| Основные главы учебника по обучению грамоте «Первое учение отроком» (1721 г.) Феофана Прокоповича посвящены толкованию Закона Божия, молитв и девяти блаженств. В «Новонапечатанной азбуке» 1766 г. помимо познавательных разделов находятся разделы, связанные с духовно-нравственным воспитанием, например, «О Боге и о вещах до службы Божественной касающихся» и др. Также здесь помещены заповеди, молитвы и нравоучительные изречения. «Российский букварь для обучения юношества» 1801 г. включает в себя молитвы, нравоучения и краткие повести, которые оканчиваются нравоучительными выводами. Таким образом, в учебниках послепетровской эпохи (начало XVIII века - 1830 год), особое внимание уделялось не только духовно-нравственному воспитанию, формированию человека-христианина, но и государственным воспитательным потребностям, воспитанию гражданина, обучению, отвечающему государственным потребностям. С 1830 года при Императоре Николае I в связи с переориентацией государственной политики на более консервативные начала в школах снова усилилось преподавание Закона Божиего. По мнению министра просвещения С.С. Уварова, цель образования заключалась в воспитании у детей религиозности и христианской нравственности. На пороге XIX-XX столетий более распространенными становятся буквари, предназначенные для приходских школ. Ярким примером этому периоду служит «Самоучитель или новейшая и полная Российская азбука» Кузнецова. В ней мы можем найти наставления в воспитании, молитвы, десять заповедей с разъяснениями, а также раздел «Краткие извлечения из христианской религии, которые нужно знать всякому истинному христианину». Здесь же указаны семь таинств, семь даров Святого Духа, добродетели, дела милости и десять Евангельских блаженств, краткая Священная история Ветхого и Нового Заветов. В учебнике Ф.Д. Студитского под названием «Азбука для крестьянских детей» (1861 г.) встречаются тексты, основанные на духовно-нравственном воспитании. Далее следует раздел «Сравнение церковных букв с гражданскими», а также даны основные молитвы этими же шрифтами и заповеди. |
| Со второй четвери XVIII века, в некоторых епархиях мало по малу учреждались духовные училища и семинарии. С 1721 г. по 1765 г. основано было до 28 духовно-учебных заведений и в них в 1765 году считалось около 6.000 учеников; 663 в 1784 г. число семинаристов возрасло до 11.320 человек. 664 Но внутреннее устройство духовных семинарий и училищ и система духовного образования были самые беспорядочные: во многих из них со всей епархии было не больше 20 или 30 учеников; в других учеников было много, но не было способных учителей; в некоторых, за недостатком учителей и содержания, а иногда и по нерадению епархиального начальства, для избежания хлопот, учеников распускали по домам. В ученьи господствовала схоластика и латинь. Весь курс ученья большею частью ограничивался букварем, славянской, латинской и греческой грамматиками, да какими-нибудь латинскими, риторическими и пиитическими экзерцициями и оккупациями de loco, de pane, de calceis и т. п.; в немногих семинариях присовокуплялось еще к этому объяснение блаженств, десятословия, седьми таинств церкви, да часослов, псалтырь и нотное пение. Ученики проходили «по степеням» инфиму или информаторию, фару, грамматику, синтаксиму, с которыми иногда соединялась еще арифметика и наконец – риторику и пиитику; «затверживали на изусть буквари, толкование грамматики, орфографии, этимологии, просодии и осьмь частей грамматики, склонения и спряжения». Знание латинского языка во всех духовных семинариях и училищах считалось первою необходимостью, а богословие, составляющее первую и существенную потребность в образовании пастырей церкви, во многих семинариях вовсе не было преподаваемо. Недостаточность, односторонность такого училищного образования духовных детей, готовившихся быть пастырями и учителями народными, сознавали лучшие архипастыри XVIII в. «Нынешнее учение, – говорит просвещенный архиепископ казанский Лука, – далее реторики не происходит, а необходимая нужда требует, а паче тем, которые впредь из оных школьников в священный чин по достоинству производимы быть могут, дабы оные в науках высших школ философии и богословии довольное обучение имели, а без оного те школьники достаточного совершенства в своем учении иметь и в состоянии быть не могут преподать слово Божие с надлежащим успехом». |
| В 1875 г. Православным миссионерским об-вом при Г. К. б. была основана переводческая комиссия, действовавшая в отличие от братства на территории всей страны. Первым председателем комиссии стал Ильминский, ему было разрешено самому набирать сотрудников. Целью комиссии был перевод богослужебных книг и учебной лит-ры на языки народов Поволжья, Урала, Сибири и их публикация. После смерти Ильминского в 1891 г. переводческую комиссию возглавил М. А. Машанов . В состав комиссии в разное время входили известные ориенталисты, просветители прот. Е. Малов, Г. С. Саблуков , В. В. Миротворцев , Бобровников, П. А. Юнгеров , И. Я. Яковлев , свящ. В. Т. Тимофеев и др. Ильминский учел ошибки, допущенные при работе в переводческом комитете КазДА, учрежденном в 1847 г. Он отказался от использования в переводах языка татар. мусульм. книг, который был архаичен и где доминировали араб. и персид. слова, в пользу понятного большинству крещеных татар народного языка. Аналогичный подход применялся и в переводах на др. языки поволжских народов. Ильминский вместе со свящ. В. Тимофеевым привлекал к переводам носителей языка, в т. ч. из учеников братских школ. Комиссия осуществляла переводы на татар., чувашский, черемисский (марийский), вотяцкий (удмурт.), мордовские, киргиз. (казах.), калм., алтайские, бурятский, тунгусский, якут., гольдский, остяцко-самоедский и др. языки. Кроме библейских книг и книг религиозно-нравственного содержания переводилась литература по истории, географии, медицине и проч. Большинство этих изданий распространялось бесплатно. До 1891 г. вышли в свет 184 издания, в т. ч. 49 на татар. языке, 40 на чувашском, 25 на черемисском (марийском), 12 на вотяцком (удмурт.), 11 на мордовских. К 1910 г. общее количество изданий достигло свыше 800 наименований тиражом более 1,5 млн экз. Впервые на разговорных языках поволжских и сибир. народов были составлены и опубликованы тексты Евангелий, церковной службы, молитв, просветительская лит-ра. Поскольку большинство народов не имели письменности, правосл. миссионеры создали для них алфавит, разработанный на основе кириллицы. Для этих народов были составлены и изданы буквари, грамматики и словари, подготовлены сборники учебных текстов. Само братство также занималось издательской деятельностью, в частности активно публиковало труды Ильминского. Указом Святейшего Синода от 26 июля 1903 г. переводческая комиссия была выделена в самостоятельное учреждение и стала подотчетной Православному миссионерскому об-ву. |
| «Ложное развитие», таким образом — это путь отпадения от отечества через сознательный выбор «гражданства мира». В культурологической концепции Н.С.Трубецкого такое onpeдeлehue belonging noлyчaem уже не поэтическое, а научное обоснование 112 . Трубецкой утверждает «специфическое направление еврейских черт характера» как научную — антропологическую и психологическую — данность, представляя, таким образом, направление, которое можно было бы назвать «научным антисемитизмом». Согласно этой теории, еврейство обладает несомненным «разлагающим» влиянием на культуру народа, в недрах которого оно развивается. Это разлагающее влияние связано с условиями еврейского быта, а именно с тем, что «евреи — двухтысячелетние эмигранты с прочной эмигрантской традицией» 113 . Результат — склонность к аналитизму, холодность по отношению к культуре-«хозяину», та «едкая, разлагающая ирония, которая свойственна евреям» 114 . В результате отрыва от почвы и у русских эмигрантов появляются эти признаки, они как бы духовно «объевреиваются». Ибо […] разве можно не признать разлагателем человека, живущего в данном народе, вполне приобщившегося к его культуре […] и в то же время отталкивающегося от тех элементов этой культуры и быта, которые данному народу особенно интимно близки и дороги? 115 Таким «разлагателем» оказывается не только «фактический еврей», но и «невольный еврей» — эмигрант, изгнанник. Судьба не только отправляет его в вынужденное странствие, но и предуготовляет ему «еврейский жребий» — жребий аналитизма, «разлагательства», что, в конечном счете, оказывается нездоровым явлением, симптомом невроза. Холодность и расчетливость, ирония, цинизм, отсутствие идеалов — все это «лишает жизнь всякого смысла», составляя фактор «чистого отрицания», являя в облике изгнанника лик Сатаны. Изгнанник Родины — странник/путешественник/отторженец от тела Родины — всегда Сатана и всегда еврей. Величие Родины Вся группа нарративов, объединенных общей темой величия Родины, легко узнается как символический ландшафт советской массовой культуры — элементы советской песни, так называемого народного творчества (ансамбли народной песни и пляски, песни и стихи о Родине, которые распевали и декламировали наряженные в псевдонациональные костюмы участники художественной самодеятельности), пионерские праздничные «монтажи», которые декламировались школьниками со сцены актового зала в дни официальных празднеств, и прочее. Эти нарративы почти полностью совпадают с репрезентацией Родины в школьно-образовательном дискурсе. Буквари и школьные учебники, особенно для начальных классов, хрестоматии — книги о Родине, сборники песен и стихов о Родине были полны подобной продукции, как текстовой, так и изобразительной. Эти лубки объединяются в один нарратив о Родине как стиле жизни, под известным лозунгом «Образ жизни — советский». Семья народов |
| От 26 февраля отправил я письмо к Государю Императору и особую при нём записку. Одно и другая прилагаются при сем в тетради под В записке изложено в сжатой картине значение Польши, тяготение её на Литву, положение той и другой, средства и направление обеих, наконец, отношения их к России. Записка сделала эффект, и я имею причины думать, что она остановила дальнейшее потворство полонизму. К несчастью, для него уже сделано слишком много. За эту записку я получил благодарность от Государя через князя Долгорукова, шефа жандармов. По причинам, которые побудили меня подать записку 26 февраля, я принялся за дела с большею бодростью, взялся за многое, что лежало в усыплении, и решился вновь на резкую открытую борьбу. Посему настоящий и следующий год будут заметнее фактами – как окажется из следующего: 1) Мнение о предлагаемых сенатором Щербининым мерах, касательно воссоединённого духовенства и народа. Рапорт Св. Синоду от 20 февраля – прилож. 2) Ходатайство об отмене существующего порядка в назначении законоучителей, Рапорт Св. Синоду от 22 того же, февраля – прилож. 3) Представление об отмене состоявшегося в Виленской Римско-католической консистории противозаконного постановления, по случаю доноса Сморгонского ксёндза, будто тамошний Православный священник полицейскими мерами заставляет Римских Католиков к принятию веры Православной. Рапорт Св. Синоду от 24 того же февраля – прилож. 4) Донесение о делаемых ксёндзом Поцом противозаконных внушениях прихожанам своим, вступающим в браки с Православными. Рапорт Св. Синоду от 25 февраля – прилож. 5) Отношение к попечителю учебного округа от 27 марта, с требованием распоряжения, чтобы русские буквари печатались по прежнему с необходимыми молитвами и чтобы прежде печатания подвергались рассмотрению Православного духовного цензора. Прилож. 6) Отношение генерал-губернатору от 5 апреля, о несообразности сделанного по гражданскому ведомству распоряжения, по случаю напечатанной в иностранном журнале статьи о телесных наказаниях, которыми якобы понуждались к возвращению в Православие прихожан Порозовской церкви. Копия с сего отношения послана Св. Синоду и шефу жандармов. Прилож. |
| – Вы общались с американскими эскимосами? Они чем-то отличаются от российских? Николай Вахтин – Конечно, общался. Дело в том, что тот язык, который я изучал, существует как на нашем побережье, так и на острове Св. Лаврентия, который примерно в 80 километрах от побережья и который принадлежит уже США. Это один язык, это прямые родственники. Первый раз я попал на Аляску в 1990 году, когда из страны стали выпускать, когда границы начали открываться. Почему я говорю, что мне повезло? Потому что в силу исторических и, наверное, географических причин вся литература об этом языке существует либо на русском, либо на английском. Потому что этой семьей языков занимались и в Канаде, и в Америке, и в Дании, и у нас. То, что я в свое время закончил английское отделение университета, мне очень помогало. И эти связи, как это сказать, поверх закрытых границ… То, что там называлось тогда ice curtain – ледяной занавес, в противовес iron curtain (железному занавесу. – Н. Д.). Это был ледяной занавес, но он не очень мешал профессиональным контактам специалистов по языкам. Эти контакты поддерживались всегда. В 1976 году первый раз с Аляски в Ленинград приехал главный специалист по этим языкам профессор Майкл Краус. Мы с ним очень подружились. И потом лет через десять он приехал еще раз на год – поработать в наших питерских библиотеках, собрать материалы, которые у нас есть, а у них нет. Аляскинский центр, который он создавал, в части эскимосских языков поначалу в основном базировался на наших материалах. Первое, что американцы сделали, – перевели на латинскую графику наши буквари 1930-х годов. Это было очень забавно, потому что там были тексты по-эскимосски про колхозы, про Ленина, про Сталина, и они все это аккуратно переписали латинскими буквами, и первый год просто учились по этим букварям (кажется, только страницу про Сталина выбросили…). У нас эти исследования уже были, а у них исследовательский центр по языкам коренных народов Аляски начал создаваться только в 1975 году. – Они начали заниматься исследованиями эскимосских языков позже? |
| Но мы считаем долгом заявить, что ни католическое, ни лютеранское духовенство, не могут представить св. Православной Церкви из своих историй ни одного фактического доказательства столь высокой веротерпимости в тех странах и окраинах, где политический перевес был на их стороне. Книжная лавка, устроенная, на Санкт-Петербургском острове, у Гостиного двора, с 1721 года поступила под ведение св. Синода и стала называться синодальной. Будучи связана с типографиями, от которых получала товар, она находилась под ближайшим смотрением архимандрита Гавриила Бужинского, директора школ и типографий. Но дела синодальной лавки страдали отсутствием порядка в отчетности. На лавочнике Михаиле Васильеве, с 1714 по 1723 год, против приема его и расписки, составилась недоимка в 3853 р. 82 3 / 4 коп. Деньги стали доправлять, но он спорил и требовал, чтобы счетное дело поверить в синодальной канцелярии. С 1727 года лавка перешла в заведывание тиунской палаты под общим и непосредственным ведением св. Синода, а по закрытии палаты, ею управляло Санкт-Петербургское духовное правление. Книги и листы, в немалом количестве, раскупались из лавки. При ней, как мы видели и прежде, состояли особые книгопродавцы, которые за труд свой получали жалованье, а в приходе и расходе книг, так же в сборе денег от продажи, обязаны были давать подробный перечневый отчет тиунской избе, потом – правлению. Синодальная лавка, по своему времени, была очень богата товаром самого разнообразного содержания. Первое место на ее полках занимали, само собой разумеется, богослужебные книги: псалтыри, октиохи, ирмологи и проч. Но в нее же поступали на продажу и всякие другие сочинения по литературе духовной, светской, учебной, военной, юридической, русские и на языках иностранных. Кроме петербургских, продавались в синодальной лавке и московские издания. Тут были буквари виршовые (т. е. в стихах), учебная псалтырь, азбуки немецкие, книги цифирного считания, география о земноводном круге, сказанья (т. е. проповеди) на полтавскую баталию, на коронацию Екатерины 1-й и на ее погребение, сказанья на немецком языке, историогафия о славянском народе, история Иерусалима, о должностях человека–гражданина, книга о поливательном крещении, ифика иерополитика, география генеральная, геометрия, практика артиллерии, духовный и все другие регламенты уставы, разных годов указы, табели о рангах, экзерциции воинские, дружеские разговоры, комплименты и т. |
| Н.И. Ильминский настаивал на том, что православная татарская письменность и татарско-мусульманская письменная традиция должны отличаться друг от друга в лингвистическом отношении. Противопоставление начиналось уже на уровне графики: православные тексты использовали кириллицу, а мусульманские – арабский алфавит. Однако графикой дело не ограничивалось. Миссионерские переводы были ориентированы на разговорный язык кряшен, а не на письменную татарскую традицию, которая, по мнению Н.И. Ильминского , была слишком сильно связана с мусульманской культурой. Среди первых кряшенских книг были буквари, молитвословы, рассказы из Священной истории, перевод Евангелия, а также словари и грамматики. Преподавателями в крещено-татарских школах были в основном кряшены, поэтому между педагогами и учащимися отсутствовал культурный и языковой барьер. И при переводах носители языка часто помогали Н. Ильминскому добиться того, чтобы перевод был не маловразумительным подстрочником, а живым текстом, обладавшим определенными эстетическими достоинствами. Выработанный Н. Ильминским метод перевода заключался в том, что он работал вместе с одним или двумя носителями языка, знавшими русский. Вот как он описывает работу по переводу на вотяцкий (удмуртский) язык: Итак, начинаю: я диктую своему вотяку по-русски, словами простыми и определенными, предложениями краткими. Говорю одно предложение, он перелагает его на свой родной язык, – я пишу. Я говорю по-русски другое предложение, он говорит по-вотяцки, – я пишу, и так далее. Написавши таким образом несколько строк, некоторую довольно цельную часть повествования, я снова, в связи уже, перечитываю своему сотруднику. Сначала я настаиваю на ясности, на понятности; потом добиваюсь того, чтобы наше изложение было складно: как сами инородцы складно рассказывают что-нибудь им известное, пусть будет так же складно, правильно по языку и наше писание. 973 Опыт Н.И. Ильминского активно распространялся. В 1863 году им была основана школа для крещеных татар. В последующие годы открылись аналогичные школы для крещеных чувашей, марийцев, мордвы и др. В этих учебных заведениях на уроках Закона Божия с учениками специально занимались переводом церковных текстов на родной язык. Таким образом, овладевшие русским языком ученики не оказывались в ситуации культурного двуязычия и не переходили на русский язык, когда речь заходила о православии. Привыкнув говорить на родном языке о вопросах веры, учащиеся могли проповедовать среди соотечественников. Практика Н. Ильминского противостояла обычной практике максимально широкого приобщения новокрещенных к русскому языку, на котором велось преподавание и шло государственное делопроизводство. |
| Для вспоможения Церкви святой и разширения Православной Христианской веры, школам быть в Тобольску, и учить граматики Словенской и Латинской, а учителями промышлять одному, и учеников понудить, 23 которые до того понадобятся от всякаго чина дети, а для скудных детей на покупку к тем наукам потребных книг чтоб учинить вспоможение из Государевы казны, и чтоб кроме Митрополита судом и расправами школьными никому не заведывать и не учить, да не разногласие кое в учении школьном возрастет оттуду. Да к вышеписанной же статье приличны 10, 15, 17, 20 и 21 статьи. Монахом Киевляном и челяди, чтобы был проезд в Сибирь, и из Сибири отъезд вольной; и буде прилучится с домовыми нужными делами послать домовых людей к Москве, и тем бы людям давать ямския подводы; а без проповедников Слова Божия и учителей школьных и без слуг 24 быть невозможно. В Киевопечерской обители Диакон черный Пахомий Арамашенко зело угоден до проповеди Слова Божия; чтобы того Диакона прислать в Тобольск, а буде в той обители его нет, послать и в Чернигов. А для детскаго учения завесть друкарню (типографию) в Тобольску, в Софейском дому 25 Великаго Государя казною, а друковать (печатать) Буквари, Часословы малые и Псалтыри, и до школ на шестнадцать окошек дать слюды из Приказной Палаты. А по справке в Сибирском Приказе, в прошлом 1701 году, Генваря в 9 день, по именному Великаго Государя Указу, велено в Сибири из Дворян Андрею Городецкому, которому велено быть в Софейском доме у Архиерея приказным человеком, для утверждения и разширения словес Божиих, на Софейском дворе, или где прилично, построить училище поповских, диаконских и церковников детей, робяток учить грамоте, а потом Словенской Граматике и прочим на Словенском языке книгам, и Катихизис Православной веры, печатанный на Москве в прошлом 204 (1696 г.), могли совершенно знать и, удостояся в чин Священства, народ учить и многочисленных в Сибири иноземцев, не ведущих Создателя Господа Бога, приводить в познание истинныя веры могли, и по тому ко святому крещению искать разширения до самаго Государства Китайскаго; а тем детям скудным давать на одежду по две деньги человеку на день, да пищу из домовых доходов, а у которых отцы у приходских церквей люди нескудные, и тем питаться и одежды на себя класть свои, а опричь церковнаго чину не имать. |
| Мы уже не будем говорить о тех социалистических бреднях, группировавшихся около принципа свободы, которые стали они разными путями распространять в народе. Мы пойдем прямо к нашей ближайшей цели. Вожаки и сторонники помянутого направления хорошо знали, что крестьяне, вековым научением и воспитанием в лоне церкви, настроены далеко не так, чтобы с ними легко было справиться и внушить им то, что было им несродно, но чего хотелось самим вожакам. Зная это, они взялись за молодое поколение крестьянства, за его перевоспитание, за народную школу. «Когда взята будет школа, – писал один из них (Писарев), тогда победа будет упрочена, таракан будет пойман» 58 . И они не ошибались. Они кидали плоды этого на школах не только высших, но и средних, которые ко времени тысячелетия России были уже достаточно развращены тем, что творилось в области русской словесности «с нелегкой», как выразился в той же речи, из которой мы делали ныне выдержку, М.П.Погодин, «руки Белинского». Но для того, чтобы овладеть школой народной, нужно было устранить из нее все прежнее, не согласовавшееся с их намерениями. Ясно, кого и что нужно было устранить. Земство, – вожаки хорошо знали это, и не ошибались, – в общем, будет конечно на их стороне, а не на стороне духовенства с его рутинными будто бы приемами народного воспитания. А прежде, нежели устранять то и другое, нужно было на деле показать то, чем было бы возможно, как лучшим, заменить устраняемое. Сюда ближе всего относилось составление учебников грамотности и книг для народного чтения. В этом отношении к их услугам были все новейшие усовершенствования педагогические, все движение науки вперед. Тут и звуковая метода обучения грамоте и другие усовершенствования методики и дидактики пошли в ход. Тут и плоды сравнительного языковедения, усилившего теоретическое, вместо прежнего практического, изучение языка, нашли себе место. Короче сказать, прежние учебники грамотности (азбуки и буквари) оказались теперь якобы никуда не годными. Тоже и относительно материала для чтения в начальных училищах. |
|
|
