| Это, конечно, было следствием того, что Перекрестов, тяжело раненный на Черной долине, долго не мог заниматься делами. Наказными полковниками были есаул Андрей Прокопьевич Не святипасха в 1691 г. и Александр Иванович в 1697 и 1703 гг. Первый, как видно, столько же известен был храбростью и подвигами отваги против татар, сколько был благочестив: он был с полком у Высокополья на стороже против татар, грабивших Полтавский полк,– и не дремал там. По возвращении из похода видим дело набожности его для собора. Грамотой 28 февраля 1700 г., данной на имя полковника Перекрестова, постановлено для Ахтырского полка: «быть в конской службе указному числу 820 человек, которые выбраны и написаны» по распоряжению воеводы кн. Долгорукого, и вместе с тем подтверждены древние преимущества полка. В том же году казаки Ахтырского полка отправлены были в Ингерманландию для дела с Карлом ХИИ. Царь Петр был очень доволен службой казаков и выразил свое удовольствие тем, что сделал сына полковника Ивана Ивановича Перекрестова Даниила Ивановича ахтырским полковником, помощником отцу. В грамоте 1702 г. царь писал: «Пожаловали мы стольника нашего и ахтырскаго полковника Ивана Ивановича Перекрестова и сына его Даниила за многия и верныя его Иванова и сына его Даниила службы и за службу их прошлаго 1701 г. Свей-скаго походу, – повелели ему Даниилу, по челобитью того ахтырскаго полку старшины и казаков, для лучшаго управления наших дел и полковых нарядов и частых по вестям походов, против иных черкасских полков у того полку быть полковником с отцем своим обще и быть отцу своему во всем послушну». Печальна судьба последних лет Ивана Ивановича Перекрестова. Указом 4 марта 1704 г. Перекрестов неожиданно лишен был звания полковника, огромные имения его отобраны были в казну, и комиссии предоставлено продавать ненужные из имений с торга. Над ним исполнилось слово апостольское: хотящии обогатитися впадают в напасти. В 1714 г. он просил как милости, чтобы не теснили его в Жигай-ловском его хуторе и едва получил эту милость от жигайловского сотника. |
| Последний отряд по всей вероятности опустошал западный край Сумского полка. В мае 1681 года Сумы и Сумской полк торжествовали двойную милость Божью. По царской грамоте совершалось торжественное благодарение Господу Богу за перемирие с турками и татарами, несколько лет сряду лившими кровь христианскую в Малороссии и Украйне. И в той же грамоте царь объявлял благодарность свою Сумскому полку за верную службу его. Царское внимание к службе казаков выражалось в грамоте самыми отрадными чертами. Царь называл службу их честью для всего царского имени, славою для всего государства. По этой же грамоте видно, что казаки сумского полка бились с турками и татарами под Чигирином в 1677 и 1768 годах и в продолжении всей турецко-татарской войны, начиная с 1673 года были в разных нарядах и битвах. По фамильным сведениям Григорий Герасимович умер в 1683 году. В первый Крымский поход (1678 г.) Сумы были одним из сборных мест русского войска, отправлявшегося с князем Голицыным против татар. Отряды Сумского полка участвовали в самом походе, под начальством полковников Герасима и Андрея Кондратьевых, которые по возвращении из похода получили похвальную грамоту. А во второй Крымский поход, в котором под начальством дьяка командовал слободскими войсками Ахтырский полковник Перекрестов, Сумской и Ахтырский полки потерпели страшное истребление. Вероятно в этом походе был и Роман Герасимович, который считался полковником Ахтырского полка и умер в 1700 году. Петр I грамотой 18 февраля 1700 года на имя полковников Сумского полка Герасима Кондратьевича и Андрея Герасимовича, подтвердив сумским казакам права беспошлинной продажи вина и свободного владения занятыми землями, постановил: «Сумского Черкасского полка быть в конной службе казакам указному числу 1230 человек, которые выбраны и написаны из казаков и мещан в книгах, какие прислал в Разряд из Белгорода боярин и воевода кн. Яков Федорович Долгорукий ген. 16 д. нынешнего 1700 г.». В следствие такой царской воли Андрей Герасимович в начале шведской войны был с полком своим в Ингерманландии, где пробыл до 1702 года, а между тем старец – отец его, изнуренный летами и боевою жизнью, скончался в 1701 году. |
| Древние обыватели Коломака, как войсковые обыватели, притом жившие невдалеке от татарских границ, много терпели превратностей и бед. Грамота от 3 июля 1680 г. говорит, что жители Коломака «разорены от прихода воинских людей». В летописи о войнах Хмельницкого замечено, что в начале 1680 г. татары немалый вред нанесли слободам около р. Мерла, опустошили край на 30 миль и что они свободно вышли из оного края, «бо никто за ними не ходил». По Чугуевской переписке можем признать за верное, что несчастье с коломацкими жителями совершилось в конце генваря, когда татары выгнаны были из округа Харьковского полка полковником Донцом и пошли вон из России мимо Ольшаной18. Коломак находился тогда в ведении ахтырского полковника Фе-одора Сагуна, а Белогородскими воеводами были Петр Шереметьев и князь Петр Хованский. Не знаем, до какой степени справедлива летопись относительно ахтырского полковника и воевод в своем известии о начале 1680 г., когда случилось разорение Коломака; по крайней мере знаем, что во второй половине года, когда снова шли орды в Россию, ни полковник Сагун, ни воеводы не были беспечны, и коломацкий сотник Евстафий Подерня деятельно передавал тогда сведения о татарах и ахтыр-скому, и харьковскому полковникам. По повествованию Самуила Велички, с 1682 г. генерал и воевода Касогов с гадяцким полковником Михаилом Васильевичем по царскому указу производил размежевание земель полтавских и коломацких жителей, возбудившие потом много неприятностей и смут. Тогда оказалось: а) «в Коломацком городку жителей всяких чинов 200 человек»; Коломацкое укрепление в том году вновь было устроено; б) «Коломацкому городу земли, сенных покосов и всяких угодий вниз по р. Коломаку, меж р. Коломака и Коломацкаго лесу, от Кринице Свячение по Страшной брод, по Грашкову долину, в длину по мере» четыре версты и 900 сажень, поперек верста, а и в иных местах и меньше; в) против такого разграничения земли возражали не только полтавцы, но и гетман, который ссылался на размежевание границ Польши и России 1648 г. |
| Но особенно выделились Ахтырского гусарского полка священник (впоследствии протоиерей л.-гв. конно-егерского полка) Феодор Раевский, Волынского пехотного полка священник Василий Шитикович, 34 егерского полка священник Фирс Никифоровский и священник 19 егерского (ныне 109 Волжского п.) Василий Васильковский. В аттестате, выданном 9 ноября 1814 г. князем Васильчиковым, командиром гусарского Ахтырского полка, говорится, что о. Раевский с 1812 г. по 1814 г. во время французской кампании «как в отечественных пределах, так и в заграничных походах: Польше, Пруссии, Швеции, Саксонии, Вестфалии и других Рейнского союза княжествах, а также во Франции находился при полку безотлучно во всех генеральных сражениях и даже атаках, под неприятельским огнем, был всегда присутствен при оном на верховой лошади, при возложении на себя дароносного креста (дароносицы), ободряя нередко полк помощью Всевышнего и благословенным оружием Божиим (св. крестом), споспешествующим Монарху нашему, напоминая воинским чинам звание службы их и верность присяге, данной церкви, престолу и отечеству. В продолжение таких действий, пораженных смертельною раною от руки неприятельской не только сего, но и других полков воинских чиновников (чинов), немедленно исповедывал и напутствовал в жизнь вечности святыми таинствами; убитых же в сражении и умерших от ран погребал по чиноположению церковному на том же самом месте общих воинских опасностей 3 (т.е. на бранном поле, под выстрелами). Священник В. Шитикович участвовал в разных походах с 1805 г. по 1814 г. и во многих сражениях, но особенно отличился в бою под г. Пултуском. Здесь он все время находился в линии огня и с крестом в руках воодушевлял воинов, пока не был ранен саблею в правую руку. Захваченный затем неприятелем в плен, он был ограблен и отведен в Варшаву. Там он содержался, как преступник, подвергался разным насмешкам, издевательствам, поруганию: ему, между прочим, обрили бороду и голову 4 . Освобожденный затем из плена, он не мог уже продолжать службу и был помещен в кенигсбергский госпиталь, а затем, по Высочайшему повелению, отправлен для лечения на родину, в дом родителей. |
| Вспоминая переход от Ахтырки моего деда к Ахтырке моего отца, я испытываю впечатление, словно вся величественная архитектура ахтырской усадьбы ушла во внутрь, превратилась в иную, магическую архитектуру звуков. – «Wer studiert so fleissig den Septuor Bethovens?» – спрашивал живший в Ахтырке виолончелист Фитценгаген, прислушиваясь к звукам, доносившимся из открытого окна нашей гостиной. Это были наши детские упражнения на рояли, готовившие и слух и душу к высшим музыкальным восприятиям. А в Ахтырке было что послушать: знаменитый Косман приезжал туда играть на виолончели, Лауб, тогда один из первых скрипачей в мире, – на скрипке; он часто посещал нас и играл со мною, ребенком, на биллиарде. Потом известный ученик Лауба, Гржимали, целыми днями ловивший со мною рыбу в Ахтырской реке, Фитценгаген, и, наконец, великий Н.Г. Рубинштейн, которого мы, дети, любили как родного. Я помню прекрасно, как эти три последние играли в Ахтырке трио. Вот чем был полон внутренний слух Папа, глухой к письмам его управляющих. И разве не стоило быть к ним глухим, чтобы слышать то, что он слышал? Если б он был другой, мы были бы богаче, куда богаче. Но тогда Ахтырка не была бы той симфонией, которая врезалась нам в душу, не было бы этой Ахтырки звуковой, а она в нашей памяти насквозь пропиталась звуками и ими одухотворилась. Когда я ее вспоминаю с закрытыми глазами, мне кажется, что я ее не только вижу, но и слышу. Словно звучит каждая дорожка в парке, всякая в нем роща, лужайка или поворот реки; всякое место связано с особым мотивом, имеет свой особый музыкальный образ, неразрывный с зрительным. Если и шум лесной, и все птицы в этом парке звучали для нас, как один величественный оркестр, мы обязаны этим Рубинштейну: он научил нас этому птичьему языку и принес в Ахтырку это высшее откровение вагнеровского Зигфрида. Тут мне вспоминается одно проявление рассеянности моего отца, которое даже близких ему людей взволновало и смутило, до того оно было непонятно. Он приехал на панихиду в дом, где лежал родной и близкий ему человек… Но он всегда был человеком одной мысли, которой он был полон, а в это время он весь был в хлопотах о каком-то необычайном концерте с редкой знаменитостью… Придя в гостиную, он не утерпел и сказал кому-то: «Какой концерт мне удалось устроить!» Послышался ответ: «Слушайте, мой дорогой, ведь он лежит в соседней комнате в гробу, а вы говорите о концерте». |
| Викариартства: Белыническое (1923—1925); Бердичевское (1921—1922, 1941—1942); Владимиро-Волынское (до 1943 г.); Камень-Каширское (1925—1935); Ковельское (1941—1942); Коростенское (1922—1931); Кременецкое (до 1934 г.); Луцкое (1922—1944); Острожское (до 1942 г.); Полонское (1923—1931). ЛЬВОВСКАЯ и Дрогобычская (1941—1988 Л. и Тернопольская). 1945 МУКАЧЕВСКАЯ и Ужгородская. 1993 НИКОЛАЕВСКАЯ и Вознесенская. 1993 ОВРУЧСКАЯ и Коростенская. Викариатство: Брусиловское. ОДЕССКАЯ и Измаильская (1928—1944 Херсонская и О.; 1944—1946 Херсонская и Николаевская; 1946—1947 О. и Кировоградская; 1947 — после 1959 г. О. и Херсонская). Викариатства: Ананьевское (1923—1924); Балтское (1957—1958); Белгород-Днестровское (1960—1961); Зиновьевское (1930—1931); Кировоградское (1944—1946; 1950—1962); Николаевское (до 1944 г.); Новомиргородское (до 1923 г.); Тираспольское (1921—1922). ПОЛТАВСКАЯ и Кременчугская (до 1928 г. П. и Переяславская). Викариатства: Лубенское (1920—1927); Переяславское (1922); Пирятинское (1925—1927); Прилукское (до 1928 г.); Роменское (1927—1931). 1990 Ровенская и ОСТРОЖСКАЯ. Симферопольская и КРЫМСКАЯ (до 1928 г. Таврическая и Симферопольская; 1928—1936 К.; 1936—1944 упразднена). Викариатство: Керченское (1924—1928); Мелитопольское (1923—1924); Севастопольское (до 1924 г.); Феодосийское (1921—1930); Ялтинское (1922—1927). 1945 СУМСКАЯ и Ахтырская. 1991 ТЕРНОПОЛЬСКАЯ и Кременецкая. Викариатство: Почаевское. 1994 ТУЛЬЧИНСКАЯ и Брацлавская. ХАРЬКОВСКАЯ и Богодуховская (до 1945 г. Х. и Ахтырская). Викариатства: Андреевское (1925—1926); Волчанское (1918—1919); Лебединское (1917—1919); Старобельское (до 1924 г.); Сумское (до 1935 г.). ХЕРСОНСКАЯ и Таврическая (до 1926 г. Х. и Одесская; 1927—1928 Х. и Николаевская; 1928—1944 Х. и Одесская; 1944—1946 Х. и Николаевская; 1946—1947 присоединена к Одесской и Кировоградской; 1947 — после 1959 г. Одесская и Х.). Викариатства:; Елисаветградское (до 1926 г.). |
| Привезенный этим посланцем донос, доставлен был в руки государя. Но и этому доносу Петр не поверил и снова известил гетмана. Тогда гетман просил царя через канцлера Головкина повелеть взять доносчиков и прислать в Киев, чтоб судить их в глазах малороссийского народа. Царь на это согласился. Кочубей находился в своем имении Диканьке, близ Полтавы. Гетман отправил туда казаков взять его и Искру. Но Кочубей и Искра узнали об этом заранее, убежали в Ахтырский полк и спрятались в местечке Красный Кут под защиту ахтырского полковника. Гетман известил об этом канцлера Головкина, а Головкин отправил капитана Дубянского отыскать Кочубея, Искру и Осипова, благодарить их от имени государя за верность и пригласить их, для объяснения, ехать в Смоленск, надеясь на царскую милость и награждение. В то же время Петр, отпуская к Мазепе его генерального есаула Скоропадского, обнадеживал гетмана, что доносчикам, как клеветникам, не будет оказано никакого доверия и они примут достойную казнь. Доносчики доверились Головкину и поехали. С Кочубеем и Искрой отправились ахтырский полковник Федор Осипов, поп Святайло, сотник Петр Кованько, племянник Искры, двое писарей и восемь слуг Кочубея и Искры. С Белгорода их сопровождал сильный конвой, но так, чтобы им не казалось, что они едут под караулом. 18 апреля 1708 года прибыли они в Витебск, где находилась главная квартира государя. На другой день после прибытия доносчиков, начали допрашивать их царские министры. Прежде всех спрашивали ахтырского полковника Осипова. Он был только передатчик того, что сообщили ему, и не мог сказать ничего важного и нового по самому делу. Затем, приступили к Кочубею, и тот подал на письме 33 статьи доноса о разных признаках, обличавших, как думал доноситель, гетмана Мазепу в измене: 1) В 1706 году в Минске говорил ему гетман наедине, что княгиня Дольская, мать Вишневецких, родственница Станислава Лещинского, уверяла его, что король Станислав желает сделать Мазепу князем черниговским и даровать запорожскому войску желанную волю. |
| Сначала посредником для представления доноса выбран был какой-то великорусский монах из Севска, шатавшийся за милостыней по Малороссии. Он был принят у Кочубея в Батурине, накормлен, одарен, и выслушал от Кочубея и от его жены жалобный рассказ о том, как гетман, зазвавши к себе в гости дочь Кочубея, свою крестницу, изнасиловал ее. Когда этот монах посетил Кочубеев в другой раз, супруги сперва заставили монаха целовать крест в том, что будет хранить в тайне то, что услышит от них, потом Кочубей сказал: " Гетман хочет отложиться от Москвы и пристать к ляхам; ступай в Москву и донеси об этом боярину Мусину-Пушкину " . Монах исполнил поручение. Монаха допросили в Преображенском приказе, но никакого дела об измене малороссийского гетмана не начинали. Прошло несколько месяцев. Кочубеи, видя, что попытка не удалась, стали искать других путей; они согласились с бывшим полтавским полковником Искрой, свояком Кочубея. Не решаясь сам начинать дело, Искра услужил Кочубею только тем, что отправил полтавского попа Спасской церкви, Ивана Святайла, к своему приятелю, ахтырскому полковнику Федору Осипову, просить у него свидания по важному государеву делу. Ахтырский полковник съехался с Искрой в своей пасеке. " Я слышал от Кочубея, - сказал ему Искра, - что Мазепа, соединившись с Лещинским, намерен изменить царю и даже злоумышлял на жизнь государя, думая, что государь приедет к нему в Батурин " . Ахтырский полковник известил о слышанном киевского воеводу и в то же время отправил в Москву от себя письма о предполагаемой измене гетмана, между прочим письмо к царевичу Алексею. Царь узнал обо всем 10 марта 1708 года и в собственноручном письме к Мазепе обо всем известил гетмана, сам уверял, что ничему не верит, считает все слышанное произведением неприятельской интриги, и заподозревал миргородского полковника Апостола, который, как царю было ведомо, недружелюбно относился к гетману. Царь заранее предоставлял гетману схватить и сковать своих недоброжелателей. Между тем сам Кочубей, по совету попа Святайла, отправил в Москву к царевичу еще один донос с перекрестом Янценком. |
| Празднование сорокалетия священнослужения высокопреосвященнейшего Арсения, архиепископа Харьковского и Ахтырского, 4-го февраля 1908 года Источник В наше тяжелое время немного встречается таких событий, где бы царили согласие, любовь и уважение, а не зависть и разделение; все мы стали слишком подозрительны, что даже к несомненно – прекрасному подходим с подозрением и недоверием; поэтому глубоко отрадно бывает, когда прорезывают этот духовный мрак такие светлые торжества, как скромно отпразднованный в нашем городе четвертого февраля 1908 года день сорокалетнего служения Высокопреосвященнейшего Арсения в священном сане. Сорок лет – большой период жизни вообще; за этими годами начинается постепенный уклон к западу жизни; сорок же лет всякого полезного служения – подвиг настолько почтенный, что достигшие его имеют право на глубокое уважение общества, а сорок лет священства, богослужения, проповедания слова Божия и молитвы, такое событие, которое замалчивать грешно; его нужно для нашего назидания сделать достоянием общества, оно многознаменательно. Не так давно, когда праздновался двадцатипятилетний юбилей служения маститого святителя – Высокопреосвященнейшего Арсения в Епископском сане (17 мая 1907 г.), личность его была обрисована с разных сторон светлыми красками; а описанные его дела свидетельствуют о дорогих качествах его ума и сердца. Напечатанные автобиографические «воспоминания» его, дают нам основание остановиться – не столько на внешней его деятельности, сколько на внутренней духовной, на его взглядах на задачи служения пастыря и на жизнь христианина. Не теперь только началась и разрослась та духовная гроза, которую переживает наше отечество; не одну только теперешнюю смуту стойко и мужественно, не поступаясь ничем, выдержал Архиепископ Арсений; он был уже пастырем во время великих реформ Царя-Освободителя, он боролся с разгулом неверия и страстей и в то время, когда был воспитателем светского юношества и руководителем нашей средней и высшей духовной школы. Мы были свидетелями, какой сердечностью и любовью дышали приветствия Владыке в день двадцатипятилетнего юбилея его Епископского служения из руководимых им школ и из тех мест и епархий, где он правил слово истины, – мы сами – им руководимые – питаем глубокое уважение и преданность ему, и стараемся доказать это самим делом; теперь же, когда Высокопреосвященный Арсений раскрыл нам в своих «воспоминаниях» многое из своего внутреннего мира, становятся вполне понятными та любовь и уважение, которыми он пользовался и пользуется на всех местах своего пастырского служения и понять причины этого нам кажется не трудно. |
| Жители Сум просят назвать улицу Борцов революции именем Митрополита Владимира 27 ноября, 2014. Новостная служба С самого начала собрания несколько человек активно пытались помешать проведению обсуждения. 27 ноября. ПРАВМИР. 25 ноября 2014 года в зале заседаний Сумского городского совета состоялись общее собрание территориальной общины областного центра по вопросу переименования улицы Борцов революции в улицу имени Митрополита Владимира (Сабодана). Возглавили заседание заместитель Сумского городского головы В.М.Волонтырец и начальник отдела архитектуры и градостроительства В.Б.Быков, — сообщает Пресс-служба Сумской епархии Выполнив положенную процедуру регистрации, православные жители Сум приняли участие в заседании. В зале находились городские священники вместе со своими прихожанами. Для участия в работе собрания прибыл архиепископ Сумский и Ахтырский Евлогий. После объявления повестки дня и регламента собрание начало свою работу. С самого начала собрания несколько человек активно пытались помешать проведению обсуждения: они постоянно выкрикивали реплики, затевали споры с выступавшими. Архиепископ Сумский и Ахтырский Евлогий, невзирая на провокации, изложил суть идеи переименования, рассказал о личности Митрополита Владимира (Сабодана), призвал участников собрания поддержать идею переименования. Несколько участников выступили с поддержкой, а несколько участников заявили о своем несогласии и выразили протест. Тем не менее подавляющее большинство присутствовавших в зале участников собрания поддержали идею переименования улицы Борцов революции в улицу имени Митрополита Владимира (Сабодана). Результаты собрания, оформленные протоколом, будут приняты во внимание на сессии Сумского городского совета, которому предстоит принять окончательное решение по этому вопросу. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
|
|
