| Получив клад, или, вернее, право на клад, „собравши все силы, бросился он бежать“. В этот момент „всё покрылось перед ним красным светом. Деревья все в крови, казалось, горели и стонали. Небо, раскалившись, дрожало. Огненные пятна, что молнии, мерещились в его глазах“… Мотивировкой этого явления служит у Гоголя, можно догадываться, пролитие человеческой крови. Явление красного или огненно-красного света при получении власти над кладом, как и пролитие крови младенца, — в книжности и в фольклоре широко распространено. В фольклоре красный, огненно-красный свет известен как один из „страхов“, которым „нечистые“ хранители кладов принуждают обладателя цветущего папоротника бросить этот чудесный цветок (см. Д. Н. Садовников. „Сказки и предания Самарского края“. СПб., 1884, стр. 369. Подобное же читаем у П. Иванова в назв. соч., стр. 39–40: „осыпание огненными искрами“, „выстрелы“ и т. п.). Мотив забвения обстоятельств, при которых добыт клад, тоже можно объяснить из фольклора. Обладатель чудесного цветка папоротника делается могущественным, всевидящим, всеведущим, но как только тем или иным путем лишится цветка, он тотчас же утрачивает эти свойства и забывает всё, что было с ним за время обладания цветком (А. Н. Афанасьев. „Поэтические воззрения славян на природу“, II. М., 1868, стр. 383–384; Д. Н. Садовников, назв. соч., стр. 370–371; Максимов, назв. соч., стр. 168–169). Петрусь, покинув овраг и лес, оставил там и чудесный цветок, а с ним и память об ужасной ночи. Мотив призрачности богатства, доставшегося от „нечистого“, представлен в фольклоре во множестве разработок с различными вариантами (И. Рудченко. „Народные южно-русские сказки“, I. Киев, 1869, стр. 74; М. Драгоманов. „Малороссийские народные предания и рассказы“. Киев, 1876, стр. 52; П. Иванов, назв. соч., стр. 6). Некоторые мотивы повествования Гоголя исследователи выводят из литературного источника, имея в виду главным образом произведения немецких романтиков. Самыми настойчивыми и убедительными были утверждения Н. С. Тихонравова (Соч., 10 изд., I, стр. 526 и сл.), развернувшего общие наблюдения и замечания Н. И. Надеждина („Телескоп“ 1831, стр. 653). Для данной повести они сводятся к тому, что некоторые мотивы гоголевской „были“ — мотивы пролития крови ребенка, появления красного света и полного выпадения из памяти наиболее сильных впечатлений — позаимствованы из „Liebeszauber“ Тика. Основание для этого утверждения Тихонравов видит в наличии и сходстве этих моментов у обоих писателей, которые он объясняет заимствованием, сделанным под свежим впечатлением только что вышедшей в русском переводе повести под названием „Чары любви“ (в журнале „Галатея“ 1830, стр. 157–185; стр. 127–240). |
| Воронежская Основана 03.1682 (выделена из Рязанской епархии). Архиепископия с 1704 г. по 1714 г. (с 1714 г. обычно замещалась епископами). Именовалась: Воронежская; в 1696–1700 гг. – Воронежская и Азовская; в 1700–1705 гг. – Воронежская; в 1705–1788 гг. – Воронежская и Елецкая; 07 .1788–19.05.1795 – Воронежская; 19 .05.1795–05.04.1829 – Воронежская и Черкасская; с 05.04.1829 – Воронежская и Задонская (в связи с отходом Черкасской территории к новообразованной в 1829 г. Донской епархии); с 20.01(02.02)1945 – Воронежская и Острогожская; с 26.01(08.02)1954 – Воронежская и Липецкая; с 24.04(07.05)2003 – Воронежская и Борисоглебская. Викарные кафедры: Острогожская, Валуйская, Бобровская, Богучарская, Задонская, Бутурлиновская, Новохоперская, Павловская, Россошанская. 02.04.1682 23.11.1703 02.07.1704 18.07.1712 25.04.1714 23.09.1723 31.10.1725 27.12.1726 28.05.1727 08.06.1730 08.06.1730 26.09.1742 02.12.1742 28.03.1743 14.09.1743 30.11.1757 06.08.1758 19.10.1761 Кирилл Ляшевецкий (Лящевицкий) 05.12.1761 02.01.1763 Иоанникий Павлуцкий 03.02.1763 17.12.1767 17.12.1767 19.05.1775 Тихон II Якубовский 19.05.1775 06.05.1788 Тихон III Малинин 29.06.1788 15.04.1794 20.05.1795 10.04.1799 Мефодий Смирнов 10.04.1799 01.10.1799 Афанасий Иванов 01.10.1799 16.10.1799 Арсений II Москвин 26.11.1799 06.05.1810 23.09.1810 07.02.1816 Антоний Соколов I 26.03.1816 24.05.1825 31.01.1826 20.12.1846 13.01.1847 20.01.1850 26.02.1850 05.08.1853 27.08.1853 14.11.1864 04.01.1865 22.04.1886 01.05.1886 07.05.1890 03.06.1890 01.05.1913 13.05.1913 27.12.1919 (09.01.1920) 03(16)09.1923 24.12.1925(06.01.1926) 03(16)07.1925 01.1926 01.1926 25.01(07.02) 1929 12.1926 08.1927 30.10(12.11)1927 01(14)02.1928 03.1928 11(24)04.1929 29.10(12.11)1935 29.10(12.11)1935 10.1936 31.10(13.11)1935 10(23)01.1936 06(19)03.1944 13(26)05.1945 27.08(09.09)1945 01(14)01.1961 03(16)01.1961 03(16)03.1961 03(16)03.1961 26.09(09.10)1963 Сергий Петров II 26.09(09.10)1963 17(30)03.1964 17(30)03.1964 23.01(05.02)1965 Владимир II Котляров |
| В Ассоциацию идет орава, чтобы прикрыться именами. Только я голосовал против митрополита Питирима, и все это заметили. Я голосовал бы и против Иннокентия Просвирнина, но он не был предложен в число пяти вице-президентов, он в президиуме, как и я. Я предложил для альтернативности Гайденко и Чудакову, но они не хотят. С Аверинцевым и Ивановым поехали в гостиницу Иностранки, где Иванов директор теперь, и там средь людей за круглыми столиками кто? — отец Александр Мень весело раздавал подарки. Там была и Трауберг, она дала нас с Ренатой лотерейные билетики, потом к нашему — директорскому — столику подсел молодой Заславский, один из героев съезда. Его спросили о Чаушеску. «Тиран бежал в Китай», сказал он торжественно. Аверинцев читал духовные стихи, новые, и свою молитву, сочиненную на съезде: «У самого края преисподней, на месте, Георгием заклятом…» И вдруг впервые в жизни я смог не один свернувшись клубочком, а среди людей думать, как это у меня иногда получается, т. е. просто чувствовать, вбирать и открываться […] Ехали обратно с Аверинцевым и Наташей, под стенами Кремля он опять рассказал свою молитву. — Он два часа уговаривал Афанасьева убрать ругань в адрес Горбачева, тогда подписал его программу о расколе. О Сахарове: Андрей Дмитриевич мыслит дедуктивно, из принципов; за окном ему словно Прага, а не Москва; он против папы, запрещающего аборты. «Но Андрей Дмитриевич, Вы же только что говорили о праве человека на жизнь; с какого момента, Андрей Дмитриевич?» С ним, сказал Аверинцев, было редкостно интересно разговаривать, потому что он был из немногих людей, всерьез продумывающих основания своей системы, когда слышат им возражения; я не смягчаю мысли, когда говорю с такими людьми, так, как я это делаю обычно, в разговоре с большинством. 27.12.1989. Хочется свернуться клубочком и мурлыкать, говорю я Ване, но надо ехать на лесоторговую базу, покупать тес. Ваня сказал папин сегодняшний стих: «Я еще живая кошка, поскриплю еще немножко, подышу и поживу. Et comment vous portez vous?» |
| В настоящей работе предпринята попытка рассмотреть формирование философских взглядов А.Ф. Лосева в контексте имяславия как системы философско-религиозной мысли. Мы сосредоточим внимание на принципах философского обоснования имяславия в трудах мыслителя и проследим связи имяславских идей А.Ф. Лосева c актуальной для нас темой богословского образования в духовных учреждениях, основывающегося на филологической подготовке будущих клириков. В последнее время в научных работах об А. Ф. Лосеве активно обсуждается «форма религиозности» этого русского философа. Мы не будем касаться фактографического вопроса в контексте этой темы, однако не лишним будет упоминание о важном историческом факте: 3 июня 1929 г. супруги Лосевы дали монашеские обеты, приняв в тайном постриге, который совершал архимандрит Давид (Мухранов), имена Андроника и Афанасии.Это событие, безусловно, было ключевым в духовном становлении мыслителя, пронесшего через всю жизнь живую веру в Бога, верность Православию и любовь к Церкви. А. Ф. Лосева сегодня вполне ответственно называют крупнейшим русским философом, историком философии и эстетики. Хорошо известны многие факты его интеллектуальной биографии. Мыслитель получил образование филолога-классика на историко-филологическом факультете Московского университета (отделение философии и классической филологии). Уже в 1919 г. был избран профессором классической филологии Нижегородского университета, впоследствии – действительным членом Академии художественных наук и профессором Государственного университета музыкальных наук. Интеллектуальные интересы А. Ф. Лосева были чрезвычайно широки. Он был членом Психологического общества при Московском университете, принимал участие в заседаниях Религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьёва, посещал Философский кружок им. Лопатина и Вольную академию духовной культуры. Круг его общения включал таких деятелей русского религиозного возрождения, как Вяч. Иванов, Н.А. Бердяев, отец Павел Флоренский и многих других. Философ был прекрасным знатоком музыкальной эстетики и математики. |
| 17 марта около полудня в Иерусалиме разнеслись неопределенные слухи, привезенные какими-то поклонниками-болгарами, о том, что «русский караван совершенно рассеян снежною бурею». Под влиянием естественной тревоги и этих слухов управляющий подворьями немедленно отправил на встречу каравана двух кавасов-черногорцев Лазаря Бана и Ивана Княжевича с приказанием вручить начальнику каравана 500 франков на нужды паломников и дать полномочие ему «не стесняться в расходах, при подаче помощи нуждающимся», при чем один из кавасов обязан был вернуться в Иерусалим и сообщить подробные сведения о положении каравана. Посланные черногорцы-кавасы к вечеру 17 марта достигли Рамаллы и нашли здесь большую часть каравана, но в весьма плачевном положении: многие из поклонников были больны после ужасных потрясений, нашлись с отмороженными ногами и даже несколько окоченевших трупов. Узнав, что начальник каравана с больными и отсталыми паломниками находится еще в дороге, посланные кавасы немедленно отправились к нему на встречу. В дороге они встретили еще несколько паломников, с трудом и большими усилиями направляющихся в Рамаллу, и наткнулись на пять замерзших трупов старух-паломниц. Около 10 ч. вечера посланные явились в Синджиль и отыскали здесь больных паломников и фельдшера А. И. Иванова уже, как мы знаем, отправившего известие в Иерусалим о печальном положении каравана. Переночевав в этой деревне черногорец Лазарь Бан, как было ему приказано, рано утром выехал обратно в Иерусалим с донесением, имея в то же время от начальника каравана поручение во что бы то ни стало нанять до 40 мулов для перевозки в Иерусалим больных и слабосильных паломников, так как в деревне Синджиль собственных мулов не имелось. Сам же г. Иванов с прибывшим черногорцем Иваном Княжевичем и двумя проводниками каравана отправился снова в ел-Луббан, чтобы накормить, осмотреть оставшихся там паломников и перевезти их в Синджиль, захватив с собою и трупы замерзших в пути. Последняя задача оказалась, однако, не из легких, так как погонщики ословъ брались везти лишь больныхъ и слабосильныхъ паломпиковъ, но упорно снова отказывались доставить на ослах трупы умерших, настойчиво к тому же требуя идти в Рамаллу, но не в Синджиль, где начальнику каравана желательно было сосредоточить всех отбившихся от каравапа паломников. |
| Едва ли и следует говорить, что паломники в Галилее, попавшие под такие ужасы природы, сильно страдают от холода, ветра и дождя, и даже замерзаютъ на пути... В преданиях Палестины, среди обывателей Иерусалима и доселе еще живы воспоминания о тех страшных ужасах, которые перенес русский паломнический караван в Галилею в 1893 году, когда на обратном пути из Назарета за Наблусом, попав под ужасную погоду, караван был рассеян, лишился из своего состава 26 человек, замерзших в дороге, и достиг Иерусалима со многими больными, окончившими жизнь в русской больнице. Так как подробности этого бедствия русского паломнического каравана далеко не все еще сделались достоянием нашей печати, то мы, для иллюстрации трудности путешествия в Галилею в марте месяце, сообщим их здесь, по оффициальным данным, в последовательном порядке. Караван выступил из Иерусалима 4 марта «при теплой и ясной погоде». В состав каравана входили 531 женщина и 223 мужчнны, „большая часть которых были люди престарелого возраста, изнуренные строгим постом и, не смотря на свою слабость, по установившемуся между поклонниками обычаю, шедшие пешком в продолжении всего двухнедельного путешествия в Назарет, в Тивериаду и обратно в Иерусалим“. Караван, по принятому в Обществе обычаю, сопровождали фельдшер А. И. Иванов , исполнявший и обязанности его начальника, иеромонах миссии (Никандровой пустыни о. Геннадий), сиделка больницы, кавас-черногорец (Николай Байкович), негр Дмитрий, хорошо говорящий по-русски и временно нанятый на службу в Обществе, отставной турецкий жандарм негр Джогар и два жандарма, командированные для сопровождения каравана иерусалимским губернатором. При караване имелось 38 вьючных ослов для перевозки слабосильных наломников. Караван совершил путь до Назарета вполне благополучно. Погода стояла настолько теплая, что в Наблусе в ограде колодца, близ которого беседовал Христос с Самарянкою, „все спали под открытым небом “. 10 марта караван вышел из Назарета на Фавор, «при сильном тумане и свежем ветре», сменившимися мелким дождем, который потом не переставал день и ночь. |
| Невольная скорбь попускается тебе за вольные оскорбления ближних и за все описанные тобою свои немощи; ты волею не носишь скорби, но отреваешь, то и неволею попускается. Против батюшки ты виновата; ты знаешь, сколько ему дела, и требуешь письма к тебе; когда бы смирила себя, то бы спокойно приняла. Да утешит тебя Господь и да даст мир между вами. Недостойный богомолец И. М. 413 Почтеннейшая o Христе сестра Π.! Несмиренная, самолюбивая, оскорбилась, что батюшка к тебе не писал, а не смирилась, что недостойна сего. Я же, грешный, всегда на твои письма отвечал; на последнее, в котором ты себя назвала злонравною, отвечал, и еще с сими словами прибавил: «злонравным пользует злая страдати», а ты говоришь, что не получала от меня ответа. Итак, сделав тебе такой выговор, Господь да простит тебя, и аз недостойный прощаю. Господа ради, во всяких случаях понуждай себя к смирению, и терпению, и самоукорению, и обрящешь покой; ты читала у отцов святых, что оскорбления нам нужны, и мы чрез оные получаем кротость и смирение; не можешь понести, – обвиняй себя и укоряй. Мир Божий да почиет на тебя, молитвами батюшки; и аз недостойный посылаю мое благословение и остаюсь недостойный твой богомолец, многогрешный И. М. Я уверен, что не оскорбишься на меня за сей тебе выговор, ибо оный не от злобы, или ненависти, но от истинного доброжелательства и усердия. 414 На писание твое, хотя малыми сими строками, тебе ответствую: слава Премилосердному Господу, что Он утешает вас и возвестил братцу вашему утешать вас и присылать нужное к содержанию; благодарите о сем Господа. Я хотя и писал, что ты этим тщеславишься, но это тебе служит более в предосторожность, дабы не закралась страсть сия в сердце твое; а когда чувствуешь от оной себя свободной, слава Богу! О сем радуюсь, что даровал Господь вам с сестрою мир после бывших сильнейших бурь и вражьих восстаний, тщащихся поколебать душевную вашу храмину и расстроить враждою с сестрою – воспоминанием обид и досаждений. Храни же сей мир и не допускай пока поругаться врагу вами; но, низводя себя помыслом в бездну смирения, низвращай возникающие скорбные помыслы, и узриши помощь Божию. Да даст тебе Господь мир душевный, и да покроет тебя от всех сетей вражиих, и да простит тебе вся согрешения твоя вольная и невольная, а за молитвы достопамятных наших отцов: Федора, Клеопы и Афанасия, мир Божий да почиет на вас. |
| — Я ведь это по чести только пришел, — начал лавочник, обиженный непонятным для него смехом, — а то я с вами, милостивый вы государь, и совсем иначе завтра сделаюсь, — отнесся он к Белоярцеву. — Да что же тут я? Мы все брали и заплатим. Чудной ты человек, Афанасий Иванович! Брали и заплатим. — Нет, это чудак, ваше благородие, баран, что до Петрова дня матку сосет, а мы здесь в своем правиле. На нас также не ждут. Моя речь вся вот она: денежки на стол и душа на простор, а то я завтра и в фартал сведу. Ступина, глянув на Белоярцева, опять прыснула неудержимым смехом. Это окончательно взбесило лавочника. — А если и мамзели в том же расчете, так мы тоже попросим туда и мамзелей, — проговорил он, озирая женщин. При этих словах Лиза сорвалась с места и, вынеся из своей комнаты пятидесятирублевую ассигнацию, сказала: — Вот тебе деньги; принеси завтра сдачу и счет. Лавочник ушел, и за ним загромыхал своими бахилами Мартемьян Иванов. Белоярцев был совершенно разбит и тупо ждал, когда умолкнет дружный, истерический хохот женщин. — Ну-с, господин Белоярцев! — взялась за него Лиза. — До чего вы нас довели? Белоярцев молчал. — Завтра мне мой счет чтоб был готов: я ни минуты не хочу оставаться в этом смешном и глупом доме. Лиза вышла; за нею, посмеиваясь, потянули и другие. В зале остались только Марфа и Бертольди. — А вам очень нужно было отпирать! — накинулся Белоярцев на последнюю. — Отчего ж я не летел, как вы, сломя голову? — Это, я думаю, моя обязанность, — несколько обиженно отозвалась Бертольди. — И твой муж, Марфа, тоже хорош, — продолжал Белоярцев, — лезет, как будто целый полк стучит. — Батюшка мой, да у него, у моего мужа, сапожищи-то ведь демоны, — оправдывала Марфа супруга. — Демоны! демоны! отчего же… Белоярцев по привычке хотел сказать: «отчего же у меня сапоги не демоны», но спо-хватился и, уже не ставя себя образцом, буркнул только: — Пусть другие сделает. Нельзя же так… тревожить весь дом своими демонами. — А Кавериной ребенок очень плох, — зашел сказать ему Прорвич. |
| 136 Kastren " s, finnische Mythol. 53 и след. см. подробности о Päiva, Kuu, Otava, Tahti, о сыновьях и дочерях солнца о проч. 5, 53–61. 137 Es ist sehr wahrscheinlich, – говорит Кастрен, – dass der Sonnengott von den Finnen der Vorzeit auch wegen seiner wärmenden Eigenschaft im Allgemeinen und besonders wegen seiner ernährenden, die Erde befruchtenden Natur verehrt wurde. Finn. Myth., S. 61. 139 Представление солнца в женском роде ведет свое начало из языческой мифологии. Самое слово солнце, в первоначальной, коренной своей форме сълънь (солонь), по мнению Буслаева, женского рода. В следствие первоначального женского значения, солнце, по народным сказаниям, поворачивая на лето, наряжается в праздничный, девичий сарафан. В Иванов день, куклу, представляющую солнце, одевают в женский наряд. Точно также германцы представляли solem esse deam, vocans eam sanctam dominam. См. подробнее о женск. поле солнца, по древним понятиям у Гримма. D. M. 666. 140 Представление месяца в образе животных ведет свое происхождение из зооморфической мифологии звероловного и пастушеского быта, когда светила представлялись под образом разных животных, и особенно под образом быка и коровы. См. подробности в статье г. Афанасьева: о зооморфических божествах у славян. Отеч. зап. 1852 г. Также, арх. Калачева, книги второй половины 2. стр. 19. 145 Hanusch, Slavisch. Myth., S. 201, Гримм говорит: «Wohin aber wendet sich die Abendsonne zur Ruhe, wo ist ihr Gemach gelegen? Nach dem ältesten Ausdruck taucht sie ins Meer, in den kühlen Wogen ihre Glut zu löschen, im ags... on mere gange, under soe suife», и проч. По древне-немецк. представлению, божество солнца zu bade geht D. M. 702–704. 149 Добровск. Slavin p. 425. Скандинавы называли Орионов пояс Mariarok, Marirok, от девы Марии. В других местах Германии назыв. Opuoh Pfluoc (aramrum) так же Iakobsstab, peterstab. Grimm. D. M. 690. 150 Греч. Πλεδες, ионич. Πληδες – семь дочерей Атласа и Плеоны, подобно тому как северныя Thiassi, и Orvandill – из рода риз (Riesengeschlecht). |
| Кроме того, были пленные у короля, Чарнецкого и других сенаторов. Чем хуже шли дела в Белоруссии и Литве, тем сильнее становилось в Москве желание мира. В 1661 году попытка царя задержать военные действия мирными переговорами не удалась. Съезд посольский, обещанный в октябре, не состоялся. В марте 1662 года новый посланник царский, стольник Нестеров, приезжал в Варшаву с тем же предложением перемирия на время посольских съездов. Сенаторы отвечали, что если царь уступит королю Киев, Переяславль, Нежин и все черкасские города Заднепровской Путивльской стороны, также Полоцк, Витебск, Динабург, Борисов и Быхов, то король велит заключить перемирие и удержать войска месяца на два или на три для посольского съезда, которому быть на Поляновке. Нестеров отвечал, что в два или три месяца уполномоченные не успеют съехаться; для перемирия на два или на три года он уступит королю Борисов, о других же городах ему говорить не наказано; потом согласился уступить еще Динабург: но паны объявили ему решительно, что перемирия не будет, а ратные люди отведутся на 15 миль от того места, где будет назначен съезд уполномоченных; сенаторы прибавили, что если постановлять договор о перемирье, то надобно посылать к крымскому хану, что потребует много времени; без пересылки же с крымским ханом перемирья заключить нельзя. Нестеров отвечал на это: «Удивительно, что королевское величество и вся Речь Посполитая в государстве своем без ведома искони вечного христианского неприятеля крымского хана сделать ничего не можете и не смеете; а крымский хан между христианскими государствами никогда покою не пожелает, и о том королевскому величеству крымского хана спрашивать не доведется». Паны отвечали: «Крымский хан нам товарищ, да и король и вся Речь Посполитая перемирья заключить не хотят». На это Нестеров сказал: «С которой стороны перемирью не быть, с той стороны и правде не быть». Но царские уполномоченные – боярин князь Никита Иванович Одоевский, боярин князь Иван Семенович Прозоровский, думный дворянин Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин и думный дьяк Алмаз Иванов уже отправились в Смоленск, куда к ним высланы были и польские пленники – гетман Гонсевский, полковники Неверовский и Обухович с товарищами, всего 212 человек, потому что за этих пленников король обещал отдать окольничего князя Осипа Щербатого, стольников князей Семена Щербатого и Григорья Козловского, Ивана Акинфова; а гетман Гонсевский обещал государю, что за него король даст кроме означенных пленников еще князя Петра Хованского. |
|
|
