| Иосиф после смерти своего отца прожил 53 года и умер. От смерти Иосифа (по словам греческого хронографа Георгия Кедрина) до рождения Моисея прошло 65 лет. Моисей, когда исполнилось ему от рождения 80 лет, вывел свой народ из Египта. Если соединить все эти года вместе, то получишь 215 лет. После перехода чрез Чермное море Моисей предводительствовал ( Втор.34,7 ) народом в пустыне лет и умер: Б.–40,Х.–40 (3860), Р. – 40. Иисус Навин, из колена Ефремова, после Моисеевой кончины тотчас сделался вождем народа и ввел его в обетованную землю. Сколько именно лет он предводительствовал Израилем, нет точного известия, так как в Библиях об этом не написано. Греческий историк Георгий Кедрин, а также и некоторые русские хронографы указывают лет: Х.–27 (3887)э Римские хронографы не согласны между собою. Одни указывают лет: Х.–7, Р.–7. Другие: Р.–17. Третьи: Р.–18. Четвертые: Р.–26. Некоторые с нами согласно: Р.–27. Иные же: Р.–32. Каждый по своему разумению исчисляет года, хотя они и не указаны в римских Библиях. После смерти Иисуса Навина в войнах предводительствовало колено Иудово, а предводителем был (по словам Кедрина) Халев из того же колена. В Библиях, в последней главе Книги Иисуса Навина и во второй главе Книги Судей, пишется, что после смерти Иисусовой народом израильским управляли старейшины. Нужно полагать, что среди этих старейшин начальствующим был Халев, как самый старший по годам, так как он после смерти Иисусовой остался в живых один из Всех людей, которые вышли с Моисеем из Египта и умерли во время сорокалетнего странствования по пустыне. Сколько же лет после смерти Навина народ израильский управлялся старцами, об этом в указанных книгах не написано, но только сказано, что «пожиша многи дни по Иисусе» ( Суд. 2, 7 ). Тем не менее хронографы по своему разумению и года изобретают, но не все одинаково. Хронограф Монемвасийского митрополита Кир (греч. господин) Дорофея, переведенный с греческого языка на славянский Арсением и Дионисием греками, вместо колена Иудова предполагает отдельное лицо, носившее имя Иуды, и говорит, что он был судьею народа 7 лет. |
| Передадим сначала краткие биографические известия об Иоанне и Феодосии Зигомала, а потом представим несколько очень любопытных сведений о них же из особого источника, которым мы и раньше пользовались. Иоанн Зигомала родился в Греции в городе Навплии, недалеко от Афин, в самом конце XV в. Он сначала учился под руководством неизвестного по имени учителя в Навплии, а затем слушал уроки у знаменитого Арсения Апостолия, архиепископа Монемвасийского, где имел сотоварищем Франциска Порта, впоследствии женевского профессора. Не удовольствовавшись образованием, какое можно было получить в тогдашней Греции, Иоанн с целью усовершенствования в науке едет в Италию, в Падуанский университет. Как высоко было его общее образование, об этом трудно составить правильное понятие: от него мало осталось сочинений. По отзыву известного Мартина Крузия, он только в незначительной степени владел риторикой и диалектикой, но, несомненно, достаточно знал как по–латыни, так и по–итальянски. В 1530 г. Иоанн получил приглашение занять священническое место при Греческой церкви в Венеции, но никаких подробностей в этом случае мы не знаем. 428 Затем он снова возвращается в Навплию, где он был священником и имел еще должность нотариуса. В 1555 г. Константинопольский патриарх Иоасаф пригласил его в Константинополь занять место учителя древнегреческого языка и словесности в патриаршей школе. Долго ли Зигомала проходил должность учителя, неизвестно; известно только, что он начал свою преподавательскую деятельность, имея всего 15 учеников. Этими учениками были монахи, но эти лица, обязанные своим образованием Иоанну Зигомала, впоследствии, по его словам, отплатили ему неблагодарностью — выказали себя по отношению к нему людьми завистливыми и ненавистниками. Вскоре же по переселении в Константинополь Иоанн получил должность ритора Великой Церкви (т. е. проповедника) и патриаршего секретаря. 429 Впоследствии, как мы знаем, он завязывает сношения с тюбингенскими профессорами и между ними Крузием. Последний просил у него сообщения разных сведений о Греческой церкви, о греческой литературе старого и нового времени, а константинопольский ритор с готовностью удовлетворял любознательного профессора. |
| Был избран последний вариант, и на это были особые причины. К тому времени стало известно содержание переговоров канцлера Яна Замойского с патриархом Иеремией по дороге в Москву, что очень встревожило русское правительство и побудило его к более энергичным действиям. Патриарха окружили людьми, которые умело убеждали его, стараясь склонить к признанию возможности поставить на Руси патриарха самому. Постепенно патриарх Иеремия стал склоняться к признанию за Русской митрополией автокефалии, подобно Охридской. Это не понравилось митрополиту Монемвасийскому Иерофею, однако патриарх на его доводы сказал: «Но если они хотят, то я останусь в Москве Патриархом». В Москве понимали, что иметь во главе Русской Церкви Вселенского патриарха весьма лестно, но, с другой стороны, видеть на Московском престоле подданного турецкого султана было нежелательно. Для обсуждения данного вопроса царь созвал боярскую думу. Всю инициативу, как мы видим, берет на себя не Церковь, а правительство. Оно допускало и такую возможность, чтобы Иеремия был лишь титулярным патриархом и жил во Владимире, а фактически Русской Церковью по-прежнему управлял бы святитель Иов. В этом случае после смерти Иеремии его преемником стал бы уже русский патриарх. Зная также византийское представление о неразрывности патриарха и царя, русские были уверены, что, согласившись на патриаршество в принципе, Иеремия не захочет быть в удалении от царя, и тогда ему придется поставить патриархом другого кандидата — русского. 13 января 1589 года к Константинопольскому патриарху отправилось официальное посольство в составе боярина Бориса Годунова и дьяка Андрея Щелкалова, которые от имени царя просили, чтобы он «благословил и поставил в Патриархи из Российского собору преосвященного Митрополита Иова». Патриарх Иеремия вынужден был, по выражению митрополита Иерофея, «нехотя против своей воли согласиться поставить Патриарха, а самому отпроситься домой». Иначе рассказывает об этом архиепископ Элассонский Арсений: «Преславный и превеликий Константинопольский Вселенский Патриарх ответил на это посланным Собором епископам: Да свершится воля Всемогущего всеми благословляемого Господа, чье решение всегда правильно, да свершится также желание величайшего царя всея Руси, Владимирского, Московского и всего Северного края, и достопочтеннейшей повелительницы, царицы Ирины, а также епископов и Собора!». |
| Епископа подвергли допросу относительно обвинений, возведенных на него Хрисанфом, и в то же время спрашивали его, почему на ставленной его грамоте три печати и под одним гербом и две восковые отнятые и чьи они? Относительно ставленной грамоты епископ показал: три печати на ней потому, что диакон митрополита Монемвасийского, поставившего его во епископы, не умел хорошо запечатать, потому и герб один. Затем епископ заявил, что извержен он никогда не был и быть не мог от Иерусалимского патриарха, потому что не в его области и незачем ему просить у него прощения. Когда он был при Досифее, тот сам дал ему отпустительную грамоту в Морею на его родину. «Свидетельствуюсь совестию, – заявлял епископ, – что никогда не был извержен», и как на свидетелей своей правоты он ссылался на жившего в Венеции при Греческой Церкви митрополита Филадельфийского Мелетия и на всех архиереев Морейских. Они в Венеции вместе с ним ставили Сербского епископа в Далмацию, чего бы не могло быть, если бы он был извержен. 26 мая государи повелели сослать епископа Арсения под начал в Новоспасский монастырь, пока не отпущен будет из Москвы архимандрит Хрисанф для того, чтобы по злобе своей не сделал Арсений грабежа у него в Польше через противников православной веры римлян. Епископу же запрещено было видеть «царские очи», пока о нем не придут свидетельства восточных патриархов; до того же времени велено было отобрать у епископа Честное Древо и передать его в Успенский собор. Между тем Досифей, получив известие о намерении Арсения или Акакия, отправиться в Москву, от 5 мая 1693 г. писал патриарху Адриану: «Во Иерусалиме был некто диакон и от злобного своего жития убеже, и не знаем како, где и когда хиротонисася епископ. Потом ходил по немецким городам, составляя себе грамоты ложныя, что будто послан из Иерусалима ради собрания милостыни, потом, пришед в Вену к цесарю, таяжде чинил. Он же, епископ, учинил много зла Сербскому архиепископу Арсению и всем с ним сербяном.. Потщитесязаслатитого епископа куды-нибудь, чтобы людем от него покой был». |
| После него сделался патриархом Пахомий Хоранский, который был митрополитом Эмессы, возведен на патриаршество в воскресенье 1 Июня и скончался в Воскресенье 9 Октября (1412) 6921 г. от сотворения мира. Я нашел также в конце одной старинной книги следующее: В (1424/5) 6933 г. от сотворения мира скончался владыка патриарх кир Иоаким Антиохийский. В другой книге нашел, что в (1426/7) 6935 г. управлял Антиохийским престолом патриарх кир Марк, коего современниками были: кир Иосиф, патриарх Константинопольский, кир Филофей, патриарх Александрийский, и кир Феофил, патриарх Иерусалимский. В (1434/5) 6943 г. правил Антиохийским престолом кир Дорофей, который был родом из благоденствующего Седная и епископом в нем. Во дни его состоялся восьмой собор у франков в городе Флоренции, на котором присутствовать Иоанн, царь Константинополя, так как он еще не был покорен мусульманами, Иосиф, патриарх Константинопольский и многие архиереи: Антоний, митрополит Ираклийский, уполномоченный патриарха Александрийского кир Филофея, Исидор, митрополит Киевский и всех стран Российских, уполномоченный Антиохийского патриарха вышеупомянутого кир Дорофея, Дорофей, митрополит Монемвасийский, уполномоченный кир Иоакима, патриарха Иерусалимского. Этот собор состоялся в 6948 г. от сотворения мира, соответствующем 1440 году от Р. Хр. и 843 году хиджры. Скончался этот вышеупомянутый патриарх в день Рождества Богородицы 8 Сентября (1451) 6960 года от сотворения мира, соответствующего месяцу Шаабану 855 г. хиджры. Тогда после него община города Дамаска избрала патриархом кир Марка, епископа Седнайского (Селевкийского), во Вторник, в день Воздвижения Креста, в начале 6960 г. от сотворения мира, в присутствии владык архиереев: Иоакима, митрополита Босры, Кирилла Берутского, Марка, митрополита ал-Хосна, Иоанна, митрополита Евхаитского, Ефрема, митрополита Хамы (Епифании), Михаила, епископа Забданского (Авидского), Иоакима, епископа Ябрудского, Макария, епископа Кары, Арсения Аккарского (Аркадийского) и иных, и нарекли ему имя в патриаршестве Михаил. |
| И. Преемником его был Мелетий Типалдос с 1685 года по 1713-й. Он родился в 1648 году в селе Типалдата на острове Кефалонии от православных родителей Антония и Корнилии, а учился сперва в Венеции в Флангиниевой школе, потом в Падуе; по возвращении же отсюда на родину рукоположен был в сан иеродиакона и занимался там в Ликсурии и Фрурии обучением детей. Оттуда заманила его к себе Венеция. Здесь полюбили его все православные греки, и он сподобился священства и был священнопроповедником и учителем в Флангиниевской школе, о которой речь впереди. По смерти Герасима Влаха братство единодушно признало его достойным архиерейства 28 марта 1685 года, а сенат предоставил ему, как и предшественникам его, доходы монастыря св.Иоанна тон-Мараитон на острове Корфу, и в то же время просил Константинопольского патриарха посвятить его в сан архиерейский. Патриарх согласился на это. Тогда сенат пригласил бывших случайно на острове Корфу епископов Климента фанарийского и неохорийского и Парфения маиниского и каламонского, и они рукоположили Мелетия 28 марта 1686 года. Узнала о всем этом папская курия и залаяла на венецианский сенат, стремясь к подчинению себе всех православных христиан, живущих в Италии. Однако зажал ей рот венецианский посланник Иоанн Ландо, доказавши папе Иннокентию XI своими шестиугольными и благоразумными речами, что дело это есть дело прошлое и невозвратимое. Между тем подоспели две грамоты Вселенского патриарха Дионисия, – одна рукоположенному Мелетию от 18 августа 1687 года, а другая сенату от 10 октября того же года. В первой его святейшество внушал новому владыке соблюдать догматы , обряды и уставы Православной Церкви по апостольскому и отеческому преданию и учению, а второй – утвердил рукоположение его как законное и каноническое, состоявшееся с согласия предместника его патриарха Иакова. Теперь посмотрим: соблюл ли Мелетий и как соблюл заповеди матери своей Великой церкви Христовой. Как достойный преемник монемвасийского Арсения и Николая Тризента, о которых говорилось выше, он, подстрекаемый честолюбием и тщеславием, мечтал о кардинальской мантии или, вернее, священноначалии над всеми, находившимися в Италии, восточными церквами, замышляя подчинить всех тамошних православных еллинов папскому престолу. |
| В конце XVI и в начале XVII столетия наше отечество Россия, вследствие междуцарствия и явления самозванцев-наследников престола, очень страдало и едва не погибло. Многие из русских изменников решались отдать русский престол польскому царевичу, – веры неправославной, католической. Поляки уже завладели Москвой. Наконец, в разных местах России стали составляться ополчения на защиту веры и отечества. В это время Казань выслала свои дружины к Москве с Казанской иконой Пресвятой Богородицы, ознаменовавшей себя чудесами. Народ и войско наложили на себя пост и обратились с пламенной молитвой к Господу и Пресвятой Богородице. Св. Сергий, явившись архиепископу Арсению, который томился в плену у поляков, сказал, что Господь, по молитвам Пресвятой Богородицы и святых московских святителей, низложит врагов и возвратит Москву православным христианам. Ободренные воины приступили к Москве, прогнали гетмана Хоткевича от нее, а находившихся в самой Москве поляков совершенно стеснили и подвергли голоду, так что те принуждены были бежать из нее. После изгнания поляков, в первый воскресный день был совершен крестный ход с Казанской иконой Богородицы на Лобное место для благодарения Господа и Его Пречистой Матери. Впоследствии времени в память освобождения от поляков создан Казанский собор, куда каждогодно и совершается крестный ход. Андроникова икона Пресвятой Богородицы находится в Казанском женском монастыре, Тверской епархии, близ г. Вышнего Волочка. С древних времен она принадлежала к домашней святыне греческого императора Андроника ΙII и в 1347 г. была пожертвована им Монемвасийской обители в Морее. В 1839 г. она прислана в С.-Петербург императору Николаю I, а в 1877 г. перенесена в Казанской монастырь. Пресвятая Богородица изображена без Богомладенца, на шее у нее, с правой стороны, видна рана с запекшеюся кровью. 23-е число Св. апостол Иаков называется братом Божиим, потому что был сыном Иосифа, обрученника Пресвятой Богородицы. От самого рождения он был назореем, т. е. посвященным Богу, и вел жизнь строгую, в посте и молитве, не пил вина, не ел мяса, не стриг волос, не умащался елеем и не мылся в бане. |
| Апостолов в монастырь «Всеблаженнейшей»). Так как автограф Дамаскина (а это действительно автограф) не издан и не известно, когда будет издан, то было бы более целесообразно, если бы, ради большей убедительности в тожестве Малакса и Дамаскина, Сата привёл несколько параллельных мест из разных отделов обоих произведений. Теперь же, если и не остаётся места для сомнений (нет оснований не доверять Сате на слово), то во всяком случае читатели Саты лишены возможности составить хотя какое-нибудь понятие о манере работы Малакса над готовой рукописью, напр. о том, в чём и как видоизменял он слог и изложение Дамаскина, всегда ли ясно он передавал мысли подлинника и проч.. Сам афинский учёный очень мало говорит об отличиях труда Малакса от оригинала, т. е. сочинения Дамаскина. Сата указывает, что конец «Патриаршей истории» взят не из Дамаскина, а написан кем-нибудь ещё, может быть Малаксом. Конец! Однако-ж на чём же собственно прерывается рассказ Дамаскина в списанной Малаксом книге? На этот, как нам кажется, любопытный вопрос, афинский учёный отвечает очень странно: «на 199 странице Малакса в боннском его издании», говорит он. Sic! На 199 странице боннского издания! 448 Западный учёный, производящий сличение книги с важной рукописью, не ограничился бы таким неопределённо-скупым заявлением, а разъяснил бы на каком именно месте указанной страницы прерывается повествование Дамаскина. Дело —523— в том, что на указанной Сатою странице идёт непрерывная речь о церковном правлении Иеремии II-ro и, не будучи прозорливцем, ни один учёный не может с уверенностью решить вопроса: с каких слов начинается рассказ не-Дамаскина. Из разбираемого показания Саты с несомненной ясностью вытекает одно – именно что не принадлежат Дамаскину только какие-нибудь пять страниц в конце «Патриаршей истории» боннского издания. Дальнейшие указания Саты отличий Малакса от Дамаскина исчерпываются следующим: у Малакса есть рассказ об Арсении, учёном митрополите монемвасийском, какого не встречается у Дамаскина, а также нет у этого последнего и повести о том, как Иеремия I спас греческие церкви от разрушения их турецким правительством (повести, нужно сказать, очень маловероятной); наконец, по словам Саты, Малакс подробнее рассказывает о последних патриаршествах его времени – Дионисия, Иоасафа и Иеремии 449 . |
| Между тем, в южной России, усилия хитрого иезуита Антония Поссевина, отринутого Иоанном, о восстановлении союза Флорентинского, возымели, наконец, желанный успех, под покровительством Сигизмунда. Притеснения вельмож, которые вопреки статуту Литовскому, данному при его коронации, силою приобретали себе имения православного духовенства, принудили Митрополита Онисифора , пастыря ревностного, испросить новые привилегии у Короля, для ограждения своей Церкви. Уже десять лет управляя ею, с трудом мог он, при Стефане Батории, отклонить введение нового календаря Григорианского, запрещенного окружною грамотою Патриарха Иеремии. С одной стороны беспрестанные гонения, и внушения тайные и явные, к измене православию; с другой слабость защиты и крайняя борьба за основные права свои, произвели послабление нравов в духовенстве и неправильность в избрании Епископов. Сам Митрополит, хотя жития непорочного, был женат дважды, вопреки канонов, равномерно и Епископ Луцка Кирилл Терлецкий, первый виновник Унии. Патриарх Иеремия, посещая впервые паству, не мог равнодушно смотреть на подобные беспорядки: властью своею он отрешил Митрополита Онисифора, и посвятил на его место представленного ему в Вильне дворянами Литовскими, Михаила Рагозу , против своего желания, по свидетельству летописи, как бы предчувствуя его отпадение. К несчастью двоеженство и порочная жизнь Епископа Луцкого не были еще тогда известны Патриарху, обольщенному его притворною ревностью, но Иеремия лишил сана преступного архимандрита Супрасльского Тимофея, и отправляясь в Москву поручил новому Митрополиту созвать в его отсутствие собор для исправления церковного. Чувствуя необходимость просвещения, Патриарх Иеремия, по примеру той ставропигии, какую основал он в Успенском монастыре города Львова, принял под свое особое покровительство и училище братской Святодуховой обители в Вильне, объявив ее ставропигиальною, а на обратном пути благословил в Киеве начало Богоявленского братства, впоследствии преобразовавшегося в академию; потому что он видел, какое преимущество имели над православными образованные ревнители западной Церкви, иезуиты. Архиепископ Елассонский Арсений, сопутствовавший ему в Москву с Митрополитом Монемвасийским, где остался и получил епархию Суздальскую, может быть не без цели, взят был Иеремиею, из ректоров училища Львовского, чтобы на пути своем распространять повсюду просвещение. |
| Передадим сначала краткие биографические известия об Иоанне и Феодосии Зигомала, а потом представим несколько очень любопытных сведений о них же из особого источника, которым мы и раньше пользовались. Иоанн Зигомала родился в Греции в городе Навплии, недалеко от Афин, в самом конце XV в. Он сначала учился под руководством неизвестного по имени учителя в Навплии, а затем слушал уроки у знаменитого Арсения Апостолия, архиепископа Монемвасийского, где имел сотоварищем Франциска Порта, впоследствии женевского профессора. Не удовольствовавшись образованием, какое можно было получить в тогдашней Греции, Иоанн с целью усовершенствования в науке едет в Италию, в Падуанский университет. Как высоко было его общее образование, об этом трудно составить правильное понятие: от него мало осталось сочинений. По отзыву известного Мартина Крузия, он только в незначительной степени владел риторикой и диалектикой, но, несомненно, достаточно знал как по-латыни, так и по-итальянски. В 1530 г. Иоанн получил приглашение занять священническое место при Греческой церкви в Венеции, но никаких подробностей в этом случае мы не знаем. 428 Затем он снова возвращается в Навплию, где он был священником и имел еще должность нотариуса. В 1555 г. Константинопольский патриарх Иоасаф пригласил его в Константинополь занять место учителя древнегреческого языка и словесности в патриаршей школе. Долго ли Зигомала проходил должность учителя, неизвестно; известно только, что он начал свою преподавательскую деятельность, имея всего 15 учеников. Этими учениками были монахи, но эти лица, обязанные своим образованием Иоанну Зигомала, впоследствии, по его словам, отплатили ему неблагодарностью — выказали себя по отношению к нему людьми завистливыми и ненавистниками. Вскоре же по переселении в Константинополь Иоанн получил должность ритора Великой Церкви (т. е. проповедника) и патриаршего секретаря. 429 Впоследствии, как мы знаем, он завязывает сношения с тюбингенскими профессорами и между ними Крузием. Последний просил у него сообщения разных сведений о Греческой церкви, о греческой литературе старого и нового времени, а константинопольский ритор с готовностью удовлетворял любознательного профессора. |
|
|
