| О началах. III, 5,3. 55 «Для здорового мед сладок, для больного желтухой мед горек»: сам по себе мед никакой, сладким или горьким он становится в нашем восприятии. 57 В качестве наказания Сократ рекомендовал согражданам себя накормить. «Итак, чего же я заслуживаю, будучи таковым? Чего-нибудь хорошего, о мужи афиняне, если уже в самом деле воздавать по заслугам, и притом такого хорошего, что бы для меня подходило... Итак, если я должен назначить себе что-нибудь мною заслуженное, то вот я что себе назначаю – даровой обед в Пританее». Апол. 36 d. 59 «В самом деле, если вы меня убьете, то вам нелегко будет найти еще такого человека, который, смешно сказать, приставлен к городу как овод к лошади, большой и благородной, но обленившейся от тучности и нуждающейся в том, чтобы ее подгоняли». Апол. 30 е 84 «Война – отец всех, царь всех: одних она объявляет богами, других людьми, одних творит рабами, других -свободными». Гераклит 29 (53). 123 В античной философии и науке нет представления о переменной величине. Скажем, умножать время на расстояние, чтобы получить скорость не пришло в голову ни одному античному мыслителю, ибо как можно соединять настолько разные реальности? 150 Согласно С. Кьеркегору, первая альтернатива связана с христианским пониманием времени: «По-латыни мгновение называется momentum (от movere – двигаться (лат.), что посредством этимологического выведения обозначает просто нечто исчезающее. Понимаемое таким образом мгновение – это, собственно, не атом времени, но атом вечности. Оно есть первое отражение вечности во времени, ее первая попытка как бы остановить время. Поэтому греческая культура не понимала мгновения, и если бы даже она понимала атом вечности, ей никак не дано было понять, что это мгновение; греческая культура определяла его не вперед, по назад, поскольку атом вечности для греческой культуры был по сути своей этой вечностью, а потому ни время, ни вечность не получали того, что им принадлежало по праву... Со временностью все обстоит точно так же, как и с чувственностью; ибо временность кажется еще несовершеннее, мгновение – еще ничтожнее, чем по видимости надежное существование природы во времени. |
| 2. Что такое атом ранней греческой классики Термин атом имеет тысячелетнюю историю. Все многочисленные атомы, о которых учит история науки, трактовались как определенного типа элементы материи, а понятие элемента, простейшего или не простейшего, конечно, всегда будет иметь право на существование. И вместе с тем античный атом, кроме того, что он является элементом материи, не имеет ничего общего с атомом современным. В античном атоме почти всегда выдвигались на первый план механистические элементы, в то время как они там не только не на первом плане, но, возможно, и совсем отсутствуют. 1. Качество и количество Прежде всего, античный атом характеризуется как некоторого рода физическое качество. То, что можно сказать о его массе, весе, объеме и плотности, является не столько сущностью самого атома, сколько его проявлением. По существу же это и не масса, и не плотность, и не электрический заряд, а просто некоего рода качество. Необходимо, однако, напомнить, что древнейшие атомисты подчеркивают не качества, а именно бескачественность атомов. Получается так, что все вещи и вся материя состоят как бы из одного и того же вещества. Вместе с тем Левкипп и Демокрит озабочены объяснением чувственного разнообразия вещей. И как же они объясняют это разнообразие? Оказывается, что чувственное разнообразие вещей объясняется у них чисто количественно, хотя под количеством они понимают не просто складывание одних атомов с другими, но и получение из этого складывания того нового, чего вовсе не было в складываемых атомах. Ниже мы увидим, что для атомизма центральным является учение о структурно–числовой характеристике бытия. Следовательно, в отдельных атомах заключены не просто реальные качества чувственных вещей, но скорее только их основа. А реальные качества чувственных вещей образуются только из той или иной комбинации атомов . Ясно, что из бесконечного числа атомов возникают и бесконечные миры, т.е. те или иные системы их временного объединения (Маков. 50.140). Очень важно иметь в виду, что Демокрит уже представлял себе бесконечность в ее качественном отличии от конечных чисел и уже понимал, что бесконечность нельзя получить путем прибавления единиц к какому–нибудь конечному числу. Ему так и возражали, что у него любая величина является бесконечной, несмотря на то, что она может быть больше или меньше другой величины (Маков. 136). |
| 1. Атом – субъект и объект определения Как было показано выше, классический атом является и субъектом и объектом определения. Несколько меняя терминологию, можно сказать и так: в атоме совпадают субъект–определение и определяющий его предикат. Это – единство противоположностей. Имеет ли это значение для эстетики? Самое глубокое. Ведь все прекрасное, всякое произведение искусства, обязательно является и объектом (даже внешне чувственным объектом, который воспринимается самыми объективными органами чувств) и субъектом, поскольку в эстетическом объекте должна быть выражена его внутренняя жизнь, и притом в адекватной форме, так что непосредственно видна уже и вся внутренняя жизнь данного объекта. Без этого принципа не существует ничего ни общеэстетического, ни специально художественного, т.е. относящегося к произведению искусства. Атомисты, вводя свое учение об атоме, имели в виду определить бытие как индивидуум или как индивидуальность. Этим они впервые создали возможность понимать произведение искусства как нечто самобытное и оригинальное, как нечто говорящее о себе и за себя, как нечто убедительное и очевидное. Это первое важное достижение атомистической эстетики. 2. Физика и геометрия Атом есть материальный элемент. Но он неделим и неразрушим, т.е. является геометрическим телом. Это совпадение физики и геометрии, специфичное для древних атомистов, имеет большое эстетическое значение. Ведь эстетический предмет не является чем–то лишь идеальным, так же как он не является и только материальным. С одной стороны, он как бы выхвачен из потока хаотической действительности и зафиксирован в своей неподвижности, как бы вставлен в некую раму, запрещающую путать эстетическое с неэстетическим. А, с другой стороны, разве есть что–нибудь в эстетическом предмете такое, что мы могли бы назвать нематериальным? Не только простая, ясная, античная скульптура, но самое запутанное, самое фантастическое и самое заумное произведение искусства может оперировать лишь материально–чувственными образами. То, что атомисты свой материальный атом сделали неделимым и неразрушимым, т.е. чем–то идеальным, хотя и без нарушения самой материальности и без всякого выхода за ее пределы, – это необходимо считать вторым важнейшим достижением атомистической эстетики. |
| Хотя эманация может производить электрические частицы при своей диссоциации, она не заряжена электричеством. Другие переходные формы между материей и эфиром суть электроны и ионы. Электрон – атом электричества, наималейшая частица заряда. Атом материальный в нейтральном состоянии заключает в себе равное количество как положительных, так и отрицательных электронов. Представим, что атом потеряет несколько отрицательных электронов. Эти электроны силой электростатического притяжения привлекут к себе некоторые частицы из окружающей среды, и вся совокупность их образует ион отрицательный. Атом, потерявший часть отрицательных электронов, также привлекает к себе кортеж нейтральных частиц и образует ион положительный. В пустоте электроны не могут привлекать к себе никаких частиц и потому не переходят в ионы. Точно также, если электроны при их образовании приобретают слишком большую скорость, они не притягивают к себе частицы из окружающей среды. Опыты приводят к заключению, что масса положительного иона равна приблизительно массе атома водорода и в тысячу раз больше массы электрона. Положительный ион может иметь скорость в 10 раз меньшую, чем скорость света. Ионы своей совокупностью образуют флюид, который в течение некоторого времени прежде чем разрушится, может циркулировать по витой металлической трубке, соединенной с землею, чего не может быть с электричеством. Флюид владеет значительной инерцией, как указывает его слабая подвижность. Лебон предлагает назвать его ионическим флюидом. Опыты Лебона привели к заключению, что существуют ионы различных типов. Характерное свойство электронов то, что они не теряют электрического заряда, проходя чрез металлические пластинки, соединенные с землей. Электроны, каково бы ни было их происхождение, имеют тождественный электрический заряд или, по крайней мере, могут производить нейтрализацию электричества, одного и того же количества. Их кажущаяся масса, т. е. их инерция, есть функция их скорости. Она становится чрезвычайно большой и даже бесконечной, когда эта скорость приближается к скорости света. |
| Такой последовательности в так называемой атомности оказалась аналогичной последовательность и в атомном весе. Водородный атом принимается весящим 1, а водородного газа частица содержит уже 2 атома водорода (одно из оснований почему химия пришла к выводу, что атомы могут существовать только в соединении, по меньшей мере – попарно). Кислород элемент представляет атомный вес 16, кислородного же газа частица весит 32, а частица озона весит 48; вес атома угля должен быть весьма велик. Здесь то скрывается главное основание, почему химия пришла к выводу, что как чистое элементарное тело есть скорее отвлеченное понятие, чем фактически данное тело, так и каждый атом, в чистом виде, есть отвлеченное понятие, а не фактически данное нечто; и атом может существовать только в соединении, не менее как с одним, другим атомом, откуда, впрочем, не следует, что в опыте можно получить молекулу водорода именно из 2-х атомов соединенных, но следует только, что существование молекулы водорода условливается непременным соединением равного с равным количеством атомов, т. е. 10 с 10, 20 с 20, 100 с 100 и т.д. Оказалось, что атомности или закону кратных отношений следует и эквивалентность в элементах, сходственных между собою по химическому характеру: сходственные соединения отличаются между собою физическими свойствами в том же самом порядке, в каком они отличаются и атомным весом. Атомистическая теория, после Дальтонова открытия, казалось, была подтверждена; но так казалось только до последующих открытий. Дальнейшие наблюдения показали, что закон Дальтона допускает очень много исключений, до того много, что едва ли даже может считаться общим правилом, – что вообще устанавливать атомность элемента, т.е. определять количество сродств, которыми он обладает, и тем предугадывать его определенные аналогии, не только не возможно, но, вероятно, и совершенно ошибочно. Кроме определенных химических соединений, существует ряд других химических явлений, именно, соединения тел в неопределенных отношениях. |
| И действительно, данные, содержащиеся в тексте, убеждают, что великий Атом Гнуни, деятельность которого охватывает 450–465 гг., участник Арташатского собора, а затем Варданидской войны, с другими нахарарами угнанный в Персию, затем выступивший перед персами в качестве обвинителя Васака, и участник Ваанитской войны (480-е годы), Акорской и Нерсесапатской битв, упоминаемый последний раз в войне с персами в Иверийских краях, – две разные личности. В последней войне пали аспет (начальник конницы) Сюни, Васак Мамиконян, брат Ваана, и многие другие, которые после этой войны больше не упоминаются; среди них были Атом Гнуни, его брат Аростом, Нерсех Ервандуни и другие. Здесь интересно совпадение в мученичестве и в «Истории» Парбеци имен соратников, окружавших Атома Гнуни. Это Нерсех Ервандуни из «Истории» Парбеци, соответствующий Нерсеху Арвандуни мученичества, Варс из рода Востан (по другому списку – Вардзавор Востаник) и Вардз из рода Камсаракан у Егишэ и Парбеци. Если учесть, что Камсараканы происходили из Аршакидского рода, то понятно будет выражение «Востан танэ» (из царского домена). Следовательно, «Варс Востан танэ» и «Вардз азгэн Мамиконян» одна и та же личность. Сведения о гибели Атомянцев, по мнению О. Торосяна, у Парбеци не сохранились, так как та часть его «Истории», где говорится о смерти аспета Сюни и Васака Мамиконяна, а также о тех, кто с ними принял мученическую смерть, дефектна. Васак и Саак, оторванные от основной части уже разбитого войска, продолжали борьбу. Персы преследовали их; отдельные группы армянских воинов, наспех укрепившись, оказали отчаянное сопротивление и бились до последнего. Среди них, видимо, находились Атом и его соратники, все до единого павшие смертью за свободу родной земли. Мученичество св. Атома и сына его, а также Варса, Нерсеха и Вардзавора Мужи, братья и отцы, народ боголюбивый, вы собрались, преисполненные страха Божьего, почтить память святых мучеников. С превеликой охотой хочу поведать вам о храбрости мужей и мученической кончине святых, которые погибли во имя Христа и нам оставили [добрый] пример, дабы, узнав об их жизни, мы еще более укрепились в вере. Да ниспошлет человеколюбивый Бог мне, говорящему, дар [проникновенного] слова, а вам, слушателям, священникам и народу, старцам и отрокам, юношам и девам и [людям] всех возрастов, умение внимательно следить [за моим повествованием]. Итак, очищайте мысли и думы ваши, внимая [повести] о борьбе с врагами святых мучеников, наделенных Божественной силой, чтобы последовать за теми, кто проложил нам прямой путь в верхний Иерусалим. |
| Вот в основных чертах учение Демокрита о том, что такое душа. Его учение, которое появилось в V в. до Р. Х., в греческой философии имело громадное влияние. В настоящее время тоже есть масса его последователей между современными философами. Вышеизложенная гипотеза Демокрита о существе души весьма груба и неискусна; последователи её глубоко ошибаются в её состоятельности, как мы это увидим впоследствии. Сначала разберём, насколько несостоятельна атомистическая теория вообще, а потом различные основные положения сей теории. Естествознание, которое на первый раз удовлетворяет нашу потребность постоянно доискиваться причинной связи вещей, на самом деле этого не выполняет и вовсе не есть познание в истинном смысле. Представление, по которому мир состоит из вечно существующих непреходящих малейших частичек атомов, центральные силы которых производят все движения, служит только, так сказать суррогатом, заменой объяснения. Оно сводит все изменения во вселенной на известное постоянное количество материи и постоянную сумму сил, но в самых изменениях не допускает более никаких объяснений. Физический атом, в сравнении с обыкновенным телом, невообразимо малая масса материи, составляет логическую и, смотря по обстоятельствам, полезную выдумку математической физики. Напротив, философский атом, т. е. ничтожно мелкая и будто бы далее неделимая масса инертного недеятельного материального субстрата, из которой истекают силы, действующие через пустое пространство на расстоянии, при ближайшем рассмотрении оказывается нелепостью. В самом деле, если бы такой инертный, недеятельный и далее неделимый атом действительно существовал, то он должен бы занимать известное, хотя бы и самое ничтожное пространство. Тогда непонятно, почему бы он не мог быть делимым? Пространство он может занимать только в том случае, если обладает совершенною твёрдостью, т. е. если сопротивляется проницанию в то же самое пространство какого-нибудь другого тела, посредством своей отталкивательной силы, которая при том должна быть больше, чем всякая другая. Не говоря уже о других затруднениях, которые отсюда вытекают, предполагаемый субстрат оказывается тогда вовсе не деятельным. |
| Тем не менее, в этом стремлении ума углубиться в соотношения математических законов нашего ума с законами универсального бытия нельзя не видеть нечто, в существе своем, естественное и не безосновательное. Именно, здесь то, в вопросе о бытии, или небытии атома, математика и не оказывается ни бесполезною, ни странною, так как здесь, за опытами, оканчивающимися на известной грани, мы остаемся только с наиболее чистыми, формальными представлениями нашего ума. Что же такое атом? Каким образом мы доходим до понятия атома? В стремлении нашего ума получить атом, один или несколько, мы обыкновенно делим, какую бы то ни было, данную величину, какую-нибудь произвольно взятую нами единицу, на непрерывно увеличиваемый делитель, при чем, в частном числе, из делимой единицы, подучаем дроби, непрерывно уменьшающейся. При этом такое деление может окончательно истощиться только тогда, когда за делитель мы возьмем величину бесконечную, вследствие чего в частном получим величину бесконечно-малую, более уже не делимую, атом или нуль. Такой закон истощения величин посредством деления должен быть математически непреложен в отношении ко всем величинам, как алгебраическим и геометрическим, так и реально-вещественным. Для наглядности представим это в ряду цифр: 1 110 1 1100 1 11000 1 11000 1 1100000 1 11000000 1 110000000 1 1100000000 1 11000000000 1 110000000000 1 1100000000000 1 11000000000000 и так далее, без конца, и наконец 1: ∞ 0. В первом случае, взятая нами единица будет содержать в себе десять десятых частей, во втором случае – будет содержать в себе сто сотых частей, в третьем – тысячу тысячных частей и так далее; а в последнем случае, наша единица будет заключать в себе бесконечное количество бесконечно малых более уже не делимых, частей, атомов или нулей, что можно представить в следующем ряду цифр: 1 10 × 110 1 100 × 1100 1 1000 × 11000 1 10000 ×110000 1 100000 ×1100000 1 1000000 ×11000000 и так далее, без конца, и, наконец, 1 ∞×1∞ ; а как 1 ∞ 0, то 1 ∞× 11 . |
| Прямым, вытекающим из очевидности, ответом на этот вопрос должно быть, что индивиды, виды и роды чувственных существ действительно существуют уже, по крайней мере, на столько, на сколько представляют в себе конгрегаты действительно существующие физических атомов. Но затем открывается еще дальнейший вопрос: должно ли в чувственных существах видеть не более, как только конгрегаты атомов, которые, в свою очередь, имеют положительным своим содержанием единственно только абсолютное, или чувственные бытия имеют свою особую сущность, отличную от сущности атомов и от абсолюта! Общим ответом и на этот вопрос должно быть, что и прочие, получаемые в чувственном опыте, бытия существуют подобно тому, как существуют атомы, так как в основных чертах существования они сходны с атомами, – почему если окажется особая индивидуальная сущность в атомах, отличающая их от заключающихся в них частей, – тогда подобную же индивидуальную сущность и должно, и нетрудно будет отыскать также и в прочих отдельных реальностях. Откуда открывается опять нужда сделать еще раз усиленную попытку спуститься до сущности атомов и распространить выше изъясненные нами математико-метафизические основные законы существования атомов, законы коренного их сходства между собою и различья, на другие роды чувственных существ. Совпадение всех чувственных существ с атомами, на основании выше изъясненных математико-метафизических законов, как и на основании последних выводов естествоведения, может быть представлено в следующих важнейших чертах. 1) Мы видели, что единица, разделенная на бесконечность, равняется нулю (1∞ 0, – что всякая данная, определенная величина есть, в существе своем, величина бесконечная, умноженная на величину бесконечно малую (1 ∞× 0), – что, значит, в основе всякой реальной, как и математической, единицы лежит безпредельность частей или дробей, из которых каждая есть не более, как математико-метафизический атом, абсолютно неделимая величина, геометрическая точка, или нуль. При этом оказалось, что физико-химический атом отличен от равняющегося нулю атома математико-метафизического, так как реальный атом обнаруживает в себе сконцентрированное тело, определенную реальную величину, или единицу, состоящую из бесконечного числа дробей, представляя в себе, в тоже время, величину не безусловно |
| В частности, количество протонов в ядре определяет, какой это элемент. То есть, например, атом, имеющий всего лишь один протон в ядре, – это водород, а атом, в ядре которого два протона, – гелий. Углерод имеет 6 протонов, калий – 19, аргон – 18, уран содержит 92, а свинец – 82, если говорить о некоторых элементах, использующихся в радиометрическом датировании. Относительное количество нейтронов и протонов определяет, является атом (строго говоря, его ядро) стабильным или радиоактивным. Как правило, более лёгкие элементы (т.е. имеющие меньшее количество протонов и нейтронов) склонны иметь равное количество протонов и нейтронов. Поэтому у гелия, имеющего два протона, доминантная форма (99,999863%) содержит также два нейтрона, хотя существует также стабильная форма, которая имеет лишь 1 нейтрон. Аналогично, у углерода, который содержит 6 протонов, доминантная форма (98,9%) имеет также 6 нейтронов, хотя существует стабильная форма углерода с 7 нейтронами. С увеличением масс элементов (т.е. с увеличением количества нейтронов и протонов) стабильные ядра проявляют тенденцию иметь больше нейтронов, чем протонов. Причина в том, что протоны имеют положительный электрический заряд и отталкивают друг друга. Дополнительные нейтроны, не имеющие электрического заряда, разрежают концентрацию протонов и позволяют ядерным силам удерживать ядро вместе. Эта тенденция уже различима у углерода, а если же взять свинец, который является самым тяжёлым стабильным элементом и имеет 82 протона, то его стабильные формы обладают 124, 125 и 126 нейтронами. Сумма количества протонов и нейтронов известна как «атомная масса» ядра и часто пишется рядом с символом элемента. Атомный номер выражает количество протонов (у углерода их 6), а атомная масса – сумму числа протонов и числа нейтронов (наиболее распространённая форма углерода имеет атомную массу 12, поэтому 12 С). Ядра (или атомы), имеющие одинаковое число протонов, но разное количество нейтронов, называются изотопами элемента. Таким образом, три стабильные формы свинца, имеющие 124, 125 и 126 нейтронов, являются изотопами свинца. |
|
|
