| Экранную Матильду и ее исторический прототип сравнивает Татьяна Кузнецова Экранную Матильду и ее исторический прототип сравнивает Татьяна Кузнецова Для динамизма в кадре время от времени появляется отставленный маньяк-воздыхатель Матильды граф Воронцов (Данила Козловский). С криком «Ты украл мой поцелуй!» он отправляет цесаревича в нокаут, после чего полфильма на нем для замыслов каких-то непонятных ставит бесчеловечные эксперименты загадочный доктор Фишель — вот уж стоило целого Томаса Остермайера залучать на настолько мультяшную роль. С другой стороны, проходимец маг, не то Папюс, не то Калигари, окончательно превращает зрелище в приключенческий комикс «из раньшей жизни»; в Японии, например, такие любят. И все хорошие. Ники хороший, хотя и недотепа, Маля хорошая, Аликс хорошая; обязательное, казалось бы, по закону жанра явление злых или хотя бы черствых родителей-разлучников и то смазано. Папа (Сергей Гармаш) невозможную чету, в гроб сходя, благословляет, а мама хоть и произносит полагающийся монолог о долге и династическом браке, но с доброй материнской слезинкой: все будет хорошо, вот увидишь, разве я не любила «моего ангела Сашу»? В эпизодах появляется престарелый Константин Петрович Победоносцев (Константин Желдин), и есть мгновение, когда кажется, что хоть он вот-вот прострет над юным императором совиные крыла — но вместо этого обер-прокурор умилительно рассказывает царю, как его будущая жена (Александра Федоровна, конечно) станет ему по вечерам играть на рояле. Нехотя приходится вывести где-то на полях и беспримесное зло в виде демонического шефа охранки (Виталий Кищенко), но единственная удача этого зла — выкрасть с шумом и драмой любовные письма наследника. Ну разве не мастерство: раздуть недолгую интрижку в фатальную страсть государственного значения, густо обмазать для изоляции искрящие провода национальной истории розовенькой карамелью и в итоге получить на выходе то, что начальственные дамы с начальственным кругозором обычно аттестуют как «хорошее, доброе, интересное кино». А интерьеры! А коронация, опять же! А какой ритм — в те моменты, когда Ники не предается тревожным раздумьям и не выясняет отношения с Малей, на экране с добросовестным голливудским шиком что-нибудь непременно рушится, крутится, опрокидывается, взрывается. |
| епископ Артемий (Кищенко) О Символе веры Символом веры называется краткое и точное изложение главных истин христианской веры 61 . Слово «символ» – греческое (σ μβολον), значит «знак» или «знамя». Так называлось в первые века изложение истинного христианского учения, которое отличало истинных христиан от неверующих и лжеучителей. Слово «символ» в его первоначальном значении можно перевести так: то, что «держит вместе, соединяет, содержит». Так вот, Символ веры именно содержит все эти истины, которые – верит Церковь – необходимы для человека, для полноты его жизни и для спасения от греха и духовной гибели. Исторически Символ веры возник из подготовления новообращенных к таинству крещения. У каждой большой местной Церкви – Римской, Александрийской, Антиохийской – был свой крещальный символ веры , и, хотя все они были повсюду выражением единой и неразделимой веры, в стиле, фразеологии они разнились между собою. В начале IV века в Церкви возникли большие споры, касавшиеся основного христианского учения о Христе как Боге. В 325 г. в городе Никее собрался первый Вселенский Собор (собрание верховных пастырей Церкви, по возможности со всей вселенной, для решения важнейших недоумений относительно главных истин веры 62 ), и на нем был выработан общий, единый для всех христиан Символ веры . Спустя несколько десятилетий, на втором Вселенском Соборе, в Константинополе, Символ веры был дополнен и получил название Никео-Цареградского, общего для всей Вселенской Церкви. Наконец, третий Вселенский Собор в Ефесе в 431 г. постановил, чтобы этот символ оставался навеки неприкосновенным, чтобы, иными словами, не делалось к нему больше дополнений. С тех пор вселенский Символ веры поется или читается в Церкви на каждой Литургии. Он есть всеобщее, для всех обязательное выражение Церковью своей веры. И потому всякий желающий узнать, во что верит Церковь , в чем наша вера, в чем та Истина, которую несет христианство миру, находит на это ответ в Символе веры . Если мы обратимся к тексту Никео-Цареградского Символа веры , то увидим, что он имеет немного общего с богословским трактатом. Перед нами, с одной стороны, ряд кратких, выверенных богословских формул и набор ярких, хорошо запоминающихся образов. С другой стороны, можно сказать, что Символ веры по своему жанру ближе к поэтическому, нежели к чисто богословскому произведению. Неслучайно за богослужением Символ веры поется, тогда как петь, например, главы из «Точного изложения Православной веры» святого Иоанна Дамаскина никогда никому в голову не приходило. Назначение Символа веры не только в том, чтобы сообщить нам некоторую сумму знаний о Боге и Его домостроительстве, но в том, чтобы возвысить наш ум и сердце к созерцанию Бога, приобщить к духовной реальности. Поэтому Символ веры – не просто вероучительный документ, под которым в знак согласия надо ставить свою подпись, а неотъемлемая часть молитвенного правила любого христианина. |
| епископ Артемий (Кищенко) Предварительные понятия Слово «катехизис» происходит от греческого глагола κατηχ ω, что значит «говорить кому-то», «устно наставлять», «оглашать». Именно в таком значении это слово употребляется в Новом Завете. «Достопочтенный Феофил», к которому евангелист Лука обращается в начале своего Евангелия, «был наставлен» (κατηχ θης) ( Лк.1:4 ) в учении христианской веры. Александрийский иудей Аполлос, пришедший с проповедью в Ефес, «был наставлен (ην κατηχημ νος) в начатках пути Господня...» ( Деян.13:25 ). Первоначально катехизисом называлось устное наставление основам христианской веры. Со временем это наименование распространилось также и на записанные наставления. Таким образом, катехизис превратился в жанр христианской вероучительной литературы. Катехизисом вообще называется первоначальное наставление в главных истинах веры, догматических и нравственных, на основании Священного Писания и Священного Предания, то есть на основании Библии и учения Святой Соборной и Апостольской Церкви. В Православной Церкви преподается то самое учение, которое открыто Богом в Священных Книгах Ветхого и Нового Завета и в Священном Предании. Оно раскрыто и уяснено святыми отцами Церкви на семи Вселенских и девяти Поместных соборах, и его всегда неизменно содержала и до сих пор содержит Православная Церковь во всей чистоте и неповрежденности. По определению Пространного Христианского Катехизиса, «православный Катехизис есть наставление в православной вере христианской, преподаваемое всякому христианину для благоугождения Богу и спасения души» 1 . Для благоугождения Богу и для спасения души нужно, во-первых, познание Истинного Бога и правая вера в Него; во-вторых, жизнь по вере и добрые дела. Необходимость веры и добрых дел для спасения человека Вера есть первое из условий, необходимых для оправдания; она есть начало спасения людей, основание всего оправдания. «Без веры угодить Богу невозможно» ( Евр.13:6 ), а следовательно, невозможно и спастись. Но с верою необходимо соединять и добрые дела, потому что «вера без дел мертва» ( Иак.1:20 ), то есть недействительна, неистинна, а потому не может спасти человека. |
| Цель Божественной литургии та же, что и у всякого религиозного действия – ставить людей в связь с Божеством (само слово «религия» происходит от латинского religare, то есть «связывать»). Назначение литургии – вводить людей в близость Божию. Евхаристическое приношение по своему смыслу является жертвой, в которой Сам Христос – «Приносяй и Приносимый, Приемляй и Раздаваемый» (молитва священника во время Херувимской песни из литургии святого Василия Великого ). Сам Христос является единственным истинным совершителем Евхаристии: Он невидимо присутствует в храме и действует через священника. Для православных христиан Евхаристия не просто символическое действие, совершаемое в воспоминание Тайной Вечери, но сама Тайная Вечеря, ежедневно возобновляемая Христом и непрерывно, с той Пасхальной ночи, когда Христос восседал за столом со Своими учениками, продолжающаяся в Церкви. «Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими», – говорит приступающий к причащению. Не только Тайная Вечеря, но и голгофская жертва Христа возобновляется за каждой литургией: «Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным» (из литургии Великой Субботы). Православная Церковь безусловно верует, что в Евхаристии хлеб и вино становятся реальными Телом и Кровью Христа, а не только символом или образом Тела и Крови. По существу своему эта пища (Евхаристия) в высшей степени духовная, но не перестает быть и вещественной. Своей вещественной стороной она питает и олицетворяет тело. Своей же духовной силою, как огнем, она проникает в дух человека. Эта сила становится в нем неиссякаемым источником жизни. Человеческая природа соединяется с Божественной природой. Все существо человека вступает с Богом в союз высший, теснейший, существеннейший. Для христианина выше и сладостнее, чем причащение Святых Христовых Таинств, ничего не может быть. Все меркнет в сладостном сознании – во всех причащающихся течет Кровь Христова, Кровь Самого Бога. Поэтому и соединение верующего со Христом в Евхаристии бывает не символическим и образным, но истинным, реальным и всецелым. |
| Христос, таким образом, в крещении дает зародыш новой твари, «семя Божие», о чем и пишет апостол Иоанн Богослов: «Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем» ( 1Ин.1:9 ). Учение о крещении как семени Христовом и (за)рождении нового человека в нашей человеческой ветхости пронизывает все святоотеческое наследие. Преподобный Симеон Новый Богослов сказал: «Уверовавший в Сына Божия кается в прежних своих грехах и очищается от них в таинстве крещения. Тогда Бог Слово входит в крещенного, как в утробу Приснодевы, и пребывает в нем как семя» 231 . Святой Тихон Задонский утверждал: «Вера живая есть дар Божий, и есть аки семя некое Божественное, которое на крещении всякому крещаемому всевается» 232 . Являясь только семенем нового человека, дар Божий в крещении не исцеляет человека автоматически от первородной порчи (первородного греха), не превращает его в Адама первозданного, бессмертного. Этот дар требует от человека возделывания поля своего сердца, подвига праведной жизни, при котором лишь Семя, став древом Жизни, даст плод Свой. Очень определенно, со ссылками на многих святых отцов пишет по этому поводу святой Игнатий Брянчанинов : «В падшем естестве нашем не уничтожено святым крещением свойство рождать из себя смешанные зло с добром» 233 . Он же пишет: «Святой Исаак (Слово 1, 84) согласно с прочими отцами научает, что Христос насаждается в сердца наши таинством святого крещения как семя в землю. Дар этот сам собою совершен; но мы его или развиваем или заглушаем, судя по тому, какое проводим жительство. По этой причине дар сияет во всем изяществе своем только в тех, которые возделали себя евангельскими заповедями и по мере этого возделания» 234 . Ту же мысль проводит и святитель Феофан Затворник : «Но надо при сем иметь в мысли, что в сем умертвии греху через крещение ничего не бывает механически, а все совершается с участием нравственносвободных решимостей самого человека». И объясняет: «Господь приступающего к Нему с покаянием и верою приемлет, прощает ему все прежние грехи и, освящая таинствами, снабжает силою препобеждать живущий в нем грех, самого же греха не изгоняет, возлагая на самого человека изгнать его с помощью даруемой ему для того благодати» 235 . |
| Учение об этом невидимом мире духов известно было уже в Ветхом Завете. У священных еврейских писателей они представляются существами, обитающими на небесех, предстоящими пред Лицом Божиим и прославляющими Господа. В книге Иова они изображаются под именем сынов Божиих, которые ликовали и восхваляли Бога, когда Он полагал краеугольный камень ( Иов.13:7 ), и которые предстают пред Богом, когда Ему бывает угодно объявлять Свою волю ( Иов.1:6, 12, 1:1 ). Пророк Исаия говорит о серафимах, окружающих престол Господа Саваофа и воспевающих Ему хвалебную песнь ( Ис.1:1–9 ). Иезекииль рассказывает о видении херувимов как носителей силы и славы Божией ( Иез.13:19 ). Другие священные писатели упоминают о воинстве небесном ( Нав.1:14 , ср. Неем.1:6 ), которое имеет своего вождя – архистратига и первых старейшин ( Дан.13:13 ). Но чаще всего эти духовные существа изображаются в Ветхом Завете под именем ангелов, как посредников общения с людьми ( Быт.13:12 ), являющихся по повелению Божию то для помощи ( Быт.13:7 ; Пс.13:8, 13:11 ), то для совершения казни ( 2Цар.13:16 ), то для откровения будущих судеб народа Божия ( Дан.1:16, 1:21, 13:13 ). Ангелам приписывается в Ветхом Завете и управление народами. «Когда Вышний давал уделы народам, – говорит Бытописатель, – и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу ангелов Божиих» ( Втор.13:8 ; ср. Дан.13:21 ). Что касается новозаветного откровения, то действительность бытия ангелов подтверждается здесь как повествованиями о многократных их явлениях, сопровождающих все важные события в жизни Спасителя и имевших место в истории апостолов, так и многочисленными упоминаниями о них в речах Христа и апостолов. Как на особенно замечательное место здесь можно указать на 13-ю главу Евангелия от Матфея стих 39 ( Мф.13:39 ), где Спаситель, изъясняя ученикам образ жителей, выводимых в притче о плевелах, говорит, что под ними разумеются ангелы. Каково же назначение существ мира духовного? Очевидно, они предназначены Богом к тому, чтобы быть совершеннейшими отображениями Его величия и славы, с нераздельным участием в Его блаженстве. Если о видимых небесах сказано «небеса поведают славу Божию», то тем более такова цель духовных небес. Поэтому святой Григорий Богослов называет их «отблесками Совершенного Света», или вторичными светами 115 . |
| Поэтому Церковь никоим образом не затемняется греховностью людей; все греховное, вторгающееся в церковную сферу, остается чуждым церкви и предназначается к отсечению и уничтожению. За святостью исповедуем мы соборность Церкви. Слово «соборная» или «кафолическая» значит полная, законченная, целая, не нуждающаяся в дополнении. Иногда кафоличность Церкви понимается как ее вселенскость в пространстве и времени 216 . Καυολικ ς по-гречески означает «то, что есть общее», «то, что вместе». Кафоличность или соборность Церкви вытекает из ее единства и святости. Православная Церковь хранит полноту христианской веры и свидетельствует о ней по всему миру, что и является признаком истинной Вселенской Церкви. Кафоличность Церкви надо понимать, с одной стороны, как некоторую неограниченность ее пределов временем и пространством, то есть вселенскость, с другой – как конкретное выражение ее единства, или предельную общность ее членов во всех проявлениях жизни Церкви. Термин «кафолическая» с самого начала (уже в первые десятилетия II века) был скорее определением качества, а не количества, то есть подразумевалась полнота природы Церкви. Ведь еще до того, как Церковь распространилась на весь мир, она уже называлась кафолической. Первоначальная апостольская Церковь в Иерусалиме, ранние городские церкви в Антиохии, Ефесе, Коринфе или Риме были кафолическими, как и каждая православная церковь сегодня, ибо в них присутствовало все основное, что составляет сущность подлинной Церкви Христовой. Бог полно и совершенно являет Себя через Христа и Святого Духа в каждой церкви, в каждой местной общине христиан, верных апостольскому учению, иерархии и таинствам. Итак, «соборность» означает, во-первых, всемирность, универсальность и, во-вторых, целостность и полноту. Церковь – вселенская, универсальная потому, что Христос и Его учение обращены не к какому-либо одному народу и не к какой-нибудь одной эпохе или культуре, а ко всем эпохам. Мы это часто забываем, сужаем Церковь и христианство до своего народа, делаем из нее что-то узкое, провинциальное, частичное. |
| Внутренняя жизнь Церкви таинственна. Она не совпадает с историей Церкви, показывающей нам только внешние факты ее бытия, а в особенности столкновения ее с жизнью и страстями мира. Внутренняя жизнь Церкви есть таинственное содействие Христа, как Главы, с Церковью, как Его телом, в Духе Святом, посредством «всяких взаимно скрепляющих связей». «Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви», – поучает апостол ( Еф.1:32 ). Поэтому, когда апостолы называют себя «домостроителями тайн Божиих», говоря «Каждый должен разуметь нас как служителей Христовых и домостроителей таин Божиих» ( 1Кор.1:1 ), то они имеют в виду разные виды своего служения и строительства, а именно призывную проповедь; крещение уверовавших; низведение Духа Святого через руковозложение; укрепление единения верующих со Христом через Таинство Евхаристии; дальнейшее углубление сердец верующих в тайны Царствия Божия, углубление более совершенных из них в «премудрость Божию тайную, сокровенную» ( 1Кор.1:6–7 ). Таким образом, деятельность апостолов была полна таинственных элементов, но среди них центральное или завершительное место имели священнодействия. Вполне естественно поэтому, что в жизни Церкви ряд особенных, наиболее важных моментов благодатного строительства, ряд священнодействий постепенно получил преимущественное наименование «таинств». Святой Игнатий Богоносец , непосредственный ученик апостолов, пишет о дьяконах, что они также суть «служители тайн Иисуса Христа» («Послание к Траллианам», п. 2) 229 . Священнодействия, называемые таинствами, – как бы высоты в длинной цепи холмов, в цепи остальных богослужебных чинов и молитвословий. В таинствах молитвы соединены с благословениями в той или иной форме, с особыми действиями. Слова благословения, сопровождаемые внешними священными действиями, как бы духовные сосуды, коими почерпается и подается членам Церкви, нелицемерно верующим, благодать Святого Духа. Таким образом, таинство есть священное действие, которое под видимой стороной сообщает душе верующего невидимую благодать Божию 230 . |
| Около сосуда с елеем водружают в пшеницу семь стручьев, обитых бумагой (хлопчатою), к помазанию. Обыкновенно сюда вставляют семь зажженных свечей. На столе, кроме того, полагается Евангелие и Крест. Крест и Евангелие означают невидимое присутствие Самого Спасителя. Священники в фелонях становятся около стола, и они, равно и все присутствующие, имеют зажженные свечи. Первый из священников, окадив стол и всех людей и обратясь к востоку, начинает возгласом: «Благословен Бог наш...». Богослужение таинства елеосвящения состоит из трех частей: во-первых, молебного пения, во-вторых, освящения елея, и в-третьих – помазания елеем. Молебное пение подобно утрени, совершаемой в дни поста и покаяния. После обычных начальных молитв утрени читается (как бы вместо шестопсалмия) 142-й псалом: «Господи услыши молитву мою»; далее следует ектения: «Паки и паки миром Господу помолимся» и, после возгласа «Яко подобает», поется «Аллилуиа». Затем – тропари: «Помилуй нас, Господи», 50-й псалом: «Помилуй мя Боже»; потом поется канон. В каноне и стихирах испрашивается больному исцеление от его недугов и болезней. Потом первый из священников читает вслух молитву над кандилом с елеем, в которой просит Бога освятить елей и сделать его целительным для помазующегося. Третью часть елеосвящения составляют семь чтений из Апостолов, столько же чтений из Евангелия, семь молитв и семь помазаний елеем. Внимающие Слову Божию при совершении таинства елеосвящения приводятся к сознанию, что помощь страдающему есть путь и собственного спасения. Иерей помазует различные части лица, грудь и руки болящего при словах молитвы: «Отче Святый, Врачу душ и телес... исцели и раба Твоего (имя) от одержащей его телесныя и душевныя немощи, и оживотвори его благодатию Христа Твоего» 284 . В заключение таинства на голову больного священник полагает раскрытое Священное Евангелие, буквами вниз, и читает разрешительную молитву. Таинство елеосвящения по нужде может быть совершено меньшим количеством иереев и даже только одним. Церковь знает неисчислимое множество случаев скорых, а иногда мгновенных исцелений болящих силою этого таинства. |
| Последствия грехопадения для первого человека были катастрофическими. Он не только лишился блаженства и сладости рая – изменилась и исказилась вся природа человека. Согрешив, он отпал от естественного состояния и впал в противоестественное ( авва Дорофей ) 146 . Были повреждены все части его духовно-телесного состава: дух, вместо того чтобы стремиться к Богу, стал душевным, страстным, душа попала во власть телесных инстинктов, тело в свою очередь утратило первоначальную легкость и превратилось в тяжелую греховную плоть. Человек после грехопадения стал «глухим, слепым, голым, бесчувственным по отношению к тем (благам), от которых отпал, и кроме того стал смертным, тленным и несмысленным», «вместо божественного и нетленного знания он воспринял плотское знание, ибо ослепнув очами души... он прозрел телесными очами» (преподобный Симеон Новый Богослов) 147 . В жизнь человека вошли болезни, страдания и смерть. Он стал смертным, так как потерял возможность вкушать от древа жизни. Не только сам человек, но и весь окружающий его мир изменился в результате грехопадения. Изначальная гармония между природой и человеком нарушена – теперь стихии могут быть враждебны ему, бури, землетрясения, наводнения могут погубить его. Земля уже не будет произращать все сама собой: ее надо возделывать «в поте лица», а она принесет «терния и колючки». Звери тоже становятся врагами человека, змей будет «жалить его в пяту» и другие хищники нападать на него ( Быт.1:14–19 ). Вся тварь подчиняется «рабству тления», и теперь она вместе с человеком будет «ждать освобождения» от этого рабства, потому что покорилась суете не добровольно, но по вине человека ( Рим.1:19–21 ). Оказавшись вне рая, окруженные враждебным миром, жалкие и беспомощные, Адам и Ева начали плакать! «Они плакали, рыдали, били себя по голове, оплакивая свое прежнее жестокосердие, и делали они это не один, не два и не десять дней, но... всю свою жизнь», – говорит Симеон Новый Богослов . После Адама и Евы грех быстро распространяется среди людей. |
|
|
