| (Все указанные причины бедности.) Но отчего особенно много нищих именно в Кронштадте? Отчего так много нищих мещан именно в Кронштадте?.. В это тоже стоит вникнуть. Достопочтеннейшая столица, наша блестящая соседка, очищает свой сор, для ней ненужный, и отдает его нам. Отчего же именно нам? – Оттого, что у нас в Кронштадте нет дворцов: в Рамбов, в Петергоф и в другие дворцовые города нельзя же отсылать нищих для местожительства – там дворцы, а в Кронштадте нет дворцов – сюда можно; и вот достопочтеннейшая Палата, не задумываясь, приимает и приимает все бесприютное нищенство в Кронштадт, и в Кронштадте с течением времени оказалось столько нищих, что [иной раз неперечтенно много] – тучи, именно тучи. Хотите удостовериться?.. Выйдите поутру в субботу и полюбуйтесь на них в Гостином Дворе и по всем улицам: в этот день они собирают милостыни, как в день сборный, в который бывает кое-где подача по четверти копейки, редко по грошу (извольте набрать хоть десять копеек в день). Впрочем, чтобы нищета не очень тревожила зрение публики и не привела их в ужас своею многочисленностию, полиция захватывает её в помещения свои и сажает некоторых под арест до вечера, а потом выпускает задним ходом. Хорошо бы для ближайшего ознакомления с количеством кронштадтских нищих иметь под руками статистику бедности в Кронштадте. А угодно кронштадтской публике видеть непривлекательную картину бедности наших нищих?.. Вы заранее отказываетесь её видеть, вы отворачиваете лицо? Не гнушайтесь – ведь это члены наши, ведь это братья наши, хотя и непривлекательные по наружному виду. Вот эта картина: представьте сырые, вросшие в землю подвалы домов и которые большею частию прибежище нашей нищеты; тут помещается по пятидесяти и более человек в жилье. Тут взрослые, тут и малые дети, тут и младенцы, ссущие сосцы, – в сырости, в грязи, в духоте, в наготе, в голоде и холоде. Интересующийся может сам проверить верность этих слов. Но к чему же я утомляю такой картиной воображение читателей, и особенно нашей публики? Не для того, конечно, чтобы читатель только сказал: слава Богу, что меня Бог спас от бедности, слава Богу, что у меня есть капитал, что я всем доволен; слава Богу, что я живу с комфортом, слава Богу, что домики мои меня обеспечивают, или: это до меня не касается, или: я свою лепту вношу на богадельню, на приют – до этих нищих мне дела нет. |
| Блаженный Феофилакт Болгарский толкует притчу о неверном управителе так: «Господь желает здесь научить нас хорошо распоряжаться вверенным нам богатством. И, во-первых, мы научаемся тому, что мы не господа имения, ибо ничего собственного не имеем, но что мы управители чужого, вверенного нам Владыкой, с тем чтобы мы располагали имением хорошо и так, как Он повелевает. Если мы поступаем в управлении богатством не по мысли Владыки, но вверенное нам расточаем на свои прихоти, то мы такие управители, на которых сделан донос. Ибо воля Владыки такова, чтобы вверенное нам мы употребляли на нужды ближних, а не на собственные удовольствия». Иначе говоря, управитель был поставлен раздавать, а не присваивать. Поэтому когда он стал списывать чужие долги за счет хозяйского имения, то вовсе не обманывал хозяина, а просто вернулся к исполнению своих прямых обязанностей. То есть начал употреблять вверенное ему на нужды других людей. И заслужил от хозяина похвалу. Между благочестием и богатством нет линейной зависимости. Точно так же, как нет ее и между грешной жизнью и нищетой Определить всех состоятельных людей как безусловных праведников, а всех бедняков — как грешников было бы очевидной глупостью, противоречащей элементарному житейскому опыту каждого из нас. Но греховный образ жизни действительно может стать для человека причиной потери бизнеса, работы, имущества, здоровья, да и самой жизни тоже. А твердое следование Божьим заповедям может оказаться надежной опорой для человека во всех сферах его деятельности, в том числе и в вопросах материального благополучия. Наверное, правильнее всего будет всегда помнить слова Спасителя о том, что …жизнь человека не зависит от изобилия его имения. И богатство, и бедность, и всевозможные промежуточные состояния между этими двумя крайними вариантами — все это никак не определяет наше духовное состояние, пока рассматривается лишь в социальных или экономических аспектах. Уповать на собственную бедность как на гарант своего спасения столь же наивно, как и кичиться посланным от Бога имением. Погубить свою душу можно как в нищете, так и в роскоши. Потому что и то, и другое не является нашим достоянием. Как ни странно прозвучит, но нищета и бедность — тоже дар Божий. Господь Своим промыслом ставит каждого из нас в условия наилучшие с точки зрения приобретения того состояния души, которое делает человека способным принять Царство Божие. |
| Однако бедность, равно как и богатство, имеет свои опасности и искушения в отношении нравственного совершенствования человека. Св. Иоанн Златоуст , видевший в непроизвольной бедности иногда повод к недоброму настроению, признает, что бедные как бы естественно завистливы к богатым 858 , склонны ко лжи 859 , воровству и другим бесчестным средствам пропитания 860 . Вместе с тем бедность нередко бывает «ненасытна, взыскательна и неблагодарна», так что в отношении к бедным, постоянно недовольным своей участью, жалующимся и ропщущим на судьбу свою, нужна терпеливость и особенная кротость, чтобы, как замечает св. отец, «не прибавлять к скорби от бедности еще скорбь и от обиды » . Понятно, почему такой несимпатичной является часто вынужденная бедность. Такая бедность, исключая немногие частные случаи, всегда происходит от лености, от дурного образа жизни, от неблагоразумия в делах ( Притч. 6:9–11 ). Нищета не добровольная, или, говоря точнее, нищенство, не только не добродетель сама по себе и даже не средство к добродетели, а положительное зло. Ведь она есть, главным образом, следствие грубого невежества и праздности, о которой давно сказано, что она есть мать всех пороков. Что такого рода нищета большею частью соединяется с невежеством и праздностью, это такое общее и очевидное явление, что не стоит его доказывать. Но скажут: можно быть нищим и не от этих причин, а от разных непредвиденных случаев – от злобы людей или, как иные выражаются, от ударов судьбы и т.п. Это – другое дело; тут не нищенство, а несчастная доля, которая не есть сама по себе зло, хотя опять и не добродетель. LI. Честь. Преступность дуэли. Почетное положение в обществе Отсюда христианин не о том должен заботиться, чтобы другие думали и говорили о нем хорошо, оказывали ему знаки почтения и уважения ( 1Фес. 2:5–6 ), а о том, чтобы поступать всегда согласно своему истинному призванию, поступать по внушению чистой совести и указаниям откровенного нравственного закона. Это так называемая внутренняя честь – одобрение совести: «похвала наша, – говорит ап. |
| Напомним, что в тот день, когда дед его выгнал, Мариус был еще ребенком, теперь он стал взрослым мужчиной. Он и сам сознавал это. Нищета, повторяем, пошла ему на пользу. Бедность в дни юности, если искус ее проходит благополучно, хороша тем, что всецело направляет нашу волю к действию, а душу – к высоким стремлениям. Бедность сразу обнажает материальную изнанку жизни во всей ее неприглядности и внушает к ней отвращение; следствием же этого является неотвратимая тяга к жизни духовной. У богатого юноши имеются сотни столь же блестящих, сколь и грубых, развлечений: скачки, охота, собаки, табак, карты, вкусные яства и еще многое другое; все это удовлетворяет низменные стороны человеческой души, в ущерб возвышенным и благородным ее сторонам. Бедный же юноша трудом добывает свой хлеб насущный, он должен утолить голод, а когда утолит его, ему нечем заняться, кроме мечтаний. Ему доступны лишь бесплатные зрелища, даруемые богом: он созерцает небо, просторы, звезды, цветы, детей, человечество, среди которого томится в страданиях, мир творений, среди которого является светочем. И, созерцая, он познает через человечество душу людей, а через мир творений – бога. Отдавшись мечтам, он чувствует себя великим, но мечты уносят его дальше, и в нем пробуждается нежность. От эгоизма, который присущ страдающему человеку, он переходит к сочувствию, которое присуще человеку мыслящему. В нем проявляется чудесная способность забывать о себе и сострадать другим. При мысли о бесчисленных радостях, которыми природа щедро награждает души, открытые ей, и в которых отказывает душам, для нее закрытым, – он, обладатель миллионов духовных благ, испытывает жалость к обладателям миллионного состояния. И чем больше просвещается его ум, тем меньше ненависти остается в сердце. Да и бывает ли он на самом деле несчастен? Нет. Молодого человека нищета никогда не делает нищим. Любой мальчишка, как бы беден он ни был, своим здоровьем, силой, быстрой походкой, блеском глаз, горячей кровью, переливающейся в жилах, темным цветом волос, румянцем щек, алостью губ, белизною зубов, чистотою дыхания – всегда составит предмет зависти для старика, будь то сам император. И потом, каждое утро юноша берется за работу, чтобы добыть себе пропитание; и пока руки его добывают это пропитание, спина гордо выпрямляется, а ум обогащается идеями. А закончив дневной свой урок, он снова весь отдается созерцанию, неизреченным своим восторгам и радостям. Жизненный путь его скорбен, полон препятствий и терний, под ногами его камни, а иной раз и грязь, но голова всегда озарена светом. Он тверд, кроток, спокоен, тих, вдумчив, серьезен, невзыскателен, снисходителен; и он благословляет бога за то, что тот даровал ему два сокровища, не доступные многим богачам: труд, с которым он обрел свободу, и мысль, с которой он обрел достоинство. |
| «Изжившу ему все, бысть глад крепок на стране той, и той начат лишатися» (Лк.15:14). Безрассудный сын думал, что он, живя на своей воле, будет всегда жить весело, будет жить так, как душе его угодно. И вот мечты его рассеялись. Он страдает от нищеты. Была ли когда нибудь страна заблуждения и порока, та область, где живет душа рассеянная, была ли когда нибудь страною изобилия и довольства? Ах! в ней всегда нищета и бедность, всегда крепкий голод. Дело только в том, что грешная душа, в чаду страстей, долго не замечает своего положения; долго не чувствует что теснит ее нищета, изнуряет ее крепкий голод. Если же начинает она видеть свою бедность: то это всегда по тайному действию благодати Божией, призывающей заблудшую к возврату в дом родной. «Начат лишатися»: как много сказано сим о внутреннем состоянии грешника! Несколько времени жил он в упоении чувств и не понимал себя. Но вот начинает чувствовать, что не хорошо на душе его; начинает чувствовать скуку, томление, пустоту. «И шед прилепися единому от житель тоя страны. И той посла его на села своя пасти свиния» (Лк.15:15). Сын богатого отца, сын, тяготившийся и такою нежною властию, какова власть отца, от нужд нищеты отдает себя в рабство чужому человеку, и тот посылает его пасти свиней. Какое унижение! Зачем же несчастный, теснимый нищетою и нуждою, не возвращается к отцу, нежно любящему его? Зачем вместо того, чтобы обрекать себя на низкую долю, не спешит он в дом родительский, богатый и покойный? Не то же ли бывает и с грешною душою? Почему бы ей тогда, как по милости Божией чувствует она пустоту жизни своей не спешит возвратом к Отцу небесному? Нет, своеволие влечет ее далее на распутие греха. Грешник пытается наполнить пустоту души грубою вещественностью и отдается в рабство греху. — «Прилепися единому от житель тоя страны». Жители страны, далекой от дома Отца небесного, это — души, которые живут в забвении о Боге и «преданы... превратному уму, чтобы делать непотребства» (Рим. 1:28). Душа заблудшая, но еще чувствующая себя и свое положение, пока не в числе погибших. |
| Христос обращается к ним: «блаженны вы, нищие». Он видит перед собой людей, которым уготовано блаженство, прежде всего потому, что именно они оказываются наиболее благодарными и чуткими слушателями. Они блаженны, потому что их утешит Сам Христос, Которого они сейчас слушают. Евангелист Матфей Нагорную проповедь доносит до нас в третьем лице. Он пишет в жанре сапиенциальной литературы, литературы Премудрости, и поэтому он изображает Христа как нового Моисея, нового пророка и законодателя Нового Завета. Поэтому слова Христа обращены как будто одновременно и ко всем последующим поколениям, не только к тем, кто его слушает, но и ко всем нам. И здесь евангелист Матфей прибавляет уточнение «блаженны нищие духом », которое очень часто ведет нас по ложному пути, потому что в действительности имеется в виду, конечно, конкретная, реальная нищета, бедность. Иногда нам кажется, что блаженные нищие духом — это те, кто обладает какой-то духовной отрешенностью от богатства, как будто внутренне свободен от богатства, может, более трезво относится к нему. И все-таки, если взглянуть на контекст времен Иисуса Христа, например, на идеал, который существовал в кумранской общине — мы его находим в рукописях Мертвого моря, — то здесь речь идет о каком-то внутреннем, радикальном, осознанном выборе: это бедность, которая одновременно является и даром Божиим, нищета, которую невозможно фальсифицировать, которой невозможно подражать или искусственно ее практиковать, это подается как некая благодать, и одновременно — как твой радикальный выбор следовать за Христом. В современных переводах существуют разные нюансы. Например, Андре Шураки переводит «бедные дыханием». Мы бы сказали в таком случае: люди, которые буквально дышат на ладан, они на пределе своих физических и, может быть, духовных сил, может быть, завтра этих людей ждет смерть или рабство, их собственных сил уже не остается. Именно поэтому они блаженны: Дух Божий их наполнит своей силой, потому что сила Божия в немощи совершается. Те, кто лишены всего, получают всё. |
| 492 Есть правда в словах одного лица в «Преступлении и Наказании». «Бедность не порок, это истина. Но нищета, милостивый государь, нищета порок. В бедности вы еще сохраняете свое благородство врождённых чувств, в нищете же никогда и никто. За нищету даже и не палкой выгоняют, а метлой выметают из компании человеческой, чтобы тем оскорбительнее было; и справедливо, ибо в нищете я первый сам готов оскорблять себя». 495 См. Твор. Златоуста II, 41 и в др. местах. Язычество считало бедность хуже небытия. Так Плавт в одной из своих драм высказывается против благотворительности, потому что она «удлиняет жизнь бедняка к бедственности». (Ульгорн. Христ. благотворительность). Разумеется, и в язычестве встречались почитатели простоты и бедности. 497 Лютер богатых людей называл, со свойственною ему резкостью, «тупыми ослами». Истинное христианство жалеет богатых, тогда как социализм завидует им. Социализм и капитализм сходятся в том, что оба считают материальный достаток истинным благом. 498 Творения Златоуста, II, 37. Св. учитель утверждает, что у бедных живее чувства, острее зрение, лучше сон, аппетит и здоровье, чем у богатых (IV, 827–828). 516 Демокрит: «ο νικδν ατον πασν νικν πρτη κα ρστη. Значительная часть самоубийств в наше время объясняется тем, что людям, непривыкшим к лишениям и самообладанию, трудовая жизнь представляется страшнее смерти. А сколько огорчений приносит эта несчастная погоня за так называемыми удобствами жизни, которых не знали наши отцы и деды. 518 Св. Василий В. Творения V, 137. «Мысль, будто можно и жить по христиански, и держаться мира и светскости, есть мысль пустая, прелестная. Кто живёт в ней, тот ничему более не научится, как фарисейству и жизни мнительной, то есть, только во мнении своем будет христианин, на деле же нет. Он будет разорять одною рукою то, что созидал другою». Еп. Феофан: «Путь ко спасению» М. 1894 г. изд. 7-е стр. 253. 535 Астер. Амас. «Сл. на начало поста» стр. 3 – 4 и твор. св. Василия В. IV, 26. С мнением св. отцев, конечно, не согласятся те любители вкусной и животной пищи, которые, ослабив желудок неумеренностью в пище и питии, не выносят, как они говорят, пищи растительной, болеют от неё. Но и таковым можно бы посоветовать пост в смысле более умеренного принятия пищи и этот пост, без сомнения, был бы им полезен даже для телесного здоровья. |
| Итак, первый шаг при взятии силою Царства Небесного, при начале самоисправления, это – сознание своего ничтожества в сравнении со Христом, служащим для нас Образцом возможного для нас совершенства; это – сознание своей бедности теми свойствами души и теми добрыми делами, какие приближают нас ко Христу; словом, это – сознание своей духовной, нравственной нищеты. И Господь начал Свою нагорную проповедь с указания на этот первый шаг в деле самоисправления. Блаженны нищие духом, сказал Он, ибо их есть Царство Небесное! ( Мф. 5:3 ). Блаженны нищие духом! Это изречение Господне понимается некоторыми буквально и потому толкуется совершенно превратно. Вместо того, что сознание своей духовной нищеты считать средством к достижению цели, то есть блаженства в Царстве Небесном, они самую нищету духом считают самостоятельною целью, истинным блаженством. По их мнению, истинное блаженство и заключается в духовной нищете, в отсутствие духовных сил или в бедности этими силами; и таких бессильных, бездарных людей они называют блаженными. Но они ошибаются. Не о такой нищете говорил Господь. Он не говорил, что блаженство – в нищете духом; Он говорил, что блаженство – в Царстве Небесном, что блаженны будут там только те, которые начинают свое перевоспитание с этого важнейшего шага, с сознания своего ничтожества в сравнении с тем, чем человек должен быть. Нищета духом противополагается гордости, ложной уверенности человека в его воображаемом превосходстве над другими людьми; нищета духом, это – смирение, не исключающее необходимости силы духом. Другие же говорят: «Не могут быть блаженны нищие духом; блаженны только сильные духом!» Но и они заблуждаются. Чтобы из гордого человека стать нищим духом, то есть смиренным, сознающим свою нравственную нищету, сознающим себя хуже многих, нужна большая сила духа, большое напряжение воли; без этой силы не смиришь себя, не сломишь свою гордость. Следовательно, понятие о нищете духом и о силе духа не только не противоречат друг другу, но, напротив, восполняют одно другое: не обладая силою духа, нельзя стать нищим духом; и сила нужна большая. Гордому человеку, привыкшему считать себя выше всех, не таким, как прочие люди, тяжело сознать, что он хуже очень многих, а может быть и хуже всех. Если тяжело разочарование в друге, то каково же развенчать самого себя, свалить себя с того пьедестала, на который был вознесен своею гордостью, повергнут кумир свой во прах! Такое разочарование в самом себе причиняет на первых порах невыразимые душевные муки; приходится много выстрадать и победить множество искушений. Сколько соблазнительных мыслей вторгается в душу, сколько стремлений к самооправданию, к обелению всех своих грязных дел! Чтобы выдержать все эти искушения и победить их, нужна большая сила духа. |
| Самый наружный вид нищего наводит на мысли, способные научить: дряхлый и калека, которые просят милостыню у церкви, своим видом напоминают людям молодым и красивым, что и этим изменят их молодость и красота; одетый же в рубище и имеющий через плечо суму, между тем, как прежде, может быть, занимался торговлей или занимал хорошую должность, – напоминает богатым или должностным, что «никто не должен отрекаться от сумы, как и от тюрьмы». Но, как «бедность, по пословице, не порок», так и вынужденная нищета не составляет порока. Истинному нищему и приятно сделать подаяние. Между тем, сколько же таких нищих, которые могли бы еще работать, и не работают; могли бы еще служить или быть в услужении, особенно женский пол, и особенно в летнюю пору, или во время летних сельских работ, когда и дорог человек для того только, чтобы остаться дома с малыми детьми, – могли бы еще нести подобный труд, и – отказываются от него! Вместо работы же и труда собирают на бедность по домам, на площадях и у дверей церковных. Мало этого; целыми артелями разъезжают для сбора подаяний по ярмаркам и к праздникам на собственных лошадях и экипажах, не худо одетые и обутые. Или вместо должности и ремесла ходят по домам с просительными письмами и умоляют о пособии. Сколько таких, которые собирают себе на прихоти и для удовольствия, к которым при довольстве своей жизни привыкли, но в которых за скудостью средств должны бы отказать себе! Особенно, как много обращающих собранную милостыню в вино, и не для вида уже, но по действительной нужде остающихся в самой изношенной и грязной одежде! (А есть, как в столицах, и такие, которые составляют себе от подаяний капитал). Вся эта ложная нищета привыкает к лицемерию, чтоб скрыть свои физические силы и прикрыть свои пороки, – к наглой напрасливости, и к мелким кражам вследствие той же праздности своей. А что сказать о детях, собирающих милостыню с посторонними для них и искусными в своем промысле нищими? Эти с малых лет привыкают к лености и вообще к нищенскими порокам, так что иные из них прямо готовят из себя преступников и злодеев. |
| И затем, обстоятельно исследуя сущность нищеты, между прочим, говорит: «Кто пожелает рассматривать нищету в разных общественных званиях, тот еще откроет разные черты страдания, и новые побуждения к состраданию, и в сем рассмотрении нищета нашего звания, думаю, представится внимательным наблюдателям особенно достойною сострадательного участия. В других званиях нищета не редко происходит от лености, от предприимчивой жадности к приобретению, от расточительности, и потому есть не бедствие, но наказание, в звании служителей алтаря, почти всеобщий жребий его составляющая бедность превращается в нищету обыкновенно болезнью, старостью, или смертью начальника семейства, доставлявшего себе и ему пропитание. В ином звании сирота и вдовица беспрепятственно, по крайней мере, укрываются под осиротевшим кровом отца и супруга, в нашем звании сиротство и вдовство, даже болезнь и старость, заграждая источник пропитания, по большей части отъемлют у нищего и жилище, которое, по установлениям, должно всегда принадлежать действительно служащему Церкви. Наконец – сей нищий воззва, и Господь услыша и ( Пс.33:7 ) Да узрят нищии, и возвеселятся! Правда, – делает ограничение проповедник, – и теперь нищие наши могут видеть у нас только еще приготовление к облегчению их участи; могут веселиться только еще надеждою. Ибо средства призрения их меньшею только частью подает нам человеколюбивая рука правительства, большею же частью они скрыты еще в руках частного человеколюбия. Совершится ли и с сей стороны надежда убогих, и будет ли радость их действительно исполнена? Узрят ли они в участниках одного звания один дух братолюбия, и столь же искреннюю попечительность о бедности звания, как о бедности собственного семейства? Узрят ли в чадах Церкви возвещаемую апостолом веру чистую и не скверную пред Богом и Отцом, еже посещати сирых и вдовиц в скорбех их ( Иак.1:27 ), и, во-первых, сирых и вдовиц, оставленных служителями сея чистые веры? При ходатайстве за сих вдовиц и сирых, вспомните ли вы, чада веры, что те, от которых они остались, провели и окончили жизнь в молитвах за вас и в служении спасенью душ ваших? |
|
|
