| Смирнопуло Александр Константинович (1859–1922), протоиерей. Сын греческого вице-консула в Одессе. Выпускник одесской Ришельевской гимназии и романо-германского отделения историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета (1882), который окончил с ученой степенью кандидата филологии. Свободно говорил и писал по-русски, по-гречески, по-немецки, по-французски и по-английски, знал румынский язык. В 1887 г. принял российское подданство. В 1887 г. рукоположен во священника и определен на служение в Сионский кафедральный собор в г. Тифлис и духовником воспитанников Тифлисской ДС. В том же году командируется к посольской церкви в Висбадене, а через два года – помощником настоятеля русской посольской церкви в Константинополе. За все время своего служения в Константинополе он состоял духовником при местной русской Николаевской больнице и казначеем основанного им Общества вспомоществования неимущим больным и их семействам. Одновременно был преподавателем в константинопольском русском посольском училище. С 1894 г. по приглашению Иосифа, экзарха Болгарского (1877–1915), он становится также духовником богословских классов Болгарской ДС. С марта 1890 г. по июнь 1896 г. духовник православных девиц Института Сионской Божией Матери. Действительный член Русского археологического института в Константинополе (1895). Настоятель Крестовоздвиженской церкви в г. Карлсруэ (Германия) с обязательством совершать богослужения в баден-баденской церкви (1897). В 1903 г. перемещен на должность настоятеля русской православной церкви в Женеве при российской императорской миссии в Швейцарии. С 1905 г. настоятель Свято-Никольского храма при российской императорской миссии в Брюсселе. Благочинный русских православных церквей в Бельгии и Голландии. По просьбам прихожан Свято-Никольского храма он иногда совершал богослужения и требы на румынском и греческом языках. Одновременно с пастырским служением он занимался переводами книг, которые публиковал в российской церковной печати. Так, ему принадлежит перевод с греческого книги Блаженнейшего патриарха Вселенского Анфима VII «97 бесед на Евангелие от Иоанна», опубликованной в журнале «Душеполезное чтение». С английского он перевел «Десять писем пастыря к тяжело больной духовной дочери» (извлеченных из английского журнала «Church Review»), с французского – «Английский священник о православном богослужении», «Размышления над книгою «О подражании Христу " », «Об отличительных признаках Православия» по руководству святителя Никифора, митрополита Мифимнского (публиковалось в «Христианском чтении»), с немецкого – «О скорби Христовой и скорби человеческой». Кроме того, он периодически печатал свои собственные статьи в «Церковных ведомостях», также составил учебник по Закону Божию на греческом и русском языках. После революции остался жить в Бельгии. (Составлено по: Недосекин Павел, прот. Свято-Никольский собор Русской Православной Церкви в Брюсселе//www.podvorje.com/history.) – Ред. |
| Археологические исследования на русском участке в Иерусалиме производил в феврале 1864 г. французский ученый М. Вогюэ; 1865 г. - английский палестиновед и археолог К. Вильсон; летом 1874 г. - француз К. Клермон-Ганно. Начальником РДМ в Иерусалиме архимандритом Антонином (Капустиным) были сделаны следующие открытия: обнаружение остатков древних поперечных стен городской стены, колонн, арок, порога Судных врат. Некоторый вклад в археологические исследования Святой Земли внесли сотрудники основанного в 1894 г. Русского археологического института в Константинополе. Хотя основной областью интересов РАИК была византология, однако его ученые предприняли несколько археологических разведок по всему Ближнему Востоку, и даже провели раскопки на участках Русской Духовной Миссии, доставив богатый археологический материал работникам ИППО. Работы церковных авторов после 1917 года в области библейской археологии. Одним из первых церковных систематизаторов был еп. Михаил (Чуб), не только тщательно собиравший материалы по кумрановедению, но и использовавший их в апологетических целях. Подобную направленность имела также работа в области кумрановедения диакона А. Покладова, привлекшего все доступные в его время и в его положении западные источники - работы Аллегро, Бэрроуза и Жана Даниелу. Им же была отмечена главная причина терминологического единства ессейской и раннехристианской литературы - существование во времена Второго Храма общеупотребительной богословской терминологии, использовавшейся в апостольской проповеди для достижения всеобщего ее понимания. Особого внимания заслуживает работа о. Петра Русака, являющаяся первой отечественной попыткой изложить историю развития библейской археологии и обозреть ее открытия, сделанные до 1960-х годов, наиболее важные для доказательства истинности событий Священной Истории. Первой современной научной работой в области библейской археологии, принадлежащей перу церковного автора послеоктябрьского периода является диссертация о. Николая Дивакова, посвященная археологическим сведениям о ветхозаветном Храме Иерусалимском. |
| 2685 Перевод вместе со статьей были затребованы у Грегуара 2686 и, по-видимому, посланы Вернадскому в США. Помимо издания научного наследия Кондакова Семинарий, а впоследствии и Институт, поставил перед собой задачу сохранения и дальнейшего развития той традиции в изучении культурного прошлого России, основателем которой был Кондаков. Предметом занятий членов Семинария были главным образом византиноведение, иконоведение и кочевниковедение. По словам Калитинского, «изучение иконы как памятника истории искусства и религиозно-бытового явления в задуманном нами плане касается вопросов о приносимых византийских оригиналах и о степени достоверности сообщений древних сказаний и легенд». 2687 В 1928 г. было положено начало серии «Зографика», посвященной памятникам иконописи. Главной задачей предпринятой серии являлось предоставление возможности изучать материал, касающийся иконописи; основное внимание уделялось воспроизведению памятников, а сопутствующий репродукциям текст имел фактологический характер. Редактирование этой серии было поручено H. М. Беляеву; ее первый выпуск был посвящен древнейшему памятнику иконописи в России – Владимирской иконе Божьей Матери. Текст был написан московским профессором А. И. Анисимовым, а цветная репродукция, исполненная в Праге, впервые воспроизводила лики знаменитой иконы в натуральную величину. 2688 После Владимирской иконы Божьей Матери были опубликованы исследования А. Н. Грабара «Нерукотворный образ Ланского Спаса» (Прага, 1930) и H. М. Беляева «Икона Божией Матери Умиления из собрания Солдатенковых» (Прага, 1932). Книги в серии «Зографика» сразу становились достоянием широких научных кругов на Западе благодаря тому, что они выходили одновременно на двух языках, русском и английском (их переводом на английский обычно занимались Н. Г. Яшвиль и T. Н. Родзянко). 2689 Семинарий, а позже Институт, стал центром изучения русской иконы не только благодаря серии своих изданий; важную роль в этом сыграла деятельность Яшвиль и Родзянко, которые интересовались практическим изучением и популяризацией иконописи. |
| На презентации автор подробно рассказал о структуре книги, которая начинается с самых первых сведений о русском паломничестве на Святую Землю – оно возникло вскоре после принятия Русью христианства. Анализируя первый русский «путеводитель» игумена Даниила (начало XII века) – одну из самых читаемых книг в средневековой Руси– он отмечает, что Даниил апеллирует к информации паломников-предшественников. А княгиня Ефросиния Полоцкая, одна из первых святых жен Русской земли, жила в Иерусалиме, как свидетельствуют источники, в «русском монастыре» – сейчас невозможно сказать, что это была за обитель, но она была в XII веке, при крестоносцах. А. Занемонец подчеркнул, что конфессиональные различия в XII веке не ощущались так, как теперь: игумен Даниил жил на горе Фавор в бенедиктинском монастыре и брал благословение у католического игумена, общался с королем Иерусалимским Балдуином и т.д. После описания средневековых русских паломничеств автор подробно пишет об «открытии» европейцами и русскими Ближнего Востока в начале XIX в., после египетского похода Наполеона. В это время в Святую Землю начинают ездить русские образованные паломники. Массовое же паломничество начинается к середине XIX в., когда в 1847 г. в Иерусалиме была устроена Русская духовная миссия для приема паломников и выполнения дипломатических задач, для церковных контактов и научных исследований. Вторая половина XIX в. – «самое плодотворное время» для Русской духовной миссии, продолжил автор, оно связано с 30-летней деятельностью на посту ее руководителя архимандрита Антонина (Капустина). Занемонец отметил, что церковное руководство посылало о. Антонина в Иерусалим со скромными представительскими задачами, он же развернул в Святой Земле «бурную деятельность», покупая земельные участки, основывая монастыри, устраивая школы, больницы, приюты, участвуя в археологических изысканиях. Автор называет этот период «капустинская эпоха» – она продолжилась энергичными трудами преемника о. Антонина – архимандрита Леонида (Сенцова). Он подчеркнул, что эта многоплановая активность во многом отличает Русскую духовную миссию того времени от современной: сейчас «ничего нового не созидается, многие монахи приезжают из России на время, возвращаются и становятся архиереями», а в XIX веке «ситуация (финансовая и дипломатическая – ред.) была значительно хуже», но к 1917 г. стараниями Русской духовной миссии и Императорского православного палестинского общества было создано более ста школ для местных детей, два педагогических института, около тридцати домов для паломников, два монастыря, три храма и т.д. |
| Переписка И.И. Соколова с Ф.И. Успенским свидетельствует о том, что связи эти не прекращались. Письма, приводимые нами ниже, интересны и в том отношении, что они также раскрывают еще одну сторону личности И.И. Соколова – как научного руководителя, постоянно заботящегося о профессиональном росте своих учеников. Он прекрасно осознавал важную роль научной стажировки в Русском археологическом институте в Константинополе, работы под руководством выдающегося византиниста Ф.И. Успенского и контактов с отечественными и зарубежными учеными в становлении молодых специалистов. 1. И.И. Соколов – Ф.И. Успенскому Ваше Превосходительство Высокопочтенный Федор Иванович! Имею честь приветствовать Вас с праздником Рождества Христова и Новым Годом и пожелать вам доброго здоровья и всякого благополучия. Позвольте мне представить Вам моего ученика по Петербургской Духовной Академии, профессорского стипендиата А.С. Степанова, который, вероятно, уже прибыл в Константинополь. Он командирован для занятий в Археологическом институте, под Вашим просвещенным руководством. Совет Академии одобрил программу мною представленную и определившую круг официальных занятий г. Степанова. Эта программа в непродолжительном времени будет препровождена в Институт. Теперь же имею честь лишь сообщить Вам, что центральным предметом занятий г. Степанова служит жизнь и деятельность Марка Евгения, митрополита Ефесского. Желательно, чтобы г. Степанов представил в Совет Академии магистерскую диссертацию о знаменитом Марке, по которой прошу Вас, высокочтимейший Федор Иванович, оказать г. Степанову Ваше просвещенное покровительство в его научных занятиях. Мне очень желательно, чтобы и другой мой ученик А.Н. Акимов, ныне находящийся в Константинополе, занялся магистерской диссертацией о состоянии византийской церкви во 2-ой половине XII века. Прошу Вас не оставить и его вашим просвещенным покровительством. С глубочайшим к Вам почтением и совершенной преданности имею честь быть Ваш покорнейший слуга И. Соколов Проф. С.-Петербургской Духовной Академии |
| созвал совещание представителей России, Болгарии и Сербии для изучения вопроса об объединении исследовательской работы. Сербия была представлена профессорами Васичем и Стефановичем, Болгария – Касаровым и Шкорпилом. На совещании было решено создать при Русском археологическом институте в Константинополе специальную секцию для изучения балканских стран; был выработан детальный план первых исследований, и даже были распределены работы среди участников. Таким образом, как исследовательская, так и большая организационная работа Ф. И. Успенского имеет большое значение для развития междубалканских исследований. Как указывал Мошин, Ф. И. „с предельной чёткостью определил и формулировал весь ансамбль исторических проблем, относящихся к связям Византии и славян. Археологический институт в Константинополе, который по своему влиянию на развитие византиноведения ни в чём не уступал семинару Крумбахера, был первым центром систематических исследований о межбалканских отношениях. „Известия» Института представляют неистощимую сокровищницу наблюдений и открытий в области средневековой археологии Балкан и внутренней истории балканских народов» 192 . Большие заслуги имеет Институт по изучению истории византийского искусства. В этой области первое место занимает исследование фресок, сохранившихся в мечети Кахрие-Джами, которыми, по поручению и под руководством Ф. И. Успенского, много лет подряд занимался Ф. И. Шмит. Мечеть Кахрие-Джами в своё время представляла собою церковь при монастыре Хора. Это – единственная мечеть в Константинополе, где византийская мозаика осталась доступной для изучения, так как во всех других мечетях она была покрыта слоем штукатурки. Много редких сюжетов, изображённых в виде мозаики во внутреннем нартеке, высоко художественная работа этих мозаик сделали мечеть Кахрие-Джами первоклассным памятником византийского искусства и привлекли к ней пристальное внимание учёного мира. Глубокое изучение этих мозаик тем более трудно, что они принадлежат к эпохе Палеологов, искусство которой наименее изучено. |
| Так русские христиане поддерживали древнюю традицию, которую преподобный Иоанн Дамаскин воспел в тропаре утрени Святой Пасхи: «Ныне вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняя», и о которой впервые на Руси писал игумен Даниил в начале XII века. Лампада, принесенная им ко Гробу Господню «от всей земли Русской», сама зажглась в тот момент, когда «внезапно засиял яркий свет в Святом Гробе, исходило из Гроба сияние яркое» 83 . Об этом свидетельствует сам игумен Даниил: «Я вошел к Гробу и увидел кандило свое, стоявшее на Гробе и еще горящее светом Святым, поклонился Гробу, поцеловал с любовью и слезами место Святое, где лежало тело Христа» 84 . Среди многочисленных русских богомольцев, притекавших ко Гробу Господню, были и ученые паломники, которые занимались здесь выявлением исторических связей России с этой древней христианской святыней. Важные сведения, касающиеся истории связей Русской и Иерусалимской Православных Церквей, выявили сотрудники Русского Археологического института в Константинополе, основанного в 1895 году трудами византолога Ф. И. Успенского. Изучая рукописное наследие Святогробского книгохранилища, сотрудники Института в 1895 году обнаружили в патриаршей ризнице Евангелие, принесенное в дар Святому Гробу Борисом Годуновым, в переплете, украшенном драгоценными камнями 85 . Это было Евангелие в серебряном окладе и с надписью на греческом и русском языках на внешней доске оклада: «Положил в Святую церковь Пресветлого и Тридневного Воскресения Великого Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа на Святый престол над Божественным Его Гробом, иже есть во Святом граде, многогрешный Борис, сын Федора». Надпись (на греческом языке) гласила: «Величайший правитель всей Российской земли изготовил сию златокованную книгу и пожертвовал ее Святому Гробу Христа Царя и Царя царей всей земли: Борис имя этому царю. Нижайший из всех иереев Феофан принял из рук его, а бразды правления Божественной Иерусалимской Церкви держал в то время Софроний. Исполнился от Рождества Христова тысяча шестьсот пятый год, когда принесена была в сие место. Феофан иеромонах, принесший сие Евангелие из рук царя Бориса к Святому Гробу. Управлял Церковью , как свидетельствуют и вышеприведенные стихи, Софроний Патриарх в то время, когда пришло к Святому Гробу. В лето Господне 7113» 86 . |
| Из интеллигенции, сын врача. Окончил реальное училище (1914) и ускоренные курсы Павловского военного училища (1915), участник 1-й мировой войны и Гражданской войны в рядах Добровольческой армии, эмигрировал в Чехословакию, учился в Пражском университете, активный член РСХД, переехал в Париж и поступил в Св.-Сергиевский богословский институт, состоял в юрисдикции митр. Евлогия (Георгиевского), диакон (15.11.1925), священник (9.1.1927), рукоположение совершил митр. Евлогий в Св.-Александро-Невском соборе в Париже, настоятель церкви при детском приюте вел. кн. Елены Владимировны в Сент-Жермене (9.1.192730.3.1928), окончил Парижский Св.– Сергиевский богословский институт (1928), настоятель церкви иконы Божией Матери «Державная» в Шавиле близ Версаля (30.3.19288.10.1931), настоятель Воскресенской церкви в Гренобле (5.10.19311943), духовный руководитель летних лагерей РСХД для девочек (19321940), настоятель Покровской церкви в Лионе (1943–1948), протоиерей (7.1.1941), во время оккупации скрывал многих преследуемых евреев, после смерти митр. Евлогия выбрал юрисдикцию МП (1946), настоятель Троицкой церкви в Клиши под Парижем (19481964), митрофорный протоиерей(1954), вышел за штат но болезни и поселился в старческом русском доме в Сент-Женевьев-де-Буа (1964). Архив: Послужный список о. Г. Шумкина (19251946). АЕУА. Лит.: Евлогий, митр. Путь моей жизни Прот. Г. Шумкин (некролог). ЖМП. 1965. 4 Памяти о. Г. Шумкина. ВРПЭ. 1965. 49. Шумовский Георгий Феодорович (23.3.1908, с. Мирогощь Волынск, губ. – дата смерти не установлена), митрофорный протоиерей. Из семьи духовенства, сын протоиерея. Окончил Кременецкую Духовную семинарию (1928), православное отделение богословского факультета Варшавского университета со званием магистра богословия (1932) и археологический факультет того же университета (1934), состоял в клире Польской Православной Церкви, диакон (30.10.1932), священник (1.11.1932), законоучитель гимназии имени Станисласа Канарского в г. Дубне (19321934), законоучитель Украинской гимназии в г. |
| —61— Экстраординарный профессор М. М. Богословский напечатал статьи: 1) «Кредит в земском хозяйстве XVII в.» – в Сборнике статей в честь проф. В.О. Ключевского ; 2) «Церковный приход на русском севере в XVII в.» – в журнале Богословский Вестник (1910 г. июнь, июль-август). Экстраординарный профессор Д.И. Введенский напечатал в Богословском Вестнике (1910 г., май, июнь) статью: «Библейское повествование о потопе в его отношении к данным геологии и преданиям народов» и несколько статей по вопросам педагогики в различных повременных изданиях. Экстраординарный профессор А.П. Орлов выпустил отдельным изданием книгу: «Христология Илария Пиктавийского в связи с обзором христологических учений 2–4 вв.» Сергиев Посад, 1909. И. д. доцента Н.Л. Туницкий – 1) напечатал в Богословском Вестнике статью: «Обзор источников для истории жизни и деятельности св. Климента Словенского»; 2) приготовил для журнала Минало, българо-македонско научно списание, статью под заглавием: «Χιλανταριν Διγησις, като основата на паннонскит жития». – Советом Русского Археологического Института в Константинополе избран в члены-сотрудники Института. И. д. доцента Ф.Μ. Россейкин продолжал печатание в Богословском Вестнике (1909, ноябрь и декабрь; 1910, январь) статей под общим заглавием: «Первое правление Фотия, патриарха Константинопольского ». И. д. доцента священник Д. В. Рождественский напеча- —62— тал представленное на соискание степени магистра богословия сочинение, под заглавием: «Книга пророка Захарии. Исагогическое исследование. Выпуск первый. Введение. – Писатель и его время. – Анализ содержания книги». Сергиев Посад, 1910. И. д. доцента С.П. Знаменский напечатал в Богословском Вестнике статью: «Донатистское движение и его характеристика по новооткрытым эпиграфическим документам» (изложение результатов исследования по этому вопросу франц. ученого P. Monceaux). И. д. доцента П.А. Флоренский – 1) напечатал в Богословском Вестнике статьи: «Лекция и lectio» и «Пращуры любомудрия»; 2) издал отдельною брошюрою под заглавием: «По вопросам религиозного самопознания» статьи, печатавшиеся в журнале Христианин за разные годы. |
| —236— Справка: „Дополнительных правил о приёме в студенты Академии § 5: „Лица, кончившия с успехом полный университетский курс, если они будут иметь право жить на квартире (§ 113, прим.), принимаются Советом без экзамена и сверх нормы. При желании же занять стипендию или поступить в академическое общежитие, подвергаются конкурсному испытанию наравне с прочими“. Определили: Принимая во внимание, что число студентов на IV академическом курсе – равно, а на III и II курсах – не достигает установленной „Дополнительными Правилами“ нормы для каждого курса (50 человек), хотя в число это включены и студенты – иностранцы, которые по п. 3-му „Правил“ должны быть принимаемы сверх нормы, – ходатайствовать пред Его Высокопреосвященством о разрешении принять окончивших полный университетский курс: Георгия Помелова, Павла Флоренского, Александра Успенского и Василия Беликова в число своекоштных студентов I курса Академии без экзамена“. XI. Предложение Ректора Академии Евдокима, Епископа Волоколамского: „В 1901-м году Г. Директором Русского Археологического Института в Константинополе возбуждён был вопрос о командировании кандидатов и магистров духовных академий в Константинополь для учёных занятий под руководством сего Института. Выслушав отзывы по данному вопросу академических Советов и соображаясь с состоянием средств духовно-учебного капитала, Святейший Синод признал возможным воспользоваться для этой цели существующим при духовных академиях учреждением профессорских стипендиатов и, указом от 24 сентября 1902 года за 7388, определил: ежегодно одного стипендиата одной из духовных академий, вместо оставления при академии в течении одного года, командировать на это время для учёных занятий при Русском Археологическом Институте в Константинополе, с назначением на его содержание 1500 руб. в год, вместо стипендиатского оклада в 700 рублей, и с сохранением за ним всех прав службы по званию профессорского стипендиата, причём дополнительный к стипендиатскому окладу расход по 800 рублей в год |
|
|
.jpg)
