| — Уважаемый отец Сергий! Объясните, пожалуйста, смысл изречения: «Ищи Господа, но не испытуй, где Он живет?» Александр Бугров, Санкт-Петербург — В Новом Завете сказано: «Всевышний не в рукотворенных храмах живет, как говорит пророк: Небо — престол Мой, и земля — подножие ног Моих. Какой дом созиждете Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не Моя ли рука сотворила все сие?» (Деян. 7:48-50). И в другом месте Деяний святых апостолов мы читаем: «Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет» (Деян. 17:24). Таким образом, нельзя «привязать» Господа к конкретному месту, и это очевидно. Он Вездесущ, а значит, пребывает всюду и везде. Есть только одно место, в которое Господь не входит без разрешения. Это — сердце человека. Человек сам принимает решение быть с Богом, то есть впустить Его в сердце (тогда и будет реализовано «Ищи Господа»), или остаться в одиночестве. — Добрый день! Жена православная христианка (мать русская, православная христианка, отец татарин, мусульманин). Я татарин мусульманин (отец и мать мусульмане). Живем в браке больше года. Встречаться начали более 3 лет назад. Обратил внимание, что жизнь у меня стала серой, я перестал быть удачливым и успешным и радоваться жизни. Я был всегда на руководящих должностях, сегодня я обычный рабочий-исполнитель. Денег стал зарабатывать мало. В семье недопонимания друг друга. Как вы считаете, может быть это связано, что она нарушила духовную преемственность в вероисповедании (не по отцу) и это отразилось на мне? Если родится у нас ребенок, то, чтобы Бог был с ним, должен ли он принять религию по отцу, сохраняя родословность, или нет? Ильгиз, Ижевск — Кризисные явления в экономике и многочисленные сокращения штатов — явление временное, и не стоит во всех жизненных ситуациях видеть исключительно мистический смысл. Примите те неприятности, что переживаете сейчас и о которых пишете, как испытание вашей молодой семье. Вы как глава семьи должны ее сберечь, сохранить любовь и вернуть радость семейной жизни, а если родится ребенок — крестить его в Православной Церкви. Если будете молиться о нем, и Вы, и Ваша супруга, то Бог будет с ним. Пути Господни неисповедимы. Духовная преемственность здесь ни при чем. Сам Господь приводит души людей к себе. |
| Бугров и Трилецкий (в фуражке с кокардой). Трилецкий (выходит из дома под руку с Бугровым). Дай же, Тимофей Гордеич! Ну что тебе стоит дать? Взаймы ведь прошу! Бугров . Верьте богу, не могу-с! Не обижайте, Николай Иваныч! Трилецкий . Можешь, Тимофей Гордеич! Ты всё можешь! Ты можешь всю вселенную купить и выкупить, только не хочешь! Ведь взаймы прошу! Пойми ты, чудак! Честное слово, не отдам! Бугров . Видите-с, видите-с? Проговорились касательно неотдачи! Трилецкий . Ничего не вижу! Вижу одно только твое бесчувствие. Дай, великий человек! Не дашь? Дай, тебе говорят! Прошу, умоляю наконец! Неужели ты такой бесчувственный? Где же твое сердце? Бугров (вздыхает). Э-хе-хех, Николай Иваныч! Исцелять-то вы не исцеляете, а деньгу тащите… Трилецкий . Ты хорошо сказал! (Вздыхает.) Ты прав. Бугров (вынимает бумажник). И насмешка тоже по вашей части… Чуть что, сейчас: ха-ха-ха! Нешто можно так? То-то, что не можно… Хоть необразованные, а все же крещеные, как и ваш брат ученый… Ежели я глупо говорю, то вы должны наставить, а не смеяться… Так-то. Мы люди мужики, не пудреные, кожа на нас дубленая, с нас мало и спрашивайте, извиняйте… (Открывает бумажник.) В последний раз, Николай Иваныч! (Считает.) Один… шесть… двенадцать… Трилецкий (смотрит в бумажник). Батюшки! А еще говорят, что у русских денег нет! Где ты их набрал столько? Бугров . Пятьдесят… (Подает ему деньги.) В последний раз. Трилецкий . А это что за бумажка? И ее ты дай. Она на меня так умильно смотрит! (Берет деньги.) Дай же и эту бумажку! Бугров (дает еще). Получите-с! Жадности в вас много, Николай Иваныч! Трилецкий . И всё рублевики, и всё рублевики… Милостыню ты собирал, что ли? А они у тебя не фальшивые? Бугров . Пожалуйте назад, ежели фальшивые! Трилецкий . Отдал бы назад, ежели бы они тебе были нужны… Merci, Тимофей Гордеич! Желаю тебе еще больше потолстеть и медаль получить. Скажи мне, пожалуйста, Тимофей Гордеич, зачем ты такую ненормальную жизнь ведешь? Пьешь много, говоришь басом, потеешь, не спишь, когда следует… Например, отчего ты сейчас не спишь? Ты человек полнокровный, желчный, вспыльчивый, бакалейный, тебе рано ложиться нужно! У тебя и жил больше, чем у других. Можно ли так убивать себя? |
| В начале 1830-х гг., после смерти Савинова, завещанное им в пользу молелен имущество, как и сами молельни, тоже поступили под управление губернских властей 1347 . Более свободным существование старообрядчества в Заволжье начало становиться только после освобождения крестьян, когда гонения на старообрядцев значительно ослабли. Вдобавок к этому времени в Верхнем Заволжье появляются первые миллионеры-старообрядцы, чьи средства и влияние позволяют им более энергично и успешно отстаивать своих одноверцев и их общины от преследований властей. Крупными состояниями обладали Башкировы, Блиновы и Бугровы в Нижнем Новгороде; Кокоревы, Коноваловы, Морокины и Разоренов в Костроме 1348 . П.Е. Бугров, выведенный П.И. Мельниковым в романе " В лесах» под именем Чапурина, был особенно знаменит как бесстрашный и необычайно успешный защитник старой веры. Хотя Кокоревы и Коноваловы, переехавшие в конце столетия в Москву и основавшие там большие торговые дома 1349 , были, возможно, не менее (если не более) богаты, чем Бугров, но зато никто из них так не заботился о старой вере, как это делал он. В 1870-х гг. состояние Бугрова оценивалось в 20–25 миллионов рублей, которые были вложены в хлебные, мукомольные и лесные предприятия. Энергичный, смелый в делах и в общении с людьми Бугров завоевал себе особое положение и в старообрядческом мире, и в глазах администрации, напоминавшее положение нижневолжских покровителей раскола миллионеров Злобина и Сапожникова. " В то время, как более или менее важные чиновники часа по два ждут выхода начальника губернии, Бугров немедленно впускается в кабинет губернатора» 1350 . Толкуя о делах, шутя и балагуря, Бугров часто добивался помощи нижегородского губернатора князя Урусова для своих одноверцев-беглопоповцев. Ему удалось завоевать благорасположение и дружбу князя тем, что, когда в Нижнем Новгороде сгорел городской деревянный театр, Бугров построил за свой счет новый каменный. Урусов обожал театральное искусство, и щедрость старообрядческого миллионера навсегда расположила его в пользу раскола или, точнее, бугровских хлопот. |
| Анна Петровна, Глагольев 1, Венгерович 1, Войницев и Бугров. Бугров (входя). Уф! Страсть как жарит! Перед дождем, знать. Войницев . Вы из сада? Бугров . Из сада-с… Войницев . Софи там? Бугров . Какая Софи? Войницев . Моя жена. Софья Егоровна! Венгерович 1 . Я сейчас… (Уходит в сад.) Анна Петровна, Глагольев 1, Войницев, Бугров, Платонов и Саша (в русском костюме). Платонов (в дверях Саше). Пожалуйте! Милости просим, молодая женщина! (Входит за Сашей.) Вот мы и не дома, наконец! Кланяйся, Саша! Здравствуйте, ваше превосходительство! (Подходит к Анне Петровне, целует у нее одну руку и потом другую.) Анна Петровна . Жестокий, нелюбезный… Можно ли заставлять ждать себя так долго? Ведь вы знаете, как я нетерпелива? Дорогая Александра Ивановна… (Целуется с Сашей.) Платонов . Вот мы и не дома, наконец! Слава тебе, господи! Шесть месяцев не видели мы ни паркета, ни кресел, ни высоких потолков, ниже даже людей… Всю зиму проспали в берлоге, как медведи, и только сегодня выползли на свет божий! Сергею Павловичу! (Целуется с Войницевым.) Войницев . И вырос, и пополнел и… черт знает чего только… Александра Ивановна! Батюшки, как пополнела! (Жмет Саше руку.) Здоровы? Похорошела и пополнела! Платонов (пожимает руку Глагольеву). Порфирий Семенович… Очень рад вас видеть… Анна Петровна . Как поживаете? Как живете-можете, Александра Ивановна? Да садитесь же, господа! Рассказывайте-ка… Сядем!.. Платонов (хохочет). Сергей Павлович! Он ли это? Господи! Где же длинные волосы, блузочка и сладенький тенорок? А ну-ка, скажите-ка что-нибудь! Войницев . Я дурандас. (Смеется.) Платонов . Бас, совершенный бас! Ну? Сядем… Подвигайтесь-ка, Порфирий Семеныч! Я сажусь. (Садится.) Садитесь, господа! Ф-ф-ф… Жара… Что, Саша! Нюхаешь? Садятся. Саша . Нюхаю. Смех. Платонов . Человечьим мясом пахнет. Прелесть что за запах! Мне кажется, что мы уже сто лет не видались. Черт знает, как долго эта зима тянется! А вон и мое кресло! Узнаешь, Саша? На нем шесть месяцев тому назад просиживал я дни и ночи, отыскивая с генеральшей причину всех причин и проигрывая твои блестящие гривеннички… Жарко… |
| Бугров . Но? Трилецкий . Вот тебе и но! Впрочем, не пугайся… Шучу… Рано тебе еще умирать… Поживешь! Много у тебя денег, Тимофей Гордеич? Бугров . Хватит на наш век. Трилецкий . Хороший, умный ты человек, Тимофей Гордеич, но большой мошенник! Ты меня извини… Я по дружбе… Ведь мы друзья? Большой мошенник! Для чего ты векселя Войницева скупаешь? Для чего ему деньги даешь? Бугров . Не вашего ума это дело, Николай Иваныч! Трилецкий . Хочешь с Венгеровичем шахты генеральшины схапать? Генеральша, мол, сжалится над пасынком, не даст ему погибнуть, отдаст тебе свои шахты? Великий ты человек, но мошенник! Плут! Бугров . Вот что-с, Николай Иваныч… Я пойду усну где-нибудь около беседочки маленько, а вы, когда станут ужин подавать, меня и разбудите. Трилецкий . Прелестно! Иди спи. Бугров (идет). А ежели не будут ужина подавать, то разбудите в половину одиннадцатого! (Уходит к беседке.) Трилецкий и потом Войницев. Трилецкий (рассматривает деньги). Мужиком пахнут… Надрал, каналья! Куда же мне их девать? (Василию и Якову.) Эй, вы, вольнонаемники! Василий, позови сюда Якова, Яков, позови сюда Василия! Ползите сюда! Живо! Яков и Василий подходят к Трилецкому. Они во фраках! Ах, черт возьми! Ужасно вы на господ похожи! (Дает Якову рубль.) Это тебе рубль! (Василию.) Это тебе рубль! Это вам за то, что у вас носы длинные. Яков и Василий (кланяются). Много довольны, Николай Иваныч! Трилецкий . Что же вы, славяне, качаетесь? Пьяны? Оба как веревки? Будет же вам от генеральши, коли узнает! По мордасам отлупит! (Дает еще по рублю.) Нате еще по рублю! Это за то, что тебя Яковом зовут, а его Василием, а не наоборот. Кланяйтесь! Яков и Василий кланяются. Совершенно верно! А это вам еще по рублю за то, что меня Николаем Иванычем, а не Иваном Николаевичем зовут! (Дает еще.) Кланяйтесь! Так! Смотрите, не пропить! Горького лекарства пропишу! Ужасно вы на господ похожи! Ступайте фонари зажигать! Марш! Довольно с вас! Яков и Василий отходят. Войницев проходит через сцену. (Войницеву.) На тебе три рубля! |
| Петрин входит с газетой и садится. Венгерович 1 садится в угол. Трилецкий (Ивану Ивановичу). Заплачь, отче! Иван Иванович . Для чего мне плакать? Трилецкий . Да вот, например, хоть от радости… Взгляни на меня! Это сын твой!.. (Указывает на Сашу.) Это дочь твоя! (Указывает на Платонова.) Этот юноша зять твой! Дочь-то одна чего стоит! Это перл, папаша! Один только ты мог породить такую восхитительную дочь! А зять? Иван Иванович . Чего же мне, друг мой, плакать? Плакать не нужно. Трилецкий . А зять? О… это зять! Другого такого не сыщешь, хоть обрыскай всю вселенную! Честен, благороден, великодушен, справедлив! А внук?! Что это за мальчишка разанафемский! Машет руками, тянется вперед этак и всё пищит: «дедь! дедь! где дедь? Подайте-ка мне сюда его, разбойника, подайте-ка мне сюда его усищи!» Иван Иванович (вытаскивает из кармана платок). Чего же плакать? Ну и слава богу… (Плачет.) Плакать не нужно. Трилецкий . Ты плачешь, полковник? Иван Иванович . Нет… Зачем? Ну и слава тебе, господи!.. Что ж?.. Платонов . Перестань, Николай! Трилецкий (встает и садится рядом с Бугровым). Жаркий нонче темперамент в воздухе, Тимофей Гордеич! Бугров . Это действительно. Жарко, как в бане на самой верхней полочке. Темперамент в градусов тридцать, надо полагать. Трилецкий . Что бы это значило? Отчего это так жарко, Тимофей Гордеич? Бугров . Вам это лучше знать. Трилецкий . Я не знаю. Я по докторской части шел. Бугров . А по-моему-с, оттого так жарко, что мы засмеялись бы с вами, ежели б в июне месяце было холодно. Смех. Трилецкий . Так-с… Теперь понимаю… Что лучше для травы, Тимофей Гордеич, климат или атмосфера? Бугров . Все хорошо, Николай Иваныч, только для хлеба дождик нужней… Что толку с климата, ежели дождя нет? Без дождя он и гроша медного не стоит. Трилецкий . Так… Это правда… Вашими устами, надо полагать, гласит сама мудрость. А какого вы мнения, господин бакалейный человек, касательно остального прочего? Бугров (смеется). Никакого. Трилецкий . Что и требовалось доказать. Умнейший вы человек, Тимофей Гордеич! Ну, а какого вы мнения насчет того астрономического фокуса, чтобы Анна Петровна дала нам поесть? а? |
| Войницев . Знаю, maman! Не теоретически, но уже практически знаю! Анна Петровна . Жены своей не оскорбляй, чудак! Ах… Войницев . Клянусь вам богом! Пауза. Анна Петровна . Странно… О невозможных вещах говоришь ты. Ты клевещешь! Невозможно! Здесь, в Войницевке? Войницев . Да, здесь, в вашей проклятой Войницевке! Анна Петровна . Гм… Да кому здесь, в нашей проклятой Войницевке, может залезть в голову невозможная мысль поставить на твою аристократическую голову рога? Совершенно некому! Младшему Глагольеву разве? Навряд, Глагольев перестал к нам ездить… Твоя Софи никому здесь не под стать. Глупо ревнуешь, милый! Войницев . Платонов! Анна Петровна . Что Платонов? Войницев . Он. Анна Петровна (вскакивает). Можно говорить глупости, но такие глупости, как ты сейчас сказал, послушай… Сморозил!! Меру знать нужно! Непростительно глупо! Войницев . Спросите ее, подите спросите его самого, если не верите! Сам не хотел и не хочу верить, а она уезжает сегодня, оставляет меня! Нужно верить! И он с ней едет! Да неужели же, наконец, вы не видите, что я хожу и смотрю на свет белый, как дохлая кошка! Я пропадаю! Анна Петровна . Не может быть этого, Сергей! Это плод твоей мальчишеской фантазии! Верь мне! Ничего этого нет! Войницев . Верьте мне, что она уезжает сегодня! Верьте, что она не перестает в эти последние два дня твердить мне, что она его любовница! Она сама! Произошло такое, чему невозможно поверить, но приходится помимо желания и сверх всяких сил верить! Анна Петровна . Помню, помню… Теперь всё понимаю… Дай стуло, Сергей! Нет, не нужно… Так вот оно что! Гм… Постой, постой, дай припомнить, как следует… Пауза. Входит Бугров. Анна Петровна, Войницев и Бугров. Бугров (входит). Здравствуйте-с! С воскресным днем-с! Живы, здоровы-с! Анна Петровна . Да-да-да… Это ужасно… Бугров . Дождик идет, а жарко… (Утирает лоб.) Ффф… Сваришься, покедова дойдешь или доедешь… Здоровы-с? Пауза. Я собственно по тому случаю заехал к вам-с, что вчерась были торги, как вам известно… А к тому как это, знаете, немножко (смеется) для вас, разумеется, чувствительно и обидно, то я… то вы на меня не обижайтесь, сделайте милость! Не я купил именье! Купил его Абрам Абрамыч, а на мое имя только… |
| Досада и огорчение ревнителей австрийского лжесвященства, причиненные оглашением Анастасиева письма, по крайней мере, естественны и понятны; но вот что неожиданно и достойно удивления: не менее, если не более их, разобиделся и разогорчился этим оглашением г-н Бугров – всесильный владыка нижегородского и всероссийского беглопоповства! Нам передают достоверные послухи, что когда г-н Бугров прочитал в нашей Летописи письмо Анастасия, то разразился такой площадной бранью на нас (и именно на вас), какая совсем уже не подобает его высокостепенству. Известно, что Николай Александрович Бугров, изображающий собою не один, а многое множество набитых золотом мешков, есть великая сила, пред которою склоняются покорно даже высокие власти в Нижнем Новгороде и далеко за пределами Нижнего Новгорода: такой могучей силе надлежало бы вести себя с подобающим достоинством и спокойствием в отношении к людям и малосильным, и совсем ему неведомым, а не ругаться по-мужицки. Или русского раскольника, как ни густо покрыт он золотом, и в каком обществе ни обращался бы, стоит немного поскоблить, чтобы вполне обнаружилась его мужицкая натура? И почему г-н Бугров опрокинулся своим гневом и бранью, собственно, на нас? Разве мы виноваты в том, что письмо Анастасия обнародовано? Разве мы первые напечатали его? Мы, напротив, указали прямо, что заимствуем его из «Ставропольских Епархиальных Ведомостей», где оно впервые появилось и сопровождено предисловием, сообщающим сведения о черкесских трупах. Щадя религиозное чувство старообрядцев, мы даже признали за лучшее не приводить некоторые из этих сведений, как, например, то, что вместе с черкесскими костями валялись в пещере кости собаки. Г-ну Бугрову следовало бы оценить нашу деликатность – а он ругается неприличными словами! Видно, никакой деликатностью в суждениях о расколе не заслужить нам благоволения разных г-д Бугровых! Достаточно для них одного нашего имени, чтобы разразиться гневом и бранью, не разбирая, виноваты мы или нет. И все это потому, что мы не руководимся очень удобным для жизни правилом древнего мудреца: не обличай злых, да не возненавидят тебе; обличай премудра, и возлюбят тя. Но ведь мы обличаем творящих зло не нам лично или кому-либо другому, а нашей Матери-церкви, – зло, которого не может не обличать, против которого не может не бороться каждый истинно преданный церкви сын ее; и за обличение творящих это зло мы готовы с радостью терпеть от них всякое поношение и брань. |
| Швецов, глаголемый священноинок Арсений, пользуется даже и особым его вниманием; Кириллу же он помогал весьма значительно в постройке церкви на месте его жительства, в деревне Елесине. А самым лучшим доказательством его благосклонных отношений к австрийщине служит построенное им великолепное каменное здание богадельни, на его же счет и содержащейся, в Москве, на Рогожском Кладбище, которое, как известно, находится во владении поповцев, приемлющих австрийское священство. В этом покровительстве австрийским лже-епископам и лже-попам беглопоповец Бугров, очевидно, руководится только враждою к православию, желанием вреда православной церкви чрез усиление и распространение поповщинского раскола во всех его видах. Но главным образом он покровительствует, как мы сказали, своим, – беглопоповщине. Изложить все его подвиги в этом отношении нет возможности; мы приведем только важнейшие и притом относящиеся к недавнему времени, когда г. Бугров, пользуясь широкой свободой, особенно усилил свою деятельность на пользу раскола. Кроме того, что в Нижнем, в его домах, устроены богатые моленные (вернее домовые церкви), он построил на горе часовню с кельями, при которой находится и кладбище, обнесенное высокой каменной оградой; такую же часовню выстроил в Сормове; а в 25 верстах от Нижнего, по дороге в Семенов, устроил даже два раскольнические женские скита, называемые Бугровский и Блиновский. В обоих скитах каменные часовни с каменными же кельями и общей трапезой: в Бугровском скиту (более обширном) живут до пятидесяти старух-раскольниц, и в обоих немалое количество девиц, – читалок, певчих и т.д.; в том и другом настоятельствуют родные сёстры Бугрова, – одна старая девица, другая вдова, бывшая за Блиновым (почему и скит называется Блиновским) и состоящая под опекой у Бугрова. Девиц из этих скитов, воспитанных под надзором его сестёр, ревностнейших раскольниц, в строго раскольническом духе, Бугров награждает хорошим приданым и выдает замуж в разные места: из них делаются своего рода проповедницы и распространительницы раскола. |
| За большой вклад в благоустройство Н. Новгорода Б. был избран его почетным гражданином, состоял 32 года гласным городской думы, входил во мн. ее комиссии. Он участвовал в возведении бесплатного городского водопровода, в 1883 г. закончил начатое отцом строительство Ночлежного приюта им. А. П. Бугрова, в к-ром во дни отрочества жил М. Горький (мн. годы спустя писатель лично благодарил Б.). В 1887 г. почетными гражданами Б. и Блиновым был выстроен и подарен городу Вдовий дом на 165 квартир, где жили беднейшие вдовы с не менее чем 2 детьми до 12 лет, женщины должны были жить в согласии, целомудренно, соблюдать посты. Б. и Блинов также устроили богадельню в Саратове, на средства Б. в 1894 г. была создана богадельня в дер. Филипповское в Семёновском у., обеспеченная вкладом в Государственный банк. На содержание всех созданных Б. богаделен отчислялся процент от прибыли «Товарищества паровых механических мельниц Н. А. Бугрова». В Ессентуках Б. вместе с др. предпринимателями-старообрядцами устроил Старообрядческий санаторий для служащих торгово-промышленных фирм. В конце жизни Б. пожертвовал крестьянам ряда деревень Нижегородчины в общей сложности ок. 9 тыс. десятин земли, подарил 1000 кв. саженей земли в центре города нижегородской старообрядческой общине. За свою полезную общественную и предпринимательскую деятельность, а также благотворительность Б. получил чин мануфактур-советника и имел все рус. ордена до Владимира 4-й степени включительно. Похоронен на старообрядческом кладбище Н. Новгорода (уничтожено в 30-х гг. XX в.). Лит.: Памяти Н. А. Бугрова. М., 1911 (Прил. к ж. «Златоструй»; Май); Н. А. Бугров и Рожновская волость//Златоструй. 1911. 1. С. 31-32; Всероссийские старообрядческие съезды//Там же. 1912. 1. С. 41-51; Седов А. Как Нижний прощался с Н. А. Бугровым//Старообрядец. 1997. Апр. С. 1, 3; он же. Бугровские богадельни//Там же. 2002. Июль. С. 7; Митрополия «бугровской веры»//Там же. 1999. Апр. С. 8-9; 29 апреля исполнилось 90 лет со дня кончины Н. Бугрова//Там же. 2001. Апр. С. 4; Поповские «бугровцы»//Там же. 2001. Окт. С. 7; Ульянова Г. Н. Предприниматели и благотворительность в Н. Новгороде: XIX - нач. ХХ в.//Предпринимательство и городская культура в России, 1861-1914. М., 2002. С. 119-138. |
|
|
