| В конце 1731 года между московскими старообрядцами разнесся неясный вначале слух, что при синодальной конторе содержится под арестом один колодник, привезенный из Киева, что хотят его послать куда-то далеко в заточение, и что этот загадочный колодник — чуть ли не архиерей. В то время подобный слух не мог показаться невероятным: по влиянию Прокоповича, незадолго до того один епископ (Лев воронежский) сечен был кнутом, а четверо (Игнатий коломенский, Георгий ростовский, Варлаам киевский, Сильвестр казанский) были лишены сана. Стали старообрядцы разузнавать, какой это архиерей и за что он посажен. Начали они ходить в синодальную контору и покупать у сторожей свидания с таинственным лицом. Видят, сидит старец в оковах, небольшого роста, приземистый, толстый, с бледным широким лицом, с серыми глазами, с большою черною бородой и с черными, с проседью волосами. — Кто ты такой? — спрашивали старообрядцы у колодника. — Смиренный епископ Епифаний, — отвечал он. — За что же тебя посадили за приставы? — За то, что в Яссах, в чужом государстве, посвящался. — Как твое дело? — Ссылают в Соловецкий монастырь под смирение. Это действительно был епископ Епифаний, посвященный предместником уже известного нам Антония, ясским митрополитом Георгием. Вот похождения этого человека, чрезвычайно замечательного по превратности судьбы. Он был малороссиянин, родился в Киеве около 1685 года, учился в школе при киевском Богоявленском монастыре, поступил в число монашествующей братии Киево-Печерской лавры и был наречен Епифанием. По отце звали его Яковлевич. Через несколько времени Епифаний был посвящен в иеромонахи. Киевский архиепископ Варлаам Ванатович был к нему благосклонен, приблизил к себе и сделал экономом своего архиерейского дома. Будучи знатоком в приказных делах, Епифаний заведовал в то же время у Ванатовича и его канцелярией. Были у него в Киеве близкие родственники, все люди бедные, постоянно нуждавшиеся в средствах к жизни; он их очень любил и почти все, что ни добывал, отдавал им. К тому же, хотя и монах, а грешный человек — охотник был до молоденьких женщин и притом любил выпить. |
| В царствование Петра II (7 мая 1727 г. – 19 января 1730 г.), при господстве старорусской партии, Питирим оставался в тени, как миссионер, успевший дважды издать свою «Пращицу» (1721 и 1726 гг.), хотя вызывался в Петербург на череду служения. 303 С восшествием на престол Анны Иоанновны (25 февраля 1730 г.) снова вырос авторитет Феофана Прокоповича , а с ним и Питирима; напротив, для их недоброжелателей наступило тяжелое время. Первый год Аннинского царствования был ознаменован несколькими процессами иерархов, обвиненных в политической неблагонадежности. Имена большинства этих иерархов уже известны, то были Лев Юрлов, Георгий Дашков, Игнатий Смола, Сильвестр Холмский, Варлаам Ванатович, Феофилакт Лопатинский и Варлаам Псковский. 304 Аннинское правительства сразу обратило внимание на раскол, как противоцерковное явление, и вспомнило Питирима. В манифесте 17 февраля 1730 года Синоду говорилось: «раскольников, невежеством своим противляющихся Святой Церкви, обращать увещанием и учением». 305 8-го мая именным указом повелено Синоду в деле обращения раскольников поступать согласно петровским указам, данным Питириму нижегородскому «и во всем, что принадлежит к обращению раскольников и искоренению их противного учения всякое вспоможение чинить». 306 16 мая, в исполнение именного указа, Св. Синод снова отдал архиепископу Питириму взятые у него города: Балахну, Юрьевец-Повольский, Яропольч, Гороховец, Арзамас, Вязниковскую Слободу с их уездами, а также Галичский уезд по р. Унжу и Флорищеву пустынь – по всем духовным и раскольническим делам и поставлением во священство. Кстати Синод распорядился произвести следствие над архим. Лаврентием и чернецом Варсонофием. Последний называл себя игуменом Юрьевец-Повольского Пушавенского Воскресенского монастыря и, подобно Лаврентию, жалуясь на «обиды и напрасные налоги», просил об отписке от Питирима Юрьевца-Повольского с его монастырем. 307 Тогда же Св. Синод, по собственной инициативе, поручил Питириму, сверх дел духовного характера, производить там с 1731 г. «для лучшего по близости расстояния» все денежные сборы, состоявшие в ведении Синодального Казенного Приказа, и высылать их в Москву. Только назначение Питирима в синодальные члены (с 21 июля 1730 г.), сопряженное с отлучками из Н. Новгорода, и указание его, что сборы «учинят помешательство и остановку духовным делам», дали Синоду повод отменить свое решение. 308 |
| Двор Софийского Собора и монастыря найден Петром Могилой не в лучшем состоянии. Ибо и сам он не имел в нем пристанища, а жил в Киево-Печерской Лавре. Но по оставшимся повсюду на дворе многим древним основам каменным и погребам заметно, что на оном было весьма много обширного здания, и не удивительно. Ибо братство монашествующих Софийского монастыря простиралось и в последние времена до 75 и до 100 человек. Впрочем, над деревянным по старинному обыкновению, строением Киева свирепствовавшие пожары часто переменяли вид и Софийского монастыря. Но Софийский Собор по крайней мере внутри никогда не горел. Ибо при сем не могла бы уцелеть мозаика. Новое устройство Софийского монастыря началось в конце XVII столетия при учреждении митрополии в подчинении Московскому Патриаршему Престолу. Ибо после митрополитов Петра Могилы и Сильвестра Коссова митрополиты Киевские, не жившие уже в Киеве, допустили опять здание до ветхости. Первый митрополит, присоединившийся к Московской иерархии, Гедеон, князь Четвертинский, со вступления своего на Киевскую митрополию занялся обновлением Софийского Собора и у российских государей в 1686 г. испросил пособие и многие церковные утвари. Он обновил и все монастырское здание деревянным строением, но все оно в 1697 г. и с архивом монастырским сгорело, а вновь выстроено также деревянное преемниками его Варлаамом Ясинским и Иоасафом Кроковским. Преемник их Варлаам Ванатович, архиепископ Киевский, начал каменное; создал в два этажа для братии каменную трапезу с запасной палатой наверху, а в трапезе церковь во имя святого Лазаря, друга Христова, и при них кухню с приспешней, а напротив оных хлебню в один этаж (что ныне под дикастерией); основал против западных дверей Собора каменный архиерейский дом, конченый уже преемником его архиепископом и после бывшим митрополитом Рафаилом Заборовским, который в нем устроил и церковь во имя Воскресения Христова. Варлаам устроил также подземные выходы, простирающиеся от монашеской трапезы в две противоположные стороны по двору; основал загородный Шулявский дом и обсадил его рощей. |
| И то он, архимандрит Пахомий, уповательно, за несовершенным знанием грамот, упомянутых в сказке его, преосвященным митрополитом киевским данних, и достоверно не исправлясь, тоею своею сказкою, якобы лавра киевская и епархия Черниговская под властию и послушанием митрополитов Киевских – Варлаама Ясинского и Иоасафа Кроковского, також и типографии тамошние в ведоме означенних митрополитов состояли (чего доказать ничим не может), показал погрешительно и прибавил сверх написанного в данных упомянутым митрополитам грамотах вышеписанные речи вымышленно. Хотя ж Киево-Печерская лавра в 7194 году Киевскому митрополиту Гедеону Четвертинскому, за незнанием имеющихся в той лавре древних, на ставропигию жалованных грамот, под власть и послушание жалованной ему, митрополиту, тогда грамотой, в коей и печатание книг имеет написано, определена была, однако оная лавра в полтора года после того паки по челобитью Киево-Печерской лавры архимандрита Варлаама Ясенского с братией, и по объявлению вишенапомяненных ставропигиальных грамот, а именно в 7196 году жалованной ж в ту лавру на ставропигию грамотой с-под власти и послушания означенного митрополита со всеми ее пределы освобождена, и типография для печатания книг при оной Лавре сильно утверждена 186 . Написано ж в вишеозначенной грамоте ему, митрополиту, печатание книг иметь по той причине, что Киево-Печерская лавра и епархия Черниговская, с типографиями в них имеющимися тогда, под его власть и послушание подчинены были. От упомянутого же скорого, как выше сего изъяснено, оной лавры по прежнему ставропигией утверждения доселе, по вышереченной и подтвердительным вседражайшего вашего императорского величества Родителя, высокославной и вечно бессмертной памяти государя императора Петра Великого 1720 187 , блаженние и вечно достойные памяти государя императора Петра второго 1728 и вашего императорского величества 1742 годов в Киево-Печерскую лавру данным грамотам, оная типография под властью оной лавры имеется и, тщанием рачительним тоя ж лавры властей, во всякой исправности находится, и не токмо Киевскую, но и протчия епархии, по востребованиям, також и заграничних благочестивых людей всякими церковными книгами без скудости довольствует, что видя, бывшие по митрополиту Гедеону киевские митрополиты – Варлаам Ясинский, Иоасаф Кроковский, Рафаил Заборовский и архиепископ Варлаам Ванатович чрез все свое на той митрополии житие, яко в церковних книгах никакой скудости киевской епархии не имеется, о устроении особой типографии не просили; якоже и нине преосвященному Тимофею, митрополиту Киевскому, в типографии особой никакой нужды нет, потому что епархия киевская книгами, в Киево-Печерской типографии печатаемими, без малейшей скудости довольствуется. |
| Но и после этого мысль об учреждении иерархии и приобретении епископа не оставляла старообрядцев и вызывала много толков и замыслов в их обществе. Внимавшие этим толкам, люди приключений не замедлили воспользоваться положением раскольников и, отвечая на их замыслы, из личных расчётов, выдавали себя епископами, на самом деле никогда не владея этим саном. Таков был знаменитый в истории раскола лже-епископ Епифаний (по фамилии Реуцкий). Этот Епифаний; по словам одних, был сначала келейником архиепископа Варлаама Ванатовича, а потом игуменом Козельского монастыря, по другим – экономом киевского архиерейского дома. Несомненно только, что он не отличался ни трезвою жизнию, ни строгим целомудрием, следствием чего была растрата казенных денег. За такое преступление Епифаний уволен был от должности, лишен священнического сана и предан суду. Потом, однако, он сумел войти в доверие архиепископа Варлаама, допущен был к занятиям в его канцелярии и выправил себе заграничный паспорт. Кроме того, он составил два подложные письма: одно от лица: киевского владыки к ясскому митрополиту Георгию, с просьбою о посвящении Епифания во епископа, другое – от жителей Чигирина, выражавших желание иметь его епископом. Оба письма скреплены были крадеными печатями. Митрополит Георгий поверил письмам и 22 июля 1722 года рукоположил обманщика во епископа, Епифаний по рукоположении, немедленно отправился в Украйну, где по просьбе раскольников поставил 14 попов и диаконов, но вскоре был схвачен и отправлен в Петербург. Св. синод не признал его епископом и лишил монашеского звания, а гражданское правительство постановило сослать его в Соловецкий монастырь. Чрез несколько времени Епифаний бежал отсюда, но опять был пойман и до решения суда препровожден в Москву. Здесь раскольники, следившие за ходом дела Епифания, вступили с ним в переговоры и когда, по решению суда, он отправлен был снова на Соловки, по заранее обдуманному плану, отбили его от конвоя и увезли на Ветку. На Ветке Епифаний торжественно был принять в старообрядчество в сущем сане епископа и архиерействовал в течении нескольких месяцев; Разорение Ветки (1735 г.) прекратило беззаконные действия Епифания; вместе с другими раскольниками он был взят и препровожден в Киев, где умер в соединении с православною церковью и погребен, как мирянин. Когда вся история Епифания огласилась, многие из раскольников признали его обманщиком и отреклись от него и рукоположенных им попов; другие, напротив, продолжали признавать Епифания епископом и составили особую секту, известную под именем Епифановщины. Таким образом, первый старообрядческий епископу вместо согласия и соединения, породил в среде раскольников раздор и разделение. |
| По неполной ведомости, представленной архиепископом Варлаамом (Ванатовичем) в 1722 году Св. Синоду в Киевской епархии значилось – 20 протопопий, а именно: две протопопий в Киеве, 1. высшего г. Киева, 2. нижнего города Киева (Подольская), заднепровские: 3. Козелецкая, 4. Острицкая, 5. Нежинская, 6. Борзенская, 7. Конотопская, 8. Воронежская, 9. Глуховская, 10. Ивановская, 11. Ичанская, 12. Прилуцкая, 13. Пирятинская, 14. Лохвицкая, 15. Лубенская, 16. Роменская 17. Гадяцкая, 18. Опошнянская, 19. Миргородская и 20. Полтавская. 900 Этот список считается неполным в виду того, что в универсалах того же архиепископа Варлаама, изданных в январе, феврале, июне и ноябре 1723 года, встречаются еще названия протопопий: Кролевецкой и Зеньковской, а также и наместничества Котелецкого (не Козелецкого ли), в универсале 26 апреля 1724 г. названа протопопия Трипольская и, наконец, в универсале от 2 ноября 1729 г. – наместничество Моровское. 901 В начале 30-х гг. по ведомостям о присягавших императрице Анне Иоанновне видно, что в Киевской епархии было 20 протопопий. Из протопопий, перечисленных в синодальной ведомости архиепископа Варлаама 1722 года, тут не названы протопопии Острицкая, Опошнянская и Ивановская, вместо них названы Трипольская, Зеньковская и Кобеляцкая. 902 Но Опошнянская протопопия тоже, что Зеньковская. 903 Ивановская протопопия в 1730 году упразднена после того, как 26-го июля 1731 года 17 церквей в Путивльском уезде – в областях Крупецкой, Колодежской, Амоновской, Ивановской и соседних с ними селах, слободах и деревнях Севского и Рыльского уездов отошли из Киевской епархии в московскую Синодальную область на том основании, что города Севск, Путивль и Рыльск с их уездами издревле состояли в Патриаршей области, переименованной в Синодальную. Кстати заметить, что вместе с 7-ю старыми и 10 новыми церквами в Путивльском, Севском и Рыльском уездах от Киевской епархии возвращен в Синодальную область Рождественский монастырь, известный под именем Глинской пустыни, и причислен, по-прежнему, к путивльскому Молченскому монастырю. 904 Церкви, возвращенные от Киевской митрополии, вместе с другими церквами в Синодальной области образовали особую Ивановскую десятину в Белгородской губернии. 905 |
| Смещение епископа или лишение его сана являлись прерогативой вышестоящих церковных инстанций и не могли производиться государственной властью, так как сообщение или отнятие благодатных даров (харизмы) было совершенно вне ее компетенции. Вместе с тем в синодальный период государство неоднократно принуждало Святейший Синод смещать епископов или лишать их сана. Так, Петр I повелел извергнуть из сана и казнить Ростовского архиепископа Досифея, Игнатия, епископа Тамбовского, приказал лишить сана, Игнатия, митрополита Крутицкого, — сослать в Сибирь. Уже после Петра I по требованию государственной власти Святейший Синод лишил сана Феодосия Яновского, сосланного затем в монастырь с именем монаха Федоса. По повелению императрицы Анны Иоанновны были лишены сана Лев Юрлов, Казанский митрополит Сильвестр Холмский, Киевский архиепископ Варлаам Ванатович, архиепископ Евфимий Коллети и архиепископ Феофилакт Лопатинский; впрочем, при императрице Елизавете оставшиеся в живых были восстановлены в сане. Екатерина II приказала лишить сана митрополита Арсения Мацеевича. При Александре I был лишен сана и сослан в монастырь Могилевский архиепископ Варлаам Шишацкий за то, что в 1812 г. после захвата Могилева французами он приветствовал Наполеона и присягнул ему на верность . В последующее время, особенно при Николае I и в обер–прокурорство Победоносцева, многие епархиальные архиереи смещались и отправлялись на покой по монастырям за проступки административного характера. Последним случаем такого рода было, кажется, смещение Саратовского епископа Гермогена Долганова при обер–прокуроре Саблере в 1912 г. Еще одним нововведением Петра I стала отмена белого клобука для митрополитов, при этом все епископы получили право ношения саккоса, что ранее было привилегией митрополитов. Впавший в немилость Нижегородский митрополит Сильвестр Холмский был в 1719 г. перемещен сначала в Смоленск — в сане митрополита, но без белого клобука, затем — простым епископом в Тверь (1720–1723) и наконец — в Рязань (1723–1725). Даже Московская кафедра с 1742 по 1775 г. замещалась архиепископами. Лишь Платон Левшин стал митрополитом (1775–1812), но его преемник Августин Виноградский (1818–1819) снова был в сане архиепископа, да и сам Филарет Дроздов в 1821–1826 гг., уже возглавляя Московскую епархию, имел сан архиепископа. В Петербурге после 1770 г. в череде митрополитов оказался и один архиепископ — Амвросий Подобедов (1799–1801) . |
| Смещение епископа или лишение его сана являлись прерогативой вышестоящих церковных инстанций и не могли производиться государственной властью, так как сообщение или отнятие благодатных даров (харизмы) было совершенно вне ее компетенции. Вместе с тем в синодальный период государство неоднократно принуждало Святейший Синод смещать епископов или лишать их сана. Так, Петр I повелел извергнуть из сана и казнить Ростовского архиепископа Досифея, Игнатия, епископа Тамбовского, приказал лишить сана, Игнатия, митрополита Крутицкого,— сослать в Сибирь. Уже после Петра I по требованию государственной власти Святейший Синод лишил сана Феодосия Яновского, сосланного затем в монастырь с именем монаха Федоса. По повелению императрицы Анны Иоанновны были лишены сана Лев Юрлов, Казанский митрополит Сильвестр Холмский, Киевский архиепископ Варлаам Ванатович, архиепископ Евфимий Коллети и архиепископ Феофилакт Лопатинский; впрочем, при императрице Елизавете оставшиеся в живых были восстановлены в сане. Екатерина II приказала лишить сана митрополита Арсения Мацеевича. При Александре I был лишен сана и сослан в монастырь Могилевский архиепископ Варлаам Шишацкий за то, что в 1812 г. после захвата Могилева французами он приветствовал Наполеона и присягнул ему на В последующее время, особенно при Николае I и в обер-прокурорство Победоносцева, многие епархиальные архиереи смещались и отправлялись на покой по монастырям за проступки административного характера. Последним случаем такого рода было, кажется, смещение Саратовского епископа Гермогена Долганова при обер-прокуроре Саблере в 1912 Еще одним нововведением Петра I стала отмена белого клобука для митрополитов, при этом все епископы получили право ношения саккоса, что ранее было привилегией митрополитов. Впавший в немилость Нижегородский митрополит Сильвестр Холмский был в 1719 г. перемещен сначала в Смоленск — в сане митрополита, но без белого клобука, затем — простым епископом в Тверь (1720–1723) и наконец — в Рязань (1723–1725). Даже Московская кафедра с 1742 по 1775 г. замещалась архиепископами. Лишь Платон Левшин стал митрополитом (1775–1812), но его преемник Августин Виноградский (1818–1819) снова был в сане архиепископа, да и сам Филарет Дроздов в 1821–1826 гг., уже возглавляя Московскую епархию, имел сан архиепископа. В Петербурге после 1770 г. в череде митрополитов оказался и один архиепископ — Амвросий Подобедов |
| Таким образом, утверждение об основании Глинской пустыни в XVII веке необоснованно. Вероятно, это мнение сформировалось благодаря приведенным выше словам игумена Моисея из его прошения 1729 года. Подтверждая свое право на владение Глинской пустынью, вместе с прошением он представил в Св. Синод подлинные крепости 224 1685, 1692 и 1693 годов и подчеркивал, что от Молченского монастыря Глинская пустынь не была отрешена, а передана в ведение Киевского митрополита без указа. Св. Синод определил Киевскому архиерею Варлааму Ванатовичу также прислать в Синод грамоты, на основании которых Глинская пустынь находилась в ведении его епархии. В конце марта 1730 года от архиепископа Варлаама Ванатовича поступили доношение и копии с пяти различных документов. Первая копия – с письма братии Глинской пустыни Киевскому архиепископу в ответ на его запрос о грамотах, по которым обитель находилась в Киевской епархии 225 . Вторая и третья копии – с выписей, данных Путивльскому Молченскому монастырю на владение Глинским ухожьем в 1685 226 и 1693 годах 227 соответственно. Четвертая копия – с писания Киевского митрополита Варлаама Ясинского от 31 августа 1706 года. Митрополит писал, что 8 апреля 1706 года он получил царский указ, по которому церкви волостей, принадлежащих И. С. Мазепе (Крупецкой, Амоновской, Ивановской), переданы в ведение Киевской епархии и «поручены в досмотр» игумену Глуховского Петропавловского монастыря Мелетию Трофимовичу 228 . Пятая копия – с универсала 1706 года гетмана Мазепы, в котором он повелевал всем священникам, диаконам и причетникам принадлежащих ему волостей, в том числе и Крупецкой, быть в повиновении у Киевского митрополита 229 . Среди этих документов наибольший интерес представляет письмо иноков Глинской пустыни. В нем сказано, что все крепости и грамоты, которые были в обители и могли бы подтвердить подчиненность Глинской пустыни Киевской митрополии, в июле 1724 года самовольно взял из Глинской пустыни в свой монастырь игумен Путивльского Молченского монастыря Моисей. |
| 12 Об этой церкви епископ слуцкий и администратор митрополии Киевской в 1719 году писал, что она, «предолгое время стоячи, обветшала, требует себе полной реставрации». Подлинник хранится в неж. греч. церкви под 51. В универсале архиепископа Кииевскаго Варлаама Ванатовича 1725 г. упоминается, что он конфирмовал патент, «на фундамент каменной церкви, святого Архистратига Михаила, между митрополию данный» и теперь позволяет «новозаложенную вышереченную церковь благополучно строить». Грам. хранится в местной церкви под 58. 13 Строю я, богомолец ваш, писал отец Христофор в этом прошении, ваше царское богомолие церкви Архистратига Михаила да Всех Святых, одну каменную, а другую деревянную (какая из этих церквей деревянная, отсюда нельзя понять точно), собирая у православных христиан, а ныне, Государей, приволокся я богомолец ваш, к вам великим государям к Москве для вашего государскаго жалованья. Арх. мин. иностр. дел малор, дела, св. 87, 41 л. 11. 15 Митрополит Самуил, например, в 1784 году уговаривал нежинских греков, чтобы они «потребили бы все меры к совершению постройки каменной церкви, от давних лет оным братством начатой и поныне без окончания и всякого о том попечения оставленной, опасаясь за нерачение свое о семь столь важном деле суда Божия и истязания церковного, по святым правилам». Подлинник в неж. греч. церкви под 47. 16 Она (т. е. церковь Архангела Михаила) не первая, которую поселившиеся в Нежине греки соорудили, говорит Шафонский, посетивший лично Нежин, но перед нею в 1692 году первая была «деревянная, а после каменная, во имя Всех Святых, которая на том месте стояла, где теперь новая тою же имени строится». (т. е. в 1783 году). Первая за ветхостью разобрана. Черниг. наместн. Аф. Шаф. изд. суд. Киев. 1851 г. ч. 11 стр. 467. 17 Приведенные нами надписи представляют довольно вольный перевод существующих на тех же иконах надписей, а поэтому мы считаем не лишним привести их в подлинниках, которые читаются так: α) Τ πα ρν εκονοστσιον μετ τς εκνος το γου κα θαυματοργου Νικολου κεχρυσομνης γινε δι δαπνης κα ελαβεας ωννου Αθανασου Βαφια το ξ ωανννων κα εις μνημσυνον τν ανιον. 1813 κτωμρου 1. β) Τ παρν εκονοστσιον μου μεν τν εκνα το γου ωννου το προδρμου γινε δι’ ξδων το μακαρτου ωννου Βασιλου Ρατκβου κατ τν διαθκην το 1813 Οκτωμβρου 1. |
|
|
