| Когда свв. путешественники спустились с Тирской лестницы, то пред их глазами на северном горизонте выступал белый горный кряж, Promontorium album, ярко блестевший своею меловой белизною на солнце. По пути к нему они прошли чрез построенное Александром Ве- —175— диким укрепление, которое носило имя своего основателя: Alexandroschoene 1775 , а затем должны были подниматься на высокий Promontorium Album. Чрез эту высокую меловую скалу, так неудобно преграждавшую путь к северу, ни пред чем не останавливающийся Александр Великий проложил искусственный проход, стоивший, конечно, не малых затрат, это – была узкая в 12–15 футов, горная дорога, терасообразно поднимавшаяся и спускавшаяся с горы 1776 . Эта переправа была весьма опасная; прямо же возле дороги, налево был обрыв, почти вертикально опускавшийся в море, и путник, пробирающийся по проходу, с замиранием сердца бросает свои робкие взоры в бездну, где волны бушующего моря сердито осаждают неприступную скалу и рассыпаются в мелкие брызги; шум этого безостановочного прибоя сильно слышен на вершине прохода 1777 ; переход чрез Promontorium продолжается около часа 1778 . Об этом промежутке от Птолемаиды до Тира Страбон между прочим сообщает, что «между Акой (т. е. Птолемаидой) и Тиром тянется покрытый дюнами берег, дающий песок для стекла 1779 . Относительно этой же части побережья рассказывали Страбону о таком «страшном явлении. В то время, когда Птоломеи, давшие сражение на этом месте полководцу Сарпедону, были побеждены и обращены в бегство, бегущих покрыла мор- —176— ская волна, поднявшаяся как во время прилива, причем одни были опрокинуты в море и там погибли, другие лежали мертвыми в углубленных местах. Последовавший затем отлив снова обнажил берег и открыл трупы погибших, лежавшие вперемешку с мертвой рыбой 1780 . Быть может, это было землетрясение. От Promontorium Album начиналась и тянулась к северу, по берегу моря, вплоть до Сидона и даже немного далее его 1781 , прекраснейшая Тиро-сидонская долина, во многом напоминавшая собою уже пройденную свв. |
| В обоих вариантах службы 1-й редакции канон, стихиры «Прид те, стец мся вси...» и «Апостоломъ ревнителя...», тропарь «Уподобивыися купцу...» известны из служб по рукописям XIV в. И не позже 1414 г. Гимнографами добавлены стихиры на стиховне или на хвалитех и светильны. Служба свв. Кирику, Улите и Владимиру по спискам Соф. 410–411 содержит ряд оригинальных песнопений. Это стихиры на хвалитех и седальны св. Владимиру по стихологии и по полиелеи, которых вообще нет в 1-й редакции, так как первоначально они не были положены свв. Кирику и Улите. 2-я редакция, по М. Славнитскому, появилась не раньше XV в. и вошла в печатные Минеи с XVII в. Она включает помимо полного текста службы 1-й редакции второй канон, новые стихиры на «Господи, воззвах», на хвалитех и седальны по стихологии и по полиелеи. Стихиры на «Господи, воззвах» 1-й редакции поются теперь на стиховне. Кондак и икос берутся из второго канона, светильном служит «Св тилиници просв тивше вселенную...». 2-я редакция представлена списками (все РНБ, ОР): КБ 442/669 (XV в., переходный), Соф. 367, 407 , КБ 327/584, 346/603, 359/616, 389/646, 448/705, 449/706, ПДА А II/7 (XVI в.), КБ 391/648 (Минея 1611 г.), 463/720, 794/1051, Соф. 408 (XVII в.). Особое внимание М. Славнитский уделяет списку КБ 442/669 (л. 237 об. – 246 об.), так как он является переходным. Ученый отмечает, что он во всем сходен со списком, опубликованным Е. Е. Голубинским (РГБ, ОР, ф. 304 (Тр.), 613). 473 Идентичен им и Тр. 614. Здесь переписаны стихиры на «Господи, воззвах» 1-й и 2-й редакции («Ины стихиры») с общим славником «Придете, стец мся вси...». Первая стихира на стиховне – «Апостоломъ ревнителя...» с ошибочным чтением Троицких миней «ангеломъ», остальные оригинальные со славником «Вторыи ты бысть Констянтинъ...». Тропарь поется «Уподобивыися купцу...». К канону 1-й редакции присоединен новый, светилен и седальны не вошли во 2-ю редакцию службы. Стихиры на хвалитех являются переработкой Борисоглебских стихир из Троицких миней, которые остались неизвестными М. Славнитскому. В славнике «Апостоломъ ревнителя...» на этот раз исправлено ошибочное чтение «ангеломъ». |
| Этот, судя по умолчанию о нем писателей древности, вероятно, незначительный приморский город, только тем и известен из единственного в св. Библии места 596 , что вместе с другими тремя городами колена Завулонова он со своими предместьями был отдан во владение левитам из фамилии Мерариной 597 . Проходя далее по узкой плодоносной долине к северу, свв. путники, наконец, подошли к северной оконечности горы Кармила, выступающей в виде горного мыса в Средиземное море 598 . Эта гора была весьма замечательной и по своему внешнему виду и религиозно-историческому значению, и глубоко чтилась не только иудеями, но и язычниками. Как и теперь, если только не более, она в древнее время составляла предмет нарочитых путешествий к ней. Так Ямвлих сообщает, что Пифагор, возвращаясь из Египта, не преминул посетить Кармила и пробыл здесь значительное время в философском созерцании 599 . По преданию, сюда приходила с Божественным Младенцем Пречистая Богоматерь 600 . Кармил известен Тациту 601 , Веспасиану и Светонию 602 , Страбону 603 , Плинию 604 и дрр. Поэтому, несомненно, хотя свв. путешественники и спешили к своей цели, однако не должны были пройти мимо этого замечательного места, не уделив ему некоторого внимания; тем более, гора имела, как сказано выше, и религиозно-историческое значение 605 . Прежде всего, Кармил был необыкновенно живописным местом в богатой тогда растительностью Палестине. Самое название ее уже рисует взору слышащего его богатый роскошными плодовитыми деревьями сад. Ни разу не видавший Кармила, но хорошо знакомый с ветхозаветными писаниями (каков был Тимофей), на основании последних уже представлял себе Кармил в необыкновенно привлекательном виде. Священный писатель Песни Песней, описывая 606 внешний вид возлюбленной Суламиты и не жалея для этого описания самых ярких поэтических красок, между прочим, о самой лучшей и красивой части ее фигуры, голове, поэтически восторженным языком говорит так: голова твоя на тебе, как Кармил 607 . Пророк Исаия, созерцая своим боговдохновенным взором будущее обновление человечества благодатью Искупителя, представляет эту картину в поэтическом образе обращения дикой пустыни в роскошнейшую своей растительностью долину. |
| —150— падноримского культурного веяния, хлынувшего в священные пределы Палестины вместе с бряцанием римских мечей и копий. Кроме того, она и сама была распространительницей этого веяния. Родственность Кесарии с городами Малой Азии, Македонии и Эллады, конечно, еще сильнее, чем в Антипатриде, возгревала в св. Павле ревность к апостольскому благовествованию среди язычников. Христианство в Кесарии утвердилось очень рано 1611 ; можно думать, что ко времени этого прихода в нее Ап. Павла число кесарийских христиан было довольно значительным и преимущественно – из числа язычников. Известны также и неоднократные ранние посещения ее св. Павлом 1612 . Если позднее, оканчивая свое третье путешествие, св. Апостол, прибыв в Кесарию, прямо же направился в дом Филиппа, благовестника, одного из семи диаконов и пребывал у него многие (πλεους) дни, при чем тамошние (ο ντπιοι) христиане высказали необыкновенно искреннюю любовь к св. Павлу 1613 , то можно думать, что как и в ранние свои посещения этого города, так и в описываемое св. Павел заходил в дом диакона Филиппа, где и видался с кесарийскими братьями. Впрочем, таковое свидание не могло быть продолжительным: цели путешествия Апостола требовали поспешности. Вероятно, оно не выходило из пределов обычного приветствия (σπασμς) 1614 , быть может, на этот раз и запечатленного характером наставления: известно, что св. Павел благовествовал только там, где не были положены еще основания христианства другими Апостолами 1615 . Из Кесарии свв. путешественники, быть может, расставшись с теми, сопровождавшими их после Пятидесятницы из Иерусалима, поклонниками, которые жили вне —151— Палестины и поплыли из Кесарии домой, продолжали свой путь к северу, по прибрежной дороге. Тут, параллельно с дорогой, тянулся к северу до одного обильного источника хорошо устроенный водопровод, снабжавший приморскую Кесарию хорошею пресной водой 1616 . Переправившись по римскому мосту чрез реку Либнат (Libnath) 1617 , дальше путники шли по берегу одного из ее притоков, текущего параллельно морскому берегу 1618 . Пересекши обрывистую у берега узкую каменистую возвышенность, направлявшуюся к востоку и примыкавшую к Кармильскому хребту 1619 , дорога снова пересекала реку 1620 и, наконец, подходила к сильно укрепленному и богатому городу Доре (Dora). По Иосифу Флавию 1621 , он лежал у моря, недалеко от Кармила, в четырех днях пути от идумейской границы; по Иерониму – в 9 милях от Кесарии; по Tabula Peutingeriana – в 8 милях от Кесарии и в 20 – от Птолемаиды 1622 . Части ее Птоломей 1623 помещает ее в 66° 30», 32°40», Reland – 32шир., Harenberg 32шир. и 53долготы 1624 . Этот город был известен с самой глубокой древности, и его развалины возбуждали удивление у римлянки Павлы, путешественницы по св. земле во времена бл. Иеронима 1625 . Название города, не смотря |
| —187— тут лиц близких себе, друзей, каковыми могли быть только христиане; а так как он не строил на чужом основании, то, всего вероятнее, эти друзья и были обращениями самого Апостола. Если он вполне понадеялся на их помощь во время своих уз и решился прибегнут к их любви, то мог ли он пройти мимо Сидона в настоящий раз, не повидавшись с этими друзьями, если, конечно, они уже были ранее этого времени, а не приобретены только в это посещение Сидона? Конечно, нет. Поэтому Апостол в данном случае или проповедовал в Сидоне, или (что вероятнее в виду поспешности его путешествия и близости отношений между им и его сидонскими друзьями, требовавшей не единичного свидания, но частых общений) только заходил повидаться с своими тамошними обращениями 1874 . Далее, от Сидона приморский путь направлялся к следующему значительному городу Бериту 1875 ; расстояние между этими двумя пунктами Itiner. Antonini определяет в 30 рим. миль 1876 , Tabula Peutingeriana – в 29 р. миль 1877 и Itinerar. Hieros. – в 28 р. миль 1878 опуская эти небольшие разногласия, можно, таким образом, это расстояние определить в 5–6 геогр. миль 1879 . – Вместе с Сидоном для свв. путешественников кончилось утеши- —188— тельное сознание, что они идут по той святой земле, которая освящена пречистыми стопами Господа Иисуса Христа. Не известно, чтобы Спаситель во время своей жизни посещал пределы, лежащие севернее тирских и сидонских. Если обычному человеческому сердцу бывает томительно грустно переступать пределы этой священной земли, если ему «чувствуется тоже, что чувствовали Апостолы, когда Иисус вознесся при их глазах на небо, – когда светлое облако взяло Его из виду их» и если оно утешается только «как бы слышимым голосом Ангела: мужи Галлилеиские! что вы стоите и смотрите на небо: Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, приидет таким же образом, как вы видали его восходящим ни небо» 1880 , то сердце святых благовестников утешалось иною мыслию: сознанием, что они, переступая пределы земного обитания и деятельности Господа являются продолжителями Его дела; и чем скорее приближались эти пределы, чем они были уже, тем в их сердцах сильнее и сильнее возгоралась св. ревность к возможно дальнейшему распространению св. благовествования. |
| Если он вполне понадеялся на их помощь во время своих уз и решился прибегнуть к их любви, то мог ли он пройти мимо Сидона в настоящий раз, не повидавшись с этими друзьями, если, конечно, они уже были ранее этого времени, а не приобретены только в это посещение Сидона? Конечно, нет. Поэтому Апостол в данном случае или проповедовал в Сидоне, или (что вероятнее в виду поспешности его путешествия и близости отношений между им и его сидонскими друзьями, требовавшей не единичного свидания, но частых общений) только заходил повидаться со своими тамошними обращенцами 803 . Далее, от Сидона приморский путь направлялся к следующему значительному городу Бериту 804 ; расстояние между этими двумя пунктами Itiner. Antonini определяет в 30 рим. миль 805 , Tabula Peutingeriana – в 29 р. миль 806 и Itinerar. Hieros. – в 28 р. миль 807 ; опуская эти небольшие разногласия, можно, таким образом, это расстояние определить в 5–6 геогр. миль 808 . Вместе с Сидоном для свв. путешественников кончилось утешительное сознание, что они идут по той святой земле, которая освящена пречистыми стопами Господа Иисуса Христа. Не известно, чтобы Спаситель во время своей жизни посещал пределы, лежащие севернее тирских и сидонских. Если обычному человеческому сердцу бывает томительно грустно переступать пределы этой священной земли, если ему «чувствуется тоже, что чувствовали Апостолы, когда Иисус вознесся при их глазах на небо, – когда светлое облако взяло Его из виду их» и если оно утешается только «как бы слышимым голосом Ангела: мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо: Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, приидет таким же образом, как вы видели его восходящим на небо " 809 , то сердце святых благовестников утешалось иной мыслью: сознанием, что они, переступая пределы земного обитания и деятельности Господа являются продолжателями Его дела; и чем скорее приближались эти пределы, чем они были уже, тем в их сердцах сильнее и сильнее возгоралась св. ревность к возможно дальнейшему распространению св. благовествования. После Сидона начиналась узкая береговая долина; она отличалась роскошью растительности, покрывавшей западные склоны Ливана; воздух был полон бальзамического благоухания 810 , по этой долине шла мощенная via Romana 811 . На расстоянии 8 рим. миль от Сидона 812 , на группе невысоких холмов, тянущихся цепью к морю от Ливана 813 был расположен небольшой финикийский город Порфирион (Πορφυρεν) 814 , который был известен Полибию 815 и Прокопию 816 . Судя по имени города, он был или складочным местом ловимых вблизи его пурпуровых раковин, или фабричным городом, где выделывался самый пурпур 817 . |
| Об этой дороге из Иерусалима в Кесарию, правда, не сохранилось никаких сведений у древнеримских путешественников. Нет на нее указаний даже и в таких полных и обстоятельных древнеримских географических трудах, как Itineraria Anmonini u Tabula Peutingeriana. Однако несомненность существования такой дороги вполне доказывается сохраняющимися даже доселе значительными останками ее на всем протяжении от Иерусалима до Кесарии. Есть на нее указание и в самой книге Деяний, хотя, правда, и не отличающееся подробностью 436 . Честь открытия этой дороги вполне принадлежит миссионеру Eli Smith " у. Возвращаясь из Иерусалима через Иафу (местечко возле Назарета) в Бейрут, он поставил своей целью отыскать эту, забытую после падения Кесарии, дорогу 437 и блестяще выполнил свою задачу, так что теперь возможно довольно определенно наметить направление этой дороги, по которой и шел св. Павел до Кесарии. Из Иерусалима, Дамасскими воротами 438 , по дороге мимо пещеры Иеремии, гробниц царей и судей 439 , свв. путешественники вступили в глубокую Кедронскую долину 440 , посредине которой протекал обычно скудный водой Кедронский поток, к тому времени, может быть, высушенный совершенно июньскими жарами 441 . И справа и слева дорога окружалась густыми масличными рощами и садами 442 . Дорога пересекала долину и поднималась на возвышенность. Первый, весьма высокий, подъем ее есть холм Скопус (Σκπος) 443 . Скопус отстоит от Иерусалима всего только на 7 стадий 444 , или 25–30 минут ходьбы 445 . Так как этот холм выше холмов, на которых расположен Иерусалим, то отсюда открывается превосходный вид на Иерусалим 446 . Вероятно, удалявшиеся в глубь языческих стран, Апостолы бросили отсюда свои прощальные взоры на св. город. И как глубоко отличались эти взоры на Иерусалим от тех, которые так часто раньше и позднее устремлялись с того же Скопуса! С него обычно смотрели на иудейскую столицу враги-завоеватели; тут располагались полчища ассириян и халдеев, легионы Цестия и Тита 447 ; тут, у подножия Скопуса тянулась долина, орошенная кровью сражений и битв; прощавшиеся теперь с Иерусалимом Апостолы просили у Пострадавшего на Голгофе победы над миром! |
| Из Кесарии свв. путешественники, быть может, расставшись с теми, сопровождавшими их после Пятидесятницы из Иерусалима, поклонниками, которые жили вне Палестины и поплыли из Кесарии домой, продолжали свой путь к северу, по прибрежной дороге. Тут, параллельно с дорогой, тянулся к северу до одного обильного источника хорошо устроенный водопровод, снабжавший приморскую Кесарию хорошей пресной водой 545 . Переправившись по римскому мосту через реку Либнат (Libnath) 546 , дальше путники шли по берегу одного из ее притоков, текущего параллельно морскому берегу 547 . Пересекши обрывистую у берега узкую каменистую возвышенность, направлявшуюся к востоку и примыкавшую к Кармильскому хребту 548 , дорога снова пересекала реку 549 и, наконец, подходила к сильно укрепленному и богатому городу Доре (Dora). По Иосифу Флавию 550 , он лежал у моря, недалеко от Кармила, в четырех днях пути от идумейской границы; по Иерониму – в 9 милях от Кесарии; по Tabula Peutingeriana – в 8 милях от Кесарии и в 20 от Птолемаиды 551 . Частнее Птоломей 552 помещает ее в 66°30», 32°40», Reland – 32, 42 шир., Harenberg 32, 17 шир. и 53, 12 долготы 553 . Этот город был известен с самой глубокой древности и его развалины возбуждали удивление у римлянки Павлы, путешественницы по св. земле во времена бл. Иеронима 554 . Название города, несмотря на незначительные его вариации у древних писателей, почти всегда было именно Dora 555 . Возникновение Доры нужно искать в самой глубокой древности и, несомненно, приписывать финикиянам. Местоположение Доры отличается весьма ценными природными удобствами; возле нее, к югу, в незначительном отдалении от берега, находится маленький островок 556 , значительно утишавший морскую зыбь у берега Доры; в этот берег, посреди двух каменных рифов, врезывалась бухта 557 , и таким образом получалась превосходная гавань, устроенная самой природой. Знаменитые в древности финикийские купцы мореплаватели, несомненно, скоро могли оценить для себя все значение этого местечка. Кроме того, это же самое место природа наградила и другим своим даром: тут издавна водились те раковинные животные, из которых добывался знаменитый дорогой пурпур 558 . |
| Но к тому времени, когда проходил по этому месту св. Ап. Павел, Палетира уже не существовало. Еще царь Хирам, известный своими дружественными сношениями с Соломоном 723 , понял всю выгоду изолированного положения для города на отдельных от материка островах и первый, как обыкновенно думают 724 , перенес Тир, как город, на острова. По крайней мере Иосиф Флавий в своих Древностях Иудейских приводит ответное письмо тирского царя Хирама к Соломону, в котором первый заявляет, что он со своим народом живет на островах 725 . Во времена св. пророка Исаии, жившего во второй половине VIII столетия до Р. X. 726 , Тир уже всецело был островным городом 727 . Когда в это время 728 Тир осадил Салманассар, то эта осада была направлена именно на островной город и между прочим состояла в том, что осаждающие лишили город воды, проведенной из источников, находившихся на суше 729 . Конечно, осада Салманассара оставила заметные следы на Палетире, и он, в силу все более и более возраставшего могущества островного города, постепенно умалялся; впрочем во времена св. пр. Иезекииля часть Тира еще находилась на суше 730 . Осада Тира Навуходоносором 731 еще более умалила Палетир 732 . Землетрясения 523 года до Р. X., в царствование Камбиза персидского, разрушило сохранявшиеся еще целыми незначительные остатки Палетира 733 . Наконец, во время осады Тира Александром Великим в 332 году до Р. X., когда сильно укрепленный островной город долго не сдавался гордому македонскому победителю 734 , находчивый и предприимчивый завоеватель приказал провести плотину с берега на остров. Работа была необыкновенно тяжелая и дорогая, и вот на устройство этой-то плотины и пошли все остатки Палетира 735 . В это время собственно и кончилось существование Палетира. В то время, когда проходили по тому месту, где ранее был расположен Палетир, свв. путешественники, то их глазам должны были тут представиться только весьма немногие остатки развалин, пощаженные Александром и прошедшими после его осады тремя столетиями 736 . |
| От моря и гавани к нему ведет крутой и длинный подъем, так что изречение кифариста Стратоника кажется совершенно подходящим к нему: «иди в Асс, чтобы скорее достичь предела смерти» 2088 . Родом из Асса был философ-стоик Клеанфа; здесь в одно время гостил Аристотель у своего шурина, тиранна Гермия 2089 . Когда Апостол сошелся (συνβαλλεν) со своими спутниками в Ассе, то сел с ними на корабль и отправился по морю к югу, по проливу между островом Лесбосом и берегом Малой Азии. Скоро корабль, с большим искусством пробираясь между многочисленными, расположенными в проливе, островками 2090 , достиг юго-восточного угла острова Лесбоса и остановился в Митилене 2091 . Митилена (Μιτυλνη, Μυτιλνη) – приморский город Лесбоса 2092 , «наибольший из городов» острова 2093 ; она имела «две гавани, из которых южная, закрытая, вмещает в себя пятьдесят трехвесельных судов, а северная обширна, глубока и закрыта плотиной. Перед гаванями лежит островок, на котором находится часть города с населением. Митилена вообще снабжена хорошо во всех отношениях» 2094 . Город отличался и обширностью, и великолепием построек 2095 , а также богатством и литературными силами. Здесь жил Питтак, один из семи мудрецов, поэт Аккай, брат его Антименид, здесь «процветала Сапфо, чудесное явление, потому что, говорит Страбон, мы не знаем никакой другой женщины за все известное нам время, которая хотя немного соперничала бы с нею в поэзии» 2096 . Отплыв из Мителены, свв. благовестники в следующий день остановились против Хиоса 2097 , прекрасного, плодородного острова, где, по преданию, была родина Гомера; этот остров был известен в древности особенно своим вином 2098 . На другой день святые путешественники пристали к Самосу 2099 . Самос (Σμος) – остров вблизи ионийского берега, немного севернее Милета. Он был особенно славен своим языческим культом Юноны и как родина Пифагора 2100 . «Для чего, скажешь, Дееписатель излагает подробно, куда они прибыли и откуда отправились, где Павел останавливался и какие места проходил мимо? вопрошает Златоуст. |
|
|
