| Иосифа, и он приказывал псковичам троить песнь аллилуия; в Московской Синодальной библиотеке есть греческая триодь, принадлежавшая, как видно из подписи на ней, митр. Фотию, и в ней – тройная аллилуия, см. архим. Саввы Указатель для обозрения синодальной библиотеки, греческие рукописи, сл. Триодь). 949 Сейчас ниже мы доказываем, что житие преп. Евфросина Псковского есть фальсификация, в которой данные из жизни Афанасия переносятся на Евфросина. Считаем за совершенно вероятное принимать, что усвояемое автором жития Евфросинова обращение к архиепископу этого последнего составляет действительный факт по отношению к Афанасию. Только на читаемые в житии послания Евфросиново, в действительности – Афанасиево, к Евфимию и Евфимиево к Евфросину, в действительности – к Афанасию, должно смотреть, как на пересочиненные автором жития. За действительный ответ Евфимия Афанасию должно быть принимаемо то, что по словам Дмитрия Герасимова в его послании об аллилуйи к архиепископу Геннадию судили великие люди, когда был прежде спор о песне («едино обое судили»). Под прежним спором должно разуметь именно спор псковичей с Афанасием, потому что другого спора прежде Димитрия Герасимова и архиепископа Геннадия неизвестно (А выражение Герасимова: «мне ся помнит» должно понимать не в том смысле, чтобы он был очевидцем спора, а в том, что он знает, слыхал, о нем). 950 В одной рукописи Царского, 366, л. 323, Опис. стр. 369, читается послание к Ионе какого-то Афанасия о назывании неверным христианина или еретиком. Мы принимаем, что это есть послание к Ионе именно нашего Афанасия. 951 См. послание Ионы к псковичам в Акт. Ист. I, 60, стр. 108 col. 1, и в Памятн. Павлова, 90, col. 677. 952 Указ читается в рукописях вслед за посланиями неизвестного псковича к Афанасию; напечатан в Правосл. Собеседн. ibidem, стр. 165. В некоторых рукописях он надписывается: «Слово Лаодикийского собора», каковым надписанием, на основании апокалипсиса гл. 3, ст. 14–19, может быть, хотели придать ему особенную грозность, cfr Лаодикийского собора слово к полуверцам в Описании сборников Публичной Библиотеки Бычкова, I, 194 (известное азбучно-грамматическое Лаодикийское послание, переведенное дьяком Федором Курицыным, как будто заключает в своем названии ту же мысль). Читаемый в рукописях в отдельном виде устав называется «уставом о петьи мефимона», – Ключевск. Жития святых, стр. 256 прим., преосв. Макария Ист. VIII, 131, Опис. синодд. ркпп. Горск. и Невостр. 330 л. 213, стр. 741, а в одной рукописи Волоколамского монастыря, – 577 л. 212 об. fin., он приводится под именем выписки из Феодорита о трегубой аллилуйи (тогда как толкованием Лаодикийского собора называется выписка об аллилуйи из Андрея Кесарийского , – л. 213 fiu.). |
| Иерусалимский устав получил определенную и более точную форму от препод. Саввы Освященного, († 532 г.) основателя Лавры в 18 верстах от Иерусалима. Освященный Савва принял основания для своего устава от преподобного Евфимия Палестинского († 473 г.) и Феоктиста, друга Евфимиева († 474 г.); к ним же он перешел от исповедника Харитона, основавшего три обители в Палестине († 340 г.). 273 Без сомнения древний Иерусалимский устав был краток и, вероятно, походил на студийское и Афанасиево начертание. Из Иерусалимского патриархата дошел до нас синайский канонарь 274 и, судя по содержанию, он не есть первотип Иерусалимского устава. Он не занимается правилами монашеской жизни, а содержит краткое начертание богослужебного устава, начиная также, как и студийское, с Пасхи и кончая великою субботою, по местам отличное от уставов Студийского и Афонского; напр. в великий пяток положена Литургия, вопреки всех известных уставов. Самый устав Иерусалимский, в том виде, в каком он дошел до нас, есть собственно слияние Иерусалимского и Студийского уставов в Богослужебной, особенно синаксарной части. Окончательная редакция Иерусалимского устава принята в Константинопольском патриархате не ранее и не позднее 12-го века. 275 В 12 веке введению его в Константинопольском патриархате способствовали крестоносцы, утвердившиеся в Палестине и вытеснившие из неё многих иноков в Константинопольские монастыри и, без сомнения, на Афон, которые и принесли с собою списки устава; Афон уже в это время на столько возвысился, что мог освободиться из под влияния Студийского и принять устав Иерусалимский, по словам Симеона Солунского , хорошо приспособленный к иноческой жизни и отличавшийся полнотой и продолжительностью службы в сравнении с Студийским. 276 Первый славянский перевод полного Иерусалимского устава сделан в 1319 г. настоятелем Хиландарского Монастыря Никодимом, после Архиепископом Сербским. В России Иерусалимский устав начал входить в употребление во 2-й половине 14 века, как видно из дошедших до нас от этого века богослужебных книг Иерусалимского устава. |
| «Слово попустило, – говорит свт. Афанасий, – пострадать Своему собственному телу, чтобы через страдания и все бывшее, поскольку это относилось к Самому Слову, соделать, чтобы более это уже не касалось людей, но совершенно уничтожилось Им, и люди как храм Слова пребывали уже нетленными вовек» 466 . Ясная мысль св. отца не нуждается в комментарии. Вообще, у него в первый раз и с большой смелостью развивается принцип дифизитства во Христе. Конечно, здесь не захватывается этот принцип во всем разнообразии соприкасающихся с ним вопросов, не выражается также он безусловно точными и определенными терминами, тем не менее для него намечаются уже верные контуры, и ему дается правильная постановка. В этом все значение христологии Афанасия, во многих отношениях ставшей образцом для последующих христологов. Не только Восточные, но и Западные богословы много черпали из этого глубокого кладезя Афанасиевой христологии, развивая и совершенствуя заданные в ней начала и тезисы сообразно с потребностями своего времени. В этом мы тотчас же убедимся, если только воспроизведем христологические воззрения наиболее видных богословов-христологов IV века, каковыми считаются по всей справедливости Каппадокийские Отцы: свтт. Василий Кесарийский , Григорий Назианзин и Григорий Нисский . Таким образом, истинное Богочеловечество, предание о котором идет неизменно от св. апостолов и их учеников и преемником, составляет сущность христологии свт. Василия. Но уже этот святитель, наиболее близко стоящий к своему современнику Афанасию, не удовлетворяется одним повторением его идей и делает некоторые шаги вперед, побуждаясь к этому главным образом новым еретическим движением. Во время Василия Великого особенно усиливается ересь Аполлинария, епископа Лаодикийского, первая, можно сказать, ересь в области христологического учения, вследствие чего для православных борцов с ней возникает необходимость дать более точную терминологию в учении о Лице Иисуса Христа. Примененные к этому учению староникейские тринитарные термины оказались сбивчивыми и вносили путаницу в понятие о второй Ипостаси Сына Божия. |
| Это – вопрос о понимании Церковью задач государственности – политических, исторических, культурных, вообще всего земного делания. Есть ли отношение Церкви ко всем этим стихиям и в частности к стихии государственности отрицательное, пассивно-терпящее, или ея задача заключается в том, чтобы вносить свет благодати в эту область, как и повсюду, и во все стороны человеческой жизни? Для решения этого вопроса нужно обратиться к первооснове о боговоплощении Господа Иисуса Христа, Который принял плоть человека, понес тяготы жизни и призвал нас осуществлять все наши задачи во имя Христово, в духе христианства. Поэтому Церковь ни одну задачу не может отвергнуть, как чуждую ей: ведь, эти задачи относятся к той плоти, понятой в широком смысле, которую исторически понес Иисус Христос. Все это скрытно или открыто заключается, как в зерне, в Афанасиевом догмате, принятом на Никейском Соборе. Это должно быть нашей исходной мыслью. Поэтому должно быть осуждено, отвергнуто и признано абсурдным то, что называется отделением Церкви от Государства, предоставление Государству исключительного мирского господства и уход Церкви куда-то в пространство, вне истории и вне жизни. Такое отделение многим представляется наиболее естественным и либеральным решением вопроса. Но этот соблазн должен быть рассеян, как облако. Я не подвергаю сомнению того, что надо разделить сферы ведения Государства и Церкви… Я говорю здесь о религиозном отделении. Поэтому для веры и Церкви важны не политическая формы государственной жизни, а христианское вдохновение, с которым оне созидаются. Церковь не предначертывает путей для достижения политических задач... Можно сказать, что если Церковь жива, и действенна, то и культура и государственность будут вдохновляться этой ея жизнью. Такова и есть задача Церкви, ея традиции, способ ея действования в истории. Нет предела, куда бы ни проникала церковная благодать; нет, по крайней мере, никаких указаний на это... Из всего сказаннаго следует, что в смысле внутреннем и религиозном нельзя допустить отделения Церкви от Государства: Церковь не может отказаться быть светом миру, не изменив вере. И задача ея определяется не бойкотом неугодной власти, а великой ответственностью пред Богом за народ. |
| А мое Афанасиево жилище, находившееся в четвертом этаже и по (своему) положению неудобное для церкви, соединил с упомянутыми домами, так же как и соседние крепкие строения и входы. Но не довольный и этим, он лишил меня пресвитерства и исключил из церковного списка, без всякой с моей стороны вины. И вот семь лет мы живем, скитаясь с места на место, то, как я сказал, преследуемые заимодавцами, то им самим, не получая дозволения жить ни в церквах, ни в монастырях. Так, когда я, Афанасий, пришел в Метанию, предместие великой Александрии, некогда называвшееся Каноном, которое предместие изначала и по древнему обычаю служило убежищем для беглецов, – все оно находится под покровительством святого монастыря Тавеннисиотского и даже в ограде святой Божией церкви, имеет народную баню для пользования нашего жалкого тела, и безопасно от злоумышляющих: – то упомянутый почтеннейший епископ обнаружил такое нечестие, что не сжалился над нами, несчастнейшими всякого несчастия, и не внял заповедям Христовым, но не велел ни мыться (нам) в народной бане, ни посылать (нам) хлеб, ни продавать тут какую-нибудь другую пищу, одно имея в виду, чтобы мы от скорбей и голода погибли. Поэтому от великого стеснения и бедности я едва не умер, – чего я впрочем желал для освобождения от зол, а не случилось этого со мною по человеколюбию Божию. Количество же истраченных нами денег, частию собственных, частию занятых, как я сказал, за огромнейшие проценты, простирается до 1400 литр 425 золота. Эти деньги взял от нас знатнейший и славнейший Ном, чрез благоверного магистриана Севера, бывшего субъадъютором школы благоверных магистрианов. Лица же варвара Хрисафия мы не видели. Считая ни за что такие и столькие несчастия наши, он овладевает оставшимися у меня, Афанасия, вещами, чтобы я отовсюду лишен был необходимой пищи и наконец, нищенствуя, доставал от благочестивых людей пропитание как себе, так и оставшимся у меня двум или трем невольникам, После того он отбирает все деньги, 85 литр золота, у наших теток, сестер блаженной памяти Кирилла, оскорбляя (их) до глубины души, преследуя и угрожая им смертию; также – сорок литр золота у детей светлой памяти моего брата, бедствующих в сиротстве, и у супруги его, оплакивавшей смерть мужа. |
| Он сед, с короткими волосами и бородой. Его священническое облачение составляют длинная синяя туника, коричневая фелонь, из-под нижнего края к-рой виднеется епитрахиль с золотым шитьем. Обеими руками святой прижимает к себе Евангелие. Эта композиция восходит к миниатюре в Минологии Василия II (Vat. gr. 1613. P. 107, 1-я четв. XI в.). На единственной миниатюре из рукописи Минология за 1-ю половину янв. (Sinait. gr. 512. Fol. 2v, 1055-1056 гг.) он стоит в верхнем ряду у правого края за мч. Полиевктом. Из-за плохой сохранности красочного слоя различимы лишь иерейские одежды - светлое платье, короткая коричневая фелонь, епитрахиль с шитьем на конце; на левой покровенной руке он держит кодекс, правая - перед грудью в жесте благословения. На маргинальной миниатюре из Евангелия с минологием на год (Vat. gr. 1156. Fol. 294 r, 3-я четв. XI в.) М. представлен рядом со свт. Григорием Нисским, облачен в одежды, более похожие на монашеские,- темно-коричневый плащ, охристое платье, черный подрясник, параман. Он сед, с длинной бородой, в правой руке крест, левая раскрыта в жесте орации; в рост - на миниатюре из Минология (Marc. 585. Fol. 6v, XII в.). Как монах с крестом в руках и Евангелием с подписью οςηοσ М. изображен на эмалевой пластинке X-XI вв., украшающей Мартвильский триптих. Тот же тип был унаследован поствизант. искусством. Образ М. присутствует в росписи кафоликона мон-ря Дионисиат, в куполе юго-вост. алтарного компартимента (1546/47, мастер Дзорзис Фукас). Он облачен в белый подрясник, розовую короткую фелонь. В рус. иконописных подлинниках сводной редакции XVIII в. святой упоминается в одном случае как пресвитер и «иконом Великой церкви» и описан старцем: «Брада покороче Афанасиевой, риза поповская, в руках Евангелие» ( Филимонов. Иконописный подлинник. С. 247); в другом - назван после всех святых, память которых приходится на 10 янв., как «преподобный отец наш… пресвитер», с прежними особенностями внешности и одеяний, но с добавлением: «Без амфора» ( Большаков. Подлинник иконописный. |
| составление и перевод А.А. Бурова Святой Евсевий, первый епископ Верчелли (ок. 283 – 1 августа 371 или 372 года, память 16 декабря, 2 августа) Святой Евсевий, первый епископ Верчелли (Sant’Eusebio di Vercelli) родился на острове Сардиния. Вместе с матерью и младшей сестрой он был перепрален в Рим после мученической кончины отца. Там он был поставлен сначала в чтеца, потом папой Римским Марком – в пресвитера, затем, 15 декабря 345 года папой Римским Иулием I – во епископа. О его деятельности нет свидетельств вплоть до 354 года, когда он был упомянут в письме святого Амвросия Медиоланского , в котором тот хвалит святого за организацию епархиальной жизни, в частности, монашества по образу и подобию Восточных церквей. Убеждённый сторонник Афанасиевого Символа Веры , святой Евсевий был отправлен папой римским Либерием вместе со святым Люцифером, епископом Кальяри, с миссией к императору Констанцию II с просьбой о созыве Вселенского собора для преодоления арианской ереси. Такой собор состоялся в Милане в 355 году, но так как ариане на нём взяли верх, святой Евсевий отказался подписать его акты. Затем святой Евсевий был смещён, отправлен в ссылку в Скифополь (ныне Бейт-Шеан), что в Палестине, а затем – в Каппадокию и Фиваиду (Tebaide (Egitto)). В 361 году, после кончины Констанция II, император Юлиан II Отступник положил конец его изгнанию, и он вернулся на свою кафедру. В 362 году святой Евсевий участвовал в соборе в Александрии Египетской, на котором решили вопрос о помиловании арианских епископов. Святой Евсевий основал епархию в Тортоне (Tortona), а также ходил в Галлию, где поставил епископа в Эмбруне (Embrun). Святой Евсевий отошёл ко Господу в Верчелли в 371 или 372 году. Его память всегда совершалась 16 декабря, но папа Римский Павел VI в 1969 году перенёс празднование на 2 августа. Святой Евсевий почитается покровителем Пьемонта. Читать далее Источник: Избранные жития святых, в Европейских и иных землях просиявших : А-Э/Сост. и перевод А.А. Бурова. – Москва : 2005–2015. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Пролог и рукописи Святителя снова помогают нам определить это издание; в них иногда встречаются ссылки на книгу «Vitae sanctorum patrum» 191 , часть этих ссылок мы уже приводили, разбирая месяцеслов Четиих-Миней. Теперь обратим внимание на те из них, которые относятся не к памятям, а к житиям святых. Но прежде всего скажем несколько слов о составе и содержании названной книги. Под именем Vitae SS patrum в библиографии известно собрание сочинений агиографического характера, составленное Герибертом Росвейдом и изданное впервые, как свидетельствует архиеп. Сергий 192 , в 1615-м году. Сборник Росвейда состоит из 10 книг; в первой, autore Ieronimo et alliis variis, собраны жития: Павла препростого и Илариона великого, написанные блаж. Иеронимом, затем – Фабиолы, Павла, что в Риме, Антония великого – Афанасиево, Онуфрия великого – Пафнутиево, Авраамия и Марии – Ефремово, Василия великого – Амфилохиево, Симеона столпника – Антониево, Иоанна милостивого – Леонтиево, Варлаама и Иоасафа – Дамаскиново, св.м. Пелагеи – Иакова, диакона Ефесского, Марии Египетской – Софониево и 13 житий, принадлежащих неизвестным авторам 193 . Вторую книгу составляет «жизнь пустынных Отцев», или история монахов, приписываемая обыкновенно Руфину Аквилейскому 194 . Третья книга, озаглавливаемая «Verba seniorum» содержит различные отрывочные сведения об отшельниках и приписывается тому же Руфину, но – по словам проф. В. Г. Васильевского 195 – ему не принадлежит. Проф. Васильевский полагает, что эта книга есть извлечение из так называемого «Великого Лимонаря», где были собраны различные рассказы о свв. отцах, современных Антонию великому и живших после него 196 . В четвертой книге, составленной из сочинений Сульпиция Севера и Иоанна Кассиана , содержатся отрывочные сказания о свв. Отцах и о монастырских уставах. В книгах 5, 6, и 7-ой, имеющих одинаковое заглавие – «Verba Seniorum» и принадлежащих неизвестному автору – греку, собраны изречения свв. Отцов, разделенные: на 18 частей – в пятой книге, на 4 – в шестой и на 43 главы – в седьмой. Восьмая книга содержит «Лавсаик» Палладия Еленопольского , где с буквальною точностью повторены почти все рассказы Руфина 197 . В девятой книге приведена «История Боголюбивых», составленная Феодоритом 198 , а в десятой «Лимонарь или Луг Духовный» блаж. Иоанна Мосха 199 . Заканчивается сборник особым приложением – appendix, где помещен «Paradis Geraclidi» Гераклидов Рай, содержащий краткие сказания о свв. Отцах, и Палладиев «Лавсаик» в новой редакции 200 . Все эти сочинения приведены в сборнике Росвейда в латинском переводе. Таким образом, и здесь мы будем иметь дело с латинским источником, который в Четиих-Минеях цитируется не прямо, а по вошедшим в его состав первоисточникам. |
| Что-то аналогичное в тех же самых категориях мы находим в Афанасиевом Символе веры, когда святитель Афанасий говорит о Лицах Святой Троицы: Отец есть Бог, Сын есть Бог, Святой Дух есть Бог, однако не три Бога, но Один Бог . А тут перед нами встает ужас двоих, которые остаются подлинно человеками, но поврежденными. Ничто не может стереть образ Божий. Ничто даже не может разбить единство, существующее между ними, хотя и с трещиной. Они — как треснутое зеркало, но они все же отражение Бога Единого в Троице. И вот наше положение. Они обнаруживают, что наги. Утрачена слава Божественного общения, приобщенности, утрачено также " друг друга как совершенной и полноценной личности. Они видят друг друга как иного. Это — начало трагедии, потому что дальше трагедия будет возрастать, разрастаться. Ева родилась от исступления Адама. Каин, их перворожденный ребенок, родится, когда Адам познает свою жену. Экстаз означал быть вне себя, «познать свою жену» означало самосознание в пределах тварного: самосознание без предварительного экстаза. И перворожденный после падения — Каин. На этом я закончу свою беседу, и в следующий раз я хотел бы рассмотреть разные стадии распада взаимоотношения между мужчиной и женщиной и последствия этого распада: убийство Авеля Каином, убийство Ламехом своих врагов и так далее. Ответы на вопросы Для начала я вернусь к вопросу, который был мне поставлен в разговоре и на который я не стал отвечать в частном прядке. Мне было сказано, что я как будто принимаю сказанное в начале книги Бытия как факты. Разве это не миф? В нашем разговорном языке мы называем мифом что-то неправдивое. Технически говоря, значение слова «миф» не таково. Отец Сергий Булгаков, говоря о начале книги Бытия, сказал, что это следовало бы назвать метаисторией — в том смысле, что речь идет о действительных событиях, но они принадлежат миру, которого больше не существует, и выражены на языке того мира, в котором мы живем. Мы ничего не знаем о том мире, который был до грехопадения, но знаем о основоположных событиях, которые описаны в Библии: творение мира, сотворение Адама, рождение Евы, грехопадение и его последствия. Наше историческое знание начинается с конца Райского сада. Но я отношусь ко всему предшествующему как к выражению в терминах падшего мира того, что происходило прежде падения. У нас нет языка, на котором говорить об этом, нет ни образов, ни знания. |
| Пс.71:7 : Возсияет во днех его правда и множество мира, дóндеже отъимется луна. Толкование Афанасиево: Во время бо пришествия Его всяка брань языческая отъята бысть. Таково будет, рече, мира множество, еже бо солнце помрачится и луна не даст света своего. Евсевиево: А еже глаголет: (дондеже) отъимется луна, еже есть: даже до скончания века, егда солнце померкнет и луна не даст света своего; от части бо назнаменовал мира скончание. Дидимово: И инако глаголет луну церковь знаменовати. Луна бо чужий от солнца приемлет свет, а не от себе имеет: сице и церковь , елико есть на земле, от части познавает, а не совершенно вся просвещена есть, оскудевая, и некогда будет по солнцу. Егда совершенное, еже лицом к лицу, приидет, тогда и лунное устроение церкви отымется, по солнцу правды будущи просветившимся, аки солнцу исполняющим праведным церковь в царствии Отца их. Сего ради глаголется в Песнях к невесте: кая сия проницающая аки утро, начало просвещения имеющи; последи аки луна, полна света будуща: посем аки солнце уже бо будет. Примечание. Слова 71 псалма, дондеже отымется луна, беспоповец разумеет так, что будто бы сими словами пророк Давид предсказал такое время, когда и святой церкви не будет. Утверждая так, забыл он писанное в Благовестнике: аще и тварь изменится, церковь же и Евангелие никогдаже (Толк. на Еванг. от Лк. зач. 107). Но и толкователи псалма, святые Афанасий Великий и Евсевий, приведенными толкованиями обличают его несправедливое разумение пророческих слов, якобы оные оскудение, или отъятие церкви проповедуют. Ибо они толкуют, что отъятие луны, или частное изменение твари, указует на общее всей твари, а не церкви, изменение; напротив же, по общему согласному учению слова Божьего и святых отцов, и в те времена, егда изменится солнце и вся тварь, церковь не престанет, и не иссякнут в оной дарованные Христом правда и множество мира. Такожде и иной толкователь, Дидим, в конец ниспровергает беспоповское разумение слов псаломныъ: дондеже отымется луна; ибо, по его толкованию, слова сии означают, что церковь от данного ей в веке сем просвещения, сущего от части, прейдет к будущему полному и совершенному. |
|
|
