| Под вещами мы понимаем то, что обладает большим или меньшим постоянством формы. Например, таким постоянством обладают камень, дерево, жидкость в сосуде и т.п. Кусок камня сегодня обладает той же формой, какой он обладал вчера: нам представляется, что такое постоянство будет ему присуще и впоследствии. Вещи мы представляем или имеющими известные свойства или качества, или совершающими известные действия, или находящимися в известном состоянии. Например, то, что кусок железа имеет известную тяжесть, есть его свойство, или качество. Если кусок железа накалён, то это есть его состояние: если кусок железа плавится или движется, то это есть известный процесс, состояние. Свойства, действия, состояния мы представляем принадлежащими известной вещи как известной носительнице их. Но в то же время мы их мыслим как элементы, из которых состоит вещь: мы мыслим железо как нечто, имеющее известную тяжесть, твёрдость, способность накаляться, приходить в движение и т.п. Качество, действие, состояние мы будем называть одним общим именем – свойства вещи. Одна вещь может мыслиться нами находящейся в различных отношениях к другой вещи. Одна вещь может быть больше, чем другая (пространственное отношение); одна вещь может быть причиной другой вещи (причинное отношение); одна вещь может возникнуть раньше, чем другая (временное отношение), и т.п. Всё, что мы можем мыслить, мы должны мыслить под одной из этих категорий, т.е. всё, что мы мыслим, мы должны мыслить или как вещь, или как свойство вещи, или как отношение. Эти три наиболее общих понятия мы и считаем категориями. Этим исчерпывается вопрос о категориях. Отношения между понятиями . Рассмотрим логические отношения, существующие между понятиями. 1. Подчинение понятий (subordinatio notionurn) мы имеем в том случае, когда одно понятие относится к другому, как вид к своему роду, когда одно понятие входит в объём другого как часть его объёма. Для примера возьмём понятие «дерево» A и понятие «берёза» B. Последнее понятие входит в объём первого. (Символ подчинения понятий см. на рис. 4.) Другие примеры: «духовная деятельность», «ощущение вкуса», «человек», «математик». |
| На ВЛК приходят уже сложившиеся люди. Как правило, это дипломированные специалисты - врачи, инженеры, программисты. И у многих из них нет тяги к национальной песне, к танцу, к музыке. А как можно стать поэтом без поговорки, пословицы, без сказки, без частушки?! Без истории красоты, истории культуры?! Первые полгода учёбы эта беда незнания нашего национального богатства очень заметна. Хотя ребята приходят в основном хорошие, часто талантливые, очень честные. Душа же их не в банкиры позвала, а в литераторы! Поэзия их позвала, звёздный мир - мир Блока, Есенина, Лермонтова, Пушкина , Некрасова, Тютчева, Фета. Представьте, вот человек вышел за околицу, он видит: трава, цветы, черемуха цветёт, берёза качается, соловей поёт, ворона сидит глазастая, мудрая, наблюдает, как жизнь идет и кто за ней наблюдает. И вот этого многоцветья и многочувствования мира я у многих ребят не вижу, они духовно обворованы. Но вот проходит полгода, год, многие стараются наверстать упущенное, они читают, думают, переживают, сами пишут. И время не стоит на месте, оно же не камень или скала. И на втором году обучения они как бы распахиваются внутренне, многое меняется в их мировосприятии и творчестве. Без того, о чем я говорю, невозможно сформировать свой взгляд на поэзию, невозможно постигнуть отношения со словом. У талантливого поэта каждое сильное стихотворение даже внешнюю форму имеет. Прочитай его, и оно похоже на цаплю, которая вышла на берег Волги и стоит, любуясь простором. И ни один рыбак или капитан мимо неё не проедет, чтобы не заглядеться. И стихотворение - это летящее состояние твоей души, наблюдающей за миром. Всё это отобрано у нашей молодёжи. Я недавно прочитал одну из хрестоматий поэтических для средней школы по ХХ веку. Там нет Твардовского, Василия Фёдорова, Людмилы Татьяничевой и многих, многих других. - Мне кажется, это наша общая беда - мы перестали прислушиваться к слову, оно потеряло для нас ценность и первоначальный смысл. И красота слова - тоже. - Между правдой житейской и красотой выражения - огромное расстояние. Есенин говорит: |
| Предполагаемая нами связь наименования реки Березины с корнем brz- позволяет объяснить подобным же образом некоторые другие славянские речные имена. Так, речка в бассейне Днепра (недалеко от Киева) – Березайка (Середонин 1916: 116) и приток р. Мсты с тем же именем (в древности – Березай) имеют необычный для отыменных образований суффикс –ай. Между тем, болг. бързей «стремнина, порог, горный поток» 407 и ст.-сл. БРЪЖА и " течение» могут пролить некоторый свет на происхождение речных имен Березай и Березайка. 408 Возможно, что с корнем brz- следует связывать и довольно широко распространенные (в частности, в среднем и верхнем течении Днепра) наименования Березна и Березно, а также Березань. Огласовка корня у первых двух слов явилась результатом воздействия (позднее исчезнувшего) -i- суффикса -ina. Когда же к корню brz- присоединялся суффикс -na (без гласного -i-), корень сохранял свою первоначальную огласовку: р. Борзна – приток Десны (там же – в бассейне Десны – город того же названия). Фонетические изменения (-- > --), происшедшие в слове Березина под воздействием суффиксального -i- отделили его от других слов, образованных от корня brz-. Кроме того, самое слово борзой почти исчезло из русского, белорусского и украинского языка. В русском языке оно уже не имеет всеобъемлющего значения " быстрый», сохранившись, в основном, лишь в сочетании борзый конь (в настоящее время – устарело) и борзая собака. Все это содействовало, видимо, тому, что народная этимология стала связывать слово Березина и другие подобные образования со словом берёза. Следы такого вмешательства народной этимологии надежно засвидетельствованы. Так, впервые упомянутый в Ипатьевской летописи под 1152 г. Березый позднее превращается в Березовый. Левый приток Сожи в Семитопографической карте Смоленской губернии (1812 г.) и на карте Оппермана (1820-е годы) называется Березна, позднейшие карты дают уже иное – более понятное–название: Березовка (Маштаков 1918: 107). 409 Именно подобным воздействием народной этимологии, по-видимому, следует в отдельных случаях объяснять широкое распространение в русской топонимике наименований, связанных с берёзой – даже там, где это дерево почти или совсем не встречается. |
| Почему такие идеи, как масса, плотность, число, Локк считает объективными и вкладывает в сами вещи, а такие, как цвет и звук, – субъективными, возникающими в нашем «я»? Такое разграничение совершенно произвольно, и, если быть последовательным, надо признать, что абсолютно все «идеи ощущений» формируются внутри нас, поскольку сами ощущения существуют только в нас, и больше нигде. Использовать термин «вещи» для сокращения речи можно, но надо помнить, что всякая «вещь» на самом деле есть некий «комплекс наших ощущений» – зрительных, слуховых, тактильных и тому подобное. Это – убийственное возражение, показывающее, что Локк никакой не «сенсуалист», а компилятор, вроде Спинозы, взявший от сенсуализма только декларативную часть, а затем скатившийся к вульгарному житейскому представлению о существовании вещей с их свойствами вне нас и независимо от нас и нашего сознания. Эта эклектичность, вместе с абсурдным утверждением, будто человек рождается совершенно пустым по своему содержанию, лишает Локка всякого права именоваться «философом» и делает его писания всего лишь историческим курьёзом. Но Беркли снисходителен к Локку. Как истинный мудрец, он сохраняет доброжелательность и только показывает, как нужно рассуждать не дилетантски, а профессионально. Рассуждать надо строго последовательно, иначе это будет не философия, а пустословие. Если мы принимаем тезис, что вся информация о внешнем мире поступает в наше сознание исключительно через наши органы чувств, возбуждающие в нас определённые ощущения, то мы должны принять и логический вывод из этого тезиса: все наши представления о внешнем мире составляются из ощущений, которые служат для них единственным исходным материалом. Не только такие понятия, как «красный цвет» или «приятный звук», составляются из ощущений, но и такие, как «размер», «масса», «плотность» и им подобные. И то, что в просторечии мы называем «вещами», строго говоря, есть не что иное, как устойчивые комплексы ощущений. Например, берёза есть совокупность чувственных впечатлений зрительного, осязательного и обонятельного характера, и нет никаких оснований утверждать, что ощущение «зелёности листвы», «белизны ствола» и «благоухания» – в нас, а не в берёзе, а ощущение её «размера» – отражение того, что находится в ней самой. |
| С 22 дня опять красное лето. В канун Пантелеева дня воротились мы в деревню. Здесь дородно яблонь. Хозяева с дробовками в кустах ночи сидят. А иные зелень сняли. Картошку, ту и днём бесстрашно копают «грибники». Картошка на рынке 12 р. Хлеб, буханочка, 50 р. Грибов нет, изобилия плодов огородных нет. Но благорастворение воздухов. Но благодать… Сквозь листву сияет небесная лазурь. Кузнечики неустанно прядут свою шёлковую музыку под шелест лист деревьев. Лучше меня на пилу посадите, нежели тащить «гулять» по жаре. Лесок поначалу редкий. Ель, сосна, берёза. Сел под ёлку: нейду больше. Поотдаль ельник и сосняк сплошной стеной видится, и нескончаемые ряды хвойных паникадил чудно красиво рисуются на сияющем золоте выплывающих из-за леса облаков. Налетит ветерок, встрепенутся осины, зашелестят ветви берёзы, потом точно вздохнут тёмные ели. Шум леса становится ровным, единообразным. Потом всё смолкнет, только осина ещё шелестит. Далее и осина уснёт. В ушах лишь нежно-сиплая музыка кузнечиков. Нет уж… Около дома в тени чудесных старых дерев куда благоприятнее, нежели не вем где шататься с худыми ногами и глазами. Жить в лесу в избушке я бы любил. На одном чтобы месте. Вылез на крылечко и — вся прогулка. А как незнакомые места — меня это досадно рассеивает. Из своей тихой комнатки с сосновыми стенами любо мне следить, как плывут облака, видеть лес, слушать шелест листвы. Только так можно сосредоточиться, обдумывать думу. Однако сегодня таково жарко — мухам лень летать, не то что мыслям в думы складываться. По дачам, там-сям, ясли. Ребята весь день ревут. Не иначе к дождю: 40 градусов жары. Хоть бы гременуло за лесом. Стужа — не добро, и зной тяжко. Молодость всё топит в вожделении. Молодость уверена, что любовь-страсть — главное в жизни. Что любовь — во-первых, а всё остальное — во-вторых. Молодость не знает, не может понимать, что любовная страсть — это частность в жизни, вожделение телесное лишь неизбежный период. В годы расцвета красоты тела человеку надобно, чтобы им любовались, желает и сам любоваться, любить и быть любимым. И это добро, и надобно, и поведено. Как яблоня цветёт и приносит благовонные яблоки, так должна покрасоваться молодость. Немногие призваны к девству. Это не для всех «Все» пускай открасуются и отлюбуются в свои цветущие годы. А пройдёт этот хмель, протрезвится разум, тогда должно человеку стать целым, честным должно после хмеля юности взойти на высшую степень жизни и поведения. Пусть юность, как пчела, копошится в медвяных чашечках цветов любви. Человеку благословенно пожить в этой долине роз. Но потом следует отрясти с вежд липкий медвяный этот сон и прохватиться, и осмотреться. Открой «вещия свои зеницы». В долине твоей уже вечер. Посмотри, как сияют гор вершины. Они отражают беззакатные зори, они никогда не меркнут. Восходи к ним: увидишь, какие дали будут тебе открываться. Доспей себя в «мужа совершенна». Оставь детям игрушки-те. |
| — Жжж! Тук-тук-тук!.. — поднялся Хрущ на воздух. Как пробку, выкинуло его ветром вверх — выше леса. Муравьишка сверху видит: солнышко уже краем землю зацепило. Как помчал Хрущ — у Муравьишки даже дух захватило. — Жжж! Тук-тук-тук! — несётся Жук, буравит воздух, как пуля. Мелькнул под ним лес — и пропал. А вот и берёза знакомая, и муравейник под ней. Над самой вершиной берёзы выключил Жук мотор и — шлёп! — сел на сук. — Дяденька, миленький! — взмолился Муравьишка. — А вниз-то мне как? У меня ведь ножки болят, я себе шею сломаю. Сложил Жук тонкие крылышки вдоль спины. Сверху жёсткими корытцами прикрыл. Кончики тонких крыльев аккуратно под корытца убрал. Подумал и говорит: — А уж как тебе вниз спуститься — не знаю. Я на муравейник не полечу: уж очень больно вы, муравьи, кусаетесь. Добирайся сам, как знаешь. Глянул Муравьишка вниз, а там под самой берёзой его дом родной. Глянул на солнышко: солнышко уже по пояс в землю ушло. Глянул вокруг себя: сучья да листья, листья да сучья. Не попасть Муравьишке домой, хоть вниз головой бросайся! Вдруг видит: рядом на листке Гусеница-Листовёртка сидит, шёлковую нитку из себя тянет, тянет и на сучок мотает. — Гусеница, Гусеница, спусти меня домой! Последняя мне минуточка осталась, — не пустят меня домой ночевать. — Отстань! Видишь, дело делаю: пряжу пряду. — Все меня жалели, никто не гнал, ты первая! Не удержался Муравьишка, кинулся на неё, да как куснёт! С перепугу Гусеница лапки поджала, да кувырк с листа — и полетела вниз. А Муравьишка на ней висит — крепко вцепился. Только недолго они падали: что-то их сверху — дёрг! И закачались они оба на шёлковой ниточке: ниточка-то на сучок была намотана. Качается Муравьишка на Листовёртке, как на качелях. А ниточка всё длинней, длинней, длинней делается: выматывается у Листовёртки из брюшка, тянется, не рвётся. Муравьишка с Листовёрткой всё ниже, ниже, ниже опускаются. А внизу, в муравейнике, муравьи хлопочут, спешат, входы-выходы закрывают. Все закрыли — один, последний, вход остался. Муравьишка с Гусеницы кувырк — и домой! |
| Итак, акциденция – богословское понятие, обозначающее временное, преходящее, несущественное свойство ипостаси, в отличие от существенного . В то время как сущностные признаки индивидуумов одного вида всегда одинаковы, акциденции у каждого свои. Например, всякому человеку присущи разум и свободная воля. Это природные характеристики, по которым люди не отличаются друг от друга. Но зато они различаются интеллектуальными и волевыми особенностям. Это – акциденции. Акциденции не являют собой сущность. Поэтому, даже если они изменяются, отнимаются или прибавляются, по природе индивидуум остаётся тем, кем и был. Сущностные свойства ипостасей одного вида отличаются от сущностных свойств ипостасей любого другого. Созерцая их, можно составить представление о самой сущности. Акциденции разносущностных ипостасей могут совпадать. Так, одинаково белыми могут быть: туловище курицы и снег; а равно высокими: куст, обезьяна, медведь, человек. Акциденции бывают неотделимыми и отделимыми. Последние могут приобретаться или утрачиваться (например, мужчина может быть бородатым, а может – безбородым). «Акциденция, – сообщает преподобный Иоанн Дамаскин , – есть то, что в предметах и бывает, и отсутствует, не разрушая подлежащего. И снова: это то, что может одному и тому же предмету как принадлежать, так и не принадлежать. Ведь человек может быть белым, а может и не быть, подобно же и высоким, умным, курносым» с. 75]. III Сопоставляя понятия общего и частного – вида и индивидуума, – на протяжении длительного периода философия терзалась в догадках: что из них реально, а что – отвлечение мысли? Так, одни любомудры считали, что действительно существующим следует признавать только общее бытие, а индивидуальное нужно относить исключительно к частным проявлениям общего. Другие были уверены в том, что сущность – не более чем представление, формируемое через обобщение признаков отдельных вещей, и настаивали на реальности индивидуумов. Обе эти позиции несостоятельны. Избежать двух ошибочных крайностей позволяет естественное миросозерцание. Скажем, действительность существования естеств хорошо обнаруживается в индивидуумах, обладающих способностью к размножению. Ведь размножаясь, представители одного и того же вида всегда производят на свет индивидуумов, тождественных себе по естеству. Так, от человека происходит человек, от ежа – ёж, от берёзы – берёза, от пшеницы – пшеница. Следовательно, сила производить себе подобных обусловлена видообразующими законами и принадлежит общему онтологическому началу, то есть сущности. Поскольку эта сила реальна, постольку реальна и сама, содержащая её, сущность. |
| Всё это делает и делало настоящую работу прот. Диева весьма полезной для нашей исторической науки. Но если он принёс ею пользу науке, так сказать, непосредственно, то с другой стороны, таковыми же этнографическими изысканиями он принёс посредственную пользу, именно чрез сочинение И. М. Снегирёва – «Русские простонародные праздники и свадебные обряды» (Вып. I, М. 1837 г., вып. 2 и 3, М. 1838 г. и вып. 4, М. 1839). Хотя изыскания эти не ограничиваются одним только Нерехтским уездом, а идут далее, за пределы его, но мы находим вполне уместным говорить о них здесь же. В предисловии к I выпуску своего сочинения Снегирёв пишет, между прочим: «Почтенный сочлен по Обществу истории и древн. росс., наш ревностный изыскатель отечественной старины, М. Я. Диев дополнял мои исследования своими наблюденьями в Костр., Ярославск. и частью Владимирской губерниях» (стр. III). Просматривая самое сочинение, мы и на самом деле убеждаемся, что эти слова покойного профессора – не пустой звук. Так, в I вып. Диев цитируется на стр. 177, где речь идёт о Коляде, 179, 183 и 234 (в описании болвана Ярилы); в примеч. 224 (стр. 187) Снегирёв говорит о чудном камне – Велесе среди р. Нерехты и прямо ссылается на «Записки М. Я. Диева из Нерехты». Ту же самую ссылку читатель найдёт и во II выпуске (стр. 135–136, примеч. 21); здесь же, на стр. 130–131, буквально приводятся слова нашего исследователя о масленице и прощании на кладбищах. В III вып. «из записок кн. А. Козловского и М. Я. Диева» (стр. 104–105, примеч. 4) приводится описание празднования семика (ср. стр. 125–126) с относящимися сюда песнями, между прочим, и Нерехотскими («Берёза моя берёзонька»... и «Караван красных девушек»...»; говоря в настоящем выпуске о церкви св. Пахомия, упразднённой вместе с уничтожением убогих домов, Снегирёв цитирует «Записки М. Я. Диева из Сыпанова». В IV вып. автор сначала (стр. 12, прим. 15) ссылается на «Записку М. Я. Диева из Нерехты» (по вопросу о водяном и русалке), а потом (стр. 94, прим. 4) на «Записки в Нерехте почтенного нашего археолога М. |
| «Антошка», «Кузнечик» и другие хиты знаменитого композитора Сегодня стало известно о кончине Владимира Шаинского. Знаменитый композитор умер на 93-м году жизни. «Правмир» вспоминает его «детские» и «взрослые» хиты. Нескольким поколениям не надо объяснять, кто такой Владимир Шаинский. Многие дети выросли на его музыке в мультфильмах и кино. «Антошка» (слова Ю. Энтина) «Вместе весело шагать» (слова М. Матусовского) «Песенка мамонтёнка» (Д. Непомнящая) http://www.youtube.com/watch?v=LQsBJbMt17I «Кузнечик» (слова Н. Носова) «Когда мои друзья со мной» (слова М. Танича) Владимир Шаинский не был исключительно «детским» композитором, в его творчестве была и лиричная, серьезная музыка. «Ну почему ко мне ты равнодушна» (слова М. Матусовского) http://www.youtube.com/watch?v=5xWlzJNrrMk «А он мне нравится» (слова А. Жигарев) http://www.youtube.com/watch?v=x9MIj-hL-P8 «Идёт солдат по городу» (слова М. Танича) http://www.youtube.com/watch?v=RJ05ez-SyoY «Берёза белая» (слова Л. Овсянникова) «Ах, Наташа!» (слова Л. Ошанина) http://www.youtube.com/watch?v=-OLy7dk7wpc «Любви негромкие слова» (слова Б. Дубровина) http://www.youtube.com/watch?v=UPjxEDr6vk4 Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 6 сентября, 2014 16 августа, 2014 14 февраля, 2016 3 января, 2015 26 ноября, 2016 10 марта, 2020 12 июня, 2017 30 апреля, 2017 11 ноября, 2016 6 сентября, 2014 16 августа, 2014 14 февраля, 2016 3 января, 2015 Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. |
| В связи с возросшим числом монахов количество келий в Ла-Гранд-Шартрёз было увеличено до 35. С 1636 г. пребывание в статусе доната стало обязательным для конверсов перед прохождением новициата. В 1676 г. обитель Ла-Гранд-Шартрёз вновь полностью сгорела. Ее восстановлением занимался приор Иннокентий Ле Массон (1675-1703), прославившийся борьбой с янсенизмом среди членов ордена К. При нем в 1679 г. были официально отменены «нижние дома» К. В этот период орден стал заниматься пастырской деятельностью и благотворительностью (в Ла-Гранд-Шартрёз бесплатно раздавали нуждающимся еду). С развитием книгопечатания в картузианских обителях вместо скрипториев устраивались типографии. Самыми крупными были типографии в Турне (ныне Бельгия) (с 1606), Ла-Гранд-Шартрёз (ок. 1678), Ла-Коррери (с 1680). 1-я пол. XVIII в. прошла для ордена относительно спокойно (только обитель Картуз-Берёза пострадала во время Северной войны). В 1768 г. были закрыты картузианские обители на территории Венецианской республики. В 1772 г. русские войска А. В. Суворова вновь разорили Картуз-Берёзу. В 1782-1783 гг. имп. Франц II закрыл более 20 обителей К. в Австрии, во Фландрии и в Ломбардии. В 1784 г. 16 испан. общин отделились от ордена К. и образовали самостоятельную конгрегацию. К началу Французской революции (1789-1799) ордену К. принадлежали 137 муж. (считая испанские) и 5 женских обителей, в которых подвизались 2200 К. в сане пресвитера, 1250 монахов-мирян и 150 монахинь. Кон. XVIII - кон. XIX в. С началом революционных событий в обителях К. во Франции проводилась конфискация имущества (декрет от 2 нояб. 1789), а потом они были распущены (декрет от 13 февр. 1790). Приор Никола Альбергати де Жоффруа покинул Ла-Гранд-Шартрёз 17 окт. 1792 г. и переехал в Болонью, где в 1796 г. состоялся генеральный капитул. Затем штаб-квартирой главы ордена стал Рим. После смерти де Жоффруа в 1801 г. и до 1816 г. избирался не приор, а викарий главы ордена. Действующими оставались обители К. в Испании (формально отделившиеся от ордена), 2 - в Португалии, 1 - в Баварии, 1 - в Пруссии, 2 - в Польше, 1 - в Швейцарии. Во Франции функционировала только обитель Валь-Сент-Мари близ Буванта. В Италии обители К. были закрыты с 1810 по 1814 г. В Ла-Гранд-Шартрёз монахи смогли вернуться в 1816 г., но права собственности на землю восстановлены не были (лишь в 1857 государство гарантировало неприкосновенность владений). В течение последующих десятилетий во Франции открылись еще неск. картузианских обителей. В 1821 г. восстановлена женская община в Борегаре (близ Вуарона). С 1837 г. возобновились регулярные собрания генерального капитула. Неск. обителей были восстановлены в Италии, в т. ч. Чертоза близ Павии (в 1843). |
|
|
