знал античную литературу и великолепно разбирался в творениях святых отцов. Судя по тому, что Давид не пожелал делать ни светскую, ни церковную карьеру, хотя у него были для этого все возможности, но прожил жизнь простого монаха и приближался к высшим светским и церковным кругам преследуя только цель защиты Истины, – он был скромным, благочестивым и кротким человеком. Знакомство с Варлаамом Калабрийским Первые достоверные сведения о Давиде Дисипате 5 связаны с его знакомством с греческим монахом, воспитывавшемся в латинском окружении, «калабрийским философом» Варлаамом – впоследствии одним из предводителей партии антипаламитов, – которое отражено в эпистолярном наследии последнего. Изначально Давида и Варлаама Калабрийского связывали дружеские отношения. Так, поскольку в то время между свт. Григорием Паламой и Варлаамом уже шла полемика по поводу антилатинских сочинений последнего 6 , Варлаам жаловался Дисипату на недоброе, по его мнению, отношение к нему Паламы 7 . Ок. 1337 г. Варлаам, будучи в Салониках, сблизился с монашеским кругом прп. Игнатия Исихаста, в который входил и Дисипат. Вероятно, это знакомство Варлаама с кругом прп. Игнатия побудило его начать активно выступать против исихастского учения и связанных с ним практик 8 . Итак, начав нападать на исихастов, Варлаам составил несколько трактатов, в которых обвинял исихастов, практикующих Иисусову молитву, в мессалианстве и «пуподушничестве» (т. е. в том, что они разделяли представление о том, что душа человека находится в пупе) 9 . В 1338 г. Варлаам подал жалобу на исихастов в Синод, а также Константинопольскому патриарху Иоанну Калеке. Но, несмотря на то что патриарх отверг жалобу Варлаама, тот продолжал свои нападки. Развитие паламитских споров Давид, вероятно, был непосредственным свидетелем начала полемики вокруг Фаворского света и Божественных энергий. Дадим ему слово: |
| Именно в пустыни св. Саввы св. Григорий начал интересоваться деятельностью, которую «калабрийский философ» Варлаам развил в Фессалонике и Константинополе. Варлаам и Соборы 1341 г. Как часто отмечалось, вся история византийской мысли начиная с IX в. отмечена более или менее открытым противоборством между сторонниками светского гуманизма и монахами. В XIV в. это противоборство становится тем более ощутимым, что оба течения византийской мысли начинают развиваться с новой силой: дух Возрождения и традиционная монашеская аскетика становятся двумя полюсами, к которым тяготеют лучшие умственные силы и самые деятельные личности христианского Востока. Впрочем, с обеих сторон встречались умеренные головы, умевшие примирять в духе святоотеческого предания греческий гуманизм и христианство, и при других обстоятельствах резкого столкновения между этими направлениями можно было избежать. Неизбежным конфликт стал из–за того, что некоторые гуманисты переносили свои философские убеждения в область религии. В случае Варлаама Калабрийского речь шла о своеобразной форме богословского агностицизма, опирающегося на философию с номиналистским уклоном. Варлаам. Прибыв в Константинополь около 1330 г., Варлаам, «монах и философ», родом из Семинарии в Калабрии, грек по языку и образованию, но проникшийся уже духом итальянского Возрождения, стремился поближе познакомиться с наследием древней Эллады, родины Аристотеля и Платона. Он был верен Православию, религии своих отцов, и св. Григорий Палама признавал за ним любовь к «истинному благочестию». В Константинополе он обретает могущественного покровителя в лице великого доместика Иоанна Кантакузина, который дает ему преподавательскую должность. Преподавание Варлаама сводилось, в основном, к комментариям к Псевдо–Дионисию. Его слава, кажется, быстро росла, и вскоре он становится в Византии важным лицом, с которым советуются по самым разным вопросам в астрономии, философии, богословии и дипломатии. Его писания, посвященные этим вопросам, ходят по рукам в большом количестве списков и будут размножаться и далее, даже после его неудач с монахами. |
| Таким образом, спор Варлаама с Паламой и монахами-исихастами касался не только вопроса общего и философского, — «возможно ли познать Бога?», — но и весьма конкретных проблем: что такое человек? Является ли его тело только тюрьмой души, или и оно может способствовать богообщению и само приобщиться преображающей и благодатной силе Божественного света? Или человек должен стремиться к развоплощению и пренебрегать телом? — А если так, то допустимы ли психо-соматические приемы, способствующие молитве? Каков смысл всех вековых литургических преданий Церкви, жестов, поклонов и других действий, выражающих предстояние человека Богу? И, наконец, если богообщение относится только к «уму» или «душе», то не является ли христианство бегством из истории, отказом от творчества в области искусства, от ответственности за жизнь человеческого общества? Варлаам нападал на исихастов и в устной, и в письменной форме. В начале 1338 года, отправившись в Константинополь, он даже послал жалобу на монахов в патриарший Синод, но жалоба не была принят. Между тем, в Фессалониках, куда Варлаам вернулся, монахи во главе с будущим патриархом Константинопольским Исидором упросили Паламу выступить с письменной защитой исихастов от нападок Варлаам. Так увидела свет первая «Триада». В это же время Палама и Варлаам неоднократно встречались и публично спорил. Варлаам согласился несколько смягчить свои писания против исихастов и в этой новой редакции опубликовал их. Интересно, что спор с монахами отнюдь не помешал карьере Варлаама при константинопольском дворе. Весной 1339 года его проект соединения Церквей получает принципиальное одобрение, и он отправляется в Авиньон к папе в качестве личного посла императора Андроника III Младшег. В отсутствие Варлаама Палама создает вторую «Триаду уже на основании только что опубликованных писаний калабрийского философа. Кроме того, вернувшись на Афон, он представляет на подпись всех видных афонских монахов своеобразный манифест исихазма — «Святогорский томос» (omfaloyucoi) то есть определение веры афонского монашества по вопросам, затронутым в спор. |
|
|
