| —А протодьякон... в рай прямо, он священный? и не говеет никогда, как батюшка? — И они говеют, как можно не говеть!.. один Господь без греха. Даже и они говеют! А как же на Крестопоклонной — и яблоки?.. чьи же молитвы-то из адова пламени подымут? И опять мне делается страшно. только бы поговеть успеть. В пятницу, перед вечерней, подходит самое стыдное: у всех надо просить прощение. Горкин говорит, что стыдиться тут нечего, такой порядок, надо очистить душу. Мы ходим вместе, кланяемся всем смиренно и говорим: «Прости меня, грешного». Все ласково говорят: «Бог простит, и меня простите». Подхожу к Гришке, а он гордо так на меня: — А вот и не прощу! Горкин его усовестил — этим шутить не годится. Он поломался маленько и сказал, важно так: — Ну, ладно уж, прощаю! А я перед ним, правда, очень согрешил: назло ему лопату расколол, заплевался и дураком обругал. На Масленице это вышло. Я стал на дворе рассказывать, какие мы блины ели и с каким припеком, да и скажи: «С семгой еще ели». Он меня на смех и поднял: «Как так, с Семкой? мальчика Семку ты съел?!» — прямо до слез довел. Я стал ему говорить, что не Семку, а семгу. Такая рыба, красная... — а он все на смех: «Мальчика Семку съел!» Я схватил лопату да об тумбу и расколол. Он и говорит, осерчал: «Ну, ты мне за эту лопату ответишь!» И с того проходу мне не давал. Как завидит меня — на весь-то двор орет: «Мальчика Семку съел!» И другие стали меня дразнить, хоть на двор не показывайся. Я и стал на него плеваться и «дураком» ругать. Горкин, спасибо, заступился, тогда только и перестали. И Василь Василич меня простил, по-братски. Я его Косым сколько называл, — и все его Косым звали, а то у нас на дворе другой еще Василь Василич, скорняк, так чтобы не путать их. А раз даже пьяницей назвал, что-то мы не поладили. Он и говорит, когда я прощенья просил: «Да я и взаправду косой, и во хмелю ругаюсь. ничего, не тревожься, мы с тобой всегда дружно жили». Поцеловались мы с ним, и сразу легко мне стало, душа очистилась. Все грехи мы с Горкиным перебрали, но страшных-то, слава Богу, не было. Самый, пожалуй, страшный — как я в Чистый понедельник яичко выпил. Гришка выгребал под навесом за досками мусор и спугнул курицу, — за досками несла яички, в самоседки готовилась. Я его и застал, как он яички об доску кокал и выпивал. Он стал просить: «Не сказывай, смотри, мамаше... на, попробуй». Я и выпил одно яичко. Покаялся я Горкину, а он сказал: |
| Хозяева очень радушно встретили нас, радуясь, что перед боем и среди треволнений аванпостной службы могут подкрепить себя молитвой. Сейчас же вымели двор, устроились, и я отслужил обедницу; во время целования креста я каждого благословил. Затем В 4.30 выехали в 4-й эскадрон, в деревню Линшипу, в пяти верстах от 3-го эскадрона. От 3-го эскадрона дорога пошла весьма интересная уже тем одним, что мы едем по линии наших передовых постов, то есть по правую сторону от нас русские, а по левую — японцы; русских уже нет ни одного солдата. По линии Мандаринской дороги многое вытоптано, но здесь, в стороне от дороги, масса всего. Кое-где китайцы жнут… Мирно беседуем… Вдруг окрик: «Стой! Кто едет?!» «Свои»,— отвечаем. Смотрю на стене забора стоит солдат с ружьем; он зорко высматривает впереди врага, подозрительно оглядывая и нас: не японцы ли мы. Через триста шагов опять окрик, и так дальше. Везде эта «живая» граница кричит: «Стой!»; мы отвечаем: «Свои», и продолжаем путь. Река Шахэ; железнодорожный мост сожжен; на нем стоит часовой и смотрит вперед через реку. Наконец и Линшипу. Здесь находится капитан аванпостной роты, что занимает посты на протяжении трех верст, да наш полуэскадрон. Позиции нет; обязанность их — высмотреть врага, его движение, немного пострелять и отойти к своим, в двух верстах отсюда; то же должен сделать и наш эскадрон, а теперь он каждый час высылает восемь разъездов день и ночь. Вот жизнь-то трудовая, и каждую минуту жди внезапного нападения из таинственного «впереди»! Каждую ночь лошади стоят оседланы, повозки запряжены, вещи уложены, люди лежат в полной амуниции, чтобы по первому выстрелу с какого-либо поста скорее выступать на ближайшую позицию… Вот какую жизнь ведут наши мученики на аванпостах! А нервы до чего доходят! В тихом ночном воздухе вдруг топнет сильно лошадь копытом о землю, уже вскочили дежурные, у всех вопрос: «Кажется, выстрел?» Встреча с ротмистром Калининым, офицерами, солдатами была прямо братская: будто сто лет не видались; да и впрямь давно — с 12 августа. Поскорей размели местечко на огороде, и здесь тоже отслужил обедницу и молебен святому Александру Невскому. Служили уже в темноте, при блеске звезд; ярко горела свеча; далеко-далеко разносилось наше общее пение и молитвы… может быть, и до японцев; казалось, вот в том гаоляне за речкой притаились и они!.. Окончилась служба, благословил каждого, и сейчас же раздалась команда: «Седлай лошадей на ночь… Отправляйся, разъезды… Постарайтесь перебраться за реку вперед и осмотрите что можно подальше… Запрягай повозки… Дежурная часть стрелков под командой унтер-офицера Власова изготовься… Привести вьючных лошадей во двор… Часовые на посты!» |
| В преддверии трапезы повешено замечательное живописное изображение Страшного суда, картина большого размера, писанная, (как значится в надписи внизу) 1721 года, иностранной, отличной от наших, и весьма сложной композиции. Середина подвального этажа занята выходом для хранения припасов: а в юго-западном и северо-западном углах подвала в камерах устроены две амосовские печи, которыми, посредством проведенных от них чугунных и железных труб, нагревается все здание братской трапезы. 5) С северной стороны трапезы построено деревянное двухэтажное здание. В одной части этого здания устроен бассейн, в который из колодезя, находящегося на северо-западной стороне от монастыря, набирается по чугунным трубам вода, посредством водоподъемной машины, устроенной 1801 – 1804 г. под наблюдением машиниста Димитрия Шульгина. Из бассейна же, посредством труб, снабжаются водою братская трапеза, хлебопекарня, просфорня, квасоварня и воскобелильный завод. В другой части того же здания находится кладовой амбар с каменным ледником, для хранения разной монастырской провизии. 6) В северо-западном углу монастыря – конный двор деревянного строения. Кроме конюшен и сараев, на этом дворе построены келии для эконома и его помощника, и каменная хлебопекарня с мезонином, в коем помещаются братские келии. Тут же, и каменная квасоварня с каменной избой и каменным ледником. В угловой башне на сем дворе, внизу под сводом, помещена кузница, а в двух верхних ярусах – четыре братских келии. Двор устроен в 1889 году, квасоварня – в 1845 году, а хлебня – в 1871 году. В 1856 году между въездными воротами и угловой северо-западной башней устроена каменная изба для помещения рабочих; а в 1857 году поверх ограды, от угловой башни до квасоварни, надстроен второй этаж из деревянных столпов, обложенных кирпичом; занят братскими калиями. б) На северной стороне: 1) Возле Никольских ворот, к северо-западной угловой башне, пристроен каменный двухэтажный корпус с братскими калиями и с, выходящей вне монастыря, лавочкой для продажи белого хлеба. |
| – Вы все – козлы! – Ого, это – наезд! Кто-то из стоящих в очереди в туалет резко метнулся к мишкиной двери, но замочный щелчок был лучшим ответом на рывок мстительного спринтера. – Миша, открой, я хочу сказать тебе кое-что важное. – Нет уж, спасибо. Нашел дурака! – Мишка, я хочу у тебя попросить прощения. По-братски. – Попроси прощения у Казанской Божьей Матери… Через несколько минут Мишка, дождавшись, когда проснулся Лёша Летяйкин (его сосед по комнате), вышел в коридор. Он окинул всех взглядом Наполеона и, сделав серьёзное и даже грозное выражение лица, стал как-то отчаянно умываться к тому времени уже ледяной водой. Летяйкин, улыбаясь, поздоровался с Геннадием Грихановым – большим и крепким детиной лет двадцати восьми, старостой третьего класса. – Сегодня Мишка во сне тебя, Гена, звал. – Да? – с неподдельным интересом спросил Гриханов. Он положил свою широкую ладонь на шею умывающегося Мишки. – И что же ты про батьку во сне бормотал? – Он назвал тебя не то моряком, не то матросом. Да, говорит: " Матрос Гриханов! " , – подливал масло в огонь Лёшка Летяйкин. Будущий протопресвитер почувствовал, что назревает очередная экзекуция, отомстить за которую он сможет только во сне. Необходимо было действовать немедленно. План контратаки мигом созрел в его голове: – Да, Гена, кстати, тебя вчера искал отец Николай, – соврал Мишка.– Сегодня вашу келью отправляют в Дракино курятники колотить. – А ты что, вчера сказать не мог? – своё возмущение и досаду Гена подкрепил лёгким подзатыльником. Однако весть и вправду была не из приятных. Озадаченный он оставил злорадно улыбающегося Мишку в покое и вышел во двор. Через несколько минут почти все насельники " бухгалтутуры " (так все называли корпус, недавно освобожденный бухгалтерским бюро) поспешили на молитву. Из старых, разбитых дверей ребята высыпали во двор и влились в утренний поток грядущих на молитву. Поборники духовного делания были одеты в чёрные куртки и кирзовые сапоги – гуманитарная униформа. Со стороны они больше напоминали пленных немцев, спешащих за лагерным пайком. |
| , на каменном фундаменте, с помещениями в 3–х этажах. Постройка ее обошлась лавре около 14 тысяч рублей. 4. Постройка свечного завода С окончанием постройки народной гостиницы, приступлено было, по плану и смете того же архитектора Раструханова, к постройке свечного завода, отстроенного, затем, в течении 1867 и 1868 г. Это обширное каменное здание, с жилыми помещениями, с мастерскими, кладовой и ледником, с подвальным этажом, крытое железом. Постройка его обошлась в 9 слишком тысяч руб. 5. Устройство галереи Лаврская галерея, служащая контрфорсом соборной церкви и бывшая, начиная с 1834 года, для лаврского начальства причиной многих беспокойств и денежных затрат по своему переустройству, при архиепископе Агафангеле приведена в настоящее ее состояние. Так, в 1867 и 1869 годах, западная и восточная части галереи, по снятии деревянного пола и железной, проржавевшей крыши, покрывавшей их, утрамбованы щебнем, выложены кирпичом, а по верх каменными плитами, залитыми по швам цементом. Но как ненастное время убедило, что песчаный плитняк пропускает чрез себя воду, то решено было плитняк, покрывающий западную часть галереи, залить асфальтом, – что и исполнено, в 1874 году, под руководством инженера Варшавской асфальтовой компании г. Спорного, с формальным ручательством предохранить галерею от сырости и течи в течении 15 лет. Что же касается восточной части галереи, лежащей между соборным храмом и братским корпусом, то она оставлена в прежнем виде, без заливки асфальтом, как лежащая не на сводах, а на плотном материке. Южная же часть, начиная от входа на нее, во всю длину пещерной церкви, покрыта по сводам красной медью, с устройством, поверх, деревянного помоста, на козлах. Издержки по приведению, при покойном архиепископе, галереи в настоящее ее состояние, не считая деревянного помоста, строившегося домашними средствами, простираются до 10 тысяч рублей. 6. Бруковка лаврского двора Так как, с окончанием постройкой колокольни, лаврский двор, от провоза по нем разных тяжестей, представлял с восточной стороны неровную, изрытую площадь, неудобную ни для проезда, ни для пешеходов; то в 1873 году приступлено было к ее выровнению и вымощению камнем, с устройством, по сторонам дороги и тротуаром для пешеходов. Одновременно, выложена прокладной плитой, в 2 сажени ширины, дорога ведущая от архиерейского дома к соборной лестнице, тогда же – лаврский двор засажен липами. Расхода по этому устройству понесено до 2–х тысяч руб. |
| 7) За настоятельским корпусом находится каменная одноэтажная кухня, где приготовляется пища для посетителей обители, помещающихся в гостиницах. г) На южной стороне: 1) К юго-восточной угловой башне в 1859 году пристроено каменное одноэтажное здание, в котором помещается монастырская библиотека. 2) Между библиотекой и Казанскими воротами – деревянный флигель, на каменном фундаменте, с мезонином. Внизу – четыре братских келии с прихожими и вверху одна келья. Корпус этот построен в 1823 году иждивением бывшего наместника Александро-Невской лавры, архимандрита Мельхиседека, который и жил здесь на покое 1824–1841 г. В этом же корпусе в 1840 и 1841 годах жил старец о. Леонид, которого в последние шесть лет его жизни четыре раза переводили из кельи в келью. Здесь он и почил о Господе 11-го октября 1841 года. В этом же корпусе с 1859 г. жил ветеран, один из сподвижников 1812 года, генерал-майор Андрей Андреевич Петровский, скончавшийся здесь 23 января 1867 года, приняв перед кончиной монашеское пострижение. 3) У Казанских ворот – дровяной двор, а на нем двухэтажный корпус; низ каменный, а верх деревянный; обложен кирпичом. В нижнем этаже этого корпуса хозяйственные заведения, а в верхнем – братские келии. Нижний этаж устроен в 1842 году, а верхний в 1850 г. 4) По другую сторону Казанских ворот – другой такой же двухэтажный корпус, в котором внизу помещается столярная мастерская, а вверху – братские келии. 5) К западу от столярной находится двухэтажный корпус, в коем внизу помещается воскобелильное заведение, для приготовления восковых свечей, с примыкающим к нему двором, где выбеливается воск; а верхний этаж занят братскими кельями. 6) В юго-западной угловой башне бочарная мастерская. Внутри монастыря, между кельями и храмами, еще при о. Авраамии разведен плодовитый сад, жившим тогда в обители помещиком Алексеем Прокофьевичем Татищевым; а некоторые жилые корпуса имеют палисадники для цветов, обнесенные каменными оградками, из расположенных клетками, с просветом, кирпичей. С восточной и южной стороны обители к монастырской ограде прилегает фруктовый сад, обнесенный кирпичной оградкой, под которым земли – около трех десятин с половиною. |
| Из-за смерти Олега мама и Таня не эвакуировались с Горным институтом и остались в городе, обреченном на лютый голод и стужу. Однако никто об этом еще не знал, и в сентябре дети пошли в школу, но проучились недолго. Не стало ни света, ни тепла, и школу закрыли. Вначале мама пыталась учить Таню дома по программе второго класса, но занятия пришлось прекратить: не хватало времени. Мамины силы и светлое время дня уходили на оборонные работы, разборку обгоревших деревянных домов на дрова, поиски пищи. Откуда-то из пригорода она привезла мешок наружных темно-зеленых капустных листьев, которые называли хряпой. В доброе довоенное время их считали отходами, несъедобными для людей, и скармливали свиньям. Мама посолила хряпу, и она оказалась вполне съедобной для изголодавшихся блокадниц. Когда мама уходила на свою работу, Танечка оставалась одна в большой шестикомнатной коммунальной квартире. До войны здесь жили пять семей, тринадцать человек. Пятеро соседей эвакуировались. Четыре сестры Голубевы, бывшие балерины из кордебалета Мариинского театра, умерли в первую блокадную зиму. На Таниных санках мама отвозила их тела в «Стеклянный рынок», где складывали трупы, чтобы потом похоронить в братской могиле. Кроме Разумовых, в квартире остался только пожилой сосед — известный архитектор Алексей Константинович Максимов. В ожидании холодов он смастерил знаменитую железную печурку — буржуйку, труба которой выводилась в печной дымоход или в форточку. Так и обогревались. На консультацию приходили разные люди, и сосед объяснял им конструкцию своей печки, люди уходили с надеждой, что она сможет согреть детей и позволит продержаться до весны. На печке согревали и воду, которую брали из речки Смоленки. Вода и нечистоты, которые выносили во двор, расплескиваясь по лестнице, превращались в ледяную корку. Всю зиму сорок первого — сорок второго года Таня не выходила на улицу. Целыми днями она сидела у окна и читала, читала — благо, книг в доме было много. Это мама научила дочку отвлекать мысли от голода, углубляясь в чтение. У них не было никаких запасов продовольствия. Как и подавляющее большинство ленинградцев, они жили только тем, что выдавалось по карточкам. Мама с Таней тщательно обыскали все закоулки на кухне и в комнатах. Но нашли только полстакана затхлых панировочных сухарей и несколько окаменевших огрызков черного хлеба, которые дети прятали, не желая есть с супом. Очистили от пыли и червяков и тут же съели. Съели и остатки столярного клея. И лишь однажды папа смог передать с летчиком своей части посылочку: несколько конских ребер, сухари и кусочек масла из военного пайка. |
| 63 Не знаю, так ли дело обстоит в мужских гимназиях, а в женских для учениц-раскольниц посещение уроков закона Божия и слушание священника не обязательно. Не так давно в одной губернской гимназии был такой характерный случай. Поступала в 1 или 2 класс девочка, дочь местного богатого купца-раскольника. Этот переговорил, с кем следует, чтобы его дочь не экзаменовали из Закона Божия. Священнику-законоучителю почему-то не передали результатов переговоров, и он проэкзаменовал её. Ответила она очень хорошо и молитвы читала по-нашему. Что же? Когда узнал о том отец-раскольник, то такую поднял бурю, что законоучитель не мало пережил неприятных минут. И теперь эта девочка на уроках у него не слушает и сидит без Евангелия, которое лежит даже перед ученицей-еврейкой. 64 Нельзя не обратить внимания на одно из таких пояснений, Св. Василий говорит, что некоторые догматы и проповедания мы получили от Апостольского предания „по преемству в тайне“. Начетчик вставляет: „в тайне, потому что всё это проповедание относится к тайнам веры, каковы именно догматы.“ Такое толкование слов св. Василия несправедливо и опровергается пояснением самого же св. Отца. Продолжая далее свою речь о предании „в тайне“, св. Василий Великий называет это предание „умолчанным, необнародываемым, в молчании охраняемых и скрываемым от неверных.“ Очевидно, что у него идёт речь не о тайне непостижимой (каковы догматы веры), а о тайне, тщательно скрываемой, дабы неверные не поглумились над христианскими священными обрядами. 66 Точных сведений о количестве штундистов не имеется; миссионеры – местные священники утверждают, что их в настоящее время от 300 до 350 человек, из них до половины в дер. Луховицах. 67 Своё влияние местные штундисты оказывают на весь ближайший к Луховицам округ; последователи их есть и в г. Зарайске. В центре города существует постоялый двор, содержимый луховицким крестьянином Л-ным. Штундовые собрания происходили также в доме некоего купеческого племянника А. Л. Этот А. Л. человек редкой начитанности и библиофил: у него богатейшая сектантская библиотека, заключающая в себе свыше 400 книг и брошюр; имеются журналы: «Русский рабочий», «Братская помощь», «Беседа», сочинения Спурджона, Д. Ж. Бунь-яна, Бесье и проч. По словам Л., книги и брошюры частью приобретал сам в Москве, частью получал даром во время французской выставки в Москве, или брал за долг у лоховицкого крестьянина В-на. «Беседу» (из Стокгольма) он получал будто бы для Я. Б. (упомянутых выше), чтобы предоставить для В. удобства по пересылке. Известный Ст. З-в часто бывает в Зарайске у Л. Таким образом, деревенские штундисты являются просветителями городских. |
| Беженцы, собравшиеся в Пермской епархии, представляли пёструю «смесь одежд и лиц, племён, наречий, состояний». Владыка Андроник метался по огромной территории епархии, обеспечивая быт эвакуированным, организуя новые приходы; контролировал, поучал, благословлял. Архимандрит Пимен, оставаясь в Перми, брал городские заботы на себя. Возвращаясь, преосвященный Андроник присоединялся к нему в соборе, семинарии, на народных беседах и детских праздниках. Ещё в 1886 году в Перми на Кунгурской улице епископом Ефремом к часовне Братства Стефана Великопермского была сделана пристройка. С того времени в Братском зале стали проходить религиозно-нравственные беседы для народа. Преосвященный Андроник и архимандрит Пимен были здесь «своими». В 1915 году площадь Братского зала была расширена почти вдвое. И в наше время стык пристройки хорошо заметен, − если зайти во двор и оттуда посмотреть на стену. Чтения, как и воскресные собрания Стефановского детского кружка, пользовались исключительной популярностью. Расширенный зал заполнялся до отказа. Начало объявлялось на 7 часов вечера, но уже в шесть с половиной свободных мест не оказывалось. «Мы шли на чтения, но нам говорили попадавшиеся навстречу: уже поздно, все места заняты. Действительно к семи часам яблоку негде было упасть», − рассказывали очевидцы. Такие вечера были детализацией истины, о которой буквально кричали церковные деятели: верующий народ – это реальность, особый яркий мир; он живёт в Церкви насыщенной эмоциональной жизнью и питает душу из её источников. Очевидец продолжает: «Владыка Андроник вошел и предложил спеть «Царю небесный»! Когда пение смолкло, на амвон поднялся ректор семинарии архимандрит Пимен. Ясно, раздельно, совершенно понятно и увлекательно рассказал об участии ангелов в служении роду человеческому. (Вечер был посвящён Небесным Силам). После этого пели a capella «Небесных воинств». А народ всё пребывал. Плотной стеной люди стояли в проходах. Некоторые на задних рядах взбирались на скамьи, на табуретки. Спереди, у амвона толпились дети − они стояли и сидели в ногах выступавших. Выступил хор семинаристов, затем уездный наблюдатель церковных школ священник Стефан Захаров поделился размышлением о преимуществах церковного воспитания. Время шло, владыка Андроник покинул зал, но народ расходиться не хотел. Что-то читали воспитанники семинарии, декламировали патриотические стихи мальчики и девочки различных школ. Наконец, отец Пимен как руководитель поднялся с места, чтобы произнести вечерние молитвы и объявить вечер оконченным. К нему стремительно протиснулась старушка и, ловя за рясу, стала упрашивать: |
| 6. Постройки, переделки и исправления, произведенные вне братского корпуса, суть следующие: за западными воротами и монастырской оградой, построен деревянный дом, в котором помещена кухня с трапезой типографских послушников. В казармах для инвалидов пристроены кухня, пекарня и столовая. За монастырской каменной оградой, с западной стороны, вблизи экономического дома, построена каменная баня и покрыта черепицей. При бане выкопан и обложен пиленным дубовым деревом колодец, глубиной в 19 сажень. Вода в нем чистая, здоровая и в количестве достаточном. В обоих пчельниках построены новые деревянные дома. За западными воротами, в ограде монастырской, вместо прежнего, соломой покрытого безобразного сарая, построен на каменном фундаменте большой деревянный, покрытый гонтом сарай для хранения лесных материалов. В одноэтажном каменном здании, простирающемся к западным воротам, произведены следующие переделки: где была столярня, бондарня и красильня, комнаты переделаны в выгодное помещение для эконома с его канцелярией, а для столярни и бондарни устроено место, где была печь для выжига алебастра. В том же здании, где была кузница и слесарня устроено для 24 человек певчих помещение, состоящее из двух зал и особой для регента комнаты. В каменном, оставшемся пустым, на дровном дворе, здании, устроены для певчих кухня и столовая, а также кузница и слесарня. В другом одноэтажном каменном здании, в котором помещается переплетня и типография, устроено в несколько комнат выгодное помещение для типографа. Сверх того, произведены исправления: на свечном заводе переделана ограда, переложен каменный помост, устроены для выбелки воска новые станки, и исправлена квартира для смотрителя завода. Каменная ограда с северной стороны нижнего сада переложена и значительно возвышена. Дорога, примыкающая к этой ограде, от западных ворот, устлана грузом и мусором с надлежащей утрамбовкой. Лестницы к архиерейскому и гостиному домам исправлены положением новых каменных плит. Конный двор вымощен камнем. Есть еще три важнейшие предмета, на которые обращал внимание и постоянную заботливость свою преосвященнейший архипастырь. Это: сооружение новой каменной, по высочайше утвержденному плану, колокольни, – построение гостиницы для простого, приходящего на поклонение Божией Матери в летнее время народа, – и распространение кладбищенской Рождество-Богородичной церкви – пристройкой к ней – с восточной стороны – алтарной части, а с западной – паперти с колокольней на верху. Последние две постройки теперь только начались, и поэтому говорить о них не будем; а о постройке колокольни, при самой лаврской церкви, три года уже продолжающейся, изложим здесь подробнее. |
|
|
