| В соответствии со средневековым схоластическим пониманием становление состоит из уже осуществленного действия и из еще не осуществленной потенции. Хотя предыдущие работы Аркадия Малера и не отражают его сегодняшних взглядов, в них уже потенциально присутствует та проблематика, которая ныне определяет основные мотивы малеровского творчества. Можно по-разному относиться к эволюции идей любого мыслителя, однако очень отрадно сознавать, что еще очень молодой философ имеет собственную историю идей, а не только упования на их будущее воплощение. Весьма примечательным является и почти хронологическое совпадение формирования Аркадия Малера как философа и богослова с событиями столетней давности. Именно в начале ХХ века набирает силу русский религиозно-философский Реннесанс, который будет во многом определять духовные поиски нашей интеллигенции на протяжении всего столетия. Творчество наиболее ярких представителей этого движения также раскрывалось поэтапно и, читая раннего Бердяева, трудно предположить его развитие в дальнейшем. В отношении Аркадия Малера многое уже видится определенным. Современный этап его творчества связан с систематизацией, проблематизацией и концептуализацией темы христианского персонализма. Глубина и богословская актуальность персоналистской проблематики настолько очевидна, что позволяет предположить возможность очень длительной и плодотворной погруженности Аркадия Малера в эту тему. Поэтому многое в «Константине Великом» станет более понятным после выхода концептуальных работ Аркадия Малера персоналистской направленности. Многие с заметным нетерпением ждали появления именно фундаментального труда по православному персонализму, поэтому выход книги, посвященной Константину Великому, оказался несколько неожиданным. Однако после ее прочтения стало очевидным, что это исследование занимает в творчестве Аркадия Малера отнюдь не случайное место. «Константин Великий» является ярким примером применения идей персонализма для истолкования наиболее значимых событий христианской истории. |
| 16 мая Волынский губернский отдел ГПУ «дело за 264/3094 по обв. гр. Остальского Аркадия Иосифовича в агитации против изъятия ценностей из церквей и монастырей для дальнейшего расследования и гласного слушания» передал заведующему губернским отделом юстиции тов. Викторову, а протоиерея Аркадия перевели в допр 272 . В тот же день «особому народному следователю» Мартынюку было поручено «в двухнедельный срок закончить следствие» по делу о. Аркадия 273 . 18 мая следователь Мартынюк выписал «постановление»: «настоящее дело принять к своему производству и приступить к немедленным следственным действиям» 274 . После этого из допра в Волгубтребунал с сопроводительной бумагой 275 был препровождён о. Аркадий и следователь Мартынюк написал ещё одно «постановление»: «1922 года, мая, 18 дня. Я, особый народный следователь Волгубревтрибунала Мартынюк, рассмотрев дело 1314 по обвин. настоятеля церкви Свято-Николаевского братства Остальского Аркадия в агитации против изъятия ценностей и приняв во внимание, что как имеющимся в деле следственным материалом, так и своими показаниями обвиняемый Остальский Аркадий в достаточной степени изобличается в содеянном, а потому постановил: Привлечь к следствию в качестве обвиняемого по настоящему делу Остальского Аркадия Иосифовича, предъявив ему обвинение в агитации против изъятия церковных ценностей» 276 . Под этим «постановлением» расписался следователь Мартынюк, а возле слов: «Постановление мне объявлено» протоиерей Аркадий Остальский 277 . После этого начался допрос. После записанных следователем слов: «Виновным себя в агитации против изъятия ценностей церкви не признаю» о. Аркадий писал, с разрешения следователя, дальше уже своей рукой, излагая все обстоятельства «дела»: «Кажется, 26 апреля в Архиерейском доме имело быть собрание духовенства. Я прибыл к назначенному часу, т.е. 12 по солнцу. Духовенство собиралось весьма медленно. Около 2-х часов собрание открылось, но я после начинательной молитвы должен был уйти, так как в 2 часа у меня было погребение из дома по улице 1812 г. 22. Уходя и узнав, что у Епископа Аверкия имеется какое-то послание Патриарха Тихона об изъятии церковных ценностей, я просил Епископа разрешения завтра переписать для себя это послание. На другой день посланный мною переписал послание и в субботу послание было вручено мне. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Глава VI. Великое передвижение народов. Падение Западной империи Ф. И. Успенский. История Византийской империи На площади Аркадия (аврет-базар) в Константинополе стояла колонна с серебряной статуей Аркадия наверху, сверху донизу покрытая барельефами, поднимающимися спиралью. Здесь были изображены события из времени Феодосия и Аркадия. В VIII столетии вследствие землетрясения статуя Аркадия была низвергнута. В настоящее время сохранился только постамент в 6 метров вышины с рельефами. По смерти Феодосия Великого остались два сына, Аркадий и Гонорий. Восточная империя передана Аркадию, которому было 18 лет, а Западная— Гонорию, которому было только 11 лет. Судьбы империи мало, впрочем, зависели от юных императоров, которые не имели ни мужества, ни достаточно характера, ни охоты знакомиться с государственными делами; все влияние перешло в руки временщиков варварского происхождения: Руфина на Востоке, Стилихона на Западе. С этих пор личные интересы и честолюбивые планы названных всесильных министров получили преобладание при дворе и в администрации. При смерти императора присутствовал Стилихон, пользовавшийся особенным доверием Феодосия и возвышенный им чуть не до царского могущества; он был женат на Серене, племяннице императора, и имел в виду сосватать дочь свою за Гонория. Что касается Руфина, то по своим умственным и нравственным качествам он был гораздо ниже Стилихона, но честолюбием и жадностью к богатству далеко превосходил его; у него была дочь, и он питал надежду быть тестем Аркадия. Уже тогда начавшая обнаруживаться противоположность между Востоком и Западом и разность политических тенденций нашли себе достаточную пищу в соперничестве двух министров, которые рассорили Аркадия и Гонория и нашли средство противопоставить политические интересы обеих половин империи. |
| «Далее следуют любопытные соображения относительно текста Стоглавника: ими потом воспользовался преосвященный Филарет в своих статьях: «О стоглавом соборе и о истинном согласии с православною церковью» (Христ. Чтение 1835. II. 180) и «Ответы на вопросы по случаю беседы о стогл. соборе» (Христ. Чтение 1836, I, 130). Здесь же перечисляются некоторые отдельные трактаты, которые при письме препровождались на благоусмотрение московского владыки. Их тоже нет в моей коллекции, да не поименовываются они и в вашей статье. «Из других писем преосвященного Аркадия к Филарету видно, что он старался вовлечь знаменитого святителя московского во все свои ученые предприятия: особенно сильно хотелось ему, чтобы московский владыка взял на себя составление краткой истории русской церкви. «Вообще переписка преосвященного Аркадия с митрополитами Серафимом и Филаретом (которую я подготовляю к печати) свидетельствует, что преосвященному Аркадию принадлежала инициатива во многих тогдашних мероприятиях против раскола, и административного и научного характера. Но, как епископ третьеклассной епархии и притом тогда еще молодой, он не считал возможным прямо выступать со своей инициативой, а сообщал свои мысли privatim старейшим и влиятельнейшим членам Св. Синода, каковыми были тогда митрополиты Серафим и Филарет, и чрез них осуществлял их. «Можно было бы подтвердить документальными данными и другии предположения и положения вашей статьи: но, к сожалению, нет у меня теперь свободного временя для этого, – да и письмо мое рискует превратиться в трактат. «От души приветствую ваше решение собрать и издать полемические опыты преосвященного Аркадия и на-днях пришлю вам и свою маленькую коллекцию этих опытов для пополнения вашей коллекция. Лучше издать их вместе, чем порознь в разных журналах. Готов поделиться с вами и частью корреспонденции преосвященного Аркадия. У меня скопилась такая масса писем преосвященного Аркадия к разным лицам и разных лиц к нему, что если печатать по 2 и даже по 3 листа в каждой кн. «Христ. Чтения», то их хватит на 10 лет. Но из этой же обширной корреспонденции я вижу, что я владею еще далеко не всем, что вышло из-под пера преосвященного Аркадия. Будем же общими силами восстановлять память святителя, составляющего славу и украшение нашей церкви» 81 . |
| К ним присоединилось потом несколько новых выходцев, поспешно бежавших из Добруджи, после взятия архиереев, распространившего такое смятение между Некрасовцами. Они принесли с родины печатные рассказы о том, что там происходит, – «как отцы скорбят, како священницы кроются, как их ищут, как мир стонет и бежанию время миновало»; а «странников» нашли удобно устроившихся на привольном месте и живших очень спокойно. Заботы султанского правительства о добруджинских выходцах не ограничились одним выбором и назначением удобных мест для их поселения: оно старалось чрез Аркадия и Гончарова узнавать об их нуждах и изъявляло полную готовность удовлетворять все их желания, так что, по словам Аркадия, им нужно было только сказать, кому следует, чтобы получить какое-либо место в свое полное владение. Гончаров часто ездил в Константинополь, то по своим делам, то за разными поручениями от правительства; 51 иногда сопровождал его в столицу и Аркадий. Здесь-то приходилось им видеть самую предупредительную внимательность от высших правительственных лиц империи. Однажды великий визирь нарочно пригласил их к себе, чтобы лично осведомиться, хорошо ли им жить и не нуждаются ли в чем-нибудь: милость, которая привела в изумление Турок, так что некоторые из них, даже люди порядочные (не абы какие, по выражению Аркадия) удивлялись, как стало у Аркадия с Гончаровыми смелости на свидание с такою высокою особой, и говорили, что еслиб их потребовал садразан, они умерли бы со страху. Поблагодарив его светлость за такое внимание и за все милости, оказанные странникам. Гончаров воспользовался случаем, чтобы предложить визирю одну только просьбу о выдаче Аркадию тискаря (паспорт), так как за поспешностью он не мог взять его из местного управления: просьба эта имела для Аркадия не малую важность: вид, полученный от визиря, за неимением ставленой грамоты и даже митрополичьего свидетельства, мог служить ему на случай документом, удостоверяющим в действительности его епископского сана. Визирь немедленно сделал распоряжение, чтобы тискарь Аркадию был приготовлен, и уверил, что дня через три можно будет получить его. |
| Из олонецких сочинений преосвященного Аркадия Предисловье от издателя Мы предполагали издать собственно имевшиеся у нас в копиях противораскольнические сочинения преосвященного Аркадия, составленные им во время управления Пермскою епархией, из сочинений же, написанных им в бытность Олонецким архиепископом, только напечатать недавно и совершенно неожиданно полученные нами любопытные письма его к священнику Даниловского прихода о. Ребольскому 79 . Но оказалось, к нашему удовольствию, что не напрасно в предварительных замечаниях по поводу предпринятого изданья имевшихся у нас сочинений архиепископа Аркадия обратились мы к лицам, имеющим и другие, неизвестные нам, противораскольнические сочинения преосвященного, с просьбою – сообщить нам копии с них для напечатания. Первый откликнулся на нашу просьбу достоуважаемый профессор С.-Петербургской Духовной Академии И. Е. Троицкий , сохранивший признательную память о преосвященном Аркадии и уже так много потрудившийся в издании его писем, поучений, слов, воспоминаний о нем, вообще материалов для будущей полной его биографии. И. Е. Троицкий любезно поделился с нами своею коллекцией сочинений преосвященного Аркадия, – прислал нам несколько писем его, имеющих связь с письмами к о. Ребольскому, и, что всего дороже, нисколько его сочинений против раскола, написанных в Петрозаводске. Таким образом, благодаря просвещенной внимательности многоуважаемого профессора, мы получили возможность дать нашим читателям нечто и «из олонецких сочинений преосвященного Аркадия», служащих примечательным памятником неусыпных трудов этого архипастыря в борьбе с расколом во время управления изобилующею раскольниками Олонецкою епархиею. А вместо предисловия к этим его сочинениям считаем за лучшее привести здесь письмо к нам достоуважаемого И. Е. Троицкого, где искусной рукой, с таким знанием и с такою любовью, изображен архиепископ Аркадий, как неутомимый и многосведующий деятель именно в литературной борьбе с расколом. Вот что писал нам И. Е. Троицкий от 29 октября 1889 года. |
| Аркадия определяют секретарем к бывшему другу Версилова, старому князю Николаю Ивановичу Сокольскому, который привязывается к умному и порывистому юноше. Однако тот вскоре из гордости отказывается от места, тем более что дочь князя красавица Катерина Николаевна Ахмакова, находящаяся в давних враждебных отношениях с Версиловым, обвиняет Аркадия в шпионстве. Волей случая в руках Аркадия оказываются два важных письма: из одного следует, что выигранный Версиловым процесс о наследстве с князьями Сокольскими может быть пересмотрен не в его пользу. Во втором, написанном Катериной Николаевной, говорится о слабоумии ее отца, старого князя Сокольского, и необходимости взять его в опеку. Письмо способно вызвать гнев старого князя с тяжелыми для дочери последствиями, а именно лишением наследства. Этот «документ», вокруг которого закручивается главная интрига, зашит у Аркадия в подкладке сюртука, хотя всем, в том числе и Катерине Николаевне, он говорит, что письмо было сожжено его знакомым Крафтом (он и передал его Аркадию), вскоре застрелившимся. Первое объяснение с Версиловым приводит к временному примирению, хотя отношение Аркадия к отцу остается настороженным. Он выступает в роли демона-искусителя, отдавая Версилову письмо о наследстве, полагая, что тот утаит его, и заранее оправдывая его. Кроме того, чтобы защитить честь отца, он решает вызвать на дуэль того самого князя Сергея Сокольского, который когда-то дал Версилову пощечину. Аркадий идет к знакомому Васину, чтобы просить быть секундантом, и там встречает его отчима, афериста Стебелькова, от которого узнает про грудного ребенка Версилова от Лидии Ахмаковой. Тут же в соседней комнате разыгрывается скандал, также каким-то загадочным образом связанный с Версиловым. Вскоре Аркадий застанет продолжение этого скандала на квартире матери, куда случайно придет одновременно с молоденькой девушкой Олей, которая гневно обвиняет Версилова в подлости и швыряет данные им деньги, а чуть позже кончает с собой. В душе Подростка смута. Версилов предстает тайным развратителем. Ведь и сам Аркадий — плод версиловской грешной страсти к чужой жене, которую он уводит от законного мужа. Где честь? Где долг? Где благородство?.. |
| Ко всему этому следует прибавить еще и то, что за частною и семейною жизнью Архарова строго следили люди, преданные преосвященному, и этого обстоятельства он не только не считал нужным скрывать от него, но, напротив, при каждом удобном случае доводил до его сведения. Неприязненные отношения архипастыря к Архарову естественно отразились и на его служебной деятельности в консистории, где самое законное его требование не исполнялось потому только, что это было требование лица, ненавистного архиерею; самая неотлагательная бумага оставалась без всякого движения, если только архиерей и его агенты замечали, что секретарь торопится исполнить её. Члены пермской консистории, как послушные орудия воли Аркадия, старались превзойти друг друга в грубостях Архарову и тем деятельнее стремились делать все наперекор ему, чем более были уверены в приобретении за то особенного расположения архиерея. Злоба Аркадия на секретаря была так сильна, что простиралась на все, что только имело к нему какое-нибудь отношение. 243 Всякий другой на месте Архарова или пал бы под тяжестью этого положения, или отказался бы от места, или стал бы сносить все оскорбления от архиерея, чтобы безусловною своею покорностью приобрести его милость. Так и было с предшественниками Архарова: Тархов, раболепно исполнявший волю Аркадия, пользовался за то его расположением, а Лазарев, более самостоятельный, принужден был бежать от нападений Аркадия в другое ведомство. Но Архарова такое положение, напротив, только еще более озлобляло и раздражало, и он за презрительное с собою обращение стал платить Аркадию грубостями и дерзостями: во 1-х, перестал сам ходить к нему с докладами, а стал посылать дела с консисторскими чиновниками и, притом, с самыми худшими; во 2-х, открыто начал смеяться над незаконными действиями Аркадия, смело разоблачая это виды; в 3-х, показывал полное презрение к фаворитам архиерея и к его родственникам, а особенно к архимандриту Павлу, любимцу преосвященного и лицу самому доверенному у него, одним словом его фактотуму. |
| Из построек, связанных с именем Аркадия, известны его форум и колонна. В результате землетрясения в VIII столетии стоявшая на ней серебряная статуя императора упала, а шестиметровый остаток колонны с рельефами сохранился до нашего времени. Весной 408 г. Аркадий заболел и 1 мая умер, оставив регентом малолетнему сыну Феодосию II префекта претория Анфимия. Вскоре у Феодосия нашелся еще один опекун – персидский шах Йездигерд II, объявивший себя таковым, что породило легенду о якобы имевшем место подобном распоряжении самого Аркадия. Агафий Миринейский по этому поводу замечает: «Это известие передается из древности потомкам главным образом устным путем и до настоящего времени [около 580 г. – С.Д.] популярно у людей ученых и у народа. В письменном виде я его не нахожу ни в книгах историков, ни у тех, кто, в частности, писал о смерти Аркадия, за исключением Прокопия Ритора [Прокопия Кесарийского. – С.Д.] с. 131]. Возникновению такого слуха в немалой степени способствовало то, что при Йездигерде И на римско-персидской границе царил мир. После смерти Аркадия с остатками веротерпимости было покончено. Уже 15 ноября 408 г. от имени Феодосия II u Гohopuя вышел эдикт, согласно которому оставшееся у языческих храмов немногое имущество было конфисковано, а сами здания предписывалось использовать как «общественные сооружения». Скульптурные портреты Аркадия имеются в музеях Берлина и Стамбула. Феодосий II Младший (401 – 450, имп. с 402, до 408 – с отцом) Единственный сын Аркадия и Евдоксии Феодосий родился в Константинополе 10 апреля 401 г. Примерно через год Аркадий объявил его соправителем, так что после смерти императора семилетний мальчик беспрепятственно унаследовал отцовскую власть. До 414 г. державой практически самостоятельно правил регент Анфимий. Начало и середина V в. стали временем мощнейших потрясений для римлян, особенно для Западной империи. Со всех концов света, словно хищные птицы к телу умирающего зверя, устремились на наследие Цезаря, Августа и Траяна орды варваров, начался самый значительный этап Великого переселения народов. |
| Между тем самого Аркадия также постигла невзгода. Кельсиев был очень раздосадован тем, что Аркадий прекратил с ним дело о заведении типографии в Славском скиту, передав его в другие руки; в то же время дошли до него вести, что у Аркадия происходили сношения с русским правительством, шли переговоры о переходе в Россию; Кельсиев приобрел даже копию с какого-то документа, в роде адреса от имени Аркадия и Гончарова, с выражением верноподданнических чувств к Русскому Императору. Адрес этот он перевел на французский язык и напечатал в константинопольской газете. Это обратило на него внимание турецкого правительства. В Константинополе придали делу большую важность и решили строго наказать виновных: вместе с Аркадием и Гончаровым предположено было послать в заточение еще двенадцать человек из некрасовских старшин. Об этом Аркадия заблаговременно известили из Царьграда, и он немедленно уехал в Измаил, откуда обращался с просьбой о защите к русскому консулу; он просил даже о дозволении немедленно переселиться в Россию. Но в это время, по собственному выражению Аркадия, «турецкое министерство приняло иной дух», и потому Аркадий отложал свое возвращение в Россию. Все дело успел поправить сильно хлопотавший в Константинополе Гончаров, которому и на этот раз помогли его приятели из пашей польского происхождения. С их помощью Гончаров успел объяснить правительству, что ни он, ни Аркадий никакого адреса Русскому Царю никогда не подавали, что напечатанный во французской газете не больше как злостная интрига, направленная против них, с целию оклеветать их пред высоким турецким правительством в отмщение за их испытанную верность всепресветлейшему султану и что все сношения их с русским правительством состояли в подаче нескольких прошений об освобождении взятых во время последней войны двух некрасовских архиереев и задержанного в России белокриницкого архимандрита Геронтия, в удостоверение чего представил и копию с подлинных прошений, оставленных русским правительством без внимания; в доказательство же неизменной верности и преданности Ηекрасовцев турецкому правительству, он сослался на свои личные услуги султанскому престолу, которые исчислил во всей подробности, и на всем известную храбрость, с какою Некрасовцы сражались против Русских. Приняв все это во внимание и рассудив, кроме того, что взятием епископа у Некрасовцев можно возбудить опасные волнения в этом беспокойном народе, турецкое правительство решило оставить дело об адресе без всяких последствий, «предать забвению». И таким образом епископ Аркадий, вместо того чтоб ехать в Россию, возвратился в свою богоспасаемую Славскую обитель, в которой пребывает и доселе. История об адресе изменила только его отношения к Кельсиеву: этот последний больше не ездил уже в Славский скит, а жил преимуществеано в Тульче. 141 |
|
|
