| Скачать epub pdf Воспоминания о митрополите Киевском Арсение (Москвине) Ко дню памяти одного из выдающихся иерархов XIX столетия, церковного писателя, сектоведа, библеиста, митрополита Арсения (Москвина) (1795– 28 апреля/11 мая 1876) мы впервые переиздаём воспоминания о нём православного мыслителя, церковного историка, публициста, писателя, журналиста, издателя, поэта, искусствоведа, церковного композитора и дирижера В.И. Аскоченского (1813–1879), который жил в Киеве в течение около двух десятилетий. Митрополит Арсений (Москвин Федор Павлович) родился в семье диакона села Воронья Костромской губернии, обучался в Костромской семинарии и С.-Петербургской духовной академии, в 1821 г. был пострижен в монашество, в 1823 г. кончил курс со степенью магистра и определен бакалавром богословских наук при той же академии. С 1825 г. последовательно состоял ректором духовных семинарий: Могилевской, Орловской, Рязанской и Тверской. В 1826 г. произведен в сан архимандрита, в 1832 г. рукоположен во епископа Тамбовского, в 1841 г. назначен архиепископом Подольским, в 1848 г. – архиепископом Варшавским и управляющим Волынской епархией и Почаевской Успенской лавры священноархимандритом, в 1860 г. назначен митрополитом Киевским и Галицким. С 1862 г. ежегодно вызывался на зимние месяцы в С.-Петербург для присутствования в Св. Синоде, в 1866 г. назначен председателем комиссии по вопросу о преобразовании духовно-учебных заведений. Погребен в Киеве в Крестовоздвиженской церкви ближних пещер. Митрополит Арсений был почетным членом духовных академий: Киевской и Московской, университетов: С.-Петербургского, Киевского и Московского, Медико-хирургической академии, Имп. Публичной библиотеки в С.-Петербурге, Археологического общества и др., а также покровителем Церковно-археологического общества при Киевской духовной академии. Публикацию (приближенную к современной орфографии) специально для Русской Народной Линии (по изданию: Аскоченский В.И. Мои воспоминания о преосвящ. Арсение, митрополите Киевском//Домашняя беседа.– 1876.– Вып. 23.– С.613–623) подготовил профессор А. Д. Каплин. Постраничные сноски автора заменены концевыми. Название и примечания в квадратных скобках – составителя. |
| Венценосный песнопевец Израиля всякое обстоятельство жизни своей, в известном отношении замечательное, всякое событие общественное или частное, всякое приключение, имевшее влияние на судьбу его или народа, им управляемого, обыкновенно обращал в предмет молитвы, прошения, благодарения, хвалы и песнопения Богу, вся в мире устрояющему по своему благоизволению к благой и премудрой цели мироздания. Книга псалмов, как вы отчасти видели выше, а ещё более увидите в последствии, составляет как бы живой памятник сего благочестивого и достоподражаемого обыкновения мужа по сердцу Божию; от того и называется в еврейском подлиннике книгою хвалений Господу. По сей причине и настоящий псалом, к изъяснению которого приступаем мы ныне, без всякого сомнения должен иметь своё основание в обстоятельствах жизни Псалмопевца; но к какому именно периоду времени и к какому особенно случаю сей, обильной знаменательными событиями, жизни его относится этот псалом, положительно неизвестно и толкователи о сем разногласят. Кто знает, что упование на Бога-защитника твёрдое и непоколебимое, при всех опасностях и злоключениях, постоянно преследовавших пророкоцарственного Давида от ранней юности до поздней старости, было в нём господствующим в продолжении всей его жизни чувством, тот ни мало не удивится, что толкователи затрудняются найти точку времени в сей его жизни, или особенный частный случай, к которому псалом, проповедующий сие упование, мог бы исключительно относиться: сии случая у Давида были бесчисленны, или, по крайней мере, столь же многочисленны, сколь многочисленны минуты его долголетней жизни. Благочестивый Давид не по временам только уповал на Господа, но всегда и везде, ежедневно и ежеминутно. След., много было случаев и обстоятельств в его жизни, которых не могла и не должна обнять история, и которые потому остались для нас неизвестными, но которые тем не менее необходимо должны были отразиться в его вдохновенных песнопениях. Посему бесполезный труд изыскания случая, по коему написан был псалом сей, предоставив другим, более досужным, нежели мы, обратимся лучше к рассмотрению самого псалма; ибо наша цель состоит не в удовлетворении суетному любопытству, а единственно в пользе и назидании душ, нам вверенных. |
| Воронежская Основана 03.1682 (выделена из Рязанской епархии). Архиепископия с 1704 г. по 1714 г. (с 1714 г. обычно замещалась епископами). Именовалась: Воронежская; в 1696–1700 гг. – Воронежская и Азовская; в 1700–1705 гг. – Воронежская; в 1705–1788 гг. – Воронежская и Елецкая; 07 .1788–19.05.1795 – Воронежская; 19 .05.1795–05.04.1829 – Воронежская и Черкасская; с 05.04.1829 – Воронежская и Задонская (в связи с отходом Черкасской территории к новообразованной в 1829 г. Донской епархии); с 20.01(02.02)1945 – Воронежская и Острогожская; с 26.01(08.02)1954 – Воронежская и Липецкая; с 24.04(07.05)2003 – Воронежская и Борисоглебская. Викарные кафедры: Острогожская, Валуйская, Бобровская, Богучарская, Задонская, Бутурлиновская, Новохоперская, Павловская, Россошанская. 02.04.1682 23.11.1703 02.07.1704 18.07.1712 25.04.1714 23.09.1723 31.10.1725 27.12.1726 28.05.1727 08.06.1730 08.06.1730 26.09.1742 02.12.1742 28.03.1743 14.09.1743 30.11.1757 06.08.1758 19.10.1761 Кирилл Ляшевецкий (Лящевицкий) 05.12.1761 02.01.1763 Иоанникий Павлуцкий 03.02.1763 17.12.1767 17.12.1767 19.05.1775 Тихон II Якубовский 19.05.1775 06.05.1788 Тихон III Малинин 29.06.1788 15.04.1794 20.05.1795 10.04.1799 Мефодий Смирнов 10.04.1799 01.10.1799 Афанасий Иванов 01.10.1799 16.10.1799 Арсений II Москвин 26.11.1799 06.05.1810 23.09.1810 07.02.1816 Антоний Соколов I 26.03.1816 24.05.1825 31.01.1826 20.12.1846 13.01.1847 20.01.1850 26.02.1850 05.08.1853 27.08.1853 14.11.1864 04.01.1865 22.04.1886 01.05.1886 07.05.1890 03.06.1890 01.05.1913 13.05.1913 27.12.1919 (09.01.1920) 03(16)09.1923 24.12.1925(06.01.1926) 03(16)07.1925 01.1926 01.1926 25.01(07.02) 1929 12.1926 08.1927 30.10(12.11)1927 01(14)02.1928 03.1928 11(24)04.1929 29.10(12.11)1935 29.10(12.11)1935 10.1936 31.10(13.11)1935 10(23)01.1936 06(19)03.1944 13(26)05.1945 27.08(09.09)1945 01(14)01.1961 03(16)01.1961 03(16)03.1961 03(16)03.1961 26.09(09.10)1963 Сергий Петров II 26.09(09.10)1963 17(30)03.1964 17(30)03.1964 23.01(05.02)1965 Владимир II Котляров |
| Говоря сие, пророк, очевидно, следует порядку и слововыражению сказания Моисеева о творении мipa; ибо и Моисей сперва сказал, о сотворении неба, а потом повествует о создании тверди, которую Бог наименовал также небом: и нарече Бог, сказано в Бытописании, твердь небо ( Быт.1:8 ). Это значит, что хотя небо, собственно говоря, есть одно, но оно имеет некоторые подразделения или степени, которые в свою чреду могут быть названы и действительно называются также небом: есть небо воздушное, небо звёздное, небо эфирное, не говоря уже о том, что, кроме неба вещественного и видимого есть небо невещественное и невидимое или духовное, в котором обитает Бог с бесчисленным сонмом духов чистейших; отсюда – выражения в Писании, как и в настоящем месте вместо небо – небеса, во множественном числе, или небо небесе и небеса небес. Так Соломон о новосозданном храме своём взывал молитвенно ко Господу: Господи, Боже Израилев, аще небо и небо небесе не довлеют Ти, кольми паче храм сей, его же создах имени Твоему ( 3Цар.8:27 ), и Псалмопевец возглашал в своей хвалебной песни: хвалите Господа небеса небес, и вода, яже превыше небес ( Пс.148:4 ). Каким же образом небеса эти поведают, по словам пророка, славу Божию, не имея ни языка, ни уст, ни дыхания, ни разума, и о творении рук Божиих возвещает бездушная твердь? На это даёт нам в одном из своих писаний удовлетворительный ответ тот же блаженный Феодорит. Пророческий голос, как слышу, говорит он, поёт и взывает: небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь. Но чтобы доносился оттуда такой голос, какой производится дыханием, чрез дыхательное горло изгоняемым в уста, и словом мерно приближающим язык к зубам, сжимаемыми губами, воздухом поражаемым и производящим отражение, сего никто никогда не слыхал из подобных нам людей. Напротив того, будучи видимо, и показуя то величие своё, то красоту свою, и служа для людей покровом, небо молча проповедует Творца, и язык каждого возбуждает к песнопению. Но как смотря на дом, который построен весьма искусно, поставлен на крепком основании, у которого углы выведены прямо, при его широте, длине и высоте сохранена соразмерность, окна расположены правильно и в порядке, соблюдено всё прочее, что придаёт великолепие таким домам, немедленно удивляемся художнику, хотя и нет его пред нами; представляем его себе мысленно, и всё благообразие примечаемого в доме благолепия приписываем его искусству: так взирая на небо и на это для многого полезное движение небесных светил, чествуем Творца их возможными для нас песнопениями, и от величества и красоты созданий сравнительно познаём рододелателя ( Прем.13:5 ). Ибо правильно и справедливо заключаем: если таково величие тварей, токаков Творец? Если такова красота сотворённого, то какова же лепота наилучшего художника и Творца всяческих? |
| И настоящий псалом, также как предыдущий, блаженным Давидом произнесён был о самом себе и, как кажется, относится к тому именно времени, когда псалмопевец, будучи гоним и преследуем от Саула, царя Израилева, и нигде в родной своей стране не имея безопасного для себя пристанища, принужден был бежать к иноплеменникам и там искать себе и нашёл на время убежище. С этим тяжким и болезненно прискорбным состоянием вполне согласуется всё содержание псалма, как в целом, так и в частях. Тогда одна отрада и одно утешение оставались ему – надежда на правосудие Божие нелицеприятное и всеведущее, потому что суд человеческий, увлечённый пристрастием к врагу его сильному и над всем Израилем владычествовавшему, был против него, и извращая слова и поступки его самые невинные и придавая им смысл и значение коварное или преступное, глубоко огорчал его чувствительное сердце и тем увеличивал страдания души его, и без того уже велит и тяжкие, и потому- то он прежде всего и обращается к суду Божию, взывая: суди ми, Господи, и выставляя в оправдание себе свою неповинность, а в ободрение себе – упование на Господа: яко аз, прибавляет он, незлобою моею ходих, и на Господа уповая не изнемогу. Прекрасный способ утешать и подкреплять себя в несчастиях призыванием суда Божия и упованием на Господа! Для незлобивого Давида этот способ был столько силен и действителен, что он, при одной мысли о сем, уже ощущал в себе силу непреоборимую и твёрдость адамантовую: уповая на Господа, восклицал он, не изнемогу аз. Но чтобы сей способ был столь же благотворен и действителен и для каждого из нас в годину искушения, для сего нужно иметь незлобие и упование на Господа Давидово. Этого мало: нужно иметь сверх того, подобно ему, отважность, не опасаясь быть обличённым в неправде, представить себя на испытание Господу самое строгое и верное, испытание точно такое же, какому искусный художник подвергает представленный ему кусок металла, разжигая и расплавляя оный в горниле, и разными другими средствами и кислотами самыми острыми изведывая его внутреннюю доброту; ибо Давид вслед затем говорит: |
| Ирина Языкова Скачать epub pdf Для чего я странствую так долго? Для того чтобы подобно пчеле принести прекрасный мёд в родной улей: я пчела Божия, а Россия – мой улей. Епископ Порфирий (Успенский) Имя Порфирия (Успенского) , епископа Чигиринского (1804–1885), сегодня известно в основном специалистам по раннехристианской истории и библеистике. Между тем это был выдающийся, энциклопедически образованный человек, крупный учёный, бесстрашный путешественник, знаток христианских древностей, палеограф, археолог и археограф, коллекционер и богослов. Его вклад в науку невозможно переоценить, его исследования позволили пересмотреть многие представления об истории Церкви и культуре раннего христианства. Память об этом незаурядном человеке не должна исчезнуть. О. Порфирий (Успенский) жил в том веке, когда в моду входили атеистические убеждения и позитивистская философия, когда образованные люди относились к Церкви с презрением. Духовенство называли отсталым малограмотным сословием, склонным к пьянству, мздоимству и прочим порокам, а веру считали оплотом мракобесия и невежества, антиподом науки и здравого смысла. Достаточно вспомнить картины русских передвижников, чтобы понять, какой образ священнослужителя являлся воображению «прогрессивно» настроенной интеллигенции. Епископ Порфирий опровергал это расхожее мнение: священнослужитель и учёный, он сочетал в себе глубокую веру и обширные знания, острый ум и непритворное благочестие, научную интуицию и умение удивляться и восхищаться миром, созданным Богом. Преосвященный Порфирий, в миру Константин Александрович Успенский, родился в Костроме в семье псаломщика, окончил в родном городе семинарию. Учителя отмечали в нём незаурядные способности и неуёмную жажду знаний. Один из семинарских наставников, Фёдор Павлович Москвин, впоследствии митрополит Киевский Арсений, привил своему ученику любовь к греческому языку, Священному Писанию и древней христианской истории. В 1825-м Константин Успенский поступает в Санкт-петербургскую духовную академию. В тот год декабристы вышли на Сенатскую площадь, бросив вызов царю. Царь устраивает показательную казнь пятерых мятежников. Россия бурлит, симпатии молодёжи на стороне декабристов, даже Пушкин говорит Николаю: «И я был бы на Сенатской площади»… Студенческая и академическая среда – рассадник вольнодумства – увлечена революционной романтикой, в моду входит образ студента-бунтаря, отрёкшегося от веры в пользу прогресса, науки, в частности философии. Константин же из опыта того времени выносит иное. «Некогда и я любил философию, но покинул её, потому что она бестолкова, мятежна и вредна, – напишет он позже. – Теперь я люблю веру. Эта красная девица весьма степенна, строга, целомудренна и возвышенна. Житьё с нею спокойно, приятно и полезно». |
| Молитва есть самое сильное оружие противу сильного врага нашего спасения – диавола. Сей род ничимже исходит, сказал Спаситель ученикам своим, токмо молитвою ( Матф. 17:21 ; Марк. 9:29 ). Она, возбуждая в человеке сознание собственной немощи, и чрез то смиряя его гордость и самонадеяние, поставляет его в совершенной противоположности с гордым богом века сего ( 2Кор. 4:4 ). А это уже немалая невыгода для сего последнего: он теряет чрез то самые верные средства к нападению и торжеству, между тем как соперник его чрез тоже самое приобретает силы и могущество, которые обещают ему верный успех и несомненную победу. Апостол Павел говорил о самом себе: егда немоществую, тогда силен есмь ( 2Кор. 12:10 ), вся могу о укрепляющем мя Иисусе Христе ( Фил. 4:13 ). Тоже обыкновенно бывает с каждым христианином. Силы и крепость его возрастают и возвышаются по той мере, как уменьшается надеяние его на собственные силы. Чем более он приближается по видимому к своему ничтожеству: тем сильнее укрепляется против исконного человекоубийцы. Помощь от Святого Израилева ( Псал. 19:3 ) немедленно приходит на упраздненное от самомнения место, и слабая сила человеческая заменяется всемогущею силою Божиею. Здесь уже брань неровная. Неприятель не осмеливается вступить в единоборство, для него опасное: ибо не хочет быть побежденным. Что же он делает? У начальника всех козней и хитростей будет ли недостаток в какой-либо новой хитрости? Он – от века жаждущий погибели человеческой, знает, откуда непреобримая для него сила в человеке, и потому устремляется заградить самый источник сея силы, а источник сей есть молитва . Без молитвы человек слаб и немощен; при молитве нет для него ничего невозможного. Вся, елика аще воспросите в молитве, верующе, говорит Господь, приимете ( Матф. 21:22 ). Илия, человек бе подобострастен нам, говорит Апостол, и молитвою помолися, да не будет дождь: и не одожди по земли лета три и месяц шесть. И паки помолися, и небо дождь даде, и земля прозябе плод свой ( Иак. 5, 17–18 ). Человек, огражденный молитвою, подобен граду укрепленному, для коего все неприятели нестрашны, все нападения безвредны. Он стоит твердо и непоколебимо, подобно каменному утесу среди бурного моря. |
| Псалом 12 Двенадцатый псалом заключает в себе пламенную и вместе слёзную молитву пророка к Богу о самом себе и об избавлении его от врага жестокого и сильного, неумолимо его преследующего, приносимую, приметно, в минуты самого бедствия и злострадания до того тяжкого и болезненного, что самая надежда в нём, по временам, оскудевала. Но кто этот враг его и на какую эпоху в жизни пророка псалом сей указывает, о сем толкователи разногласят между собою: одни в этом враге видят царя Саула, не только долго и с непримиримою злобою и ожесточением гнавшего Давида, но и неоднократно покушавшегося на самую жизнь его, другие – собственного сына его, Авессалома, низвергнувшего его с престола и в самом бегстве его в покое не оставившего, но с многочисленным войском преследовавшего, а иные ещё иного и даже третьего; но блаженный Феодорит в самом содержании и тоне псалма открывает и указывает нам такой верный признак, по которому в сем страшном враге и в сем ужасном бедствии, от которых пророк с таким плачем и стенанием умоляет Бога избавить его, можно почти безошибочно узнать жестокого и неблагодарного сына его Авессалома и воздвигнутое им на отца своего гонение и преследование. И вот этот признак: гонение Саулово, говорит блаженный Феодорит, было прежде греха Давидова, и потому Давид говорил тогда с великим дерзновением, указывая на свою невинность или правду, а восстание Авессаломово было уже после греха, и потому слова Давидовы растворены здесь плачем и воздыханием. Пророк обращается здесь только к милости Божией, а о своей правде умалчивает. В самом деле, стоит только прочитать псалом сей с надлежащим вниманием, и тогда невольно убедимся, что состояние духа Давидова, когда он изрекал псалом сей, было не то, какое было во время гонения Саулова, но оно вполне соответствует положению его во время восстания Авессаломова. Припомните, что тогда он и Семея, одного из племени Саулова, в лице его самыми поносными словами злословившего и даже камением на него метавшего, не смел наказать по достоинству, признавая в нём орудие Божие для своего собственного наказания, и когда сопровождавшие его сыны Саруины вызывались наложить на сего хульника молчание отнятием главы его, тогда Давид остановил их следующими достопримечательными словами: что мне и вам, сынове Саруины? Оставите его, и тако да проклинает, яко Господь рече ему проклинати Давида: и кто речет: почто сотворил еси тако? Се сын мой изшедый из чрева моего ищет души моея, а кольми паче сын Иеминиев: оставите его проклинати мя, яко рече ему Господь. Негли призрит Господь на смирение мое, и возвратит ми благая вместо клятвы его во днешний день ( 2Цар.16:10–12 ). Так и здесь страждущий Давид желает и слезно просит Бога избавить его от постигшего бедствия, но сознавая прежнюю вину свою, не обвиняет он врага своего, не негодует и не досадует на него, а только смиренно молит Бога над ним самим сжалиться и его помиловать; не правосудия ищет он, ибо хорошо знает, что оно прежде всего его бы обвинило, но милосердия. |
| Псалом 13 Псалом тринадцатый, начинающийся словами: Рече безумен в сердце своем: несть Бог, изображает глубокое растление человеческой природы, доходящее даже до степени безбожия; но когда именно и по какому поводу сей псалом Давидом составлен, кого в нём должно разуметь под словом: безумный, или, по крайней мере, на какую эпоху времени вообще, или на какое частное событие в истории еврейского народа, или всего человечества пророк здесь указывает; открыть это не легко; потому что нет о сем ни письменного свидетельства, ни изустного предания. Блаженный Феодорит , по сходству слов упоминаемого здесь безумного с словами Сеннахирима царя Ассирийского, когда последний с многочисленным войском приступив к стенам Иерусалима, открыто богохульствовал, узнавая в сем безумном Сеннахирима, догадывается, что здесь речь идёт о сем именно событии, окончившемся во славу Бога Израилева. И вот как он в подтверждение своей догадки рассуждает: царь Ассирийский Сеннахирим наступил некогда на Иудею и овладел многими городами, из которых иные сдались добровольно, а другие взяты силою. В надежде же овладеть Иерусалимом, к владычествовавшему тогда над Иудеями Эзекии послал он Рапсака с богохульными и злочестивыми словами, да не обольщает тебя Бог твой, на которого ты уповаешь, что Он избавит Иерусалим от руки моей. Где есть Бог Емафа и Арфада? Где есть Бог града Сепфаруима? Не могли, они избавить от руки моей, и измет ли Господь Иерусалима из руки моей ( 4Цар.18:34–35 )? Но так говорил чрез Рапсака Сеннахирим, а Эзекия, пренебрегши и великое воинство, и безумие речей, водясь же собственным своим благочестием, призвал в помощь божественное споборничество, которое вскоре и получил. Ибо праведный Судия, возгнушавшись нечестием одного и прияв благочестие другого, чрез одного Ангела в одну ночь умертвил сто восемьдесят пять тысяч Ассириан, а прочих обратил в бегство, и осаждённым даровал чудное спасение. Об этом славном событии говорит здесь псалмопевец, и начало псалма весьма соответствует словам Сеннахирима. |
| Псалом 16 Шестнадцатый псалом надписывается так: молитва Давиду. В самом деле, это есть молитва самая трогательная и умилительная, видимо исторгшаяся из души и сердца человека, глубоко огорчённого и жестоко страждущего, но тем не менее не теряющего надежды на правоту свою и правосудие Божие, и потому с живым и твёрдым упованием взывающего к Богу, всегда верному и скорому помощнику и защитнику правых, хотя весьма редко в таком именно виде и таким способом оказывающему нам Свою защиту и помощь, в каких бы нам самим того хотелось, и какие, по нашему слабому и большею частию слепотствующему соображению, нам представляются единственно-возможными. Но когда и по какому поводу была пророком составлена сия молитва , это, при молчании самого пророка, не легко открыть, да и большой в том надобности не предвидится. Для нас важно и дорого здесь то, что молитва эта излилась из уст боговдохновенных в великой туге и скорби душевной, а когда и по какому случаю излилась она, это уже вопрос второстепенной важности. Можно, впрочем, правдоподобно с блаженным Феодоритом догадываться, что долголетие и тяжкие страдания Давида от злобы и ненависти Сауловой, на всех путях его преследовавшей, и ни днём, ни ночью не дававшей ему нигде покоя и убежища, внушили ему мысли и чувства с такою удивительною силою и жаром в сей молитве выраженные, и особенно после тех двух замечательных случаев, когда Бог видимо предавал Саула в руки Давида, и тем, как бы нарочно, искушал веру и верность Давидову, но Давид, не смотря даже на убеждения и настояния своих спутников, ни сам не посягнул на жизнь Саулову, хотя и имел к тому лёгкую возможность, и тем однажды и навсегда избавился бы от своего врага непримиримого, ужасаяся одной мысли простереть руку на помазанника Божия, ни своих спутников не допустил до сего беззакония, а только, в доказательство своей невинности, в первом случае отрезал край одежды Сауловой, а во втором взял тайно копие и сосуд от возглавия Саулова и потом то и другое показал ему издалека в обличение неправды его. |
|
|
