| Приложившись к святыне, Вячеслав Михайлович стал внимательно осматривать каждую фреску, стараясь запечатлеть в своей душе то, что было на них изображено скудными линиями и красками. Вот Иоанн Предтеча крестит в Иордане Мессию Христа. Фигуры настолько внутренне динамичны, что вот-вот оживут и заговорят. Ничего лишнего: серо-голубая полоска воды между светло-коричневыми берегами, Господь и Креститель Иоанн, простерший над Ним свою десницу. На широких откосах узкого окна – Серафимы. Крылья только обозначены, не прописаны, но лики совершенно живые, будто Серафимы минуту назад появились здесь из Горнего мира. Архангел в белых одеждах с длинным мерилом (посохом – знаком посланничества), присевший, чтобы спокойно сообщить людям добрую весть. Хотя он и изображен в виде прекрасного юноши с крыльями, в его лике нет ничего такого, что напоминало бы о земном, а лишь отражение сияния Отца светов, Бога-Творца. Божия Матерь «Знамение». Взор Ее сосредоточенный, скорбный и любящий одновременно. Богородица испытующе смотрит на входящих в часовню: с чем вы пришли к Сыну Моему? Особенно поразил его образ Христа из деисусного чина, написанный в нише над камнем, сидя на котором Он произнес: «Не хлебом единым будет жив человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4, 4). Глаза Спасителя излучали такую любовь и такую боль, что казалось: еще миг – Он заговорит и тихо скажет: «Се, стою у дверей и стучу, а вы не открываете Мне!». Вячеславу Михайловичу стало не по себе от этого пронзающего душу взгляда. По бокам от ниши Матерь Божия Агиосоритисса (Заступница), стоящая вполоборота в полный рост со склоненной головой и с воздетыми ко Господу руками, и Иоанн Предтеча в таком же положении. Они как бы умоляют Спасителя: прости их, грешных, вразуми и дай им время на покаяние. А вот только обозначенные коричневой краской контуры икон. Распятие Господа с предстоящими Пресвятой Богородицей и Апостолом Иоанном Богословом, Спас в Силах. Впечатление еще более удивительное. Вроде бы одни очертания, одни линии, а все равно фрески словно живые, и эта запредельная для нас жизнь Небесного Царства струится через глаза Божественных ликов. |
| В заключение еще несколько слов об этой последней его стороне, о пророчествующем мистике. Мережковский верит в дьявола и антихриста, он видит образ апокалипсического «зверя» во многом, что в действительности заслуживает, хотя бы в переносном смысле, этого обозначения: в мещанстве, в казенщине государственной и казенщине церковной. Он проклял, как исчадье ада, многие из устоев «истинно-русской жизни», которым ранее по недоразумению поклонялся. Отрекшись от веры в авторитет государственной власти и исторической церкви, он спасся к Христу и верит, что отныне распознал «лик зверя» и защищен от его козней. Своим основным религиозно-философским принципом и как бы первичным мерилом истины он признает (в «Открытом письме к Н.А.Бердяеву ») веру во Христа, пришедшего во плоти. Он цитирует слова апостола Иоанна: «слово, как меч, разделяющее ложь от истины». «Духа Божия и духа заблуждения узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога. А всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста». Пользуясь понятиями Мережковского, мы готовы заметить, что он все же не оберегся от соблазна дьявола и попал прямо в его когти. Не в том, конечно, дело, что Мережковский вообще верит в божественность Христа, а только в том, что эту веру или даже догматические источники ее он делает мерилом правды. Этим он отказывается от «религии Духа» уже не в пользу «религии Сына», а в пользу религии буквы и чужого мнения. Ибо кто отрекается от божественных прав своей личности и мерилом истины признает не свою собственную мысль, не свое личное откровение, а веру в святость иного существа и чужого откровения – тот совершает основное философское и даже религиозное грехопадение и отдается «власти сатаны». Этот путь с логической неизбежностью ведет к признанию непогрешимости папы, «Кесаря» и Святейшего синода, к обожествлению «князя мира сего», и все отречение Мережковского от злой силы будет неполным и непоследовательным, пока он остается при этой вере в религиозный авторитет 702 . |
| Говорил Господь Давиду и Соломону, сыну его: в доме сем и в Иерусалиме, который Я избрал из всех колен Израилевых, Я полагаю имя Мое на век, и не дам впредь выступить ноге Израильтянина из земли, которую Я дал отцам их, если только они будут стараться поступать согласно со всем тем, что Я повелел им, и со всем законом, который заповедал им раб Мой Моисей. Но они не послушались и совратил их Манассия до того, что они поступали хуже тех народов, которых истребил Господь от лица сынов Израилевых» (4 Царств XXI:7—9). Каково было назначение Израиля, избранного Божьего народа, в отношении к окружающим его языческим народам? Израиль должен был быть путеводителем их к богопознанию, светом для находящихся во тьме идолопоклонства, как имеющий в законе Божьем образец ведения и истины (Рим. II:19—20). Когда народ Израильский находился под руководством благочестивых: Давида, Иосса, Евдокии, Иосии, и других, – он делал угодное Богу, хранил заповеди Господни, бегал идолопоклонства и языческих мерзостей: он тогда служил мерилом жизни и мерилом истины для соседей язычников. Но при нечестивых наставниках Израиля, отступниках от Бога, народ избранный начинал отставать от Бога и уклонялся в идолослужение, разврат, и в своем нравственном падении опускался так низко, что оказывался хуже самих язычников!... Не то же ли видим среди народа нашего? Какая миссия православного народа нашего? – Ему от Бога вверено величайшее сокровище — святая православная вера, выше и ценнее чего нет на свете. Эту святыню он не только должен хранить, но и утешать ею и остальные народы, как получивший пять талантов, пустить их в оборот. Русский народ призван сам жить по православным началам, и другим народам открывать святое православие, «даже до края земли» (Д.А. I, 8). А мы видим теперь среди народа нашего такое нравственное развращение, такое богохульство и кощунство, что окружающие нас магометане, евреи, и даже язычники-буддисты удивляются, так как у них сего нет... Да, отнять веру у нашего народа, значит — сделать его посмешищем в ряду других народов. |
| Евангелие от Матфея интересно именно тем, что передаёт рассказ о том, как же этот неизбежный суд будет проходить. И рассказывает об этом не пророк и не Апостол, а Сам Судия. И это придаёт рассказу о Страшном суде бесспорный вес и ценность. Прежде всего Господь говорит, что на этот суд соберутся все: никто не сможет обойти это испытание, отложить, отсрочить, заменить другим. Все народы соберутся однажды перед престолом Вседержителя, и Он разделит всех, кто когда-либо жил на земле, на два лагеря — овец и козлищ — наследников Царства и обречённых на муку. Людей делят сразу, до всяких слов и приговоров, потому что Всеведущий знает всё, и, пожалуй, сами люди — каждый сам — найдут своё место. И Господь обратится к каждому из этих соборов. Сперва к овцам: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (ст. 34). Человеческое назначение — жить в Царстве подлинной радости. Это естественно для человека, это его конечный пункт назначения. А вот тех, кто будет стоять слева, Судия отправляет в другое место: в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (ст. 41). Даже как наказание огонь вечный приготовлен не для грешных людей, а для бесов. Это место не для человека. Здесь человек не должен быть. Не должен, но идёт добровольно, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак 1:14). Но самое важное для нас, будущих осуждённых, это критерий, по которому овцы отделяются от козлищ. Что говорит Христос? Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне (ст. 35–36). Заметим, что Господь не говорит: православные — направо, католики — налево; или: монархисты — направо, демократы — налево. Он не требует пропустить вперёд мужчин, не приглашает в первые ряды гениев, поэтов и богословов. Люди разных эпох, культур, возрастов, политических пристрастий и художественных вкусов судятся одним мерилом — мерилом любви. Потому что Христос не о Себе здесь спрашивает, не Его мы должны были ждать на наших улицах и площадях. |
| Иисус же, подозвав их, сказал им: вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом . Се, новый порядок вещей! Се, новый общественный устав, не известный и не слыханный в языческом дохристианском мире! Между язычниками князья господствовали с помощью силы, и вельможи властвовали благодаря своему влиянию, происхождению или богатству. Они господствовали и властвовали, а все прочие покорялись им из страха и служили с трепетом. Они считались первыми, старшими, превознесенными и лучшими только потому, что своим положением, властью и почетом возвышались над прочими людьми. Положение, сила и богатство были среди людей мерилом первенства. Мерило это Господь Иисус Христос упраздняет, утверждая служение мерилом первенства среди Своих верных. Не тот первый, кого видят на возвышении как можно больше людских очей, а тот, доброту которого чувствуют как можно больше людских сердец. Ни царский венец сам по себе не дает первенства, ни богатство и сила не обеспечивают старшинства в христианском обществе. Звание и положение остаются пустой формой, если они не исполнены полезного служения людям во имя Христово. Все внешние знаки и символы первенства представляют собою лишь пестрый узор, если первенство не заслужено служением и не оправдано служением. Тот, кто силой держится наверху, продержится недолго, а когда падет, сможет удержаться только на дне. Тот, кто богатством покупает свое старшинство, примет почести с языков людских и из рук людских - но вместе с тем и презрение из сердец людских. Тот, кто силой возвысился над людьми, будет стоять на вулкане ненависти и зависти, пока вулкан не извергнется и не погубит его. Но между вами да не будет так , - заповедует Господь. Ибо такое устроение - не от добра и не от света; а вы - сыны света. Между вами да царствует первенство любви, и да властвует старшинство любви. |
| Но они не послушались; и совратил их Манассия до того, что они поступали хуже тех народов, которых истребил Господь от лица сынов Израилевых (4 Цар. 21:7—9). Каково было назначение Израиля, избранного Божьего народа, в отношении к окружающим его языческим народам? Израиль должен был быть путеводителем их к богопознанию, светом для находящихся во тьме идолопоклонства, как имеющий в законе Божьем образец ведения и истины (Рим. 2:19—20). Когда народ Израильский находился под руководством благочестивых царей, он делал угодное Богу, хранил заповеди Господни, бегал идолопоклонства и языческих мерзостей: для соседей язычников он тогда служил мерилом жизни и мерилом истины. Но при нечестивых наставниках Израиля, отступниках от Бога, народ избранный начинал отставать от Бога и уклонялся в идолослужение, разврат и в своем нравственном падении опускался так низко, что оказывался хуже самих язычников! Не то же ли видим среди народа нашего? Какая миссия православного народа нашего? Ему от Бога вверено величайшее сокровище — святая православная вера, выше и ценнее чего нет ничего на свете. Эту святыню он не только должен хранить, но и утешать ею и остальные народы, как получивший пять талантов, пустить их в оборот. Русский народ призван сам жить по православным началам и другим народам открывать святое православие, даже до края земли (Деян. 1:8). А мы видим теперь среди народа нашего такое нравственное развращение, такое богохульство и кощунство, что окружающие нас магометане, евреи и даже язычники — буддисты удивляются, так как у них сего нет... Да, отнять веру у нашего народа — значит сделать его посмешищем в ряду других народов. Вера православная украшала народ наш, давала ему великую силу духа: смирение, терпение, любовь ко всем... Без веры он стал ленивым, необузданным, готовым совершить всякое преступление. На нем исполнялись прежние слова Спасителя: Вы — соль земли (Мф. 5:13): он был вождем духовным для всех народов — и языческих и еретических. А теперь, когда он потерял веру православную, не исполняются ли на нем другие слова нашего Господа: Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям (Мф. |
| Триединство смирения, покаяния и кротости противоположно той жизненной установке, которую мы сегодня называем антропоцентрической, эгоистической, гуманистической, либеральной. Христово Евангелие не говорит о величии и достоинстве человека самого по себе, о его автономных, естественных правах и свободах, об их высшей, чуть ли не абсолютной, ценности. Либеральные ценности суть ценности мира сего, замешанные на закваске самолюбия, гордыни, тщеславия, блуда, сребролюбия и властолюбия. Они принципиально противоречат ценностям Евангелия Христова. В трех первых заповедях блаженств Господь, по сути, призывает человека отказаться от своих личных прав и свобод, смириться перед волей Божией, признать себя недостойным каких-либо благ, осознать свою всецелую зависимость от Бога, взять на себя иго служения Богу и ближнему, отречься от себя ради Господа, согласно Его первой заповеди: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею» (Мф. 12: 30). Кроткий живет духовно-благодатной любовью к Богу и ближнему. Истинная любовь кротка. Вместе со смирением и покаянием кротость является показателем, критерием и мерилом истинной любви «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13: 4–7). Вместе со смирением и покаянием кротость является показателем, критерием и мерилом истинной любви. Рейтинг: 9.9 Голосов: 490 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Галина И. 6 декабря 2022, 22:06 Любовь- " совокупность совершенства " , дар Божий, и достигнуть ее без Бога невозможно. Св. отцы говорят о том, что человек может грешить, даже не признавая это. Напр., если он богословствует, не имея своего личного опыта преображения, то " из тщеславного учителя сделается лукавым бесом " (прп. Иоанн Лествичник). Тщеславие же " пребывающих в общежитии... грубо, ощутительно, резко, обращено на внешность добрых деяний " (пр.Илия Критский). Сын Божий пришел, " чтобы разрушить дела дьявола " . Те, в ком они не разрушены, " стоят еще на одной линии с язычниками " (прп. Симеон Новый Богослов). Но любая душа может спастись, если " усердно стремится к Господу и к Нему единому прилепляется " (прп. Макарий Великий). |
| 14. Итак слушайте слово Господне, хульники, правители народа сего, который в Иерусалиме. 15. Так как вы говорите: „мы заключили союз 1024 со смертью и с преисподнею сделали договор: когда всепоражающий бич будет проходить, он не дойдет до нас, – потому что ложь сделали мы убежищем для себя, и обманом прикроем себя“. Что слова стихов 9, 10 и 13 были насмешкою, доказывается возгласом пророка в ст. 14, который называет хульниками правителей народа. Это нам раскрывает состояние умов высших слоев общества при Езекии и указывает на те трудности, с которыми приходилось бороться пророку и благочестивому царю, даже после замены Севны Елиакимом (ср. гл. XXII) 1025 . Стих 15-й указывает на необычайную самонадеянность и насмешливую гордость правящих классов, как бы считавших себя застрахованными от несчастья, потому только что исполняли все законные обряды. Независимо от этого они, как видно из главы XXII (ср. и Ис. 30:2 ), надеялись на помощь Египта, ведя с ним тайно переговоры 1026 ; поэтому они не высказывают явно своих надежд, а облекают свой ответ в насмешливо кощунственную форму, в которой заметно явное неверие не только пророчествам, но и обетованиям, и даже богохульство. Пророк сам говорит за них, что они ищут убежища во лжи и прикрывают себя обманом. Это относится и до обрядового исполнения закона, при отсутствии всякой правды в сердцах их, и к тайным интригам их (повидимому помимо царя) с Египтом. 16 . Посему так говорит Господь Бог: вот, Я полагаю в основание на Сионе камень, – камень испытанный, краеугольный, драгоценный, крепко утвержденный: верующий в него не постыдится. 17 . И поставлю суд мерилом и правду весами; и градом истребится убежище лжи, и воды потопят место укрывательства. Глаголет Адонаи Иегова: „Я полагаю в основание Сиона камень“. (Ср. Пс. 117:22 ). Сион в настоящем стихе очевидно – духовное царство, избранные народа, могущие принять с верою обетования; в будущем – та очищенная и просветленная семья верующих, которой Пастырь-сам Мессия. Он есть основание великого священного здания, которое есть Церковь Христова; если бы основной камень был вынут, то здание должно рушиться 1027 . |
| (16) На это Иегова Бог отвечает так: Вот Я положил на Сионе в основание камень, Камень надежный, краеугольный, Драгоценный, крепко утвержденный: Кто опрется на него, будет непоколебим. (17) Я поставил суд мерилом И правду – отвесом, Буря с градом разрушит пристанище лжи, И убежище ее потопят воды. (18) И расторгнется союз ваш со смертью , И дружба с преисподнею не устоит; Когда разразится сокрушительный бич, Вы будете им попраны. (19) Всякий раз, вторгаясь, он не даст вам покоя; Ходить же будет от утра до утра, Днём и ночью; Один слух о нём будет ужасен. (20) Тогда коротко будет ложе, чтобы выпрямиться, И узок покров, чтобы свободно окутаться. (21) Тогда Иегова поднимется, как на горе Фарасине 154 , Воспылает гневом, как в долине Гаваона, Чтоб исполнить свое дело, дивное Дело, Чтобы совершить судьбы свои, Страшные судьбы свои. (22) Итак не подмывайтесь более, Чтобы не отягощались ваши узы, Ибо я слышу конец и разрушение От Господа Иеговы воинств на всю землю. (23) Напрягите слух и прислушайтесь к гласу моему, С вниманием выслушайте речь мою: (24) Во всякое ли время пашет пахарь для посева, Режет и боронит землю свою? (25) Не так ли, что, когда выровняет ее поверхность, Сеет он чернушку, или рассыпает тмин, Разбрасывает по борозде пшеницу, Также ячмень в особом месте, И полбу с краю его? (26) И такому порядку научил его Бог его, Он наставил его. (27) Ибо не молотят чернушки железным шестом, И колесо молотильни не катают по тмину, Но чернушку выбивают деревянным цепом, А тмин – палкою 155 . (28) Зерновой хлеб вымолачивают, Но не вытирают; Водят по нему колеса молотильни со конями ее, Но так чтобы не растереть его. (29) И это происходит от Иеговы воинств: Дивна премудрость Его, Велико могущество Его! XXII 156 150 Картина, поставленная здесь пророком, изображает внешней вид Самарии, главного города царства Ефремлян. Вот как описывают путешественники вид этого города: «он построен был на горе возвышенной и круглой, как яйцо, и цепь плодородных холмов, амфитеатром возвышающихся вокруг него, действительно представляет издали великолепный венок, охватывающей город» (Mandreii. Sammlung von Reisen in den orient, herausgeg. Von Paulus. p.I p.). К объяснению картины, представленной пророком, нужно еще иметь в виду и общий обычай древних народов, не безъизвестный и евреям ( Npeм. II, 7 8), во время праздничных увеселений украшать головы живыми венками; а при постоянно роскошной жизни ефремлян, венки никогда не сходили с их головы. Посему пророк под одним и тем же образом мог разуметь и местность и жителей Самарии. Что касается до пьянства, то неизвестно, чтобы оно было распространённым здесь пороком; вероятно пророк разумел вообще разврат, уклонение от истинной религии, как это он яснее показывает в следующей главе, 9-м стихе. |
| 17–20. И поставлю суд мерилом и правду весами; и градом истребится убежище лжи, и воды потопят место укрывательства. И союз ваш со смертью рушится, и договор ваш с преисподнею не устоит. Когда пойдет всепоражающий бич, вы будете попраны. Как скоро он пойдет, схватит вас; ходить же будет каждое утро, день и ночь, и один слух о нем будет внушать ужас. Слишком коротка будет постель, чтобы протянуться; слишком узко и одеяло, чтобы завернуться в него. (И положу суд в надежду, милость же моя на мерилех, и уповавшии вотще на лжу, яко не минет вас буря: и не отъимет от вас завета смертнаго, и надежда ваша, яже ко аду, не пребудет. Буря идущая аще найдет, будете ей в попрание: егда мимоидет, возмет вас: яко по всяко утро преходити будет в день, и в нощи будет надежда зла. Научитеся слышати, утесняемии: не можем ратовати, сами же изнемогаем, еже собратися нам). По определению правосудия Божия, погибнут все, надеющиеся на ложь и говорящие, будто они заключили союз со смертью (ст.15): они то и будут верными жертвами смерти. Их постоянно будет истреблять та буря, которой они так боялись и от которой желали избегнуть при помощи ложного средства – союза с языческим царем. Эта буря есть стремительное нападение сильных врагов, сопровождающееся попранием, разрушением и опустошением всех и всего. При этом иудеи должны будут понять, что они не могут воевать и настолько окажутся малосильны, что даже не соберут войска. 21. Ибо восстанет Господь, как на горе Перациме; разгневается, как на долине Гаваонской, чтобы сделать дело Свое, необычайное дело, и совершить действие Свое, чудное Свое действие. (Якоже гора на нечестивых востанет Господь; и будет якоже в дебри (долине) Гаваонстей, с яростию сотворит дела своя, горести дело: ярость же его чуждо употребится, и погубление его странно). На нечестивых людей, которые, забывая Бога и не страшась Его гнева, решили обезопасить себя союзом с языческим царем, Господь восстанет как гора. Как иногда гора, неожиданно подброшенная подземной силой, при страшном землетрясении (вулканическом), обрушивается на город и погребает его под грудами раскаленных камней; подобно тому и Господь наведет свой смертоносный и никак неотразимый гнев на нечестивых, а именно – наведет ассирийское войско: вооруженное пращными луками, оно разразится целым градом камней, как это некогда было во время битвы в долине под Гаваоном при Иисусе Навине (в колене Ефремовом и, вероятно, хорошо памятной жителям Самарии). Дело своего суда Господь сотворит с необыкновенной яростью; и дело это будет величайшим горем, а сама ярость будет чуждой или прежде никогда еще небывалой и погибель, какую она причинит, будет странной или бесподобной, несравнимой ни с каким другим бедствием. |
|
|
