| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла И. У. Ваконья. Фотография. 50-е гг. XX в. Иван Ульянович (1883, Рига - 27.12.1965, там же), деятель старообрядческого поморского согласия , наставник. В раннем детстве остался сиротой. Учился в уч-ще при Рижской старообрядческой общине, затем в Петроградском городском уч-ще. С 11 лет состоял в причте Гребенщиковской старообрядческой общины , сначала как хорист-любитель, затем как штатный певчий; прошел степени стихарного и чтеца. В 1904 г. был призван в армию. С 1906 г. служил народным учителем в Казанской и Тамбовской губерниях, позднее в школах Латвии, в т. ч. в Суббатском казенно-приходском старообрядческом уч-ще. Поддерживал тесные контакты с московскими поморцами. Был участником 1-го Всероссийского съезда поморцев-старообрядцев в Москве 9-12 мая 1909 г., на к-ром прочитал доклад «О старообрядческих училищах и учителях» и представил образовательную программу для старообрядцев. В июле 1911 г. принимал участие в 1-м Всероссийском съезде по народному образованию христиан-старообрядцев в г. Двинске (совр. Даугавпилс) с докладом «Как вести обучение церковному чтению». В. был сторонником звукового метода обучения церковнослав. грамоте и предлагал начинать обучение с гражданской азбуки (это было нетрадиц. для старообрядцев, у к-рых принято обучение чтению по слогам; см. ст. Буквари церковнославянского языка ). В. преподавал основные предметы на старообрядческих 2-годичных курсах по педагогической подготовке вероучителей в Вильно. В 1936 г. В. стал наставником в Елгавской общине, в 1944-1950 гг. являлся наставником в общинах Даугавпилса - Королевщинской и Бондаревской. 1 апр. 1950 г. стал наставником в Гребенщиковской общине, в 1951-1956 гг. был председателем общины. Способствовал развитию и упорядочению общинной жизни, был известен своей учительной деятельностью. Осенью 1964 г. ушел на покой. Похоронен на старообрядческом кладбище в Риге. В. является автором многочисленных статей, опубликованных в журналах «Старая Русь» (Рига, 1912), «Родная старина» (Рига, 1928-1928), «Вестник Высшего старообрядческого совета в Польше» (Вильно, 1932-1934), «Град Китеж» (Рига, 1933), «Наставник» (1937-1939; В. являлся редактором данного издания), в Старообрядческих церковных календарях за 1929-1959 гг. Основной темой публикаций являлся призыв к единению старообрядцев различных согласий. В. составил певч. богослужебные сборники: «Ирмосы наонного распева с годовым указателем и каноном на св. Пасху» (вместе с Т. Ф. Макаровым) (Рига, 1912), одобренные 2-м Всероссийским съездом старообрядцев-поморцев (Москва, 1912), а также «Песнослов» (Рига, 1929). |
| Восточнослав. буквари отличаются от предшествовавших им южнослав. большой и сложно организованной учебной частью. Обязательные составные части восточнослав. старопечатного букваря определились уже в первом букваре Ивана Фёдорова (1574): 1) алфавит (в прямом и обратном порядке в строку, иногда - вертикальными столбцами сверху вниз); 2) расположенные в алфавитном порядке слоги, вначале обычно двухбуквенные, затем трехбуквенные; 3) грамматический и орфографический материал: образцы спряжений или склонений, сведения об ударении и надстрочных знаках, иногда о знаках препинания; перечни слов, к-рые должны писаться под титлом; 4) азбучный акростих («Азбука толковая о Христе», или «Христова азбука», нач.: «Аз есмь всему миру свет»); 5) текстовая часть, включающая молитвы, Символ веры, отрывки из Свящ. Писания, катехизические тексты. В нек-рых Б. ц. я. (М., 1634, 1637, 1657, 1664, 1679, 1694) есть раздел («Число церковное», «Числа»), раскрывающий числовое значение церковнослав. букв. Материалы в Б. ц. я.- буквы, слоги, грамматические примеры, богословские сентенции - располагаются в алфавитном порядке. Эволюция восточнослав. букваря предстает как его структурно-тематическое усложнение. Расширялась грамматическая часть. Напр., в букваре 1657 г. в разделах «Просодия верхняя, или ударение гласа» и «Строчная препинания» кратко излагаются соответствующие разделы грамматики Мелетия (Смотрицкого) 1619 г. В ряде букварей в разделы о «просодии» включаются терминологические словарики, объясняющие названия ударений и знаков препинания. Ф. П. Поликарпов-Орлов ввел в свой букварь 1701 г. начальную фонетическую классификацию - «О разделении писмен славенских въкратце по грамматице». Симеон Полоцкий. Букварь языка славенска. М., 1679. Титульный лист Симеон Полоцкий. Букварь языка славенска. М., 1679. Титульный лист Усложнялась и текстовая часть Б. ц. я. В 3-й букварь Ивана Фёдорова (1578-1580), в анонимный букварь «Сиа книжка словенская, рекомая Грамматика» (Острог, 1598), в печатные буквари В. |
| Букварь. М., 1664. Л. 3 об.— 4 (РГБ) Первопечатные Б. ц. я. состояли из 2 основных разделов: 1-я часть, учебная, предназначалась для овладения грамотой и включала в себя алфавит, последовательности слогов и слов, 2-я, хрестоматийная, состояла из текстов и имела целью закрепление навыков чтения. Первые печатные Б. ц. я. появились у юж. славян, это были глаголические буквари церковнослав. языка хорват. редакции, предназначенные для католиков. Первый глаголический букварь был издан в 1527 г. в Венеции в типографии Андреа Торрезано из Азолы. Букварь начинается глаголической азбукой, за к-рой следуют двухбуквенные слоги. Хрестоматийная часть состоит из 25 текстов: 14 библейских текстов (псалмы 42, 50, 90, 109-113, 116, 129, Песнь Богородицы, песнь Симеона Богоприимца, «Отче наш», начало Евангелия от Иоанна), Апостольский символ веры и 10 молитв. В отличие от др. первопечатных букварей, в к-рых иллюстрации практически не встречаются, венецианский букварь 1527 г. украшен 35 гравюрами. 2-й глаголический букварь под названием «Psaltir» вышел в 1531 г. в Фиуме (совр. Риека, Хорватия). Его издателем и, по-видимому, составителем был Симон Кожичич Задранин, еп. Модрушский. Фиумский букварь по объему меньше венецианского, в нем отсутствует раздел со слогами, хрестоматийная часть состоит из 19 текстов. (Известны еще 4 ранних южнослав. букваря, однако все они являются букварями разговорного хорват. (иллирийского) языка: составленные Стефаном Истрианином «Табла за дицу» (глаголическое и кириллическое издания, вышедшие в Тюбингене в 1561) и «Азбука глаголических, кирилловских и латинских письмен» (Тюбинген, 1564), а также боснийская кириллическая азбука в составе молитвенника «Служба блаженной Деве Марии» (Венеция, 1571)). Первые из сохранившихся датированных восточнослав. букварей были составлены и изданы Иваном Фёдоровым во Львове в 1574 г. и в Остроге в 1578 и 1578-1580 гг. Далее последовали многочисленные буквари, изданные: в Вильно в 1596, 1618, 1621, 1645, 1652 гг.; в Остроге в 1598 г.; в Евье в 1618 г.; в Кутеине в 1631 г.; в Москве в 1634, 1637, 1657, 1664, 1667, 1679, 1680, 1692, 1696 гг.; в Могилёве в 1636 и 1649 гг.; в Киеве в 1644 г.; во Львове в 1671, 1690, 1692 гг. До кон. XVII в. в типографиях Московской и Юго-Зап. Руси было выпущено более 40 различных Б. ц. я. |
| История литургического термина «полиелей» в русском языке 7. Крысько Вадим Борисович, д.ф.н., профессор, Институт русского языка АН Из наблюдений над древнерусскими рукописями 8. Андреев Алексей Вадимович, сотрудник Валаамского подворья Азбука Ивана Федорова 9. Добродомов Игорь Георгиевич, д.ф.н., профессор, зав.кафедрой Московского педагогического Университета О богослужебном и гомилетическом языках Русской Церкви 10. Саблина Нина Павловна, к.ф.н., отделение древнерусского певческого искусства Санкт-Петербургской государственной консерватории Программа непрерывного обучения церковнославянскому языку как высшей форме русской речи в школе и ВУЗе 11. Константинова Ирина Анатольевна, Саблина Нина Павловна, Фомичева Любовь Ефимовна, преподаватели церковнославянского языка Буквари и тематические азбуки церковно-славянского языка как средство восстановления речевой национальной культуры 12. Петракова Татьяна Ивановна, д.п.н., научный сотрудник Института школ Святоотеческое наследие в общеобразовательной школе 13. Аннушкин Владимир Иванович, д.ф.н., МГУ Духовная этика речи в русской словесности 14. Камчатнов Александр Михайлович, д.ф.н., профессор, зав. кафедрой ПСТБИ Некоторые вопросы перевода Священного Писания 15. Ремнева Марина Леонтьевна, д.ф.н., профессор, декан филологического факультета МГУ Церковнославянский язык в истории русской культуры 16. Григорьев Андрей Владимирович, к.ф.н., преподаватель ПСТБИ История и семантика библейских фразеологизмов с названием животного 17. Алабин Лев Николаевич, театровед, член Союза литераторов России Театральность слова 18. Галлингер Ирина Васильевна, к.п.н., директор воскресной школы храма свт.Николая в Пыжах Родное слово как средство устроения личности 19. Шестакова Светлана Михайловна, к.филос.н,, сотрудник Отдела религиозного образования и катехизации Московского Патриархата Азбука церковнославянского языка как основа духовного становления ребенк а 20. Стрижев Александр Николаевич Лингвистические труды Александра Семеновича Шишкова |
| Ф. Бурцова (М., 1634, 1637) была включена апология слав. письма - трактат Храбра Черноризца «О писменех» под заглавием «Сказание, како состави святыи Кирил Философ азбуку по языку словенску и книги преведе от греческих на словенскии язык» (кон. IX в.). Увеличивается число катехизических текстов: в хрестоматийной части Б. ц. я. приводятся 10 заповедей ВЗ, 6 совершенств и 9 блаженств НЗ, 4 добродетели евангельские и проч. Начиная с виленского издания 1621 г. мн. Б. ц. я. включают отрывки из ветхозаветных книг (Притчи Соломоновы, Премудрость Иисуса, сына Сирахова, Кн. Товит и др.), из посланий ап. Павла, расширяется состав молитв. В московском букваре 1657 г. и в ряде последующих публикуется Катехизис Стефана Зизания («Изложение о православной вере, кратким вопрошением и отвещанием, удобнейшаго ради познания детям христианским») из «Науки по чтению и разумению писма словесного» (Вильно, 1596). В связи с реформами Патриарха Никона в букваре 1657 г. появляется статья о перстосложении при крестном знамении и архиерейском благословении «Како достоит архиерею или священнику благословляти христиан», состоящая из ответов Никону К-польского Патриарха Паисия , к-рые были помещены в Скрижали (М., 1656). Симеон Полоцкий включил в свой букварь 1679 г. молебен перед началом учения «Чин благословения отроков во училище учитися священным писаниям идущим» и «Стословец» К-польского Патриарха Геннадия («Святого Геннадия, Патриарха Константинопольского, о вере»). «Стословец» вошел также в «Большой букварь» 1696 г. Кариона Истомина. Симеон Полоцкий. Букварь языка славенска. М., 1679. Оборот титульного листа. и предисловие (РГБ) Симеон Полоцкий. Букварь языка славенска. М., 1679. Оборот титульного листа. и предисловие (РГБ) Начиная с издания 1664 г. в московских букварях печатаются восходящие к польск. и юго-западнорус. источникам образцы торжественных речей, посвященных праздникам либо адресованных родителям учеников и благодетелям (напр., «приветства» в букваре Симеона Полоцкого 1679 г.: «К родителю», «К благодетелю», «На Богоявление», «На новое лето» и т. |
| Таким образом, можно сказать, что с конца XVIII века и вплоть до большевистской культурной революции в России сосуществовали две культуры и, соответственно, два типа усвоения письменного языка. Одна из этих культур (условно мы назовём её крестьянской) ориентировалась на церковнославянскую книжность, а другая (дворянская) – на русский литературный язык. При этом «дворянский» вариант грамотности воспринимался как более престижный. Поэтому все проекты народного просвещения были ориентированы на русский литературный язык. К середине XIX века русский литературный язык воспринимали в качестве родного всего около 2,5 процента населения. 11 Однако это привилегированное меньшинство составляло интеллектуальную и культурную элиту страны, определяющую пути развития русской культуры. Изменение культурно-языковой ситуации и появление первых переводов богослужебных текстов Начиная с эпохи Александра П, в России постоянно увеличивается количество государственных и частных учебных заведений. Эти учебные заведения ориентируются на «новый» тип грамотности, 12 то есть, на буквари гражданской печати. В результате постепенно формируется аудитория, которая видит в церковнославянском тексте определённую проблему, и возникает запрос на русские переводы и толкования богослужебных текстов. В 1855 году увидела свет подготовленная профессором Санкт-Петербургской духовной академии Евграфом Ловягиным книга «Богослужебные каноны на греческом, славянском и русском языках» 13 . Понятно, что адресатом этой книги была не широкая аудитория, а студенты духовных академий и наиболее образованная часть церковного общества. Нужно сказать, что появление массового интереса к этой проблеме было связано с внешними обстоятельствами. В 1853 году архиепископ Херсонский Иннокентий (Борисов) подал в Синод программу выпуска в епархиях периодических изданий. С 1860 года эта программа начала реализовываться, в епархиях стали печатать «ведомости», состоящие как из официальной части, так и из неофициальной. Появление епархиальной прессы дало возможность огромному количеству священников попробовать себя на литературном поприще. Среди самых разнообразных материалов, печатаемых в неофициальной части епархиальных ведомостей, были и переводы богослужебных последований. Краткий обзор этих первых публикаций был в своё время сделан Б.И. Сове 14 , а более фундаментальное описание и анализ этих опытов – дело будущего. |
| Ильминский работал и над переводами со славянского, а также над методиками преподавания славянского языка. Огромный успех имели его книги по начальной церковнославянской грамоте, которым, по свидетельствам современников, не было ничего равного в начальной школе того времени С. 95]. Все, кто всерьез занимался переводами, сотрудничали с ним и учились у него. Он был настолько уважаем, что без его указаний и советов мало кто решался браться за этот труд. Так действовали и глава Алтайской миссии архим. Владимир (Петров) (впоследствии Томский епископ), и его помощник иеромон. Макарий (Невский), и Якутский еп. Дионисий (Хитров), который поддерживал с ним ученую переписку в течение более чем 20 лет. Позднее, в 1869 г., с этой целью в Казань приезжал иеромон. Николай (Касаткин), осуществляющий миссионерскую деятельность в Японии, в 1875 г. — начальник Иркутской миссии архим. Мелетий (Якимов), в 1886 г. — иркутский еп. Вениамин (Багрянский) и др. С. 8]. В результате появилась огромная школа переводчиков Священного Писания, а Казань стала центром всей переводческой деятельности Церкви. Принципы перевода Ильминского использовались и распространялись не только на языки Поволжья и Сибири, но и Средней Азии, где трудились ученики Ильминского во главе с Н. П. Остроумовым 96 . Они переводили на узбекский, туркменский, таджикский и другие языки. За семнадцать лет председательства Н. И. Ильминского в переводческой комиссии было издано 142 книги на 12 «инородческих наречиях» С. 181] общим тиражом около миллиона экземпляров. Многие книги выдержали по нескольку изданий, большую часть из них составляли Евангелие, буквари, молитвословы, рассказы из Священной истории Ветхого и Нового Заветов. Это было огромное дело, аналогов которому не было на Западе. Обер-прокурор Св. Синода К. П. Победоносцев рассказывал: «Несколько лет тому назад в Альзасе, в городе Мюльгаузе, почтенный реформаторский пастор Матьё устроил учреждение под названием Библейского Музея и начал собирать туда со всей вселенной издания Священного Писания на всех возможных языках и наречиях. Услышав от кого-то, что и в России есть кое-какие переводы на инородческие языки, он обратился ко мне за сведениями и пришел в крайнее изумление, получив от меня огромный ящик инородческих книг Священного Писания, изданных в Казани, — имея самое превратное понятие о нашей церковной жизни, лютеранин никак не ожидал от нас ничего подобного» С. 40—41]. |
| Учебником, предназначенным для приходских школ, является «Русский букварь для церковно-приходских школ и школ грамоты» (1896 г.). Открывается учебник иллюстрацией «Благословение детей», на которой изображен Христос, дающий благословение детям на учение. Текстами для чтения после изучения букв являются рассказы о церковных двунадесятых праздниках, а также такие повествования как «Святые Кирилл и Мефодий», «Святой и равноапостольный князь Владимир» и др. Один из его разделов посвящен церковнославянской азбуке, в который вошли православные молитвы, десять заповедей и девять Евангельских блаженств. Таким образом, буквари и азбуки периода усиления преподавания Закона Божия (1830 - 1917 года) отвечали не только государственным потребностям, но и давали очень серьезное духовно-нравственное воспитание. Следующий этап развития букварей - учебники по обучению грамоте советского времени (1917 - 1990 гг.), не включающие в себя духовное воспитание. Лишь в некоторых из них решались задачи нравственного становления личности на примере текстов для чтения, и то поверхностно. Это такие учебники, как «Первый год знаний в новой народной школе» (1918 г.), составленный кружком преподавателей под редакцией И. Сахарова, «Пионер. Букварь» И. Сверчкова (1925 г.), «Ручеек. Букварь для деревенской школы» Л.П. Богоявленского (1926 г.), «Букварь» , подготовленный С.П. Редозубовым (1952 г.). И, наконец, современные буквари и азбуки : 1) включающие в себя минимум культурной традиции православия и 2) буквари и азбуки, целиком базирующиеся на духовно-нравственном воспитании, но не имеющие современной методики обучения. Итак, глубоким заблуждением является мнение о том, что современный букварь с духовно-нравственной компонентой представляет собой лишь итог развития исключительно советских пособий по обучению грамоте. Он был изначально православным , начиная с первой печатной «Азбуки» II половины XVI века И.Федорова. В течение истории своего развития православный букварь включал в себя такие элементы воспитания, как слова и упражнения для чтения, а также предложения для письма с духовно-нравственным содержанием; обращения автора пособия к детям и родителям с наставлениями в духовно-нравственном воспитании; нравоучения; отрывки из Священного Писания; поучительные притчи; молитвы, в т.ч. и стихотворные; «изложения о православной вере»: заповеди, добродетели, нравственные обязанности к ближним и к самому себе; катехизис в вопросах и ответах; поучения святых отцов; словарь слов из Священного Писания; основы церковнославянского языка; правила хорошего тона; пословицы и поговорки на духовно-нравственную тему; исторические рассказы т.д. |
| Как и в течение предыдущих столетий, одними из главнейших учебных книг и книг для внутрисемейного чтения православных продолжали оставаться псалтырь и часослов на церковнославянском языке. В предисловиях к этим книгам, изданным в межвоенной Польше, содержался практически весь комплекс необходимых наставлений родителям и воспитателям, который был проверен многовековой духовной и педагогической практикой. " Юже книгу вы, родители благочестивии, яко началоположение жития христианскаго стяжуще, чадом вашим вручайте ко учению, увещающе я неусыпно прилежати навыкновению в ней содержимых... " . Большой популярностью в православных семьях пользовались многочисленные издания молитвословов, издававшихся в межвоенной Польше на церковнославянском, русском, украинском, белорусском, польском и чешском языках. В домашнем обучении часто использовали различные специальные пособия, изданные Священным Синодом Православной Церкви в Польше, в их числе детские листки, картинки, сборники, своего рода вводные катехизисы, например, " Начатки Христианского Православного Учения " (несколько изданий). Большим подспорьем были " Русско-славянский " , " " , " Бeлapycka-cлabяhcki " буквари, выдержавшие несколько изданий, к которым в качестве " подарочка добрым деткам " прилагалось объемное " Первое наставление в Законе Божьем " . Родители нередко сами учили детей чтению по-славянски, чтению и письму по-русски, украински, белорусски, чешски и польски, используя соответствующую православную литературу, изданную в Польше. Для этого имелись и такие, например, книги как сборник, содержащий различные православные тексты на польском языке, их русский перевод, польско-русскую азбуку и небольшую хрестоматию на русском языке. Православная Церковь в межвоенной Польше издавала несколько детских журналов. Пожалуй, самыми известными и популярными среди них были " Детский листок " и " Мой друг " , расходившиеся по всей стране. Для маленьких украинцев печаталась " Дimiha " , белорусов – " Снапок " . Один детский православный журнал издавался на польском языке – " Polska Stronica " . Все они предназначались как для дошкольников, так и школьников, в основном младших. В этих журналах печатались наставления духовных лиц, стихи, рассказы, загадки, сказки религиозного содержания, краткие жития святых, рисунки, фотографии, священные изображения. Они являлись хорошим подспорьем родителям в их занятиях с детьми. Детские православные журналы печатали древние и классические произведения, сочинения современников, живущих как в Польше, так и за ее пределами, в том числе и в СССР. Например, " Снапок " наряду со стихами Янки Купалы и Якуба Коласа печатал стихи Максима Танка, а " Мой друг " помещал сочинения Сергея Михалкова, публикация которых в светских изданиях Польши не была бы столь удивительной (правда в переводе, а не на языке оригинала), так как советская литература во II Речи Посполитой получила широкое распространение. |
| Поручая себя и это дело благосклонному вниманию вашего сиятельства, имею честь быть с совершенным почтением и преданностью. Литовской консистории, от 10 апреля за 1072, о сделанном попечителем Виленского учебного округа распоряжении, чтобы русские буквари не были принимаемы к одобрению в цензуре, без помещения в них ежедневных молитв и предварительного рассмотрения Православной духовной цензуры На отношении попечителя Виленского учебного округа, от 9 апреля за 223, в котором, вследствие отношения к нему за 941, изъясняя правила и порядок печатания в Вильно русских букварей и препровождая 13 таковых букварей, уведомляет, что он сделал распоряжение по цензурному комитету: 1) чтобы впредь вовсе не были принимаемы к одобрению русские буквари, без помещения в них ежедневных молитв; 2) чтобы каждый раз, когда поступят в комитет такие буквари, отсылаемы были оные на предварительное рассмотрение Православной духовной цензуры, поступят ли они в рукописи или в напечатанном и одобренном уже экземпляре для перепечатания, по напечатании же, прежде, нежели выдан будет билет для выпуска книги в свет, препроводить в духовную цензуру один печатный экземпляр для просмотра и поверки; и 3) чтобы на каждом вновь напечатанном букваре помещаемо было одобрение Православной духовной цензуры – но в таком случае он, попечитель, просит предписать духовному цензору, чтобы он одобрение или неодобрение своё прописывал именно на препровождённом к нему экземпляре букваря, без чего типография не может приступить к печатанию его одобрения, – записана резолюция: Передаётся в консисторию для разъяснения недоумений, изложенных в её протоколе, на котором записана резолюция моя, от 27 прошлого марта за 940. Действительно, для устранения недоразумений лучшее будет средство, если на русских букварях будет помещаемо одобрение Православной духовной цензуры. Посему имеет консистория предписать духовному цензору ректору Литовской семинарии, чтобы он на препровождаемых к нему для цензуры русских букварях прописывал непременно оное одобрение или неодобрение, по точному указанию в сём отношении. О сём моём распоряжении уведомил я ныне же г. попечителя округа. Игнатию, епископу Брестскому, от 28 апреля за 1142, с поручением осмотреть церкви Гродненского и Сокольского уездов |
|
|
