| Здесь-то под сводами церкви в склепах опочивают: князь Микулинский Феодор Михайлович, сын его князь Александр Феодорович, князья Феодор Александрович и Михаил Феодорович, княгиня София, супруга князя Димитрия Ивановича Микулинского, убитого при взятии Казани, Ирина Андреевна Головина, дочь Андрея Андреевича Микулинского-Телятевского, жена стольника Якова Никитича Головина. На правой стороне памятники Бориса Александровича, Андрея Борисовича и Ивана Андреевича, Семена Ивановича и супруги его Евдокии, Петра Ивановича, Андрея Петровича, Андрея Андреевича и Феодора Андреевича. Последние девять памятников, осмотренные графом Н.П.Румянцевым, уничтожены для простора в церкви; а над первыми нынешний просвещенный помещик Микулина, как благоговейный чтитель предков своих и ревнитель отечественной древности, устроил покровы из малинового сукна с крестами из золотого позумента и балдахины с княжескими коронами. Против гробниц, с левой стороны, читаем на столпе следующие надписи, как стенной синодик: «Помяни, Господи, души усопших раб твоих князей Тферских и Микулинских зде лежащих; князя Феодора Михайловича и сына ево Олександра и внука Феодора Олександровича и правнука Михаила Феодоровича и праправнука Ивана Михайловича». «Помяни, Господи, князя Семена Ивановича Пупкова и жену ево Овдотию и брата ево Димитрия Ивановича и жену свою Софию, князя Петра Ивановича Мнкулинского-Телятевского и сына ево Ондрея и внука Ондрея Ондреевича и правнуков Феодора, Ирину Головину и Федосью Голицину». Кроме сего надгробия о Микулинских князьях свидетельствуют найденные здесь в земле их пулы, печати и деньги серебряные и медные XV века, кои хранятся в многих нумизматических кабинетах. Недавно еще открыты Г.Головиным в Микулине явственные следы 18 церквей, а в осыпи древняя серебряная чашка чеканной работы с изображениями на дне Св. Георгия и четырех Евангелистов по краям; снимок ее с описанием здесь представляется. Сей древнейший храм в Тверской губернии, 1850 года возобновлен помещиком Микулина Н.Г.Головиным, а сентября 17 того же года, освящен Архиепископом Тверским и Кашинским Гавриилом, который торжество сие ознаменовал словом своим 3 . В пастырской беседе своей, обращаясь к обновителям храма, Преосвященный говорит: «От Господа вы прияли все дары, и Ему посвящаете во славу Имени Его. Ваше усердие пред нашими очами; ваша щедрость на благое богоугодное дело так благолепно украсила сей дом Божий, что он, блистая новостию, соответствует и сединам давно прошедшего времени, в котором храм основан». Чашка, найденная в осыпи села Микулина Городища Чашка эта, литографированная здесь в настоящую величину свою, сделана из чистого серебра, или выжиги, весом 25 золотника. По краям ее изнутри и на средине все лицевые изображения и орнаменты выдавные, сверху рассчеканенные; земля, то есть поле около них прочеканено то горошчатым, то мелким матом. Сысподи припаяна серебром царга, или маленький поддон в виде обручика. |
| Довольный числом, но боясь робости сподвижников, Царь умел одушевить их своим великодушием: в присутствии ста тысяч воинов целуя крест, громогласно произнес обет возвратиться в Москву победителем или умереть; он не требовал клятвы от других, как бы опасаясь ввести слабых в новый грех вероломства, и дал ее в твердой решимости исполнить. Казалось, что Россия нашла Царя, а Царь нашел подданных: все с ревностию повторили обет Василиев – и на сей раз не изменили. Сведав, что Илейка с Шаховским уже в Туле, и что Болотников к ним присоединился, Василий послал Князей Андрея Голицына, Лыкова и Прокопия Ляпунова к Кошире. Самозванец Петр, как главный предводитель злодеев, велел также занять сей город Телятевскому. Рати сошлися на берегах Восми Июня]: началось дело кровопролитное, и мятежники одолевали: но Голицын и Лыков кинулись в пыл битвы с восклицанием: «Нет для нас бегства; одна смерть или победа!» и сильным, отчаянным ударом смяли неприятеля. Телятевский ушел в Тулу, оставив Москвитянам все свои знамена, пушки, обоз; гнали бегущих на пространстве тридцати верст и взяли 5000 пленных. Храбрейшие из злодеев, Козаки Терские, Яицкие, Донские, украинские, числом 1700, засели в оврагах и стреляли; уже не имели пороха, и все еще не сдавались: их взяли силою на третий день и казнили, кроме семи человек, помилованных за то, что они спасли некогда жизнь верным Дворянам, которые были в руках у злодея Илейки: черта достохвальная в самой неумолимой мести! Замышляя измену, Шаховской надеялся, вероятно, одною сказкою о Царе изгнаннике низвергнуть Василия и дать России иного Венценосца, нового ли бродягу, или кого-нибудь из Вельмож, знаменитых родом, если, невзирая на свою дерзость, не смел мечтать о короне для самого себя; но, обманутый надеждою, уже стоял на краю бездны. Ежедневно уменьшались силы, запасы и ревность стесненных в Туле мятежников, которые спрашивали: «где же тот, за кого умираем? Где Димитрий?» Шаховской и Болотников клялися им: первый, что Царь в Литве; второй, что он видел его там собственными глазами. |
| Здесь скажу несколько слов о Кашире вообще. Когда поднимался в гору на лошадях, то мне непременно хотелось встретить что-нибудь необыкновенное, историческое, древнее. Думал я так: Кашира не простой город; недаром воспроизводится на сцене театра не другая, а Каширская старина. Недаром здесь тесным кольцом стягивалась старинная, богатырская Русская рать, выдерживавшая набеги Крымских татар. Мне хотелось видеть следы седой древности, которые доселе сохранились в подмосковных городах: Рязани, Коломне и Серпухове, где высятся до сих пор развалины Кремля и стены, выдержавшие не одну осаду врагов. Но тут, к моему крайнему удивлению, ничего подобного, проезжая, я не видел. Оказывается, что старинная Кашира не здесь была основана. Та находилась на противоположном Московском берегу и была до основания разрушена татарами в 1571 году. Древний город Кашира, при Иоанне III, находясь на реке Каширке при впадении ее в Оку, как пограничный пункт, был отдан для охраны Казанскому царевичу Ашину. В течение XVI столетия не редко Кашира служила сборным пунктом для войск, подвергаясь набегам татар; еще при царе Василии Иоанновиче город был укреплен башнями, стеною и валом. Играя видную роль в стратегическом отношении, при самозванцах Кашира выдержала последнюю осаду. Отряд Телятевского с мятежниками занял город в 1607 году. В 1608 году Кашира была приписана к Московской губернии, а в 1777 г. назначена уездным городом Тульского наместничества. Все это относится к описанию старинного гор. Каширы. В настоящее же время на том месте стоит село под названием «Старая Кашира». Кругом его сохранились следы курганов, земляных насыпей и других укреплений. Неподалеку от старой Каширы расположено селение «Городище», доселе сохранившее вид искусственных насыпей и других укреплений старого времени. Время основания настоящего гор. Каширы с точностью определить нельзя; несомненно, только то, что город уже существовал в половине XVII столетия; это видно из летописи соборного Успенского храма, в коем сохраняется древнее Евангелие с надписью: Евангелие подарено в 1726 году в Успенскую гор. Каширы церковь князем Волхонским. Но вернемся к описанию моего приезда в город. |
| Рост благоустройства и экономического могущества обители привёл и к новым искушениям. Игумен Серапион всячески стремился приобрести как можно больше земель и в короткий срок получил от великого князя Ивана III тридцать земельных участков. Пятнадцать «старших старцев» монастыря, не согласных с забвением заветов Кирилла Белозерского, в 1483 году покинули монастырь. Только слёзная просьба белозерского князя Михаила Андреевича, изгнавшего из обители корыстолюбивого Серапиона, заставила их вернуться. После этого события тридцать один год в монастыре не было земельных приобретений. Новый игумен Гурий Тушин даже вернул великому князю деревни, взятые его предшественником. В Кирилло-Белозерском монастыре возникло и укрепилось направление «нестяжателей». Главным вдохновителем нестяжательства стал Нил Сорский , прозванный так потому, что основал скит на реке Соре неподалёку от Кирилло-Белозерского монастыря. Нил Сорский и другие «заволжские старцы» были сторонниками аскетического монашества. Они призывали к тому, чтобы у монастырей не было сёл и земель, чтобы монахи жили в «пустыне» и добывали себе пропитание своими руками. Церковный Собор 1503 года в Москве, несмотря на надежды нестяжателей, не принял предложения «заволжских старцев» в качестве общеобязательного для монастырей правила. Конец XV и начало XVI века для Кирилло-Белозерского монастыря стали временем, когда богатство обители быстро росло, а сама обитель благоукрашалась. В 1497 году в монастыре знаменитым мастером Прохором Ростовским был построен каменный Успенский собор. До этого на Севере Руси было только два каменных храма: в Спасо-Каменном (на Кубенском озере) и в Ферапонтове монастырях. Позднее к Успенскому собору были пристроены три придела – над могилами преподобного Кирилла Белозерского, воеводы князя Воротынского и князей Телятевских. В середине XVI века весь монастырь вместо бревенчатого частокола был обнесён крепостными каменными стенами с воротами и башнями. Эта часть монастыря сейчас известна под названием Старого города. Высота его стен достигала пяти метров. На Грановитой башне, которая ещё называлась Часовая, висели большие часы. Две башни были проездными: Водяные ворота выходили к Сиверскому озеру, а Святые, что к востоку от Успенского собора, – в сторону городского посада. Святые врата Кирилло-Белозерского монастыря сейчас единственные монастырские врата в России с сохранившейся древней системой росписи. Иконописцы старец Александр со своими учениками Емелианом и Никитой на стенах и сводах проездной арки изобразили все праздники и всех святых, которым посвящены главные и придельные алтари монастырских церквей. |
| В феврале месяце В. Князь велел «поимать» некоторых из знатных новгородцев. 7-го отвезли в Москву Марка Панфильева, старосту Купецкого Ив. Кузм. Савелкова и Марфу Исакову с внуком Вас. Фед. Исаковым (пойманы Марк – 1, Марфа 2-го), Онкифа с сыном Романом, Юрья Репехова, Григ. Кипр. Арзубьева (поиман 6-го). «А животы их всех велел на себя отписати» (ibid. 220). Усмирен был Новгород. Но не сразу осторожный Иоанн III прибрал в свою казну его земли. Лишь поводы, действительные пли придуманные, давали ему каждый раз основание для такого шага. А поводы эти могли быть часто. Зимой 1484 года, по подозрению в сношениях с Литвой, Новгород навлек на себя немилость В. Князя. «Князь велики посла и поима их всех больших и житьих людей, человек с тридцать, и домы их повеле разграбити»; теперь же «и Настасью славную богатую поимав разграби, и Ивана Кузмина поима» (ibid. 236). Земли поиманных, конечно, перешли к В. Князю. Наконец, зимой 1489 года «Новгородцев Князь велики повеле вывести из Новагорода житьих людей, а вести в Новгород Нижний», – кажется по обговору, что они сопротивляются наместникам и волостелям (ibid. 238). Если считать несомненным, что земли и житьих перешли к В. Князю, если прибавить еще земли монастырей, дополнительно взятые на В. Князя (см. ч. III, гл. 4-я) тогда нам ясным теперь станет все: и то, а) кому прежде принадлежали новгородские земли до падения Новгорода, и то, б) когда они были взяты на В. Князя. Писцовая же Книга дополнит наши сведения и данными о том, в) сколько земли еще не принадлежало в В. Новгороде, в Водской пятине, В. Князю. а) Писцовая Книга, описывая земли, непременно отмечает и прежних владельцев земель. Их очень много, но среди них встречаются имена именно тех посадников, бояр, тысяцких и житьих новгородских, которых мы узнали во время прихода В. Князя в Новгород в 1476 и в 1478 годах. Как бывшие собственники земель, в Писцовой Книге упоминаются напр. Ив. Зах. Овинов, Александр Самсонов, Василий Онаньин, Богдан Есипов, Марк Панфильев, Ив. Вас. Микифоров, Ив. Куз. Савелков, Яков Губин Селезнев, Настасья жена Ив. Григорьева, Казимир, Федора, жена Глазоемцева, Гагины, Оф. Горошкова, Оксинья жена Никиты Есипова, Телятевы, Вас. Балакшин, Мих. Берденев, Як. Коробов, Куз. Фефилатов, Конст. Богд. Бабкин, Андр. Плюснин, Грузовы, Фед. Иевль, Вас. Есипов, Род. Норовов, Григ. Тучин, Ал. Скакухин, Клементьевы, Есип Максимов, Подвойской Назар, Божины, Деревяшкина, Олф. Ив. Офонасов. М. Конст. Доможиров, Медведнев, Репехов и др. мн. Со всеми перечисленными фамилиями у нас связывается известное историческое представление, на основании тех данных, какие мы нашли в Летописях и выше привели. Все поименованные сейчас, большей частью упомянуты и в Летописи. Но иногда – там дети и братья землевладельцев Писц. Книги. |
| Шуйского в эти удержался у власти благодаря Патриарху Ермогену и молодому воеводе Михаилу Скопину-Шуйскому, племяннику царя Василия. Св. Ермоген стал повсюду рассылать грамоты, которыми призывал русский народ к порядку и послушанию законной власти. Первосвятитель свидетельствовал, что царевич Димитрий погиб и ныне причтен к лику святых, а выдававший себя за Димитрия самозванец убит. Патриарх требовал от духовенства зачитывать грамоты и разъяснять народу, что необходимо поддерживать законного царя Василия. Разумеется, Ермоген успел хорошо изучить Шуйского и не строил иллюзий насчет этого государя, изощренного в интригах, но слабого правителя. И тем не менее, Ермоген, который едва ли относился к царю Василию с симпатией, хорошо понимал необходимость сплочения народа в годину смуты вокруг законного монарха – гаранта целостности державы и водворения в ней порядка. Болотникова и всех, кто его поддерживал, Ермоген отлучил от Церкви. Усилия Ермогена дали свой результат: многие примкнувшие к мятежникам, стали возвращаться на сторону царя Василия. Особенно убедительно подействовали анафемы Ермогена на поддержавших Болотникова дворян, которые почти в полном составе покинули стан мятежников. Правительственные войска под командованием Скопина-Шуйского довершили дело, разбив шайки Болотникова и отогнав их от Москвы. После отступления от Москвы «воры» собрались в Туле: здесь были мятежные князья Шаховской и Телятевский и сам Болотников (кстати, будто бы ранее бывший холопом Телятевского, с которым теперь действовал бок о бок, на равных). Осажденный летом 1607 г. в Туле войсками Шуйского Болотников сдался в октябре того же года. Он был ослеплен и сослан на Север, где позже его утопили (милосердием Шуйский не отличался в отличие даже от Лжедмитрия I, который в свое время помиловал Василия, приговоренного к смерти). За разгромом мятежа Болотникова последовали со стороны правительства Шуйского меры, которые должны были убедить народ, что царевич Димитрий действительно погиб в 1591 г., а низложенный и убитый в 1606 г. «царь» был самозванцем. Поскольку каких-либо абстрактных рассуждений простой люд не признавал, надо было назвать конкретных убийц царевича и личность самозванца. Отсюда закрепление на официальном уровне в правление Шуйского версии об убиении царевича Димитрия по проискам Годунова. В то же время самозванца с этой поры стали отождествлять с личностью Григория Отрепьева. |
| 1939 . Преображенский в Присеках, мужской, ныне село Присеки, Тверской губ., Бежецкого у., в 10 вер. от Бежецка, при р. Мологе. Это село еще в 1441 г. дано в Троицкий-Сергиев мон. по князе Юрье Дмитр. Красном; впоследствии в нем образовался Преображенский мон., о котором упоминается в 1561 г., когда состоял приписанным к Троицкой лавре. Церковь села основана в 1796 г. “Ист. Росс. Иер.”, II, 110; “Ист. опис. Троице-Сергиевы лавры”, 147; “Твер. губ. в.”, 1854 г., 7 (краткие свед.); “Акты Арх. Эксп.”, I, 296 (Ж. гр. 1577 г. Новгор. архиеп. Александра об освобожд. от пошлин 11 церквей в селах Тр.-Серг. м-ря); Макарий, “Ист. Р. Ц.”, VII, 24; “Чтения в И. Общ. ист.”, 1878 г., IV, “Ист.-стат. опис. Тр.-Серг. лавры”, 178 (упоминается 1561 г.). 1940 . Преображенский – Романовский, женский, упраздненный, в гор. Романове-Борисоглебске, Ярославской губ. О нем известно только, что в 1669 г. им управляла строительница Анисия. Не был ли этот м-рь впослед. при существующей ныне церкви Преображения построенной в 1758 г.? Строев, “Спис. иер. и настоят.”, 376. 1941 . Преображенский – Спасский на Всходне, мужской, ныне село Спас или Спасское, Московской губ. и уезда, в 14 вер. к сев.-зап. от Москвы, близ известной дер. Тушино, при рр. Москве и Сходне. По началу своему современен преп. Сергию Радонежскому, т. е. уже существовал в XIV ст., недолго управляем его преемниками, став жертвою смут во время самозванцев. По писцов. книгам XVI ст. в м-ре были 2 церкви камен. Преображения и строившаяся св. муч. Андрея Стратилата, келья игумена Ивакха, да 3 кельи с 6 черноризцами; м-рь имел во владении земли. В 1570 г. супруга кн. Петра Телятевского, в иночестве София, отдала в Троицкий Сергиев мон., на поминовение отца своего Федора Тушина и брата, родовое село свое Тушина и монастырь. Оставшаяся церковь Преображения с приделом преп. Сергия – древней постройки. Ратшин, 282; “Ист. опис. Тр.-Сергиевы лавры”, 149; “Москов. губ. в.”, 1852 г., 4 (Опис. Москов. у.; село Спасское); Калачов, “Писцов. кн. XVI ст.”, I, Отд. 1, 54 (опись м-ря и его владений в Горстовом стане); “Чтения в И. Общ. ист.”, 1865 г., IV, смесь, 126 (вотчины м-ря в 1684 и 1752 год.); 1878 г., IV, Ист. опис. Тр. Серг. лавры, 181 (приписан в 1570 г.); “Дворцов. разряды”, III, 304 (встреча мощей патриар. Иова 1652 г.); Строев, “Спис. иер. и настоят.”, 259 (игум. Макарий 1566–73 г.); “Продолж. Древн. Вивлиоф.”, 1788 г., III, 190, 229 (упоминается в 1477 г. «мыт Свойнитцкий, что у Спаса на всходне»). |
| VI. Восстание Москвы за Димитрия. – Гибель Годуновых В Москве со времени отправления Басманова народ с каждым днем становился смелее и смелее, с каждым днем власть Годуновых колебалась. Народ единогласно требовал возвращения сосланных Борисом и, главное, матери Димитрия. Требование было сильно справедливое, и, конечно, Годуновы были бы спасены, если б царица Марфа объявила всенародно, что она знает, что сына ее нет на свете. Но царица Марья Григорьевна хорошо знала, что Марфа ни за что так не скажет, и нельзя было освободить ее. Возвратить всех опальных также значило бы умножить число сильных врагов: сделали уступку народу и воротили из ссылки князя Ивана Михайловича Воротынского. По возвращении из похода Мстиславского и Шуйского чернь возмутилась, лезла уже в Кремль. Тогда вышел Василий Иванович Шуйский и говорил народу речь: «Сами видите ежедневно, какую кару посылает карающая десница Господня за наши грехи. А вы все коснеете во зле и замышляете измену на разорение земле нашей, поругание святой нашей веры и осквернение святыни московской. Я вам целую крест на том, что Димитрия царевича нет на свете, я сам своими руками положил его тело в гроб в Угличе; и тот, кто называется этим именем, – расстрига, беглый монах, наученный сатаной, осужденный на казнь за свои мерзкие дела. Собирайтесь вы лучше Богу молиться, чтоб отвратил от нас гнев свой, и стойте твердо на истине, – так и все поправится». Толпа расходилась, повесив головы, потому что Шуйского многие уважали. Но ропот не переставал. Снова раздались требования, чтоб в Москву привезли мать Димитрия: пусть она порешит дело. Около половины мая стали появляться в Москве бежавшие из-под Кром ратные люди. Большая часть из них не могла ничего сказать, потому что ничего не знала. Когда их спрашивали знатные люди, они грубо отвечали: «Поезжайте сами и узнайте». Наконец прибыли Телятевский и Катырев-Ростовский, и все разъяснилось. Весть о переходе Басманова, бояр и всего войска на сторону Димитрия была роковой для Годуновых: оставалось им либо бежать, либо отречься от престола и признать добровольно Димитрия перед всеми, либо же попытаться собрать последние силы, идти против врага и погибать с честью. Годуновы не сделали ничего подобного: они сидели в кремлевских царских палатах и противодействовали общему смятению только тем, что, по изветам доносчиков, которых подкупали деньгами, приказывали ловить и мучить распространителей Димитриевых грамот да тех, которые чересчур смелым сочувствием к Димитрию навлекали их гнев. Это значило – не сходить ни на шаг с дороги Борисовой политики. Оказалось, что сын не мог идти далее отца. Говорят, что Димитрий посылал к Федору письмо с убеждением мирно оставить престол, как и прежде к отцу, но молодой Годунов приказал замучить посланца и не отвечал на предложение 205 . |
| 104. Об измене московской. Те же мужики красносельцы их приняли и рады им были. Пришла же весть царевичу, что те мужики изменили и хотят быть в городе. Он же повелел послать их схватить, но против Божией десницы никто не может устоять: ничего не смогли. Те же посланные из Красного села не дошли [до города], испугались и назад вернулись. Те же вражьи посланцы красносельцы собрались и пришли в город на Лобное место. Многие же служивые люди к ним приставали: иные своей охотою, а иные и страха ради смертного, видя такое прогневание Божие. Бояре же пришли к патриарху и возвестили ему о злом совете московских людей. Патриарх же Иов, столп непоколебимый, со слезами молил, укреплял их, и ничего не достиг. Миром же пришли в город, и бояр взяли и повели на Лобное место, и прочитали его, окаянного, дьявольские прелестные грамоты, и возопили все единогласно и здравствовали его, Расстригу, на государство. Пошли же во град [Кремль], царицу же и царевича и царевну схватили, и отвели на старый двор царя Бориса, и приставили к ним приставов. Годуновых, и Сабуровых, и Вельяминовых перехватали и всех отдали приставам. Дома же их все разграбили миром: не только имущество пограбили, но и хоромы разломали, и в селах их, и в поместьях, и в вотчинах также пограбили. Те же его [Гришки] посланцы, Таврило Пушкин и Наум Плещеев, послали к нему с сеунчем. Он же, окаянный, то услышав, возрадовался и быстро пошел на Тулу. 105. О приезде на Тулу бояр и всяких чинов людей и о приходе донских казаков. В Москве же все люди целовали ему [Гришке] крест и послали к нему с повинной князя Ивана Михайловича Воротынского да князя Андрея Андреевича Телятевского. И с ними пошли к нему, Гришке, многие люди всяких чинов, и пришли к нему на Тулу. В то же время пришли к нему казаки с Дона: [атаман] Смага Чертенский с товарищами. Он же им был рад и пустил их к руке прежде московских бояр. И яко лютые звери злятся на людей, так и сии воры казаки лаяли и позорили бояр, которые пришли из Москвы. Бояр же московских повелел пустить к себе и их наказывал и ругал, яко истинный царский сын. Повелел же многих давать приставам и разослать по темницам. Князя же Андрея Телятевского те же воры казаки едва не убили до смерти, только чуть живого оставили и послали в тюрьму. |
| Кириллов. Кирилло-Белозерский монастырь. Церковь Епифания. /// Объект не принадлежит Православной Церкви Карта и ближайшие объекты Церковь Епифания Кипрского построена в 1645 году рядом с церковью Владимира над могилой князя Федора Андреевича Телятевского. Она была сооружена артелью сельских каменщиков из вотчины Кирилло-Белозерского монастыря во главе с Яковом Костоусовым. Это небольшой храм по своему архитектурному и конструктивному решению во многом повторяет Владимирский придел, лишь с небольшим увеличением размеров здания. Только очень немногие детали – например, маленькие полуколонки, украсившие небольшой барабан, свидетельствуют о том, что каменщики XVII века видели что-то еще, кроме одних построек Кирилло-Белозерского монастыря. Памятник хорошо сохранился до наших дней. Поздние искажения в основном сводятся к устройству четырехскатной кровли вместо существовавшего ранее покрытия по трем ярусам кокошников. Интерьер церкви сохранился мало. Церковь не была расписана. Иконостас дошел до нашего времени без переделок. Видное место в храме занимала гробница князя Телятевского под покровом алого сукна. Определенная роль в декоративном убранстве отводилась также паникадилам, лампадам, подсвечникам, их узорному оформлению. Комментарии и обсуждение Ваш комментарий будет первым. --> Административное деление приведено по состоянию на начало 2022 года. × Внести изменения в объект × Добавить статью или комментарий × Добавить фотографии (можно загружать сразу несколько файлов) Только зарегистрированные пользователи могут добавлять фотографии в каталог. |
|
|
